Цветы для короля

    Лео - бедный студент, последние сбережения которого уходят на плату за комнату и крепкий табак, от которого Эллиот демонстративно морщит нос. Лео - скептик, однако он часами может стоять, прилепившись к витрине в ювелирном магазине, за стеклом которой - блестящие изысканные украшения. Лео такие вещи не безразличны только потому, что они нравятся Эллиоту. Ради него Лео готов на все.     Он пробовал многое: по первости таскал мешки и чужие чемоданы, сторожил порт по ночам, потом учил детей биологии и химии, публиковался в научных журналах, строчил бесконечные статьи, делал все, чтобы его заметили и оценили, и наконец достиг своей маленькой трепетной цели. Ее можно купить за деньги, она отбрасывает синие блики на свету и изнутри искрится желтым, как небо в рассветный час.     Лео представляет радостную улыбку Эллиота, его кокетливое смущение и благодарность, и у него вспыхивают уши. Он отдает за украшение - сапфировые серьги-гвоздики в золоте - все, что копил на протяжении последних нескольких месяцев. На душе светло и легко, как в теплом медовом мае.     Нетерпение гонит его домой с такой силой, что полы длинного черного пальто хлопают по ногам, а мир, такой же яркий и радостный, как и сам Лео, скачками движется назад, смазываясь в единую пеструю ленту. Он запрыгивает на подножку желтоглазого трамвая, позволяя везти себя еще быстрее, и свободной рукой сжимает коробочку с серьгами в кармане. Она бархатная, приятно увесистая, с серебристым оттиском названия магазина на крышке. Если ее приподнять, то с глухим тяжёлым звуком захлопнется обратно.     Лео не фанат столицы. Ему здесь слишком шумно, слишком много всего. Он, выросший в приюте в небольшом провинциальном городке, к гаму привык только в виде детской сумасбродной возни. Но сейчас, в этом счастливом сахарном мае, он слышит одну из симфоний Эллиота в перестуке трамвайных колес, мерный гул шагов и людских голосов сливается для него в марш, а обрывки песен, долетающие до чуткого слуха, кажутся чистым родником посреди глухого шелеста и цоканья, не лишенного, однако, своего обаяния.     Лео скептик, но сейчас ему самому хочется петь. ***     Глаза Эллиота такие синие, что сапфиры в сережках кажутся блеклыми стекляшками. Лео отдал бы за него все сокровища мира и забыл бы себя за одну его улыбку, но Эллиоту не нужно ничего из этого, он хочет только, чтобы Лео сам был счастлив.     В маленькой тихой кухне Лео свет лампы золотит кожу Эллиота, преломляется на тяжелых камнях в его ушах и расплавленной медью застывает на дне радужки. В глазах Эллиота - благодарность и нежность. Горячие руки касаются холодных сапфиров, а потом Эллиот обнимает Лео и прохладными губами целует в широкую скулу.     Лео думает, что есть вещи, которые деньги не купишь. И они - эта любовь и искренний смех - гораздо ценнее и дороже, чем все украшения мира.