***
Таковы воспоминания Эраклионского принца, едва заклинание Валтора до последней его частицы Тёмной энергии покинуло его душу. Пробудившись следующим утром, он тут же встретился со своей личной горничной Аделлой. Ожидала она пробуждения принца и пообещала, кланяясь Его Величеству и госпоже его супруге-королеве в ноги о том, что головы ей не сносить, если она не заметит и не сможет вовремя оповестить королевского лекаря об изменении самочувствия наследника. От кроткой служанки, искренне счастливой пробуждению Его Высочества спустя два дня, Скай разузнал, что же происходит во дворце и какие важные события случились за прошедшие двое суток. А после попросил завтрак и дал разрешение пригласить для осмотра королевского лекаря Андрэ. Но на самом деле Скай желал узнать больше. Едва ли принц помнил о том, что случилось до того, как он утратил сознание и пробыл в глубоком сне более двух дней. В памяти замершего над своим письменным столом принца, удивляющего личную горничную подавленными состоянием, всплывают отчётливые картины праздника. Волнение, подготовка речи, последняя тренировка — практика королевского вальса, и завтрак, обед в компании отца и матушки, читающих напутствие, когда и куска в горло тревожащему принцу не лезло. Успешное начало торжества — появление на пороге королевского дворца самих правителей Эраклионских и принца — наследника престола. Вальс, Скай поднимается к родителям, чтобы произнести выученную назубок речь… Но… Что? Что произошло после?.. После свет. Стелла, облачённая в трансформацию феи Энчантикса оказывается перед принцем. Блум, Флора… кажется, рядом была и Муза. Внезапно появилась стража дворца, голос Диаспро, девушки-феи спешно покидают замок. А после темнота. — Аделла, — вскидывается принц, пугая встревоженную служанку, — какое сегодня число? — Двадцать первое мая, Ваше Высочество, — отвечает почти сразу горничная. В раздумьях Скай вновь опускается за стол и, подперев голову рукой, замолкает. Кроткой юной леди в удобном чёрном платье и белом фартуке остаётся лишь гадать, что же так безмерно принца тревожит?..***
Скай осознаёт, что часть его памяти была утеряна. Со слов Стеллы, что использовала волшебную пыльцу для уничтожения Тьмы в душе Ская, причиной тому было заклятье Валтора. Но при обследовании в столичном лазарете проблем с нервной системой и функционированием мозга обнаружено не было. Как же иначе объяснить то, что память принца исчезла, не оставив после никаких следов? Лишь затёртые размытые картины изредка в глубоком сне посещают Эраклионского наследника, но вскоре после пробуждения на рассвете в холодном поту… вновь растворяются в течение будничных забот. Долгих мучений Скай не вытерпел — собрал в своём кабинете слуг, что лишь его слову изволят подчиняться, и приказал высказать всё до единой детали, что видели они на окончание торжества в честь юбилея Эраклиона и последующую семидневку описать в подробностях. — Ваше Высочество, многоуважаемый королевский лекарь Андрэ предупреждал нас и многих во дворце, что после случившегося ваша память может быть несколько повреждена, — ровно произнесла одна из леди, в белый фартук облачённая. Скай встрепенулся — вот оно! — Да, это так! И что это было? Расскажите мне всё! — приказал принц, пронзив подчинённых взором ярких небесных глаз. Слуги мешкали. Слова неохотно девушки и юноши роняли, даже если нраву их подобная кротость не соответствовала. Сначала принц терпеливо ожидал, выуживая по слову, по фразе, по обрывку утерянных его разумом эпизодов, собирая по кусочкам воспоминания. Но после начал Скай Эраклионский заходиться в гневе — да они открыто лгут! Лукавят, глазки в пол пряча, теребя пальцами нервно пиджаки и фартуки. Очевидно — приказ Его Величества и госпожи-королевы, многоуважаемой супруги его. Попытался Скай ещё немного вытянуть из своих подчинённых горничных, но кроме различных вариаций простых будничных дней нового ничего не услышал. После чего давить на слуг желание принц утратил и отпустил их с чистой душой, претворившись, что их фантазиям поверил. Обратился в следующей попытке Скай уже к своим суровым отцу и матушке. Ожидал принц услышать новые сказки из их уст, лишь бы сокрыть истину от глупого подвергнувшегося заклятью Валтора сына. Но внезапно рыком отец его огорошил разъярённым: — А ты не понимаешь, что произошло?! После того, как с неделю пролежал с высокой температурой, едва ли не при смерти, ты имеешь наглость спрашивать у нас, что происходило эти дни?! Возвращайся в свои покои и занимайся подготовкой к правлению государством! Таковы были слова отца и многозначительный тяжёлый взор матушки, когда Скай изложил родителям свой вопрос. Понимая, раз такую ярость вызвал он, попытки стоит прекратить — бессмысленно, и непоколебимые Эраклионские монархи ничего не скажут.***
Рожден был следующим утром иной путь поиска правды — девушки-феи клуба Винкс, Скай помнит, как дни назад перед ним возникла облачённая в ослепляющее золотое сияние Стелла. Силой своего Энчантикса принцесса Солярии очистила Тьму, напитавшую и подчинившую душу принца Эраклионского. А после рядом голоса милых подруг её послышались, сквозь пелену, слух принца застлавшую, дотянулись они. до его разума. Блум — её огненно-рыжие локоны и мерцающее волшебным блеском голубое облачение феи. Прозрачные жемчуга блеском обладающие глаза с тревогой и надеждой смотрят на него. Но едва Диаспро возникла на пороге зала, в котором принц и его подруги-феи оказались, стража по приказу принцессы набросилась на вторженцев с тонкими хрустальными крылышками, и Винкс бросились прочь. Скай пришёл к логическому выводу — девушкам, скорее всего, и его друзьям-специалистам известно, что на самом деле случилось в вечер рокового торжества при дворе Эраклиона. Но едва попытался принц дворец покинуть, накинул ветровку и джинсы надел с удобными кроссовками, захотел выйти за ворота своего дома… Стражники отказались пропускать наследника престола, как бы не просил он и не уговаривал их. Сдаваться с первой попытки принц не желал. Оставил бдящих воинов он в покое и далее свою службу нести им не мешая, Скай лишь притворился, что во дворец он возвращается. А сам скрылся в густых кустарниках королевского лабиринта. Назубок выученные пути проследовал принц, избежав тупиков, и вскоре обнаружил один из выходов — стена, окружающая непреодолимым каменным барьером королевский дворец, возвысилась перед ним. Как и тройка грозных уверенно в своих мозолистых руках сжимающих заряженные копья стражников, оберегающих тайный проход в крепкой толстой стене, который однажды с Брендоном они в попытке от отцов и матушек сбежать, обнаружили, укрепили и сокрыли от чужих глаз. Но и представить Скай не мог, что его монаршим папеньке и маменьке всякие ходы уже известны! Пришлось ни с чем вернуться во дворец. И тут родители постарались? Так что же всё-таки стряслось?.. С каждой неудавшейся попыткой всё разузнать Скай боялся своих предположений всё больше.***
— Желаете ли вы, Ваше Высочество, книгу на ночь? Маялся принц в своей кровати, не желая даже принять приготовленную личными слугами ванну и испить чая успокаивающего, что только что принесли в его покои из комнат самого королевского лекаря. Но едва о книге услыхав, откинул прочь все думы — ему следует расслабиться. И прочтение пары занимательных историй для этого подойдёт лучше всего. — Да. С удовольствием, — отозвался Скай впервые за последние два часа, обрадовав дорогую горничную Аделлу и её коллегу — высокого молодого юношу Харнела. — Уже час поздний, вы можете идти. — А как же книги, господин? — удивился слуга. Принц бодро поднялся с кровати и, зачесав пальцами растрепанные волосы, направился к большим дверям, что из его покоев в коридор замка вели. И обернувшись, лица, удивления полные узрев, сказал с лёгкой доброй улыбкой: — Конечно. Я посещу библиотеку прямо сейчас. Спасибо за предложение, это именно то, что мне сейчас нужно! Горничная и дворецкий встрепенулись в едва ли не в ошеломлении. — Как?.. Принц, вы посетите дворцовое хранилище книг самостоятельно?.. Скай на вопрос логичный кивнул. Прежде всегда он за необходимыми фолиантами слуг своих посылал и, порой, требовалось преодолеть долгий путь по коридорам и множество лестниц несколько раз, если книги желанию принца не соответствовали. Но сегодняшним днём и прошлые он слишком намучился думами тяжёлыми, что хочет немного времени провести в одиночестве, где окружать его будет лишь тишина, покой и меланхолию лёгкую дарующий терпкий аромат старых книг. — Да. Вы можете быть свободны. После этих слов, оставив своих подчинённых погрязшими в удивлении поведением Его Высочества, Скай покинул свои покои и направился по коридорам к библиотеке дворца, по пути здороваясь с припозднившимися слугами и прочими работниками замка.***
Хранителя библиотеки на своём месте в столь позднее время уже не оказалось. Стража, оберегающая покой множества фолиантов, аккуратно расположенных на громадах стеллажей, изузоренных золотыми рельефами, пропустила Его Высочество, галантно распахнув тяжёлые створки дверей, совершив при этом нижайшие поклоны. После чего остался Скай наедине с самим собой и множеством миров бесчисленного количества мыслителей и писателей, сокрытых на ветхих страницах старых книг или новеньких фолиантов, едва сошедших со стола юного талантливого писателя. Проследовав между стеллажами, на долгие минуты останавливался Скай почти у каждого из них, внимательно изучая каталоги книг. Сегодняшним выбором принца были увлекательные приключения, окутанные тонким флером романтики и лёгким юмором наполненные. И вскоре уже через полчаса на руках Ская покоились пять толстых новеньких книг, содержание которых, описанное в аннотации, его заинтересовало. И улыбка, когда покидать библиотеку собрался принц, вновь лучилась на его губах. — Как же всё-таки чудесно самому выбирать книги для досуга! Нужно почаще посещать хранилище фолиантов самому!.. Мысли внезапно оборвались. Едва принц вышел из-за последнего стеллажа и повернул направо, оказался он в дальнем читальном зале. Не использовался он любителями литературы — министрами отца-короля его, что в обеденный перерыв библиотеку посещают, ведь находится он довольно далеко от входа. Двери расположенные здесь, золотом рельефов окутанные, необычной формы — низкие, по сравнению с высокими потолками королевского замка, и вели они далеко не в коридоры дворца, не охранялись они стражниками и тронуты никем кроме лишь хранителя библиотеки не были — на ручках створок их висел тяжёлый магический замок, также открывающийся и особым ключом, который дозволено при себе иметь лишь библиотекарю и самому монарху Эраклионскому. — Тайный архив с особыми магическими фолиантами… — выронил, вздохнув, Скай. Но причиной внезапно возникшей тревоги в душе принца были не запрещённые к посещению архивы библиотеки. Внезапно сердце его сжалось в трепетной ностальгии, едва зал читальный он перед собой узрел. Казалось Скаю, что совсем недавно он здесь бывал, располагался удобно… нет, несколько нервно на этих мягких обитых алым бархатом, золотом вышитых диванах и… читал книгу. Нет, книги. Без особого интереса?.. А двери тайного архива были открыты. «Отчего мне кажется, — задумался Скай, нервно и спешно покидая библиотеку, прижав к груди романы, желание читать которые отчего-то теперь покинуло его, — что я был здесь не один?..»***
Пока Скай измывался в догадках, поднимаясь с постели утром с вопросами и к позднему вечеру ответа ни единого так и не отыскав, за стенами его покоев происходило активное действие. Позже принц за ужином с отцом и матушкой узнал, что леди Диаспро была изгнана из королевства Эраклион, а последние бумаги договоров и помолвка наследников были уничтожены руками разъярённых монархов Эраклионских. Узнав причину, ошарашен Скай был — это Диаспро его зельем неизвестным околдовала! В её гостевых покоях Эраклионского дворца обнаружили небольшого объёма сосуд красного цвета, который лишь наполовину был полон подозрительным варевом, позже в составе которого обнаружили колоссальную дозу Тёмной энергии. Но Скай этого… не помнил! «И по словам фальшивым отца и матушки, такова была реакция организма моего на гадкое зелье коварной невесты? Только лишь высокая температура?..» — вспомнив сказки родителей, вчерашним днём рассказанные громогласным рыком отца-короля, принц мысленно усмехнулся. Но печально на душе его было.***
Тем вечером, в покои свои возвратившись в сопровождении верной горничной Аделлы, Скай в раздумьях провёл долгие часы, под взором обеспокоенной леди-служанки скитаясь по спальне, гостиной, порой, посещая кабинет. Терзался принц в попытках пробудить затёртые заклятьем Валтора и Диаспро воспоминания вновь до самой ночи третьего дня после пробуждения. И едва стрелки окованных золотым рельефом часов, мирно тикающих на стене, подобрались к позднему полуночному часу, он решил. С него хватит. Раз таково решение Творца, описанное в его книге Судьбы, значит, так тому и быть. Возможно, совершил он что-то с рода вон выходящее за те исчезнувшие из разума его дни, и само сознание не позволило ему пробудившемуся ощутить сумбур чувств вины и печали за сотворённые деяния. Поэтому Скай оставил всякие попытки вспомнить и выпросить рассказ о прошедшей семидневке у слуг и родителей суровых. И сегодняшним поздним вечером принялся готовиться ко сну. Едва чаю испив ромашкового, дабы спокойствия добиться и расположить свой организм и дух на крепкий хороший сон, покинул принц посвежевшим и очистившимся не только от пота и грязи, но и словно бы тревоги с себя смыв, личную ванную, в гостиной его приветствовала горничная поклоном. — Аделла? Ты всё ещё здесь? — изрёк удивление принц, вытирая волосы. — Несомненно, Ваше Высочество. Таков ваш приказ, — леди выровнялась, изо всех сил стараясь спину ровно удержать и усталости не явить своему господину. — Я не смею покинуть места подле Вашего Высочества, пока вы не отдадите соответствующий тому приказ. Скай нервно вздохнул. Отпускать слуг по приближению позднего часа вечера стало для принца столь обыденным, что он и позабыл об этом. А сегодня столь глубокие думы его да негодование охватили, что и присутствия рядом милой девушки он не замечал! А леди уже едва на ногах держится, как же теперь ей столь поздним часом домой добираться? Возможно, проживает она на окраине столицы, куда путь от дворца не менее получаса бодрой ходьбы!.. — Прости, Аделла, — вздохнул Скай, откидывая полотенце на кресло. Спешно леди встрепенулась и поспешила махровую ткань поднять, дуновением магии высушить и сложить аккуратно. И вновь посмотрела на принца своими искренности полными, с готовностью хоть до утраты капли крови последней своему дорогому господину подчиняться. — Конечно, ты можешь идти. Спасибо за усердную работу. И если пожелаешь, можешь поужинать в столовой дворца и остаться на ночь в соседних покоях. Путь в столь позднее время даже по безопасному городу… может быть тяжёлым для хрупкой девушки. Склонившись в почтительном поклоне вновь, девушка изрекла с улыбкой: — Спасибо вам, Ваше Высочество. Доброй ночи. Собралась было горничная покои принца покинуть. Стиснув в руках полотенце, оставить его в комнатах прачечной намереваясь перед посещением столовой и служебной душевой, девушка направилась к дверям. Но замерла, лишь ручки коснувшись. Она больше не могла молчать, мило улыбаться и смиренно приказов Его Высочества ожидать. Не желала более девушка видеть, как её любимый господин терзается от воспоминаний, которые покинули его разум. Не могла больше наблюдать милая Аделла, как принц раз за разом отказы на желание правду услышать получает. Порешила горничная, что пусть накажут её король и королева, но лучше уж принц истину всю узнает. — Господин… — развернувшись у самого порога, девушка неловко позвала принца. Скай, рубашку лёгкую на ночь накинув, волосы подвязав в низкий хвост, с удивлением обернулся. — Что такое? — Если мне будет позволено обратиться к Вашему Высочеству… — вновь обронила горничная, на что разрешение тут же получила: — Конечно. В чём дело? — удивлённо Скай изогнул бровь. С чего милая Аделла столь встревожена? Чем терзается? Чем же… хочет она поделиться с ним? Закрыв двери поплотнее, леди к принцу приблизилась на расстояние, ранее недозволенное. И смущённому в удивлении ему она на ушко шепнула серьёзно, дабы сами стены слова её не услышали: — Прочтите ваш личный дневник. В течение прошедшей недели вы каждый день делали записи в нём. Поклонившись, леди покинула покои принца. Ошеломление охватило Ская — вот оно! Прошедшая семидневка и те роковые дни, о случившемся в часы которых никто не желает повествовать принцу! Но он сам под взглядом верной горничной совершал записи на страницах личного дневника, будучи околдованным тёмным заклятьем Валтора! Так он наконец узнает, что же случилось! «Аделла… Спасибо тебе».***
Расположившись в удобном кресле в своём кабинете, Скай щёлкнул выключателем настольной лампы, и тут же кабинет наполнился мягким магическим светом. Из первого незапертого на ключ ящика своего письменного стола Скай вынимает толстую тетрадь в жёстком переплёте и с волнением принимается перелистывать страницы. Девятое мая, десятое… одиннадцатое… Наткнулся принц на страницы с датами, о которых позабыл, глаза его судорожно по строчкам забегали, которых ранее он не писал. Почерк здесь значительно от предыдущих страниц, заполненных сознательно, отличался — казался он порывистым, размашистым и неаккуратным. Скай углубился в чтение и о времени позабыл. Ведь то, что в сознании его проявлялось заместо туманных размытых картин, прояснять которые родители зареклись, поразило принца! «Двенадцатое мая». «Сегодня праздновался тысячелетний юбилей Эраклиона. Волнение, которое я испытывал перед торжеством, было ужасным, и даже крепкий отвар Андрэ мне так эффективно не помог, как раньше. Но с наступлением праздника все волнения улетучились, и я смог достойно показать себя. Наш с Блум вальс был прекрасен, на нас смотрели с улыбками множество влиятельных личностей Магикса, дворяне дружественных королевств Эраклиона аплодировали нам». «Но после внезапно передо мной появилась Диаспро и предложила мне испить вина и вновь наладить наши дружественные отношения. Но… с чего бы она говорила мне об этом? Ведь мы же будущие супруги! Может, так она пожелала выразить своё желание стать ещё ближе ко мне?» «Позже на празднике случился переполох. На торжество проникли настоящие коварные ведьмы! Эти шесть девушек попытались навредить моей невесте, а после ещё и оправдывались в своей невиновности! Каково нахальство! Немедленно я попытался остановить их, приказав страже схватить ужасных ведьм. Но им удалось сбежать. Мой дорогой друг Брендон и остальные парни-специалисты предали меня, помогая ведьмам в побеге. Девушки начали отбиваться с помощью своих магических фокусов, и нам пришлось прибегнуть к помощи огнедышащих драконов. Но из-за подлости одной из них — рыжей, я оказался загнан в ловушку и получил небольшие травмы и ушибы. Благодаря нашему умелому лекарю мой организм вновь в порядке. Но ведьм мы упустили. Вероятно прямо сейчас они вновь бесчинствуют в неком государстве, что предотвратить мы, увы, не способны». Скай в ужасе стискивал края тетради, сминая листы, едва не разрывая их. Безумие! Просто безумие! Первые строчки до встречи с Диаспро словно бы писал он настоящий, а после личный дневник принца будто украл некий самозванец, испытывающий глубокую к девушкам-феям Винкс ненависть! Но успокоившись, принц причину появления этих строк из-под его руки вспомнил — заклятье Валтора, наложенное через зелье Диаспро — бокал с вином, которым угостила принцесса своего бывшего суженого, и наполнен был изысканный напиток Тёмной энергией опасного мага. И Валтор заставил его вновь Диаспро полюбить и возненавидеть друзей! Глубоко вздохнув, Скай стойко страницу перевернул и принялся читать следующую запись. «Тринадцатое мая». «Если бы я мог описать то счастье, которое испытываю рядом со своей милой Диаспро, но кажется, даже моему красноречивому слогу и знаний слов не хватит, чтобы описать красоту моей прекрасной леди, дорогой невесты. Сегодня мы провели многие часы вместе, откушав изысканной пасты с морепродуктами в дорогом ресторане, и испробовав жемчужного белого вина лёгкой крепости. Мы постоянно держались за руки и обменивались ласковыми словами и влюблёнными улыбками. Такой чудесный день в моей жизни был первым! Ах!» Настоящий Скай, имеющий большую радость читать то, что совершал под заклятьем Валтора, скривился не то озадаченно, не то в омерзении. Чтобы он и с Диаспро вёл себя так нежно?.. Это невозможно! Едва её истинный эгоистичный нрав, жаждущий лишь золота королеве Эраклионского принца предназначенного, открылся, Скай и общего с ней ничего иметь не желал! Не говоря уже о посещении ресторана — настоящем свидании! Перетерпев, Скай обнаружил внизу страницы спешно дописанные строчки: «Но после случилось непредвиденное. Когда я наслаждался дивным вечером, наблюдая красоту весны со своего балкона, позади меня возник человек. У этого мужчины были длинные волосы светло-русого оттенка. Одет он был в бордовый плащ, высокие сапоги, и пиджак на золотых тесёмках, в белую рубашку с пенными рукавами и жабо, вышедшими из моды всех королевств два десятилетия назад. Он сначала не назвал имени и, поприветствовав меня, попросил отвести его в тайные архивы библиотеки. На что я согласился. После чего мы многие часы до самой глубокой ночи провели в читальном зале — он изучал древние фолианты, а я его. Возможно, я первый, кому было позволено так свободно и долго рассматривать самого могущественного волшебника в Магическом измерении — Валтора». Ская поразило ошеломлением — вот оно! Причина его странного чувства ностальгии, едва он переступил порог дальнего читального зала библиотеки, что у самых стен тайного архива находится! Околдованный Тьмой, принц подчинился приказу и отвёл самого опасного врага Волшебной Вселенной к секретным фолиантам, на страницах своих хранящих сильнейшую магию! Этот подлец воспользовался им! «У Валтора… очень красивые волосы. Наверное, они столь же мягкие и шелковистые на ощупь… Хотелось бы мне коснуться их, пропустить сквозь пальцы и сжать его пышные локоны в своей ладони…» Скай сглотнул, вновь и вновь последние строчки, ниже приписанные, перечитывая. Неужели это и вправду писал он?.. Нетерпеливо принц перевернул страницу. «Четырнадцатое мая». «Вновь на пороге моих покоев возник Валтор, снова он потребовал, чтобы я отвёл его в библиотеку. Правда поначалу его голос я не признал и поэтому остриём своего клинка едва не проткнул глотку — у меня отличная реакция. Но после случилось удивительное — ранка на его шее, едва Валтор выступившую кровь утёр… просто исчезла! Столь удивительной быстрой регенерации я не видел прежде никогда!» «Но кто бы мог подумать, что этот мерзавец не только мною воспользуется, чтобы все могущественные заклинания из тайного архива выведать, но и будет мне читать нотации о том, как неверно жить, и, как на самом деле необходимо идти по жизненному пути!» «Сняв путы давящего проклятьем знака, Валтор изъявил желание побеседовать со мной настоящим. Ладно, несколько советов он мне продекламировал, вальяжно в кресле развалившись с ворованными древними фолиантами из вскрытого запретного к посещению архива, так он ещё и посмел своим поганым языком оскорбить Блум и наши отношения с ней! Агрх! Говорил, что я не вижу истины перед собой, что не могу жить, как Судьба мне велит, и пытаюсь, словно хамелеон, всячески под людей подстраиваться и приказы своих отца и матушки исполнять! Нет!» «Как же мне он надоел!» Скай почти безэмоционально строки за четырнадцатое мая прочёл, голову подперев рукой, но едва собирался страницу перевернуть вновь, как замер и вновь взором по странице, кривым почерком испещрённой, пробежался. Нет! Не только неаккуратные буквы были начерчены здесь! Но и его настоящий каллиграфический годами в детстве отточенный почерк! Словно здесь, на этой странице в тот день, писало два разных Ская — тот, что под заклятьем Валтора находится, и настоящий Эраклионский принц. — Но… как такое возможно?.. Скай переворачивает страницу вновь. «Пятнадцатое мая». «Что-то разрывает меня. Внезапно заклятье спадает, и я осознаю, вновь чистым взором наблюдая перед собой посетившего мои покои Валтора… Как я мог… поцелуем Диаспро одарить?! Невыносимо понимать, какую боль причиняют мои поступки Блум! Я всем сердцем себя настоящего надеюсь и молю Великого Творца, чтобы ничего из случившегося моя возлюбленная Блум не узнала!» «Валтор! Будь ты проклят!» «Он поцеловал меня. А после вновь. Сначала я был ошеломлён от единого осознания, что коснулось моего разума, свободного от пут заклятия — мне понравилось властное прикосновение его губ. Его рваное шумное дыхание, жаром коснувшееся моей холодной кожи. Его запах, лишённый одеколона, аромат другого мужчины, охвативший меня ворохом вопросов, которые мне было не разобрать. И шёлк его волос: Валтор позволил мне запустить руку в его пышные светло-русые локоны и испробовать их на ощупь». «Валтор умеет урчать. Сколь восхитителен этот таинственный звук, являющий удовольствие, которое я принёс ему, едва коснувшись ласковыми прикосновениями кожи его головы». Скай в ошеломлении захлопнул рот, впиваясь взором в роковые строчки. Поцеловал. Он поцеловал. Валтор поцеловал его! Ни единожды его губы касались губ принца! И Скай, настоящий Скай, что был по почерку изящному букв на этой странице видно, описал удовольствие, испытанное от прикосновений, запаха, шёлка волос и… властного поцелуя Валтора! Губы принца начали предательски зудеть. Неистово, ощущая, как опаляет щёки смущение, Скай потёр их и резко, едва не разорвав, страницу перевернул, лишь бы от этого ужаса скрыться! «Шестнадцатое мая». «Мы с Диаспро на весь Магикс объявили о скорой свадьбе! Поверить не могу! Как жесток я к своей любимой Блум! Ведь я уверен, что она если не видела, то по сплетням в Алфее определённо узнала, какое знаменательное событие готовится на Эраклионе! Нет! Это всё этот проклятый Валтор! Вновь он нахально заявляется в мои покои, снимает единым щелчком пальцев путы заклятья и беседует со мной. Будто бы мне это по душе! У меня просто нет выбора!» «Хотя… кому я лгу? Своему личному дневнику?» «Нет, всё не так. Валтору по душе вечера, что мы проводим вместе, а я млею от единого его взгляда. Вновь одаривает он меня поцелуями, нежно гладя по щеке, но я уже не сопротивляюсь с удовольствием отвечаю на его прикосновения… Объятья… Взгляд… Диван в моей гостиной сменяется просторной кроватью спальни…» «День этот я описываю в дневнике уже семнадцатого числа, когда Валтор всё же покинул меня. Сколько нежелания я наблюдал во всём его виде, когда он, захотев подольше остаться со мной, натягивал свои брюки и рубашку вручную, да столь медленно, лишая свои действия магии для лёгкого облачения». «Эту ночь мы провели вместе. Впервые я, невинный принц, ощутил прикосновения жаркой страсти к своей взмокшей от возбуждения коже. В крепких объятьях меня удерживали сильные руки восхитительного мужчины, его гибкие пальцы, ранее складывающие распальцовки для разрушительных заклинаний опасной магии, скользили по моему изгибающемуся в ранее пустующем королевском ложе телу, избирательно лаская самые чувствительные места. Его тронутое наслаждением лицо, жажда владеть искрами играющая в его ледяных глазах, шелк волос, соскользнувших с его плеч, когда он вновь нависает надо мной, а после… впивается жадным поцелуем в мои губы…» «Я… Я буду честным с собой. И с Валтором. Столь сладкой неги в своём теле и блаженного удовольствия в душе я не ощущал прежде никогда». Нет. Нет! Нет! Этого не могло случиться! Скай в безумии отбросил дневник, хватаясь за голову, волосы едва клоками не вырывая. Он! Он! Он занимался любовью с мужчиной! И более того — с опасным волшебником, что злейшим врагом Волшебного измерения является! Этого не могло быть! Скай трясся в ужасе, собственных чувств не понимая. Ему было мерзко, всё тело от нескольких слов описания действа страстного сводило противной судорогой, и внизу живота призывно зудело. Возбуждение. Но не от простых слов, написанных чернилами пера на белой бумаге личного дневника, Скай бился в чувствах неизвестных. От картин, что явились в его воспоминании, едва он вдумчиво строки эти прочёл. Вспомнило тело, пробуждая новые ощущения, лишь днями назад страстной ночью испытанные впервые. И вспомнил принц сам, что истиной является. Верил ли он, что описанное в его дневнике правда? Пытался Скай уверить себя, что всё это ложь, и Валтор сам эти строчки описал в его дневнике, лишь бы запутать его и вновь привнести раздор в команду своих противников. Но то, сколь явно картины, описанные парой строк или даже словом единым, в мгновение в разуме его всплывают, заменяя собой туманные размытые краски… пугало Ская до дрожи в ладонях, стискивающих корешок дневника. Всё, до слова единого, описанное здесь — истина. — Творец… Творец, неужели… Это правда?.. — шептал Скай, обхватив себя руками. Дрожью его било неуёмной, а сердце колотилось птицей об рёбра, что едва принц не задыхался. — И я… с Валтором… Мы… Но… Скай вскинул голову и воскликнул, слёзы отчаяния брызнули из его глаз. — Зачем?! Зачем? Зачем всё это Валтору? Почему хладнокровный хитрый независимый волшебник, жаждущий силы и власти над миром магическим, опутал чарами подчинения принца Эраклионского? Лишь чтобы своих главных противников — фей и специалистов запутать, дух их сломить, а после и с лёгкостью все тайные заклинания, в архивах Эраклиона хранящиеся, разведать? А после соблазнил его поцелуем сладким и горячими прикосновениями? Единственное живот Ская досадой сводило: ведь строки эти роковые, страсть и жаркие прикосновения Валтора описывающие, были очерчены изящным почерком настоящего принца Эраклионского. «Восемнадцатое мая». «Валтор подготовил для меня необычный сюрприз — сегодня у нас было первое свидание! Как же замечательно проводить время с могущественным волшебником! Он с лёгкостью открыл портал и перенёс нас в необычный мир с причудливыми растениями и густыми лесами, которые населяют чудесные величественные олени, рога ветвистые которых овивают цветущие розы. Валтор рассказал мне о мире, носящем название Новис, а после мы душевно пообщались с жителями города. С нами говорил даже сам старейшина! Он предложил нам увидеть великое божество, что проживает в пещерах их неизведанных земель — Великого Саламандру, что в своей сути объединил все природные стихии. Оказалось, это огромного размера мехом покрытый зверь, очень похожий на льва или тигра. И он даже позволил Валтору себя погладить! Фантастика!» «После чудесного времяпрепровождения на Новисе, мы вернулись на Эраклион. Я предложил Валтору отобедать у меня, на что с радостью согласие его услышал. Вновь и вновь мы много говорили, шутили, бросались внезапным сарказмом и друг над другом смеялись. А после… Валтор протянул мне небольшую коробочку, украшенную изумрудами и алмазами. Внутри на атласной подушечке лежал прекрасный кулон. Это голубой кристалл, который заботливо обвивает маленький дракончик, словно своими чёрными глазами раз за разом изучая меня. Валтор подарил мне столь чудесное украшение!» Внизу страницы аккуратно нарисованные необычные знаки. А рядом строчка: «Такие вот слова на неизвестном языке были выгравированы на коробочке, в которой Валтор преподнёс мне кулон. Я прежде никогда не встречал таких иероглифов. Интересно, что они значат? Валтор мне не сказал…» «Множество свиданий провёл я с Блум. Мы посетили несколько миров, побывали в различных ресторанах и откушали разных блюд. Гуляли по паркам, посещали музеи и восхищали достопримечательностями. Но никогда прежде мне не было с Блум столь же интересно проводить время, как с Валтором!» «Валтор. Отчего никто раньше не видел его настоящего? Не замечал, сколь удивительный он и прекрасный человек? В каждом его жесте и единой лукавой улыбке, искорке хитрости в ледяных глазах или же тёплом небесном взоре, кроется особая тайна, которую мне… очень хочется разгадать. Но… я не желаю спешить. Я буду ждать и каждый день узнавать о Валторе, то, что пожелает мне он рассказать, вновь внезапно возникнув на пороге моей спальни». «Потому что мне кажется, что в его душе таится целая вселенная. В которой я всем сердцем желаю однажды оказаться».***
Позже записи отсутствовали. Девятнадцатого числа во дворец Эраклиона проникли феи Винкс, и Стелла с помощью силы своего Энчантикса смогла очистить душу околдованного Тьмой принца и освободить его от чар подчинения Валтора. Два дня после прошли для Ская в беспробудном сне, прежде чем вновь он поднялся с кровати и вернулся к будничным заботам. Скай захлопнул дневник и, зашвырнув толстую тетрадь обратно в ящик, задвинул его и подпёр голову рукой, впиваясь раздражённым взглядом в книжный шкаф, расположенный у стены его кабинета. Раздражён и раздосадован Скай был, пребывал принц в смутных и противоречивых чувствах. В голове не укладывалось у него то, что только что прочёл он в своём личном дневнике. Скай не верил, не желал принимать то, что случилось в прошедшую семидневку, то, к чему Валтор принудил его — наследного принца. Но тело его, не желал сквернословить Скай самому себе, отзывалось сладкой дрожью, едва разуме его всплывали вернувшиеся воспоминания. И одна из ночей, проведённых с обольстительным длинноволосым волшебником, умеющим урчать, словно хитрый большой кот.***
Тогда только-только пробило три часа после полуночи. Всю оставшуюся ночь провёл Скай в раздумьях, терзаниях, догадках и вопросах: что же делать дальше? Вскоре его временные каникулы, как принца, который обязан был на торжестве юбилея своего королевства присутствовать, в академии специалистов закончатся, и Скаю придётся вернуться на Магикс и приступить к учёбе. Будет ли теперь искать Валтор встречи с ним? Или всемогущий волшебник, жаждущий власти над всем миром, просто поиграл с маленьким принцем, а едва метки смелые феи лишили его, Тьму прогнав из его души прочь, и разум от тумана очистив, забыл, выбросил надоевшую игрушку? Нашёл себе новую пассию в облике другого принца иного королевства Магической Вселенной? Скай скривил губы. Разумом чистым ему было плевать на будущие действия Валтора, что посмел совратить его, воспользовавшись своими Тёмными чарами — и пусть в тот момент его великолепием сам настоящий Скай восхищался, рука его магическая определённо, сомнений у принца не было, побывала! Но тело словно в стенаниях заходилось каждый раз, когда он вновь вспоминал минуты, часы, дни и… ночь, с удивительным мужчиной, действительно интересным человеком проведённые. Принц помотал головой и вернулся к поискам. Он намерен обыскивать свои просторные покои до тех пор, пока в его руке наконец не окажется та маленькая коробочка, инкрустированная изумрудами и алмазами, внутри которой на мягкой подушечке аккуратно располагается голубой кристалл, лапками цепкими серебряного дракончика объятый. Всю ночь потратил принц. Он осмотрел каждый уголочек своих покоев, каждый ящик комода в спальне своей перерыл, пролистал книги в личной небольшой библиотеке в кабинете, и изучил письменный стол и прикроватные тумбы. Ванную комнату и гостиную осмотрел, а едва вспомнил о шкатулке с редкими ювелирными вещицами принц, которыми никогда не пользуется, но иметь как наследник трона обязан и надевать на особые торжества, так солнце пробудившееся первыми лучами из-за горизонта в глаза, что сна сегодняшней ночью не видели, ударило, как бы коря юношу за его беспокойство беспочвенное. А после красивым заревом ярким осветило небеса, птичек, на ветках пышных вековых деревьев в густом лесу прикорнувших, пробуждая. Но и в шкатулке не оказалось украшения! Скай утомлённо, сил в ногах не чувствуя ни капли, опустился на кровать, решившись передохнуть и подумать. Да только после вспомнил, что кое-какие тайные вещи он хранит в небольшой коробочке под кроватью! Вскинувшись с новыми силами, Скай опустился на пол на колени и поднял несколько запылившуюся большую шкатулку. В ней хранил принц некоторые книги, затаённые от учителей и родителей ещё в детстве, содержание которых могло, по мнению их, разум маленького принца совратить — хотя и описывалась на их страницах лишь красивая лишённая грязной пошлости, любовь прекрасной леди и храброго юноши. Рядом значительная стопка объёмных разномастных тетрадей, от корки до корки исписанных потаёнными желаниями и тревогами личными, молодость совсем раннюю наследного принца они хранили. На сиянии пробравшихся в спальню Ская солнечных лучей замерцали радугой два больших увесистых кристалла — раздобытые однажды в Мерцающих пещерах королевства Джевелс — государства отныне забытой принцессы Диаспро и припрятанные от жадных взглядов. Давно не заглядывал в свою тайную шкатулку Скай и чувство ностальгии по детству, пусть и трудному, учебы тяжёлой подготовкой к принятию короны монарха, полному, но счастливому, воспоминания и грустные, и радостью сияющие были. Но полагал принц что чувства души его, сумбуром эмоций полную после прочтения дневника, будут несколько сильнее. Но этого не случилось, потому что недавно, всего три дня назад, принц уже открывал эту коробку. И в ней, скрывая от любопытных до жизни сына родителей и взора слуг заинтересованных, он прятал ту самую маленькую шкатулочку, украшенную драгоценными камнями. Трепетно Скай поднял её, сжимая в ладонях, пальцами оглаживая гладкий нежно-бирюзовый атлас. И, глубоко вздохнув, открыл. Восхищённый вздох коснулся стен спальни принца. — Какая… красота! Скай осознал, что едва ли познакомившись с ним, Валтор его предпочтения и нрав знает лучше друзей, с которыми принц проводит многие года. Валтору известен даже любимый принца цвет — яркий-голубой топаз! И несомненно благородное серебро, из которого милый дракончик, игриво Ская изучающий своими чёрными глазами-ониксами, отлит! Взволнованно Скай сжал изысканное украшение в руках, стискивая ладони у груди. Отчего же сейчас сердце его… забилось столь сильно?..***
Размяв плечи, Скай ощущает на своей спине словно физическим грузом легшую усталость после тяжёлого дня. Сегодня принц упорно занимался подготовкой к скорому принятию короны своего отца — вот-вот, уже через полгода Его Величество Эрендор и королева Самара отрекутся от трона, откажутся от права властвовать над прекрасным процветающим отныне без мятежей и кризиса Эраклионом, и Скай должен будет принять долг правителя на свои плечи. Которые уже предчувствуют тяжесть надежд своего пятимиллиардного народа и так болезненно ноют, что принцу хочется томительно изгибаться, словно лесная пума. Предложили будущему правителю его личные слуги, совершающие вечернюю уборку в его покоях, посетить кабинеты королевского лекаря и обратиться за помощью к массажисту, но не было у принца желания полчаса растрачивать где-то вне своих уютных комнат, где оказаться он желал весь этот трудный день. Так что решил Скай ограничиться горячей ванной с расслабляющей андросской солью с ароматом лаванды. Приказав слугам подготовить для него ужин в гостиной, Скай скрылся в ванной. Перед большим напольным зеркалом, закованным в золотую рельефную раму, принц разоблачился: расстегнул медленно каждую жемчужную пуговичку на своей лёгкой белоснежной рубашке, а после отложил кожаный чёрный ремень, оттягивающий руку тяжелой золотой бляшкой. После чего, прекрасно обнажённый Эраклионский принц в зеркало себя оглядел. Да странное пятнышко красное углядел на своей шее под ухом. Ощупав кожу в том месте, Скай не обнаружил ничего опасного. И удовлетворившись своим внешним видом, опустился в горячую воду ванной. Этот вечер пройдёт приятно и спокойно за чашкой любимого ромашкового чая и интересной книгой. На деревянной скамье на шёлковой белой рубашке принца, несколько запахом его пота обладающей, переливался и блестел на свету магических ламп ванной комнаты голубой кристалл, а серебряный дракончик заботливо обнимающий драгоценный топаз, хитро-хитро свои ониксовые черные глазки щурил. Напоминая о том, что всё случившееся — истина, как и маленькое пятнышко засоса, губами обворожительного мага лишь пару дней назад на нежной коже принца страстно оставленное.