В объятиях стихии

      — Здесь так просторно и светло, — Джун вся сияла с тех пор, как мы добрались до моего обновлённого логова на границе с Отогакуре. — Не сравнить с нашим старым убежищем.       — Логово возле Конохи строилось второпях. А это место изначально было лучше спроектировано. Я довольно много времени посвятил модернизации, и теперь оно полностью пригодно для жизни.       Я открыл перед Джун высокую металлическую дверь, и мы оказались в моей новой лаборатории.       — Мм, выглядит красиво, — она медленно вошла следом за мной. — Но я плохо представляю назначение всего этого, ты же знаешь.       Я остановился перед большим цилиндрическим резервуаром в середине комнаты и коснулся пальцами стеклянной стенки. Когда-то с той стороны на меня смотрели глаза моего первого творения...       — Здесь, мы сможем поработать над тем, о чём оба давно думаем, но не решаемся говорить, — ответил я, отгоняя давние воспоминания. — О нашем с тобой потомке, Джун.       — Поработаем? — она улыбнулась, словно смутившись. — Мы уже кажется… “поработали” над этим во всех комнатах старого убежища. Но если считаешь, что здесь будет лучше, я совсем не возражаю, — Джун смеялась, но я знал, что она давно готова к серьёзному разговору.       Я опустился в кресло, привлёк Джун за руку ближе к себе и, поцеловав её хрупкое запястье, усадил её к себе на колени.       — Я уже довольно много времени провёл в теле белого Зецу и успел неплохо изучить его. Эти существа создавались как воины, они довольно выносливы, но… в них не предусмотрена репродуктивная функция. С твоей помощью я смог запустить физиологический процесс, необходимый для размножения, но с биологической точки зрения это тело не способно зачать потомство. Теоретически, даже если бы это стало возможным, это было бы не моё семя.       Мне показалось, что Джун затаила дыхание, как это бывало всякий раз, когда она внимательно слушала меня. Я притянул её ближе к себе.       — Много лет назад, прежде чем впервые покинуть своё биологическое тело, я сохранил семя. Я храню его по сей день. Здесь, в этом убежище.       — И ты уже использовал его, — она читала меня, как открытую книгу.       — Да. Я обязательно расскажу тебе об этом. Чуть позже. В любом случае, сейчас всё будет совсем иначе. И проще, и сложнее одновременно.       — Всё получится, — с тихой уверенностью ответила Джун.       — Несомненно, — я снова поднёс её руку к своим губам.       У нас в самом деле получилось. В отличии от создания Лога, этот процесс был практически естественным. Сама природа играла сейчас главную роль, а мне оставалось лишь смиренно наблюдать за ходом событий. Это не помешало мне подойти ко всему происходящему как к сотням моих других медицинских экспериментов: у меня был план действий, система, контроль рисков… И всё же я упустил что-то важное.       Чакра Джун начала слабеть. В тот день, когда я впервые почувствовал это, я настоял на дополнительном обследовании, но уже на пути в лабораторию я заметил, что её беспокоит что-то ещё.       — Поговори со мной, — сказал я, усаживая её на кушетку.       — Кажется, мои сны вернулись, — спокойно ответила она.       Я хорошо знал, о каких снах она говорит. Раньше она показывала мне самые яркие из них, но я так и не решился сказать ей, что это всегда было нечто большее, чем просто игра воображения. С того дня, когда она впервые впустила меня в своё подсознание, я обратил внимание, что самые красочные из её снов были осколками будущих событий. Она странным образом почти не осознавала этого, потому что забывала их, или просто не знала о том, что некоторые события происходили в реальности. Я же видел большой риск в том, чтобы рассказать Джун о её склонности к пророчествам сейчас. Если бы её что-то напугало во сне, это вызвало бы лишние эмоции, совсем ненужные, и даже опасные в её положении.       — Что ты видела? Хочешь показать мне?       — Толком и показывать нечего. Мне просто снилось, что мои волосы потемнели.       — Как при использовании моей чакры из печати?       — Нет, — она помотала головой. — Не так. Они начали чернеть у корней, и потом постепенно по всей длине…       Я нежно провёл рукой по её волосам, хорошо понимая, что она почувствует даже тень моей тревоги, если я позволю эмоциям взять верх.       — Это просто сон, Джун, — спокойно ответил я и оставил поцелуй на её пепельно голубых волосах. — Дай мне руку.       Она покорно протянула запястье и отвернулась при виде шприца в моей руке.       — Не вставай, посиди. Я взял немного больше крови, чем обычно, — я оставил её сидеть на кушетке и отошёл к приборам. Все мои действия по сути были рутинными процедурами, но я уже не мог отрицать присутствие совершенно нового, согревающего чувства глубоко внутри. — Знаешь, — сказал я не оборачиваясь, — Я боялся, что буду относиться ко всему этому как к очередному эксперименту. Но это что-то совершенно иное, непередаваемое. Если честно, я не думал, что способен чувствовать что-то подобное…       — Мы с Мицуки рады это слышать, — отозвалась она после небольшой паузы.       Я на мгновение замер, испытав вдруг необъяснимое чувство, вроде дежавю, и тут же ощутил на себе её тёплый, любящий взгляд.       — Так тебе всё же понравилось это имя? — улыбнулся я.       — Ну, я думаю, оно понравилось ему. Его чакра реагирует, когда я его так называю. Попробуй.       Я подошёл ближе и мягко положил руки на её живот. Новая, но уже привычная мне чакра, несомненно отозвалась на моё прикосновение. Джун вслух повторила имя, и я ощутил новый импульс, ещё более сильный. Неожиданный прилив эмоций словно парализовал меня. Комочек энергии в моих руках был неимоверно сложным переплетением моей силы и тонкой, чувственной сущности Джун, но в то же время был совершенно новым, самостоятельным созданием...       — Всё же у него удивительная чакра, — слова сами сорвались с моих губ. — Джун, мы создали что-то потрясающее, — прошептал я, встречая её взгляд.       Она вдруг наклонилась ближе и поцеловала меня. Мои руки всё ещё лежали на её животе, и несколько мгновений ничего больше не существовало в мире, кроме нас троих.