Власть над мертвецами

Недавно в Новом Дублине пошла странная весть о неком проповеднике из соседних поселений, который яростно пытался всех убедить, что мороз и голод не опасны, что это благословение «Нового Бога». Те, кто его видел описывали его скорее как сумасшедшего старика с густой седой бородой, который выходил на площади в городах и кричал свои речи, яростно размахивая руками.        Впрочем странность в другом. Не раз его пытались схватить, но патрульные при виде его просто стояли как вкопанные, внимая каждому слову. Потом же как по велению каких-то неведомых сил площадь наводняли жители, где этот старик моментально скрывался. Гордон, молодой комиссар из нижней палаты партии, не верил в эти россказни. Неудивительно для юноши, который был убежденным социалистом. Не верил до вчерашнего дня…        Ещё вчера он был атеистом и скептиком, а сегодня уже не уверен в том, реально ли всё это вокруг. Всё началось утром прошлого дня. Было потепление, а потому народ в больших количествах вышел на улицу, наслаждаясь редкими лучами угасающего солнца. Гордон также не отказал себе в удовольствии бросить работу и выйти на главную площадь города. На фоне нынешней ситуации температура в -27 градусов по Цельсию казалась довольно тёплым периодом. Хотя комиссары постарше всегда жалуются на смертельный холод и жмутся поближе к горнилу генератора. Знает он таких. Пока Гордон в свои девятнадцать вкалывал в сталелитейном цеху такие, как эти уроды, жались к костеркам в подворотне, жалуясь, что их все бросили.        Площадь была заполонена людьми. Хоть и сегодня был объявлен выходной — столько народу бывало здесь только на общем собрании, что проводится раз в полгода. Ещё три месяца до следующего. Что-то плохое здесь происходит. И правда — на невысокой платформе глашатая стоял этот самый старик, а вокруг него дети, поющие псалмы. Как странно. На этот раз он не кричал о своём «Боге», а заставил детей петь песни, призывающие «Господа нашего неземного» помочь жителям этого города перебороть испытания и невзгоды. Сам же проповедник раздавал людям… сушёную рыбу? Откуда? Да, он конечно знал, что здесь в 15 милях на юг находится океан, но он промерз на много футов вглубь и чтобы ловить в нём рыбу нужно пробить просто огромную лунку. Или он знает место, где лёд достаточно тонкий? Но даже если так — худой, измождённый старик не мог в одиночку наловить и засушить столько рыбы.        Сейчас ему искренне не хотелось прерывать его, банально из-за того, что он не столько распространял свою ересь в рабочих массах, сколько помогал обеспечить их продовольствием, что отказались делать старшие Комиссары из-за желания самим наедаться. Он и другие члены низшей номенклатуры давно прокляли этих людей, цепляющиеся за власть ради собственной выгоды. Что бы было если об этом узнали простые люди? Один из молодых, кто прорвался в высшие эшелоны довольно быстро был убит за высказывания против Старших. Так всегда. Репрессии стали едва ли не единственной причиной, почему СК так долго держится у власти. Страх — их оружие.        Лично пообщаться с этим стариком он вряд-ли сможет — его скорее всего скинут с поста комиссара и отправят гнить в рудниках. Нужно действовать через кого-то. Кого-то, чья работа — говорить. Такие люди есть в Центре Пропаганды. Знаком он только с Джеком Маккензи. Вроде-бы не идейный, но работник поразительной выносливости. Можно попробовать поговорить насчёт «шпионской» работы. Вопрос только в оплате. «Беспартийные», как их зовут в СК, никогда не работают бесплатно.        Немного послушав псалмы детей Гордон отправился домой к Джеку. Дома его не оказалось, а соседи сказали, что тот ушёл ещё рано утром, но вот куда ушёл — не знают. Пришлось вернуться на площадь. Удивительно, но Маккензи стоял в последних рядах толпы, выделяясь опущенной головой. Тот стоял и читал какую-то толстую книгу, постоянно поправляя пенсне, похоже пружина их уже почти не держит. Гордон медленно подошёл к нему сзади, касаясь плеча мужчины. Тот заметно перепугался, едва не уронив книгу. Развернувшись, он громко выдохнул. — Гос… кхм… зачем Вы меня так пугаете? Извините, Гордон, если Вам покажется это грубым, — Маккензи явно нервничал, что выглядело забавно. — Ничего страшного, хотя и странно так пугаться от простого прикосновения. Вы не заняты? Есть одно… предложение, о котором должны знать только мы, — Гордон улыбнулся, отводя Маккензи подальше от толпы, да и вообще от людей, — Вы же знаете об этих историях с Проповедником? Так вот, от слов к делу, я хочу узнать, что задумал этот старик, безумен он, или просто умелый, так сказать, артист. Понимаете, чего я хочу, не так ли? — — Конечно понимаю, только вот не то, что он, охрана меня не подпустит. Хорошо, если будет только штраф или выговор… могут же обвинить в измене, а тогда… — Джек вздохнул, опуская взгляд вниз. — Я понимаю Ваш страх, но поверьте, опасности в этом не будет. Вы же можете замаскироваться под простого гражданина. Охрана не сильно мешает простым людям общаться с ним, а если верить слухам — не может этому даже противиться, — Гордон старался убедить мужчину в безопасности работы, но звучало неубедительно. — Я… подумаю над Вашим предложением, но ничего не обещаю… — Джек постарался удалиться как можно быстрее. — Только не тяните с ответом… — Гордон несколько минут постояв на месте направился по своим делам.        Маккензи искренне не ожидал такого начала дня. Мало того, что он получил такое предложение от младшего комиссара, так ещё и не помнит как вообще оказался в той толпе. Мистика какая-то… что-то страшное ныне происходит в городе. А может от постоянных недосыпов и подобного он уже теряется между реальностью и сном. Хотя лучше бы это был очередной кошмар, чем реальность. Плохое это чувство — чувство страха за свою жизнь. Заставляет медленно сходить с ума, но не более. Начинаешь подозревать всех подряд, становишься злым и недоверчивым. Кажется, будто каждый хочет причинить вред.        Со стороны послышался уже шум борьбы, видимо постовые получили приказ разогнать толпу любой ценой. Вовремя Маккензи и Гордон ушли оттуда. Это уроды бьют всех без разбора, будь ты хоть сам председатель Комиссариата. С одной стороны они делают свою работу, с другой причиняют вред населению. А ведь кто-то из идейных предлагал создать из особо жестоких постовых «Комиссарскую Гвардию», вооружить их, или использовать как палачей. Хорошо, что Младшие Комиссары не позволили донести эту идею до высших эшелонов власти.        Маккензи никак не мог представить как он будет маскироваться. Разве что лицо шарфом закроет, но что делать с голосом. В городе его знает почти каждый. Ходить и шептать, изображая больное горло глупо — сразу утащат в госпиталь лечиться. А менять голос, делая его ниже или выше ещё глупее — даже так можно понять, что это Джек. Бредовая и опасная затея. Похоже он всё же будет вынужден отказаться от столь необычной работы. Он банально попадётся на самом простом. Потом расколется на первом допросе. Придётся Гордону самому искать с ним разговора. У Маккензи есть проблема более серьезная, чем болтать с каким-то умалишённым сектантом. В конце месяца обычно позволяют взять новый рабочий контракт. Главное, чтобы был контракт разведчика. Их не берут — слишком опасная работа, но свободные места редко пустуют. В основном убивается молодёжь, что хочет выбраться за пределы города, найти какие-нибудь разного рода ценности в старых зданиях, вроде тех, что находятся на брошенных исследовательских станциях. Но Маккензи это не интересно. Ему нужно выбираться из города. Если лоялисты действительно захватили мобильную станцию — прибиться к ним, если нет — его судьба либо жизнь в другом поселении, либо погибель во льдах Арктики, судьба, что забрала десятки юных жизней Нового Дублина.