Так будет лучше

— И сколько у тебя уже просьб судить его? На этот раз, заговорив с Туноном, Марк не спешил покидать тёмный угол. Отчего-то это... раздражало? И хотелось нарочно поставить в тот угол канделябр со свечами. Разумеется, такое поведение не будет иметь ни малейшего смысла, а желать бессмысленных действий Тунон уже очень давно не умел. — Достаточно. Распространяться на данную тему было абсолютно бесполезной тратой времени. Времени, которое стоило употребить с гораздо большей пользой. И Марка легко можно было удалить из помещения. Но теперь, казалось, всё летело кувырком. И даже собственная мотивация. Тьма замерла за спиной. Столь близко, что это уже считалось наглостью, особенно от Марка. Но в ответ Тунон лишь застыл сам. — Достаточно для приговора и моей работы? Досада. Первое, что он умудрился почувствовать после высказанного Марком вопроса — досада. Занятно, что ему вспомнилось, как называется это ощущение. Удивительно, что оно даже не разозлило его. — Достаточно для того, чтобы приказать ему явиться сюда и объяснить каждое из его действий. Ожидая от Марка хотя бы усмешку в ответ, Тунон неприятно удивился повисшей за спиной тишине. Не обернулся. Марк стоял у двери — почти соткавшийся в человека, с отвратительно непроницаемым серьёзным лицом. Века опыта взаимодействия с ним говорили Тунону, что от такого выражения лица Марка не стоит ожидать ничего излишне приятного. Хотя, возможно, получится дождаться чего-то полезного. — Он явится. Если уж ты позовёшь. А пока я за ним присмотрю, не сомневайся. Смысл слов Марка ускользнул от Тунона так же быстро, как и он сам — в тень под дверью. Левая перчатка отодвинула кипу прошений. Всех — с одним и тем же именем. С одним и тем же требованием. Тунону не хотелось иметь того знания, что он уже имел: ему никак не могло пожелаться видеть на подобных прошениях это имя. И, вероятно, поэтому собственное письмо он начал с официального именования. Внутренний этикет Суда настаивал на регламентированном обращении. Тунон, безусловно, установил эти порядки сам, и именно это всячески исключало возможность их нарушения им же. Печать легла поверх свитка чуть тяжелее и твёрже, чем всегда. Что бы ни пытался творить в Ярусах Эйсон — Тунон об этом узнает. * «Я, разумеется, не скажу тебе об этом, но ты ох как дорого бы дал за то, чтобы всё это увидеть и услышать. Вывалил бы все кольца, что за этот кулак собрал в Долине, да ещё бы кому в кошель залез — за новыми. А ведь ничего особенного и тобой желаемого он не сказал. Зовёт, конечно. Ещё бы он не позвал. Посмотрим. Увидим. Я раньше него буду знать, что и кому ты ответишь, малыш». * Высоко. Эйсон раскинул руки, сколько хватало, жадно втянул ноздрями разрежённый воздух, задохнулся, закашлялся. Фуга глянула снизу вверх с насмешкой, но и с тревогой — впрочем, даже для неё неудивительно. Встревожены сейчас точно были... многие. Некоторые. Пока он торчал тут, на Шпиле — вот уж действительно Вознесение — в мире творилось Кайрос знает что. Впрочем, Кайросу лучше бы и не знать. Кто-то из прежних осведомителей Эйса отправил ему пару вестовых — о Нерате в Какофонии, об Аше в Железном очаге, об окончательно сложивших оружие повстанцах. Эйс отчего-то не сомневался, что отправители уже либо мертвы, либо просто больше никогда ничего никому не отправят: лишены языков и пальцев. Или, например, глаз. Едва он представлял себе все последствия своей... своего... поступка, как начинала кружиться голова. И вовсе не от невероятной высоты Шпиля. Фуга, сидевшая на площадке скрестив ноги и грубыми стежками латавшая себе штаны, отложила ткань и поднялась на ноги. Эйсон покосился на неё, но вслух вопросов задавать не стал. Диковато было как-то, что из всех, с кем стоял здесь сейчас, он так быстро научился понимать без слов именно Фугу, именно ту, которую, пожалуй, мог бы назвать идейной хористкой. А Хор никогда не был Эйсону особенно близок. Фуга ухмыльнулась в ответ на его взгляд: — В Суд бы тебе, Вершитель. Объяснишь, что они бы и так перегрызлись, а ты своё дело сделал. Эдикт объявил, с тебя и... Она осеклась, прищурившись. Эйсон не дал ей заговорить дальше: — Да. Объявил. Только я его ещё и завершил. И какие у этого могут быть последствия... — Какие угодно, — припечатала Фуга. — А то и вовсе никаких. Но я сейчас скорее о том, что ты всех послал. — Послал, — Эйс пытался говорить спокойно, но получилось унылое согласие. — И я могу это объяснить. — Так какого ж ты до сих пор здесь торчишь? — Фуга фыркнула, глянула было вниз, но тут же шагнула подальше от края, к спасительному центру площадки. — Я не знаю, как у вас там, в Суде, принято, но если ты сейчас в разгар этого кавардака без вызова явишься, так только выиграешь. Да? Эйсон зажмурился, наплевав на очевидную демонстрацию слабости. Суд. Вызов. Кайрос, как же он старался об этом не думать — хотя не в его привычках было бежать от проблем. Впрочем, создавать их — тоже. И не помогало даже знание, что оправдываться он умел, да ещё как, взять хотя бы историю его становления Вершителем... Об этом вспоминать тоже не стоило: колючий ледяной шар, и так ворочавшийся в желудке, ускорился. Если уж Эйсон теперь стал как минимум предателем Легиона... Проклятье. Фуга была права: вместо Шпиля давно уже следовало стоять на площадке Суда, спокойно смотреть в мраморный холод маски Тунона и восстанавливать репутацию. Эйсон не мог заставить себя шагнуть к порталу. И, словно в ответ на его терзания, на плечо упала, с силой уцепившись когтями, птица. Эйс почти машинально глянул на неё. Незнакомая. Тёмно-серого оперения — он даже не был уверен, что видел таких раньше. Письмо она держала, судя по толщине свитка, не самое короткое. Отвязав его, Эйсон быстро глянул на Фугу и отошёл поближе к странному механизму, где была хоть какая-то тень, свет слепил меньше, и прочесть послание можно было, не напрягая глаза. Но, едва развернув, Эйс напрягся сам. Из тени резко захотелось выйти. За все годы их знакомства Марк писал ему крайне редко, предпочитая говорить лично или обходиться смешками в тенях. Сгустил темноту в углу, заставил Эйса не гасить свечу до рассвета, словно в юности — вот и пообщались. Но письма... Эйс и понять-то сразу не мог, что шло под этими строками и между ними: предупреждение или угроза? Чтоб Клинок Суда предупреждал о том, что ты можешь стать его работой? Да никогда. Чтоб вообще требовал быть осторожнее? Что за неясный гуманизм? Настолько заскучал? Или... Или... Эйсон перечитал ещё раз. И ещё. И, возможно, это был обман зрения, но некоторые буквы словно мерцали. Эйс свернул письмо обратно в свиток, поднялся и, не обращая внимания на прищурившихся... зрителей, отошёл наверх по лестнице — аккуратно разжечь свечу. Отчего-то очень не хотелось свидетелей. Ему казалось, что буквы шипят, исчезая с листа. А потом Эйсон поймал себя на том, что широко ухмыляется. Словно бы внезапная, ненормальная, не вписывающаяся ни в какие ворота и двери поддержка Марка была чем-то, над чем стоило смеяться. Не вписывающаяся... Примерно так же, как поведение самого Эйсона в Зале Вознесения, быть может. На ловушку это тоже не походило. Разве что на очень топорную, что было совсем не в стиле Марка. Да к тому же без расчёта. Вообще отбрасывать эту версию не стоило, но она казалась Эйсу какой-то... идиотской. «Смелость есть». Ну надо же. Согнав с лица ухмылку, Эйсон поднёс лист ближе к языку пламени и через минуту бросил на площадку последний тлеющий клочок. Намеренно не глядя в сторону тени от механизма, он спустился: — Как бы там ни было — пора идти дальше. Жаль, что путь до Пепельной Глуши был довольно извилист. * Темно было то ли от пепла, то ли от теней ощетинившихся голых сухих деревьев, то ли от скал вокруг. Занятно, особенно учитывая рухнувший на совсем близкие земли Эдикт Огня. Впрочем, Эйс чего-то такого ожидал. Противоречий. За спиной застыли Атли, Лантри и Фуга — тащить сюда Барика Эйс не рискнул. Мало того, что он, похоже, был готов столкнуть Эйса со Шпиля, так ещё и наверняка наговорил бы глупостей. Эйс обернулся через плечо: — Не вмешивайтесь. Они как-то удивительно понятливо отступили на шаг. Какие молодцы. Эйс на мгновение закрыл глаза. А когда открыл — Марк уже стоял перед ним, слегка ухмыляясь, явно готовый в любую секунду атаковать. За спиной тихо пробормотала что-то Атли, но Эйсу было не до неё. — Не хотелось бы тебя убивать. — Польщён, — сорвалось с языка, пожалуй, огромной неосторожностью. — Так ты меня... одобряешь? Возможно, не стоило говорить такого напрямую, но что-то подсказывало Эйсону: в словах и разговорах ему придётся ходить вокруг да около ещё очень долго. А Марку, скорее всего, такое отсутствие изворотливости как сейчас и понравиться может. С ним у Эйса вообще неплохо работала интуиция. Вот и сейчас он ухмыльнулся снова — безо всякой досады и чего-то подобного. Он говорил почти ровно то же самое, что Эйс говорил сам себе в Колодце: о дрязгах Архонтов, об отсутствии иных способов, о «жестокой и кровавой» справедливости. Эйсу хотелось исчезнуть. Побыстрее. И всего этого одобрения не слышать. Несмотря на то, что приятно ему, пожалуй, всё-таки было. — Так что ты предлагаешь? Марк на мгновение сгустил вокруг себя тени: — Куда ты так спешишь? Эйсон помедлил. С Марком невозможно было угадать наверняка ничего, но, похоже, сейчас он выступал в роли союзника. Причём не по судейской повинности, а по своей воле. Может быть, что-то и получится. Откровенничать, впрочем, Эйс в любом случае не собирался. — К Нерату в Какофонию, хвастаться, что Опальных я тоже послал подальше. Марк, это не очевидно? Или... тебе самому туда надо, да с моей кровью на клинках? В конце концов — то, что Марк не шёл на него с оружием, совсем не значило, что у него нет такого приказа. Тот как-то странно хмыкнул: — Подумай сам — если бы было нужно, на моих клинках твоя кровь уже была бы, но мы могли и продолжать говорить. И не глупи, мальчик, не вынуждай меня и впрямь пустить тебе кровь. Мне и самому, знаешь ли, невыгодно, чтобы ты действовал дальше, не объяснив... никому, почему натворил то, что натворил. Эйсон закусил изнутри щёку. Значит, пока что можно было дышать. И надеяться, что он сможет объясниться. Стоп. Об этом он подумает чуть позднее. Чуть-чуть. — А что тебе выгодно? — право, получить бы хоть какую-то определённость. Хоть в чём-то. Марк скучающе вздохнул: — Сейчас любой из Архонтов мог бы расплющить тебя одной левой и без оружия. Тебе нужно кое-что, что могло бы им помешать. И — какое совпадение — я знаю, что именно.