Золото и титан

— Поверить не могу, что я на это согласился, — в который раз сокрушается Тони, рассматривая интерактивную стену в комнате Питера. Он обещал себе больше ничему не удивляться и не выказывать ни малейшей заинтересованности в разработках «Parker Corporation», но руки так и чесались куда-нибудь ткнуть и посмотреть, что будет. Рука замирает над папкой «ЖЧ, костюм», и, хоть Тони не имеет ни малейшего понятия, что значит «ЖЧ», ему определённо точно кажется, что это что-то, непременно связанное с его железной бронёй. Его? Нет-нет-нет, ни за что! Он вздыхает и, убедившись, что Питер ничего не видит, открывает папку. В глазах рябит от чертежей и формул, огромного количества зачёркиваний и непонятных пометок. Тони листает вниз, и глаза упираются в маску костюма напротив его головы, так, будто он смотрит в зеркало и видит себя, облачённого в темницу из металла. Сверху, как назло, висит одна приписка с его именем. Тони жмурится и листает вниз. — Нравится? — без особого энтузиазма, но с долей надежды спрашивает Питер, и Тони от неожиданности вздрагивает и мгновенно оборачивается, натянув дежурную улыбку. Парень стоит прямо за спиной, и Тони удивляется, как он смог подобраться так бесшумно. — Извини, ты задумался, и я… — Ничего, — обрывает Тони и трёт переносицу. — Ты его сам создал? — Не глядя, он указывает на стену позади себя, и Питер часто кивает, точно заведённый. На тонких губах расцветает смущённая улыбка, он трёт шею и опускает глаза в пол от одного только взгляда Тони, в котором, помимо удивления, скользит… уважение? — Не то чтобы я его создал… То есть разработки мои, но конструировался и собирался он в лаборатории отца. Меня даже не подпустили, — Питер в сердцах пинает валяющийся на проходе портфель. — Как чертежи составлять да с формулами маяться — так это Питер может, а как свою же идею в жизнь воплотить — так увольте, Питер же только мешается! А про Дубину все как бы забыли! Тони непонятно усмехается и думает, что они отошли от темы. — Хорошо, малец… — Питер. — Питер хмурится. — Что? — Тони непонимающе вскидывает брови. — Если слишком горд, чтобы называть меня «мистер Паркер», то хотя бы по имени обращайся. — И совсем уж по-детски добавляет: — Я не маленький! — По статистике, эту фразу произносят как раз таки дети, — фыркает Тони. — Ладно, мелкий… — Питер прерывисто вздыхает, понимая, что Старк неисправим, — раз уж ты каким-то неведомым мне образом уломал меня на… подобную авантюру, будь добр сказать, где мы возьмём оружие пострашнее карандаша, потому что свой пистолет я забыл дома, а здесь оружия мне ещё не выдали. — Тоже мне телохранитель, оружие дома забыть… — бурчит Питер под нос, но достаточно громко, чтобы его мог расслышать Тони. — Кейс должен привезти Хэппи часам к пяти. А пока… — Он со странной улыбкой подходит к висящей на противоположной стене картине, и Тони думает обо всём, кроме блеснувшего в руках парня металла пистолета. На мгновение это даже выбивает Тони из колеи, и он тупо глазеет на хромированный ствол и чёрную рукоять, мгновенно определяя — Beretta 92 F. — Что это, мелкий? — Тони тщетно старается придать голосу былое спокойствие. — И где ты взял его? — Ну что ты как маленький, Тони? — явно издеваясь, нараспев произносит Питер. — Это называется пистолет. И он умеет стрелять. — Он медленно поднимает ствол на Тони и притворяется, будто делает выстрел. — Он на предохранителе? — Что? — Не тупи, Питер. Пистолет на предохранителе? Не говори, что не знаешь, что это. В фильмах много раз… — Да я знаю, только не понимаю, как различить, снят он или нет, — бурчит Питер и наконец отводит пистолет в сторону. Тони незаметно, но облегчённо выдыхает. — Вечно бы смотрел на твоё озадаченное и испуганное лицо, — хихикает он и перебрасывает оружие Тони. — Ты определённо сумасшедший. — Тони принимается рассматривать пистолет поближе, и Питер замечает, с каким изяществом его пальцы скользят по холодящей поверхности, почти любовно оглаживая сталь. — Под стать тебе. Ну что, эксперт, такое «оружие пострашнее карандаша» тебя устроит? — Вполне. Но ты не ответил на вопрос. Где ты взял его? — Тони отрывается от пистолета, и Питеру совершенно неожиданно становится не по себе от его тяжёлого, ощутимого чуть ли не на физическом уровне, взгляда. Былая гордость собой резко куда-то улетучивается, и он еле находит силы, чтобы пролепетать: — Украл. У бывшего телохранителя. — Напомни мне привязать мой будущий пистолет к пятке, чтобы ты не посмел его даже пальцем тронуть. А этот, — Тони повторяет движение Питера, якобы выстреливая ему в лоб, — я изымаю. Не хватало тебя ещё от самого себя спасать. Питер не сопротивляется. Знал же — будет именно так. Только несколько обиженно ведёт носом, что не скрывается от внимательного взгляда Тони, и тут же расцветает в улыбке, в два шага подскакивает в нему и тянет за руку. — Дава-а-ай, — неймётся ему, и Тони поддаётся напору. В голове не хочет рисоваться образ крадущего пистолет Питера, и Тони невольно задумывается, что ещё скрывает этот пацан. Пальцы обхватывают предплечье мягко и крепко, словно Питер боится отпустить его. Словно думает, что потеряет, отпустив. — Притормози немного. — Тони останавливается резко, и Питер по инерции чуть не валится на него. — Ты где стрельбище устроить собрался? Сомневаюсь, что здесь есть где… — Паркинг, — произносит Питер уверенно, и Тони вновь удивляется. С языка хочет сорваться недоверчивое «Уверен?», но он вовремя одёргивает себя, понимая, что это может оказаться интереснее, чем он предполагал. С Питером Паркером вряд ли соскучишься, пора бы и привыкнуть. Они оба стоили общества друг друга. — Жди здесь и возьми своего рукообразного друга. — Питер кивает и смотрит на удаляющуюся фигуру Тони с нескрываемым нетерпением и интересом. Широкая улыбка растягивает тонкие губы, и Питер готов плясать на месте от осознания, что он не только сможет подержать в руках пистолет, но ещё и совершенно законно пальнуть три-пять-десять раз. Законно ведь? По крайней мере, это будет менее неправильно, чем соберись он один и ночью. Он отдаёт приказ Пятнице, и Дубина появляется почти наравне с Тони. Старк что-то шепчет роботу и передаёт в единственную руку небольшую тканевую сумку и, поравнявшись с Питером, толкает того в спину, пресекая любые попытки узнать, что внутри. Тони совершенно точно отводит их подальше от своей машины, но Питер отчего-то не обращает на это внимания. Только перекатывается с пятки на носок в нетерпении, на пару с Дубиной вытягиваясь в струнку и заглядывая Тони за плечо. — Установить не на чем? — Задаёт риторический вопрос Тони, жонглируя банками газировки, но Питер всё равно отрицательно качает головой. — Какую не жалко? — Усмехается он, обводя глазами ряды машин самых разных моделей и расцветок. — Эту. — Питер хлопает рукой по бамперу исцарапанной и покорёженной Lamborghini Centenario пепельно-серого цвета, и Тони удивлённо присвистывает. — Отец подарил, чтобы учился водить. — И как успехи? Уже получил права? — Нет. Он увидел, что стало с машиной, и запретил мне водить ещё как минимум полгода. Тони непринуждённо смеётся, и Питер широко улыбается в ответ. — И сейчас мы продырявим два миллиона долларов? — Тони устанавливает на бампере пять банок, предварительно хорошенько встряхнув каждую. — Ну ты-то промазать не должен, — щурится Питер. — Да и всё равно я её на запчасти для роботов разобрать хотел. Движка и аккумуляторов давно нет, я их на Марка пустил. — Он ёжится под колючим взглядом Тони и в который раз думает, что всё это не просто так. В который раз обещает, что разберётся в этом. Не сейчас, но позже. Тони чувствует, что вот-вот может накрыть — слишком много упоминаний железного монстра за последнее время, — оборачивается стремительно и опирается руками о бампер, вдыхая воздух с несвойственной жадностью. Жмурится, ощущая взволнованный взгляд Питера каждым сантиметром тела, и делает вид, будто копается в сумке. Дежурная улыбка болезненно кривит губы, когда он оборачивается. — Тони… — Ни слово больше, мой маленький Леголас — кстати, тебе бы пошло быть длинноволосым блондином, — смотри в оба, повторять не буду. Ибо, если нас услышит хоть кто-нибудь, никому не сдобровать. Особенно мне. — Питер усмехается почти радостно, если не брать в расчёт взволнованного взгляда, но Тони старается не обращать на это внимание, надеясь, что его лицо вместо вселенской скуки не выражает вселенский испуг. Прицеливается с секунду и стреляет точно чуть выше надписи на банке. Жестянка взрывается фонтаном брызг и обдаёт обоих «Колой». Вернее, Питера. Перед Тони, точно щит, становится Дубина с листом украденной в лаборатории жести. Даже на волосы не попадает ни капли. — Вот гад! — смеётся Питер, тщетно стараясь стать хоть на йоту серьёзным. Тони слащаво и слишком наигранно улыбается, и Питер понимает, что просто обязан отомстить. Слишком уж хочется стереть эту улыбку с его лица. — Ты всё подстроил! — Конечно подстроил. Тони не был бы Тони, не выйди он сухим. Или почти… Лицо и руки до ужаса липкие, но это его не останавливает. Питер подскакивает к Тони и ловко перехватывает пистолет, не упуская возможности коснуться белой рубашки мокрой рукой. Тони чуть слышно шипит, и Питер довольно хихикает. План созревает быстро. Так же быстро нужно привести его в исполнение, пока предатель-Дубина не успеет среагировать, пока у самого руки не начнут трястись от смеси хохота и волнения. Он тянет время. Ждёт, пока Тони ослабит бдительность. Пока хоть ненадолго расслабится, думая, что Питер струсил. Ждёт, когда победоносная усмешка тронет губы, а рот приоткроется, чтобы сказать очередную колкость. Медленно подходит к машине, делая вид, что не может решиться. По очереди тычет пальцем в банки, словно считалочкой определяет, в какую будет палить. Запихивает улыбку куда подальше, потому что стены почти зеркальные, и Тони всё видит. Рука дёргается молниеносно, и Питер хватает ближайшую банку. «Фанта», чтобы слиплось всё ещё больше. Подбрасывает так высоко, насколько — уверен — сможет достать, и пускает пулю. Задерживает дыхание и видит всё точно в замедленной съёмке. Вот пуля пробивает корпус, теряется на мгновение, и только потом оранжевый фонтан брызг прямо над головой Тони. Дубина, как и предполагалось, не успевает среагировать, и Тони окатывает с ног до головы. Питеру тоже достаётся, но он нисколько не против, с тихим злорадством наблюдая за телохранителем. У Тони такой вид, будто перед ним стоит говорящий пингвин. Или ему осьминог зарядил пощёчину. Он сплёвывает попавшую в рот «Фанту» и брезгливо снимает залитые очки, проводит рукой по лицу, словно это может ему помочь. Очки перекочёвывают Дубине, и Питеру совсем не нравится показное спокойствие Тони. — Держишь? — Обращается он к роботу, и тот кивает рукой. — Отлично. А теперь беги, мелкий. Питер срывается с места, лавируя между машинами, и ещё крепче сжимает в руках пистолет. Вовремя уворачивается, когда в него летит банка и с треском впечатывается в стену у головы. Питер вжимается в стену, понимая, что бежать некуда. — У меня пистолет! — кричит он. — Тем лучше, — усмехается Тони, запуская очередную банку, и Питер без раздумий палит в неё. Попадает точно в цель, и обоих снова окатывает липкой жидкостью. Оба замирают на мгновение и уже через секунду хохочут. — Ты сумасшедший! А если бы я попал в тебя? — Питер задыхается от смеха, скатываясь по стене вниз. — Не попал же. — Питер не находится с ответом и просто согласно кивает, довольно прикрывая глаза. Чёрт, их точно прибьют. Он озвучивает эту мысль вслух, и то, что предлагает Тони, ему слишком иррационально нравится.

***

— А меня в детстве учили не сбегать от проблем, а решать их, — тянет Питер, вопреки внутреннему ликованию возмущаясь. Хотя бы для приличия. Отмыться пришлось по дороге в город. Тони вёл свою машину — одну из наименее пострадавших на их стрельбище, — а Питер стирал остатки газировки с себя и Тони. Тот смешно морщился, когда Питер зажимал ему нос или щекотал влажной салфеткой усы и бороду, но молчал и от дороги не отрывался. — Кто сказал, что мы сбежали? Мы отсрочили свою смерть, а в этом уж точно нет ничего предрассудительного. И, тем более, не проблема это, а всего лишь недоразумение. — Тони тянет носом вечернюю прохладу, удовлетворённо осматривая успевший зажечься разноцветными огнями Куинс, и отпивает из бутылки. На покупку пива Питер лишь проворчал, что это нездоровая тяга к алкоголю, но Тони в обмен на молчание пообещал ему мороженое. «Спасибо, папочка», — лукаво усмехнулся он, и Тони передёрнуло. «Не называй меня так». — И где ты вообще научился стрелять? Только не говори, что носился по ночному Куинсу и палил по кошкам! — Тони ждал момента, чтобы задать волнующий вопрос, очень надеясь, что не окажется прав. Но Питер, кажется, тихо рассмеялся, и Тони немного полегчало. — Да нет. В дартс люблю играть. Вот руку и набил. Неплохо, правда? — Питер, в свою очередь, сгорал от нетерпения узнать, произвёл ли впечатление на, казалось бы, такого невпечатлительного Энтони Старка. — Угу. Только вот вопросом задаюсь, на кой я тебе нужен? Питер останавливается, в замешательстве смотря на Тони. Ну как? Такому, как он, необходим телохранитель, разве нет? Только в этом ли всё дело? Если бы ему взаправду нужна была личная охрана, он выбрал бы кого-нибудь побольше и посильнее. Помолчаливее и посерьёзнее. А он выбрал Тони. И не просто так, верно ведь? Питер не знал. Ему просто захотелось. Как хотелось всегда, и его хотелки тут же исполняли. Так и здесь. Питеру было обидно называть Тони очередным капризом избалованного ребёнка, ещё обиднее — осознавать, что тот почти им был. — Одному скучно. — Питер приобнимает себя за плечи и ёжится от налетевшего порыва ветра. — А я, стало быть, тебе в клоуны записался? — Тони наигранно обижается, и Питеру становится стыдно даже за это. — Тони, прости, я ведь… Мне и правда нужен телохранитель, но… Ты другой. Ты классный и весёлый, совершенно не такой, какие были до тебя. Я ведь… я ничего не испортил? — Он смотрит с надеждой, и Тони совершенно неожиданно теряется. Сжимает губы в тонкую полоску и смотрит куда-то мимо Питера. Испортил? Что именно? Оживающие с каждым днём все больше и больше картины прошлого, которые уходят на задний план, потому что рядом с Питером нужно держать ухо востро? Летящий в тартарары успех чёртового Воителя, как его величали на ринге? Холод и враждебность собственного дома после смерти дорогого человека, разбавляемые лишь нечастыми появлениями Джарвиса и — с недавних пор — самого Питера? Нет, Питер, ты практически всё спас. — Испортил ты только мой костюм, — бурчит Тони без злобы, и Питер, широко улыбаясь, бросается ему на шею. Тони шипит, чуть не вылив на себя пиво. — Это определённо лучший день. — Выдыхает Питер. — И он станет ещё лучше, когда мы вернёмся домой и схлопотаем звиздюлей от чьего-то папаши. — Питер несильно толкает в бок, и Тони ловит себя на мысли, что это и правда хороший день.