Раннее утро было прекрасно тем, что на улицах почти не было людей. Маленький город Намимори находился в очень живописном месте, среди гор и лесов, что мне очень нравилось. Я уже был в этом городе месяц назад, когда выбирал себе дом. Новое жилище мне нравилось. Большой дом в японском стиле чем-то отдаленно напоминал родительский. Обойдя его весь, я прибрался и разложил вещи. На заднем дворе находилась довольно большая площадка, которую я позже переделаю в полигон.
Надев легкую юкату, я сел на веранде и стал пить чай. Этот город намного тише моего прежнего. Сегодня вечером пройдусь по улочкам и поищу недобропорядочных граждан. Предвкушающе улыбнувшись, перевёл взгляд на голубое небо. Небосвод был чистым, только местами на нем были белые облака. Интересно, что там с маленьким неуклюжим Небом, которое мне стоит либо перевоспитать, либо убить.
Заинтересовавшись этим вопросом, я поднялся и, переодевшись, вышел на улицу. На плечи пришлось повесить ветровку, чтобы не так было заметно тонфа, которые висели у меня на ремне.
Время ещё не перевалило за обед, так что большая часть молодежи находилась в школьных заведениях, а взрослые на работе. Бесцельно я шатался по улице несколько часов, пока не услышал странные звуки. Пойдя на них, я вышел к реке, около которой клубком катались два тела. Рядом с ними стояли еще трое мальчишек и пытались пнуть одного из дерущихся.
Понаблюдав немного за этим избиением, поднял с земли камень и запустил одному из стоящих мальчишек в голову. Ребенок ойкнул и, развернувшись, яростно посмотрел на меня. Дерущиеся тоже остановились и посмотрели на меня. Ухмыльнувшись, достаю тонфа и, встав в стойку, рычу.
— Забью до смерти, травоядные, — мальчик вздрагивает и делает шаг назад, но я рывком приближаюсь к нему и бью его в живот. Парнишка отлетает и, скорчившись, начинает скулить. Двое его дружков решили кинуться на меня, но, наткнувшись на мой угрожающий взгляд, отступили и, подхватив товарища, смылись.
— Спасибо, — поворачиваю голову и смотрю на грязного мальчика, примерно моего возраста. Белые волосы коротко подстрижены, а на носу пластырь. Парень очень радостно мне улыбается. Фыркнув, разворачиваюсь и ухожу прочь. Мне больше нечего здесь делать.
— ЭЙ! Постой! Я тебя раньше не видел. Ты недавно приехал? А как тебя зовут? — от его громкого голоса морщусь и, прищурившись, угрожающе смотрю на него. Мальчик на секунду замирает, но продолжает настойчиво смотреть на меня.
— Я тебе не помогал, — разъясняю ему ситуацию. Я и правда не собирался ему помогать просто мне было скучно и хотелось проверить, на что способны здешние хулиганы, и, пока, я разочарован.
— Я тебя не понимаю, — признался мальчик, почесывая затылок.
— Если ты не отцепишься — камикорос*, — для наглядности сжимаю в руках тонфа и приподнимаю к области груди. Холодный металл поблескивает на солнечном свете.
— Не стоит, — поднял мальчик руки, в жесте «сдаюсь». — Экстремально спасибо за спасение! Я побежал! — проорал этот ненормальный и на реактивной скорости убежал. Я проводил его удивленным взглядом. Это что-то знакомое. Пожав плечами, развернулся и собрался уходить, но меня остановил окрик. Обернувшись, увидел того самого парня, который бежал в мою сторону. Беловолосый остановился на довольно большом от меня расстоянии, наверное, еще помня мою угрозу. Не такой уж парень и дурак.
— Меня зовут Сасагава Рёхей, а тебя?! — беру свои слова назад. Медленно заведя руки назад, достаю своё оружие. Сасагава, увидев это, ослепительно улыбнулся и, развернувшись, побежал. Оскалившись, я ринулся за ним. На самом деле, я не собираюсь его бить. Только если догоню, тогда немножко поколочу, но пока мне просто нечего делать, да и любопытно, на что способно это громкое травоядное. Гонял я экстремала где-то час, а этот парень только сейчас стал выдыхаться. Я тоже подустал, но старался это никак не демонстрировать. Подбежав к одному из деревьев, мальчик упал рядом и растянулся на траве. Я удивленно осмотрелся и понял, что мы находимся недалеко от той же реки, только место немного другое. Неужели он специально сделал круг и вернулся к реке?
— Я экстремально устал! Вступай в клуб бокса, ты сильный! — хмуро смотрю на парня.
— Отказываюсь, — ещё я не занимался бесполезными делами, хотя как раз ими я и занимался. Досадливо цокнув, направился в сторону дома.
— Эй! Так как тебя зовут? — воскликнул Сасагава, увидев, что я начал уходить.
— Хибари Кёя, — не став слушать его дальше, свернул в один из переулков. Я, наконец, вспомнил, кто это. Сасагава Рёхей кандидат на Солнце Десятого Вонголы. Весело.
***
Следующий месяц я занимался зачисткой местности в Намимори. Число воров, грабителей и бандитов сократилось почти в пять раз. Я от души и добросовестно избил всех встретившихся мне травоядных, так что некоторые до сих пор валяются в больнице. Некоторые умники пожаловались на меня в полицию, которая после одного разговора со мной быстро самоустранилась.
За этот месяц я понял и кое-что удручающее. Мне одному не поддержать порядок в городе. Одного меня слишком мало, как бы я ни был силён. Пришлось искать решение, и я его нашёл: Дисциплинарный комитет. В средней Намимори, в которую я буду поступать, раньше был такой, но его закрыли из-за невыполнения своих обязанностей. Пролистал свод правил, и меня они полностью удовлетворили, немного поменять и с этим можно работать.
В день, когда надо было относить свои документы в школу, я поднял тему о моем желании восстановить Дисциплинарный комитет. Директор с сомнением к этому отнёсся, но слухи обо мне по городу уже пошли, и тот дал добро с условием, что никого калечить я не буду. Ухмыльнувшись, заверил его, что физическое наказание не единственное, и буду применять его только в крайнем случае. После этого попросил дать мне сведения об учениках школы. Мою просьбу выполнили, и я за несколько вечеров пролистал почти все анкеты учащихся. Комитет начнет действовать с начала года, до которого осталось не так уж и много времени. Весна уже входила в свои права. Так же требовалось собрать этот самый комитет. Людей, подходящих для этого, нашел в тех же анкетах учащихся. Выбор падал по большей части на тех, кто имел хорошие боевые навыки. Характер можно было и изменить, а человека хорошо выдрессировать.
Первый день в школе ничем конкретным не выделился. Директор произнёс свою речь и всех поделили на классы. Учитель провёл классный час и всех отпустили. Пролистав учебники, я понял, что ничего нового узнать не смогу. Зайдя к директору поговорить на эту тему, мы сошлись на том, что я могу приходить только на экзамены. Перед этим мои знания проверили и отдали распоряжение предупредить учителей. Новый комитет начинает свою работу.
***
Уже через пару месяцев посещаемость учеников увеличилась, а нарушений стало заметно меньше, хоть они полностью и не исчезли. Некоторые мои подчинённые решили пренебречь своими обязанностями, за что были наказаны. После этого желание халявить у всех напрочь отпало. Появились добровольцы на вступление в дисциплинарный комитет, мы их проверяли и уже потом решалось: попадут они или нет. У дисциплинарного комитета были свои привилегии, они могли пропускать занятия, но только с условием, что их оценки не упадут, в ином случае из комитета они будут исключены.
Также я ежедневно обходил город утром и вечером, пытаясь поймать нарушителей. Бывает, брал с собой кого-то из комитета, ведь дальше им придётся заниматься и этим.
Слух о Дисциплинарном Комитете распространился по городу достаточно быстро, чем я, несомненно, был горд. План начал давать свои результаты. Были и те, кто не был согласен с новой политикой, но они очень быстро оказывались на больничной койке. Больше всего проблем доставляли якудза, но полностью от них избавиться я не мог не только потому, что не хотел, но и потому, что смысла в этом не было. На их место могут прийти новые. Поэтому наша с ними вражда была обусловлена только стычками.
