Последователь Дракона.

      Как-то на втором курсе Айси загадила родник очень чистой воды в качестве практического задания по истреблению живой культуры. Старуха Гриффин поставила четверку с натяжкой, тяжко добавив об отсутствии разрушительного потенциала у одной из лучших своих учениц. Суть претензии крылась в том, что Айси не могла творить хаос. Вся ее деятельность целиком и полностью была пропитана систематизированным изяществом, никак не сочетаемым с основами теории хаоса. Оценки сестер на этом поприще были выше. И пусть Дарси ушла не намного дальше, зато Сторми била все мыслимые и немыслимые рекорды.       Айси просто не могла творить беспорядок. Лед, который тек в венах ведьмы вместе с кровью, наложил отпечаток отвратительно-маниакальной тяги к чистоте и порядку. Лед и снега подконтрольные принцессе Даймонда не несли с собой разруху, как штормовые ветры и хитрые заговоры на гниль. Они просто оплетали собой жертву, заковывали ту на ледяные оковы, тем самым обрекая ту на веки вечные стоять в витрине из природного стекла.       Не в силах Айси было создавать истинные разрушения. До этого самого дня.       Дикий огонь клубился внутри огромной кукольной коробки, которая лишь волей злого рока исполняла роль школы для фей. Зачарованные окна вылетели на идеально-подстриженный газон в первую очередь, и было почти забавно наблюдать за тем, как острые осколки поблескивали среди свежей ярко-зеленой травы. Розовые стенки чудо-замка заметно потемнели. Налет копоти схватил в тиски все пространство на первом-втором этажах и судя по бликам в прорезях ныне уничтоженных окон третьего этажа, все это было лишь началом. Как пламя костра потихоньку сжирало сухие поленья, так внутренний пожар Алфеи поглощал собой здание.       И причиной была Айси, чья гордость ведьмы либо ушла на покой, либо оказалась выбита новым фейским нутром. Корпус общежитий сгорел начисто. Черные балки, те самые предвестницы хаоса, призывно высились над более уцелевшими кусками замковых стен. Айси сглотнула и прижала к груди горшок с хищной зеленой дрянью, которая беспечно пожевывала лямку голубого топа. И угораздил же Дракон из всего имеющего барахла цветочницы спасти именно это чудовище?! — Леди, еще раз!       Противная швабра мисс Гризельда выставила ручонки вперед и кучка фей разного возраста и калибра повторила это движение. Все они были истощены и измучены. Огромные пятна пота просачивались сквозь легкие ткани летних топов и платьев. Сильнее всего досталось Гризельде, чье одеяние, больше похожее на костюм для работы с токсичными зельями, едва ли не полностью впитало в себя влагу уставшего тела. Было не ясно, что именно стремилась спасти верная рука мисс Фарагонды в компании девчонок, которым просто некуда было деваться во время незапланированных каникул, но попытки затушить огонь продолжались. Чуть в стороне от колдующих валялись преподаватели, которые исчерпали свой лимит сил. Седовласая дама в красном некрасиво развалилась на траве, деля место с каким-то эльфом предпубертатного возраста, желтушным лепреконом и еще ордой алфейского персонала, чьих сил не хватило сбить бушующее пламя.       Воздух вокруг школы задрожал. Айси присмотрелась. Перед тем как вылететь отсюда окончательно и бесповоротно, стоило научиться хоть чему-нибудь, чтобы больше подобных казусов не произошло. Водное заклинание Гризельда сердито бормотала со скоростью света. Стайка подвластных ей учениц едва успевали за темпом наставницы. Огромный водный пузырь возник над еще целой крышей, после чего с оглушительным треском лопнул, выпуская всю влагу в мир. Странным образом заклятие срикошетило. Было бы чудом, попади хоть единая капля в самое сердце масштабного возгорания. Айси едва устояла на ногах, когда мощные брызги попали в нее. Одна из старшекурсниц Алфеи не смогла выдержать удара стихии и рухнула под ее силой, тем самым присоединяясь к лежащим преподавателям. Другим счастливицам повезло больше и чудесный барьер преподавательницы и успел защитить от последствий чужой ошибки. — КТО СМЕНИЛ ВЕКТОР ЗАКЛЯТИЯ? — Даже не давя ярость, спросила Гризельда.       Девицы, все как одна, задрожали. Сборная солянка из представительниц всех четырех курсов переглянулась меж собой. Каждая могла ошибиться. Младшим недоставало практического опыта для конвергенции, когда старшие могли перенервничать. Гризельда раздраженно стянула очки с острого носа и оттряхнула их так, если бы на стекле скопилась вода. Запоздало истина дошла до помощницы Фарагонды. Общее заклинание испортили все. Каждая студентка невольно тянула планку на себя и вместо концентрированного удара в самое сердце огненного очага, вышло это оружие массового поражения. — Пятиминутка. — Громко объявила Гризельда. Стоило ее голосу громовым раскатом прокатиться по двору Алфеи, как несколько девушек рухнули на разбухший от влаги газон. — Потом попытаемся потушить огонь вновь.       Студентки не сумели сдержать разочарованного стона, а Гризельда лишь чудом подавила надвигающуюся истерику. Там, где не надо, эти девушки демонстрировали удивительную синхронность, а там, где ситуация требовала максимальной концентрации — они не могли договориться ни с собой, ни с магией, что протекала в их жилах. Невольно помощница Фарагонды задумалась. Идеи, пришедшие ранее, показались неплохими темами для научной статьи. Гнев тут же сменился на милость. — Кто покажет себя лучше всех — получит автомат на все мои предметы.       Стон разочарования сменился возгласом победы. Некоторые лоботряски, давно занесенные в личный список контроля, даже вскочили на ноги и с огоньком в глазах объявили о своей готовности продолжать бой. Милая сцена, но пользы от нее не было. Гризельда качнула головой. — Отдыхаем, девушки.       Айси никогда не была против отсиживаться в стороне, когда кипела работа. Не было ничего интересного в том, чтобы пахать со всеми наравне ради какой-то абстрактной цели, но сейчас бывшая ведьма ощутила маленькое, робкое желание помочь. И плевать, что по незнанию она усилила пламя, невольно подбавив огня. Родные силы слушались через раз и вместо живительной прохлады, поперек и полностью пропитанной влажным снегом, маленький огонек в девичьей спальне получил в поддержку целую струю пламени. Огонь прожог собой барьер, шустро перекинулся на занавески, балдахин, шкаф. Прошло меньше десяти минут, когда загорелся весь блок, а потом и вся школа.       Айси было развернулась на носках, и засеменила в сторону пока целых ворот, когда ее окликнула Гризельда: — Куда пошла?!       Бывшая ведьма вздрогнула. Голос у верной подруги Фарагонды оказался пробирающим до самых костей. Редкая фейская особенность. Айси взглянула сначала на сумку, свисающую с плеча, потом на горшок в своих руках. Плотоядный цветочек оскалил большой рот в улыбке. Бывшая ведьма ненадолго замерла, взвешивая все «за» и «против». Крыши над головой больше не было, потенциальных защитников (судя по всему) тоже, большая часть вещей оказалась уничтожена, а дальнейшая судьба — неопределенна. Или, что еще хуже, принцессу Даймонда ждала лаборатория Магикса, разделочный стол и целая череда экспериментов в попытке выявить причины загадочной метаморфозы.       Перспективы выдались не очень. — Топиться. — Крикнула Айси, покачав головой. — Да, я топиться иду. Составите компанию?       Глупые феи тут же зашептались меж собой и даже засмеялись, явно не принимая угрозу всерьез. Зря. Перспектива быть погребенной под водами условной лужи, которая лишь чудом звалась озером, казалась куда более привлекательной, нежели бесславная смерть от таблеток и чужой халатности. Быть жертвой во имя науки Айси не собиралась.       Гризельда выпрямилась и быстрым шагом начала направляться в сторону новоявленной ученицы. Запахло жаренным. Айси резко поняла, что самой утопиться ей не выйдет. Ей помогут. Быть даже не притащат к озеру, а сразу затолкают голову в ведро с грязной водой. Инстинкт самосохранения завопил с силой резаной свиньи. Чем ближе становилась Гризельда, тем сильнее желание жить впивалось в глотку.       Айси рванула вперед.

***

      Торговые прилавки так тесно жались друг к другу, что невольно Блум ощутила приступ клаустрофобии. Что с левой стороны, что с правой высились крыши палаток, а сзади и спереди шел бесконечный людской поток, больше похожий на реку. Для того, чтобы не стать жертвой живого течения, идти пришлось, схватившись за рукав Ривена. Тот, чтобы не упустить Стеллу, держался за край плаща принцессы.       Шли они единой линией, упорно противостоя бесконечным людским толпам. Чудо, что на Блум никто не уронил маленький шашлычок или не опрокинул что-то из воды. Каждый, кого огненная фея увидела перед носом, обязательно что-то нес из категории съестного. Руки некоторых едва в силах были удержать всю ношу.       И голоса. Тихий, но настойчивый гул голосов, который звучал у ушей подобно рою с пчелами. Людей было так много, что голова невольно начинала болеть.       «О, Дракон, даруй исцеление»       «Великий Дракон, пусть мама поправится»       «Дракон, прошу-прошу, исцели моего Соласа»       Просьб и желаний было так много, что Блум невольно удивилась. Уж больно сильно резонировал печальный смысл послания с веселыми, налитыми кровью лица веселящихся солярийцев. Пестрый калейдоскоп из цветастых одежд, тяжелых украшений и причудливых причесок мелькал перед глазами. — Это уже обжорство. — Не в правилах Блум было кого-либо осуждать, но человек, тащивший целый шашлычный букет, едва не отдавил ей ногу.       «Дракон, даруй свою милость и сгони весь жир» — Дракон простит. — Отозвалась Стелла, которая сама испытывала некоторые неудобства. Бродя инкогнито, она не могла передвигаться так, как положено принцессе. А жаль, можно было избавиться от стольких проблем. — Потерпи! Скоро дойдем!       Блум так и не поняла, куда именно ее тащили, но все же покорно замолчала. К глухому раздражению огненной феи прибавилась легкая зависть. Столько торговых рядов с закусками было увидено, но ни одного шашлычка или салатика на палочке съедено не было! Блум никогда не считала себя обжорой, но так-то ей было обидно. Солярийская кухня могла ее удивить куда больше, чем остальное.       На крышах домов горел огонь. Огромные огненные столпы тянулись с самому небу, выбрасывая черный дым. На входе ярмарки стояли огромные медные чаши, где точно также скакало пламя. Для того, чтобы с головой окунуться в торговое пространство, Блум пришлось бросить странную смесь, которую ей вручила Стелла.       «Огонь сожжет твои грехи»       Как именно? Никто не объяснил. Атмосфера чудесного внеземного праздника не ударила в голову, из-за чего Блум ощутила себя еще тем чудовищем. Слушая пьяный гогот, плохое пение и ругань, огненная фея чувствовала себя скорее раздраженной, нежели воодушевленной. Развлечения на ярмарке мало чем отличались от земных. То же «сбей все банки и получи мохнатого урода», только в других формах. Люди с удовольствием стреляли из местных аналогов праздничных пушек по металлическим кольцам, в попытке сбить хоть одно, старались выловить сачком золотых рыбок, били молотом по хаотично возникающим чудовищам в попытке набрать очков. Либо развлечения во всех мирах были на одно лицо, либо Блум успела пересытиться всем этим балаганом еще на земле, в пору летних подработок в будке с хот-догами. Что-то очень похожее на тоску по дому кольнуло в сердце. — Тот тип странный. — Впервые за весь путь к таинственному «классному месту» проговорил Ривен. Весь путь специалист был хмур и задумчив. — Он болезненный. — Не без тени смешка отозвалась Стелла. Хлипкий мужчина на троне Солярии был чем-то новеньким.       «Ох, Дракон, спасибо за такую отсрочку. Я успею перешить то платье. И, может, лицо. Новое место жительства. Я так молода, чтобы быть чьей-то женой» — На Земле иногда выходили замуж в тринадцать. — Попыталась подбодрить Блум. — И твое платье очень хорошо сшито. Ну, для первого раза. — К чему это? — Тут же облегчение покинуло Стеллу. Солнечная фея напряглась.       Блум передернуло. — Я просто хочу сказать, что все могло быть и хуже. Не переживай. — Я не переживаю. Меня к этому готовили с детского сада. — Стелла ускорила шаг. — И да, мой жених совершенно нормален, Ривен. — Так я не про болезненного говорю. Меня тот, второй, закутанный, покоя не дает. Он мутный. — Ой, да у тебя все мутные. — Стелла отмахнулась. — От моего парикмахера до… — Ты не понимаешь. Тот парень он какой-то не такой. — Ривен озадаченно почесал затылок. — Не знаю, как сказать… Ну, опасный что ли? — Хах, почти комплимент. — Стелла засмеялась. — Знаешь, была бы возможность, я бы посмотрела именно на этого парня.       «Он наш учитель». — Блум закатила глаза. Накатывающий шепот с бесконечными просьбами начал откровенно раздражать. Сотни голосов звучали в голове, нашептывая свои желания. На мгновение фея огня даже пожалела Дракона. Все от него вечно что-то хотели, словно божество было универсальной волшебной палочкой, а не чем-то божественным. Необыкновенная злоба и раздражение опалили сознание. Блум не нравилось то, к чему все шло. — Нет, правду говорю. Он какой-то…скользкий. — Ривен ощетинился. — И он мне не нравится. Совершенно. Будь с ним осторожна. — Что-то новенькое. — Дождавшись, когда Блум с ней поравняется, Стелла стукнула соседку под ребра. — Он в последний раз говорил мне такое в четвертом классе, когда… — Не время для шуток! Я серьезно! — Не будь между ними социальная дистанция в целую пропасть, Ривен бы стукнул Стеллу по макушке. — С этим парнем реально что-то не так.       Коридор из торговых лавочек резко увеличился, и Блум невольно охнула. Под ее ногами начиналась мозаика, поразительно похожая на ту, которая красовалась в церквях Гардении. Россыпь разноцветных камешков переливалась в свете огненного света. Картина была ожидаема. Огромный красный дракон оплел собой солнечный шар. Острые зубы-бритвы упирались в ярко-желтый шар, а массивный коготь с правой лапы рухнул прямиком в руки неизвестной девушки с золотыми волосами. Блум внутренне запротестовала. Ей почему-то казалось, что коготь был взят с левой стороны. Левая рука неприятно зачесалась.       Но, в сущности, все это было неважно, ведь все внимание с рисунка живо на себе перетянула она. Темнокожая девушка в открытом красном костюме двигалась под живую музыку. Лицо танцовщицы скрывала массивная золотая маска. Блум стало дурно.       Мир перед глазами предательски затрясся, а голова заболела. Голоса тут же усилились. — Так мы почитаем Дракона. — Стелла, которая обзавелась тремя своими копиями, горделиво улыбнулась. — Сквозь танцы и песни мы… — Эй, рыжая, ты как?       Рукав Ривена выскользнул из-под пальцев, а земля исчезла из-под ног.

***

— Ве-ли-кий… А вот и я!       Она стащила золотую маску с лица и игриво улыбнулась. — Откуда ты взяла перья?       Настрой испарился, едва громогласный голос Создателя громовым раскатом пробежался вдоль поляны. Она тут же надулась. — Думаете, перья жар-птиц слишком хороши, чтобы прятать мое лицо от посторонних?       Складки прорезали длинную драконью морду. Короткая когтистая лапа отложила небольшую заготовку, которой не посчастливилось стать чем-то большим. — Ты привлекаешь слишком много внимания.       Она усмехнулась. Пришедшая начала нервно накручивать длинную фиолетовую прядь на палец. Немного узкие темно-синие глаза смотрели куда-то сквозь Великого. — Мне тоже самое сказала та солярийская задавака. Я привлекаю слишком много вашего внимания, Великий. Вы уверены, что королевой надо делать именно такую особу? Боюсь, ее потомки будут обречены носить на себе клеймо невыносимых хвастунов. А вообще, людям не нравится наша с Вами дружба. Может, мне уйти? — Стой!       Где-то на Линфее пошли дожди. Пришедшая склонила голову в бок. Отчего-то остальные люди боялись Дракона. Он их пугал длинной мордой, вечно шевелящимися усами и общей непохожестью. Подумать только, отец не имел с детьми практически ничего общего. Единственное потомство, которое хоть немного впитало в себя сходства, отсиживалось в яйцах на далеком красном булыжнике под названием «Пирос». Это было смешно. Там, где обычные люди боялись, пришедшая демонстрировала недюжинную храбрость. И власть. — Ну раз вы так желаете…       Медленной, тянущей походкой вошедшая подошла к Великому. Перья на маске затрепетали, хотя никакого ветра не было. Все стремилось высказать свое почтение. Все, кроме нее. Обняв чешуйчатую спину, вошедшая посмотрела на заготовку перед носом. — Что это будет? — Корм для Линфеи. Я заканчиваю работу над этой планетой. — Звучите устало. — Будь у него плечи, она бы начала их массировать. Будь у него волосы, она бы их пригладила. Будь у него просто человеческое тело, она бы нашла язык утешения. Но ничего не было. Поэтому в ее силах было лишь водить пальцами у чешуи. — Что-то случилось? — Мир растет. Мне кажется, я не справляюсь.       Удивительное заявление божества. Вошедшая удивленно взглянула на Дракона. Тот напряженно смотрел на комья глины, которым только-только предстояло обрести форму и получить жизнь. — Чего-то не хватает. — Дракон отложил животное, способное дать лишнее мясо народу Линфеи и взял мягкий, полностью обезличенный ком. — Они все идут ко мне и жалуются. Жалуются и жалуются, спорят между собой, ссорятся, а у меня нет времени все это разбирать. Я должен творить. Дополнять мир, а не латать старые дыры.       Это был ее шанс запасть в сердце бога еще глубже. — Может, я могу облегчить ваше бремя, Великий?       Короткая когтистая лапа потянулась к миловидному лицу. На левой руке не хватало одного когтя, но это не был чем-то критичным. На месте недостачи уже медленно вырастала замена. — Ты и так облегчаешь мне жизнь, сердце мое.       У нее не было сердца. Ведьмы-прародительницы просто не дали его, но все же слова подняли в груди нечто теплое и приятное. Вошедшая ощутила воодушевление. — Но что если проблемой людей будете заниматься не вы, а кто-нибудь иной?       Комок глины быстро перекочевал в девичьи руки. — Кто-то мудрый, отверженный и готовый жизнь отдать за Вас и Ваши идеалы.       Ведьмы не дали и творческого дара, оттого вышедшая фигура не отличалась особой реалистичностью. Дракону пришлось ногтями срезать избытки глины, мощными пальцами сократить длину конечностей и чуть-чуть, совсем немного подкорректировать черты лица. Вышедшее существо все еще не казалось человеком, но уже в нем прослеживались его черты. — Оно похоже на фею. — Дракон нахмурился. Он не любил повторять свои идеи. — Но это не фея. Она не будет живой. — Вошедшая оживленно подпрыгнула. — Феи — живые, но она — нет. О, Великий, позвольте мне тоже внести свою лепту в этот мир. Пожалуйста!       Будь она очередным его ребенком, Дракон отказал бы. Но она не была его творением. Совершенство во плоти. Поэтому, Великий смиловался и царственно кивнул головой, тем самым давая согласия. Вошедшая натянула свою маску на свежую заготовку. — Тогда, быть тебе нимфой. Пусть ты и твои сестры охраняют озера и моря, хранят баланс и будут полезны миру. Чти Дракона, чти меня, его верную Последовательницу и вечно славь наши дела, даже когда все звезды погаснут. Аминь.