Раскрашена розовым палка, дощечка сухая темна. Стучит деревянная прялка. Старуха сидит у окна.
На улице слишком тихо, и Сара понимает это не сразу. Отдаляясь от школы, где во всю гремела музыка, она не слышала безлюдное молчание из-за того грохота, что создавали собственные мысли. Каблуки, чей стук был бы слышен за милю, норовили с каждым шагом всё успешнее задеть подол черного платья. Еще пару часов назад она крутилась перед зеркалом, понимая, что предпочитает именно этот цвет. А Кэнди, наконец отвлеченная от всего сумасшествия, происходящего в последнее время, признала, что платье ей к лицу. Сара остановилась, тихий стук шагов позади нее тоже. Стоило остаться с друзьями. Это не ее выпускной. То есть… нет, стоило пойти, но… просто… Девушка громко выдохнула, поднимая взгляд к звездам. В Балтиморе они были не такие яркие. И в Балтиморе не было таких друзей. Пока мать Сары была в гостях, четверка целый день веселилась у нее, и только под вечер они разбрелись по разным комнатам. Бобби играл в приставку в гостиной, в то время как Сара и Кэнди в спальне завершали приготовления первой. Дерек же решил едва ли не поселиться на кухне под предлогом принести еды, а на деле сметал в собственный живот все, что находил съестным. Спускаясь по лестнице, Кэнди помогала подруге с подолом. — Тебе очень идет этот цвет. Вот на мне он смотрится так, словно я играю или вампира, или невесту монстра Франкенштейна. — Невеста, кажется, была в белом, — с улыбкой заметила Сара. — Неважно, факт в том, что он тебе идет. — Это она так тебе говорит: «Спасибо, Сара, что ты не с Люком», — громкий голос Бобби казался сосредоточенным, но тем не менее веселым. Кэнди смутилась, слегка покраснев, и, решив оставить эту тему, девушки окончательно спустились. У лестницы Сара без слов обняла замявшуюся подругу. Последняя в свою очередь еще раз осмотрела Сару и удовлетворенно кивнула. Сбоку от них послышалось хмыканье, и, развернувшись, они увидели Дерека, что достал лазанью из холодильника и ел вилкой прямо из формы для выпекания. Сара была уверена, что и разогревать ее он не стал. — Хм? — недовольно повторила за ним Кэнди. Дерек пожал плечами, закидывая очередную порцию еды в рот, а затем бросил: — Сойдет. — Сойдет?! — Кэнди явно начинала злиться. — Ну, да. Для Майкла сойдет, — а вот это уже ударило и по самой Саре, иногда (почти всегда) Дерек был невыносим. И пока Кэнди не начала изливать ярость на друга, в дело вновь вмешался Бобби: — Дерек, повторяй за мной: «Сара, ты прекрасно выглядишь в этом платье». Дерек хмыкнул снова, с секунду помолчав, и, забавляясь, ответил: — Ты что там с ингалятором переборщил или со сладким? Бобби коротко рассмеялся, а Кэнди, остывая и от Дерека подальше, отправилась к другу. Сара внимательно посмотрела на облокотившегося довольного парня и, словив его взгляд, была не намерена отступать так просто. Их игры в гляделки с каждым разом нравились ей всё больше. Дерек точно также смотрел в ее глаза, не опуская ни взгляда, ни возможности снова победоносно усмехнуться, как делал это все чаще и чаще. И всё началось с поцелуя на желание, всего один и забавы ради, но он запустил целый механизм в головах у обоих. — Ты прекрасно выглядишь, — уже тише повторил Дерек слова Бобби. Краска моментально прилила к лицу девушки, смущенно улыбнувшись, она отвернулась. И только для того, чтобы спустя мгновение, разозлившись от проигрыша, увидеть самодовольную усмешку Дерека, сдерживающего смех. От былого смущения не осталось и следа. — Ладно-ладно, ты… Его прервал дверной звонок. Пришел Майкл, и Сара, коротко попрощавшись, ушла. Дерек договаривал уже в пустоту: — … действительно потрясающая. Из-за того, что Сара стояла, не шевелясь, уже минут пять, Майкл всё же подошел к ней, останавливаясь за спиной и осторожно прикасаясь к оголенным рукам. Девушка лишь вздрагивает, но не сопротивляется, откидывая голову на плечо парня. Она всё еще смотрит на звезды, которые в Балтиморе не так ярки. А она упрямо хочет отправить его туда. Его губы слегка касаются волос, что рыжим пламенем горят на темных улицах Сентфора. — Не такого ответа я ожидал, — усмехается Майкл, обвивая ее руками за плечи. Сара переворачивается к нему лицом и обнимает в ответ за талию. Секунду она прячет лицо в его груди, вдыхая приятный запах одеколона, и, набравшись смелости, заглядывает в глаза, признаваясь: — После выпуска я не останусь в Сентфоре. — Мне казалось, что тебе нравится здесь. Его вид, несмотря на слова, не кажется удивленным. Словно это было естественным хотеть покинуть город, но при этом он будто не ждал этого от нее. — Мне нравятся люди, а не город. Друзья и ты. Но я не хочу оставаться здесь. Не хочу работать в лавке миссис Хилл всю жизнь. И, возможно, это звучит эгоистично: я не хочу этого и для тебя. Сара смотрит ему прямо в глаза в надежде прочитать в его кошачьих повадках и между строк его слов, то, о чем он думает на самом деле. К ее неудовольствию, он включает «популярного» Майкла. — Не бойся, я тоже не хочу работать у старой кошатницы. — Майкл! Девушка смотрит с укором: то ли из-за прозвища миссис Хилл, то ли из-за его несерьезности. Майкл уверен, что виновен по двум пунктам. Но из-за ее взгляда не сдерживается и всё же продолжает: — Точно, прости, кошку ты у нее забрала. Сара слегка качает головой, но он замечает на губах тень улыбки. Майкл, не скрываясь, улыбается шире: по крайней мере, ему удалось оставить тот неловкий разговор на балу где-то далеко и развеселить ее. И если бы она улыбнулась чуть шире он смог бы поцеловать свою девушку без удара под дых и раскрасневшихся щек от гнева или смущения. Правда, ему нравились ее горящие щеки. — Майкл, я не скажу «да» будущему в этом городе. Несмотря на близость и веселье Майкла она пытается говорить серьезно. А вот сам Майкл пытается не думать о том, что Сара почти сказала «нет», почти поставила ультиматум и почти отправила его в другой город подальше от себя, предпочитая думать об ее горящих щеках. — Я пропущу год? Сара серьезно устремляет на него взгляд и, к своему сожалению и стыду, видит решимость остаться. С ней? — Прошу: не делай таких решений из-за меня. И вот тут Майкл, действительно, больше не может отшучиваться. Не может не признаться, что слишком врос в нее. — Целый год отношений лишь по проводу и с редкими встречами на каникулах. Вот чего ты просишь, — его голос отдает хрипотцой и мягким упреком. Сара грустно улыбнулась от того, что он наконец заговорил серьезно. Ее ладони блуждают по его спине под пиджаком, одновременно согреваясь и наслаждаясь проступающими мышцами от тренировок и игры в футбол. — Так у тебя будет будущее, если у нас не получится. Майкл усмехнулся: — Ну, ты хотя бы не сказала «когда», — серьезность смешивается с лукавством, и он смотрит прямо ей в глаза, прежде чем сказать: — Хорошо, последнее предложение: я пропущу год, поднакапливая на колледж, а затем вместе отправимся в Балтимор? Девушка касается его шеи губами — мурашки тут же покрывают кожу. — Ты получил стипендию, Майкл. — Черт, Бобби-засранец, — парень откидывает голову назад, а затем возвращает взгляд на девушку: — Так и быть я отправлю ответ в Балтимор завтра и, пока ты не порвала со мной, я хочу, чтобы кольцо осталось у тебя. Носить или нет — тебе решать, но пусть оно будет у тебя в знак обещания. Сара кивнула, улыбнувшись, и Майкл потянулся к ее губам. Непривычно осторожный поцелуй продлился недолго, губы девушки приоткрылись, пропуская язык парня. Ладонь Сары проскользнула под рубашку, ее прикосновение вызвало усмешку у Майкла. Холод металла отчетливо чувствовался спиной: она уже носила кольцо. Голова девушки закружилась, его ладонь сползла ниже к талии, притягивая. В животе привычно заныло, а в груди странно закололо. Майкл положил вторую ладонь на девичью шею. Сара покрылась холодным потом. Он отстранился через секунду: она тяжело дышала и, отступив, схватилась за грудную клетку. — Сара? Девушка не ответила, все также тяжело дыша и бледнея сильнее. Майкл растерялся всего на секунду, усадив ее на пиджак и найдя ее спине опору в виде столба, он ринулся к ближайшему таксофону, что, хвала их глубинке, был в пару метрах. — 911, чем могу помочь? — Нужна скорая помощь, у девушки сердечный приступ.Прядет она ветер и зори, и мирные дни и войну, и волны свободные моря, и радиостанций волну.
Дерек поехал в больницу вместе с отцом. Он всё-таки получил от Кэнди за собственное поведение с Сарой, а затем, практически сразу после ее ухода, они решили расходиться. Еще два часа он с отцом сидел на диване, смотря спортивный канал. А потом зазвонил телефон. Если и было что-то, что Дерек понял из работы шерифа, так это то, что звонок в столь позднее время никогда к хорошему не приводил. Так случилось и в этот раз. Всю дорогу они молчали: Дерек хмуро смотрел в окно, а его отец напряженно посматривал то на дорогу, то на сына, который едва ли не приказал взять его с собой. И это учитывая то, что отец и против то не был. А уже в больнице Дерек задумался над тем зачем приехал. Точнее взглянув на Майкла, который спокойно отвечал на истерику матери Сары, подумал об этом. Ответ пришел неутешительный: Дерек ее друг. — Я повторяю, миссис О’нил: ничего я не подсыпал ей и ничего не давал. Мы пили пунш, как и все. Майкл вел себя спокойно, в то время как стоящая напротив него мать Сары была на грани истерики. Вот только от взгляда Дерека не скрылось, как парень время от времени поглядывал то на часы, то на дверь, за которой были врачи и Сара. — Ну, конечно, так я тебе и поверила! Будто это в порядке вещей, мерзавец! Ей семнадцать, невозможно, чтобы у нее случился сердечный приступ просто так! Отец Дерека уже подошел к ним, решив, в отличие от самого Дерека, что просто слушать разговор будет недостаточно. Мистер Никсон положил руку на плечо женщины, вместо церемонии приветствия. — Миссис О’нил, не расскажете, что случилось? — голос его отца звучал, как всегда, твердо и спокойно, и в этот раз был на грани профессионализма и заботливости. — Шон, она… — женщина недоговорила, упав в объятия мужчины. Дерек невольно поморщился, последним делом он хотел родниться с Сарой. Беспокойство за подругу заставило подойти ближе, коротким кивком поздороваться с Майком, который уже совсем плохо скрывал беспокойство и был намного бледнее обычного. Дерек удовлетворенно бы хмыкнул от отсутствия привычной усмешки на лице выпускника, но не в этот раз. — Успокойся, Джилл, что говорят врачи? Отец Дерека редко был сентиментальным или нежным, и в этот раз он не изменил себе, неуклюже похлопав миссис О’нил по плечу, слегка отстраняя. Женщина, вытерев слезы и изо всех сил постаравшись собраться, ответила: — Врачи считают у нее случился сердечный приступ. — В шестнадцать? — Семнадцать, — поправила его мать Сары. — Да, они в первый раз столкнулись с таким. — Нагрузка должна быть колоссальной, — шериф, не веря до конца, задумчиво перевел взгляд на Майкла. Майкл недовольно поморщился от того, что все норовили его обвинить. Ему чертовски надоело сейчас отбивать их нападки. Они могут загрызть его, если захотят, Майкла волновало лишь долгое отсутствие врача с новостями. — Мы просто говорили, слегка повздорили, — устало повторил выпускник то, что десять минут назад ответил матери Сары. — Из-за чего? — Она настояла на моей учебе в Балтиморе, — глубоко вздыхая и пытаясь унять панику от недостатка новостей, ответил Майкл. — Да, кто возьмет такого оболтуса, — миссис О’нил вновь повернулась к парню дочери. — Университет Мериленда и взял. В общем, мы поссорились, помирились, затем поцеловались. И тут ей стало плохо. Челюсть Дерека сжалась, а затем он напомнил себе кто такой Майкл и, кто такая Сара. Легче не стало, но на место он себя поставить сумел. — Почему ты сразу узнал, что это инфаркт? Майкл не ответил, а шериф вновь положил руку на плечо женщине пытаясь успокоить или остановить атаку. Дерек знал много чего от отца, в том числе, что мать Майкла и Бобби едва не умерла от сердечного приступа в прошлом году. Точнее от вовремя не оказанной помощи. Майкл вовремя нашел ее на кухне, а затем, по рассказу Бобби, прямо в ее палате выучил симптомы сердечного приступа, заодно заставив и брата. — Послушай, Джилл, тест на наркотики всё покажет, — женщина, казалось, успокоилась от слов шерифа, а затем он спросил: — Есть ли еще что-то? — Еще что-то? — миссис О’нил не сразу поняла, что мужчина имел ввиду. — Нервы, Джилл. Дерек на мгновение перестал дышать. Кэнди, как могла, скрывала свои ночные кошмары, у Бобби случались панические атаки. Прошедший ужас, что они пережили, выходил наружу. Что если и с Сарой это случилось из-за всех этих событий? Она всегда храбрилась, не показывала страх, лишь говоря о нем, что если всё накопившееся просто ударило по ней? Голос мамы Сары вырвал Дерека из раздумий: — Я не говорила ей про развод. Дерек и Майкл сказали нехотя и в унисон: — Она знает. Женщина от их слов побледнела и задумчиво опустила взгляд в пол: — Сара… Вошедший врач, украдкой услышавший разговор, опроверг опасения: — Как правило, этого недостаточно. Откровенно говоря, я понятия не имею из-за чего у здоровой семнадцатилетней девушки случился инфаркт. Был случай, когда двадцатилетний парень дошел до инфаркта благодаря тренеру и нечеловеческим нагрузкам… — Вы не исключаете инфаркт? — удивился мистер Никсон. — Я его подтверждаю, шериф. Хоть и признаю, что пока не знаю из-за чего он. Только прошу: не идите ни к каким знахаркам и ведуньям, думая, что ее кто-то проклял. — И не думала, — с сомнениями ответила женщина, опешив. — Хорошо, а то недавно был случай… А вот Дерек задумался. Идти он ни к кому не хотел, но о мистике невольно подумал. В конце концов он не раз уже платил за неверие друзьям. Упреки Сары эхом пронеслись в его голове, Дерек прикрыл глаза вспоминая ее голос. И хотя врач сказал, что состояние нормализовалось, в себя она не приходила. Ее оставили в реанимации, куда никого не пускали, даже мать Сары. Как итог: под утро и Майкл, и Дерек были выгнаны из больницы шерифом. Только вот Дерек был уверен, что Майкл вернется в кратчайшие сроки. А сам Дерек, увидев на входе больницы Бобби, был не уверен насчет своих кратчайших сроков. — Я к Бобби, — произнес Дерек отцу, направляясь к другу. — Ладно, — отец Дерека говорил с сомнениями, но тем не менее отпустил сына. Не здороваясь, Бобби сразу же налетел на друга: — Ты же не думаешь, что это просто сердечный приступ? — парень смотрел с подозрениями. — Пожалуйста, Дерек, если ты и сейчас ничего не будешь делать, то Сара обречена. — Не говори ерунды, она придет в себя, — Дерек, говоривший это скорее для Бобби, в собственные слова не верил. Сара бы убила его, если бы он дал хоть одному из их друзей вновь пережить нечто «потрясающее», — Бобби, карауль в больнице, а то мой лимит уже исчерпан. Бобби нахмурился, но план Дерека заключался в том, чтобы заставить его чувствовать себя нужным, занятым делом, и при этом отодвинуть от возможной опасности. — Ладно, — быстро согласился друг, — А ты? Дерек смотрел на обеспокоенное лицо друга, понимая, что, если не скажет правду, тот не успокоится. Только его публичное признание расслабит друга и даст надежду. — К миссис Хилл: она какого-то черта знает обо всем в Сентфоре. Бобби слишком энергично кивнул, и, положив руку на плечо друга, хотел что-то сказать, но, качнув головой, направился к Саре. Только сейчас Дерек заметил букет лилий в руках парня. Конечно, Бобби позаботился о такой мелочи, в то время как Дерек всегда забывал о подобном. Не то, что бы он где-то нашел цветы в одиннадцать вечера, да и думать об этом, когда жизнь Сары была под угрозой, было ненормальным. Но Дерек, действительно, забывал об этом. Он вряд ли и на выписку вспомнил бы о цветах. Отвернувшись и сунув руки в карман, он направился к лавке миссис Хилл. Дерек никогда не понимал, зачем женщина открывается ни свет, ни заря: вряд ли покупатели спешили к ней с самого утра. Откровенно говоря, он считал, что хороший день для магазинчика — это хотя бы один покупатель. Дереку понадобилось полчаса, чтобы дойти. У лавки никогда не было вывески, но все в городе знали, что это за лавка, а миссис Хилл словно знали все и всегда. Колокольчик прозвенел на весь магазин, оповещая хозяйку о раннем госте. А гостей у нее было намного больше, чем покупателей. — Миссис Хилл? Дерек твердым шагом прошел внутрь, ища глазами невысокую женщину, которая, он был уверен, знала ответы почти на все вопросы. По крайней мере на самые абсурдные. — Я ожидала кого-нибудь из вас. И, честно признаться, я рада, что это именно ты, Дерек, — ее голос эхом отдавался от стен, что было странно, учитывая то, что стены были заставлены кучей антиквариата. Парень нашел ее в гостиной. Дерек всё еще думал, что комната с тремя диванами была именно гостиной. Старушка не отрывалась от своего занятия, а именно протирания пыли с полок серванта. Дерек почему-то был уверен, что миссис Хилл не ждет его ответа или возражения. — Что именно произошло с Сарой? — теперь она говорила обеспокоенно, хоть и не подавала виду. — Откуда вы знаете, что с ней что-то произошло? — Дерек нахмурился. Справа мяукнули — на столик запрыгнул черный кот, что Сара приютила у себя, забрав от старушки. Его глаза внимательно наблюдали за парнем, изучая. Черный кот никогда не был особенно любезен или ласков с друзьями Сары: изредка шипя, а чаще просто игнорируя их. На руки он шел только к самой Саре, и то, когда сам захочет. — Не думаю, что ответ тебя устроит, — искоса посмотрев на животное, ответила женщина. Дерек нахмурился: чтобы она не сказала, миссис Хилл была права. Если только ей не позвонил кто-нибудь кто был в курсе дел. Тот же самый Бобби, например. — Сердечный приступ. Старушка нахмурилась, а затем наконец прекратила свои действия, повернувшись к нему лицом. Только с ним она была предельна серьезна, отбросив те любезности и сюсюканья, которыми кормила троицу. — Ты хочешь, чтобы она поправилась, ведь так? Даже если это претит некоторым устоям в твоем разуме? Хозяйка лавки смотрела серьезно и испытующе — Дереку стало неуютно, но на взгляд он ответил той же твердостью и уверенностью. — Я здесь, миссис Хилл, потому, что считаю произошедшее… ненормальным. Старушка улыбнулась, на секунду став милой миссис Хилл, которую знала четверка. А затем заговорила быстро и серьезно: — То, кого мы ищем, странствует уже много лет, когда-то она уже посещала Сентфор, — миссис Хилл замолчала будто впадая в воспоминания, но, когда уже Дерек хотел ее окликнуть, продолжила: — Она ослабляет жертву, а затем питается ей. В большинстве своем, она предпочитает яркие воспоминания, забирая всё до самого последнего. Есть и хорошие новости: она насыщается быстро, обычно одним человеком за свой сезон. Дерек подавил внутри себя сопротивление, заставляя думать себя о том, почему он здесь. И надеясь, что он на верном пути. — Но почему Сара? — Последний год сделал ее очень… — старушка упорно подбирала слова, — вкусной для этой… этого существа. Не сдерживаясь он поморщился: «вкусной», словно Сара была едой. — Как мне помочь ей? — Дерек смотрел на миссис Хилл, не веря, что он спрашивает об этом старушку. Миссис Хилл задумалась на секунду, она явно не до конца понимала, как действовала эта тварь. — В ее логове должно быть что-то связывающее ее с Сарой. Что-то, через что она воздействует на нее. Что-то вроде личной вещи или, может, куклы вуду. Дерек обдумывал слова женщины, запоздало понимая, что сил у него из-за трудной ночи немного. Старушка же приняла его молчание за сомнение. — Знаю, ты отличаешься от своих друзей скепсисом. И с моей стороны возможно безалаберно отправлять тебя прямиком в лапы к ней. Но у Сары не так много времени. Дерек покачал головой: — У вас есть идея, как найти ее? Миссис Хилл говорила спокойно, но с жалостью, понимая, что знает немного: — Она не терпит случайных визитеров и всяких зеркал. Так и выбирает себе жилище и создает там уют. Дерек задумался: подальше от людей и зеркал, то есть и от озера. Где-то в лесу. Явно в какой-нибудь хижине, если у нее были человеческие повадки на создание уюта. К его счастью, было мало отдельно стоящих домов в глуши. И если бы не отец, он бы и не додумался, куда отправиться первым делом. Попрощавшись с хозяйкой лавки, Дерек встал и направился на выход. — Пряха. Так ее называют, но… ее настоящее имя, истлело, — миссис Хилл провожала его обеспокоенным взглядом. Дерек кивнул и уже собирался покинуть лавку, как взгляд зацепился за серебряный нож на столе. Недолго думая, он спрятал его в кармане толстовки и, наконец, вышел на улицу. И всё словно берегло Дерека от того, куда он направлялся. Он буквально в последний момент запрыгнул в автобус, что собирался отъезжать от остановки. Чуть не пропустил свой выход из-за того, что заснул на последних пяти минутах езды. А затем час топал сквозь лес, не понимая в верном ли направлении идет. Дерек не знал точное местонахождение хижины и вспоминал рассказ отца о ней. Отец Дерека совсем недавно рассказывал о чокнутом, как он выразился, звонке. В участок позвонила миссис Дейл, напоровшись прямо на шерифа, и сообщила о том, что нашел ее ребенок. Из-за того, что леса окружали Сентфор на много миль вокруг, дети заходили туда с каждым разом всё дальше. В этот раз ребятня наткнулась на старый, почти обветшалый домик. Дерек еще помнил, как старый охотник пытался его восстановить, но, плюнув на всё, перебрался к старшей дочери приглядывать за внуками. Он вывез всё, что имело хоть какую-то ценность, даже в цент. Тем самым получив на прощание прозвище «скряга». Но ребятня нашла совсем не пустой дом. Обветшалый, но не пустой. Что именно они нашли Дерек не знал, а отец не проверял, решив, что подростки просто заняли новое место. Жалоб бы не поступало из-за удаленности от города и хозяина, вот он и занялся более насущными делами. Дерек задумался: зачем миссис Дейл сообщать о таком в полицию? Она не говорила о наркоманах или чем-то странном. Просто сообщила о том, что кто-то занял хижину. С другой стороны, так и работало всё в Сентфоре: беспокоились даже о самой мелочи. И Дерек одновременно надеялся и твердо знал, что это не подростки или отбросы облюбовали то местечко. По мере приближения, как он думал к хижине, трава становилась всё выше и всё чаще была покрыта паутиной. Он не слышал ничего кроме карканья ворон. Когда Дерек заметил хижину, трава доходила до бедра и была полностью в плотной паутине. Крыша дома из последних сил опиралась на стены, если быть точнее на три стены, передняя накренилась, деревянные доски, частично вырванные, лежали на крыльце. Дерек, остановившийся перевести дух, продолжил свой путь прямо к домику. Теперь он заметил и дым из трубы. Его настигло чувство, словно он вернулся на несколько столетий назад.Ей тысяча лет, этой пряхе, а прядей не видно седых.
Дверь, как и стена, была накренена и поддалась не с первого раза. Издав противный скрип, который сразу же подхватили вороны, она открылась. Жар волной окатил Дерека: в доме было до духоты жарко. Ему не нужно было вспоминать о Саре, чтобы войти. Он и так знал, зачем здесь, а потому твердым шагом зашел в хижину. Если здесь кто-то и был, он сразу же узнал бы о Дереке, прячься он или нет. С первым же скрипом половиц, из соседней комнаты раздался мелодичный женский голос: — Слишком много гостей за последнее время. Дерек не ответил на это недовольство, пройдя по прихожей заставленной стеллажами с книгами, пряжей, склянками с травами и чем-то еще. Дверь в комнату, из которой доносился голос, была приоткрыта, и пекло явно исходило оттуда. — Последний шанс, молодой человек, уйти нетронутым, — голос словно насмехался над ним, зная природу ступившего в дом человека. Но парень коснулся двери, слегка толкнув, чтобы та открылась полностью. Дерек никогда и никому не расскажет о том, что, несмотря на твердую решимость помочь Саре и действовать до конца, страх за секунду веревками обхватил его вокруг талии узлом, поднимаясь выше к шее. Ему показалось, что колючие шипы впились в него, когда он увидел новую хозяйку хижины. Дрожь прошлась по спине к затылку. Дерек хотел отвернуться в то же мгновение. Однако в конце было замешательство: неужели этот голос сирены принадлежал этой… этому существу? — Это из-за вас Сара в больнице. Он уже не спрашивал, как хотел первоначально. Ему теперь казалось, что это существо способно лишь на причинение боли. Его сомнения были похоронены в ту же секунду, как он открыл дверь. Нечто похожее на рот искривилось, обнажая редкий ряд черных зубов. Улыбка — догадался Дерек — или оскал. — Если я скажу, что мне очень, очень жаль, ты поверишь мне? — ее голос всё еще мелодичный звучал из обезображенного рта. Он смог только покачать головой. Пот проступил на лбу, каплей спускаясь по виску. Печь рядом с существом грела неестественно сильно. Однако сухим конечностям хозяйки хижины, это, казалось, очень нравилось. — Ты пришел один и без оружия, — Дерек вспомнил о ноже, что стащил у миссис Хилл. — Не слишком умно. — Чего ты хочешь? — не выдержал парень. Голова хозяйки накренилась в любопытстве, редкие пучки седых волос последовали за ней, на секунду зависая в воздухе. — А что ты можешь предложить? Хозяйка сощурила и без того узкие белые глазницы — Дерек не видел зрачков. А через секунду, рассмеялась, но смех не был мелодичным как голос, он был похож на карканье тех ворон снаружи. Словно не вороны его сюда сопровождали, а насмехающееся над ним существо. Дерек не смог ответить, а если бы ответил, то опрометчиво признал бы, что всё и ничего одновременно. Запоздало вспомнив о наставлении миссис Хилл, найти вещь, связывающую Сару, он бегло осмотрел гостиную. Веретено, пряжа, мешки, стол за ее спиной, камин, нечто похожее на ковер на стене, куча хлама и растений, вплетающихся в стены. — Что ж, ты храбрый, — по ее глазницам было не понятно, куда она смотрит и видит ли вообще, но Дерек был уверен, что взгляд направлен на него. — Я могу взять твою прядь волос, а взамен так и быть девушка проснется. Она отвернулась на секунду, чтобы взять со стола какой-то предмет. И только когда существо развернулось, он смог рассмотреть его. Странная примитивная кукла, с воткнутой иголкой в место, где должно было быть сердце. Рыжая нить проходила по всей кукле, ярко рыжая и явно длинная, как… волос. Волос Сары. Хозяйка дома вновь закаркала от удивления Дерека. Она знала, что тот всё понял про куклу. — Смотри, — она достала длинную иглу из сердца куклы, — если я воткну сюда, — она слегка коснулась кончиком иглы точки, где проходил рыжий волос, на спине, — она перестанет ходить. А если сюда, — игла перенеслась к голове, снова прямо к рыжей нити, — то она превратиться в овощ. На твою радость овощи не так вкусны. Существо собиралось воткнуть иглу обратно в сердце, Дерек нервно сглотнул. — Стой, — белые глазницы с интересом и насмешкой посмотрели на него, — что будет, когда я дам тебе прядь? — Я заберу самые сладкие воспоминания, — тонкий намек на губы искривляются в насмешке. — А девушка поправится. Мысль достать нож и попробовать напасть на это существо задержалась в голове Дерека на удивление надолго. Храбрость и глупость, и правда, шли очень близко. — И ты оставишь ее? Алый язык показался сквозь зубы, облизывая губы, так словно та видела вкуснейшее блюдо в своей жизни. Дерек поморщился. — Нет, только если… — Если, что? — голос всё еще оставался твердым. — Если ты приведёшь ее сюда, — существо внимательно разглядывало реакцию Дерека. — Я заберу лишь часть. Ее воспоминания слишком сладкие, чтобы упускать. Дерек нахмурился, что-то, а точнее ничего, не стыковалось: зачем ей идти ему навстречу и пробуждать Сару, если она всё равно собиралась навредить девушке или даже убить ее? Сейчас он казался себе непроходимым тупицей. Мозги пытались думать, но из-за вымотавшей его ночи давалось это с трудом. — Почему «Пряха»? — спросил Дерек, скорее оттягивая время, чем всерьез интересуясь. Хозяйка поморщилась: отвратительные черты лица исказились сильнее. Высушенное лицо, исчерченное морщинами, выражало оскорбление. — Пряха, — пренебрежительно повторила она. Иссушенные и длинные пальцы коснулись висящего разноцветного шерстяного покрывала, что при первом осмотре он назвал ковром. Когти поддели нити, и он понял, что снова перепутал нити с волосами. Висящее во всю стену полотно было полностью сделано из волос. Ее жертвы. Сжав челюсть, он молча наблюдал за ее действиями. Отойдя от полотна, она подошла к шкафу, полностью заполненного серой пряжей. Она почти любовно прикоснулась к каждому мотку. Он снова ошибся: всё это было волосами. — Волосы без воспоминаний ничто, — ее рот вновь исказился, а пальцы тронули почти лысую голову. — Простишь мне мою сентиментальность? Не могу расстаться с этим хламом. Он заметил внизу шкафа еще пару кукол наподобие той, что еще была у нее в руке. Но те, что лежали на полке были без вплетения волос. Так по крайней мере казалось на первый взгляд и из далека, а подходить ближе он не спешил. — Ну, что? Было достаточно времени подумать? Существо сделало шаг к Дереку, оно двигалось несуразно и медленно, играя с ним. Оно смеялось над тем, что он пришел к ней, но кажется было и впечатлено. И лишь потому, что Дерек не принял всё это всерьез, явившись с одним ножиком, и не представлял для нее опасности, Пряха была милосердно насмешлива. А Дерек злился на себя за собственную несерьезность. Однако отдать ей часть каких-то воспоминаний взамен на выздоровлении Сары? Дерек был готов. Он чертыхнулся, а существо улыбнулось сильнее. Сара, да и все они придумают, что делать дальше. Всё, что он может сейчас, так это согласиться. — Идет. Карканье раздалось из ее горла вновь. Всё ее тело билось в судорогах веселья, изгибаясь так, словно вот-вот рассыплется. Словно время сейчас возьмет над ней вверх. Сколько ей было? Дерек вновь глянул на полотно. Видимо слишком много лет раз она смогла собрать такую коллекцию. Она насыщается быстро, обычно одним человеком за свой сезон. Дерека осенило: если он отдаст ей часть, то эта тварь не сможет по крайней мере забрать всю Сару. Эта мысль подтолкнула его сделать шаг навстречу. Он в любом случае не отдаст ее Пряхе, но всё равно облегчение коснулось его плеч. Витая в мыслях, он не заметил, как близко она подошла. Рука зависла над его головой, белые глазницы высматривали что-то только ей одной известное. — Вот оно, — ее пальцы взяли прядь волос, — не хочешь напоследок вспомнить пока не забыл? — Что, только одно? Существо приняло это за оскорбление, чем и были его слова, но лишь отчасти. — Я заберу больше, чем ты думаешь, мальчишка. Но мало ли ты хочешь в последний раз ощутить этот сладкий привкус осознания первой влюбленности? Такой горький, терпкий, обреченный, но питающий надежды, впрочем, как и сомнения? — она занесла коготь над прядью, усмехаясь: — А еще ужин вкуснее, когда он теплый. Дерек не очень-то хотел вновь идти у нее на поводу, но он понимал, о чем речь. О каких именно воспоминаниях. Как только он прикрыл глаза, в сознании невольно появилось воспоминание, которое было действительно и сладким, и обреченным. Но он отдал бы намного больше за Сару. Впрочем, за любого из друзей.Суровы глаза голубые, сияние молний в избе. *воспоминание*
Четверка оставалась у Сары на ночёвку всякий раз, как на улице была ужасная погода, из-за которой было невозможно добраться до домика лесника, а миссис О’нил не было дома. В общем редко, но каждый раз чем-то запоминался надолго. Вот и сейчас выпавший снег создавал большие сугробы, не давая засесть в домике у озера. А потому они играли в скрэббл, каждый сам за себя, причем совсем не по правилам, взяв двойную порцию букв, растягивая игру. Дерек в течение всей игры ловил на себе странные взгляды, на третьем взгляде от Бобби не выдержал: — Ладно, в чем дело-то? Троица переглянулась между собой, сильнее вызывая раздражение у Дерека. На губах у Сары заиграла еле заметная улыбка. — Ни в чем, — ответила Кэнди за всех, чем подтвердила их заговор. Однако после переглядывания они сделали вид будто ничего не происходит. А Бобби в подошедшую очередь после Дерека стал выкладывать слово. Эрудит. Затем Кэнди выложила в пересечении слова друга своё. Гений. Сара, не выдержав, хихикнула, а Кэнди подхватила. Бобби лишь улыбнулся, но всё же решился сказать: — Дерек, дело в том, что мы не думали, что ты, во-первых, согласишься сыграть в скрэббл, а во-вторых, что протянешь так долго. Дерек обвел всех взглядом: Кэнди пыталась заглушить смех, Бобби смотрел прямо на друга и не до конца понимал обидел ли Дерека, и Сара смущенно улыбалась и была единственной, кто не смотрел на него. — Считаете меня тупым? — усмехнулся Дерек, успокаивая гнев. — Нет, — в один голос ответили его друзья. Они уже пожалели и о словах, и о собственной реакции. Никто не считал его ни тупым, ни глупым, ни менее образованным. Дело было в другом. — Просто ты тусишь с задротами по-задротски, — Сара всё же посмотрела на него. Их взгляды пересеклись и каждый раз они не отводили их до последнего. Дерек знал, что именно поэтому девушка не смотрела на него до этого. Ухмыльнувшись, он отметил легкий румянец на ее щеках. — А ты? — он смотрел прямо на Сару, и не было никакого вопроса о том, кому адресовались слова. — Что я? — ее брови нахмурились, но взгляд она всё еще держала. — Ты в последнюю очередь похожа на зависающую в клубе задротов, даже меньше чем я. — Он прав: не дружи ты с нами, и учитывая, что ты тусуешься с Майклом, тебе самое место в первых рядах, — Бобби поправил съехавшие очки. Дерек поморщился от упоминания Майкла. Этот раз был тем редким исключением, когда взгляд отвел он сам. — Первых рядах? — Сара усмехнулась. — Вы же в курсе, что там неудобно смотреть фильм? Ни за что не променяю свою ложу на первые ряды. Кэнди в порыве обняла подругу, на что парни коротко обменялись взглядами. Бобби шутливо потянулся к Дереку, на что тот театрально закатил глаза, похлопав друга по плечу. — Отставить телячьи нежности, ходи, Новенькая, — Дерек улыбнулся, вновь глядя на девушку. — Эй, — Сара уткнулась в свои буквы и передразнила парня, выкладывая своё слово, — новенькая, пф. Она пересекла слово Бобби. Дружба. Они не вспоминали об ужасах Сентфора или о домашке от новой учительницы литературы до самого вечера, как, впрочем, и дальше тоже. Доиграв и подсчитав очки, Бобби и Кэнди присвистнули: Дерек, на удивление всем, получил больше всех. А вот Сара меньше, хоть слов было и больше. Бобби посмотрел на Кэнди так, словно предвкушал очередное зрелище: — Мы играли на желание, да? Кэнди рассмеялась. Сара смущенно смотрела на доску и хотела было уже что-то сказать, как с первого этажа раздался звонок телефона. — Уберите пока все и решите, где ляжем. Дерек, нахмурившись, смотрел, как девушка поднимается с пола и исчезает за поворотом на лестницу. Кэнди с Бобби принялись убирать игру, попутно обсуждая насущный вопрос: — Может как в прошлый раз? — В гостиной? — Там телек. — Да, но в прошлый раз спина жутко болела. — Ложись в этот раз на диване. — А почему мы в прошлый раз им не воспользовались? — Ты, между прочим, сама сказала, что интереснее лежать как селёдка в кучке. — Что-то мне подсказывает, что не так я выразилась. — Суть была такой же. Пока его друзья болтали, Дерек выскользнул из комнаты, вслед за Сарой. Ее голос звучал всё разборчивее: — Майкл… стой… я не… — в какой-то момент она не выдержала: — Нет, это ты сказал, что с тем всё покончено! Что всё хорошо, и ты вышел из игры! Ты лгал мне так, словно это было проще простого. Дерек остановился внизу лестницы, садясь на ступеньки. Он не скрывался: половицы под ним скрипели, да и сел он с глухим стуком. Но Сара едва слышала его. Он нахмурился: с их дурачества прошло уже полтора месяца. Каждый раз он смотрел на нее, пытаясь понять, почему она выбрала такое желание. Самым очевидным и безопасным была теория о том, что она брала его на слабо, ожидая, что он даст заднюю. Что всё это часть их противостояния. И все равно, даже придя к такому решению, он задавался вопросом: «почему?». Как-то отец после ссоры с мамой и бутылки пива, преподнес, как ему казалось, отеческий урок: — Дерек, — говорил он, — женщины будут пудрить тебе мозги, заплетая их в уродские косички, будут заставлять задаваться тебя кучей вопросов. Твой мозг съест сам себя. Ты будешь спрашивать их и молить об ответах. Да хоть гадать на кофейной гуще. Но, знай, одно: ответов ты хер дождешься. Примерно так было и сейчас. Однако он мог бы использовать желание и спросить ее. А мог бы использовать желание и заставить немедля положить трубку подальше от этого мудака. Она всё говорила по телефону, заводясь и расстраиваясь сильнее. Он не слушал, о чем она говорит, да и не хотел. — Сара, — голос отчего-то охрип, но всё еще звучал твердо. Девушка вздрогнула и, обернувшись, посмотрела на Дерека. Сглотнув, опустила взгляд, будто стыдясь. — Позже, Майкл. Я занята. Сара закончила разговор, вызывая в Дереке едва ли не прилив гордости и злорадства, направленных на Майкла. Впрочем, Сара скорее выкраивала время на Майкла, а не на друзей. Девушка посмотрела на друга, скрестив руки на груди. Усмешка посетила его губы. — Давай уже своё желание, — она говорила так, словно не ссорилась со своим парнем пять секунд назад. Дерек мог бы попросить ответа на вопрос. Мог бы. Однако отцовская мудрость гласила, что он его не узнает. — Поцелуй. — Поцелуй? — переспросила Сара, не веря собственным ушам. — Ну же, мы просто дурачимся, — ответил Дерек ее же словами. А глазами спрашивал: слабо? Сара приняла поражение, подходя к лестнице, где сидел и не собирался вставать Дерек. Разведя руки в стороны, он наблюдал за ее дальнейшими действиями. А между тем, девушка села на его колени. — Дурачимся, — повторила Сара, скорее, как напоминание, чем подтверждение. Положив ладони ему на шею, она внимательно посмотрела на Дерека, тот изучающе смотрел в ответ. Изучающе, оценивающе и слегка надменно. — Ты быстро согласилась для той, которая пять минут назад разговаривала с парнем, — едко заметил Дерек. Думая, что она отстранится, он успел пожалеть о словах и при этом разозлиться от собственной реакции на ее потенциальное отстранение. Но девичьи пальцы лишь начали осторожно поглаживать его затылок. Мурашки, покрывшие кожу, сдали его с потрохами. — Мы поссорились. И возможно… — Возможно? — Возможно расстались. Дерек усмехнулся и, не желая больше ждать, поцеловал ее первым. Что в общем-то было неправильным по меркам желания. И тем не менее, она ответила, сильнее прижимая его за шею и проскальзывая пальцами в его волосы. Ее губы приоткрылись, пропуская язык Дерека. Ладони парня прошлись по бедрам девушки, а затем легли на талию. Голова помутнела — откинувшись назад и игнорируя неудобство лестницы, он потянул ее на себя. Всё, что он мог назвать важным, сейчас уместилось в одно слово: губы. Или в два: ее губы. Этот поцелуй совсем не походил на их прошлое дурачество. Сара отстранилась первой, тяжело дыша и раскрасневшись. Ее взгляд, подернутый дымкой, едва сфокусировавшийся, сперва зацепился за губы Дерека, что еще секундой назад дарили наслаждение, затем за язык, которым он, поддразнив ее, облизал губы, и в конце за зеленые глаза, опьяненные, точно она смотрела в зеркало. Она едва вернула себе нахальный тон, но и он отдавал чем-то интимным: — Идет? Дерек ухмыльнулся. Она всё ещё сидела-полулежала на нем, более того, рука, что была в его волосах, мягко поглаживала, а вторая цеплялась за плечо. Приятный цветочный аромат забивал нос, а на кончике языка всё ещё оставался сладкий вкус от конфет, что они с Кэнди ели наверху. — Нет, — ее удивление понравилось ему, и парень продолжил: — ты должна была меня поцеловать. Они дурачились и говорили серьезно. С чувством сожаления, Дерек понял, что, как только желание закончится, ничего не изменится. Они останутся друзьями, играющими в гляделки и задающими друг другу молчаливые вопросы. Он может позвать ее на выпускной только как друг. Он может целовать ее только по проигрышу или выигрышу. — Но я же… — смятение на ее лице забавляло, а как только появилось понимание, что не она начала поцелуй, ее глаза загорелись: — Что ж, ладно. Сара всё еще была красной, но дыхание хоть и участилось, немного приходило в норму. Она медленно провела пальцем по его губам: — Дерек Никсон, ты запомнишь этот поцелуй надолго. — Неужто настолько плохим он будет? — Надейся. Дерек будто под каким-то наркотиком наблюдал, как девушка наклоняется в сторону и ее волосы щекочут кожу. Губы Сары почти невесомо касаются шеи, раз за разом поднимаясь выше. Он прикрывает глаза, когда ее язык проходится от шеи к линии челюсти, а зубы кусают в конце пути. Он сжимает руки на ее талии, едва мягкие губы накрывают его собственные. Он чувствует, как Сару слегка бьет дрожь, когда ее язык, пройдясь по нижней губе, проскальзывает в его рот. Девушка не выдерживает, когда он начинает отвечать ей, оплетая язык своим, и опускается на него. Дерек сильнее упирается ногами в ступеньку, чтобы не слететь вниз в ту же секунду. Его мозги начинают плавиться, когда теплая ладонь накрывает его, а затем направляет под свитер. Его ладонь холодная, и она дергается от контраста, но не отрывается от той борьбы языками, что они устроили. Внизу живота и в паху что-то жалобно стонет. Он, конечно, знает, что, но из последних сил не обращает на это внимания. Мягкие губы и язык в его рту всё, что имеет значение. Его пальцы оглаживают нежную кожу Сары, и из него вырывается стон, тонущий в этом гребанном желанном поцелуе. Из-за ладони Дерека, что впуталась в ее рыжие волосы, тело девушки прильнуло сильнее. Она ерзает, едва ли не причиняя боль в паху, и отрывается от него заглядывая в глаза. Теперь в ее глазах вопрос, а не в его. Дерек проклинает себя, когда кусает ее нижнюю губу, вновь увлекая в поцелуй. В этот раз только губы. Обоим нестерпимо душно и нечем дышать, но раз за разом губы встречаются то в нежном, то в напористом прикосновении. Оба обозначают это как медленное торможение. Но оно всё дольше. Кажется, почти бесконечным. До тех пор, пока сверху всё громче не слышатся шаги и разговор их друзей. Они одновременно отстраняются, трезвея. Дерек поднимается, убирая руку из-под свитера и беря ее за талию, поднимается вместе с ней. Оба красные, с тяжелым дыханием и припухшими губами, и, если у Дерека это было не так критично: его волосы всегда похожи на воронье гнездо. То Сара, кажется ему неприлично желанной, словно прервали их вовсе не на поцелуе. Она запоздало убирает от него руки, а Дерек осторожно и немного смущенно поправляет ее прическу. Сара одергивает свитер. Оба делают вид, будто в трусах у парня фишки для скрэббла. Правда, недолго. — Тебе нужно в ванную. — Я бы поспорил над тем, кому нужнее, Сара. Ее щеки загораются сильнее, но она молчит. Глаза на секунду впиваются в Дерека вопросом. И он счастлив, по-настоящему по-садистски счастлив, что впервые это не он так смотрит. Молча она уходит в уборную, а Дерек глубоко дышит, пытаясь думать, о чем угодно, кроме ее губ и языка. И кожи. И пьянящего запаха, который впился и в него. — Мы с Сарой на диване, — оповещает его Кэнди, добравшись до середины лестницы. Когда они стоят на одном с ним уровне, Дерек дышит ровно. В нижнем белье больше нет фишек, а в мозгах тупых вопросов. Он взял себя в руки, оказывается это легче сделать, когда Сары нет рядом. Вот находка. И тем не менее тоска по тому, чего не произойдет и воспоминания о том, что произошло медленно уничтожают его. Сара помирится с Майклом. Он не пригласит ее ни на один танец. Дерек не сможет поцеловать ее без выигрыша или проигрыша. Но каким-то сомнительным чудом, теперь в нем на один вопрос меньше. Он знает, что хочет поцеловать ее. На два меньше. Он уверен, что и она тоже не против.Декабрь сменяется маем, цветы окружают жилье, идут наши дни, не смолкая, сквозь темные пальцы ее.
Дерек приходит в себя на пути из леса, в его правой руке кукла с ниткой волос Сары, а в голове уже совсем не мелодичный голос, а хрипучий, но он уверен, что это всё еще Пряха. — Это в награду за храбрость, мальчишка. И карканье. Оно окружает всё вокруг, хотя по близости ни одной вороны.