Дворец. Комната Ричарда
Адам опустился в кресло. Сидевший по соседству Ричард продолжал изучать письма, выглядя незаинтересованным в собеседнике. Телохранитель хмыкнул: алкоголь неплохо дал в голову, но он всё ещё контролировал себя. Мысли может и нет, а вот речь — да. Его взгляд скользнул по будущему королю: выверенная поза, минимализм в движениях, грация и изящность, непоколебимость и сила, что он демонстрировал и излучал, — развеивали все сомнения насчёт будущего Сагара. — Спрашивай, — твёрдо произнёс Ричард, не отвлекаясь от своих дел. И Адама это бесило. На протяжении всей их дружбы он терпеть не мог напыщенного-индюка-принца. А потому всегда пытался выбить его из обычного человека, состоящего из плоти и крови. — У меня нет вопросов, — упрямо ответил он. Голубые глаза Ричарда впились в друга надменным, насмехающимся взглядом, пьяный мозг Адама видел и превосходство. Письма были позабыты на ближайшие минуты уж точно. Наверняка это приглашения или поздравления со скорой свадьбой и коронацией. Адам не хотел играть по его правилам, не хотел следовать его схеме приказов. — Как хочешь. Но Ричард всё ещё с насмешкой смотрел на него. А сам Адам слишком хотел узнать ответ. — Ты не боишься? — Ты и сам знаешь, что нет. — Почему? Ричард вздохнул и откинулся на спинку кресла, и Адам понял, что не только сам страстно желал найти ответ. Кронпринц сам хотел дать его. Только он, в отличие от Хьюза, был в несколько раз терпеливее и продуманнее для того, чтобы его спросили. Ричард усмехнулся.Дворец. Винный подвал
Адам смотрел прямо в стакан, но всё равно видел, как с одной стороны их покинула Эмма, а с другой — Джессика оставила лёгкий поцелуй на губах принца и сказала: — Не задерживайся, ладно? — Ричард кивнул с лёгкой улыбкой. — Буду ждать тебя в комнате. Невесомое прикосновение её ладони до плеча тело Хьюза приняло с болью. И всё же он не пошевелился остолбенев. Девушка настырно давала ему шанс за шансом. — Адам, не буду тебе мамочкой… — Так и не будь. Джессика не отреагировала: его резкость была не самым страшным, что происходило между ними. — Как скажешь, но сохрани достоинство и войди в кои-то веки в свою комнату на двоих ногах, а не ползком. Адам не ответил, сжав губы, улыбнулся и провёл её взглядом до выхода. Глупым было делать вид, что всё осталось неизменным. Хьюз пытался поддеть её, а Джесс колкостью и холодом отвечала на всю его грубость. — Поздравляю со свадьбой. — Спасибо. Глоток за глотком, почти до рвоты. Ему хочется напиться до потери ориентации в пространстве, но Адам слишком крепок для сборной солянки алкоголя. Ричард выглядит непринуждённо даже тогда, когда в нём половина бутылки вина. Адам морщится: — Бабский напиток. Кронпринц только смеётся, звуча как полный счастливый придурок: — Мне ещё к невесте возвращаться. Адаму нечего ответить, но его опустошённость красноречиво рассказывает обо всём. Он берёт бутылку и встаёт из-за бара. — Адам, — Ричард осекается. — Возвращайся к ней. Потому что клянусь богом, Рич, если не ты, то я окажусь у неё в постели. Боли от кулака принца он не чувствует. По ощущениям только понимает, что попал он куда-то в район живота. Возможно, его даже вырвет всем этим ядом. Станет ли ему легче? Бутылка разлетается на осколки, виски окропляет всё до чего могут дотянуться капли. Адам налетает в ответ, припирая друга к стеллажу с дорогими бутылками. Всё летит к чертям.Дворец. Сад
Телохранитель плохо помнит, что именно их разняло или кто. Ещё хуже он помнит дорогу до скамейки в тихом углу сада. Стук каблуков громом отдаётся в голове, он почти знает кто это. Но надежда, что это Эмма, умирает последней. — Вот ты где! Её голос полон ярости. Не той, когда она говорила, что его затея полное безумие. А нечто новое: тихое и затаённое. Как говорила бы королева, не позволяя себе сильных эмоций. — Не нужно. — Чего, милый друг? Адам кривится, но она этого не видит. Упираясь локтями в колени, а головой в ладони, он не хотел поднимать взгляда на эту девушку. Джессика тяжело вздыхает и присаживается рядом, что-то с глухим стуком положив рядом. Девушка касается его запястья, обхватывая, и его прошибает током. Ворохом воспоминаний, таящихся внутри и не собирающихся покидать его. Помнила ли она? Резкий запах нашатыря заставляет его резко откинуться на спину подальше от флакона. Джессика издаёт смешок. — Выпей, — она протягивает ему стакан с неведомой жидкостью. — Протрезвеешь. — Зачем? — он смотрит на неё, но не в силах сфокусировать взгляда. Разочарование от того, что Джесс так близко, но он не в силах различить и цвет её глаз, накрывает его с головой. — Мне и так неплохо. Девушка фыркает и силком впихивает стакан в руки. А раз он в руках, то Хьюз пьёт, как если бы это был обман века. Пальцы касаются разбитой губы и глаз. Опускаются ниже, задирая майку и обнажая проступающие синяки. Джессика всего лишь осматривает его. — Не знаю, кому досталось больше. Адам усмехается, но голова всё больше проясняется от антипьянина Джесс. — Он знает, что ты тут, — он смотрит на аптечку, — собираешься оказывать мне первую помощь? Джессика смотрит на него долгим изучающим взглядом. — Адам, — она старается дышать ровно, и он бы очень хотел услышать хоть ещё раз её прерывистый вздох из-за него. — Ричард и послал меня сюда. — И не боится же подонок. Джессика достаёт сухой лёд, который она предусмотрительно взяла с собой, и кладёт на синяк под рёбрами. Пальцы, что неосторожно касаются его, обжигают. — Чего ему бояться? Адам улыбается, но выходит усмешка. Его пальцы задевают прядь волос и опускаются на щеку, привлекая к их обладателю. Ещё раз. Прерывистый вздох и вкус её губ. Они с Ричем больше не друзья. У них больше никого не осталось. И Адам ему ничего не должен. Джессика отстраняется сама, заставляя его взять сухой лёд в руки, и берёт ватку со спиртом, собираясь обработать рану у губы. — И правда, Джесс, чему бояться твоему жениху? Не залезет же она снова на его телохранителя? Её рука замирает, а затем обрабатывает губу и бровь. Хьюз смотрит на неё, пытаясь выцепить хоть что-то. Но невозможно задеть за то, чего нет. — Не омрачай, — наконец говорит она. — Это было… Девушка не заканчивает, а у Хьюза слишком большая фантазия. Хорошо, ужасно, сладко, невыносимо, прекрасно, страстно, неправильно, мило, нелепо, круто, безрассудно, приятно, крышесносно, головокружительно, охуенно, жестоко, экстазно, по-варварски? Как это было для неё? — Это было, Адам. Её пальцы уже без ваты опускаются на его щеку, заставляя смотреть в глаза. Хьюз хочет поддаться вперёд и при этом уйти. Хочет разбить и сделать цельной. Хочет любить прямо здесь и ненавидеть всю жизнь. Просто хочет её. Но Джессика отстраняется, на прощание оставляя холод на коже от прикосновений.Дворец. Комната Джессики
— Меган, — Джесс говорит непоколебимо, не просит: приказывает. — Ты уезжаешь сегодня же. Твой жених мне потом спасибо скажет. Да, и ты тоже. Адам застывает в приоткрытых дверях, недолго наблюдая за двумя подругами. Меган замечает его первой: — Если это всё из-за него… — Или так, или я всё рассказываю Джорджу. Их разговор окончен и Джесс выскальзывает из бывшей комнаты, даже не дотронувшись до Адама занявшего полпроёма. Будущая королева не намерена разбирать грязное бельё или говорить о нём. И уж точно не хочет касаться.Дворец. Коридор
Хьюз догоняет её, останавливая за руку, и звучит язвительно: — В чём дело, Джесс, в своём глазу бревна не видишь? Джессика выпрямилась: устраивать концерт, поддаваясь на провокацию Адама, она не собиралась. Вырвав руку из его хватки и увеличив расстояние между ними до метра, девушка сложила руки на манер, как делала королева и произнесла тихо и твёрдо одновременно. — Я знаю, что ты делаешь, Адам, и только поэтому не сужу строго. Хьюз хотел вспылить. Прямо здесь в коридоре при прислуге коим и сам отчасти являлся. — Помолчи, — попросила девушка продолжая. — Можешь и дальше трахать мою подругу и полнаселения страны, можешь пытаться упиться до смерти, можешь пытаться найти чем меня поддеть и ранить. Всё сойдёт тебе с рук, и взгляды не станут другими. — Да, что ты знаешь… — Всё: я же была там, — она грустно улыбается, позволяя провести ладонью по его щеке, и то это выглядит так, будто Джессика проверяет его температуру. — В собственной комнате и в твоей машине. Чувствовала то же, что и ты, не меньше. Именно поэтому знаю. Адам знает, что будет дальше. — Ты обиженный мальчишка, которому сделали больно, и раз больно тебе, то должно быть больно всем. Только Адам, — Джесс смотрит почти умоляюще, — это выглядит унизительно. Она убирает руку, и ему тут же становится пусто, словно и не она говорила эти слова. — Соберись, — вместо прощания говорит она. Тряпка.Дворец. Сад
Чувствуя себя каким-то садистом, он не может отвести от Рича и Джесс взгляда. Принц заключает её в объятия и что-то шепчет. Девушка улыбается. Их губы встречаются и едва ли это похоже на целомудренный поцелуй принца и принцессы. Он заставляет себя идти дальше по аллее от проклятого окна. В руках неизменно держа бутылку.Дворец. Коридор
От того, как Адам хватает её за руку и затягивает в нежилую спальню, у Джессики останутся синяки. Но и понимая это краем сознания, он не отпускает её. Впивается в её губы грубым поцелуем, кусая губы. Другая рука скользит под платье, сжимая бедро. А когда она хочет отстраниться, толкает к стене припечатывая. Руки девушки упираются ему в грудь, а просьбы остановится так и не звучат внятно. Пьяный мозг видит лишь согласие. Адам обхватывает её запястья, удерживая их сверху рукой, и целует её губы с новой силой. Она открывает рот, и язык скользит между её губ. Только когда он отрывается от неё, переключаясь на вырез декольте, она шепчет, потому что не в силах привлечь постороннее внимание: — Остановись. Адам высвобождает её грудь из платья и лифчика. Благодарит всех дизайнеров, которые делают платья с таким удобным вырезом. И целует её кожу. Грубо вбирает сосок в рот, играясь с ним языком. Джессика сопротивляется и что-то говорит. Но он уверен, что залезь он к ней в трусики, коснётся влаги. Колено ударяет его в пах, и девушка отбегает от него. Минуты хватает, чтобы он выпрямился. — Ты ревнуешь, — констатирует Адам. — Не говори ерунды. Щёки будущей королевы красные. Адам считает от желания, а Джессика — от ярости. — Ты отослала подругу. — У неё есть Джордж, Адам. — Ты хочешь корону. — Я хочу Ричарда. Адам не двигается, слышать это всё равно больно. Он прикрывает глаза, у него остался последний вопрос: — Ты настояла на моём невыезде? Джессика хмурится, вспоминает, что, вообще-то, полуголая и спешно поправляет платье. — Ричард. Он хочет, чтобы ты и дальше продолжал быть телохранителем. — Но не его. — Моим. — И он не боится? Не боится, что ты вновь будешь со мной? Джессика не отвечает, смотрит на него как на глупого ребёнка и не может злиться за то, что он делал ещё несколько минут назад.Дворец. Комната Ричарда
— Почему? — упрямо переспрашивает Адам друга. В Ричарде — превосходство, в Ричарде — королевская кровь, в Ричарде — джентльмен и доблестный рыцарь, в Ричарде — будущее страны, в Ричарде — сила и власть. Адам усмехается: не в этом дело. Не из-за этого Джесс не покинет его. Он прикрывает глаза за секунду до ответа. — Ты сам делаешь хуже, Адам.