Прекрасная быль

Ты не умел одного – сражаться и проклинать. И ты забудешь его, но он вернется опять. Нальет столетний коньяк, разгонит в снах воронье, Возьмет в уплату пустяк: лишь вырвет сердце твое.

Вэнь Нин аккуратно вытащил лезвие и дотронулся до краёв раны. Крови не было, хотя серьёзного вреда нанести хозяину меч не мог, но парень всё равно переживал. Мальчишку хотелось убить. Господин только стал более терпимым к окружающим, а тут этот надоедливый ребёнок. — С ним всё будет в порядке? — рядом метался Лань Си Чэнь. — Я даже не знаю, — обеспокоено протянул Вэнь Нин. — Он же божество! Он не мог умереть! — Так вот почему ты пырнул его? Божество не может умереть! — Вэнь Нин быстро поймал юношу за руку и крепко сжал. Лань Си Чэнь дёрнулся, Вэнь Нин сжал ещё сильнее. — Вэнь Нин, но он же прав. Божество умереть не может! — раненый встал и спокойно, подойдя к ним, отцепил руку Вэнь Нина от Си Чэня. — Господин, — виновато посмотрел на мужчину Вэнь Нин. Вэй в ответ дотронулся до плеча юноши, словно успокаивая, и повернулся к Лань Си Чэню: — А тебя я попрошу отдать меч. Ты, похоже, совсем не можешь держать себя в руках, и я не хочу, чтобы однажды ты ранил Вэнь Нина. Меч пришлось сдать, всё-таки, чувство вины было очень сильным. — Господин!.. — Вэнь Нин, зови меня по имени. — Господин, вы могли бы сами сказать пленнику своё имя, — хитро улыбнулся Вэнь Нин. — Не господин, а Вэй У Сянь, — тоже хитро улыбнулся хозяин замка. Лань Си Чэнь чувствовал себя странно — совсем недавно он чуть не убил человека, а теперь ему говорят имя этого божества и требуют, всего-навсего отдать меч. — Прости меня, — само собой вырвалось у Си Чэня. — Я привык, что меня предают, Лань Хуань… Тут Лань Си Чэнь почувствовал холодное отчуждение, которое пролегло между ним и божеством. К Вэнь Нину тот обращался с какой-то дружественной теплотой, явно, что они уже давно знали друг друга и дорожили друг другом. Казалось, рядом с ними он был лишним… Хотя, скорее всего так и было... Простой заклинатель, ставший расплатой за помощь божества. Как ему хотелось вернуться в орден. Снова проводить вечера с братом и отцом. — Лань Хуань, я редко кому прощаю такие вольности… Но, если ты тронешь кого-нибудь из моих людей, я обещаю, что умрёшь мучительной смертью и душа твоя будет вечно скитаться и страдать, не находя пристанища, — глаза божества полыхнули красным, а лицо приобрело ещё более хищное и безумное выражение. — Я понял. Я не хотел причинять тебе боль, — стараясь держаться достойно ответил Лань Си Чэнь. — Я думал, ты станешь утешением, но ошибся. Можешь нас оставить, — Вэй У Сянь указал на дверь.