***
Тем временем в саду Саске спустился с лошади и направился в сторону небольшого шатра, а после сел на диван, желая немного отдохнуть. Следом за ним пришли Суйгецу и Джуго, которые пытались отдышаться. Ещё бы, ведь они ели догоняли Шехзаде, который катался слишком быстро. Казалось, так он пытался выпустить злость, обиду и разочарование. Только вот его верные рабы не понимали, что такого случилось. Что могло произойти, чтобы настолько выбить из колеи Саске. Но расспрашивать его они не торопились. Не хотелось испытать гнев юноши, тем более после этой поездки, которая была настоящим адом. Они прекрасно знали, что только один ненужный вопрос — и они забудут, что такое сон и отдых. — Шехзаде, эм, что ещё планируете сделать? Может быть, немного отдохнёте? — пытаясь начать разговор, спросил Суйгецу. — Вон с глаз моих, — злобно посмотрев на слугу, сказал юноша. Сейчас ему было всё ровно на всех и вся. Он больше не мог сдерживать свою злость, ему нужно выместить её. И неважно, на ком и как он это сделает. — Шехзаде, в последние дни вы постоянно чем-то недовольны, может, что-то важное случилось? — Мои проблемы вас не касаются, — это были последние слова парня, он больше не хотел ничего слушать, даже пения птиц. Саске не мог понять, что ему делать дальше. С каждым днём он всё больше разрывался на части. С одной стороны — государство и новый поход, с другой — его семья и интриги, с третьей — его друзья, которые пытаются ему всячески помочь, и Карин… Карин, эта рабыня помогла ему забыть обо всём, пусть и ненадолго. С ней он не думал ни об одной проблеме, он не знал, как это у неё выходит, но она была единственным способом, лекарством, которое позволяло чувствовать себя обычным человеком. Не Шехзаде, не наследником престола великой империи, а самым обычным человеком, который мог ни о чём не переживать, не беспокоиться. Саске безумно хотелось, чтобы это чувство было с ним всегда, а не только когда он в объятиях рабыни. — Шехзаде, простите, но, как вы знаете, примерно через неделю мы отправляемся в поход, хотелось бы узнать план наших действий, что мы должны будем делать? — спросил Джуго, садясь на тахту рядом с юношей. Обычный вопрос. Он его задавал всегда, перед каждым походом. Раньше он всегда получал ответ на него, но сейчас этот вопрос взбесил наследника. — Джуго, ещё даже война не началась, а ты уже хочешь получить подробный план ваших действий?! — Саске сам не понял, из-за чего вышел из себя, и не заметил, как направился в сторону дворца, не заметил, как резко открыл двери в свои покои и вошёл в них, сметая всё на своём пути. Всё, эта война, этот вопрос… Это было последней каплей. Он устал от всего, он хочет выпустить всю злость, которая накопилась в нём, но на ком? Кто согласится на эту пытку? Аллах, кажется, сегодня он уже об этом думал… — Шехзаде, пришли наложницы… — в комнату вошёл стражник, оповещая, что к празднику всё готово. — Пусть проходят, — перебивая слугу и садясь на кровать, сказал юноша. Может, после этого злость уйдёт?..***
Утро. Гарем Карин с ненавистью смотрела на рабыню, которую готовили к ночи с Шехзаде. Если бы не та сдержанность, которой она обладала, то в эту же секунду набросилась на неё, пытаясь убить, но она знала, что нельзя. Другие рабыни чувствовали напряжённую атмосферу рядом с фавориткой наследника престола и пытались не подходить к ней. Сама же венецианка понимала, что почти проиграла. Если она что-нибудь не предпримет, то её можно будет отправлять в Старый дворец. Нет, она не допустит этого. Она в детстве узнала, что такое горе. Полную миску с ним выпила, но сейчас, когда она нашла своё счастье, Карин не будет терпеть это снова. Не выдержит просто, это выше её сил. Встав с места, девушка направилась в свою комнату. Она больше не может смотреть на это. Да и кто сможет смотреть на то, как твоему любимому готовят другую женщину? Возможно, есть такие люди, но она не одна из них. Зайдя в комнату, рабыня позволила себе заплакать. По лицу невольницы потекли слёзы, слёзы, которые, возможно, больше никогда не смогут остановиться… Сев на кровать, Карин уткнулась в подушку. Саске променял её на другую. Как такое можно вынести? Как можно вытерпеть измену любимого? Да легче умереть. — Карин? — тихо позвала Дениз подругу, заходя внутрь комнаты. — Ты ушла и ничего не сказала, я забеспокоилась, — рабыня подошла к венецианке и села рядом. — Ты плачешь? Что-то случилось? — Да, случилось. Он всё-таки выбрал себе рабыню, несмотря на то, что это против правил, несмотря на то, что у него есть я. — Карин… Он Шехзаде великой империи, он имеет право иметь гарем, с этим ничего не поделаешь… — черноволосая всячески пыталась успокоить наложницу, но после этих слов венецианка стала рыдать ещё больше. — Дениз, я устала, я больше не могу. Сначала Махидевран Султан мне угрожала, потом он просто взял и забыл обо мне, теперь начались измены… О Боже, как я это перенесу? Моё сердце разрывается на часть только от мысли, что Саске может быть с другой настолько же нежен, как со мной… — Карин, неважно, сколько девушек у него будет, важно то, что в его сердце и душе — только ты, никто этого не изменит, — беря руки подруги в свои, невольница успокаивающе погладила подругу по голове. — Нет, Дениз, — поднимая заплаканные глаза, сказала Карин. — Я нахожусь только в его постели… Он ни разу не говорил, что чувствует ко мне… Ни разу… Даже в шутку этого не говорил… — Карин, люди могут не говорить, но это не значит, что они ничего не чувствуют. Ты только что сказала, что с тобой он был нежен до такой степени, что даже не было ощущения, что это тот жестокий тиран, про которого говорит вся империя. Шехзаде всегда тебя защищал, даже поссорился со своей матерью ради тебя. Думаешь, ради чужого человека он бы делал это? Нет, он бы просто забыл про тебя, но Шехзаде шёл против всех правил, и после всего этого он к тебе ничего не чувствует? Если это так, то это будет конец, не только твоей, но и любви всего мира. Это будет оскорблением для всех людей, которые узнали, что такое любовь. — Может быть, ты и права, но как мне терпеть эти измены? Ты думаешь, это легко? Я сегодня заснуть не смогу, потому что буду знать, что он будет развлекаться с другой на постели, на которой уже не раз была я, — Карин вытерла слёзы и посмотрела в окно, пытаясь понять, как вытерпеть эту боль, как она сможет улыбаться, глядя ему в глаза и вести себя как раньше? — А Махидевран Султан, наверное, радуется. Конечно, у неё появился шанс избавиться от меня, только ничего не выйдет. Меня не сможет победить какая-то девчонка, которая даже мира толком не видела. — Я уверена, что тебя никто не победит, не родился ещё такой человек, который сможет это сделать, — подбадривая подругу, сказала Дениз. Неожиданно двери в покои наложницы отворились, и вошли слуги с большим подносом еды в руках. Положив его на стол, евнухи хотели уйти, но венецианка их остановила. — Стойте! — громко крикнула фаворитка наследника, а после встала с места. — Унесите эту еду той рабыне, которая сегодня идёт к Шехзаде Саске на хальвет, только не говорите, что от меня, скажите, что это подарок Махидевран Султан, а мне принесите другое блюдо, но чтобы об этом никто не знал, — слуги молча стояли, явно не желая исполнять приказ обычной рабыни просто так. Глубоко вздохнув, девушка достала из пояса платья небольшой мешочек с золотом и кинула его одному из евнухов. — Это вам на двоих. Если выполните задание хорошо, получите в два раза больше, но взамен вы должны будете каждый день менять мою еду на другую, а то, что мне приносят, отдавать той девушке. Ну, что, согласны? — рабы переглянулись, а после, взяв поднос обратно, вынесли его, направляясь в общую комнату. — Карин, ты что делаешь? Зачем тебе отдавать свою еду кому-то другому? Тем более ей. Ты только что плакала мне в плечо, говорила, что обязательно сделаешь так, что жизнь этой девушки превратится в ад, а сейчас отправила ей угощения? — Дениз, поверь мне, я только что начала исполнять своё обещание. Никто ещё в этом дворце не видел, на что я способна, что же, начну с «соперницы». Она первая убедится в том, что мне лучше дорогу не переходить, — Карин подошла к зеркалу и вновь вытерла слёзы, которые никак не хотели останавливаться. — Я тебе всё расскажу, но взамен ты кое-что сделаешь для меня, — рабыня взглянула на подругу заплаканными глазами и грустно улыбнулась. Не она начала эту войну. Не она виновата в том, что она будет делать и что сделает…***
Тем временем в покоях Шехзаде Наруто Наруто сидел на кровати и смотрел на лицо Сакуры. Рабыня всё ещё спала и явно не хотела просыпаться, но это было даже на пользу юноши. Он мог спокойно всё обдумать, не отвлекаясь на фаворитку и её тело. Парень аккуратно, чтобы не разбудить невольницу, погладил её по щеке. Через неделю он уезжает, он должен всё решить до отъезда, иначе потом ему придётся жить с этим до самой смерти. Сейчас, когда парень настроился, он должен всё решить. Именно сейчас… — Наруто? —девушка проснулась и удивлённо посмотрела на Шехзаде. Обычно в это время он спит мёртвым сном, и его достаточно трудно разбудить. — Доброе утро, Госпожа моего сердца, — юноша лёг рядом с рабыней и обнял её. — Чего ты так рано проснулась? Поспи ещё немного, отдохни. — То же самое могу у тебя спросить, — прижимаясь ближе к телу парня, сказала девушка. — Просто не спится, не обращай внимания, — юноша погладил наложницу по голове и попытался улыбнуться, только не получилось. Он уже устал от лжи, которая его окружает, больше всего он ненавидел себя, ведь сейчас ему тоже приходится врать. Девушка зевнула, показывая этим, что хочет спать, но не сейчас. Сейчас нельзя. — Шехзаде, раз мы проснулись, может, тогда прогуляемся по саду? Я так давно из дворца не выходила, скоро умру в этих четырёх стенах, — Сакура посмотрела прямо в глаза парня, мысленно умоляя его об этом одолжении. Чёрт… Эта рабыня научилась пользоваться его любовью. Смотря прямо в её изумрудные глаза, как можно отказать? Особенно если эти глаза принадлежат самому важному человеку в твоей жизни? — Хорошо, после завтрака мы пройдёмся по дворцовому саду, — юноша поцеловал невольницу в макушку, а после встал с кровати, направляясь на балкон. Сакура лишь довольно улыбнулась. Она устала от дворцовых стен, хочется уехать, но это, конечно же, невозможно. Но выйти из дворца можно, это радовало больше всего.***
Вечер. Покои Махидевран Султан Махидевран сидела на кровати, перебирая свои украшения, выбирая, что отправить в мастерскую, а что и вовсе выбросить. Глубоко вздохнув, женщина посмотрела на дверь, ожидая, когда в покои зайдёт Фидан калфа. Служанка должна была сообщить, дошла ли новая фаворитка Саске до его покоев, правда, это было уже лишним. Раз её сын выбрал себе наложницу, значит, эту ночь он проведёт с ней. Ведь он всегда делает то, что желает и получает то, что хочет. Она так его воспитала, и меняться даже ради родной матери Саске не стал бы. Услышав шорох со стороны двери, Махидевран поняла: пришла её самая верная служанка и калфа — Фидан. Посмотрев на рабыню, женщина жестом руки приказала ей подойти, а после этого убрала все драгоценности в шкатулку. — Ну, что скажешь? Рабыня отправилась к Шехзаде? — Да, Госпожа. Я лично всё проконтролировала. Не нужно переживать, всё сделано в лучшем виде, — подходя ближе к своей Госпоже, ответила женщина. — Отлично. Завтра же переведи её на этаж фавориток. Дай её всё, что она пожелает, но в пределах разумного. Если будет задирать нос, как Карин, поставишь на место. Мне этой венецианской змеи хватает, ещё не хватало, чтобы и эта рабыня стала вести себя так же, как она. — Как прикажете, Госпожа. Что-нибудь ещё? — Та служанка не забывает добавлять в еду Карин то снадобье? — Махидевран посмотрела прямо в глаза калфы, желая получить положительный ответ. — Да, Госпожа, не нужно беспокоиться. Лекарство каждый день добавляют в еду, скоро оно подействует и покажет свои свойства. — Я надеюсь на это. Это единственный способ заставить Саске забыть эту девушку, — женщина глубоко вздохнула, понимая, что вновь совершает грех, но по-другому она не могла. Если она этого не сделает, то в её жизни никогда больше не будет покоя. Дни, которые ей осталось прожить, превратятся в ад, и этот ад будет каждый день её медленно убивать. — Завтра приведёшь ко мне эту девушку, хочу с ней познакомиться, — переводя тему разговора, сказала Султанша, снова принимаясь перебирать украшения. — Как прикажете, — служанка посмотрела на свою Госпожу, ожидая ещё каких-нибудь указаний, но их не последовало. Женщина была занята осмотром драгоценностей, или же, как показалось калфе, своими мыслями. С каждой последующей минутой молчание всё больше и больше давило на уши, показывая этим немного напряжённую обстановку, но рабыня не позволяла себе спросить у Махидевран, что гложет её. Не хотелось навлекать на себя гнев наложницы Султана, ведь и наказание будет за это жестокое. — Можешь идти, Фидан, если что-нибудь понадобится, я пошлю за тобой, — не поворачиваясь к служанке, сказала женщина. Присев в поклоне, калфа покинула комнату своей Госпожи, а после облегчённо вздохнула. Когда разговор зашёл о Карин и об этом средстве, у калфы чуть земля из-под ног не ушла. Взглянув на дверь, которая была позади неё, она поняла, что ей повезло, но это только на этот раз. Сейчас Махидевран ничего не заметила, но это не значит, что в следующий раз калфе повезёт, когда-нибудь она всё узнает…***
Тем временем в покоях Шехзаде Саске Саске усталым взглядом смотрел на кучу документов, которые нужно проверить сегодня, потом времени на это не будет, ведь через два дня он едет на охоту с отцом. Нужно всё для этого подготовить, но усталость побеждает его в который раз за последнюю неделю. Печально вздохнув, юноша взял в руки очередной лист бумаги и стал внимательно читать его содержимое. И почему этим всем он должен заниматься? Он даже ещё не уехал в санджак, почему на него повесили столько работы? Явно многие Паши и визири Совета просто скинули на него всю свою работу, даже не задумываясь о том, что из-за неопытности наследника престола могут быть серьёзные проблемы. В этой ситуации радовало лишь то, что не он один такой несчастный, что не только он мучается над документацией, но ещё и его младший брат, а именно — Наруто. У него были точно такие же проблемы, только вот если Саске всё пытался делать сразу и отдавать все отчёты вовремя, то Наруто всегда делал это в последний момент и вечно опаздывал. Да, настолько они были разные, если бы они не носили титул Шехзаде, то другие люди даже бы не догадывались о том, что они братья. Да и их это не волновало, им было всё равно на чужое мнение. Взяв следующий лист бумаги и прочитав его, глаза юноши расширились от удивления, а после появилась улыбка. Он редко улыбался, а значит — вести замечательные. Глубоко вздохнув, Саске понял, что сейчас все планы изменятся. Что войной они пойдут не на Венгрию, а на совершенно другое государство, но эта информация ещё не проверена, ей нельзя верить, нужно точно всё проверить, иначе ему не поздоровится от отца. — Суйгецу, — позвал своего верного раба юноша, прекрасно зная, что он где-то рядом. В эту же секунду откуда не возьмись появился пепельноволосый и посмотрел на своего Господина. — Вы звали, Шехзаде? — вместо ответа Саске дал ему в руки письмо и стал ждать его реакции. Внимательно прочитав содержимое бумаги, парень недоверчиво посмотрел в лицо наследника престола. — Этого не может быть. — Для этого я и позвал тебя, — вставая с места, сказал юноша, а после подошёл к Суйгецу. — Если я расскажу об этом Повелителю, мне, конечно, поверят, но что будет, если это окажется неправдой? Хотя, что я спрашиваю, ты ведь и так знаешь это, — немного просмеявшись, сказал парень, но через мгновение он стал серьёзным и продолжил. — Ты должен всё разузнать. Если это правда, сразу же доложить мне, если нет — казнить того, кто доложил об этом. Суйгецу, — юноша подошёл к своему рабу ещё ближе, — делай что хочешь, хоть всю казну империи используй, но ты должен всё разузнать. Мне нужно знать об этом деле полностью всё. Когда это произошло, при каких обстоятельствах, кто пытался помешать этому, кто наоборот предал своё государство. Кто из королевской семьи остался в живых, кто пропал, кто стал рабом. Узнай даже о слугах. Любая информация очень важна. Ни упусти даже малейшей детали. — Не стоит беспокоиться, Шехзаде. Я всё выполню в лучшем виде и никто об этом не узнает. Вы же знаете, как я выполняю свою работу, — уверенно сказал парень, немного улыбнувшись. — Знаю, поэтому и говорю тебе всё это, — с небольшой усмешкой сказал Саске, а после вновь сел за стол. — Помнится, в прошлый раз ты и Джуго чуть целый замок не разнесли, хорошо, что никто не видел вас, а то мне бы было худо. В этот раз всё должно быть в целости и сохранности. Это относится и к предметам, и к людям. Ничего вы не должны разрушать, не убивать, только узнать, правда это или ложь. Ясно? — Шехзаде, как вы можете в нас сомневаться? Не стоит вам волноваться насчёт этого. Никто не сможет узнать об этом, не стоит волноваться. Я и Джуго обо всём позаботимся, — после этих слов юноша исчез из комнаты Саске так же неожиданно, как и появился, но наследника престола это не удивило. Он привык к таким появлениям и исчезновениям. — Обычно после этих слов вы оба доставляете мне только одни проблемы… Лучше бы сам всё разузнал, — печально вздохнув, юноша хотел было вернуться за работу, но заметил белый платок, который висел на изголовье кровати. Платок Карин… Эта девчонка его забыла или специально оставила, чтобы прийти за ним сегодня? Или же оставила его тут как напоминание о себе? За этими мыслями юноша не заметил, как взял шёлковый платок в руки и поднёс его к лицу, вдыхая приятный аромат граната. Гранат… Именно так пахли волосы венецианки. Саске сходил с ума каждый раз, как вдыхал его. Даже находясь просто рядом со своей фавориткой, не зарываясь носом в её аловолосую макушку, он чувствовал этот аромат, он преследовал его всегда. Самом странным было то, что юноша не любил этот фрукт. Он даже как-то подкупил лекаря, чтобы тот сказал его матери, что у Саске аллергия на гранат, но именно сейчас, когда в его раньше спокойной жизни появилась эта рабыня, у которой как-то выходило с лёгкостью избавлять его от гнева и злости, которая не подчинялась никаким правилам, которая в открытую ему заявила, что не будет терпеть соперниц, которая считала себя равной ему, ему стал нравиться гранат. Нет, точнее, не так. Ему стало нравиться всё, что связанно с его фавориткой, пусть он этого не признаёт. — Стража, — юноша сел за стол и, аккуратно свернув платок, убрал его в одну из выдвижок стола, — этой ночью я хочу видеть Карин хатун, — сказал Саске, когда стражник вошёл в его комнату и низко поклонился. Ему было всё равно на то, что сегодня к нему должна была прийти другая, да и, если честно признаться, он забыл об этом, его это не волновало. Если он хочет, чтобы к нему этой ночью пришла Карин, значит, так и будет.***
Тем временем в гареме Кара хатун — девушка, которую прошлым вечером выбрал себе в фаворитки Шехзаде Саске, и сегодня она идёт к нему на хальвет. Это стоило рабыне немалых усилий, вчера вечером было видно, что Шехзаде ни одной из девушек, которые ему должны были танцевать, не интересовался. Мыслями он был совершенно в другом месте, но стоило ей опрокинуть «случайно» подсвечник — и его взгляд был прикован к ней. Без женских хитростей не обойтись, да и сейчас это было неважным для неё. Совсем скоро она пройдёт по «золотому пути», и настанет её время. Её Эпоха. Но и это встало на второе место. Сейчас невольнице хотелось поиздеваться над Карин. Этой девушке повезло стать наложницей Шехзаде почти сразу же после прибытия и быть единственной фавориткой Шехзаде на протяжении четырёх месяцев, а вот Каре пришлось ждать около двух лет, но справедливость всё-таки существует, и она пройдёт путь «от рабыни до Султанши». Что там кричала эта венецианка? Что Саске даже не посмотрит на неё? Что ж, он посмотрел и не отрывал взгляда от её тела, но всё это только её мысли, а она хочет всё это высказать этой девчонке в лицо. Видно, Бог услышал просьбу Кары, и с этажа фавориток спустилась обладательница алых волос. Походка Карин была настолько величественной, что рабыне на мгновение показалось, что это идёт особа каких-то королевских кровей, но, выкинув эти мысли из головы, темноволосая сказала слугам, которые помогали ей наряжаться, немного подождать, а после направилась к венецианке. — Карин, ты такая грустная сегодня? Что-то случилось? — издевательски спросила рабыня, смотря прямо в глаза своей теперешней сопернице. — Да, случилось, только вот тебе отчитываться я не собираюсь, и без тебя голова болит, — девушка хотела было уже уйти, но следующие слова её остановили. — Да, наверное больно принимать то, что скоро тебя вычеркнут из сердца Шехзаде Саске и выкинут из дворца. — Меня никто не вычеркнет из его сердца, тем более ты, — поворачиваясь лицом к рабыне, сказала девушка. — Тебе это не под силу. То, что ты идёшь к нему сегодня, ничего не значит. Я говорила это уже не один раз и повторю снова для тебя. В его сердце — только я. Я ворвалась в его жизнь словно буря и уходить не собираюсь. Знаешь, что это значит? Нет? Это значит, я ни за что не сдамся. Умру, но не будет по-твоему. — Какие громкие слова. Не пожалеешь о сказанном? Да и что ты сможешь сделать? Весь дворец знает — Махидевран Султан против тебя. Она будет согласна на любую, лишь бы тебя рядом не было. — Хм… — Карин сделала задумчивый вид, а после сказала. — Тогда понятно, почему она выбрала тебя, — Карин не стала больше ждать и направилась к выходу из гарема и в баню. Она больше не может выдержать этого, а хаммам — отличный способ расслабиться и перевести мысли в порядок. — Карин, — рабыня обернулась и увидела Ханде калфу, которая бежала к ней. — Где ты ходишь? Я тебя обыскалась уже. Пошли скорее. — Куда идти, Ханде? Что-то случилось? — Ты оказалась права. Шехзаде Саске снова нарушил правила ради тебя. — Да что же случилось, скажи наконец! — не выдерживая, прокричала рабыня. — Шехзаде Саске хочет видеть тебя этой ночью! — с улыбкой сказала служанка, понимая, что Карин была права. Юноша просто посмотрел на танец и кинул платок одной из девушек, но это не значит, что он забыл про Карин, но следующие слова невольницы привели в смятение. — Я никуда не пойду.