***
Неделю назад. Покои Султана — Повелитель, — в комнату вошёл Давуд. — Вы хотели меня видеть? В ответ Султан лишь улыбнулся, одновременно с этим откладывая в сторону книгу, которую он читал несколько мгновений назад. Одним жестом он приказал подойти ближе, намекая, что разговор будет не для лишних ушей. — Паша, я хотел поговорить с тобой о восстании… — мужчина поднялся со своего места, обошёл стол и, открыв одну из многочисленных папок, которые лежали на столе, достал несколько документов. — Помнишь, Саске говорил, что венецианская принцесса находится в нашем государстве? — Да, но… Я не понимаю как это связано с бунтом… — Венецианские послы, сами венецианцы… Их слишком много. Купцы, торговцы, ремесленники… Государственные деятели и, наконец, принцесса… — Повелитель, вы имеете в виду… — Давуд понимал, к чему ведёт Султан. Понимал, но, несмотря на это, не мог даже допустить и мысли о заговоре. — Разузнай об этом, но тайно. Никто не должен знать об этом… Особенно Саске и Ибрагим… — Что? — услышанное ошарашило мужчину. Он мог ещё понять, почему об этом не следует знать наследнику престола, ведь тот неопытен, да и людям из его окружения верить особо нельзя, но почему нельзя говорить об этом великому визирю? — Я понял, всё сделаю в ближайшее время. После Султан остался один, а натянутая улыбка быстро покинула его лицо. Как ему надоела эта наигранность, но, к сожалению, по-другому он не может. Как Султан. Он правит огромной империей, в которой творится полный хаос. Сейчас он должен играть доброго и милосердного правителя, но, как только всё придет в норму, он покажет весь своей гнев и жестокость.***
Вечер, покои Шехзаде Наруто Шехзаде тяжёлым взглядом смотрел на свою наложницу, пытаясь переварить всё, что произошло днём. Когда мать предложила ему затею с ядом, он был полностью уверен, что наложница не согласится его выпить, чтобы таким образом доказать свою преданность. Или же он не хотел, чтобы она это сделала? Скорее всего, второе. Он, несмотря на предательство, продолжал любить Сакуру. Любил. Любил. Именно из-за этой любви он, не выдержав, выбежал из ширмы и, подняв на руки тело любимицы, понёс к себе. В тот момент он побывал словно в аду… Девушка медленно поднесла к губам небольшой сосуд с ядом и закрыла глаза. Слёзы тут же упали на щёки, скатываясь вниз, оставляя после себя солёные дорожки. Рабыня вся тряслась. Не хотела она умирать. Она хотела счастья. Быть счастливой. Да и чего уж скрывать, она была счастлива. Со своим Шехзаде, правда, она стала жертвой гаремных интриг. Печально, но она исполнила своё заветное желание… Девушка резко открыла глаза и взглянула на бывшую Госпожу. Нет, она не может умереть, не сказав ему этого, но шанса нет. Сейчас он не выйдет и не спасёт её, как герой какой-нибудь былины. Но умереть и не сказать правду тоже нельзя… Оставалось надеяться на Хюррем… — Госпожа… Исполните моё последние желание? — неуверенным голос спросила девушка. — Чего ты хочешь? — немного безразлично спросила женщина, рассчитывая услышать про заботу о сестре или брате, которых тоже продали с ней, но, вспомнив, что родители Сакуры сами её продали в рабство, заинтересованно посмотрела на рабыню. — Передайте… Передайте Шехзаде, что я его люблю, — далее глоток, удар бутылки об пол и головокружение, после которого девушка потеряла сознание. Следующим действием из-за ширмы вышел Наруто и сразу же бросился к своей фаворитке, пытаясь привести её в чувство и отправляя служанок за лекарем. Но никто не двинулся. Никто, кроме Ино, которая так же, как и Шехзаде, подбежала к подруге. — Успокойтесь, — немного раздражённо проговорила Султанша. — Она жива. Эта идиотка… Она выпила обычное снотворное, скоро придёт в себя… — Мама… — Будешь обвинять меня? Напомнить, кто согласился на это? Наруто, а если бы я и вправду дала бы ей яд?! Что бы ты делал?! Винил меня во всём?! Послушай, сынок, — женщина подошла вплотную к сыну и тихо прошептала: — Я эту девчонку могу хоть сейчас стереть в порошок, но не делаю этого, так как знаю, что ты без неё жить не сможешь. Она будет с тобой всю жизнь, а уж простить или ненавидеть — твоё дело. Но, — Хюррем положила руку на щёку юноши, — если она снова станет поводом для сплетен в гареме, — ты знаешь, каких сплетен, — твоя любовь исчезнет с лица земли. В покои зашла Ино, в руках которой был ужин для наследника. Поставив поднос на небольшой столик, девушка низко поклонилась, но комнату не покинула. — Тебе что-то нужно, хатун? — после нескольких минут напряжённого молчания, спросил хозяин покоев. — Господин… — рабыня не знала, как начать разговор. — Позвольте мне отправиться вместе с вами в санджак… Прошу вас. — Кхм, — на такую просьбу парень не знал, что ответить. Если честно сказать, он даже не интересовался, сформирован ли его гарем. Женская часть его жизни вообще его не особо волновала, он просто хотел побыстрее отправиться в свою провинцию и начать изучать управленческое дело. — Мне… Мне не нравится у Хюррем-Султан, — честно сказала невольница. — Вы сами видели, что она сделала сегодня с Сакурой… А если у Повелителя появится фаворитка? Она её не пощадит, как вашу наложницу; вместо снотворного будет яд, а я… Я очень боюсь… В конце концов, у вашей матушки такие враги… А если они меня схватят, чтобы узнать какую-то информацию? А я отвечаю только за вашего младшего брата, мне ничего такого не поручают, пожалуйста. — Всё, хатун, замолчи, я тебя понял, — юноша поднял руку, чтобы та наконец прекратила тараторить. — Я не могу тебя взять в свой гарем без позволения матери. Если она позволит, то поедешь, если нет, то прости. Я не пойду против мамы из-за тебя. — Я поняла, простите за беспокойство… — Ино поникла. Навряд ли Хюррем отпустит её, учитывая резкую любовь к ней со стороны младшего Шехзаде, но попытаться всё же стоит. — Тогда позволите побыть рядом с Сакурой?.. — Пока что жди за дверью, я позову тебя, когда понадобится, — после он сел за стол, начиная трапезу. Служанка же молча покинула комнату.***
Покои Махидевран Султан — Сынок, я так рада тебя видеть, — счастливо проговорила мать наследника, давая тому свою руку, чтобы тот её поцеловал. — Слава Всевышнему, он вернул тебя мне целым и невредимым… Я молилась за тебя дни и ночи, отказалась от всего, ела только чёрствый хлеб и воду пила, от священной книги не отходила… — Матушка, — перебивая мать, тихо сказал Саске, — это всё в прошлом, сейчас я стою перед вами. Я собственными руками убил главного бунтовщика. Больше такого не повторится, вам не стоит переживать, — юноша прошёл в покои матери и сел на небольшой диван. — Саске, — женщина села рядом с сыном и взяла его лицо в свои ладони. — Давай больше не будем ссориться с тобой по пустякам? Я была неправа во многих поступках, но больше всего меня огорчило то, что мы спорили из-за какой-то рабыни… Давай забудем всё, словно ничего и не было? Поедем в Манису и начнём всё с чистого листа? — Хорошо, матушка, — Саске улыбнулся. Искренне. Он точно так же переживал за мать во время восстания и понял, что не важно ничего в этом мире для него, кроме матери. — Мы поедем в Манису через несколько недель. Войска, которые будут вас сопровождать, готовы, еда и запасы воды тоже. Осталось лишь собрать штат-слуг и евнухов, твой гарем и подождать, пока будут готовы кареты и лошади… — Матушка, — юноша прервал свою мать. — Я… Я не желаю видеть в своём гареме Карин хатун.***
Два дня спустя. Полдень — Девушки! — громко прокричал только что вошедший Сюмбюль-ага. — Ради Аллаха, закройте свои рты! — Как же им молчать, Сюмбюль, — сказал только что подошедший Онгер-ага. — Они же сегодня узнают, кому посчастливится отправиться в гарем Шехзаде. — Ой. Ой… Ой… То-то я смотрю ты такой радостный со вчерашнего вечера ходишь. К Шехзаде Саске главным евнухом заделался. Ведёшь себя хуже наложниц, — евнух наклонился к слуге ближе и тихо прошептал. — А не мечтаешь ли ты попасть в покои Шехзаде и… — Ты что такое несёшь?! Совсем из ума выжил?! — Ой, а раскраснелся как красна девица-то… — главный слуга Хюррем-Султан повернулся к рабыням. — Значит, так! Сейчас вы узнаете кто и куда отправится, — Сюмбюль достал список и начал читать. — Салиха хатун, Чичек, Гезде, Мерьем, Ханзаде, Ольга, Наталья, Мария, Ольвия, Хината, Ангелина, Айше, Айгуль, Сакура, — закончил читать евнух. — Вы отправляетесь в гарем Шехзаде Наруто. — А почему нас так мало? — спросила одна из невольниц. — Потому что твои куриные мозги плохо работают, — резко ответил он. — Или, может, весь гарем Повелителя отдадим Шехзаде, а его оставим ни с чем? Харейдин-Паша отправит в гарем каждого наследника рабынь, вы идёте как подарок Повелителя, вас не должна быть огромная орда. — Ну, а пока злой джинн ругается, я скажу, кто отправится в гарем Шехзаде Саске, — с усмешкой проговорил Онгер и, открыв свой список, принялся читать его. — Зейнеп, Элиф, Хиранур, Эджрин, Ямур, Зехра, Азра, Мирай, Нехир, Эйлюль, Нисанур, Хира, Рабиа, Мелек, — закончив, он сложил список и сложил руки за спиной. — К вам также добавятся девушки, которые Барбаросса подарит наследнику. — Также другие девушки отправляются в Манису или же Амасью в качестве служанок и калф, — сказал Сюмбюль, аккуратно складывая бумажку. — Интересно, почему имени Карин нет в списке, — спросила одна из наложниц, которых не выбрали. — А зачем её называть? И так понятно, что она поедет. В конце концов, без неё наш Шехзаде спать спокойно не может, — услышав это, все девушки засмеялись. — Но имя Сакуры назвали. — Так она недавно провинилась перед Шехзаде Наруто, видно, решил пожалеть её и взял в свой гарем. — А ну замолчите все! Ещё одно слово, и все без ужина останетесь! — гневно проговорил один из евнухов, а после поднялся на второй этаж и вошёл в покои Карин. — Онгер-ага? Что-то случилось? — девушка посмотрела на только что вошедшего слугу, и, непонятно почему, её сердце начало волноваться. — Карин-хатун… — евнух немного промедлил, так как не знал, что сказать девушке. — Ты… Ты отправляешься в Старый Дворец. — Что? — после нескольких минут шокового молчания, спросила рабыня. — Ты что-то путаешь, ага. Я фаворитка Шехзаде… — Тебя нет в списке его гарема… — Конечно, нет, ведь и так понятно, что я поеду, — венецианка встала с тахты и подошла к рабу. — Каждая рабыня указывается в этом списке. Даже будь ты Султаншей, тебя бы в любом случае указали. — Нет, нет, нет! — громко прокричала девушка, отказываясь верить в услышанное. — Ты ошибаешься, Шехзаде меня не вписал в список потому, что я всё равно поехала бы! — Список составляла Махидевран-Султан… Дальше рабыня не слушала. Она, словно вихрь, покинула свою комнату и направилась в покои матери наследника престола.***
Покои Хюррем-Султан — Госпожа, не стоит беспокоиться, всё готово, осталось только найти управляющую и главного евнуха. — В этом-то и проблема, Зейнеп-калфа… Мне нужны верные люди, такие, которые не продадутся за горстку золота, но, к сожалению, таких людей нет. — Как нет, Госпожа? А как же я и Сюмбюль-ага? — на это Султанша только хмыкнула. — Вы мне нужны здесь. — Внимание! Султан Сулейман Хан Хазретлири! — все тут же встали и низко поклонились. Сам же Повелитель подошёл к своей жене, жестом руки позволяя всем встать. — Повелитель, вы осчастливили меня своим приходом, — женщина взяла руку своего супруга и поцеловала её. — Здравствуй, Хюррем, как ты? — Увидев вас, моё сердце покинуло волнение. Султан сел на диван, и служанки сразу же подали ему щербет и лук, надеясь хоть как-то привлечь его внимание, но было всё бесполезно. Он не замечал их. — Из-за чего же ты волнуешься? — А как не волноваться, Сулейман? — спросила она, садясь рядом с мужчиной. — Наш старший сын уезжает из дворца, а я толком ничего не подготовила. Только собрала штат-слуг и гарем. Не могу найти управляющих, повара и дегустатора… Карет не хватает… На словах легко отправить сына в санджак, а на деле… — Ты так говоришь, потому что не хочешь его отпускать. Находишь причины его задержать дома. — Если скажу, что я хочу поскорее отправить, то солгу… Я не знаю, когда ещё смогу его увидеть. Через год? Через пять лет? — Ты преувеличиваешь, он будет приезжать на праздники, но ты права… Неизвестно, когда мы соберёмся ещё раз всей семьёй… Прикажи, чтобы подготовили семейный ужин. Пригласим Ибрагима, Хатидже. Последний раз поужинаем всей семьёй. — Как ты здорово придумал, — с наигранной улыбкой сказала Хюррем. У неё не было ни малейшего желания делить трапезу со своими врагами, но ради мужа она потерпит. Ради мужа и сына. — У моих сыновей появились наложницы, как я слышал, — женщина непонимающе посмотрела на Султана, но всё же ответила. — Да, это так… Только я, к сожалению, незнакома с наложницей Саске… — Ничего страшного, познакомишься вместе со мной за ужином. — Ты хочешь пригласить рабынь? Они только только приехавшие невольницы. Прошло полгода с их приезда, — на это замечание Падишах лишь усмехнулся. — Я хочу познакомиться с девушками, которые покорили сердца моих сыновей. Или же ты против? — Нет, что ты… Если ты хочешь, чтобы они присутствовали, значит так и будет… Когда распорядиться? — В субботу. — В субботу, замечательно, — стоило Хюррем отвернуть голову, как улыбка пропала с её лица.***
Покои Махидевран-Султан — Пустите! Пропустите меня внутрь! Махидевран сидела на кровати и перебирала украшения, но, услышав, как за дверьми её служанки ругаются с Карин, печально вздохнула. Голова и без её помощи болит… — Впустить, — сказав это, Махидевран поднялась с постели и встала посередине комнаты, ожидая, когда рабыня войдёт. — Зачем вы это сделали? — спросила венецианка, как только вошла в комнату. — Вы ненавидите меня, но забыли, что ваш сын счастлив только со мной. Я всё расскажу Саске, я обязательно… — рабыня продолжить не смогла. Девушку довольно сильно ударили по лицу, из-за чего та упала на пол. — Угрожаешь мне моим же сыном? — усмехнувшись, проговорила Султанша. — Да, ты правильно сказала, я ненавижу тебя. Ты появилась, и я поссорилась с Саске, но Аллах всё же справедлив, — с улыбкой на лице произнесла женщина, а после начала ходить вокруг невольницы, сложив руки около пояса. — Знаешь, если бы Шехзаде захотел, я даровала бы тебе титул и земли. Да, это глупо, но ради любви сына я готова на всё. Думаешь, я смогла бы тебя не взять в гарем, прекрасно осознавая, что после этого у меня будет очередной скандал с ним? Милая, — Госпожа наклонилась к лицу девушки, которая продолжала сидеть на полу, одной рукой прикоснувшись в щеке, которую несколько мгновений назад ударили, — он сам приказал тебя выслать из гарема, — услышав это, Карин удивлённо посмотрела на мать наследника. — О Аллах, у меня было такое же лицо, когда я услышала его приказ, — она, рассмеявшись, поднялась на ноги и подошла к зеркалу. — Не веришь мне? Сходи к нему и сама узнай. Повторяю, это решение приняла не я, а твой Господин.***
Покои Шехзаде Наруто Сакура стояла перед зеркалом, неуверенно собирая свои волосы в небольшой пучок. Она очнулась вчера утром, но была одна в комнате Наруто, но почти сразу же к ней прибежали лекари, начиная осмотр. После ей наконец объяснили, что она провела больше суток без чувств из-за сильного снотворного. Поняв, что Хюррем-Султан её обманула, девушка решила, что так продолжаться не может. Либо она поговорит с Наруто, либо же все её мучения так и будут продолжаться. Но тот, как на зло, не говорил с ней. Нет, не так. Он делал вид, что его нет в покоях. Приходил только тогда, когда Сакура засыпала, уходил задолго до рассвета. Но сегодня ей повезло. Юноша большую часть утра провёл на балконе, но никого к себе не пускал, а сейчас находился в хаммаме. Шанс поговорить был, но рабыня сомневалась, получится ли, учитывая, что парень был обижен на неё. Находясь в своих мыслях, Сакура не заметила, как Наруто вышел из бани и, быстро накинув на себя халат, подошёл к столу, собирая нужные ему документы и вещи. Выйти из задумчивого состояния помог ей стук какого-то предмета, который упал на пол. Повернувшись, девушка увидела, что упал её браслет, который ей подарил юноша, когда она служила ему в качестве служанки. Подойдя ближе и подняв браслет, невольница, улыбнувшись, сама не заметила, как сказала: — А я думала, что потеряла его… — Шехзаде вырвал браслет из её рук и вышел на балкон, явно не желая долго находиться в обществе своей бывшей любимицы. Но та вышла вслед за ним, явно не собираясь терпеть такое отношение к себе. — Может, ты уже поговоришь со мной? — Наруто остановился. Он понимал, что поговорить им когда-нибудь придётся, но до последнего не хотел этого. Да, он её простил. Да, он её любил и любит, но она… Она, пусть и выбрала его, до сих пор испытывает чувства к его брату. — О чём же ты хочешь поговорить? — наконец произнёс наследник, одновременно с этим положив все бумаги и предметы, которые взял с собой, — о нас? А что с нами не так? Вместо ответа девушка подошла к парню и обняла его со спины, вдыхая родной запах, по которому она скучала все эти долгие месяцы. — Отпусти, — после нескольких минут сказал он, но поняв, что невольница не собирается его слушать, резко отдёрнул её от себя, а после сел на диван. — Иди в покои, Сакура, не мешай мне работать. — Но… — Я же сказал, иди в покои! — громко крикнул парень, давая понять, что сейчас не хочет её видеть. Сакура же, поняв, что сейчас поговорить с ним не получится, молча вернулась в комнату и, упав на кровать, начала тихо плакать, понимая, что пусть он её спас от матери, пусть простил для всех остальных, он больше никогда не подпустит её к себе.***
Гарем — Ханде-калфа! Ханде-калфа, подожди! — к женщине подбежала Эсин, придерживая в руках юбку платья. — О Аллах, Эсин, что опять у тебя случилось?! — Ханде, ради Бога, поговори с Махидевран-Султан, я не хочу быть служанкой в гареме Шехзаде Саске! Я вообще не хочу в его гарем, я наложница Повелителя! — Аллах, Аллах, сколько тебе ещё говорить, чтобы ты забыла про Повелителя? Даже если ты останешься во дворце, к нему на хальвет ты не попадешь! Всё, не мешай мне! — служанка было уже ушла, но повернувшись, увидела, что невольница начала плакать, глубоко вздохнула. Эсин была ребёнком, когда попала во дворец. Её подарил один из послов, оторвав тем самым от матери, которая служила у того иностранца главной слугой, поэтому с самого первого дня её все жалели. Даже Хюррем-Султан отправила ей несколько подарков, чтобы она, тогда маленькая девочка, не плакала целыми днями напролёт. Но когда рабыня узнала, для чего её сюда привезли и кем она может стать, девушка возгордилась, споря со всеми, указывая на других, что все обычные рабыни, а она наложница Султана, хоть ни разу на хальвете и не была… Жалость, что осталась к некогда милой девочке, которая плакала потому, что скучает по матери, взяла верх над разумом женщины, потому она подошла к невольнице, взяла её за локоть и отвела в сторону. — Не плачь зря, ты никогда не попадёшь в покои Падишаха… — честно призналась калфа. — А если и попадёшь, Хюррем-Султан позаботится, чтобы от тебя ничего не осталось. — Но как же мне тогда быть? Меня же отдали в этот дворец, чтобы я прошла по золотому пути… — со слезами, тихо прошептала Эсин. — Но есть же и другие золотые пути… Тебя взяли в качестве служанки в гарем Шехзаде, но если сможешь понравиться Махидевран-Султан, то исполнишь своё желание, станешь фавориткой будущего Султана, а если сможешь родить сына, то главной Хасеки. — Хасеки… — тихо прошептала девушка, одновременно с этим вытирая слёзы. Ханде ушла, а Эсин улыбнулась коварной улыбкой и подняла взгляд на второй этаж, на котором жила Карин. — Я стану Госпожой, а ты так и будешь жалкой фавориткой…***
Покои Шехзаде Саске — Вот эти документы тоже нужно взять с собой, — сказал Джуго одному из евнухов, которые собирали вещи наследника. Сам же он находился на своём балконе, в очередной раз пытаясь запомнить вид, открывавшийся перед ним, так как понимал, что совсем скоро он покинет эту комнату, дворец, а когда вернётся, у него будут другие покои… — Шехзаде, — к юноше подошёл Суйгецу. — Что прикажете делать с Гаарой? — Если Наруто верит ему, то пусть едет вместе с ним в Амасью, будет докладывать всё, после приедет в Манису и будет служить у меня. — Его смогут заподозрить, — тихо сказал раб. — У вашего брата есть верный слуга Сай. Шехзаде Наруто никому, кроме него, не доверяет. — Пусть Гаара сделает так, чтобы Наруто разочаровался в этом Сае и стал доверять только ему, — сказав это, наследник престола сел на тахту и, взяв в руки бокал, сделал несколько глотков. — Вы, должно быть, рады, Шехзаде. Через две недели вы отправитесь в свой санджак, — сказал только что вошедший Онгер-ага, низко кланяясь. — Был бы рад больше, если не было огромной кучи приёмов перед отъездом. Так бы смогли к концу недели отправиться в путь, — раздражённо проговорил он. На его замечание евнух и Суйгецу незаметно улыбнулись, понимая, что парень так говорит, потому что хочет поскорее отправиться в путь. — Шехзаде, — сказал только что вошедший стражник. — К вам пришла Карин-хатун. — Ей ещё не сообщили? — спросил Саске, поворачивая голову к аге. — Сообщили, Господин, — сказал евнух. — Я лично сказал ей об этом, она куда-то убежала… — юноша посмотрел вдаль и спустя несколько минут ответил стражнику, который до сих пор ждал. — Я не желаю её видеть, — слуга, услышав это, низко поклонился и вышел с балкона. Несколько минут никто не смел первым заговорить, не желая тревожить парня, который опрокинул голову назад и закрыл глаза. — Вы не можете войти, Шехзаде сейчас занят. — Прочь с дороги! — громко крикнула венецианка, а после, оттолкнув стражника, прошла на балкон. — Значит, занят? Интересно, чем же? — с усмешкой проговорила девушка, заставляя Саске поднять голову и посмотреть на неё. Сказать, что венецианка выглядела ужасно, значит, ничего не сказать. Волосы были растрёпаны, глаза были красные от слёз, а на лице видны были следы пощёчины. Одежда вся в складках… — Так и будешь молчать, словно ничего не произошло?! — крича, спросила девушка. — А что-то случилось? — спокойным тоном ответил вопросом на вопрос, искренне не понимая причину этого цирка. — Я, кажется, уже казал, что не хочу тебя видеть, так что покинь мою комнату. — Неужели ты думаешь, что я просто так возьму и уйду, не узнав причину, по которой ты отправляешь меня во Дворец Слёз?! — юноша тяжело вздохнул, поставил стакан на столик, и подошёл к своей рабыне. Разница в росте и статусе сейчас остро ощущалась. Он смотрел на неё сверху вниз, одаряя презирающим взглядом, а Карин запрокинула голову вверх, смотря Саске прямо в глаза, хоть ей и мешали слёзы, которые не переставали литься. — Хочешь знать причину? — тихо, почти шёпотом спросил парень. — Ты мне надоела, хатун, — удар в сердце. — Ты всё время лезешь ко мне, — второй. — Я терпеть не могу таких людей, — третий. — Лучше бы ты… — звук от пощёчины прошёлся эхом, отозвался на балконе благодаря мраморным стенам и полу. Все стояли и не могли поверить в происходящие. Никто не думал, что рабыня сможет ударить своего хозяина. Нет, не так. Наследника престола. Сам же он стоял и ошарашенно смотрел в сторону, пытаясь переварить всё то, что только что произошло. — Надоела? — переспросила венецианка, подходя ближе к юноше, заставляя того попятиться назад. Сейчас почему-то создавалось впечатление, что это она хозяйка, а он немощный слуга, который попался на воровстве. — Саске, ты много на себя берёшь, раз думаешь, что мне нравится вести себя как дурочка рядом с тобой, но по-другому я просто не могу… Любовь сделала из меня идиотку, но сегодня всё это, хвала Богу, закончилось, — девушка рассмеялась в голос, на мгновение отвернулась, вытерла слёзы, а после продолжила. — Любовь умерла в тот момент, когда ты уехал, так ничего мне и не объяснив, — Саске удивлённо посмотрел на невольницу. — Любовь исчезла, когда ты решил выбросить меня, как игрушку, которая надоела, но я не буду унижаться… Я уйду с гордо поднятой головой, — Карин отошла от него, тяжело вздохнув, поклонилась. В последний раз. — Прощайте, Шехзаде…***
Суббота. Покои Шехзаде Наруто Сакура в последний раз поправила платье и причёску и глубоко вздохнула. Идти на ужин к монаршей семье ей не хотелось, но приказ Султана никто не смел оспаривать, поэтому и ничего не оставалось, как только достать белое платье и небольшую диадему, которая держала бы платок на голове. Кроме неё — никаких украшений, хотя девушка хотела взять свой браслет, но Наруто не разрешал его трогать. Тяжело вздохнув, рабыня посмотрела на парня, который вышел с балкона, и, улыбнувшись, подошла к нему, сообщая тем самым, что готова. — Выйдем чуть позже, мне нужно кое-что доделать, — на это она только кивнула. Юноша сел за стол и начал разгребать кучу документов, ища в ней что-то. — Наруто… — после нескольких минут молчания тихо произнесла невольница. — Можешь отдать мой браслет? — парень резко прекратил все движения и посмотрел прямо в глаза девушки. — Зачем? — Я… Я… Понимаешь, когда я его потеряла, сильно переживала. Это ведь твой первый подарок… Обещаю, я больше его не потеряю. — Я не даю вторые шансы, Сакура, — грубо сказал наследник, а после продолжил искать документ, а после, когда нашёл, довольно хмыкнул и отложил его в сторону. — Знаешь что это? — спросил он, вставая из-за стола и подходя к наложнице. — Это прошение. Прошение к Султану, чтобы мой отец восстановил одного человека в должности казначея. Как думаешь, в чём его вина? — Он… Украл деньги? — Нет, он был одним из главных предводителей восстания, но доказать это не смогли. Его сняли с должности и отправили в Египет выполнять исполнительные работы… Я даже не знаю, кто позволил ему отправить это прошение в Стамбул, — с усмешкой проговорил юноша. — Нас, Османов, от всех остальных людей отличает одна вещь — мы всегда даём второй шанс. Но только тем, кто это заслуживает. Змей мы никогда не греем на своей груди, а сразу же убиваем их… Интересно, почему же тебе я не хочу давать второй шанс? — девушка удивлённо посмотрела в глаза Наруто. Тот лишь мило улыбнулся и вышел из покоев, направляясь в покои отца. Рабыня молча последовала за ним.***
Покои Султана — Аллах, Аллах! Ты что, слепой?! — Сюмбюль подошёл к евнуху, который занимался расставлением тарелок. — Перепел поставь около места, где будет сидеть Хюррем-Султан! Или же ты хочешь, чтобы Госпожа через весь стол за ними тянулась!? — Простите, ага, сейчас всё исправлю, — раб поспешно обошёл стол и поставил тарелку с птицей на правую сторону. — Почему подушек не хватает?! Или же вы хотите, чтоб Шехзаде и Султанша стояли и ели стоя?! — верный слуга Хюррем подошёл к стражнику, который ничем не занимался и приказал принести тахту — Ох, Аллах, осталось меньше двух часов, а ничего толком не готово! — продолжая причитать, он сам уже начал расставлять тарелки, точно зная что и около кого ставить На самом деле сказав, что ещё ничего не готово, он соврал. Готово было абсолютно всё. Даже повара ни на минуту не задержали ни одно блюдо. И сейчас, помогая другим слугам, он точно мог сказать, что они успеют, но почему-то плохое предчувствие было. Возможно, это было из-за того, что на ужине будут присутствовать Ибрагим и Хатидже, что в последствии может вызвать у Хюррем очередной приступ ярости. Или же Шехзаде Селим и Баязид поссорятся за столом, из-за чего Падишах поссорится со своей женой. Или же евнух волновался из-за того, что на ужине будут присутствовать фаворитки наследников? Да, скорее всего так и было, ведь молодые девушки никогда раньше не видели Султана и могли наговорить или сделать что-то лишнее — Так, а ты где была?! — обратился Сюмбюль к только что вошедший Ино, — работы полным полно, а ты где-то прохлаждаешься! — Шехзаде Наруто приказал мне ухаживать за Сакурой! — возмутилась девушка. — Что мне было делать, сказать ему, что подготовка к ужину важнее, чем его приказ? — Тц, ладно, так уж и быть... — со вздохом произнёс он. — Ну что ты стоишь как вкопанная? Дел нет? Тогда сейчас будет! Сходи на кухню и спроси, когда принесут любимые сладости Повелителя? — Они уже на столе, ага — сказал слуга, который расставлял тарелки. — Уже всё принесли? — Да, не о чем беспокоится, всё уже готово. — Что ж, это хорошо... — евнух снова взглянул на служанку. — Раз ты здесь, то где Сакура и Шехзаде Наруто? — На балконе. — На балконе?! — возмутился тот. — Зачем им там стоять, а что если Шехзаде заболеет? — Сюмбюль-ага, ты преувеличиваешь. На дворе весна, он не заболеет... И чего ты такой беспокойный сегодня? — рабыня взяла спички и начала по очереди зажигать каждую свечу. — Сам не знаю... Я уверен, что сегодня случится что-то плохое... — За чем-то плохим всегда скрывается что-то хорошее. — Надеюсь на это.***
Гарем. Покои Карин — Я рада, что ты согласилась пойти на ужин... — произнесла Ханде, помогая венецианке надеть накидку от белого платья, которая была вышита серебряными нитями. — Был выбор? Меня бы туда силком затащили... Лучше скажи, ты договорилась с кучером? — Ты действительно хочешь уехать? — после минутного молчания, спросила женщина. — Если ты это сделаешь, то можешь забыть о том, чтобы вернуться в гарем. — Вернуться туда, откуда меня вышвырнули? Я похожа на мазохистку? — поправляя алые локоны, спросила Карин. Девушка не могла выбрать как их уложить, поэтому, плюнув на всё, решила просто перекинуть их через левое плечо. — Договорилась... Через несколько дней ты отправишься в Старый Дворец... — Я просила же, чтобы он довёз меня до порта. — Никто не выпустит тебя из страны без вольной. Карин, в Венеции сейчас разруха, куда ты пойдёшь? Ты сама же говорила, что твоя семья отказалась от тебя. — А тут не отказались?.. — спросила Карин, едва сдерживая слёзы. — Какой смысл оставаться тут? Какой? У меня ничего нет, а гнить в старом, богом забытом месте, я не хочу... Ей действительно было больно. Она ожидала, что ей будет мешать Махидевран, завистницы, соперницы, но не думала она, что Саске сам её выгонит. Самое смешное, что она даже не знала за что её выгнали, ведь всё было так хорошо. Они наконец помирились, забыли про все старые обиды.. Но видимо забыла только она, а он не смог... — Но уйти и не отомстить Махидевран-Султан я тоже не могу, — тихо проговорила наложница, вкалывая в уши небольшие серёжки. — Отомстить? Карин, ты что такое говоришь, как ты ей будешь мстить? Неожиданно в покои вошёл взволнованный Онгер-ага и прежде чем закрыть за собой двери, выглянул из них, смотря, чтобы никто его не увидел. — Принёс, что я просила? — Принёс, — евнух подошёл к ней и, достав из пояса какую-то небольшую коробочку, протянул Карин. — Пожалуйста, избавься от него сразу же, если кто-нибудь узнает правду... нам не сдобровать... — Может мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? — наконец подала голос Ханде, совершенно ничего не понимая. — Это то, с помощью чего я избавлюсь от Махидевран...***
Через некоторое время. Покои Султана Все сидели за столом. Султан сидел в центре, по правую же руку от него — Хюррем-Султан, по левую — Ибрагим-Паша. Они оба улыбались друг другу, говорили милые слова, но в каждой сказанной фразе чувствовалась ненависть. После Хюррем сидел Наруто, Михримах, Селим, Баязид и Сакура. Маленький Шехзаде Джихангир находился на коленях отца и внимательно всех осматривал. Заметив Карин, мальчик улыбнулась и незаметно ей помахал ручкой. После же Ибрагима сидели Хатидже-Султан, Махидевран, Шехзаде Саске и сама венецианка. Обе рабыни сидели в конце стола, то и дело обмениваясь взглядами. Только если у Сакуры взгляд был печальным, то у Карин безразличным. За столом вели разные беседы. Кто-то о политике, кто-то о повседневной жизни, но самой обсуждаемой темой было отправление наследников в свои провинции. Больше всего на эту тему разговаривал Наруто, но, уже бывшая, фаворитка заметила, как загорелись глаза у Саске. Сама же Карин, впрочем как и Сакура, ни с кем ни о чём не говорили, создавая вид, что их вообще нет. Венецианка молча ковыряла еду в своей тарелке столовым прибором, время от времени все же поедая небольшие закуски. Вторая же старалась лишний раз не двигаться, боясь вызвать гнев Хюррем-Султан. Неожиданно Саске передал ей тарелку с далмой. Она знала, что есть традиция передавать еду по кругу, но не думала, что ей придётся в этом участвовать Взяв тарелку в руки, пальцы парня и наложницы коснулись друг друга, из-за чего они посмотрели в глаза и на мгновение застыли. Юноша увидел в глазах рабыни печаль, тоску... И, конечно же, безразличие. Убрав свою руку и продолжая трапезу, парень незаметно смотрел на венецианку, внимательно следя за каждым её действием. Сама же Карин молча положила в свою тарелку несколько кусочков еды и передала тарелку Сакуре. Есть ни ему ни ей не хотелось. Невольница не могла сидеть рядом с тем, кто несколько часами ранее говорил, что она просто наскучила ему, а сейчас он смотрит на неё... Смотрит точно также, как в те моменты нежности и ласки, которые происходили в его покоях. Сам же юноша чувствовал себя не лучше. Он отдалил её от себя, чтобы в будущем не зависеть. По его мнению, таких как она у него будут сотни и до сих пор это решение не изменилось.... Но почему-то сердце болезненно заныло, когда они прикоснулись друг к другу и встретились взглядом. Выйти из своих мыслей девушки помог голос рядом. Видно Султан наконец-то заметил своих новоиспечённых «невесток» и решил завести разговор с Сакурой. Сев поудобнее, Карин взяла свой стакан, в котором была обычная вода и сделала несколько глотков, вновь погружаясь в счастливые воспоминания. — Карин, — венецианка чуть не поперхнулась, когда её позвал Падишах. Она не ожидала, что с ней сегодня вообще кто-нибудь заговорит — Да, Повелитель? — практически сразу же ответила девушка, откладывая стакан в сторону. — Откуда ты? — Из Венеции, повелитель... — тихо ответила она, в мыслях прося всех богов мира, чтобы этот бессмысленный диалог закончился. — Случайно не из рода Узумаки? — в разговор вмешался Ибрагим-Паша. — Только тебя здесь не хватало, — в мыслях произнесла девушка. — В роду Узумаки у меня есть друзья, — добавил позже тот. — Как самонадеянно называть друзьями тех, кому ты угрожал. — Верно... Кэтрин Узумаки моё настоящее имя... «Карин» это прозвище, которое дал мне старший брат. — А что за друзья, Паргалы? — заинтересованно спросил Падишах. — Повелитель, помните, в последний поход при Султане Селиме, мы схватили одного шпиона? Он был из рода Узумаки, нёс службу Королю. — Вот как... — Но больше всего род Узумаки известен своим необычным цветом волос... Без него бы... — На меня не посмотрел Шехзаде, ведь он любит диковинки? — перебивая мужчину, спросила она. — Мне это известно, Михримах Султан мне это объяснила при нашей первой встречи — сама же молодая Султанша, увидев, как старший брат на неё гневно посмотрел, немного поёжилась. В покои Султана вошли служанки с подносами в руках. На каждом подносе было по две глубокие тарелки, которые вскоре поставили перед всеми. — Повелитель, — подала голос мать наследника престола. — Это китайский расслабляющий отвар с финиками. Его очень хвалят за морем, поэтому я решила лично распорядиться, чтобы его подали. — Что ж, — с улыбкой сказал Султан, — попробуем, — все одновременно взяли тарелки и выпили отвар, после чего съели финики, которые были внутри. Венецианка, медленно положа сначала один финик, а после второй, облизнула указательный и большой пальцы, которые были слегла липкими. — Мама, я хочу спать... — подал голос младший сын Падишаха. — Ино, уведи Шехзаде к себе, — девушка подошла к столу, низко поклонилась, а после ушла, держа маленького мальчика на руках. Разговор продолжили, все оживлённо разговаривали, но только Карин молчала и тяжело дышала. На это обратил внимание Саске и против своей воле спросил: — С тобой всё в порядке? — Ах... — венецианка резко схватилась за свою шею и начала пытаться дышать, но выходило только издавать какие-то непонятные звуки. Все резко посмотрели на девушку, пытаясь понять, что происходит. Саске повернул её голову лицом к себе. — Карин? — наложница кашлянула кровью прямо на Шехзаде, а после начала медленно терять сознание, одной рукой взявшись за низ своего живота, который начал довольно сильно болеть, второй — за руку Саске. — Срочно зовите лекаря! — последнее, что она слышала...