Сессия в условиях Талига

Когда на завтрак подали неприятно выглядевшую рыжую массу, все недоверчиво уставились в тарелки. С энтузиазмом юного исследователя, я потыкал в пищу ложкой. Все унары с затаённым интересом ждали результата моих изысканий, не рискуя пробовать самим. Мужественно подцепив немного ложкой, я осторожно лизнул еду. — Варёная морковь, — с непередаваемым отвращением озвучил вердикт. — Создатель, фу! — Гадость какая, — констатировал темноглазый Эстебан, ковыряясь в тарелке. — И это все на обед? — Ну да, — задумчиво отозвался Константин. — Еще подадут ту густую травяную бурду и велят пить. — С вашего разрешения, — скривился Эстебан, — я останусь голодным. — Я тоже! — обрадовался я, отодвигая свою порцию. Прошло уже около трех месяцев нашего страдания, то есть обучения, поэтому многие из богатеньких дворян успели усвоить, что жизнь — не сахар. А я это понял еще в Надоре, поэтому мне было легче. Однако — голодать все-таки никому не улыбалось. И поэтому каждый с тоской в глазах поглощал водянистую кашу и жидкую похлебку. Это еще куда не шло. Но вот ЭТО!  — Есть хочу, — вздыхал унар Карл через час после горе-обеда. Он хотел бы есть даже после поглощения целой зажаренной индейки с овощами и пряностями, в этом я не сомневался. В Надоре однажды подавали это кушанье, всего один раз. Мирабелла поддалась печальному взгляду графа Ларака и решила над ним смилостивиться. — Выпить хочу, — жаловался Эстебан. Еще один! Скоро у нас наберется отряд страждущих. Мы все стояли в коридоре возле учебной комнаты, ожидали ментора Шабли, и вполголоса обменивались нелестными мнениями об этом заведении. Валентин, правда молчал. Но он всегда молчит, строго следуя правилам Лаик, и вовсе не потому, что боится слуг. Но блин, таких на редкость дисциплинированных парней я нигде еще не встречал. Интересно, удастся уговорить его напиться с нами? — Домой хочу, — соврал я вполголоса, дабы присоединиться к общему хору стенаний. А то отбиваться от коллектива глупо, тем более в таком месте. — Да ладно? — Эстебан посмотрел на меня недоверчиво. — Чем надорские развалины вам, унар Ричард, кажутся лучше здешних разв… просторов. Хороши просторы. Арамона, значит, лопает от пуза, а мы сидим на хлебе и воде. Ну, это я конечно, утрирую, однако общее положение вещей совсем не радует. Прислонившись к стене, я крепко задумался. Почему бы не… Ограбить Арамону? Ведь это не запрещается уставом, насколько я помню. Само собой не запрещается — составители устава такой вопиющей наглости даже предположить не могли. Ответив Эстебану загадочной усмешкой, я с радостью посмотрел на приближающегося ментора Шабли. Вот, кто стал мне здесь лучом света в темном Арамоновом царстве! Он прекрасно знал и объяснял историю Талига, а я внимал каждому его слову. Занятия по истории Талига, словесности и землеописанию я просто обожал. Кто еще, как не Жерар Шабли, расскажет мне о том, куда угораздило загреметь? Конечно, он рассказывал еще про стихи и сонеты Самуэля Веннена и Вальтера Дидериха, но я никогда не являлся поклонником поэзии, поэтому особого впечатления на меня это не произвело. Слушая рассказ ментора о Рамиро-предателе и Святом Алане, а так же о Франциске Великом, я понял наконец, портрет какого мужика находится у меня в комнате. И у каждого из нас. Ой, то есть не мужика, а короля. Итак, предок Ричарда Окделла, в чьем теле я успешно пребывал сейчас, заколол кинжалом Рамиро Алву. Не дальний ли родственник того самого Алвы, о котором столько разговоров я слышал? Ладно, узнаем потом. Но… кинжалом?! Лично я придерживаюсь мнения, что за подлость, вроде открывания ворот врагам надо бить в морду. Хотя, что это я, ведь речь идет о прошлом Круге, а это Средние Века, если судить по моему времени. Ничего удивительного. После лекции по истории мы все разделились. Отпущенное нам свободное время не должно пропадать просто так, поэтому было решено грабить Арамону. Паоло с довольным видом сообщил, что он в послеобеденное время спит едва ли не до вечера. Отлично! Под моим чутким руководством мы по очереди и на цыпочках крались к его комнатам. Удача, видимо, пребывала на нашей стороне — удалось не напороться по дороге на слуг. Всего малолетних преступников в нашем обличье трое — я, Паоло и Эстебан. Остальные решили не рисковать и пошли к себе, но Арно все-таки затаился в коридоре, вроде как на шухере. Оставлять его было самым безопасным действием. — Не бойтесь, — сказал он задорно, глядя на нас веселыми черными глазами. — Арамона побоится выгнать младшего брата двух генералов. Так что — смело идите. Вслушиваясь в храп Арамоны, что развалился под одеялом, мы осторожно и бесшумно прокрались к его столу. Где-то здесь должно храниться вино и напиток, про который рассказывал Паоло. Тинта называется. Что-то типа русской водки, что ли? Хотя, неважно, я не собираюсь здесь спиваться. Но где же чертова бутылка? Эстебан, зараза, так подробно рассказал мне про вино со зловещим названием «Черная кровь», так заманчиво описал вкус и послевкусие, что так и хотелось попробовать. — Только тинта, — расстроился Паоло, доставая бутылку с прозрачной жидкостью из личной заначки капитана Арамоны. Точно — водка! Ну ладно. Я буду мало пить. — А теперь — делаем ноги! — прошептал я чуть слышно, напоследок окидывая мечтательным взглядом комнату Арамоны. Вот же повезло человеку! Крадясь обратно, мы успешно добрались до выхода. Паоло бесшумно скользнул в другую комнату, однако сумел нас наскоро догнать, прижимая к груди бумажный сверток. Я держал драгоценную бутылку. И вот удача — снова нам повезло избежать столкновения с вездесущими слугами. — Наконец-то! — навстречу к нам радостно бросился Арно. — Куда теперь все это спрячем? Паоло, а что у тебя там? — он застенчиво кивнул на сверток. — Закуска. Нам пьянеть до поросячьего визга нельзя. — Я бы попросил… — даже если моя душа чужда телу, то теперь нужно охранять все, что этому телу принадлежало. В том числе и защищать гербового зверя. — Извините, унар Ричард. Пойдемте в комнату Эстебана — туда точно никто не придет. Так мы и поступили. Тинта прекрасно ударила в голову, когда мы сидели на кровати и пили, передавая ее по очереди друг другу. Как гопники в подъезде, честное слово! Но что поделать, если нет стаканов? А сам напиток мне не слишком и понравился: только холодная горечь во рту и жжение в глотке. Так что после двух глотков я закусил принесенным Паоло пирогом и предпочел удалиться. Может быть, к вечерней молитве успею протрезветь. По дороге я снова не встретил ни единого слуги — редкое везение. И, стоило прикрыть за собой дверь комнаты, как меня поприветствовала писком серая крыса. — П-привет… — пробубнил я, прежде чем свалиться на кровать. На минуту мне показалась, что животное взирает на меня с укоризной.