Глава 18. Как ходить на свидания
30 апреля 2019 г., 15:12
Жить у монсеньора — одно удовольствие. Никто не донимает с глупостями, вроде молитв и Талигойи, кормят неплохо, а слуги окружают тебя заботой. С утра хорошая тренировка, чтобы обрести навыки фехтования, а потом — свобода на весь оставшийся день. Рокэ взял привычку куда-нибудь уезжать сразу после завтрака, а возвращаться ближе к ночи, а меня никуда не таскал. Один раз предлагал съездить в салон Марианны, «посмотреть, как приличные люди в карты играют», но я отказался. Наигрался уже надолго. Проводя время в библиотеке, что к слову сказать, была довольно-таки богатой, я ознакомлялся с историей этой бедной страны. И история… хм, довольно интересная. Одна заварушка с братцами Раканами чего стоит.
Но, видимо, кансилльер посчитал, что я слишком плохо живу. И так я умудрился где-то простудиться и просидел долгое время дома, но ведь еще когда покинул особняк, столкнулся с ним нос к носу. Вот те на! Я-то думал, что Люди Чести обходят этот дом стороной. Ну или проходят мимо с опаской. А эр Август мимо него прогуливается неспешным шагом!
— Дикон, мальчик мой! — на лице старика появилась такая радость, словно праздник Зимнего Излома, заменяющий здесь Новый Год, приблизился на несколько месяцев. И хватит уже называть меня своим мальчиком! Впрочем ладно, потерплю первое время. — У меня для тебя прекрасная новость. Ее Величество передала, что удостаивает тебя личной аудиенции. Сегодня же.
Какая прелесть. Звучит, как определение срочного наказания. Не знаю, не нравится мне что-то эта дамочка, но королевам здесь вряд ли принято отказывать в подобном. Дурной тон и все такое. Поэтому, если я не хочу вызывать ни у кого подозрений, нужно скроить восторженное выражение лица и радостно топать за кансилльером.
— Я был против, Дикон, — Штанцлер скроил выражение лица крайне отличное от моего, — но у нас нет выбора. И помни: Катарина очень рискует, принимая сына Эгмонта. Поэтому постарайся никому об этом не рассказывать. Идем. Нас ждут в аббатстве святой Октавии.
Пока мы сидели в трясущейся, словно автобус на ухабах, карете, мне рассказали о том, как Катарина Ариго хочет вернуться домой, как ее держат в ежовых рукавицах во дворце, и как злобный кардинал мечтает развести ее с королем. Господи, какие страсти! Ну мечтать они мечтают, но мне-то зачем об этом знать? Помочь воплотить эти мечты в жизнь? Фигушки. Я, может, сам домой хочу. Не в Надор, а в тело Сергеева и в родную квартирку. Но, как говорится, молчу.
Карета остановилась прямо возле обрыва у Данара, кажется так называется река, на которой стоит Талиг, и мое сердце испуганно затрепыхало. Я боюсь. Боюсь снова умереть таким же глупым образом, как тогда, в аудитории. Лучше уж в бою где-нибудь… Ладно, потом буду мучиться с подобными мыслями, а сейчас меня ждет дама. И я поплелся следом за Штанцлером, к неприметной калитке приткнутой где-то в боковой стене.
На нас очень долго и пристально смотрела аббатиса — это сразу напомнило мне вахтеров в родных государственных учреждениях, которые учатся практиковать ренгентовский взгляд. Ну хоть документы не спросила и то хорошо.
— Это Моника, — представил женщину кансилльер, — она тайно илометров, а самим Эсперадором.
Тайно что сделана? А, ладно.
— Будь радостен и спокоен, сын мой, ожидая возвращения Его. От Создателя нашего нет и не может быть тайн. Ложь, изреченная пред лжецом и отступником, не является грехом в Его глазах. Герцог Окделл, следуйте вдоль стены до живой изгороди, в ней будет проход. Когда Ее Величество вас оставит, возвращайтесь тем же путем.
О Господи, вещает-то, вещает, как вторая Мирабелла! Благо та худая, а эта полная, но все равно не легче. Кивнув в знак почтения и состроив застенчивую мордашку, я пошел вдоль кирпичной ограды, оглядываясь по сторонам. Слишком долго хлопал глазами и не разглядел сразу тот самый проход. Торопливо развернулся, дошел до малозаметной ниши и шагнул вперед.
Симпатичная молодая женщина сидела на скамье, держа ветку цветущей акации. Это намек на то, что ей надо было цветы дарить? Ах да, встреча же тайная. Да и она не в моем вкусе совсем. Я посмотрел на молитвенник и четки, что лежали на той же скамье. Хорошо Катарина замаскировалась под желающую помолиться. Постояв немного на месте, в тени кустов, я направился к ней прогулочным шагом. Застенчивая мордашка сохранилась — на всякий пожарный.
— Герцог Окделл! — произнесла она, вздрогнув, а затем виновато улыбнулась.
— Ваше Величество желали меня видеть? — в душу неожиданно прокралась робость.
— Да, да… Давайте присядем. Мне рассказывали, вы простудились?
— Немного.
Не желая выдавать своего смущения, я присел на скамью и посмотрел на пронзительно-голубое небо над головой. Сталь немного легче на душе. Ни к чему так волноваться, я же не совершаю никакого преступления. Правда и с королевами не каждый день общаюсь.
— Ричард Окделл, я знала вашего отца.
Ну это… Здорово. Я рад.
— И я всегда восхищалась им, — прерывисто вздохнула королева, после чего добавила чуть тверже: — Расскажите мне правду, какой бы она не была. Прошу вас… нет, требую!
А так все хорошо начиналось. Так нет, и эта дама туда же. Требует она. И Штанцлеру чего-то там постоянно надо, и Мирабелле, и Алве иногда. А пожить своей жизнью я могу недельку? Но вместо высказывания своих претензий я с застенчивой растерянностью посмотрел на королеву. Она взирала на меня прямо и решительно, строгими светлыми глазами так, что я даже на минутку проникся каким-то странным чувством. Шучу.
— Ричард Окделл, какие отношения связывают вас и Первого маршала?
— Официальные, — я развел руками. — То есть как. Официально мы с ним — эр и оруженосец, но каждый занят своими делами. Он веселится я, собственно, тоже. Но это не то, о чем вы подумали! — поспешил я заверить удивленную женщину. — В основном я читаю книги и военные трактаты в библиотеке. В Надоре книг крайне мало, а мне хочется пополнить свои знания.
— Вы ведь не лжете? Я боюсь за вас, герцог Окделл, — тихо произнесла Катарина.
Еще чего! Не надо за меня бояться, я сам за себя бояться умею по поводу и без. Не без причин, правда. Но сейчас я больше всего испугался, что королева настолько переиграет, что вдохновится и упадет в обморок. Ну наигранно же вещает! Конечно, актрисам в российских мыльных операх даст сто очков форы, но все-таки… Но я не возмущался, а смиренно слушал повествование о том, как ее кумиром был сначала святой Алан, потом Эгмонт. Обоих, как известно, грохнули, и она решила переключиться на меня. Так что тенденция напрягала.
На десерт преподнесли душещипательную историю про то, как Великий и Ужасный Рокэ Алва соблазнил Юстиниана Придда. Страх-то какой. Нет, я не являюсь гомофобом, но про такое дело и картину нарисовать… Как-то не вяжется с окружающей действительностью. Ну кому охота так подставляться? Увижу картину — поверю.
— Я боюсь, что Рокэ Алва развратит вас, — тихо произнесла королева, опустив глаза. Ее бледные щеки тронул румянец.
Серьезно? Да пусть только попробует — по зубам получит. И не посмотрю, что Первый маршал. Я все-таки натурал. С грустью слушая про бесчестье Алвы, я мысленно пожалел сломанную веточку акации. Ну говорить вы говорите, Ваше Величество, но дерево-то зачем травмировать?
— Дикон, мы можем стать друзьями?
— Разумеется, Ваше Величество… — все что угодно, только без красивого вранья, пожалуйста.
— А вы меня называйте Катари. Я всегда мечтала о младшем брате, — мечтательно улыбнулась женщина.
Ага. А я мечтал об игрушечном автомате в тяжелые девяностые. Смените пластинку, Катари, давайте о чем-нибудь менее фальшивом поболтаем, а?
— А какие книги ты читал в библиотеке Алвы? — Создатель услышал мои молитвы!
— О Гальтаре. Старая столица, — напряг я мозг. — Сначала монсеньор просил принести, а потом я сам заинтересовался.
Да-да, это та самая история про братьев Раканов, интересная и гнусная. О том, как Беатриса родила от Ракана ребенка, а потом его за все хорошее заперли в подземелье под Гальтарой. Или не родила — кто знает? Об этом не сказано. Но лично меня этот ребенок заинтересовал. Если он выжил, то куда от него пошла ветвь? Может, обсудить это с Катариной? Или она будет снова охать и ахать? Я с сомнением посмотрел на притихшую собеседницу.
И тут случился грандиозный облом — зашуршали где-то поблизости ветки, раздались торопливые шаги. Катарина выпрямилась и торопливо встала. Я же огляделся. Что делать, если здесь облава? Спрятаться за скамейкой? Под скамейкой? Нет, это уже как-то…
— Ваше Величество, — обратилась к королеве запыхавшаяся аббатиса Моника, — приехал господин кардинал. Вам небезопасно оставаться здесь. Пойдемте, я вас выведу. И вас, сын мой, — добавила она.
Прекрасно. Если бы не королева, которой мой захват и последующий допрос могут навредить, то так бы и бросили на произвол судьбы, да? Обиженно сопя, я потопал за женщинами. Идти приходилось быстро, к другой узкой калитке, а потом еще и ждать, пока Дорак уйдет. Съежившись, я молчал, Катарина, кстати, тоже. Наконец-то!
— Прости меня, Дикон, — когда миновала опасность, Катарина нежно мне улыбнулась. — Я не знала, что возникнет такая ситуация…
— Не стоит винить себя, Ваше Величество, — я решил ей подыграть.
А потом были горестные вздохи Штанцлера, карета, дорога в полной тишине, и наконец особняк Рокэ Алвы, в котором я мог остаться в библиотеке и более вдумчиво почитать про древнюю Гальтару. Кажется, я снова легко отделался. Но надолго ли это везение?