Сессия в условиях Талига

Обстоятельства сложились так, что в скором времени после событий в Нохе в дом герцога Алвы и моего эра постучались с черного входа несколько человек. Господи! Хорошо, что девочки заняты чтением книг у себя в комнате. Но в тот момент я почувствовал самую настоящую злость по отношению к «кузену». Так беспардонно пользоваться мной! Стоп. А с какого перепугу он приперся в дом злого и ужасного Ворона? — Я не знаю, — ответил Хуан на мой немой вопрос. — Они в нижней приемной. Сломя голову и матерясь трехэтажным, я помчался вниз. Хуан что-то буркнул про беспорядки в городе — ну вот, как и думал! Может, мне в местные Нострадамусы записаться? В комнате меня ждали три человека в серых плащах с капюшонами. Их возглавлял решительный и бледный Реджинальд, отчего-то не решаясь сесть. Закрыв дверь, я посмотрел на него почти зло. Я и так много натворил в отсутствие эра, а тот меня не погладит по голове, если увидит в своем доме не толь эту компанию — Дикон, тут отец Оноре… я ему сказал, что здесь безопасно. Он ищет убежища. — От кого? — Ричард Окделл, мы просим тебя об убежище, — повторил один из нежданных гостей, сняв капюшон. Оу, и правда епископ. Так это еще и религиозные беспорядки, ситуация еще хуже, чем я думал. — Нас преследуют. — Умерли дети, благословленные отцом Оноре, а их обвиняют черноленточники, — грустно сказал Наль. — Если ты не поможешь, то их всех убьют. Они устроили погромы. Страшные люди… Понимаешь, во всем виноват Дорак. Он намеренно послал вместо себя Авнира. Его Преосвященство выиграл диспут, к нему пошли люди, а черноленточники все замечали. Это заговор. Дорак решил избавиться от Людей Чести. Да что за бред они несут, боясь расплескать? Я запутался. Совсем недавно собирался идти к Дораку с письмом, а тут вон какое безобразие творится. Блин, и как поступать? Что делать? — Так, допустим городская стража ловит ворон, но почему этим не занимается цивильный комендант? — Не знаю, — развел руками «кузен». — Может, с ним что-нибудь случилось… а Колиньяра я тоже не видел. Ладно, я пойду. Эстебан! Черт возьми, с ним-то что?! Так, спокойно, Сергеев, Колиньяров Дорак не тронет, а вот на цивильного коменданта абсолютно все равно. Ведь он — один из Людей Чести, что спят и видят навредить монсеньору. Ну его в Варасту, к ызаргам. — Может останешься, — спросил я из вежливости. — Не могу, мой хозяин — лигист. Может запросто вычислить, что ты в городе. А я поеду завтра в Тарнику, к эру Августу. Эр Август почувствовал, что запахло дело жареным и свалил в королевскую резиденцию, вместе с правящей четой, разумеется. Ух, старый ызарг! Я едва удержался от желания сжать кулаки. А потом названный героем Наль смутился, обнял меня на прощание, и вышел. — Ну это… — я задумчиво посмотрел на гостей, вспомнил Кончиту и сестренок, — вы хотите кушать? — Нет, — покачал головой Оноре, — мы хотим молиться. Но если такой возможности нет, то мы будем молиться в своих комнатах. — Да, дор Рикардо, — из-за моей спины высунулся Хуан, зажигающий свечи. — Ваши комнаты, господа, уже готовы. Эх, скорее бы эр Рокэ вернулся, а то в городе хрен знает что творится и за окнами орут. Распустились совсем без Первого маршала! Даже стало его немного жаль, но ладно. Меньше слов — больше дела. Мне тоже пора спать. Когда монахи ушли к себе, я велел Хуану запереть окна и направился в комнату девочек — погасить их свечи и посидеть рядом, чтобы не боялись. Но Эдит и Дейдре мирно посапывали в кроватях. Их комната на втором этаже, никакие ублюдки к ним не сунутся — уже успокаивает. А у меня в ту ночь выспаться не получилось. Хотя нет — уснуть-то удалось, но приснилась всякая незапомнившаяся муть. Леворукий знает что, в самом-то деле! Леворукий… А может быть и правда он?! Высокий и статный блондин с зелеными глазами. Я помню… я видел его… эта тварь обещала забрать жизнь Эстебана! — Дор Рикардо! — терпеливо повторял Хуан, стоя надо мной. — Проснитесь! Уф… просто сон. А страху-то натерпелся… Вытерев холодный пот со лба, я вскочил и понял, что ложился спать, не раздеваясь. Что ж, так даже лучше. — Дом осажден лигистами, — пояснил старик, — полсотни у ворот и столько же со стороны Данарского проезда. — Чего хотят? — Не знаю. Ыть! Служба оруженосца и опасна и трудна, но что поделать? А делать нечего, остается взять шпагу, кинжал и шагать навстречу лютому ворогу… что-то меня понесло не туда. Как только смогу — свяжусь с Эстебаном и мы растормошим Килеана. Вот так. А что делать сейчас? Вряд ли люди Алвы захотят помогать мне и гостям. Дело приняло дурной оборот. Хотя нет — вон сидят в прихожей с мушкетами. — В дом соберано без его разрешения никто не войдет, — жестко сказал Хуан. — Но надо послать в казармы слугу. Антонио, сходи ты? Смуглый парень с улыбкой кивнул и утопал. Но притопал привратник с кислым видом. Нечто общее между Мирабеллой и Жилем Понси, а я и не знал, что у жизнерадостных кэналлийцев бывают такие физиономии. Оказалось, что лигисты ломятся в двери и требуют открыть. — Сейчас я им потребую, — мрачно пообещал Хуан, с решительным видом расстегивая куртку, а потом вышел во двор. Теперь оставалось только ждать и отбиваться в случае чего. Я боялся за девочек. Если понадобится — буду сражаться до последнего, защищая их, потому что сам привез сюда. Значит и отвечать придется подобающе. И к кошкам всех Людей Чести — «сестры» и Рокэ Алва, вот за кого душа болит. — Ну что там? — я бросился к вернувшемуся Хуану. — Сказал, что вы спите, а дом пуст. Но им кто-то донес про эсператистов… Ничего. Успокоились, стоят и чего-то ждут. Думаю, уйдут к рассвету. Утром лигисты продолжали бродить около дома, ворча что-то и явно собираясь нападать. Так и хотелось спрятать девочек в подвал, пока не поздно. Впрочем, рано разводить панику — надо слушать Хуана. Возможно он воевал, судя по его реакции и выправке, ему виднее. А кэналлийцы — парни крепкие, должны побить этих гадов на улице… Гости же не ели, не пили — молились. Зря. Надо набираться сил. — Если озлобившиеся и гневные будут штурмовать дом я выйду к ним навстречу, — выдал Оноре. Пьетро задрожал, я нахмурился и подавил желание стукнуть кулаком по столу. — Я не выпущу вас, епископ. Потому что нас с вами охраняют. — Но они не уйдут… — Дор Рикардо, — постучался Хуан, — эти люди обещают ломать ворота, если их не впустить. Ох ты боже ж мой, да что здесь за хрень-то такая? Изрядно вымотанный бессонницей и волнением, я машинально погладил по голове Энн, высадил ее из кармана на стол, а затем побрел в сторону входной двери, не слушая несущихся вслед просьб остановиться. Хуан зашагал со мной. Пройти через калитку привратника — вот выход! Вот если бы они еще не изволили орать и пинать ворота… Впрочем, за этим актом вандализма последовал выстрел. Я видел, как черноленточник упал. Что… — Какая наглость. — Эр Рокэ! — я радостно выскочил на улицу. — Здрасте! Здравствуй Моро, не кусайся. Простите, монсеньор, я малость не в себе — от радости. С эром ехали двадцать кэналлийцев — прекрасно. — Здравствуйте, юноша, — кивнул он с самым невозмутимым видом. — Мне стали сниться кошмары. Представьте себе, я проламывался через какую-то стену, в которой самым мерзким было то, что ее не было вовсе. Мне за какими-то кошками понадобилось разыскать моих вассалов, но вместо них я почему-то нарвался на вашего друга Эпинэ. Ерунда, конечно, но когда он приснился еще раз, я решил вернуться… — Кхм. Господин Первый маршал, у вас в доме еретики и отравитель! Оноре и еще двое! — Какой ужас. Ричард, у нас в доме есть еретики? — Нет, — вздохнул я, ковыряя землю носком сапога, — только дети. — Так, — по моему виноватому лицу он определенно что-то понял, — марш в дом. Разберемся позже. Меня бесцеремонно затолкали обратно в дверцу, плотно прикрыли ее и я, пристыженный, вынужден был идти за растерянными девочками. К тому моменту, как вернулся монсеньор, мы уже стояли посреди кабинета, как и монахи. Прелестно. Рокэ окинул всех нас скептическим взглядом и хмыкнул. Сел в кресло, налил себе вина. Так, сейчас кое-кто огребет. — Что все это значит? — Ричард Окделл проявил эсператистское милосердие и смелость, присущие его роду, — тихонько сообщил Оноре. — Да я вижу… Располагайтесь, господа, хотите выпить? Но пить и есть хотел лишь один Рокэ Алва, остальные смиренно отказались. Мне протянули бокал — я плеснул в него черного вина. Что же, если на меня не набросились сразу, значит гроза откладывается до завершения беспорядка. А там, глядишь, смогу добраться до Эмиля и сказать ему… Поглядев на закрывшуюся за монахами дверь, я обреченно вздохнул. — Эр Рокэ… — Кто-кто? — Монсеньор… Простите меня? — А смысл? С вашими прекрасными сестрами я разберусь потом, — глаза у Эдит загорелись не хуже, чем у Айрис, — а прочих гостей я советовал бы вам спровадить подальше. А я пошел спать.