Сессия в условиях Талига

— Идите вдоль стены, — велел Рокэ. — Там будет еще одна дверца, она запирается на обычный засов. За ней — потайная лестница и дверь с леопардовыми мордами. Надавите правой морде на оба глаза и потяните кольцо на себя. Там найдете ключи. Я поспешил выполнить все, что он сказать, чтобы забрать тяжелую связку ключей. Самый большой был от первой двери. Потом Рокэ сказал, что будем жить в левых комнатах, они выходят окнами на внутренний двор и нас там никто не заметит. Чудесно. Но что это все-таки за место? Посмертное чистилище? Я не сомневался, что умер. Совершив прыжок на такую глубину, я, вероятно, сломал себе руки, ноги, да и шею заодно. Пройдя в дальнюю комнату, бывшую спальней. Я открыл замок, вдохнул запах гиацинтов. Как он сохранился? Рокэ, придерживаясь за стену, добрел до камина и устало рухнул на золотистую шкуру льва. — Посмотрите в окно, скорее всего, там, на улице, давно стемнело. Окном Рокэ назвал щель между ставнями. И правда — совсем темно. — Скоро ночь, — предположил я неуверенно. — До утра мы не дотянем, — Алва поежился. — Затопи. Дрова или в ящике у камина или придется спуститься. Ох. Как-то раз, в прошлой жизни, я принимал участие в затоплении печки, а что делать тут? Спичек нет, зажигалки — тем более, но ведь и времена соответствующие. Оглядевшись, я увидел ящик, окованный медью, в котором лежали поленья, а в корзинке рядом — еловые шишки, лучина, огниво и трут. Что-то из серии «сделай сам». Вот я и принялся делать, усевшись на полу и громко сопя от напряжения. Час или около того я потратил на зажигание камина, и вот, наконец удалось. Рыжий огонь затрещал, разгораясь, я же зажег еще несколько свечей, потому что сидеть в потемках совсем не радостно. Присмотревшись, я увидел на светлом деревянном полу кровавые следы. Но я обут. Рокэ?.. Я внимательно посмотрел на его босые, сбитые в кровь ноги и мое сердце сжалось. Хорош эорий! Надо было предложить ему свою обувь… — Я найду мазь для ваших ног, — решительно сообщил я. — Это пустяки. Не сказал бы, что здесь жарко. — Огонь еще не разгорелся. Я сейчас принесу вино. Здесь есть одежда? — Нет. А вино давайте. Поищите в буфетной, — указал он, прикрыв глаза ладонями. В буфетной — двенадцать запечатанных бутылок и кувшин с касерой. Отлично, может, мой бывший эр, выпив, придет в себя. Схватив одной рукой бутылку, второй — кувшин, я понесся, громко топая, обратно. Налил себе вино, Рокэ — касеру, как он попросил. И только выпив, ощутил, как сильно замерз сам. Странные мысли наплывали с потрясающей быстротой. Это дом Катарины… как проверить, настоящий ли Рокэ?.. Что делать дальше, если он — всего лишь фантом, мираж? В полузабытье мерещился голос Катарины, что говорила какие-то гадости. Я не слушал. Потом вспомнилось кольцо с молнией. Это… это не Эпинэ! Перстень Ариго… — Юноша, если вы собрались спать, пожелайте хотя бы спокойной ночи. — Я не сплю, — отозвался я тихо. — Меня развезло немного. Алва молча протянул руки к огню. Его больше не била дрожь — касера помогла. Подвинувшись к нему, я сел рядом с Алвой и тот вскоре обнял меня за плечо. — Рокэ, почему вы тогда не дали мне отобрать у вас вино? — Хотел спасти вас от участи отравителя королевы и старика, — просто ответил Алва. Угу, хотел. А как понимать наличие кольца и кинжала во врученном Хуаном ящике? Впрочем, я в этом уже успел сильно запутаться и поэтому не стал спорить. Рокэ попросил у меня кочергу, я, недоумевая, нашел и вручил ее бывшему эру. Он же свернул ее в кольцо и отбросил. Значит, жива в нем еще силушка молодецкая! И славно. — Налейте мне еще и прогуляйтесь по дому, — посоветовал Рокэ. — Вам здесь жить, хоть и недолго. — Эр Рокэ, вы были неправы. Штанцлер и Катарина хотели, чтобы я вас убил, а вы лишь упростили им задачу. — Очень мило с их стороны, — объяснять причину такого поступка Алва явно не собирался. — Вы делали все верно, юноша, делая вид, что верите им, но они бы выкрутились, а вас убили бы, как Джастина Придда. Все. Идите спать. — Не пойду! Сказали «а», говорите и «б»! Что там с Джастином? даже если бы нарисовали картину, то у меня нет столь же влиятельной родни, как у него. Ничего бы со мной не случилось. К тому же, я вас просто уважаю, а он любил вас. — Ненавидел, — поправил меня герцог. — Чем-то смахивал на вас, но только страдал от любви к не менее страдающей королеве. Будьте любезны, налейте. Я налил еще, теперь уже вина. Разумеется, в эти сказки Катарины я никогда не верил, но проверить Рокэ стоило. Хотя, что толку его теперь проверять? Все слишком сложно и запутано из-за грядущего Излома. И слушать теперь похвалы Рокэ Алвы было невыносимо, потому что я все-таки предал его. В суде, не выдержав натиска со стороны Альдо… Я старался быть хорошим оруженосцем, старался придумать идеальный план по вытаскиванию Рокэ из плена, только все пошло прахом. — Вам и впрямь стоит послушать про Джастина. Наследник Вальтера стал очередной игрушкой Катарины. Он на нее молился, пока не узнал что-то, отчего сломя голову сбежал на войну. Дурак лез в самое пекло, пришлось держать его при себе. Юноша был готов меня убить, но ее величество была далеко, и отраву ему никто не подсунул. С кинжалом он на меня однажды бросился, было дело… Потом он пообвык и, к своему несчастью, решил, что я не столь уж и плох. После того как мы чуть не утонули во время переправы, граф Васспард стал смотреть на меня так, будто хочет что-то сказать. Это заметили, вернее, заметил. Килеан… Джастина вытребовали домой, назад он не вернулся. Килеан заплатил за Джастина, вместе с братьями Ариго, хотя у этих долгов поболе… Ты слышал про картину. Источник мог быть лишь один — Катарина. Она знала все мои родинки и все родинки Джастина. Я стал искать художника и почти нашел. — Почти? — Его убили, но не его собутыльников. Один вспомнил, как описывали внешность «Марка» и «Лакония». Это был ментор братьев Ариго. Катарина часто повторяла однажды удавшееся, но, поскольку Эстебан был вашим другом, ей не удалось осуществить затеянное. А другая, подходящая на роль сплетника персона, попросту не подвернулась ей под руку. Рокэ снова прикрыл слепые глаза ладонями, потом провел по бровям к вискам. Когда мы с ним впервые разговаривали, во время спасения моей погрызенной руки, он тоже сделал этот жест. Сколько времени прошло с того дня… Очень и очень много. Несколько лет. А кто я теперь — Ричард Окделл или Дима Сергеев? Вариант «два в одном» невозможен, поскольку слишком много событий произошло именно с Ричардом. — Рокэ, вы слишком много пьете, — забеспокоился я, увидев, как он наливает себе четвертый стакан касеры. — Может, лучше не надо? — Ты знаешь, чего я хочу на самом деле. Чтобы ты оставил меня в покое, — тоскливо и глухо ответил Рокэ. — А не возился со мной, как с малым ребенком, чтобы потом возвести на трон. Слепой король — как ты это себе представляешь? — Я справлюсь! — Упрямец, — вздохнул Алва, перебираясь в кресло. На меня снова нахлынули горестные воспоминания о том, как все мои попытки пошли прахом, и я заплакал, как после смерти Удо. Помню, как Мирабелла неустанно твердила младшим хныкающим дочерям, что Окделлы не плачут, но я все еще не мог почувствовать себя полноценным Окделлом, как ни старался. Я умер, а дух того Ричарда, что жил в этом теле до меня, слоняется где-то в посмертии. Вероятность того, что мы когда-либо встретимся, так же, как и того, что я вернусь в жизнь, равна нулю. Со сломанной шеей и разбитой головой не живут. Я умер так, как умерла Розалин… почти так же… — Дикон! — очевидно Алва услышал мои всхлипывания. — Что? — я безнадежно вздохнул, шмыгнув носом. — Принеси мне поесть. — Вы же не хотели… — вставать и отходить куда-то от огня уставшему и разморенному теплом мне не хотелось. — И не хочу. Прекрати реветь. Хватит, я сказал! Потом будем жалеть себя, на сытый желудок. — Но… — Ричард Окделл! — Лады, — буркнул я, вытирая слезы. Горе в душе ушло на второй план, я выплакался и теперь чувствовал себя просто подавленным. — В жизни бывает всякое, но пока ты хоть что-то можешь, она продолжается. Когда от тебя не будет никакого толка, как вот от меня теперь, покончи со всем разом, но не раскисай. Никогда! Что ты обливаешь слезами? — Неудавшуюся жизнь, — ответил я честно. — Рухнувшие планы и мечты. Свою жену Мэллит, которая теперь осталась вдовой. Погибшую ни за что фрейлину. Она оступилась и подвернула ногу, а бандиты Карваля решили, что я ее толкнул. — Несправедливостей полно, оруженосец, но они не стоят того, чтобы из-за них лили слезы. Налей мне и себе заодно. Мы с тобой давно не пили. Повода не было. Машинально выполнив его просьбу, я поискал взглядом кочергу. Ее не было в поле моего зрения. Пошевелить угли, чтобы камин не затухал и не остывал так быстро? Рокэ молчал, не просил ни о чем, не желал ничего, кроме покоя. А может и правда, к тварям закатным всю эту задумку с троном? Последний Ракан покалечен физически и морально, он вряд ли способен управлять Золотыми Землями и Кэналлоа впридачу. Но кто бы мог знать, что столько моих усилий уйдет в никуда? Все тщетные попытки и будущее рода Ракан сгорели в этом камине, как завещание, сожженное Альдо Раканом. Рокэ молчал, не желая больше беседовать со мной и я, махнув рукой, вспомнил о его совете побродить по дому. Заодно, может, найду новую кочергу. Сдалась мне эта чертова кочерга. Не помня себя от злости и досады, я раздвинул дверную портьеру. И тут же отшатнулся от неожиданности, потому что увидеть стоявшего на пороге Альдо никак не входило в мои планы. Однако здравствуйте. Пошто приперся, товарищ белоштанный? Я на всякий случай попятился к огню, под звук мерзко знакомого смеха. — Ну и в дыру ты забился! — оценил Альдо, окинув пристальным взглядом спальню. — Сказать, что я думаю об изменниках? — Делайте, что хотите, — отозвался я. — Вы больше никому не нужны, в вас никто не верит. И если я предал, то совсем не вас. — И все же ты мне нужен и немедленно. — Для чего? — Мы пойдем в Гальтару, — так называемого анакса понесло по кочкам и маленьким дорожкам, — и я там обрету древнюю силу! — Альдо! — тут я хотел снова выпалить про родство собеседника с Приддами и поведать о выкрутасах королевы Бланш, но прервался на ровном месте кое-что подметив. — Альдо, а почему на тебе не белые штаны? — Потому что мне не до нарядов, Надорэа, — не задумываясь, ответил он. — Альдо, а почему у тебя глаза не голубые, а лиловые в отблесках огня? — Нормальные глаза! — возмутился Альдо. — Ненормальные. Надо было еще задать вопрос, почему у него такие большие зубы, но это явно будет не в тему, поскольку с зубами у него пока проблем не наблюдалось. Я оглянулся на Рокэ — тот, как сидел, так и продолжал это делать. Они с Альдо друг друга не заметили. Но я не пойду с Альдо. С одной стороны, надо бы в Гальтару, может древние силы помогут Алве восстановить зрение и желание жить? Надо расспросить его об этом. Но говорить Альдо, кто настоящий Ракан, я не стану. Пожалуй, лучше просто уговорить его взять Рокэ с собой, как проводника, а уж в Гальтаре я сумею лжеанакса обезвредить. — Пойдемте, — слукавил я. — Но только с Рокэ. Во-первых, он знает про Гальтару и пути в ней, во-вторых, я слепого не брошу. — Такого гуманнее добить. Ты же не собираешься сказать, что нам с ним по пути? — Я это уже сказал. — Тогда отрекись от Скал и подавай вино, кому хочешь. — Постойте! — я подскочил к Алве и заставил подняться. — Я дам ему свою обувь и буду вести, а он нам расскажет… Эр Рокэ, — добавил совсем тихо, — это не Альдо, а изначальная тварь. — Прекрасно, юноша. И вы хотите, чтобы у твари был выбор? Да, действитетельно. Значит, мне идти в Гальтару нельзя, пусть он и знает о ней. Вдвоем с Рокэ пройдем, если он прозреет. Ведь дальнейший путь ему должен быть известен… наверное. В противном случае, наймем какого-нибудь гогана-провожатого. — Ричард Надорэа, ты слуга или Повелитель? — Повелитель, — ответил я, — который служит своему господину Рокэ Ракану. У вас есть с собой реликвии, чтобы в Гальтару идти, Альдо? Нет? Тогда давайте до свидания. Но Альдо прощаться не хотел — он стоял и смотрел пристально на меня, и такое внимание к своей персоне как-то пугало. Заставляло дрожать. А Рокэ ничего не видел, ничего не знал о том страхе, который я испытываю, и вряд ли бы смог помочь, если что. Тем временем глаза из голубых стали по-настоящему лиловыми, в них мелькнуло нечто жуткое. Зашипев, тварь бросилась на меня. — Эй, спокойно! — крикнул я, отскочив в сторону. — Не шипеть мне тут! Сказал не пойду, значит не пойду! Совсем придворные манеры растеряли, Величество. Хотя, ты даже не Величество… Кинувшись на меня снова, тварь вдруг зашипела и исчезла. Обернувшись, я увидел, что исчез и слепой Рокэ, и потрескивающий в камине огонь, и все, что окружало нас с ним до этого. А я снова остался в кромешном мраке, не зная теперь, в какую сторону мне идти и что делать. Мысли — ни одной, во всяком случае, здравой. А потом свет вспыхнул ярко, так, что стало больно глазам, и на этот раз он был не рыжим, а скорее белым. Не нет, я не оказался внезапно в Рассветных садах, это просто пришел Леворукий. Ринальди Ракан, кем он, наверняка и являлся по моим выводам, относился к древнему королевскому роду, хоть и к побочной его ветви, а потому не любил сидеть в темноте. — К тому же, — добавил он, — иногда мне кажется, что в прошлой жизни я видел слишком много темноты. — Что ты сделал с Эстебаном?! — взвыл я, на него бросаясь. — Тише, — белокурый мужчина поморщился и легким движением руки отшвырнул меня в стену. — Как тебя мой дальний родственник головой таким же образом о камни ударил, так ум из тебя и вышел. — Неправда, — возмутился я, кое-как поднимаясь и потирая ушибленный затылок. — Я делал все, чтобы… — Юноша, — послышался усталый голос, не давший Леворукому ответить мне. — Что стало с вашим другом, это известно одному Создателю, а нам с вами лучше уйти. Эр Рокэ! Живой! Прозревший! Не помня себя от счастья, я кинулся к нему, но остановился на полпути. Вгляделся в глаза. Не лиловые — синие. Прекрасно, а теперь что делать? Кажется, Леворукий знает ответ, но что-то боязно с ним теперь разговаривать. Злые они, Раканы, какие-то. Нервные. Пить меньше надо и больше кушать. — Идите в Гальтару, — распорядился Чужой, — реликвии у Рокэ, там призовете древние силы, и раттоны разбегутся. Не сразу, правда. А то взяли моду — в дыры прыгать… Потом — один поедет в столицу, то есть Рокэ, другой останется в Надоре. За то, что Надорэа рискнул жизнью ради своего короля, Абвений Литт вернул ему владения, а жена твоя, Окделл, скоро будет там. Все, марш отсюда, а то мне еще в Закате котов кормить, — посетовал Зеленоглазый. И вот, мы снова шагаем по каменным извилистым коридорам, вдыхая затхлость и сырость, зато вполне себе живые. Это позволяет мне подумать о том, что сессия в этом странном мире практически закрыта, чего не скажешь о зачете по истории, и сдал ее я почти блестяще. А насчет грядущего заключительного экзамена в виде гальтарских похождений волноваться уже не хочется, да и незачем.