«Press any key to continue…»
Надоедливая надпись мигала внизу экрана. Изуку попытался её смахнуть, но сделать это левой рукой, которой он держал телефон, было практически невозможно. Правая рука, надежно зафиксированная на уровне лица, была вся утыкана хирургическими спицами. Изуку попытался нажать на экран носом, и в итоге телефон, вывернувшись из пальцев, шмякнулся на пол. — И снова я победил, — довольно потянувшись, произнес Каминари и откинулся на спинку стула, стоящего у больничной койки Изуку. — Отныне можешь называть меня сенсей, Мидория. — Не очень-то честно с твоей стороны, Каминари-сенсей, — нахмурилась сидящая рядом Кьёка и залепила ему гулкого леща. Затем подняла упавший телефон, на экране которого добавилось еще больше трещин, и протянула его хозяину. Изуку поспешно выхватил его и сунул под подушку. — Тебе просто обидно, что ты тоже проиграла, причем дважды, — потирая затылок, пробурчал Каминари и на всякий случай немного отодвинулся вместе со стулом. — Ладно, у Мидории рука сломана, а у тебя какое оправдание? Кьёка лишь закатила глаза и демонстративно отвернулась. Странное сочетание музыкального таланта, самоуверенности и полного отсутствия мозгов сбивало её с толку. Она также старалась не смотреть на сидящих напротив Ииду и Урараку. Кьёке казалось, что она ощущает на себе их осуждающие взгляды: они пришли сюда, чтобы навестить Изуку и заодно выяснить, что с ним произошло. А вместо этого они минут сорок играли с Каминари в гоночки. — Иида, может, ты хочешь взять реванш? — напомнил о себе тем временем тот. — Всё-таки скорость — это твоя стихия. Давай еще разочек! Нахмуренные брови Ииды, казалось, вот-вот станут вертикальными, при этом он собрал все свое самообладание в кулак и выдавил вполне спокойным голосом: — Нет. Каминари обиженно насупился и уткнулся в телефон. Кьёка попыталась объяснить самой себе, почему Каминари вообще пошел с ними. Он не был другом Мидории, да и с первого дня больше ошивался в компании Киришимы и Серо. А от Кьёки, кроме язвительных шуточек, Каминари вообще ничего не слышал, особенно после «Юс-Эс-Джей», где он проявил себя не самым геройским образом. При всем этом, едва он услышал, что Кьёка, Очако и Иида собираются навестить Изуку в больнице, то напросился с ними. А теперь не знал, чем себя занять. Хотя стоило отдать ему должное: когда они только пришли, у Изуку на лице было написано, что он не настроен на разговоры, и идея Каминари поиграть всем вместе оказалась весьма кстати. Она помогла разрядить напряжённую обстановку, и сейчас Изуку, заметно оттаяв, смущенно улыбался и наблюдал за небольшой перепалкой бывших одноклассников. — Мы тут подумали… — первой нарушила молчание Очако и, нерешительно помявшись, глянула на Кьёку. Та ободряюще кивнула, и Очако продолжила: — Может, мы попросим приехать Исцеляющую Девочку? Она в миг вылечит все твои раны. Улыбка сползла с лица Изуку, как позавчерашний кисель. Уткнувшись взглядом в какую-то точку на своём одеяле, он глухо пробормотал: — Не надо. Я больше не имею никакого отношения к «Юэй». И травмы мои не из-за тренировок. — Без её помощи ты проваляешься тут минимум недели две, — вмешалась Кьёка. — И ещё восстанавливаться будешь неизвестно сколько. — И что? — довольно равнодушно произнес Изуку. — Теперь это уже мои заботы. Заживет. У остальных же как-то заживает. — Мы понимаем, что ты сейчас не хочешь обсуждать академию, но, по правде говоря, Исцеляющая Девочка сегодня разговаривала с Айзавой-сенсеем и спрашивала о твоем самочувствии. Мне кажется, она сама не против тебе помочь, — непривычно мягко произнес Иида. — С чего это вдруг? В «Юэй» дефицит переломов наступил, и лечить стало некого? — поинтересовался Изуку. Ребята встревоженно переглянулись между собой: разумеется было бы странным, если бы Мидория тепло отзывался о «Юэй», однако нескрываемый сарказм был чем-то совершенно для него несвойственным. По крайней мере, за то недолгое время, что они проучились вместе, он ни разу не вышел из себя даже при условии постоянных нападок Бакуго. Словно прочитав их мысли, Изуку устало вздохнул и произнес: — Извините, я не должен был так говорить. Просто я не заслуживаю этой помощи… — Изуку запнулся и тихо добавил куда-то в сторону: — Тошно новости смотреть. — Это же журналисты, — развела руками Кьёка. — Им только повод дай кого-нибудь укусить. — А фто там такие фа нофости? — подал голос Каминари. Изо рта у него торчал провод от зарядного устройства. Очевидно, села батарея, и пока телефон запускался, Каминари невольно услышал разговор одноклассников. — Каминари, ты сейчас это серьезно? — Кьёка так круто повернулась на стуле, что чуть не упала. — Ты пресс-конференцию, что ли, не смотрел? — Какую? — отозвался тот, задумчиво пожевывая изоляцию. — «Юэй»! — воскликнула Кьёка. — Ого! — удивленно произнес Каминари и выронил изо рта провод. — Академия собрала пресс-конференцию? И о чем говорили? — Все понятно, — Кьёка демонстративно отвернулась. На лице Каминари застыло выражение лица «что я сделал не так?». Не дождавшись милости, он поднял с пола провод и, вытерев его о брюки, обиженно прикусил разъем. — Журналисты обвинили «Юэй» в неорганизованности, — сжалилась над Каминари Очако. — И в том, что Деку пострадал. Директору пришлось принести публичные извинения и пообещать, что больше беспричудные на геройском факультете учиться не будут. А сегодня поднялась новая волна, — Очако с опаской оглянулась на Изуку, который, заметив на себе взгляд, опустил голову. — В общем, — раздался его приглушенный голос. — Почти все заявляют, что академия стремится побыстрее все замять. И мое поспешное исключение — плевок в лицо обычным людям от имени всего геройского сообщества. — В каком-то смысле… — начала было Кьёка, как Изуку вскинул голову и перебил её: — Это моя вина! Не «Юэй»! Я облажался, а им теперь расхлебывать! Из-за моей глупости вокруг творится хрен знает что! В палате повисла тишина. Ребята опустили глаза в пол, боясь даже глянуть в его сторону. — И я понятия не имею, как всё это прекратить! Нет такого универсального решения, чтобы заткнуть всех! А это в ситуации, когда, наоборот, нужно быть сообща, — дрогнувшим голосом произнес Изуку и сжал пальцы здоровой руки в кулак до хруста. Одноклассники терпеливо молчали, позволяя ему выговориться полностью. — Для порядка в мире просто нужно, чтобы каждый знал свое место, — Изуку почувствовал, как к горлу подкатил ком, и шумно втянул воздух через ноздри. Становилось трудно не только говорить, но и дышать. — На что я вообще надеялся, когда решил, что могу быть наравне с вами? В последних его словах прозвучало настоящее отчаяние. Ребята, как по команде, вздрогнули и повернулись к Изуку. Тот закусил губу и отвел глаза. — Только не надо меня жалеть, — пробормотал он еле слышно. — И вообще вам пора идти. — Эм, Мидория… — начал Иида. — Спасибо, что навестили, — перебил его Изуку и, вскинув голову, широко улыбнулся. — Я, правда, очень рад. Но уже действительно поздно. Со мной всё будет хорошо, а вот у вас, если не успеете сделать домашнее задание, будут проблемы. — Тогда… до встречи? — неуверенно произнес Иида, поднимаясь со стула. Очако, глянув на Изуку, который в этот момент отвернулся в окно, поднялась следом. — Поправляйся, — пискнула она. Изуку, не оборачиваясь, просто кивнул. Каминари встал абсолютно молча. Кьёка немного задержалась и растерянно приоткрыла рот, однако Иида шикнул и, схватив её за руку, выволок в коридор. Плотно прикрыв дверь, он отпустил Кьёку и закрыл собой вход в палату. — Мы сейчас нужны ему! — гневно произнесла Кьёка. — Ни хрена он не будет в порядке! Ты хоть знаешь, как ему сейчас тяжело? — Я? — с непривычной эмоциональностью в голосе воскликнул Иида. — Да понятия не имею! И никто из нас не знает! Чем мы ему поможем? Кьёка раздраженно стиснула зубы. Ей не хотелось это признавать, но Иида был прав. Вряд ли Мидории сейчас нужны поглаживания по голове и бессмысленные утешения. Опустив голову, Кьёка поправила сползшую лямку рюкзака и побрела вперед по коридору. — Эй, ты же не обиделась? Я был слишком груб? — спохватился Иида и бросился за ней. Кьёка едва от него увернулась, иначе он бы сбил её с ног. — Все нормально, — отозвалась она и в подтверждение своих слов показала большой палец. — Я точно тебя не обидел? — наседал Иида. — Я же говорю… — Джиро, если я тебя обидел, ты только скажи, я готов признать свою неправоту! — Да успокойся ты!.. — Джиро, я… — Я НЕ ОБИЖАЮСЬ! Отвянь! Словесная перепалка Кьёки и Ииды, скрывшихся за поворотом, становилась все менее разборчивой, пока не растворилась в больничной суете. — О, кстати, может, ты со мной сыграешь? — раздался голос Каминари. Очако, неосознанно сверлившая взглядом дверь в палату, вздрогнула от неожиданности и переспросила: — Что? — Давай одну гонку, — помахав перед её носом телефоном, ухмыльнулся Каминари. — Я скину тебе запрос, можно даже в поезде начать. Очако молча продемонстрировала ему свою кнопочную раскладушку и быстрым шагом направилась прочь от палаты. Каминари пожал плечами и, уткнувшись в телефон, поплелся следом.***
Едва одноклассники скрылись за дверью, Изуку глубоко вздохнул и потер переносицу. Ему не стоило быть таким грубым, но последние два дня эмоции все чаще брали верх над разумом. Самое ужасное, что он испытывал при этом некую удовлетворенность, а на душе становилось заметно легче. И во время драки ему на самом деле хотелось не просто защититься, а причинить тем парням боль. В груди вспыхнуло обжигающее чувство стыда, смешанное с отвращением от самого себя. — Я надеюсь, ты выгнал своих приятелей не для того, чтобы порыдать в подушку в одиночестве? — донёсся приглушенный голос с койки, стоящей у противоположной стены. Изуку чуть не подскочил на месте: он был уверен, что в палате один. Чуть подавшись вперед, он смог рассмотреть лежавшего напротив человека, опутанного проводами. Взгляд скользнул по верхней части туловища, полностью замотанной бинтами, и задержался на коротких обрубках вместо рук. Внутри что-то сжалось, а перед глазами встала картинка из недавнего кошмара. — Эй, ты не в музее! Хватит пялиться, — недовольно одернул его сосед по палате. Изуку с усилием перевел взгляд на его лицо и замер. Хоть они виделись лишь раз, он прекрасно запомнил парня, что чуть не задушил его тогда в туалете. — Извини… — пробормотал Изуку и откинулся назад на подушку. Еще день назад этот искалеченный парень был абсолютно здоровым и полным сил. Сложно было обвинять его в излишней резкости. Голову вдруг резко обдало жаром, и у Изуку появилось ощущение, что он забыл о чем-то важном. Он нахмурился, силясь вспомнить: мысль витала совсем рядом, её оставалось лишь ухватить. — Бесят меня такие, как ты, — неожиданно произнёс парень, и связь с крутящимся в голове воспоминанием тут же бесследно растворилась. — Вы, беспричудные, еще хуже всех этих напыщенных клоунов. Изуку чуть приподнялся и посмотрел на того с откровенным недоумением. — Вас осталось-то всего ничего, — продолжал парень. — Но шума по-прежнему полно. А сейчас так вообще невыносимо слушать все эти вопли о дискриминации. А кто-то из вас хоть раз подумал о всех тех людях, у которых есть причуды, но совершенно бесполезные? По правде говоря, Изуку всегда интересовался лишь героями. Он никогда не размышлял о том, как живут те, кто входят в восемьдесят процентов «счастливчиков», наделённых способностями, но при этом мало чем отличаются от него самого. Он был слишком зациклен на собственной беспомощности, в которой обвинял отсутствие причуды. Однако что бы изменилось, если бы он родился с какой-нибудь бестолковой способностью? — Я так и знал, — презрительно бросил парень, комментируя молчание Изуку. — Ни ты, ни тебе подобные не способны думать о ком-то еще, кроме себя. Паразитируете через прессу, чтобы привлечь к себе внимание. — Неправда! — воскликнул Изуку. — Я не хотел, чтобы всё так обернулось! — Хотел или нет — уже неважно, — голос парня буквально сочился ядом. — Твою любимую академию сейчас клюют именно по твоей милости. Ты был настолько эгоистом, что не отдавал себе отчета о возможных последствиях. Неужели ты серьёзно веришь, что общество на самом деле сопереживает тебе? Им просто нужен был повод наехать на тех, кому повезло больше, чем им! Более того, когда всё утрясется и стадо вновь начнет поклоняться ряженым придуркам, все вдруг вспомнят про одного глупого мальчика, который возомнил себя достойным стать героем. Как ты думаешь, кого они выберут следующей целью для всеобщей ненависти? — Раз я её заслуживаю, то пусть ненавидят, — тихо отозвался Изуку. Дверь в палату резко отъехала в сторону, и на пороге возник худощавый высокий доктор. Из-за своего роста ему пришлось чуть согнуться, чтобы не задеть лбом косяк. На вид доктору было уже далеко за пятьдесят, по крайней мере, насколько мог судить Изуку: он не особо разбирался в людях с европейской внешностью. Аккуратно причесанные жесткие волосы были основательно тронуты сединой, однако кое-где еще проглядывали темные пряди. Вытянутое угловатое лицо, испещренное морщинами, выглядело не сильно приветливо, а из-под густых бровей смотрели холодные голубые глаза. Однако стоило доктору лишь шагнуть вперед, как он широко улыбнулся, и от его угрюмого вида не осталось и следа: перед ними стоял добродушный пожилой врач, ясные глаза которого прямо-таки излучали позитив. — Здравствуйте, я доктор Кронен. Берг Кронен, — с акцентом произнес он, кивнув по очереди обоим пациентам. — Кто из вас Куи Катта? — Я, — недовольно буркнул сосед Изуку. — А вы можете не улыбаться? И так тошно. — Сдерживать свои эмоции весьма пагубно, молодой человек, — с этими словами доктор Кронен подошел к его койке и, взяв в руки историю болезни, пролистал её с задумчивым видом. — Вы что, психолог? — с пренебрежением бросил Куи. — Вообще да, — оторвавшись от папки, ответил доктор Кронен. — У меня имеется степень по психологии. — Мне не нужен психолог, — отрезал тот. — В данный момент я ваш лечащий врач, — доктор Кронен чуть склонил голову. — Но если вы вдруг решите выговориться, я не буду вас останавливать. — Если вы вдруг решите убраться отсюда, я тоже не буду вас останавливать, — огрызнулся Куи и демонстративно отвернулся. Доктор, пропустив его слова мимо ушей, провел общий осмотр и, сменив капельницу, сделал пару пометок в истории болезни. — Жить будете, но с таким характером — вряд ли долго, — резюмировал он и, кивнув на прощание Изуку, покинул палату. — Понаехало упырей, учить он меня вздумал, — процедил сквозь зубы Куи. Поймав на себе осуждающий взгляд, он сузил глаза и рявкнул: — Хватит пялиться, я сказал! — Знаешь, тебе действительно не нужен психолог, — произнес Изуку. — А вот психиатр точно лишним не будет. — А ты в туалете не таким борзым был, — заскрипел зубами Куи. Изуку ничего не ответил и, нащупав на тумбочке пульт, включил телевизор, висящий в углу под потолком. Шел какой-то показ мод: девушки с серьёзными лицами дефилировали по подиуму в самых невероятных нарядах. Судя по надписи внизу экрана, это была демонстрация новой линейки геройских костюмов для профессиональных героинь. Не то чтобы Изуку был в этом эксперт, но почти во всех моделях напрочь отсутствовала хоть какая-то логика и практичность. Костюмы выглядели либо слишком громоздкими, либо чересчур откровенными, хотя в практически полном отсутствии одежды тоже были свои плюсы. По крайней мере, Изуку пришли на ум сразу две потенциальные заказчицы. Покраснев от собственных мыслей, он тряхнул головой и сменил канал. — Эй! — недовольно буркнул Куи. — Я смотрел. Изуку послушно переключил обратно, а сам уткнулся в телефон. Пока он бесцельно листал новостную ленту, к нему вернулось ощущение, что он обязан что-то вспомнить. Только теперь он даже забыл, каким был изначальный триггер и с чем это вообще связано. Ответ, словно издеваясь, крутился совсем рядом, однако каждый раз ускользал в последний момент. В голове царил полный сумбур: события последних двух дней перемешались между собой и с галлюцинациями, которые Изуку видел, пока был не в себе и бредил. Пытаясь упорядочить весь этот хаос, он прикрыл глаза, однако вместо вчерашних воспоминаний, с которых он решил начать, перед глазами всплыл Каминари, стоящий за прилавком аптеки. На его лице блуждала плутоватая ухмылка, а от хитрого прищура по-кошачьи желтых глаз стало не по себе. Рядом возникла Урарака, выглядевшая крайне недовольной. Она что-то говорила, но Изуку не понимал ни слова. Будто разозлившись за это, Урарака замахнулась рукой, в которой сверкнуло лезвие. Изуку непроизвольно вздрогнул и с усилием открыл глаза. Так дело не пойдет. Сложно вспоминать неизвестно что, когда голова забита всяким бредом. Нужно очистить её от лишней информации и сфокусироваться на каком-то воспоминании, которое не вызывает сомнений в своей реалистичности. Еще во время занятий с Кавамурой-сенсеем этот метод помогал Изуку не падать духом и концентрироваться на своей цели. Все лишние мысли и сомнения, что могли морально подорвать уверенность в себе и в своих силах, отходили на задний план. Кавамура-сенсей не раз повторял, что Изуку слишком много думает, из-за чего тормозит либо вообще отступает назад. «Итак, очистить голову и сфокусироваться», — Изуку снова закрыл глаза и постарался расслабиться. Сейчас, когда над душой не стоял Кавамура-сенсей со своей бамбуковой тростью, это казалось не таким сложным. Изуку глубоко вдохнул. Если он, наконец, что и понял, так это то, что учитель дал ему гораздо больше, чем умение бегать и прыгать. Однозначно не стоило прерывать эти тренировки. Может, тогда… Изуку раздраженно тряхнул головой, не дав мысли сформироваться. «Дышать и не думать», — приказал он сам себе. Ощущение реальности и нахождения в определённом месте постепенно растворялось. Одновременно с этим накатила приятная волна безмятежности. Изуку бы даже решил, что так хорошо он давно себя не чувствовал, но в этот момент он был далек и от мыслей. Неизвестно сколько прошло времени, прежде чем в голове вспыхнула картинка. Она была предельно четкая, словно Изуку смотрел на происходящее в реальном времени. Вокруг него толпилось множество людей, играла музыка. Все органы чувств обострились до такой степени, что Изуку казалось, что он чует витающий в воздухе стойкий запах пота. «Концерт», — Изуку осознал, что нащупал правильный путь. Что-то произошло во время выступления Джиро. Благодаря тому, что разум был чист, ничто не мешало спокойно прокрутить события того вечера. Изуку видел, как он вывел Урараку на улицу, как она неожиданно сбежала и как он вернулся обратно в клуб. Еще чуть позже произошла драка с гитаристом. Из-за нахлынувших эмоций концентрация Изуку дала трещину. В голове почему-то возникла вчерашняя стычка на пляже. Чувствуя, что мысли снова пошли мимо, Изуку попытался восстановить внутреннее равновесие, однако всё окончательно и бесповоротно смешалось в кучу. «Черт, чтоб тебя», — Изуку мысленно проклял Куи за его сварливость и, открыв глаза, устало потер лоб. И в этот же момент его осенило. Ампулы! Они с Джиро тогда едва унесли ноги от трансформировавшегося гитариста, который купил парочку у этого парня. Только вот вчерашнее исключение из академии напрочь вытеснило из головы решение рассказать об ампулах Айзаве-сенсею. Изуку не знал, сообщила ли эту важную информацию Джиро, и решил перестраховаться. Телефона Айзавы у него не было, зато в списке вызовов сохранился номер Джиро: она сегодня звонила ему на мобильный предупредить, что они с ребятами придут после школы его проведать. Открыв окно сообщения, Изуку быстро настрочил:«Привет. Это Изуку Мидория. Я совсем забыл рассказать Айзаве-сенсею про препарат, который был у твоего гитариста. Передай ему, пожалуйста, сама. Только воздержитесь от звонков мне по этому поводу: со мной в палате находится один из распространителей».
Палец Изуку замер над кнопкой отправить. Хоть Куи оказался малоприятным типом не только на первый взгляд, однако совершенно неизвестно, что побудило его заниматься продажей всякой ерунды. Изуку неосознанно на него покосился. Тот увлеченно наблюдал за происходящим на экране, иногда издавая короткие смешки при виде особо нелепых моделей. «Так будет правильно», — неуверенно отозвался где-то на задворках сознания внутренний голос. «Ему и так досталось», — возразила ему жалостливая сторона Изуку, и хотя этот довод прозвучал куда менее убедительно, секундной слабости хватило, чтобы стереть последнюю строчку. Отправив сообщение прежде, чем он бы успел передумать, Изуку почувствовал, как внутри заворочалось слабое чувство вины. Объективных причин жалеть Куи у него не было. Он намеренно утаил информацию, которая, возможно, пригодилась бы при расследовании. Пусть он больше не имеет отношения к героям, но как добропорядочный гражданин он не имел права что-либо скрывать. Сжав телефон, Изуку ощутил слабую вибрацию от уведомления. Он поспешно разблокировал экран, думая, что это ответ от Джиро, однако это всего лишь обновилась лента новостей по хэштегу «#юэй». «Начало конца? Ученики начинают забирать документы…» — всплыл текст вверху экрана. Изуку заметно заволновался, но открыть статью он не успел: дверь в палату снова открылась, и на пороге возник уже другой доктор. Он был значительно ниже ростом и выглядел лет на десять моложе. В отличие от своего предшественника этот доктор без лишних вопросов сразу направился к койке Изуку. — Здравствуй, я доктор Исида, хирург, — представился он и, ободряюще улыбнувшись, присел на стул рядом, который жалобно скрипнул под упитанной докторской тушкой. Изуку молча кивнул и отложил телефон в сторону. — Ты везунчик, — продолжил доктор Исида. — Нож прошел в нескольких миллиметрах от селезёнки. Правда, из-за того, что оружие удалили из раны до приезда в больницу, ты чуть не истек кровью. А у нас тут еще одновременно жуткая авария случилась: пришлось столько крови потратить, только первая группа осталась. Так удачно для тебя на самом деле, а то мог бы и коней двинуть в ожидании донора. Вот было бы глупо. Изуку неуверенно пожал плечами, и уголок его губ слабо дернулся вверх. — Да ладно, я пошутил, — хохотнул доктор Исида. — У нас всегда достаточные запасы крови даже на случай войны. Ты, кстати, правша или левша? — Правша, — хрипло отозвался Изуку. В ожидании какого-то подвоха у него пересохло в горле. — Хм, — доктор нахмурился, однако через секунду его лицо посветлело и разгладилось: — Хотя какая разница? Сейчас всё равно все используют компьютер. Техникой набора одной рукой владеешь? Можешь не отвечать, ты же подросток, вопрос вообще глупый. — В-в-в смысле? — заикаясь, переспросил Изуку. — Даже при самом неблагоприятном раскладе, если правую руку парализует, всегда есть «Т9» и голосовой набор, — игнорируя вопрос, продолжал рассуждать доктор Исида. — Что-о-о? Парализует?! — воскликнул Изуку, тут же побледнев. — Да это если оставить всё, как есть, — махнул рукой доктор. — Осколки костей сильно повредили нервные окончания, так что есть вероятность полного либо частичного паралича… Кровь зашумела в ушах, и Изуку ощутил, как перед глазами все потемнело. Резкий запах аммиака моментально вырвал его обратно в реальность. Сдавленно чихнув, Изуку простонал и схватился за бок, где отозвался неприятной болью шов. — Совсем какие-то слабенькие детки пошли и без чувства юмора, — пробормотал доктор Исида, пряча в карман прозрачный пузырек. — Из-за тебя пропала моя шутка про анестезию. — Это смешно, по-вашему? — с трудом ворочая языком, выдавил Изуку. — Я и с двумя руками полный отстой, а что мне делать с одной? — Разрабатывать? — отозвался доктор и, заметив, что Изуку снова стал белее наволочки, мгновенно посерьезнел: — Парень, разумеется, никто не будет сидеть и ждать, что всё обойдется. Твоя мать уже дала согласие на операцию. К тому же, я тут вообще единственный настоящий врач, и именно я буду тебя оперировать. Уж поверь, если есть хоть один шанс сохранить тебе руку, я это сделаю. — Я надеюсь, что проводите операции вы лучше, чем шутите, — едва слышно произнес Изуку. Доктор Исида вздернул брови и улыбнулся. — А есть всё-таки чувство юмора! — довольно произнес он и поднялся со стула. — Операция завтра в девять утра, постарайся не опаздывать. Довольный своей шутке, доктор Исида захохотал и скрылся за дверью, оставив своего пациента в шоковом состоянии. Изуку пустым взглядом уставился в окно: до настоящего времени он не сильно задумывался, насколько у него серьёзные травмы. Возможно, отчасти потому, что когда в прошлый раз его практически вытащили с того света, то почти сразу поставили на ноги. Только вот теперь его лечит долбанутый на всю голову шутник, а от помощи Исцеляющей Девочки Изуку так недальновидно отказался сам. Даже если он позвонит ребятам, они не смогут поговорить с Исцеляющей Девочкой раньше следующего утра. — Дай угадаю: жалеешь, что отшил друзей с их предложением, — подал голос Куи. — А что плохого в том, чтобы не хотеть стать инвалидом? — нахмурился Изуку. — Никто не хочет, но жизнь не спрашивает, — с горечью произнёс Куи. — Только у меня даже шанса не было, а ты сам виноват. Изуку раздраженно скрипнул зубами. Сказать на это ему было нечего. Вместо этого он сделал звук в телевизоре погромче и попробовал сконцентрироваться на начавшемся там пранк-шоу. Однако мыслями Изуку был далеко и от происходящего на экране, и от реальности, поэтому даже не заметил, как в палату зашла Инко. Она присела на стул и мягко коснулась здоровой руки Изуку. Тот непроизвольно вздрогнул, но увидев мать, расслабился и улыбнулся. — Как себя чувствуешь, сынок? Голоден, наверное? — было заметно, что ей не по себе от того, что она пришла с пустыми руками: врачи строго запретили приносить что-либо пациентам. — Всё в порядке, — Изуку поворочал рукой, из которой торчала капельница. — Воды, правда, хочется, — заметив, что Инко уже взяла низкий старт, он поспешно добавил: — Мне пока нельзя пить. Ко мне, кстати, приходили ребята из «Юэй». — Я так рада, что ты завел друзей, — расплылась в улыбке Инко. — По правде говоря, я и сам удивлен, — произнес Изуку. — Жаль, что меня исключили. Ужиться в классе для меня большая редкость. На лице Инко отобразилось волнение. Как любой матери, переживающей за своего ребёнка, ей не хотелось, чтобы его хоть что-то беспокоило. — Уверена, что в новой школе ты тоже сможешь влиться в коллектив, — проговорила Инко вслух и заботливо убрала с лица Изуку прядь волос, которая лезла ему в глаза. — Я обязательно приду завтра утром, чтобы пожелать удачи на операции. — Всё будет нормально, — отозвался Изуку. — Недавно заходил хирург и сказал, что он тут лучший. — Я знаю, милый, — кивнула Инко. Её нижняя губа подозрительно задрожала. Изуку торопливо взял мамину ладонь в свою и ощутил мягкий тычок в колени. Сжимая руку сына, Инко уткнулась лицом в одеяло. Тихие сдавленные всхлипы резали похуже ножа. Изуку неловко высвободил свои пальцы и успокаивающе погладил маму по волосам. Рыдания стали заметно тише, пока Инко, шмыгая носом, не выпрямилась. Она аккуратно утерла платочком покрасневшие глаза и пробормотала что-то похожее на слово «Прости». Затем осторожно обняла Изуку, поцеловала его в лоб и произнесла чуть сипловатым голосом: — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — ответил Изуку. — Когда я поправлюсь, то обниму тебя нормально. Глаза Инко снова заблестели, но она, глубоко вдохнув, сдержалась, чтобы опять не разреветься. Еще раз поцеловав Изуку, Инко поднялась со стула и посеменила к двери, которая в этот момент отъехала в сторону. Зашедший внутрь высокий худощавый мужчина не сразу заметил низенькую Инко, из-за чего они столкнулись. — Ой, простите, пожалуйста! — заохала она, ощутив, что наступила на чужую ногу. — Ничего страшного, это вы меня извините, — от низкого голоса Айзавы-сенсея внутри у Изуку всё оборвалось. — О, госпожа Мидория! Я могу подождать снаружи… — Айзава-сенсей, вот так сюрприз! — удивленно воскликнула Инко. — Вообще я уже ухожу. Если вы хотели поговорить с Изуку, то прошу недолго: у него завтра серьёзная операция. — Это не займет много времени, — Айзава-сенсей покорно склонил голову перед низенькой Инко, что со стороны смотрелось довольно комично. Правда, Изуку в этот момент было не до смеха. — Пока, милый, — ласково произнесла Инко, обращаясь к Изуку, и, смерив Айзаву напоследок холодным взглядом, гордо покинула палату. Айзава-сенсей неторопливо приблизился и, присев на стул, поинтересовался: — Как самочувствие? Всё еще изумленный таким неожиданным визитом, Изуку промычал в ответ что-то нечленораздельное, что Айзава перевел для себя, как «состояние удовлетворительное, можно начать допрос». — Джиро мне сказала, что после концерта вы ввязались в драку, — произнес он. — Ну-у-у, было дело, — промямлил Изуку, чувствуя, как сердце ухнуло куда-то вниз. Он так надеялся, что приход Айзавы-сенсея не связан с препаратом, но это было бы слишком хорошо. — Я так понимаю, что тот парень вколол себе некий препарат, после которого мутировал? — продолжил тем временем Айзава и, разложив на колене какой-то бланк, принялся строчить. — Не совсем так, — пытаясь не смотреть на Куи, ответил Изуку. — Его причуда словно кратковременно эволюционировала. До этого у него были маленькие чешуйки на руках, а после инъекции они резко увеличились и покрыли руки, как броня. — Интересно, — пробормотал Айзава-сенсей. — Я уже слышал о подобном. Значит, это не домыслы. Знать бы еще, откуда ноги растут. Найдём хоть одного распространителя — сможем выйти на производство. Мидория, я понимаю, что тебе пришлось несладко, но, может, ты заметил в клубе что-нибудь странное или подозрительное? — Я заходил в туалет, — чувствуя себя загнанным в угол, заговорил Изуку. — Тот парень, что на нас напал, был там, а следом пришел и продавец. Я заметил у него целую ленту таких ампул. Я не видел, что было дальше, но, судя по всему, напавший парень купил препарат именно там. — Опишешь внешность продавца? — глаза Айзавы-сенсея требовательно сверлили Изуку, словно пытаясь прожечь его насквозь. — На вид вряд ли старше двадцати пяти, темные короткие волосы, — послушно начал Изуку. — Ростом выше меня примерно на голову. Одет был в черное, кажется, и еще на нем была кожаная куртка. — Какие-нибудь особые приметы? — требовательно уточнил Айзава, сделав в бланке очередные пометки. — Сложно сказать, вроде обычная внешность. Да и я почти сразу ушел, — покачал головой Изуку, машинально потерев шею. — М-да, описание, под которое попадает несколько миллионов человек, — протянул Айзава. — А что насчет второго парня? Этого вопроса Изуку боялся, пожалуй, еще больше. Тут увильнуть не выйдет. Надеясь, что Джиро его простит, Изуку вкратце описал Бенджиро и осторожно упомянул, что тот играл с ней в одной группе. Айзава-сенсей чуть нахмурился и произнёс: — Да, Джиро говорила, что на вас напал их гитарист. Дома он не появлялся со вчерашнего дня. Его уже ищут. — Если вы уже всё прекрасно знаете, чего меня спрашиваете? — спросил Изуку, в голосе которого явно промелькнули нотки недовольства. — Я должен был убедиться, что ваши рассказы совпадают, — ответил Айзава. — И я рад, что ты решил ничего не скрывать. Изуку ощутил слабый укол совести. — Джиро не знала, что их гитарист покупает наркотики, — вслух произнес он. — И я не успел рассказать ей о случае в туалете. Она ничего не видела, кроме драки. У неё же не будет проблем? Выражение лица Айзавы-сенсея чуть смягчилось, и он ответил: — Разве что с родителями. Всё же девочке-подростку не стоило связываться с ребятами постарше. Это ведь они вчера тебя отделали? — Из них там был только гитарист, — отозвался Изуку. — Троих остальных я видел впервые. Наверное, какие-то его другие приятели. Их внешность я плохо помню, но, возможно, смогу опознать при личной встрече. Айзава-сенсей кивнул и, застрочив в бланке, произнес: — Так как эти два случая взаимосвязаны, тебе следует рассказать всё, что произошло после того, как ты покинул «Юэй». Изуку без особого энтузиазма вздохнул и начал: — Сел на поезд, затем вышел на своей станции… Айзава-сенсей, подняв на него глаза, строго добавил: — Под словом «всё» я подразумеваю «ничего не утаивать». — Так я и поехал домой… — растерянно проговорил Изуку. — Иида видел, как вы с Бакуго сцепились, из-за чего поначалу решил, что это он тебя избил, — пояснил Айзава-сенсей. — В расследовании важно не упускать никаких мелочей, ведь любая недомолвка может обернуться подозрениями невиновного. Изуку угрюмо кивнул и начал рассказывать заново. На этот раз он не упустил ничего: ни драку с Кацуки, ни даже разговор с Кавамурой-сенсеем, а из-за того, что пришлось описать странного парня со шрамами, помешавшему Изуку удрать, Айзава-сенсей узнал и про случай в аптеке. — Однако насыщенно ты провел время, Мидория, — покачав головой, произнес он и сделал пометку допросить аптекаря. Изуку лишь вздохнул и продолжил рассказ. При упоминании пляжа Дагоба Айзава-сенсей поменялся в лице и перебил Изуку: — То есть ты вчера там был? — Эм, ну да, — от его взгляда Изуку бросило в пот. Айзава-сенсей молча достал из кармана свой телефон и, немного в нем покопавшись, повернул его дисплеем от себя. — Вот что вчера вечером обнаружила там местная полиция, — мрачно изрек он. Изуку присмотрелся и не сдержал возгласа отвращения: по всему пляжу были разбросаны окровавленные ошметки с обрывками одежды. Айзава-сенсей начал молча листать дальше. На остальных фото останки были сняты по отдельности и более крупным планом. Изуку отвел глаза на пятой фотографии, где среди месива виднелась обрубленная фаланга пальца, на которой поблескивали знакомые чешуйки. С трудом сдерживая рвоту, он пробормотал: — Можете не искать гитариста. Это… я думаю, на фото он… то есть то, что от него осталось… — Ты уверен? — ошарашенный таким заявлением Айзава-сенсей невольно подался вперед, тыча телефоном Изуку прямо в нос. — А остальные? Кого-нибудь еще узнаешь? Побледневший Изуку мотнул головой, стараясь не смотреть на фото. — Я же говорил, что плохо их запомнил, — раздался его сдавленный голос. — А у гитариста на пальцах были такие же чешуйки. Айзава-сенсей спрятал телефон и задумчиво посмотрел на бланк. Затем сложил его и убрал в карман. — Мидория, — тихо проговорил он. — Ты точно ничего не помнишь, что произошло после драки? — Нет, — так же тихо ответил Изуку. — Меня вырубили, а очнулся я уже в больнице. — Понятно… — Айзава отстранился и поднялся на ноги. — В любом случае, спасибо за информацию. Не вижу больше смысла утомлять тебя расспросами. — Был рад помочь, — отозвался Изуку. У самого выхода Айзава-сенсей замялся и негромко буркнул: — Поправляйся. Едва за ним закрылась дверь, Изуку молча опустил голову, чувствуя, как внутри нарастает тревога.***
— Ну как? — поинтересовался доктор Исида, аккуратно воткнув тонкую иглу в сгиб большого пальца на руке Изуку. — Чувствуешь что-нибудь? Тот, чуть помедлив, отрицательно покачал головой и открыл глаза. — Разумеется, ведь еще не прошла анестезия, — произнёс доктор Исида, издав короткий смешок. — Вы уверены, что это сейчас уместно? — процедил сквозь зубы Изуку, испытав мимолетное желание сломать тому нос. — Ну не пропадать же шутке, — задумчиво ответил доктор Исида и, заметив, что лицо Изуку перекосило от плохо скрываемой злости, поспешно добавил: — Операция прошла отлично. Небольшая потеря чувствительности останется, зато сможешь брать чайник без прихватки. Кстати, как ты относишься к киберпротезам? Твоя рука уже привлекает девочек. Правда, пока что значительно постарше… Ты только представь, что будет с протезом! Может, наконец, поцелуешься с кем-нибудь моложе пенсионного возраста. — Что? — пребывая в шоке, выдохнул Изуку. — Уверен, что в молодости ваша школьная медсестра была той еще горячей штучкой, — мечтательно уставившись в окно, пробормотал доктор Исида. — Что за бред вы несете! — гневно воскликнул Изуку. — Ох, прости, — доктор Исида виновато склонил голову. — Я забыл, что ты несовершеннолетний. Может, тогда встроим в протез магнит? Я так в детстве мелочь таскал в метро… — Да что с вами не так?! — неожиданно рявкнул из своего угла Куи. — Вам вообще знакомо умение вовремя заткнуться? Повисла неловкая тишина. Изуку с удивлением посмотрел на Куи, который сверлил доктора раздраженным взглядом. Доктор Исида натянуто улыбнулся и поправил идеально выглаженный воротник халата. — Я… это, — пробормотал он и, кашлянув, кротко добавил: — Я зайду через пару часов. После того, как доктор Исида покинул палату, Изуку сел на краю койки и свесил босые ноги вниз. Хоть он так и не набрался смелости попросить помощи Исцеляющей Девочки у Айзавы-сенсея, этим утром она сама прибыла в больницу. От ножевого ранения не осталось даже шрама, а вот руку все равно пришлось оперировать. Благодаря волшебному поцелую все поврежденные ткани и кости исцелились, однако правая рука по-прежнему безжизненно болталась вдоль туловища: ниже локтя Изуку совсем ничего не чувствовал и мог лишь шевелить плечом. Исцеляющая Девочка обнадежила его, что паралич ему не грозит, хотя на первое время руку лучше поберечь. И тем не менее от дурацких шуток доктора Исиды Изуку всё равно невольно напрягся. К счастью, терпеть их осталось недолго: уже к вечеру его должны были выписать. Рядом на стуле, ожидая своего часа, лежала аккуратно сложенная одежда, которую принесла недавно заходившая мама. — Спасибо, — нарушил молчание Изуку. Куи хмыкнул и, уставившись в потолок, отозвался максимально небрежным тоном: — Это не ради тебя. Просто его тупая болтовня достала даже меня. А тебе стоит перестать быть таким терпилой. Изуку в ответ лишь кивнул и, машинально сжав правую руку, невольно вздрогнул. Даже через плотный слой бинтов он почувствовал прикосновение своих пальцев.***
Следующее утро можно было бы назвать добрым, если бы не необходимость ехать за обещанной рекомендацией. Она почему-то отсутствовала в документах, переданных накануне из «Юэй», а без рекомендательного письма зачислять нового ученика после начала семестра отказались. Старшая школа «Аканису», на которую в итоге пал выбор Изуку, считалась в некотором роде академией мечты для юных технических гениев со всей Японии. Основным и наиболее востребованным тут был факультет технической поддержки героев. Из-за бешеного конкурса и строгого отбора многим желающим создавать геройские улучшения приходилось идти в другие школы, благо подобные факультеты были в элитных академиях вроде «Юэй». Помимо разработки геройских приспособлений были и другие специализации. Следующим по значимости был факультет биоинженерии и изучения причуд, а для тех, кто хотел заниматься изобретениями в мирных сферах, например, медицины либо строительства, существовало свое отделение — факультет гражданских разработок. Четвертым факультетом, неприметно существующим в тени остальных, был факультет информационных технологий. Помимо обычной школьной программы студенты этого факультета изучали языки программирования, возились с компьютерными железками и изучали основы робототехники, однако на фоне более гениальных соседей он расценивался практически как общеобразовательный. Мощная база, хорошее финансирование, система грантов и поддержка «Ай-Острова», высокотехнологичного искусственно созданного передвижного острова, населенного тысячами ученых, позволила «Аканису» закрепиться в топе старших школ. Ученики имели практически полную свободу, обеспечивались всем необходимым, а лучшие из лучших получали возможность пройти стажировку с последующим трудоустройством на «Ай-Острове». Изобретателем Изуку не был, а гением — так и подавно. Ему, в принципе, было всё равно, куда идти. К счастью, Инко активно подключилась к выбору и подсунула ему под нос буклет «Аканису». В нем говорилось, что всем ученикам, в том числе и с ИТ-курса, гарантированы экскурсии на «Ай-Остров», а для тех, кто закончит школу с превосходными баллами — поступление без экзаменов в один из пяти лучших университетов страны. Головой Изуку понимал, что это весьма хорошие перспективы, однако апатия внутри никуда не делась. Тем не менее, чтобы не расстраивать мать, он с воодушевлением принял её предложение. И вот сейчас из-за злополучной рекомендации Изуку торчал в коридоре около кабинета директора. Сущий Мик, встретивший его у ворот, просто сказал ждать, пока его позовут, и улетучился в неизвестном направлении. Так прошло уже минут сорок, началась большая перемена, и коридоры заполнились учениками. Изуку попытался спрятаться за рюкзаком и этим привлек внимание еще больше, да и повседневная одежда сразу же бросалась в глаза среди серо-зеленой формы академии. Некоторые ученики, перешептываясь между собой, бестактно указывали в его сторону. Изуку раздраженно стиснул кулаки и, уткнувшись взглядом себе под ноги, сделал вид, что ничего не замечает. Услышав шаркающие шаги, Изуку ощутил, что на него упала тень, а следом в поле зрения появились чьи-то начищенные коричневые ботинки. Он быстро вскинул голову и, побледнев, рванул со стула вверх, чтобы удрать. Чужая рука грубо ухватила Изуку за воротник рубашки, что та жалобно затрещала по швам, и усадила его обратно. Изуку стукнулся затылком о стену и, потирая ушиб, тихонько зашипел от боли. — Ну привет, — медленно произнес Кацуки, сверля его недобрым взглядом сверху вниз. На его подбородке слева желтел почти сошедший синяк. — Не ожидал я тут тебя увидеть. — Я за рекомендацией, — пробормотал Изуку и, нервно сглотнув, добавил: — Каччан, я… — Мне неинтересно твое нытье, — перебил Кацуки и плюхнулся на свободное сиденье рядом, из-за чего Изуку непроизвольно вздрогнул и сжался. — Раз я так удачно застал тебя здесь, значит всё-таки поговорим. — А как же обед? — напомнил Изуку, не горевший желанием провести ожидание в компании Кацуки. — В общем так: говорить буду я, а ты — слушать, — вместо ответа отрезал тот. — Попробуешь перебить — сломаю всё, что ломается. Изуку покорно кивнул. Кацуки вздохнул и, откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди. — Для начала: я действительно рад, что тебя выперли, — произнес он спустя минуту молчания. — С твоим зачислением «Юэй», конечно, прилично так сели в лужу. Ну и как тебе жизнь героя? Не сильно-то похоже на твои розовые мечты? Думал, что одного «хочу» будет достаточно? Ты меня, блин, с детства этой своей наивной тупостью бесишь, бесполезный кусок дерьма… — А можно без оскорблений? — встрял Изуку и тут же получил звонкий подзатыльник. — Пасть захлопни, я предупреждал, — рявкнул Кацуки. — Ещё раз что-нибудь вякнешь — зубов не досчитаешься. Выдержав небольшую паузу, он продолжил уже спокойным голосом: — В общем, ты оказался слишком туп, чтобы самостоятельно допереть, что геройский курс тебе не по зубам. Ладно бы из-за твоего идиотизма страдал только ты сам, но ты когда-нибудь пробовал пошевелить мозгами и подумать о тех, кто за тебя переживает? Между прочим, пока ты валялся в больнице после своего дебильного приступа героизма, моя мама пыталась успокоить твою. О ней ты хоть раз вспомнил, тупой ты Деку? О том, что с ней станет, если ты двинешь коней? — А не ты ли совсем недавно пожелал мне благополучно сдохнуть? — чувствуя, как внутри всё закипает, процедил Изуку. — Сам-то в этот момент вспоминал мою мать? Кацуки опасно сузил глаза и, ухватив Изуку за рубашку, стиснул свободную руку в кулак. Было заметно, что он едва себя сдерживает. Шумно втянув воздух, Кацуки медленно выдохнул и разжал руки. — Ты реально тупой, раз решил, что я желаю тебе смерти, — глухо произнес он куда-то в сторону и рывком поднялся на ноги. — Я просто хочу быть уверенным, что ты действительно всё понял и больше не полезешь в герои. — Как же вы меня задолбали все, — Изуку раздраженно потер переносицу. В этот момент скрипнула дверь, и из кабинета вышел высокий бледноватый парень. Под его глазами залегли темные круги, словно он не спал минимум дня три, а его темные волосы неопрятно топорщились в разные стороны, лишь усиливая это ощущение. Парень, без особого интереса скользнув взглядом по Кацуки, посмотрел на Изуку. На его лице на мгновение отобразилось нечто вроде презрения, однако он почти сразу зевнул и, сунув руки в карманы, направился в сторону лестницы. Изуку накинул рюкзак на плечо и, не глядя на Кацуки, скрылся за дверью. Привалившись к ней спиной, он ощутил, как нечто мерзкое липкое осело где-то внутри тяжелым горьким осадком. Хотелось поскорее забрать это дурацкое письмо и покинуть «Юэй», чтобы больше никогда сюда не возвращаться. Все эти косые взгляды, напряженная атмосфера и неприятная встреча с Кацуки вызвали стойкое желание вообще исчезнуть. Начать новую жизнь все-таки будет сложнее, чем кажется. Он может сменить школу, но всё уже давно вышло за пределы «Юэй» и вряд ли уляжется в ближайшее время. Еще эта мутная история с останками на пляже… Изуку прекрасно понимал, что одним разговором с Айзавой-сенсеем не обойдётся. Пока дело не закроют, ему не дадут покоя. Тряхнув головой, чтобы отогнать мрачные мысли, Изуку подошел к двери напротив, что непосредственно вела в офис директора. Осторожно постучав, он услышал приглашение войти и отодвинул дверь. — Здравствуйте, — несмело пробормотал Изуку, просунув голову в проем. Директор Незу сидел в кресле и помешивал зажатой в лапке ложкой горячий чай. Он кивнул, приглашая Изуку присесть в кресло напротив. Тот повиновался и, усевшись на самый краешек, выжидающе замер. — У тебя найдется пара минут? — поинтересовался директор, окинув стол задумчивым взглядом. — Ну… да, — обреченно отозвался Изуку. Раз директор не отдал ему документ сразу, значит понятия не имел, где он. Директор Незу тем временем на несколько секунд исчез под столом, пока не вынырнул обратно с толстой папкой. Плюхнув её на столешницу и чуть не задев чашку, он принялся с деловитым видом перелистывать каждую страницу. Изуку немного приуныл от осознания своей правоты и со скучающим видом осмотрелся. Ничего особенного в обстановке не было: пара шкафов, заставленных папками, кулер да несколько дипломов, висящих на стене. Если не считать низенькую тумбочку у входа, то больше мебели в кабинете не было. «Довольно много пространства для такого маленького существа», — невольно мелькнуло в голове у Изуку. Офис действительно был просторным и светлым, и немалую роль в этом играло огромное панорамное окно за спиной директора. Видимо, это было как-то связано с предпочтениями самого Незу: его стол выглядел практически пустым, если не считать табличку с фамилией и сиротливо лежащий в правом углу лист бумаги. Хоть Изуку был уверен, что это не его рекомендация, он все же в него заглянул. Это оказался какой-то бланк с приклеенной в углу маленькой фотографией. Изуку присмотрелся и едва сдержал удивленный возглас: на фото был тот лохматый уставший парень. Глаза Изуку невольно скользнули к шапке документа: «Хитоши Шинсо. Заявление на перевод на геройский курс. Класс 1 «А»…» — далее он дочитать не успел, так как лапка Незу проворно подхватила бланк и спрятала его с глаз долой. Изуку почувствовал, как где-то внутри болезненно кольнуло. Он понимал, что ему уже должно быть всё равно, однако мысль о том, что точка невозврата уже пройдена, вызвала неприятные ощущения. — Вот она! — торжествующе воскликнул директор Незу, вырывая Изуку из размышлений, и выудил на свет исписанный от руки лист бумаги. Затем открыл верхнюю полку и, нажав на кнопку, произнес: — Зайдите, пожалуйста. Часть стены напротив входа неожиданно отъехала в сторону, и в кабинет вошла молодая девушка в светлом брючном костюме. Темные волосы были завязаны на затылке в аккуратный узел, а на носу болтались огромные очки. Пока девушка шла, Изуку насчитал, что она поправила очки двенадцать раз. — Сделайте электронный вариант, пожалуйста, — директор Незу протянул ей исписанный листок. — Затем подпишите у Айзавы-сенсея и принесите мне. Девушка учтиво склонила голову и, забрав черновик, удалилась. Проем за ней закрылся, только теперь, когда стало известно, что там есть дверь, выкрашенная в один и тот же цвет со стеной, её контур уже был заметен. — Чаю? — предложил директор Незу. — Спасибо, нет, — вежливо отказался Изуку, отведя взгляд в сторону. — Весьма жаль, — протянул директор Незу, прихлебнув из чашки. — Отличный английский чай, между прочим. Я слышал, что на тебя напали хулиганы. От такой резкой смены темы Изуку чуть не свалился со стула. Вцепившись в подлокотники, он кое-как выпрямился и кивнул. — Как себя чувствуешь? — несмотря на то, что голос директора был мягкий и дружелюбный, Изуку не покидало ощущение скрытого допроса. Сейчас ему совершенно не хотелось обсуждать произошедшее на пляже. Всё, что Изуку знал, он рассказал Айзаве-сенсею. В то же время он не исключал факт того, что просто накручивает самого себя. В любом случае молчание будет выглядеть невежливо, поэтому стоило что-то ответить. — Исцеляющая Девочка помогла мне восстановиться, — запоздало отозвался Изуку, машинально потерев запястье правой руки. — Прежде, чем я уйду, я бы хотел как-то выразить ей свою благодарность. — Знаешь, пока ты был в больнице, кое-что изменилось, — блестящая шерстка на лбу директора собралась в небольшие складочки. — Не знаю, смотрел ли ты пресс-конференцию, но думаю, ты в курсе, почему мы тебя исключили? — Я не смотрел, — чуть севшим голосом отозвался Изуку: он почувствовал, что снова назревает опостылевшая ему тема, правда приказать замолчать директору у него явно бы не хватило духа. — Но суть мне вкратце пересказали. — Школа «Аканису» входит в топ пять японских специализированных школ. Так как это академия, где учатся преимущественно гении, то и проходной балл на письменный экзамен там выше, чем в «Юэй». Причем они не делают исключений даже в случае недобора. Мы посоветовали твоей матери эту школу, и я весьма рад, что ты прислушался к её мнению. Наша рекомендация позволит тебе поступить в «Аканису» без дополнительных тестов, — директор Незу многозначительно пригубил чай. — К слову, твой результат на вступительных в нашу академию оставляет желать лучшего, поэтому, чтобы не вылететь из новой школы после первого же семестра тебе придется немало потрудиться. По меркам же «Юэй» за те дни, что ты успел проучиться, у тебя неплохая успеваемость, ты всегда активно отвечал во время каждого урока, да и преподаватели о тебе хорошего мнения. Изуку, не совсем понимая, к чему клонит директор, неуверенно повел плечами и произнес: — У меня складывается впечатление, что вы пытаетесь меня отговорить от поступления в академию, куда сами же написали рекомендацию. Если вы так сомневаетесь, я могу пойти в любую другую школу, где требования пониже. — Думаю, с твоим усердием ты вполне потянешь «Аканису», — улыбнулся директор Незу. — И все же я хочу посоветовать тебе пойти в другую школу. Мозг Изуку начал тихо плавиться. — На момент пресс-конференции мы действительно не имели возможности перевести тебя на другой факультет, — продолжил директор. — Однако сейчас есть свободное место в классе 1 «С»: один из студентов забрал документы. Я хочу предложить его тебе. — Вот так просто? — сорвалось у Изуку с языка. — А что не так? — с недоумением переспросил директор Незу. — Из-за меня у «Юэй» сейчас масса проблем, — виновато пряча взгляд, отозвался Изуку. — Даже сейчас у ворот стоит толпа, требующая вашей крови. Они разрисовали забор своими лозунгами и пытались закидать помидорами Сущего Мика. — Недовольные есть всегда, — махнул лапкой директор Незу. — Но не в таких же масштабах, — угрюмо заметил Изуку. — Согласен, так не было ни разу, — кивнул директор Незу. — И всё же рано или поздно шумиха уляжется. — Я не знаю, как вы можете так спокойно на все реагировать, — покачал головой Изуку. — Боюсь, я просто морально не смогу находиться в «Юэй». Пока я ждал приёма, ученики смотрели на меня так, словно я лидер всех этих орущих на улице демонстрантов. — Мне кажется, ты слегка преувеличиваешь, — мягко произнес директор Незу. — Пошепчутся немного и успокоятся. Тут никто тебя не ненавидит. В конце концов, благодаря тебе Всемогущий избежал той жуткой атаки. Я знаю, что твое безрассудство обернулось не самыми приятными последствиями, но ты поступил, как настоящий герой. Когда пройдет время, и пресса нами пресытится, в памяти людей останется именно этот факт, потому что мы не позволим хорошим поступкам утонуть в океане лживых домыслов. — Извините, — Изуку чуть поклонился. — Но нет. — Ты уверен? Ты можешь еще пару дней подумать, — улыбка Незу стала чуть более напряженной. — Я не хочу возвращаться, — твердо ответил Изуку. — Еще раз прошу меня извинить. Спасибо за вашу заботу. Директор Незу молча открыл нижнюю полку и, вынув оттуда листок, положил его на стол. Перед Изуку лежала аккуратно отпечатанная рекомендация со всеми необходимыми подписями и печатями. В уголке было указано название старшей школы «Аканису». — Спасибо, — пробормотал Изуку. Он поднялся со стула и, поклонившись, забрал заветный документ. Затем поспешил к выходу, где еще раз поклонился и скрылся за дверью. По пути обратно Изуку заглянул в медкабинет, несмотря на то, что шансов застать Исцеляющую Девочку на месте было мало: начались послеобеденные занятия, и в это время у геройского курса были тренировки. Это могло означать лишь одно: много работы для школьной медсестры. Изуку вырвал из своей тетради листик и нацарапал короткую записку со словами благодарности. Затем прижал её купленной по дороге шоколадкой и вышел из кабинета. Теперь нужно было успеть покинуть академию до того, как прозвенит звонок на перемену. К счастью, чтобы выйти, пропуск уже не требовался, и дополнительно рыскать в поисках Сущего Мика или другого преподавателя не пришлось. Изуку меньше всего хотелось вламываться в какой-нибудь кабинет и ощущать на себе пристальное внимание целого класса. Беспрепятственно достигнув главных ворот, Изуку спрятался за одним из столбиков. Впереди оставалась последняя преграда — демонстранты. В прошлый раз их отвлек на себя Сущий Мик. Сейчас Изуку оставалось надеяться лишь на то, что у него получится пройти мимо них незаметно. Толпа находилась в метрах десяти от ворот, не рискуя подходить поближе. Барьер «Юэй», которому усилили чувствительность и скорость, теперь срабатывал так быстро и неожиданно, что нарушитель имел все шансы лишиться какой-нибудь конечности. Изуку как можно ниже натянул на голову капюшон, чтобы даже не было видно волос, и, выйдя из своего убежища, шагнул через ворота. Демонстранты не сразу заметили невысокую фигурку, так как были слишком увлечены рисованием очередного перечеркнутого ксеноморфа на асфальте. Изуку, тихонько прошмыгнув мимо толпы, припустил прочь от академии на полной скорости. Пару человек всё же его заметили и швырнули вслед несколько гнилых помидоров, чисто на всякий случай. Снаряды размазало по дороге метрах в десяти от Изуку, а затем он и вовсе скрылся за поворотом. И тут же влетел в идущих навстречу людей. Не удержавшись на ногах, Изуку упал на землю. Он поспешно вскинул голову вверх, чтобы извиниться, и, поперхнувшись воздухом, так и застыл в таком положении. От резкого движения капюшон сполз на плечи, открыв на всеобщее обозрение заметно побледневшее лицо Изуку. Прямо перед ним стояла большая группа людей. У всех поверх одежды были натянуты одинаковые красные футболки со стилизованным изображением дракона на груди. Некоторые держали японские флаги, в центре которых прямо в красном круге краской от руки было написано слово «Причуда» на кандзи. Эти люди тоже являлись демонстрантами, только их убеждения были полностью противоположны лозунгам сторонников беспричудных. Очевидно, они прослышали про очередной митинг под воротами «Юэй» и пришли его разогнать. Почти у всех в руках были резиновые дубинки, а карманы топорщились от баллончиков с краской. Однако в данный момент демонстранты уставились на сидящего на земле Изуку, который таращился на них в ответ, не в силах отвести взгляд. Внутренний голос вопил ему, что стоит немедленно рвать когти: сейчас, когда пресса активно использовала образ «беспричудного великомученика Изуку Мидории», пострадавшего от ущемления своих прав зазнавшейся академией, не самой лучшей идеей было показываться на глаза тем, кто рьяно требовал поставить зарвавшихся слабаков на место. Но тело словно стало чужим и не слушалось. — О как, — наконец изрек один из демонстрантов, судя по всему лидер. — Вот это да. Оцепенение спало в ту же секунду, и Изуку, вскочив на ноги, резко рванул в сторону, чтобы обогнуть растянувшуюся поперек улицы толпу. Он почти миновал демонстрантов, как чья-то резко удлинившаяся рука метнулась ему наперерез. Изуку подпрыгнул и, оттолкнувшись от забора, увернулся. Мягко приземлившись на землю, он пулей помчался прочь. Бегать Изуку умел и довольно быстро, при этом его выносливости можно было только позавидовать: тренировки Кавамуры-сенсея не прошли даром. После ежедневных марафонов от додзе до собственного дома на протяжении нескольких месяцев это было неизбежно. — Он уходит! — крикнул лидер. — За ним! Несколько человек стянули с себя яркие футболки и послушно ринулись вдогонку за стремительно удаляющимся Изуку. Впереди дорога упиралась в оживленную пешеходную улицу, и он рассчитывал там затеряться в толпе. Двое преследователей, не сговариваясь, активировали свои причуды: одна из них, девушка, расправила огромные стрекозиные крылья и взмыла в воздух, а второй, смуглый коренастый парень, ухватившись непропорционально длинными руками за ветку одного из растущих вдоль дороги деревьев, прыгнул далеко вперед и зацепился за следующее дерево. Остальные продолжили погоню на своих двоих. Большинство отстало почти сразу, пара человек сохраняли дистанцию, и лишь один парень с длинными мускулистыми ногами медленно, но верно сокращал расстояние до Изуку. Его ноги мелькали с такой скоростью, что смазались в сплошное пятно. Стрекоза первой нагнала цель и устремилась вниз. Когда её тень накрыла Изуку, тот буквально впрыгнул в толпу спешащих по своим делам людей, и вместо Изуку девушка ухватила кого-то другого. Грубо скинув того обратно на землю, она порыскала глазами в поисках правильной цели. Изуку не спешил покидать людской поток и к тому же постоянно маневрировал. Это ощутимо его замедляло, однако преследователям тоже приходилось непросто: стрекоза никак не могла правильно рассчитать маневр, как и смуглый парень, вынужденный прыгать между зданиями вдоль улицы. Пока что относительно преуспевал только длинноногий парень, который врезался в толпу, как Титаник в айсберг, и прокладывал себе прямой путь, бесцеремонно расталкивая людей в разные стороны. Казалось, что кроме этих троих, больше никто не рискнул продолжить погоню, однако из толпы вдруг выпрыгнул юркий невысокий парнишка с зажатым под мышкой скейтбордом и оглушительно заорал: — Хироши-кун! Смуглый парень тут же среагировал и прыгнул вперед к толпе. Зацепившись одной рукой за фонарный столб, Хироши ухватил второй скейтбордиста и прыгнул вместе с ним к зданию на противоположной стороне улицы. Скейтбордист едва уловимо коснулся руками скейта и швырнул его к стене. Тот, вместо того, чтобы по законам гравитации рухнуть вниз, прилип к поверхности, а следом на него запрыгнул сам хозяин. От грубого соприкосновения из-под колес скейта выбились искры, и скейтбордист совершенно спокойно помчался вперед, словно это была не отвесная вертикальная стена, а обычный тротуар. Хироши, стараясь не отставать, поспешил следом. Впереди показался козырёк спуска в метро. Чтобы к нему попасть, оставалось лишь пересечь широкую проезжую часть. Изуку поднял глаза на светофор: на нем издевательски замигал зеленый свет. Даже при всем желании успеть было невозможно, а перспектива попасть под колеса его совсем не прельщала. Быстро глянув по сторонам, Изуку вынырнул из толпы и устремился к огромному торговому центру, от которого его отделяло около ста метров. Скейтбордист, набрав приличную скорость во время спуска со здания, первым поравнялся с Изуку и круто его подрезал. Слева показался длинноногий, а сверху спикировала стрекоза. Недолго думая, Изуку подпрыгнул и ухватился за её ноги. Та на мгновение словно провалилась в невидимую яму и тут же взмыла вверх. Одновременно внизу столкнулись длинноногий и скейтбордист. Изуку тут же разжал руки и рухнул на преследователей. Скатившись с них, он рванул к торговому центру, однако почти у самого входа перед ним промелькнул чей-то силуэт, а секундой позже Изуку с ужасом ощутил, что его ноги оторвались от земли. Ухвативший его поперек туловища Хироши ловко запрыгнул на фасад здания и самодовольно посмотрел на валяющихся перед торговым центром товарищей. Изуку потянулся вперед и вцепился пальцами в торчащий из заднего кармана Хироши баллончик. Рывком вытащив его наружу, он извернулся и брызнул тому краской прямо в лицо. Хироши взвыл и, разжав руки, шмякнулся вниз, после чего закатался по земле с истошными воплями, хватаясь то за неестественно вывернутую ногу, то за залитые краской глаза. На его крики, приправленные отборными матами, сразу же сбежалась целая толпа зевак с мобильными телефонами наизготовку. Нашлись среди них и те, кто оказался куда ответственнее остальных и вызвал скорую. Не дожидаясь, пока его перехватит стрекоза, Изуку перепрыгнул с фасада на пологий склон одной из крыш и помчался к лестнице, ведущей на уровень выше. Стрекоза тем временем взмыла над торговым центром и, высмотрев Изуку, взбирающегося по лестнице, устремилась прямиком к нему. До конца оставалась всего пара перекладин, как Изуку ощутил крепкую хватку на своем горле. — Мелкий засранец! — услышал он её злобное шипение. — Может, мне тебя нечаянно сбросить вниз? Эти крыши такие опасные! Изуку, чувствуя, что его тащат назад, правой рукой как можно крепче вцепился в перекладину, а второй обхватил стрекозу вокруг шеи и прижал к себе. Её крылья затрепетали с удвоенной силой, а она сама попыталась вырваться из захвата, одновременно сильнее сжав горло Изуку. Тот, ощущая нехватку кислорода, пытался удержать стрекозу из последних сил. Несмотря на свою хрупкую внешность, она оказалась довольно сильной, к тому же огромным подспорьем для неё были крылья. Словно чувствуя близкое поражение противника, стрекоза изо всех рванула вверх. Правую руку болезненно прострелило, и Изуку разжал пальцы. От резкой прибавки веса стрекоза ухнула вниз и с огромным трудом замедлила падение. Изуку, чувствуя, что соскальзывает, поспешно вцепился в неё второй рукой. Та раздраженно зашипела и, выпустив Изуку из своего захвата, начала пытаться стряхнуть его с себя всеми возможными способами. Из-за этого полет стал рваным и хаотичным, и Изуку совсем потерял ощущение, где верх, а где низ. Он лишь покрепче обхватил стрекозу за шею и зажмурился: от мельтешения перед глазами и мысли, что он в любой момент может стать пятном на асфальте, к горлу подкатывала тошнота. Поэтому Изуку не сразу понял, как что-то твердое ударилось в его спину, выбив из легких последний воздух. Лишь когда до него дошло, что он не умер, Изуку распахнул глаза. Над ним простиралось бескрайнее небо, по которому чуть ползли небольшие белоснежные облака, изредка закрывающие собой солнце. Голова немного кружилась, создавая ощущение движения, но их безумный неконтролируемый полет вне всяких сомнений прекратился. Стрекоза, упавшая на Изуку сверху, медленно заворочалась, а её крылья слабо встрепенулись вверх. Пока та толком не оклемалась, Изуку грубо спихнул её с себя и поднялся на ноги. Его тут же повело в сторону из-за усилившегося головокружения. Расставив ноги пошире, Изуку осмотрелся: они приземлились на самой верхней крыше торгового центра, откуда открывался такой прекрасный вид на город, что аж дух захватывало. По периметру крышу ограждала высокая сетка, а чуть поодаль в неприметном бетонном блоке белела дверь, ведущая внутрь здания. Изуку шагнул вперед, и по ушам резанул противный скрип. Он испуганно глянул вниз и едва удержался на ногах: под ним, как на ладони, был виден весь торговый центр, а сновавшие там люди казались не больше муравьев. От пропасти его отделял лишь слой стекла. Изуку затаил дыхание и осторожными шажками направился к краю остекленной части крыши, стараясь ступать по металлической раме и обреченно замирая при каждом подозрительном хрусте. Ощутив под ногами более надежную поверхность, он судорожно выдохнул и упёрся руками в колени, чтобы унять в них предательскую дрожь. Едва Изуку выпрямился, как на него сзади напала очухавшаяся стрекоза и прижала всем весом к земле. Изуку, не удержавшись на ногах, больно приложился подбородком о бетон и прикусил губу до крови. — Ты совсем отморозок?! — заорала она прямо ему в ухо. — Мы чуть не сдохли! Изуку, собрав всю свою волю в кулак, чтобы не думать, что перед ним девушка, двинул что есть силы стрекозе прямо под ребра локтем, от чего та охнула и откатилась в сторону. — Прости, — бросил он, стараясь не смотреть на то, как она корчится, и помчался к спасительной двери. Стрекоза лишь выругалась и попыталась подняться. С попытки третьей ей это удалось, однако Изуку уже скрылся за дверью. Тем не менее стрекоза быстро сбросила сообщение о местонахождении Изуку своим оставшимся товарищам и поспешила следом. Внутри здания у неё не было особого преимущества, но она горела желанием поймать этого малолетку во что бы то ни стало и как следует отпинать. Изуку мчался вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через две-три ступеньки и не заботясь, что при падении может легко свернуть себе шею. Хоть пока за ним никто не гнался, это было лишь вопросом времени. Насколько Изуку помнил, из этого торгового центра имелся прямой путь в подземный переход, ведущий к метро. Главное — побыстрее прорваться туда и незаметно прыгнуть в вагон. Нельзя допустить, чтобы ему сели на хвост. Страшно представить, что будет, если эти активисты прознают, где он живет. Изуку прошиб пот от одной только мысли об этом. Миновав еще один пролет, он услышал где-то внизу странный гул. Изуку резко остановился и, свесившись через перила, повертел головой по сторонам, не в силах понять, откуда он доносится. При этом, судя по нарастанию, источник гула стремительно приближался. Из-за плохого предчувствия волосы на затылке встали дыбом, и Изуку попятился назад. В этот же момент с нижнего пролета на огромной скорости вылетел скейтбордист. Оттолкнувшись от стены, он приземлился на перила и направился прямо к Изуку. Тот бросился к двери и, врезавшись в нее телом, буквально вывалился в узкий коридор за ней. Слева была сплошная стена, а справа коридор ограничивался лишь невысоким металлическим бортиком. Внизу расположилось кафе, к которому вёл грохочущий чуть впереди эскалатор. Изуку рванул к нему, однако скейтбордист, без особых усилий обогнав его по стене, развернулся и преградил путь. Изуку оценивающе посмотрел на противника: ростом тот был не выше него самого, а по телосложению больше напоминал ученика средней школы. Если что и могло доставить проблемы, так это его способность. Исходя из того, что Изуку успел увидеть, причуда скейтбордиста заключалась в изменении направления гравитации и заставляла предметы притягиваться к любой плоскости вне зависимости от её положения в пространстве. А раз он сам до сих пор не навернулся со своего скейта, значит, причуда распространялась и на него самого. — Мне бы очень не хотелось причинять тебе вред, — произнес Изуку. — Поэтому отойди, пожалуйста, в сторону. — С чего ты взял, что вообще меня коснешься? — скейтбордист с самоуверенным видом сложил руки на груди. — Но драться я тоже не горю желанием. У меня есть отличное предложение для нас обоих: ты идешь со мной, а я уговорю тебя не трогать. Взамен толкнешь пару речей перед прессой, чтобы эти беспричудные придурки наконец заткнулись. — Ваши дела меня не касаются, — нахмурился Изуку. — Сами разбирайтесь. — Ха! — насмешливо бросил скейтбордист. — Еще как касаются! Или ты боишься обидеть себе подобных? Думаешь, они тебя прямо все так любят? — Не надо меня любить, просто отвяжитесь, — ответил Изуку и требовательно добавил: — Дорогу. — А ты попробуй… — начал было скейтбордист и получил прямой удар кулаком в лицо. Отшатнувшись в сторону, он зашипел от боли и зажал кровоточащий нос. Изуку тем временем проскочил мимо и в пару прыжков достиг эскалатора. — Не так быстро, — глухо буркнул скейтбордист, и в его голосе прозвучали нотки превосходства. Прежде, чем Изуку хоть что-то понял, его ноги оторвались от ступеней, и он взмыл вверх. Врезавшись в потолок, он испытал примерно то же самое, как если просто упасть лицом на пол с определенной высоты. Весьма странно было наблюдать мир вверх ногами, однако действующая на Изуку гравитация абсолютно точно исходила от потолка. Кряхтя и осторожно расправляя ушибленные конечности, Изуку попробовал подняться на ноги. Осознание, что привычный ему пол находится где-то внизу, немного пугало. Пока он мешкал, возникший из ниоткуда ботинок скейтбордиста заехал ему в бок. От удара Изуку развернуло на спину, и он ощутил острую нехватку воздуха из-за открывшегося перед глазами видом на кафе. При мысли, что он может в любой момент рухнуть вниз и переломать себе всё, что только можно, у Изуку началась самая настоящая паническая атака. — Я думал об этом, — словно прочитав его мысли, изрек скейтбордист. Из-за торчащей в ноздре салфетки он говорил слегка гнусаво, что не мешало ему при этом самодовольно смотреть на Изуку сверху вниз. — Вряд ли ты помрешь, грохнувшись с такой высоты, но это послужило бы тебе хорошим уроком. Жаль, что это противозаконно. С этим словами, скейтбордист ухватил Изуку за штанину и поволок в сторону коридора. Когда пугающая высота скрылась из виду, Изуку ощутил заметный прилив смелости. Он рывком освободился из слабой хватки и вскочил на ноги. Пока скейтбордист пытался сообразить, что произошло, Изуку напрыгнул ему на спину и сбил с ног. Тот сделал пару жалких попыток вырваться, после чего неожиданно замер. Одновременно Изуку почувствовал, что гравитация резко сместилась от потолка к боковой стене, и упал первым, больно приложившись всей правой стороной. Следом на него рухнул скейтбордист, добавив ещё несколько новых синяков. Это уже начинало раздражать. Драться в условиях, когда непонятно, откуда будет действовать гравитация, оказалось практически невозможно. И хуже всего, что было совершенно непонятно, каким образом этот контроль работал, и можно ли вообще его сбросить. Изуку напряжённо сдвинул брови. Оставался лишь один радикальный, зато безотказный способ. Без лишних церемоний Изуку сжал кулак и щедро залепил скейтбордисту в ухо. Тот, прижав ладони к взорвавшейся болью голове, неуклюже завалился на бок и постарался отползти подальше. Однако прежде, чем он успел снова изменить гравитацию в свою пользу, Изуку двинул ему в челюсть и добил рубящим чуть ниже затылка. Скейтбордист, закатив глаза, распластался по стене, и в этот же момент действие причуды прекратилось. Изуку, на этот раз приземлившись на ноги, подхватил безжизненную тушку скейтбордиста и аккуратно прислонил того к стене, после чего поспешил к эскалатору. Сбежав вниз по ступенькам и чуть не сбив с ног официанта, Изуку прошмыгнул между столиками к выходу из кафе. Вдоль широкого коридора, в котором он очутился, расположилось множество самых разных бутиков, благодаря чему тут было довольно многолюдно. Изуку, чувствуя себя в относительной безопасности, тем не менее всё равно с опаской поглядывал по сторонам и заодно прикидывал оптимальный путь на подземный этаж: можно было вернуться к лестнице, по которой он сюда спустился, воспользоваться эскалаторами, благо их хватало на каждом этаже, либо сесть на один из лифтов, размещенных в самом центре атриума. В случае с лестницей была наибольшая вероятность встретить еще кого-нибудь из оставшихся преследователей или напороться на закрытые двери. К тому же, попасть на подземные этажи оттуда было невозможно. Самым простым вариантом казались эскалаторы, однако на них Изуку будет у всех на виду без возможности в случае чего ускориться: бегать по ним строго воспрещалось. При выборе лифтов основная проблема заключалась лишь в том, как удачно втиснуться хотя бы в один из них, и это, бесспорно, был самый быстрый и прямой путь. Еще немного поколебавшись, Изуку снял с плеч свой желтый броский рюкзак, натянул капюшон на голову и подбежал к лифту, возле которого очередь выглядела поменьше. Проходящая мимо женщина случайно задела Изуку сумочкой, из-за чего тот, чувствовавший себя как на иголках, чуть не подпрыгнул от неожиданности. Мягко прозвенел прибывший снизу лифт, и очередь медленно двинулась вперед. Изуку, опустив голову, двинулся вместе со всеми, пока в кого-то не уткнулся. Он хотел было извиниться и обойти этого человека, как ощутил на своем плече крепкую хватку и вскинул затравленный взгляд. — Признаться, заставил ты нас всех побегать, — произнес длинноногий, на лице которого блуждала странноватая улыбка, и бесцеремонно сгреб Изуку в охапку. — Мальчики, вы будете заходить в лифт или нет? — раздался позади надтреснутый голос пожилой женщины. — Нет, мы уходим, — ответил длинноногий и, вытащив упирающегося Изуку из очереди, поволок его за собой. При этом большинство людей даже ухом не повели. У всех головы были забиты своими проблемами и заботами, а в условиях их мира, где опасные злодеи могли запросто атаковать хоть средь бела дня, какая-то мелкая стычка даже не стоила внимания. Сжав рюкзак покрепче, Изуку размахнулся и заехал им длинноногому в голову. Тот рефлекторно вскинул руки вверх, и этого мгновения хватило, чтобы Изуку бросился прочь со всех ног. Преимущества в скорости у него не было, к тому же длинноногий за счет большей массы гораздо увереннее продвигался в толпе и стремительно нагонял. Чувствуя, что добежать до лестницы не получится, Изуку резко сиганул через ограждение возле эскалатора. В последний момент ухватив поручень рукой, он тут же разжал пальцы и мягко спрыгнул вниз. Длинноногий не рискнул прыгать следом и, обойдя ограждение, взошел на эскалатор как полагается, однако это не помешало ему продолжить распихивать людей, чтобы пробиться вперед. Его рука практически ухватила Изуку, как тот перемахнул на следующий пролет, вызвав очередные возмущения добропорядочных граждан. Бросив быстрый взгляд перед собой, Изуку увидел, что внизу его ожидают двое охранников, и про себя поразился их оперативности. — Держите его, он украл мой кошелек! — завопил вдруг длинноногий. Изуку от подобной наглости аж задохнулся и, сунув руки в карманы, ощутил, как внутри него все похолодело. В левом кармане действительно лежал чей-то кожаный бумажник. До охранников оставалась пара метров, и решать нужно было быстро. Швырнув кошелёк в хозяина, Изуку перепрыгнул через балюстраду на противоположный поток и помчался вверх. Длинноногий, словив кошелек лицом, наплевал на правила и перемахнул следом, а охранники, связавшись с кем-то по рации, разделились: один побежал вверх по эскалатору, а второй направился к обычной лестнице. Зато люди заметно оживились: многие из них вытащили мобильные телефоны и принялись снимать происходящее. Изуку спрыгнул с эскалатора и побежал вперед, лихорадочно ища указатели к лестнице. Он практически миновал атриум, когда ему навстречу кинулось еще трое охранников, а затем откуда-то вывалился четвертый. Дорога назад тоже была закрыта: мчавшийся на всех парах длинноногий уже практически его догнал. Кто бы сейчас ни поймал Изуку — исход будет одинаковым, из-за чего голову посетила мимолетная мысль, что стоило всё же послушать скейтбордиста и согласиться на его предложение. Теперь Изуку однозначно ждала физическая расправа, особенно с учетом того, что произошло с его преследователями. Взгляд упал на один из флагштоков с рекламными баннерами, установленных по периметру атриума. Не сбавляя скорости, Изуку вскочил на ограждение и, с силой от него оттолкнувшись, прыгнул вперед. — Стой!!! — истошно заорал ближайший охранник и бросился к бортику. Изуку, для которого секунды полета растянулись в вечность, крепко обхватил руками флагшток и замер. Сердце бешено колотилось, а перед глазами запрыгали цветные мушки. Прислонившись пылающим лбом к прохладной металлической поверхности, Изуку облизнул пересохшие губы и осторожно заскользил вниз. — Твою мать! — воскликнул второй подбежавший охранник. — Вот псих! — Передам на низ, чтобы его задержали, — утерев рукавом вспотевшее лицо, произнёс первый охранник и достал рацию. Изуку испытал неподдельное облегчение, когда его ноги коснулись пола. Однако окончательно расслабляться было рано: стоило воспользоваться полученной форой и спуститься на подземный этаж. Изуку побежал по направлению к эскалатору, и когда до него оставалось не более пары метров, прямо перед ним приземлились стрекоза и длинноногий. — Хорошо, когда есть причуда, — ехидно произнесла стрекоза, наблюдая за растерянным выражением лица Изуку. Тот отступил чуть назад и помчался в обратную сторону, где грохотал еще один эскалатор. Изуку видел боковым зрением бегущих ему наперерез охранников, слышал над собой стрекот крыльев, а позади — топот длинноногого, но не сводил глаз со своей цели. Именно поэтому он пропустил тот момент, когда сидящий на лавочке тщедушный дедушка вдруг выронил свою палочку из рук, а когда начал её поднимать, то ненароком зацепил длинноногого, который споткнулся и кубарем полетел вперед. Снеся пару рекламных стоек и опрокинув кадку с декоративной пальмой, он ткнулся головой в подиум, на котором, сверкая хромированными деталями и отполированным до блеска кузовом, крутился винтажный автомобиль. Стрекоза не на шутку перепугалась и тут же приземлилась рядом, чтобы убедиться, что длинноногий ничего себе не сломал и не разбил. Из-за произошедшего инцидента охрана немного замешкалась. Наконец один охранник подбежал к пострадавшему, а остальные устремились к эскалатору. К этому времени Изуку уже спустился вниз и, бегло изучив указатели, что есть духу помчался к станции. Людей в переходе было еще больше, чем в торговом центре, и измотанный Изуку, не в силах пробиться через поток, вскоре перешел на шаг. Он уже не обращал внимания на многочисленные тычки и просто пытался восстановиться: после такого интенсивного марафона легкие горели огнем, а перенапряженные конечности нещадно дергало, особенно правую руку. Услышав нарастающий гул, Изуку чуть ускорился и выскочил на платформу. Он успел аккурат к тому моменту, как прибыли оба поезда, причем одновременно. На платформе воцарился настоящий хаос. При любой другой ситуации Изуку бы отсиделся в сторонке, подождав, пока поток немного схлынет: ездить в час пик было сомнительным удовольствием. Но сейчас вся эта толпа способна обеспечить ему лучшее прикрытие, и Изуку решительно шагнул в самую гущу людей. Он честно попытался перейти на свою сторону, пока его не подхватило потоком и не затянуло в вагон поезда, идущего в противоположном направлении. Хоть на платформе еще оставались люди, двери закрылись перед их возмущенными лицами: переполненный поезд и так уже трещал по швам. Зажатый между пассажирами Изуку едва ли мог пошевелиться и просто уткнулся лбом в поручень перед собой. Он искреннее надеялся, что сможет покинуть вагон на следующей станции и пересесть на свой поезд. Воздуха тоже катастрофически не хватало, да и накатившая усталость дала о себе знать в полной мере. Изуку с трудом удержался от соблазна сомкнуть потяжелевшие веки. Нужно потерпеть всего одну остановку, а там свежий воздух его мгновенно взбодрит. Но сейчас даже этот жесткий пошарпанный поручень казался таким удобным… Изуку вздрогнул и открыл глаза: по ощущениям прошло не более секунды. Только вот в данный момент он стоял посреди улицы в незнакомом районе с пятнами засохшей крови на одежде и не имел ни малейшего понятия, что произошло и как он вообще тут очутился.