***
Драко спокойно шёл по коридору, совершая вечерний обход. Пожалуй, в должности старосты это его любимое дело. Даже ночью Хогвартс не спит: он дышит, перестраивается, живёт. Отовсюду слышатся звуки, можно наткнуться на какой-нибудь тайный ход или же найти что-то совершенно неожиданное. Как, например, сейчас нашёл Драко. Возле заброшенного класса прорицаний мирно лежала неприметная на вид магловская тетрадь. Откуда Драко знает, как они выглядят, лучше не спрашивать. Ругаясь себе под нос, Малфой приготовился испепелить тетрадь инсендио, но вдруг остановился и с интересом принялся рассматривать подозрительный предмет. Знакомый почерк привлёк его внимание, и он незамедлительно открыл тетрадь. «В стране невиданных чудес…» Что? Малфой удивлённо перевернул страницу. «Я бы сторожил твой сон, как верный пёс. На руках бы тебя далеко-далеко унёс» Стихи? Сказки? Слизеринец с интересом просматривал страницу за страницей, всё больше поражаясь красоте и удивительной утончённости и проникновенности текста. Он не стал читать до конца, внезапно это показалось ему мерзким, будто он лезет в чужую душу. Хотя почерк Малфой узнал сразу, не зря ведь столько лет они были нацелены друг на друга, но факт того, что Поттер может написать такое, выбивал из колеи. Стихи были тяжёлыми, наполненными грустью, будто Поттер был в кого-то безответно влюблён или просто страдал от одиночества, а сказки наоборот были мечтательными и лёгкими. Будто два разных человека писали. Малфой захлопнул тетрадь и убрал в карман мантии. И что ему теперь с этим делать? Растрепать всей школе и высмеять Поттера? Да, может, когда-то он так бы и сделал, но в строках внутри для него открылся совершенно другой человек, да и Малфой уже не тот, что был раньше, поэтому тетрадь лучше вернуть. Приняв окончательное решение, Драко отправился дальше.***
На завтрак в Большой зал Поттер пришёл невероятно встревоженный и бледный. Кажется, никто не догадывался о причине такого поведения, кроме Малфоя, конечно. Дождавшись, когда Поттер отвяжется от друзей и выйдет из Большого зала, Малфой рванул за ним. — Поттер! Гриффиндорец вздрогнул, резко остановился и с недовольным лицом обернулся к Малфою. — Чего тебе? — На твоём месте я был бы повежливее, Поттер, — усмехнулся слизеринец, — у меня есть то, что принадлежит тебе. Он жестом фокусника достал тетрадь и протянул её в руки покрасневшему Поттеру. Казалось, у того даже кончики пальцев стали ярко-алого цвета, под стать факультету. Тот быстро забрал тетрадь и пролистал, словно хотел убедиться, что вещь точно принадлежит ему. Малфой уже собирался вернуться к себе в подземелье с чистой совестью, как Гарри окликнул его: — Почему ты вернул её мне? — он настороженно смотрел в удивлённые серые глаза, — Ты ведь мог хорошенько посмеяться надо мной, как и делал всегда. Малфой вдруг ощетинился и раздражённо взглянул на него: — Я может и слизеринец, но это не значит, что я не умею уважать чужую жизнь, ясно? Забрал тетрадь и проваливай, — он быстро развернулся, но его снова схватили за руку. — Как…как много ты успел прочитать? — смущённое лицо гриффиндорца немного растопило сердце Слизеринского Принца. — Два стиха и одну сказку. Поттер помялся, нерешительно смотря на него. Малфой закатил глаза. — Спрашивай, ну. — И как они тебе? Понял хоть что-нибудь? — Поттер с надеждой вглядывался в его лицо, ища ответ на свой вопрос. Он мог бы сейчас соврать и снова унизить очкарика, но язык будто не слушался, поэтому он тяжело вздохнул и смирился с тем, что сегодня придётся побыть хорошим. — Ну, мне всё понравилось на самом деле, даже не ожидал от тебя такого красноречия и чувственности, — он на секунду нахмурился, совсем позабыв, что его руку всё ещё сжимает чужая, смуглая, — Правда тебе бы героев более точно описывать, а то образы получаются расплывчатыми. Брюнет удивлённо смотрел на него, будто и не ждал ответа в принципе. Потом Поттер просиял, будто получил самый лучший подарок на день рождения, и благодарно сжал его руку. — Я знал, что ты не такой плохой, Малфой, — Гарри ласково провёл большим пальцев по тыльной стороне узкой ладони и с какой-то болезненной, щенячьей нежностью взглянул в его глаза. Малфою вдруг вспомнились строчки про «верного пса», и он удивился, как тот действительно похож на доброго, милого щенка. От собственных мыслей он густо покраснел и мягко забрал свою ладонь из чужой. — В общем… — Ты правда ни о чём не догадался из тех строк? — вдруг перебил его брюнет. Малфой покачал головой. Поттер вздохнул, будто перед прыжком с большой высоты, и снова вцепился в его руку. — Эти стихи посвящены тебе, — тихо произнёс он, смотря куда угодно, только не на ошеломлённого Малфоя, сердце которого сейчас, кажется, сбилось с привычного ритма. Рядом с этим отчаянным гриффиндорцем оно никогда не функционировало нормально. Поттер молчания не оценил и уже хотел сбежать, чтоб никогда не попадаться слизеринцу на глаза, но тот вдруг притянул его в свои объятья и принялся мягко поглаживать по волосам. — Я хотел бы прочитать остальные. Поттер просиял и крепче сжал тонкое тело. Возможно, скоро его стихи приобретут оттенок взаимной любви.