Объятия смерти

      Натали весьма быстро приблизилась к противнику, почти не оставляя тому шансов на блок. Тоби тоже был не промах и вовремя отпрыгнул назад, неудачно приземлившись на пятую точку, но так же молниеносно вставая и выхватывая из-за пояса топор с засохшей кровью. Оуллет пыталась ударить ножами, но послышался неприятный для ушей звук удара металла о металл: Роджерс вместо своего лица подставил лезвие своего орудия, умело взявшись двумя руками за топорище.       – А ты хорош, – полу-хрипом, полу-рыком ответила Натали, отпрянув от парня. – Но этого недостаточно.       – Наше первое свидание такое… – Тикки-Тоби сделал вид, что задумался, подбирая нужные слова. Весь этот театр был не по душе Клокворк. – Энергичное!       И Эрин сам понёсся на девушку, также держась двумя руками за захват. Тоби легко поднял тяжёлое оружие, но скорость в любом случае оставалась достаточно медленной для замаха и самого удара, а потому Натали ловко, хоть и без особых усилий, увернулась, и лезвие топора легко вошло в землю. Оуллет могла бы поклясться, что лицо парня сейчас выражало самое настоящее безумие, но его не было видно. Сама же Клокворк восстанавливала дыхание, переминая в пальцах свои два ножа.       – А когда ты познакомишь меня со своими родителями? – совершенно невинным тоном поинтересовался Тикки-Тоби, не без труда достав вонзившийся в землю топор и закидывая его на плечо. – Ой, да… забыл! – и он залился сумасшедшим смехом маньяка, который уносил душу в пятки и заставлял сердце биться в сто раз быстрее.       Клокворк шутка не понравилась, и та с новыми силами бросилась на парня. В этот раз получилось удачнее: она повалила его на землю, топор выпал и немного отлетел. Девушка сидела на животе Роджерса, победно ухмыляясь, но в тот же момент из-за неосторожности и внезапной наивности Клокворк, Тоби переворачивается, и теперь сверху находится он. Парень крепко держит девушку за плечи, сжимая их, и от боли в руках Натали разжимает рукоятки ножей. Роджерс наклонился к лицу Оуллет так, что она слышала его дыхание, ощущала его на своей коже даже сквозь маску парня.       – Твои глаза такие красивые… – мечтательно произнёс Тикки-Тоби, глядя в маленькие искорки в зелени зрачка Клокворк. Он мог хоть сейчас снять маску и перегрызть ей глотку, но это было таким скучным и неинтересным, что мысли об этом Эрин сразу же отогнал. – Точнее, один, – с ехидной улыбкой поправился он, сжимая плечи Натали чуть слабее.       – Неужели тебе не понравился мой циферблат? Как жаль, – усмехнулась Оуллет, и Тоби мог дать клятву, что только что услышал тик часов, и минутная стрелка циферблата сдвинулась. Или это было очередным признаком его безумства?       Кстати, о тиках.       Говорят, при сильных эмоциональных стимулах, таких, как тревога, например, повышается шанс нервного тика. Тоби находился сейчас чуть ли не на верхушке своих эмоциональных возможностей, испытывая даже совершенно противоположные эмоции в один момент, отчего тик и начался. Натали воспользовалась этим, сбросив с себя парня и вставая на ноги. Проворным движением она подняла свои ножи до того, как до неё мог коснуться Тоби.       Клокворк возвысилась над Тикки-Тоби, который ещё немного корчился у её ног. Он попытался схватить девушку за лодыжку, но та словно предугадала это действие и ловко поставила свою ногу на руку Роджерса. Натали улыбнулась, подобно кошке, так же хищно и удовлетворённо, а вот Тоби внизу бормотал что-то вроде «Только попробуй», но убийце не было до этого дела. Она чуть приподняла ногу и нанесла удар по предплечью парня. Послышался характерный хруст, но душераздирающего крика Натали не услышала. А так хотелось насладиться…       – Ты, тварь, не только нервным тиком болен, но ещё и аналгезией?! – с нотками нетерпения и разочарованности прикрикнула Клокворк, словно не веря своей находке в лице Тоби. – С тобой даже нельзя поразвлечься! Ты, дерьма кусок, совершенно бесполезный! – и оставалось ей только оскорблять парня, что до сих пор валялся у её ног, но уже в спокойствии. Тоби просто глядел на Натали, улыбаясь под маской не менее хищной улыбкой, что и она несколько секунд назад.       Только Оуллет сделала короткую передышку и уже планировала обрушить на Роджерса новый поток нецензурной лексики и всевозможных оскорблений, как на неё кто-то внезапно спрыгнул и повалил на землю. Этот «новенький» был больше, крупнее и мощнее Роджерса, но и Натали не давала слабину: мужчина пытался ударить девушку по лицу кулаком, но та успела вовремя поставить блок. Секунду спустя после неудавшегося удара, Клокворк ощутила облегчение: мужчину с неё сбросил, как она поняла, сам Тоби.       – Она моя, не трогай её! – прорычал тот, тряся незнакомца в белой маске за плечи одной, «цельной» рукой. – Какого хера ты здесь вообще забыл, Маски? Если мне память не изменяет, здесь нет ни одной твоей закладки, – усмехнулся Тоби, явно довольный всем произошедшим.       Клокворк смотрела на всё это с нескрываемым удивлением, отползая к рюкзаку. Сейчас она решила не рисковать – двое против одного не вариант, а, значит, надо сваливать. Сваливать быстро и без каких-либо промедлений. Радовало по крайней мере то, что Тоби не успел ничего сломать Натали, а, значит, передвигаться она всё ещё может спокойно.       – Заткнись, придурок, – огрызнулся Маски, отталкивая от себя Роджерса. Тот упал на землю, на миг обернувшись на Оуллет, потом обратно на своего собеседника. – Хозяин знает об этой шавке, – он кивнул на Натали, та воздержалась от ответа: на поясе мужчины висел пистолет, и она не знает, заряжен он или нет. – Если ты хочешь её трахнуть, то тебе лучше начинать это делать сейчас, а если нет…       – Хоть где-то ты оказался полезным, Райт, – с раздражением в голосе перебил Тоби, ударяя Маски по ногам. Тот оказался рядом с Эрином на земле и шипел на него. – Убегай, – обратился он к Натали, и та, немедля, схватила свой рюкзак и дала дёру из леса.       Клокворк в любом случае бы это сделала при первой же возможности, но сейчас её буквально съедала мысль о том, что Тоби будет доволен выполнением его приказа. Что-то Натали подсказывало, что эта их встреча окажется не последней. В следующий раз она подготовится лучше.       А вот на том маленьком побоище зарождался очередной поединок Тимоти Райта и Тоби Роджерса. Эти двое не любили друг друга ещё с того дня, как Эрин присоединился к их компашке прокси. Маски не нравился этот парень по одной простой причине: он вёл себя, как ребёнок. Был настолько самоуверен в себе, что его и поддерживать никогда не надо было, а остальные трое уже настолько были изнасилованы такой жизнью, что яро завидовали ему. А когда Роджерсу что-то начиналось нравиться? Он всеми силами пытался заполучить это и почти всегда ему это удавалось. Единственное, в чём был хорош этот малый, так это в шутках на миссиях, которые нередко приобретали мрачный характер, – но оттого они даже становились смешнее.       – Роджерс, ты полнейший идиот, – прорычал Тим, понимая, что не сможет причинить Тоби боли: этот дурак всё равно ничего не почувствует. – Ты хоть знаешь, что с тобой будет за всю эту махинацию с девчонкой?!       – А что со мной будет? Ой, что же будет, что же будет… папочка мне по попке надаёт? – насмехался над Маски Тикки-Тоби, падая полностью на сырую землю и устремляя взгляд на тёмное небо, которое закрывали ветки длинных деревьев. – Срать я хотел на тебя и твои замечания, Райт. Заткнись, а то дерьмом завоняло.       Тимоти никогда не справлялся с гневом и неприязнью к Тоби, не сдержался и сейчас. Он знал, прекрасно знал о том, что парню будет плевать, что он поплюётся кровью несколько секунд, но боли не почувствует, однако это не останавливало Райта в таких ситуациях: он просто вскакивал и начинал бить Эрина в рёбра и живот ногами, избивая его так сильно и зверски, насколько мог себе это позволить.       Перестал Тимоти только после того, как сзади его кто-то схватил за обе руки и отодвинул подальше от тела Тоби. Маски никогда не мог убить эту паршивую тварь, иначе умрёт сам – злость Хозяина не знает границ. Райт обернулся и увидел своего близкого друга из всей этой компании-прихвостней Безликого монстра – Худи.       – Хватит, Тим, – твёрдо сказал Брайан, и Тим наконец успокоился. Он был единственным, за исключением Сира, кто мог усмирить его в считанные секунды. Все прокси поражались тому, как Томас здраво оценивал ситуацию в любой момент, как анализировал каждое действие напарников… его можно было назвать гением среди дураков.       – Тоби срочно нужна помощь, – прохрипела Кейт, вышедшая из-за деревьев и наклоняясь к Тикки-Тоби. Роджерс тяжело дышал, но всё так же взирал на небо, усеянное звёздами. – Как обычно не снимаешь маску при таких обстоятельствах? Когда-нибудь это сыграет против тебя, – как можно ласковее (она этого не умела, будем честны) произнесла Миленс, снимая платок с лица избитого прокси. Взору её сразу предстал отвратительный шрам на полщеки, но девушка уже привыкла к этому зрелищу. Кейт была неразговорчивой, но перекинуться парой слов с остальными тремя иногда могла.       Вот и вся их компания в сборе. Рассудительный Брайан, неудерживающий себя Тимоти, спокойная Кейт и непредсказуемый Тоби. Иногда все четверо мысленно задавались вопросом, каким вообще образом их выбрал Сир, но никто не осмеливался задать этот вопрос ни ему, ни кому-либо из напарников. Все четверо не могли похвастаться преданной любовью друг к другу или лютой ненавистью: просто кто-то кого-то знал лучше в силу того, что работают дольше остальных, кто-то кого-то недолюбливал из-за характера или чего-то ещё, а кто-то и вовсе не хотел уподобляться этим чувствам.       В этой компании принцип «мир-дружба-жвачка» не действовал, но всех прокси редко можно было увидеть в такой спокойной обстановке, когда они вместе. Райт в голове покрывал неприятеля всевозможной трёхэтажной нецензурщиной, Томас облокотился на ствол дерева и сквозь маску глядел на самого младшего, а Миленс так и осталась сидеть на корточках рядом с избитой тушей, глядя, однако, куда-то вдаль. Роджерс же единственный, кто прерывал молчание – его дыхание сейчас было даже слишком громким.       Мысли прокси обо всём и ни о чём исчезли, как только они услышали хруст веток и шуршание листьев неподалёку, и только потом все поняли, что Он уже рядом.       В глазах характерно зарябило, в головах послышался чей-то голос, который эхом отражался от стенок черепа.