"У меня космическое сознание, а не мозги отмороженные"

Тридцать третья записка: - Ну, и что мы не смотрим в видеокамеру? – с дружеской издевкой спросил Пашка. – Не работает, что ли? Он спросил потому, что Леха шел просто так. Такое ощущение, будто он забыл о том, про что пообещал. А Сергею неудобно было спрашивать. Ведь эти двое им, получается, второй раз помогли. - А зачем в нее смотреть? – решил подыграть ему Леха - изображать из себя тупоголового, который, сначала забывает, а потом медленно соображает. - Ну, ты же нам навешал лапшу на уши, что жучков понатыкал на всей планете, - так реагировал Пашка на его реплику. - А чё, думаешь, не понатыкал?! - Да, думаю, что ты брешешь. - Брешет пёс. - Дак ты будешь... – начал-было Пашка. - И не подумаю! – ехидствовал Леха. - В смысле... – опять начал Пашка произносить очередную свою длинную фразу, а Леха - быстренько перебивать его: - А не фиг было мне не доверять! - Но я же пошутил! Но Леха так отмалчивался, словно изображал из себя какую-то надутую цацу. Наверно думал, что всем это, охренеть, как смешно. То есть, паясничанье - что надо. - Там же дед может прийти в себя и продолжить преследовать нас всех. - Дак я ж сразу тебя, дубину, спросил! Мол, не оживет ли дед. И что ты мне ответил?! Ты сказал «не думаю»... - Может, уже будет - разводить словоблудие? - Но ладно, так уж и быть. Скажите спасибо, что я сегодня добренький! И, как только он включил видеокамеру, да настроил подвижной дисплей, чтоб можно было увидеть то место, где остался лежать Серегин дед, задушенный, как сразу – у всех глаза на лоб полезли. Потому что трупа деда - как не бывало! - Опа, а куда он испарился?! – хохотнул Леха. - Тебе ж, дубине, сказали, что пришел в себя, - ответил Пашка, - и теперь преследует нас. - Дак, а чё мы его там не добили?! Это Я тебя спрашиваю, а не Ты... фигню мне втираешь! - Если он его задушил, - начали объяснять пацаны, тоже слегка утомившиеся от Лехиной тупизны, - то какая разница, сколько много раз он бы его после этого добил?! Он всё равно потом встанет и продолжит гнаться за нами. - А его что, вашей видеокамерой никак нельзя поискать? – спрашивал Сергей в то время, пока пацаны отвечали на Лехину «наикрутейшую предъяву». - Вообще-то... – начал-было Леха в отрицательном тоне. - Да скажи же им, что можно! И они начали искать: вести видеокамерой по лесу так, словно эта была видеоигра, а не камера, и внутри виртуального пространства кнопочками можно передвигать объектив. - Она точно на том месте показывает? – недоверчиво проговорил Сергей. - Ну, вон, видишь, снег продавленный? – ответил Леха. – Как будто бы он тут лежал. - А если вверх поднять? – спрашивал Сергей. – Ну, как будто летишь на вертолете и ищешь беглого зека. - Не получится, - ответил Леха. – Может, он сам улетел. - Чё он, как Карлсон? – засмеялись пацаны. – «Он улетел, но обещал вернуться». А у Лехи опять сделалось кислое выражение лица, как у школьника, который в соцсетях опять сморозил что-то неумное и ему оттого стало неловко. Дело в том, что Леха был единственным, кому удалось разглядеть того, как назвала его старуха со стульчиком, черта безрогого (мол, весь в саже), когда он спрыгнул с подоконника, потом за одну секунду перенесся на двести метров, к подъезду, к закрывающейся «домофонной» двери. - Ты просто сделай, как просят, - подсказал ему Пашка. - Чё ты всё время тупишь? И Лехе пришлось идти на уступки. Хотя, единственное, что ему по-настоящему хотелось – это взять камеру, раздолбать ее камнем... Всё равно, ведь этот «мелкий» в конце не пойдет на уступки: не поможет Лехе вернуться по ту сторону данного «зазеркалья». Бросит его и забежит за какой-нибудь угол гаража - спрячется. Поэтому - почему сразу не расколотить камнем дурацкую камеру? Леха начал представлять себе, как камера поднимается над деревьями, в виде квадрокоптера. И ее объектив пытается искать то, что просят ребята. - Ого! – воскликнул Пашка. – Смотрите, чё такое! На видеокамере было показано, что их всех окружили. Леха даже подносил объектив к лицу нескольких субъектов по отдельности. И всё это было одно и то же существо - двойник Серегина деда. - И чё? – не понял Пашка. – Как нам теперь выйти?! - А в чем проблема, собственно? – спросил Леха. Он знал, в чем проблема. Просто, продолжал строить из себя идиота. Делать вид, что он, либо действительно не понимает, либо ему всё это настолько сильно фиолетово, что, казалось бы, дальше некуда. Ну, как у человека, у которого очень сильно обострена звездная болезнь. - Ты знаешь, что такое оцепление? – произнес Пашка. - Ну, допустим. И что дальше? - Дак вот, они взяли нас в кольцо. Теперь понял, тупица?! - «Они» - кто они? – Леха был уверен, что ему не ответят грамотно и адекватно. - Чудовища, - опять ответил Пашка, - которые во сне снятся. - Но здесь же явь, а не сон! - Здесь типа другая планета, - пояснили Серегины дружки. - Да чё вы с ним сюсюкаетесь, - начал над ним насмехаться Пашка, - не видите, что он дурака валяет? - Вот, черт, - проохал Сергей. – И что, никак не выйти из оцепления?! - Да почему, - отвечал Пашка. – Можно выйти - ты же видишь, какое между стоящими расстояние? Только не факт, что эти говнюки тебя не увидят и ближайший из них не подлетит в воздух, чтоб не спотыкаться, скача за тобою по сугробам. В припрыжку. - А спорим, не валяю?! – наорал Леха на Пашку. – Я даже знаю, как пройти сквозь строй «солдат» всех этих! - Как? Превратиться в невидимок и «просочиться»? Или, как крот, проползти под сугробами?! - Да нет, - засмеялся Серега, вспомнивший из всего того, что эти двое ему наговорили, пока они торчали в дедовой квартире и ждали, чем там за окном (между дедом и старушонкой со стульчиком) всё закончится, - он хотел сказать, что можно заснуть и во сне перейти через кольцо! Типа, эти уродцы не фига не увидят, так как заснуть не додумаются! - Да, и еще не факт, что они не находятся одновременно наяву и во сне! - пошутил Пашка, но так «брякнул», как тот ясновидящий, который тютелька в тютельку всё угадал. И Леха, под давлением всего этого противного хихиканья, начал объяснять: - Это цифровая видеокамера. Но я обратил внимание, что на этой планете воздух состоит из цифр. - Из каких еще цифр? - Ну, не знаю, как понятней всё это объяснить. В общем, вода содержит в себе информацию. А воздух - это высохшая вода. И вот, если настроить объектив на воздух (например, снимать небо) и увеличить изображение до упора, то можно будет разглядеть маленькие циферки. Только в этом должен участвовать каждый в отдельности. Потому что, если человек видит эти цифры, то он должен сам как-то так сосчитать их в уме, чтоб в голове отразилась информация. То есть, направление, в какую сторону идти. Информация появится так, как будто ты всю жизнь не мог что-то там понять и вдруг ты воскликнул «эврика» - тебя очень резко осенило. После этого мы все разбегаемся в разные стороны, потому что, если попрем одной толпой, то быстро засветимся. И вот еще что. Если сейчас кто-то скажет, что он ничего не понял, то второй раз я не буду повторять, потому что мне пофиг. - А цифры все эти точно в воздухе? – уточнил Пашка. – Не в башке, не в камере? - Я первый раз во сне всё это заметил. - И еще такой вопрос. А что, если кто-то не умеет считать? - Ну, как тебе сказать, - замялся Леха, не знающий, что ответить. - Мне казалось, что, если смотреть на какие-то новые математические формулы, которые вообще никто никогда не видел... Ну, то есть, я говорю про землян... Земляне их ни разу до этого не видели... Дак вот, если глаз человека увидит скопление подобного рода цифр, то мозг его может сам сосчитать. Есть, конечно, синдром двоечника. Это, когда школьник смотрит в книгу - видит фигу. То есть, ему кажется, что математика для него, как какая-то дурацкая тарабарщина. Просто это из-за того, что глаз засаленный. На книгу (на эти все примерчики) пересмотрели миллиарды зенок! А вот, если ему поднести комбинацию чисел, которую до него ни разу никто не видел (то есть, инопланетяне накропали циферки), то он поведет себя, как те «дети индиго». Ну, знаете у которых, словно бы в голове бегущая строка с ответом, когда их тестируют и просят перемножить то на это. - Ну, хорошо, что сейчас слишком часто меняют школьные учебники. Это гарантирует, что у учащихся не будет «синдрома двоечника», если они первыми увидят совершенно новый учебник. С совершенно новыми комбинациями из чисел.