Биофак

— Рональд, ты знал о том, что Астрид приедет? — спрашиваю я у друга по видеозвонку. Он же знал, он точно знал. Просто не говорил мне, будто разыгрывая передо мной какую-то сценку из спектакля. Он изначально знал, что это Астрид, ничего не говоря мне. — О чем ты? — Рональд даже поперхнулся чаем. — Не имею понятия, честно. — Рон, ты в своём уме? Ты же знал изначально, что Астрид здесь, почему ты строишь из себя дурака? — спрашиваю я так громко, что у меня пересыхает горло от недовольства. — Хик, а что мне надо было сказать тебе? Если бы я сообщил тебе, ты мне не поверил бы. Уж я-то слишком хорошо знаю твою реакцию. Я иду на кухню за водой, а внутри меня разрастается волна гнева на Ингермана. — А теперь она не хочет видеть меня совсем, — тихо говорю я, доставая кружку из шкафа. — Что у вас случилось? — спрашивает Рон, жуя яблоко. — С набитым ртом неприлично говорить, — замечаю я, наливая воду в кружку и осушая её мгновенно. — Отвали, Хик, заколебал со своей правильностью, — бубнит мой друг. — Я забочусь о тебе, — убираю кружку в раковину. — Ты тему не переводи, а рассказывай, — Рон явно недоволен тем, что я не спешу ему рассказывать о произошедшем час назад. — Ну, — я вздыхаю, почесывая макушку. Прохожу в сторону своего кабинета, окна которого выходят на дом напротив, в котором, как оказалось, живёт дядя Астрид. — Что «ну»? — У неё есть какой-то там Говард, Рон, я в пролёте, — вглядываюсь в окна, замечая, что свет на втором этаже включён, а в комнате явно кто-то есть. — Она сказала, что у неё есть любимый человек, а всё, что было между нами — остаётся в детстве. Так что, Рон, я, пожалуй, пас. После нашего разговора мы молча пошли по домам, даже не пожелав друг другу спокойной ночи. Вглядываюсь с жадностью в окно, ища хоть какие-то признаки того, что в комнате находится Астрид. И не ошибаюсь — девушка не задвинула шторы, явно не подозревая о том, что за ней может кто-то подсматривать. — Чего? — удивляется Рон, ясно дав мне понять, что совсем не знает о Говарде. — Какой, к черту, Говард? — Без понятия, Рон, она мне больше ничего не сказала, — тем временем Астрид смотрится в зеркало, а на ней из белья только бюстгальтер, который девушка благополучно снимает, оставаясь совершенно нагой. — Ох, черт. Рон, я… — внутри меня все напряглось, а я нервно сглатываю. — Что такое? — я отворачиваюсь от окна, чтобы не смотреть дальше, ибо я не хочу нарушать её уединения. Астрид действительно не понимает, что её может кто-то увидеть? Черт, она… Красивая. Мягко сказано. Адски красивая. — Да, нет, ничего, — отмахиваюсь я. — Птица пролетела просто внезапно, я параллельно успел наложить в штаны. — Хах, — смеётся Рон, — птица, конечно. Так как у вас прошёл диалог? — Истерика была у неё, а я, если честно, очень сильно тупил, — признаюсь я, присаживаясь на кресло и откидываясь назад. — Ты точно уверен, что у неё есть Говард? Потому что она ничего не говорила ни мне, ни Хедер насчёт своих молодых людей, да даже Дагуру ничего не сказала, может, она придумала его? — интересуется Рон, зевая на последнем слове. — Знаешь, я не могу сказать, — внутри меня все сжалось от досады, — она такая холодная, будто я ей сделал что-то плохое… — Ну, так в чем проблема выяснить? — фыркает Рональд. — Проблема в том, что она не подпустит к себе меня так, как хочу этого я, — задумчиво произношу фразу, выговаривая чётко каждое слово. — Зная её, могу точно сказать, что она вряд ли даст с собой поговорить. Придётся ждать подходящего момента, и не факт, что она не убежит. Я поступал в детстве как дурак, но тогда я просто не понимал, почему она бросила меня, ничего не сказав. Как мне надо было реагировать, оставшись без друзей? Все было так, как я и сказал. Астрид оставила меня, уехав и ничего не сказав. Молча, без единой записки. Тогда двенадцатилетний я, обычный мальчишка, обиделся на неё и не мог простить ей этого. А сейчас готов выть от своих дебильных поступков. — Хикап, ты делаешь из этого слишком большую проблему, не думаешь? К девушкам нужно относиться нежно, как к цветкам сакуры, — убедительно говорит Ингерман. — Только вот Астрид совсем не цветок сакуры, а скорее молочай миля* — шипы по всему побегу, — усмехаюсь я. Шипы только для меня, в этом я не сомневаюсь. — Почему она так озлоблена на меня, что ты думаешь по этому поводу? — Скорее всего из-за того, что ты ведёшь себя действительно как девчонка, — без всяких насмешек утверждает Рон, — а ещё, наверное, потому, что вы не можете найти силы друг другу признаться в том, что скучали. А, может быть, ещё потому, что ты её не узнал сразу же. Она приехала не просто так, поверь мне. Я не хотел тебе говорить об этом, но не думал, что она сорвётся. — А в универе ты вёл себя так, будто не знаком с ней совсем, — грустно отмечаю я, ведь он действительно не выдавал себя. — Меня зовут Рональд Ингерман, — пародирую я фразу Рональда. — Меня попросила подыграть Хедер, да и я не мог поступить иначе, — Рон снова зевает, а, значит, ему нужно идти спать. — Рон, — обращаюсь к нему я, — замени меня завтра на всех парах, я не хочу идти на работу. — Решил сбежать при первой неудачной попытке? — Рональд приподнимает бровь. — Нет, ты устал уже, а я, пожалуй, поработаю над System 001*, ибо нам надо уже сдавать проект в разработку, — устало вздыхаю я, ведь совсем работать не хочется. — Окей, Хик, тогда доброй ночи, — Рон отключается так быстро, что я не успеваю ему пожелать спокойной ночи. — Доброй, — говорю я, уже в пустой экран мобильного телефона. Встаю с кресла, смотря в окно. Свет не выключен, а на подоконнике сидит Астрид, облокотившись на боковую стенку. Девушка смотрит на полную луну, которая выглядывает со стороны моего дома, не замечая моих наблюдений за ней самой из-за дерева, которое загораживает вид на мой дом. Может, стоит спуститься и поговорить с ней? Но станет ли она меня слушать? Тор, дай мне знак, хотя бы какой-то! — Да какой там знак, кому нужны мои переживания? Рон прав, я веду себя как девчонка, — говорю я сам себе под нос, — ну и спасибо дереву, которое загораживает мой дом, так она хотя бы не увидит меня… Дерево, точно! Вот он — знак! Я могу забраться по нему к ней, хотя бы поговорить. Бегу к выходу, обувая кроссовки, и не закрываю дверь. Астрид вряд ли увидит меня, а я пользуясь моментом, с разбегу цепляюсь за ближайшую крепкую ветку, подтягиваясь на руках, влезаю полностью на дерево. Двигаюсь аккуратно, тихо, так, чтобы она не услышала никаких шорохов. Да, это не самый лучший вариант извинений, но как по-другому? Она меня не выслушает, а это хотя бы единственный шанс. Показывается окно, из которого светит мягкий жёлтый свет, а девушка все так же смотрит в небо, я застываю на секунду. Она такая же красивая и такая же далёкая от меня, как луна. Стучу в окно, вставая на ветку, которая точно выдержит мой вес. Черт, как же неудобно, веду себя словно двенадцатилетний мальчишка, но окно открывается, а вместе с этим я вздыхаю. — Ты спятил? — слышу голос Астрид, но она явно не особо рада моему появлению, тем более такому. — Нет, а ты? — почему я задаю такой глупый вопрос? — В отличие от некоторых, я не залезаю на деревья в час ночи, — фыркает Астрид, — все нормальные люди спят, а ненормальные в психушке сидят, тебе туда надо забираться, — закрывает окно. Она издевается? Я снова стучу,  не собираюсь уходить вот так. — Да чего тебе? Слезай, этот номер не прокатит, ариведерчи, — Астрид пытается закрыть окно снова, но ей не удаётся, потому что я подставил сучок, который помешал механизму. — Ты точно спятил. — Я не спятил, а хотел извиниться, это первое, — уверенность берет надо мной верх по какой-то волшебной причине. — Второе, позволь объясниться, почему я веду себя как девчонка, Астрид, пожалуйста, — уже умоляю я. — Ладно, — вздыхает Астрид, смотря на меня своими голубыми глазами, полными сомнения, — но только быстро, и слезь отсюда, я не хочу увидеть, как ты падаешь. Блондинка распахивает окно, впуская меня в комнату. Я осторожно перебираюсь с ветки на подоконник, не оглядываясь назад. Девушка встаёт напротив, скрестив руки на груди. Вспоминаю картину, которую видел буквально десять минут назад и, кажется, краснею. — Я хотел извиниться, — начинаю я свой монолог. — За что? — хмыкает девушка, присаживаясь на огромную кровать. — За свое дурацкое поведение в возрасте с десяти до одиннадцати лет, — моментально отвечаю я. — Пожалуйста, пойми меня правильно, Астрид, я хочу все исправить. — Ну, тогда ты всем видом показывал, что забыл меня, будто совершенно не дружили, — девушка отворачивается от меня, а её руки скреплены в замок. — Я вёл себя как дурак, потому что ты уехала, ничего не сказав, ты не отвечала мне на звонки, я не мог найти тебя нигде, — почему-то это звучит как оправдание, но ведь это так. — Серьёзно? А я не верю тебе, — будто издевается надо мной, честное слово. — Да почему? Я чуть ли не каждый день звонил тебе на домашний, я спрашивал у родителей про тебя и твою семью, я все справочные телефоны пересмотрел, я не нашёл тебя, — мне хочется закричать, но я не позволяю себе этого. —  Я предупреждала, что уеду, это не должно было стать для тебя внезапностью, — уверенно говорит Астрид, а я смотрю на неё так, как в детстве. Её губы сухие, а глаза влажные от слез. — Но стало же, — тихо говорю я, опираясь на тумбочку. — Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть, поверь. — Ты мне оттоптал весь ковёр, а он белый, — не слушает меня девушка, словно издеваясь. — Тебе дороже ковёр или мои извинения? — возмущаюсь я такой наглости. — Ты залез в дом дяди, это раз. Два, сейчас второй час ночи, три, этот ковёр стоит дорого, а химчистка дороже в три раза. Четыре — мне завтра в универ и тебе тоже. Пять — извинился и пошёл вон, я хочу спать. — Ты издеваешься? — не сдерживаюсь я. — Я? — она строит из себя дурочку. — Нет, не издеваюсь, а вот ты — да. Нет, Хик, я понимаю все, конечно, но чтобы так себя вести, надо же додуматься… — У тебя же нет Говарда, — я специально утверждаю, смотрю ей прямо в глаза, хмурясь. — И сейчас тебе приятны мои извинения, не ври. Мне, конечно, не особо нравится слышать от тебя такие вещи, но я, пожалуй, потерплю их, тем более я действительно вторгся во владения твоего дяди без его ведома. — Кто у меня есть — не твоё собачье дело, Хикап. Твои извинения приняты, но теперь убирайся отсюда, — она указывает мне на окно, Астрид явно поражена моей смелости. — Окно? — спрашиваю её я, а девушка продолжает смотреть на меня исподлобья, указывая на выход из её комнаты. — Как зашёл, так и уходи, это уже не мои проблемы, а твои, — с притворной злобой шепчет Астрид, грозно уставившись на меня своими голубыми глазами. Я, не сдерживаясь, разрешаю себе рассмеяться. Черт, как это нелепо выглядит. — Да чего ты смеёшься, дурак! — она топнула ногой, что рассмешило меня ещё больше. — Потому что эта ситуация забавна, ты не находишь сама? — сквозь смех спрашиваю я. — Уходи, — серьёзно говорит она, улыбаясь мне, — дядю разбудишь в лучшем случае, а в худшем я могу вызвать полицию. — Неужели ты вызовешь полицию? — спрашиваю я, залезая на подоконник. — О, и не только вызову, я скажу, что ты до меня домогаешься, проник в дом через открытое окно, пытался украсть у меня ковёр, а ещё угрожал мне. Разве тебе нужна такая репутация? — довольно-таки серьёзно говорит блондинка. Нет, это уже не смешно. — Я тебя понял, ухожу, — поднимаю руки, показывая, что сдаюсь. — Хик, — отзывает она меня. — Не делай глупостей. — Ну, как видишь, делать глупости — это моё кредо, — я встаю на ветку, которая кажется мне прочнее всех. Внезапно для себя я чувствую прикосновение руки Астрид. — Идём, я провожу тебя, безумец, — Астрид со всей силы стягивает меня с ветки, полностью переплетая наши пальцы.