Семейные узы

      — Да как вы вообще стали хотя бы друзьями?!       Скотти орал по кругу одни и те же вопросы уже десять минут — Стайлз засекал. Пытался. Голова раскалывалась самым ублюдским образом, но кого винить в этом кроме себя, учитывая, сколько Стилински вчера выпил. Воспоминания о дне рождения Питера, который они отметили вдвоём в баре, плавали в голове невнятными кусками, наталкивались одно на другое, из-за чего вчерашнего второкурсника нещадно мутило. Ещё и Скотт явно не планировал затыкаться или хотя бы, пожалуйста, бог, если ты есть, съезжать с темы.       — Как-то стали. Чего ты так завёлся. Общались, проводили вместе время, все то же самое, что и у обычных людей, — вяло махнул рукой Стайлз, сползая с кровати так, чтобы была возможность прислониться лбом к тумбочке. Вот это кайф. Ещё бы пожрать, отлить и таблеточку — вообще оргазм будет.       — Да о чем с ним можно говорить?! Об очередных криповых идеях? — безжалостно добавил громкости в голос Скотт. Напрасно старался — холодное дерево тумбочки сейчас для Стилински было куда как приоритетнее. А что бога явно нет, он догадался и так.       — Угу, криповых идеях, — послушно согласился парень. Всё что угодно, лишь бы Скотт оставил его наедине с последствиями собственной самоуверенности.       — Ты даже не отрицаешь!       — А ты орёшь. Утро немыслимых открытий, — буркнул Стайлз, плавно мигрируя на следующий прохладный участок мебели. Как же хочется в туалет.       — Ты же знаешь, что он опасен! Что общаться с ним — самая отвратительная идея, которая приходила тебе в голову! Не заметишь, как окажешься в каком-нибудь лесу над чьим-то трупом! Стайлз, где твоё благоразумие? Хотя бы инстинкт самосохранения!       Стилински подавил рвущиеся с языка злые комментарии. Конечно же от Питера и его «криповых идей» у скромного и не в меру талантливого Стайлза проблем больше, чем от светлых озарений Скотта помочь какому-нибудь завалящему бедолаге. Или от намерений разгрести косяки Дерека. Или от сомнительной разборчивости Маккола в заведении дружеских связей. Или от очередных «мы должны», «нам надо что-то сделать», «давай поможем». Или от семейки его девушки. Или от его недо-стаи. Или… Кто-нибудь, остановите уже его.       — Скотти, отстань. Я ценю твою обеспокоенность, но было бы здорово получить ещё и немного доверия. И снисхождения. У меня похмелье, мне плохо, и совершенно отсутствует желание слушать твои вопли, — все-таки огрызнулся Стайлз.       — Что ты несёшь?! И это Питер виноват, да? Он должен был проследить за тобой! Почему он позволил тебе столько пить? Он что, хотел воспользоваться твоим состоянием? Стайлз! Ты должен прекратить общаться с ним!       — Да с хера ли? — он даже голову поднял. Комната поплыла, Скотт раздвоился, и Стайлз поспешил закрыть глаза. Его и одного-то слишком много, два Скотта Маккола — это локальный конец света. — Ничего он не должен был. И вообще, это был его праздник, я прекрасно провел время.       — Я вижу. Какой ещё праздник? — о, эти скрещенные на груди руки и строгий тон «мамочки». Он бы за своими бетами с таким энтузиазмом присматривал. А то как проблемы, так «спроси Стайлза», а как сам юный маг изволит отдохнуть, так Скотт с чего-то начинает выволочки. Иисусе, как старая женушка. Стилински представил друга в фартуке, с бигуди в волосах и половником. Хохотнул — схватился за голову, остро сожалея о своём бурном воображении. Даже вымышленный Скотт приносил неприятности.       — День рождения. Или ты думал, он появился из-за угла харизматичным красавцем за тридцать, злобно насмехаясь над глупыми людишками? — Судя по тишине — примерно так и думал.       — И который день рождения он отмечал? Первый, или воскрешение тоже считается? — огрызнулся Скотт. Стилински закатил глаза, морщась, и уполз в ванную.       Всё то время, пока он приводил себя в подобие человека, Скотт расхаживал по его комнате и громко высказывал претензии. Мол, Питер слишком стар для его, Стайлза, компании, и чувство юмора у него ужасное, и никаких моральных принципов у него нет, и отец Стайлза будет против их общения, и стая не одобряет, и пахнет от Стайлза Питером, и ничего хорошего от него не жди. Церковная школа без Скотта просто прозябает — такой талант пущен на убеждение одного простого и незначительного в масштабах мироздания Стайлза Стилински. Он фыркает собственным мыслям, а Скотт продолжает разоряться, что Питер для Стайлза — не лучшая компания.       Стилински мог бы опровергнуть каждое слово, но ему лень. И хочется жрать. И позвонить Хейлу, чтобы обвинить его в читерстве. И, может быть, заглянуть на рюмочку утреннего кофе, чтобы опохмелиться. Питер варит потрясающий кофе. И обещал показать ему свою особую подборку книг по магии, ритуалам и обрядам. И это Стайлз ещё не сунул свои цепкие лапки в его коллекцию детективов и работ по бихевиористике. В конце концов, их ждёт три сезона «Ганнибала» с Миккельсоном и Дэнси в главных ролях. Стайлз зажмурился от удовольствия.       — Ты меня не слушаешь! — возник перед ним злой Скотт. Он буквально горел праведным гневом.       — Ага, — обогнул его Стайлз, пробираясь к телефону.       — Почему ты вообще с ним общаешься? — недоумевал друг.       — С ним интересно. И весело. Питер мне нравится, — бесхитростно отвечает Стайлз.       «Эй, Волче, хочу твой кофе»       «Приходи и увидишь», — Стайлз в восторге от его слабости к цитатами и злобным смайликам.       «Игра Престолов. Не надейся, что я проиграю. Осталось избавиться от Скотта, и больше нас ничто не разлучит»       «Серьёзно. Принцесса лебедь. Да прибудет с тобой сила»       «Звёздные войны, и за это я не буду шутить про мультики»       Питер отправляет задумчивый смайлик, а потом файл с фотографией. И Стайлз не знает, с чего у него слюни потекли больше — со стола с кучей обалденно вкусной еды (и это очень большой стол), или с охуенного пресса Питера и его по-блядски низко сидящих спальных штанов. Да, у Хейла действительно большой стол на кухне, и высота идеальная — как раз, чтобы с полным комфортом оттрахать Стайлза прямо на нем, не парясь разницей в росте.       Стилински возвращается из мира сладких фантазий от того, что у Скотта, который подошёл к нему и явно увидел фотку, сейчас случится приступ астмы, не меньше. Он хватает ртом воздух, от щёк можно прикуривать, и явно отнялась способность связано мыслить. Чего он ждал, заглядывая в телефон Стайлза? Неужели забыл, что может обнаружить там все что угодно. Буквально. И сложилось это задолго до появления в его жизни Питера Хейла. Впрочем, Скотт по-спартански уложился в десять секунд.       — Вы что… Спите вместе?! — голос даёт петуха, как в светлой юности. Глаза Скотта рискуют вывалиться из орбит, а Стилински не знает, могут ли оборотни вырастить новые глаза.       — Иногда. Слишком плотные графики с его работой и моей учёбой. А, ты про отношения? Ну вроде как, мы ещё не говорили об этом. А что? — Стайлз понимает, что зря спросил, потому что друг от возмущения теперь рискует схватить приступ гипервентиляции лёгких. — Так, Скотт, меня ждут на утренний кофе и я…       — Не хочу знать! — быстро прерывает его Маккол, для верности выставив ладони и отступив на добрый метр, словно только что узнал, что Стайлз разносчик страшного вируса. Ага, вируса под названием «Питер-на-самом-деле-нормальный-чувак». Это даже забавно.       — Не собирался вдаваться в детали. Короче, давай потом поговорим, ладно? Захлопнешь за собой… Что ж, думаю, я справлюсь с этим сам, — смотрит он вслед выскочившему другу и закрывает окно.       Стайлз не чувствует угрызений совести или беспокойства — Скотт рано или поздно смирится. Скорее поздно. Но у Стилински полно времени на это, а ещё теперь точно есть планы на вечер, как минимум.       Хорошо бы на всю оставшуюся жизнь.