***
Хината изо всех сил крутил педали своего велосипеда. Он был зол и расстроен одновременно. На его макушку начали падать маленькие капельки воды. Начинался дождь. — Этого ещё не хватало! — ругнулся омега, и остановился. Вытянул правую руку ладонью вверх, левая осталась на руле. На вытянутую руку часто-часто закапал дождь. Неужели ливень? Тогда Рыжику нужно поспешить до дома. Он крепко взялся за руль велосипеда и помчал в сторону дома. Уже весь кареглазый промок до нитки. Одежда приклеилась к разгорячённому телу, внутри кед мокро. А Шоё все продолжал ехать, ничего не замечая. Вот уже виднеется гора. Хината напряг мышцы ног, рук и пресса. Против сильного ветра и завесы дождя он начал заезжать на довольно крутую гору по дороге. Педали крутятся всё тяжелее и тяжелее. Омеге сложно ехать в гору. Вот он прокутил левую педаль, очередь правой. Но нога не дожала и велосипед со стремительной скоростью поехал задом к основанию горы. «Чёрт, если я останусь на велике — есть шанс не дожить до следующей тренировки, ведь по траектории, по которой я еду, врежусь в забор. Блин, это забором не назовёшь-то! Проломлю… А там пропасть… Ай, была не была, хотя бы есть шанс!» — соображал Рыжик. Он перекинул правую ногу через велосипед, отпустил руль и полетел на асфальт. Руки, правую ногу и правый бок очень сильно саднит. По руке течёт тонкая ниточка крови. Слышится треск — это велосипед проломил «забор» и, очевидно, слетел в реку. Звук шины, трущейся об асфальт доносится до ушей кареглазого. Видны два ярких пятна — фары машины. «Надеюсь, я встречу Тобио и убью его лично!» — успел подумать Шоё перед тем, как закрыть глаза.***
Кагеяма зашёл в дом и осмотрелся. Довольно чисто. — Отец, ты живёшь не один? — поинтересовался голубоглазый. — Один. А с чего ты решил, что с кем-то? — Слишком чисто. — скептически проговорил брюнет. — Мужчины должны следить за порядком в доме, даже если есть жена! — назидательно провозгласил отец и добавил, — Ну, пошли пить чай! «С нашей последней встречи он сильно изменился. Стал более жизнерадостным, что-ли?» Старший Кагеяма поставил перед сыном чашку ароматного чая со вкусом лесных ягод. Любимый чай Шоё… И шоколадное печенье — любимое печенье сеттера. — Ну, так что у тебя случилось? — Я же сказал уже, что ничего, отец! — Папа! — Ч-что? — Зови меня папой, а не отцом! — Но я ведь… — Не перебивай папу, сынок! В таком-то возрасте, думаешь приятно от пятнадцатилетнего сына слышать грубое «отец»?! — Извини, от… Пап… — Хммм, ответь-ка мне на два вопроса. Только честно! И я смогу узнать, почему ты такой угрюмый! — Я угрюмый по жизни, пап… — Последний раз ты приезжал ко мне, когда был в Китагаве Даичи. Ты хвастался тем, что тебя поставили на роль связующего и разрешали играть в матчах… — Не надо напоминаааать!!! — Ещё хвастался, какой у тебя хороший семпай. Как там его? Ой-кава Тоору, если не ошибаюсь? — Не напоминай об этом ублюдке. Давай уже свои два вопроса, на которые я должен «честно отвечать». — Вопрос первый: «Ты нашёл своего соулмейта»? — Д-да… — неуверенно ответил Тобио. — Ты ругался с ним? — Нет! — Врёшь, сын мой. — лукаво улыбнулся отец. — Не вру, па! — По глазам, твоим океанам, вижу, что ты поссорился со своей омегой! Как её зовут-то хоть? — Его… — поправил голубоглазый сеттер. — Хорошо, его. Стоп! Как так «его»?! Мужчины-омеги ж такая редкость! — Редкая редкость редко в какой редкости находится… — пробубнил Кагеяма младший, — В Мияги у нас эта редкость бегает! — Хех, а ты умеешь шутить! — Не умею. Я правду говорю. Он живёт в тридцати минутах езды на велосипеде через горы от Карасуно. — Вот оно как. Далековато, не спорю. — Хината Шоё. Рыжий омега. Маленькое, в меру накачанное, милое, хрупкое тело, — продолжал рассказ биографии брюнет, и тихо добавил, — Чертовски желанное тело… Старший Кагеяма ухмыльнулся и сказал: — Из-за чего вы поссорились? — … — Я тебе просто дам совет. Я не буду тебя в чём-то упрекать. — Это слишком личное! — Личные дела сына — личные дела отца! Попробуем по-другому… У Хинаты была течка? — Б-была… И сейчас идёт… — У-у-у, теперь всё ясно. Знаешь, Тоибо, ты дебил. — Па! — Ты подумал о Шоё? Он провёл этот день с тобой… После того, что ты сделал, его больше не будут так сильно манить запахи альф — ты облегчил ему жизнь. Ладно бы это было односторонне, но вы ведь любите друг друга. Более того, вы — соулмейты! — От-откуда ты знаешь? — испугался голубоглазый. — Довольно легко вспомнить себя в семнадцать лет, — сказал отец и горько усмехнулся, — Я ведь тоже полюбил твою мать, царство небесное, и тоже винил себя за наш первый раз… Я переживал… Я толком не поговорил с ней… Я тоже дошёл до своего дома к родителям, я им всё рассказал… Они посоветовали поскорее возвратиться, извиниться и обсудить всё… — Папа… — произнёс альфа, встал из-за стола, подошёл к отцу и крепко обнял его за шею, — Папа, спасибо тебе, огромное! Что бы я делал без тебя! Тут из глаз Кагеямы старшего покатилась слеза, ещё одна, и ещё… «Ты хотела, чтобы наш сын не повторил моей ошибки, ведь боялась за его соумейта — что она не поймёт и просто бросит Тобио… Мне кажется, Хината Шоё не такой… Наш сын достоин лучшего омегу-соулмейта…» — мысленно разговаривал с усопшей женой отец Тобио. — Ну, ну, сын, чай-то допей. — вытер слёзы мужчина, — И расскажи поподробней мне о Хинате! А завтра, первым же утренним поездом поедешь в Мияги. Если сравнить Кагеяму в Мияги: его действия, манеру общения, поступки, с тем, как он ведёт себя при родном человеке — получатся две противоположные личности. В компании отца — своего родственника, своего друга, своего советчика — он раскрепощён, много улыбается, смеётся… Отец не знает своего сына угрюмым, грустным, безразличным… Неужели один человек может настолько изменить человека? Снять маску Кагеяма может лишь рядом с тем, кому он действительно доверяет…