***
Обито быстро проморгался и вернул себе былую маску невозмутимости, когда в переговорную ступил Райкаге. Мужчина бегло осмотрел собравшихся Глав и, хмыкнув, прошел к свободному месту. За его спиной, словно тени, замерли Даруи и Си, которые сразу начали осматривать присутствующих Каге и их охрану. По правую руку от Эя сидел Цучикаге, сопровождаемый Куроцучи и Акацучи. За другим концом дугообразного стола разместились Обито и Гаара, в спину которых нещадно палило солнце пустыни. А по середине стоял стул; пустой. Словно доказательство того, что их участь будет такой же жестокой и бесчеловечной. Как наказание за лицемерие, алчность и горделивость, порой приводящая к печальному концу. — Вы опоздали, Эй-сама, — Гаара тихо начал, складывая пальцы в замок перед собой. Мужчина на это даже бровью не повел, показывая, что его это совершенно не волнует. Он и так согласился на собрание лишь по настоянию приближенных людей. Ведь проблема, с которой столкнулся весь Какурезато — очень серьезная. И даже смертельная. Обито незаметно усмехнулся, вспоминая свою прошлую жизнь. А затем с серьезным видом подхватил соседа: — Поэтому мы, пожалуй, начнем, — и показал на бумаги, которые лежали перед каждым Каге. — Как всем известно, месяц назад произошла еще одна чудовищная трагедия… Было уничтожено Киригакуре… — Мелкий ублюдок, — Эй тихо прошипел, водя глазами по отчету шпионов Конохи. — Попадись мне только. Учиха коротко переглянулся с Гаарой, в мыслях соглашаясь с таким желанием. Да только во всем этом было одно жирное но: Менму так и не удалось отыскать. Словно это и не человек, а призрак, умело скрывающий свое присутствие. Но как такое возможно? Фуины? — По донесению наших шпионов… — И каких же, позвольте узнать? — Цучикаге положил руки на стол и пытливо глянул на Хокаге. — Неужели Вы сотрудничаете с нукенинами. Ощутив, как к нему устремился еще и тяжелый взгляд Эя, Обито вздохнул. Начинается. — Вижу, Вас, Ооноки-сама, совсем не волнует тот факт, что следующей уничтоженной деревней может стать Ива? М? Куроцучи и Акацучи тут же дрогнули, ощутив, как к их сердцам поползли холодные лапы ужаса. — Сейчас меня волнует не только Менма Узумаки, но и Наруто Узумаки. Разве Вы забыли, Обито-сама, что эти двое когда-то были друзьями. И… — Не стройте беспочвенных теорий на том, что было много лет назад, — Учиха холодно перебил его, продолжая уже с большим безразличием к этим глупцам. И зачем он только согласился на это дурацкое собрание? Знал же, что поступят вопросы о его сотрудничестве с нукенинами. — Наруто Узумаки желает того же, чего и мы… Эй угрюмо хмыкнул, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. — И чего же она хочет? Уничтожить еще пару поселений? Или выпустить Демона? — с издевкой протянул, на что уже даже Какаши не смог сдержать тяжелого вздоха; вот же упрямец. — Она хочет мира. — Неужели совесть замучила? — Райкаге хмуро уставился на Обито, заставляя того мрачнеть еще сильнее. И Гаара, что сидел рядом с ним, уже в мыслях просил у ками, чтобы это собрание не закончилось потасовкой. На что он вообще рассчитывал, когда предложил объединить совместные усилия? — А может всё это время Коноха нам нагло врала о том, что не знала про Джинчурики? Может всё это было спланировано, и тот же Менма работает на Вас, Хокаге? Зубы опасно скрипнули, и Учиха лишь усилием воли не активировал Шаринган, чтобы наказать этого ублюдка. Обвинять его… это уже чревато последствиями. — Знаешь, Эй. Райкаге даже подался вперед, заинтересованно щуря глаза, когда со стороны Учиха повеяло явной угрозой. — Скажу прямо и без утайки. Положив руку на стол, Обито со вздохом посмотрел на шляпу Хокаге, что лежала рядом с ним. Мечта исполнилась — он стал Главой Конохи, как и хотел в детстве. Но какой ценой? И сколько еще людей должно умереть, чтобы этот мир, наконец, зажил спокойно? И без страха, что завтра их уничтожит какой-нибудь психопат. А самое страшное во всем этом — безразличие. Безразличие и нежелание идти навстречу тому, кто готов сотрудничать. Обито готов. Но, видимо, этого не хотят другие. А раз так, то он в состоянии защитить свою семью самостоятельно. Собственными методами и связями. — Мне плевать, что станет с вашими деревнями. Для меня важна только Коноха. А что станет с остальным миром… Без разницы. У меня есть возможности противостоять Менме и его приспешникам. И в отличие от всех вас я не гнушаюсь сотрудничать с нукенинами. Пускай они убили кого-то. Пускай разрушили множество поселений. Но я их отлично знаю. И могу с уверенностью сказать, что на такую дорожку они встали не по собственной воле. Все мы когда-то ошибались. Однако это не повод ставить на человеке крест… …порой нужно понять эту заблудшую душу и протянуть ей руку помощи, — после чего невольно усмехнулся, вспоминая, как он получил свое прощение от Наруто. В тот день она могла его убить. Могла отомстить за поломанную жизнь. Но при этом обиженная девочка переступила через свои детские обиды и дала понять, что в этой жизни каждый имеет право на второй шанс. Обито получил его. И теперь сделает всё, чтобы любимые и близкие люди смогли просыпаться утром и смотреть на яркое солнце. А не на разрушения и реки крови… Гаара безнадежно вздохнул, когда Учиха неожиданно поднялся со стула, забирая свою шляпу Хокаге. — И если вы этого не понимаете, то мне очень жаль, — Учиха активировал Мангекьё и уже с большим спокойствием посмотрел на молчаливых Цучикаге и Райкаге. — Жаль, что я потратил время на пустую болтовню. Раз вы не готовы сотрудничать с Наруто Узумаки, ее братом и другими верными шинобиКонохи, то я вынужден откланяться. Дела не ждут… И краем глаза взглянул на возникшего рядом Хатаке. Вот теперь можно отправляться; семья и служба не ждут. — Обито, подожди. Бывший Лидер спешно отменил пространственно-временную технику, когда со стороны Ооноки донесся тихий голос. Переглянувшись с Какаши и получив от того незримое согласие, Учиха показал, что он готов выслушать. Но не больше необходимого. — Что еще удалось разузнать твоим шпионам?…
Подпирая голову рукой, Наруто медленно водила глазами по полученному отчету, что лежал на потертом столе. Со спины кто-то перешептывался; затылком она ощущала тревожные взгляды, в которые неумолимо просачивался страх. Страх перед тем, кого боятся во всем мире. Убийца, душегуб, демон — она «прославилась» в каждой стране, куда успел забрести Курама. И теперь сама Наруто вынуждена сторониться крупных поселений, не желая привлекать к себе излишнее внимание. Но вот в такие захолустья, куда она забрела этим морозным утром, Узумаки могла заходитьспокойно. Ибо тут даже шиноби не было. Маленький рыбацкий городок в Стране Мороза встретил ее обычным радушием — жутким холодом и сильной вьюгой. Окна трещали от мощных порывов ветра, задуваемых с моря. Во все щели залетал легкий морозец, который мгновенно терялся в тепле разожженного камина. Внутри было довольно уютно; для подобных мест. Но самое главное, что радовало девушку — здесь царило спокойствие. Людей практически нет. Никто не кричит, не воет о своей нелегкой судьбе. И не пытается накинуться на нее с кунаем, дабы уничтожить самого дьявола. Тут Наруто может сидеть спокойно. Не боясь, что кто-то нападет со спины… — И что там пишут? Прочитав последнюю строчку, блондинка прикрыла полученный отчет и подтолкнула его к отцу. Минато, что сидел напротив, сразу начал изучать информацию, собранную Итачи. Данных немного, но даже этого вполне достаточно, чтобы понять всю тяжесть их положения. — Менма окружил себя опасными шиноби. С Какузу ты уже столкнулся… Мужчина невольно поежился, припомнив жуткого типа, с которым ему и двум Учиха пришлось сражаться. Сильный нукенин — и если бы не помощь Итачи и Обито, то он бы никогда не догадался, что Какузу — бессмертный. Как и его напарник, Хидан. — Мацураси тоже довольно неприятный противник. Но и у него есть свои слабости. — А зачем они вообще согласились сотрудничать с Менмой? — Минато коротко глянул на дочь, после чего перелистнул на страницу с данными по некому культу Джашина. Вздохнув, Наруто перевела взгляд к окну, за которым разверзлась настоящая буря. Метель устилала пустынные улицы снежным покрывалом. А ветер нещадно трепал деревянную вывеску, висевшую над входом в бар. Нынче здесь было немноголюдно — всего два старых моряка и бледный как смерть бармен, уже не первый час протиравший один и тот же стакан. — Какузу, скорее всего, повелся на возможность хорошо заработать. Хидан… — и недолго помолчала, морща свой носик, — тут даже гадать не надо: ему нужно только одно… Минато оторвался от чтения. — Что? Голова слегка наклонилась в бок, и кроваво-красные глаза недобро сверкнули, наводя необъяснимый ужас. — Крови, отец, — неестественно спокойно ответила, на что Намикадзе нервно сглотнул. — Этот человек ищет любую возможность, чтобы провести свой чертов ритуал. Как было в прошлом мире, так и здесь… Мужчина коротко кивнул и поспешил вернуться к отчету, дабы не ощущать себя настолько никчемным и бесполезным. А может он просто испугался? Испугался, что его дочь переплюнула всех этих нукенинов, за один год отправив на тот свет не одну сотню людей? — А что насчет них? — и указал на бывшего шинобиИвагакуре, надеясь хоть немного разрядить обстановку. Заметив изображение Дейдары, Наруто задумчиво поджала губы в попытке понять, с чего вдруг этот человек встал на дорожку нукенина. В этой реальности. — Как мне известно, ДейдараТцукури был перспективным шиноби Ивы, — ровным голосом начала, пытаясь не показывать своего незнания. — Но два года назад он покинул родную деревню и… Прости, я не могу ответить. С ним, как и с Сасори всё очень сложно, — и подняла взгляд на отца, отчего тот впал в еще большую задумчивость. — Вплоть до этих событий парни служили на благо своих деревень. Однако потом что-то случилось, и они подались в нукенины. Может тут какой-то личный конфликт, но… — Ты сомневаешься, — Наруто тут же кивнула, подтверждая слова отца. — Гаара говорил, что Акасуна исправно нес службу. Никаких нареканий или подозрений в его адрес. Поэтому я могу только предположить, что к этому делу приложил свою руку либо сам Менма… использовав какой-нибудьфуин. Либо Зецу. Об этом алоэ я мало что могу сказать. Но одно знаю точно — он способен на такое, что нам и не снилось. Это ведь воля Кагуи. И мы даже предположить не можем, насколько безграничен его потенциал… Еще и богинь нам не хватало, — Минато вздохнул, прикрывая отчет. И только потом посмотрел на дверь, через которую вовнутрь ворвалась метель, пришедшая с двумя мужчинами. Идеально чистый стакан опустился на барную стойку, разговор двух моряков прекратился. В баре наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь скрипом вывески над входом. И свистом ветра, пытающегося ворваться в теплую обитель. — Какое милое мес-стечко, — Орочимару с презрением осмотрел хибару, где ему назначили встречу. А затем в безмерном воодушевлении поплыл к маленькому солнышку, которое он так жаждал увидеть. Все эти годы искал встречи с той, кому удалось освободить биджу. Ведь это такие знания. Такое могущество… Наруто покосилась на присевшего возле нее ученого. Но потом мгновенно вперилась холодным взглядом в Джирайю, ожидая от того новостей. — Они готовы с тобой сотрудничать. — Кто? — Минато озадаченно уточнил, однако ответа так и не получил. Звериные глаза прищурились, и с языка сорвался металлический скрежет, принесший Орочимару тонну восторга и безграничного азарта. — Прости, я тебя сейчас правильно расслышала? Эти перепончатые суки «любезно» решили протянуть мне руку помощи? Джирайя в ответ вздохнул, сцепляя пальцы в замок. — Наруто, не надо всё интерпретировать в подобном ключе, — спокойным голосом попытался осадить свою ученицу. Однако это было лишь каплей в море обиды и ненависти. Все эти годы она пыталась простить каждого, кто хоть как-то повинен в ее страданиях. И со временем у нее получилось. Даже к Менме Наруто стала относиться терпимее. Ведь отлично понимает, что это — ребенок. Такой же сирота, каковой была и она. Ее тоже в детстве сделали оружием. Тоже в детстве оставили ни с чем. Вот только в отличие от бывшего друга у нее был Лидер и Итачи. А у Менмы ничего, кроме обиды и Демона. Однако в ее сердце по-прежнему пылает злость на один пласт божьих тварей. Хотя… то, как они поступили с ней, дает ей полное право называть их падалью. Ибо во всем случившемся исключительно их вина. И никто не сможет переубедить ее в обратном. Даже Хагоромо, который уже давно оставил эти бессмысленные попытки… — А я буду, Джирайя, — и приподнялась со стула, упираясь ладонями в потертый стол. Когти опасно царапнули по древесине, и по бару прокатилась настолько тяжелая Ки, что бармен мгновенно лишился сознания. — И знаешь, почему? Да потому что, блять, из-за этих ублюдошных тварей погибла моя мать! И весь этот мир стоит на грани уничтожения из-за ебаных опасений лягушек! — Жабы? — Минато тихо прошептал, опуская взгляд к столу. Почему Наруто обвиняет этот призыв в смерти Кушины? Чего он не знает? — Может… Но Наруто даже слушать Джирайю не стала, ибо для этого уже прошло время. Когда-то она просила жаб о помощи — чтобы просто защитить жизни близких людей. Однако они сказали нет. Ведь убийца всегда будет убийцей. И новая жизнь не смывает грехи прошлого. Так они думали. Но своей же недальновидностью обрекли целый мир на уничтожение… — Если бы они отдали мне ключ от клетки Лиса, то ничего бы этого не произошло! Поэтому извини, Джирайя, но пусть эти твари идут нахуй со своими любезностями. Я и без них справлюсь. Грозно прорычала и сразу выдохнула, ощутив некую легкость на душе. Словно тот груз обиды, что всё это время тянул ее вниз, пропал. И теперь она может спокойно двигаться вперед, даже не вспоминая тех сволочей, отказавших ей в помощи. — Выговорилась, Наруто-тя-ян? Фыркнув, девушка хмуро покосилась на Орочимару, которого явно забавляла вся это ситуация. Мужчина сидел в совершенно расслабленной позе: голову подпирает рука, на губах играет слабая ухмылка. И только прищуренные и блестящие глаза говорят о том, что он не упускает ни единой детали, способной дать ему все ответы. — Нет. Но, пожалуй, продолжим, — после чего опустилась обратно на стул, полностью скрывая чакру Лиса. Джирайя и двое моряков тут же отпустили все свои тревоги. А бармен так и остался лежать на деревянном полу, не в силах вернуть свое напуганное сознание. — Что тебе удалось выяснить? Поймав на себе взгляд звериных глаз, Орочимару мгновенно воодушевился. Ибо ему было что сказать. Проведенные исследования дали свои результаты. Однако они оказались не такими радужными, как бы им всем хотелось. — А что тебя конкретно интерис-сует? Наруто терпеливо вздохнула. — Что будет, если портал в мир Шинигами все-таки откроется? — Ну, а ты как ду-умаешь? — Души устремятся в наш мир? — Минато неуверенно предположил, отчего змеиный саннин мысленно закатил глаза. Насколько же узко мыслят эти неучи. — И не только души… Вы никогда не задумывались, что находится по ту с-сторону? — но, не получив ни одного ответа, не сдержал отчаянного стона. — Да ладно вам! Неужели не пытались представить, каков мир бога Смерти? Это ведь место, куда попадают абсолютно все существа со вселенной. Услышав его, Наруто неожиданно ощутила еле заметный укол в самое сердце. Где-то в подсознании затаились в ожидании ответа. — И какие существа ты подразумеваешь? Осознав, что с этими неучами надо говорить с помощью примера, Орочимару достал небольшой свиток и вытащил оттуда потрепанную книжечку. Минато сразу нахмурился, узнав в этом томике уже давно позабытые… сказки. Придуманные легенды, которыми его когда-то пугали в детстве. И появление давно забытого очень сильно насторожило мужчину. Ибо Орочимаруникогда не будет шутить. Несколько пожелтевших страниц перелистнулись, и длинный палец пал на изображение того, что навело тревогу даже на Хагоромо. За столом повисла давящая тишина, которую нарушило одно единственное и очень пугающее слово: — Они*.***
Амегакуре По стеклу покатилась прозрачная капля, за которой бездумно последовал острый ноготок. Наруто, уткнувшись лбом в отрезвляюще холодное окно, смотрела на Резиденцию главы Аме и… с каждой минутой тишины ощущала, как всё вокруг рушится, словно карточный домик. Раньше она стойко верила, что добьется своей цели. Победит Менму. Уничтожит Зецу. И не позволит им открыть портал в измерение мертвых. Но если бы до этого дошло, она бы вместе с Саске одолела Кагую. План прост — нужно только четко следовать его шагам. Вот только полученные от Орочимару данные в одночасье поселили в ее сердце сомнения. Ведь она, как и Хагоромо, не смели помыслить о том, что за гранью живет кто похуже простых душ. Демоны И вот тут у нее возник закономерный вопрос: что станет с миром, если его наводнят существа, которые намного древнее и могущественнее чакры? Как тогда с ними бороться? Наруто не знала. И, к ее большому ужасу, Хагоромо тоже молчал, давая понять — он тоже не всесилен. И бороться с тем, что живет во тьме, даже его сил не хватит… Медленно моргнув, девушка краем глаза посмотрела на вошедшего в комнату Итачи. Пришел. И в любой другой ситуации она была бы счастлива его видеть. Но сейчас почему-то душа требует тишины. Той, что не оставляла ее все эти годы. Неужели она разучилась жить среди людей? И теперь ее удел — это глубокое одиночество? — О чем думаешь? — О жизни, — философски ответила, даже не реагируя на легкий поцелуй в щеку. Учиха приобнял ее, зарылся лицом в волосах — но внутри ничего не аукнулось. Словно это не она сидит на подоконнике, наблюдая за дождем. От парня исходит тепло — оно такое же приятное и согревающее. Но сердце не отзывается так же ярко, как и раньше. Что с ней? Откуда появилась эта бесчувственность? Разлюбила? Поняла, что вся их жизнь не имеет смысла? Нет — она по-прежнему любит своих мальчиков. Они всегда будут жить в ее сердце. Такие же дорогие. Такие же любимые. Но только она уже ничего не хочет. Ведь в чем смысл их бытия, если впереди ждет ничего? Но даже если это ничего не наступит, и Менма падет, сможет ли она жить нормальной жизнью? Осталась ли та часть души, которая способна быть человеком? Или ее естество уже давно обрело форму зверя… демона? — И что же ты там надумала? — Учиха ласково прошептал, ведя пальцем по губам своего солнышка. Ему не нравится, что она замыкается в себе. Постоянно одна — и самое страшное, что ей это нравится. Нравится плавать в своих же мыслях, которые так же унылы и безрадостны, как и погода в Амегакуре. Уловив в его голосе волнение, Наруто обрубила все свои страхи — и снова стала прежней. Улыбка заползла на ее прояснившееся лицо, губы сразу утянули Итачи в приветственный поцелуй. И даже в глазах расцвело пламя радости и счастья, что он рядом. Но вот в душе так и остался неприятный осадок после разговора с Орочимару. И пугающей тишины от Хагоромо… Итачи глубоко втянул сладковатый аромат любимый и нехотя раскрыл глаза, мгновенно растворяясь в кровавой дымке ее омутов. — Что Цунаде говорит о Шисуи? И всё таинство этой минутки нежности сменяется хмуростью понимания, что после всего не наступит хороший конец. Трагедия останется — и как бы Наруто не пыталась, исправить ее уже невозможно. Кто-то умер, кто-то пострадал. А сделать с этим уже ничего нельзя. Прошлое невозможно вернуть — будь ты самим богом. — Ничего хорошего. — Итачи присел на подоконник рядом с девушкой, устремляя взгляд к ее тонким пальчикам. — Тут уже даже пересадка глаз не поможет, так как нервные окончания постепенно отмирают. — И сколько времени осталось до момента полной потери зрения? Спросил и тут же ощутил, как в комнате появился еще один источник чакры. Тот, которому совершенно не стоило знать, что его случай не лечится. — Шисуи… Застывший в пороге парень хмыкнул и замутненным глазом посмотрел на Узумаки, которая мгновенно ушла в себя. Ведь это из-за нее Шисуи ослепнет, и помочь ему невозможно. Даже если отдать в жертву целый мир. — Скажи, Наруто. — Год — максимум. На сердце что-то дрогнуло, разнесясь неприятным покалыванием по всему телу. Даже кончики пальцев побелели от мысли, что он больше не сможет быть шиноби. А если Шисуи не способен даже кунай держать — то… как он защитит свою семью? — Понятно. Значит вскоре я стану совершенно бесполезным, — прошел к кровати и со вздохом рухнул на нее, опуская практически ослепшие глаза к полу. Они уже мало что видят; лишь смутные очертания любимого солнышка еще способны греть его измученное сердце. Но что станет потом — когда он лишится возможности смотреть на нее? Учиха дернулся и поднял потерянный взгляд к той, что опустилась на колени перед ним. Голову Наруто положила на его колени. А руками обхватила вокруг торса, показывая, что она рядом. И всегда поддержит, когда в этом появится острая нужда. — Не говори ерунды, даттебайо. Ты всегда будешь самым нужным и любимым. Уголки губ слегка приподнялись, и Шисуи трепетно прижался губами к затылку любимой, зарываясь пальцами в ее волосах. Они как шелк, отливающий солнечным светом. Одно касание способно подарить мимолетное спокойствие на кровоточащую душу. Но при этом, когда он греется в мягких лучах своего ангела, внутри не прекращаетразрастаться страх, что вскоре это может исчезнуть. И тогда его жизнь поглотит кромешная тьма одиночества и уныния. — Но я даже защитить тебя не смогу… Шисуи громко сглотнул, когда два красных глаза появились прямо перед ним. Продолговатый зрачок задрожал, и всё его естество потянулось не к зверю, чьи когти кромсали человеческую плоть. И не к чудовищу, что оставляет на земле кровавые следы. А к самой любимой и нежной девушке на свете, способной помочь ему исполнить давнюю мечту… Семья — Я сделаю так, чтобы больше не надо было защищать. Зацепив в ее голосе легкую хрипотцу, Итачи тенью выскользнул из комнаты, дабы не мешать этим двоим. Дверные петли скрипнули, и в ту же секунду Шисуи оказался повален на кровать. Без возможности и желания перенять всё главенство на себя. Ведь сознанием он давно затерялся в кровавой дымке ее завораживающих глаз. И просто не в силах бороться с мыслью, что отныне защищать будет она. А его уделом станет дом и их большая и очень дружная семья. Учиха растерянно моргнул, когда на глаза опустился его хитайате. Каждая клеточка тела напряглась, но после внутри растеклось незыблемое спокойствие, принесенное ее теплым дыханием. — Просто доверься мне… Глаза под протектором прикрылись, и парень мгновенно растворился в медовой сладости ее губ, накрывших его рот. Позволил стянуть с себя рубашку — и даже руки отдал во власть тонкой ленточки, перетянувшей его запястья. Шисуи просто лежал под любимой, наслаждаясь тяжестью, что прижимала его к кровати. Упивался невесомыми касаниями пальчиков, которыми она описывала каждый шрам на мускулистой груди. И с каждой минутой бездействия понимал, что он самый счастливый человек на земле. Но когда даже этого понимания стало не хватать, Шисуи попытался схватить свою лису. Чтобы показать ей, насколько сильна его любовь. Однако и тут Наруто оказалась быстрее и проворнее. Созданный клон не позволил Учиха перенять всю инициативу на себя. Скованные руки оказались перехвачены ловкими пальчиками копии. А оригинал в это время уже разбирался с оставшейся одеждой, убирая все границы на пути к нежной и трепетной любви. Все тряпки упали на пол, и пара одновременно выдохнула, став единым целым. Ощутив себя в маленьком солнышке, Учиха дернул тазом и жалобно промычал, когда его сковали еще и по ногам. Беспомощный. Ни на что негодный шиноби — но при этом обожаемый до глубины души мужчина. Наруто плавно насаживалась на возбужденную плоть и тихо нашептывала этому дурачку, как же сильно она его любит. И ей не надо, чтобы он подставлялся под удар. Хватит сражений — пора уже подумать и о семье, которая родится в любви и понимании… Еще один толчок, и Шисуи задрожал от нахлынувшей волны неописуемого блаженства. А после, вернув себе чертову свободу, подмял под себя любимую дьяволицу и показал, — жарко, страстно, быстро, — насколько глубока его привязанность к ней. И если это действительно надо, он отойдет в сторону; снимет свой протектор, чтобы стать простым человеком. Но вначале Шисуи подарит Наруто частичку себя — маленькое семя, которое в будущем вырастет в прекрасный цветок. … по стеклу барабанил холодный дождь, заглушая ту страсть, что разгорелась между двумя влюбленными душами. А в гостиной, в тишине глубокой ночи, сидел Минато с потрепанной книгой в руках. И напряженно смотрел на изображение мифического ада.***
Ивагакуре Ооноки проплыл по опустевшему коридору своей Резиденции и опустился на пол, когда перед ним возникло препятствие в виде двери. Бесшумно пройдя вовнутрь помещения, старик перелистнул на следующую страницу отчета, подготовленного членами Анбу. На границе неспокойно. Каждый день возникают стычки с бандитами. На территории страны появилось несколько групп опасных нукенинов, разоряющих небольшие поселения. А со стороны Амегакуре поступают каждодневные угрозы в уничтожении Ивагакуре, если они не перестанут давить на Страну Дождя. И так каждый день. Складывается впечатление, что весь мир в одночасье стал готовиться к апокалипсису. Узушиогакуре уничтожено. Киригакуре больше нет на карте. Кто следующий? Какая деревня должна пасть, чтобы человечество, наконец, объединилось перед лицом общей угрозы? Старик присел в свое кресло и только потом усмехнулся, кладя документы на стол. — А я думал, ты двинешься в Кумогакуре… Странное решение, мальчик мой. Неожиданно со стороны самого темного уголка кабинета донесся тихий смешок. Взгляд Каге незаметно покосился на совершенно нежданного гостя, застывшего напротив окна. — Отнюдь, Цучикаге. Менма глубоко вдохнул прохладу наступившей ночи и в задумчивости посмотрел на звездное небо. — Чтобы захватить Кумогакуре нужно приложить много усилий. Деревня лежит в горах… Да и Ваши края меня прельщаю больше, — и повернулся к старику, позволяя тому увидеть свои кровавые глаза с необычным рисунком. Ооноки поспешил отвести взгляд в сторону, однако в этом уже не было необходимости: в иллюзию он попал только ступив в Резиденцию. А может и раньше. Его знаний недостаточно, чтобы сказать, насколько силен ШаринганМенмы. Цучикаге лишь знает, что из такого мощного Гендзюцу даже ему не в силах выбраться… — И что же теперь будет? Вздохнув, Менма обогнул кожаный диван и встал напротив стола Главы деревни, с почтением смотря на этого мудрого шиноби. — Для Вас — вечная тьма. А для этого мира начнется новая эпоха… Но Вы ее уже не увидите, Ооноки-сама. Неожиданно пол под Каге покрылся алым свечением, и в ту же секунду глаза старика накрыла белая пелена тумана. Потоки чакры замедлились, придя в состояние слабого анабиоза. И тело обмякло, лишившись не только воли, но и любой возможности воспрепятствовать уничтожению Ивагакуре. Ее главный защитник пал — теперь настало время беспробудной ночи… — Что с остальными шиноби? Возникший позади Джинчурики Зецу осклабился и отпустил блаженное мурлыканье. Еще один шаг на пути к освобождению ка-сан выполнен. — Весь корпус Анбу обезврежен поставленным фуином. Старейшины в плену у Дейдары и Сасори. А население мирно посапывает в своих кроватях. Поэтому можешь приступать, Менма-кун. После этих слов парень подошел к окну, устремляя задумчивый взгляд к горизонту. Вскоре падет еще одна Великая деревня. И тогда его главная цель станет еще более весомой. Нужно только пересилить боль и поглотить жизни сотней невинных душ. А после стать богом, чтобы изменить этот мир… — Но вначале необходимо уничтожить корень всех бед… И когда падет Коноха, ты, химе, поможешь мне перекроить нашу реальность.*****
Немного расскажу, как происходит процесс уничтожения деревень. И вообще про этот момент. У всех возникает вопрос — какого хера здесь делает Зецу? Отвечаю — как-то сумел просочиться в нынешний мир, когда понял, что маменька немного просчиталась. Своей неутолимой жаждой власти и подобного она к чертям собачьим уничтожила мир Наруто и остальных. А потом и сама подохла — то есть попала в мир Шинигами. Думаю, такое вполне возможно — взяла да подорвалась на своей же технике. Теперь давайте представим, что Зецу удалось отыскать очень-очень древний свиток, в котором говорится — собери столько-то душ такой-то техникой (вначале будет штырить не по-детски, а потом станет проще) и открой портал в мир Шинигами. Вот только тут сразу возникает проблема — нужен очень сильный шиноби. И таким стал Менма. Гений. Джинчурики. Узумаки. И… Учиха. Парень согласился на сотрудничество, однако, как и Обито в аниме, в голове строит свой план. Со временем он планирует избавиться от Зецу. Но это позже. Вернемся к уничтожению деревень. Многих, наверное, удивил тот факт, что ему не оказали сопротивление. Отвечаю — у парня оказался мощный Мангекьё с сильным Гендзюцу. К тому же он мастер Фуиндзюцу, поэтому способен обезвредить охрану, чтобы претворить свой план в действие. По-тихому, конечно. Не забываем, что Менма — тот еще лис. Такой же хитрый и сообразительный. Касательно собираемых душ. Где-то я читала, что в мире шинобичакра — это и есть душа. Поэтому тут прослеживается именно эта связь. То есть древней техникой Менма поглощает чакру. И если вначале это был очень болезненный процесс, то сейчас он уже способен выдерживать огромные запасы чакры. Да, у автора фантазия богатая. Но, мне кажется, она не лишена логики. Надеюсь… Теперь пару слов о том, что будет происходить в финале. Информация о богах и демонах здесь появилась не спроста. Меня очень сильно заинтересовала японская мифология. И в финале мы увидим, во что это выльется.