***
Утром девушка продолжила игнорировать подселенца. Последнему не нравилось такое положение дел, поэтому он начал вести себя как капризный ребенок и, попросту говоря, ныть и канючить. — Ника, ну поговори со мной. Мне так скучно, — растягивая гласные, говорил тот. К сожалению, для шатенки, ее выдержки хватило лишь на несколько часов. — Сука, ты задолбал меня уже, — начала ругаться Ника. — Что ты хочешь от меня? Неужели непонятно, что я обижена? Ты ведь даже не извинился за вчерашнее. Девушка шумно отодвинула тарелку с хлопьями, которые до этого ела. — Так ведь я ни в чем не виноват, — спокойно заявил парень. Вероника опешила: — В смысле? — Твой Рома, а точнее уже не твой, — ехидно подметил голос, — сам надумал себе этот bullshit про тебя и меня. Я не намерен за это извиняться. Девушка шумно выдохнула. — Если бы ты молчал, этого и не случилось. И вообще… Постой, а почему ты считаешь, что отношения между мной и тобой — это бред, — Ника осеклась. — Если не считать того, что ты голос в моей голове и заноза в одном месте. Брайн засмеялся: — Ты не в моем вкусе, детка. Нужно быть crazy, чтобы начать встречаться с такой, как ты. — Что? А ты не прихренел ли, а? — Я погляжу, ты особо то и не расстроена тем, что тебя парень бросил, — ехидно смеясь, спросил Брайн, игнорируя вопросы девушки. Ника глубоко вздохнула; — Не дави на больное… Впрочем, Рома мне всегда был скорее другом, чем бойфрендом, но поняла я это только сейчас. Девушка посмотрела на часы, висящие на стене. — Твою мать, я на работу опаздываю, — крикнула студентка, убегая в спальню. — Так сегодня воскресенье, — растеряно произнес Брайн. — Я бариста работаю на полставки. У меня смена через 10 минут начинается. Подселенец, как ни странно, молчал.***
Ника наслаждалась спокойствием недолго. Едва девушка надела на себя фартук, Брайн снова начал без умолку болтать, отвлекая бариста от работы. В итоге девушка получила строгий выговор от начальника из-за жалоб посетителей, которым не очень-то нравилось, что все заказы были перепутаны и готовились дольше обычного. Кое-как закончив смену, Гордеева вернулась домой и села за курсовую. Работа была выполнена на 80%, поэтому студентка взялась за исправление недочетов и добавление диаграмм и таблиц. Но и тут не обошлось без доставучего комментатора. Психанув, Ника ударила рукой по клавиатуре и едва не поставила крест на всей работе. Брайна это повеселило, а сама девушка стерпеть этого не смогла. — Блять, да сколько можно? — закричала студентка. — Ты это специально делаешь? Шатенка соскочила с места и подошла к большому зеркалу, давая понять Брайну, что хочет его видеть. Парень нехотя занял место отражения. — Чего ты злишься? — мило улыбнулся тот. — А мне радоваться нужно тому, что какой-то долбоеб в моей голове рушит мою жизнь? — прорычала девушка. — Не драматизируй, детка, — прошептал парень. — Не беси меня, — Ника была по-настоящему злой. — Ты мне все портишь. Сначала разрушил личную жизнь, а теперь за работу и учебу взялся. Брайну стало немного не по себе от пронзительного взгляда серых глаз Вероники. — Зато твоя жизнь окрасилась в яркие краски. Где твоя благодарность? Девушка потеряла речь от такого заявления. — Благодарность? За испорченное настроение? За вытрепанные нервы? За то, что опять снотворное пить начала, чтобы засыпать нормально? За что тебя благодарить? — холодно отозвалась Ника. — Да я не завидую тем людям, которым приходилось с тобой общаться, если ты, конечно, когда-нибудь был человеком. — Ты, знаешь ли, тоже не ангел с белыми крыльями, — обиделся Брайн. — Тоже мне великомученица нашлась. Если бы у меня была такая скучная жизнь, я застрелился бы давно. Неудивительно, что от тебя парень сбежал. Кому нужна такая серая мышка? Ника ошарашенно смотрела на юношу в зеркале. Последняя фраза Брайна очень задела ее. Девушка медленно отошла и села на диван. Воцарившуюся в комнате тишину нарушил сдавленный всхлип, а за ним еще один. В этот момент подселенец понял, что действительно сильно обидел Веронику. Впервые за свое времяпровождения в девичьей голове, Брайн почувствовал укол совести. — Ника, я… — тихо начал говорить парень, но он не мог подобрать нужных слов. Каждый тихий всхлип девушки отражался «болью» для подселенца. — Прости меня, — едва различимо прошептал Брайн. — Я был не прав. Я только сейчас осознал, что я натворил. Я просто идиот. — Ты сейчас серьезно или опять издеваешься? — дрожащим голосом спросила Ника. — Нет, даже не думал. Впрочем, я по-моему вообще не думаю. Только херню могу всякую творить. Кстати, если хочешь, можешь звать меня придурком или дебилом, я не обижусь. Вероника тихо рассмеялась. — So(3), ты меня простила? — неуверенно спросил Брайн. Девушка задумчиво почесала нос: — Возможно. Подселенец тяжело вздохнул. — All right(4). Понимаю, ты мне не доверяешь. — Есть такое. — Я попробую вернуть… Нет, не так. Я попытаюсь заслужить твое доверие. Ника улыбнулась уголками губ: — Удачи. Дальнейший вечер прошел спокойно. А перед тем, как заснуть, девушка себя поймала на мысли, что голос Брайна ей очень знаком. Но где она его слышала, студентка вспомнить не смогла.