***
Когда небольшая группа шиноби выдвинулись в сторону лесной глуши, шел дождь, который явно не собирался заканчиваться в ближайшее время. Он вообще не собирался уступать место яркому солнцу. И хоть небесного светила и не было видно за мрачными тучами, навевающими уныние и неохоту, было тепло и мокро. И ниндзя сделали окончательный вывод, когда, зайдя в лес, они не почувствовали пронизывающего до костей холода во время ливней. В чаще было также тепло, как и на равнинах. Начались недели дождей. Земля пропитывалась водой, дороги размывало, рвы разваливались. Лето подходило к своему природному концу. Совсем скоро ярко-зеленая трава потеряет свой насыщенный цвет, а теплый летний ветерок сменится на холодные и сильные порывы ветра. Киба, тащивший на себе несколько больших свитков, сделал вывод: «Надо бы запастись теплыми плащами». Где-то под боком подал голос Акамару, словно соглашаясь со своим напарником. Время близилось к шести утра, и на территорию бывшей Страны Огня стал опускаться туман. Буквально через полчаса люди, чьи лица были скрыты капюшонами плащей, уже практически не видели деревьев на расстоянии вытянутой руки. Туман лег такой плотный, что, если бы кто-нибудь рядом с ними активировал взрывную печать, разглядеть не удалось бы даже одну искру. Тем не менее шиноби все равно не остановились и продолжили двигаться все дальше во мглу леса, приняв решение спуститься с ветвей на землю. Почва уже отдавала прохладой. Хатаке Какаши, двигающийся за внуком третьего Хокаге, надеялся, что они не наткнутся на приспешников Ооцуцуки и охотников за головами. Белый большой пес утробно рыкнул и резко повернул голову в сторону севера. Группа ниндзя, как по команде, сменила направление в противоположную сторону.***
Старик, некогда глава клана Яманака, задумчиво поднес указательный палец ко лбу, оттягивая седую прядь в сторону. Он посмотрел на нее долгим оценивающим взглядом. Потом окинул потерявшими цвет глазами своего советника, взял у него из руки желтоватый свиток, потрепанный временем, и красивую резную кисть. — Скоро у нас будут гости. Седая челка упала на потускневшие голубые глаза, которые, будучи в молодости небесного цвета, теперь казались серыми. И небо в это время года было таким же. Мужчина аккуратно вывел несколько предложений под пристальным взглядом молодого члена клана, который стоял, вытянувшись по струнке, по правую руку от временного главы. Парень кашлянул. — Что им от нас нужно? Старик по-доброму улыбнулся, убрал летопись клана и медленно покачал головой. В его возрасте уже не удавалось резво отвечать на вопросы. Он с трудом встал и прошелся к выходу из пещеры. Огонек горящей свечи колыхнулся от дуновения ветра и погас. Мужчина грустно взглянул на тоненькую струйку дыма, которая поднималась к каменному потолку их укрытия, разнося по свежему воздуху приятный пряный запах. — Иносукэ, Иношинори и Инорин с ними. — Значит, они идут вместе с Казекаге и шиноби Скрытого Листа? Обернувшись, старик кивнул. — Неужели они приведут эту дрянную девчонку тоже? — Я ее не чувствую, — старейшина Яманака прошел к своей лежанке и, приложив усилия, сел, — но если и так, то мы должны будем помочь им. Молодой ниндзя глубоко вздохнул. От возмущения его ноздри расширились, грудь приподнялась. — Но она убила многих наших! Старик добродушно улыбнулся и вновь покачал головой. Его забавляла реакция парнишки, внука его давнего друга, к сожалению, уже почившего. — Нам следует их сначала выслушать. Парень хмыкнул, развернулся и, извинившись, удалился, сжимая кулаки. Еще не так давно небезызвестная розоволосая куноичи Листа зверски убила его лучшего друга.***
Когда Сай ступил на защищенную и скрытую территорию убежища ниндзя, специализирующихся на техниках манипуляции сознанием, был уже полдень. Прошло больше суток с того времени, когда он спал в последний раз. Бывший член Анбу составил себе мысленную карту этого места и как до него добраться, чтобы позже перерисовать ее на бумагу на тот случай, если им срочно понадобится помощь древнего клана. Его плеча кто-то коснулся. Парень повернул голову и увидел уставшие глаза Кибы, сгибающегося под тяжелым свитком. Остальные три он отдал Гааре и Канкуро. Сай кивнул и встал рядом с другом, сверля взглядом трех членов клана Яманака, которые всю дорогу шли молча, лишь изредка перебрасываясь между друг другом короткими фразами. Навстречу им вышел дряхлый старик. Он шел медленно, опираясь на черного цвета трость, которая с каждым разом, когда мужчина опирался на нее, уходила на несколько сантиметров в грязь. Дождь снова усилился. — С какой целью вы прибыли к нам? — старейшина клана остановился напротив Гаары и протянул тому руку. — Нам нужна помощь Вашего клана, — Собаку протянул в ответ холодную руку. Мужчина тряхнул седыми волосами и пригласил всех пройти в укрытие. Было без четверти два часа дня. Десять градусов тепла. Какаши Хатаке вспомнил, что, если верить ежегодно одинаковому концу лета, завтра будет еще холоднее. Он поежился и придвинулся поближе к огню. Плащ лежал рядом на большом камне. Монотонные удары капель воды с плаща о пол отдавались эхом от стен пещеры. Иносукэ Яманака вошел в темное помещение, созданное шиноби для совещаний и собраний верхушки клана. Все собравшиеся ниндзя повернули головы, ожидая от парня первых слов. Акамару, лежавший головой на мокрых коленях Кибы, рыкнул. Псу изначально не понравился блондин с длинным конским хвостом. Иносукэ кивнул старейшине и сел рядом с ним. Гаара окинул уставшим взглядом будущего главу клана. В отличие от его брата-близнеца он был бледным, тихим и каким-то хрупким для парня. И поначалу бывшему джинчуурики Однохвостого Шукаку показалось, что такому человеку будет непросто руководить столь большим, древним и сильным кланом, члены которого всегда имели свое особое мнение на любую ситуацию. А конфликтов Яманака явно никогда не боялись. Но узнав чуть ближе Иносукэ, шиноби Скрытого Песка мог с уверенностью сказать, очевидно, что только он и смог бы с этим кланом справиться. И причин было много: его уважали за то, что он не сломался за эти три года, он излучал стойкость и силу, был одним из лучших среди своих сверстников из своего клана и, наконец, он был очень хитрым и справедливым. Иносукэ сидел на мягкой и теплой шерсти почти вплотную к огню и рассказывал о том, как он, его брат-близнец и их кузина провели время в катакомбах Конохи. — Значит, — парень, что еще утром подавал свиток старейшине, чуть привстал с колен, — она убивала из-за печати? — Из-за двух, — Инорин откинула мокрую челку со лба, — я сама не проникала в ее сознание, но Иносукэ и Иношинори сделали именно такой вывод. — И как же нам снять с нее эти печати? Хатаке молча встал и подошел к Канкуро, у которого был один из свитков. Копирующий ниндзя кивнул и взял из рук кукловода то, что скрывало в себе ответы на все вопросы клана Яманака. — Это свиток, который мой отряд Анбу много лет назад принес в деревню. Очень давно я уже сталкивался с подобной печатью. Это древние техники небесных прародителей чакры. И, видимо, нам очень повезло, что один из свитков мы смогли найти. Старейшина клана задумался, устремив взгляд в каменный потолок пещеры, покрывшийся редкими каплями влаги. — Рассуждая логически, — старик добродушно улыбнулся и подмигнул Казекаге, — освободив от влияния Кагуи Ооцуцуки эту девушку, мы переломим ход истории в нашу пользу. Мы лишим Принцессу ее верной собачки. У нее больше не будет такого яркого превосходства. Представители клана начали перешептываться. Кто-то высказывался в пользу данного решения старейшины и точки зрения будущего главы, а кто-то против. — Я понимаю ваше замешательство, — Иношинори, брат будущего главы, будучи всегда веселым и беспечным, выглядел очень напряженным и сосредоточенным, — но, если мы не поможем, Сакура Харуно продолжит убивать. Вы все знаете ее силу. Печать Ооцуцуки оказывает на девушку слишком сильное влияние. Стоит Харуно прийти в сознание после того, как ее усыпили, она без замешательства нас всех убьет. Сейчас она — машина для убийств. Старейшина оперся на трость и встал. Он подошел к Хатаке и протянул руку к свитку. Какаши кивнул, ослабевая хватку. Было оглушительно тихо. Одинокую пещеру освещали четыре небольших свечи, расположенные на равноудаленном расстоянии друг от друга вокруг символа восьмиконечного солнца, который был эмблемой основной ветви клана Ооцуцуки. Киба попытался пошевелиться. Невозможно. Тело словно налилось свинцом. Даже пальцы не двигались. Хатаке под пристальным взглядом Гаары подошел к Инузука. Заметив состояние собаковода, бывший командир Третьей Дивизии Союзных Войск Шиноби в поддержке опустил парню руку на плечо и молча забрал самый большой свиток из тех трех, что они принесли из катакомб Листа. После осторожно, не задевая ни одной свечи, положил рулон в самый центр символа небесного клана и отошел. Глубокий вдох. Какаши было трудно признаться, но он очень сильно боялся. Боялся того, что у них ничего не получится. Боялся того, что весь их план окажется бездейственным. И больше всего он боялся того, что с Сакурой что-то случится. Сложив нужные печати, Копирующий ниндзя прикрыл глаза. Раздался хлопок и поднялся дым. Равномерный и успокаивающий нервы выдох. Дым осел, и все увидели лежащую без сознания куноичи Деревни Скрытого Листа. — Какая прекрасная идея запечатать ее в таком свитке, — старик стукнул тростью по каменному полу, — но как вы это сделали? — Профессиональные тайны, — Канкуро тряхнул головой и нитями чакры притянул пустой свиток к себе. — Интересно, — седые волосы переместились за спину, — техника запечатывания кукол. — Извините, — Гаара прервал начавшуюся беседу, — но пора бы начать. Лицо Сакуры хоть и в тусклом, но все же теплом свете свечей было бледным и красивым. Сай на секунду задумался. Как искусственная роза, подумал он. А тем временем на лесную чащу бывшей Страны Огня спустилась вечерняя темень. Иносукэ и Иношинори, два брата-близнеца, Инорин, их кузина, Иноку, старейшина клана Яманака, Иносато, правая рука старика, и Канкуро встали вокруг Харуно. Собаку-старший выпустил нити чакры, соединив ими каждого представителя клана Яманака. Нити смешались с потоками чакр обладателей светлых волос. Как только каждый, соединенный техникой кукловода, почувствовал в себе чужую чакру, они опустились на колени. Каждый глубоко вздохнул, приготовившись к складыванию сложных печатей, половина из которых была древней и давно потерянной.«Сходящийся кролик. Палящий тигр. Лошадь. Разъятая змея. Птица. Дракон. Бык. Медведь. Енот. Красная жгучая панда. Акула».
Осталась одна печать. Канкуро, который служил обменником чакры между членами клана Яманака, тяжело задышал. Капелька пота скатилась по виску. Гаара, стоявший недалеко, взволнованно взглянул на брата, но все же остался стоять на месте.«Воскрешающий скорпион».
Шиноби, обладающие сенсорными способностями, потеряли сознание и рухнули на каменный пол. Канкуро, чьи нити тут же оборвались, обессиленный и с тяжелой отдышкой упал в руки к подбежавшему брату. — Что это с ними? — Сай, подошедший к бессознательным телам, проверил у каждого пульс. — Сердцебиение есть. Чуть ниже среднего, но есть. Какаши задумался и вновь подошел к свитку, в котором рассказывалось о древних печатях древнего клана небесных существ. Мужчина нахмурился и вновь пробежал взглядом по надписям. Киба, уже пришедший в себя, заметил, что лицо Хатаке изменилось. Парень взволнованно поинтересовался, что же случилось. Копирующий удрученно покачал головой. — Печати слишком сильные. Яманака должны теперь сами снять их изнутри. Так что, — мужчина обернулся на Сая, осматривающего тела, — они сейчас в сознании Сакуры. И мы ничем не сможем им помочь.