***
Том осторожно открыл дверь в спальню Гарри, вошёл и сел на край кровати, потрогал мальчика за плечо, чтобы разбудить, и, убедившись, что он проснулся, но ленится открывать глаза, негромко сказал: — Вставай, соня, а то проспишь свой день рождения. Уже полдень, Гарри, ну же, открывай глаза. Доброе утро. Мальчик завозился, захлопал густыми ресницами и, скинув одеяло, обнял Тома, залезая к нему на колени. Мужчина, довольно легко рассмеялся, вставая с Гарри на руках, держа его за подмышки, опустил на пол и, сказав скорее переодеть пижаму и спускаться в столовую, вышел из комнаты. Гарри в мгновение ока оказался в чистой одежде и сломя голову побежал по лестнице вниз, чудом не падая, но всё же споткнулся на самой последней ступеньке и сломал бы шею, если бы не был подхвачен чьими-то сильными руками с огромными ладонями. Подняв взгляд, он увидел широкие плечи, мощную фигуру, насмешливый взгляд голубых глаз на лице с грубыми чертами, в обрамлении длинных светлых волос, собранных в хвост. — Осторожней, малец! А если бы меня тут не было? — Яксли строго нахмурился. — Ну Корбен! Ты же тут был! — Да, я шёл как раз за тобой. С днём рождения, кстати. Тебе ведь семь уже? — Ты же прекрасно это знаешь! — засмеялся Гарри. — А куда мы идём, разве не в столовую? — Нет, я должен проводить тебя кое-куда, — придерживая мальчика за плечо, Яксли свернул в неприметную дверь. — Стой! — Гарри попытался вырваться. — Что за шутки, Корбен! Там же подземелья! — Мужчина в ответ рассмеялся, и Поттер занервничал всерьёз. Но тут Яксли толкнул очередую дверь, прикрыв Гарри глаза, подтолкнул вперёд и снова отвёл ладонь от лица. Тут же к Гарри подбежало несколько ребят, хором крича поздравления. Мальчик облегчённо выдохнул, улыбнулся и спросил риторически: — И чья это была идея? Гарри оглядел место, в которое попал, а поглядеть на самом деле было на что. Из маленькой тёмной каменной комнаты чарами незримого расширения сделали огромный, в готическом стиле, зал с высоким потолком, под которым висело множество факелов, а также парили светящиеся шары Люмоса. Ближе к дальней стене стоял стол, накрытый на множество персон. А в центре зала стояла толпа Пожирателей смерти, которые уже стали Гарри друзьями, и дети некоторых из них шумно крутились вокруг него. Грегори Гойл и Винсент Кребб, широкоплечие, как и их отцы в центре зала, они не занимались со Снеггом, и в знаниях немного уступали остальным, но были верными, честными и преданными в дружбе. Мейсса Лестрейндж, маленькая кудрявая и черноглазая, как её мама, девочка. Научившись ходить, она совершенно не давала никому заскучать, а сейчас, начав понемногу говорить, её тяга к вниманию перешла на новый уровень. Но Гарри эта кроха всë равно нравилась. Её родители, Рудольфус и Беллатриса, вместе с дядей Рабастаном стояли рядом с Ноттом-старшим и Уолденом Макнейром, обычно довольно суровым, но сейчас улыбающимся. Его внимание снова привлекли дети, а именно Теодор Нотт, вручивший ему какую-то коробочку. Дальше подошёл Драко, наконец-то пробившийся к лучшему другу. Потом Гарри прошёл к взрослым, обнимая всех поздравлявших его, ведь они все стали ему близки, несмотря на разницу в возрасте. Долохов подхватил его и подкинул в руках, прижал к небритой щеке и пообещал потаскать за уши по русской традиции, но Мальсибер выхватил его из цепких рук Антонина. — Не пугай ребёнка, Тони, а то я тебя самого за уши потаскаю, — пробасил он, вызывая смех окружающих. Снегг тоже был тут и, не строя из себя строгого профессора, потискал мальчика. Эван Розье пообещал ему на ухо заговорщиским шёпотом, что даст попробовать вино из бузины, которое будет на празднике. Торфинн Роули, голубоглазый короткостриженный блондин, Августус Руквуд и Эйвери втроём дали ему какой-то большой длинный свёрток. Переступая с ноги на ногу от нетерпения, дождался своей очереди Бартемиус Крауч-младший. — Поздравляю, малой! — растрепав и так лохматую причёску, воскликнул безбашенный Пожиратель. — Барти! Заменив «мелкий», как ты обычно меня зовёшь, на «малой», ты так завуалированно признал, что я вырос? — И не надейся! Ни на дюйм не вырос, ни ума не прибавилось! — рассмеялся Барти. Стоящие рядом мужчины захохотали. Гарри повис на шее Барти, ногами карабкаясь повыше, и пока окружающие сыпали подколками, с помощью беспалочковой магии и шепнув «Агуаменти», наколдовал воду, которая полилась на соломенные волосы Барти, делая их медово-коричневого цвета, и стекая на лицо и одежду. — Ах ты ж!.. — закричал Крауч, но его крик потонул в смехе всех в зале. Барти попытался схватить Гарри, не догадавшись высушить волосы, из-за чего вода застилала глаза. Мальчик отпрыгнул, покатываясь со смеху. Но Том, сжалившись скорее над Гарри, у которого уже болел живот, чем над Барти, высушил последнего. Крауч-младший из-за своего характера, вспыльчивого и необузданного, тем, кто не считал его сумасшедшим, напоминал ребёнка, и был из всех молодых тёмных магов ближе всех с Гарри. Многие, особенно не такое многочисленное самое старшее поколение тех, кто был примерно одного с Реддлом года выпуска, да и просто те, кто взрослее даже всего на год или два, вообще считали Крауча самым безалаберным, относясь, как к всё ещё подростку, а не почти двадцатипятилетнему мужчине. Барти с Гарри всегда подшучивали друг над другом, и иногда даже не очень безопасно. Их небезобидные шутки всё равно раз за разом веселили обоих и всех, кто был удостоин чести стать свидетелем. — Будешь знать у кого из нас чего не прибавилось! — довольно улыбнулся именинник, показывая другу язык. На стол прячущиеся под чарами эльфы стали расставлять закуски и блюда, и все потянулись к столу. Том наказал Пожирателям не налегать на алкоголь, но через час многие изрядно напились. Они поднимались из-за стола, подходили друг к другу, по полной наслаждаясь праздником. Розье в этой суете смог, не привлекая внимания, подобраться к Гарри, подсовывая вместо вишнёвого сока своё вино в полупустом бокале, хитро подмигивая. Пахла мутная красноватая жидкость довольно неплохо, хотя слегка горьковато. Поболтав её по круглому донышку, Гарри, ещё раз взглянув на Розье, доверчиво сделал большой глоток и закашлялся, отплёвываясь. — Эван, это отвратительно! — вопреки словам мальчик засмеялся. — Ты просто не распробовал, пацан, пей ещё! — вынес вердикт его подвыпивший собеседник. Гарри снова поднёс бокал к губам, но чья-то сильная рука властно вырвала его из детских пальцев. Гарри успел только ойкнуть. — Эван, ты сдурел?! Ребёнка решил споить?! — Сердито поинтересовался Том, взглядом придавливая собеседника к полу. — Том, да ладно тебе! Не ругай его сейчас, — попросил Гарри, вмешиваясь, чем и сам заслужил недовольный взгляд. — Об этом я с вами обоими позже поговорю, — всë же поддался Реддл. — А сейчас… Гарри, самое время открыть подарок Эйвери, Роули и Руквуда. Мальчик выскочил из-за стола, позвав за собой детей Пожирателей, за которыми потянулись и их молодые родители. Подойдя к подаркам, Гарри наклонился, освобождая большой свёрток, развернул его, удивлённо ахнув, поскольку перед ним лежала блестящая новенькая метла. Он ни разу в своей жизни не летал, хотя, кажется, у него когда-то была детская метла, но это было не совсем по-настоящему. И, лишь увидев подарок, он загорелся желанием научиться. Немного растолкав собравшихся, вперёд вылез практически трезвый Крауч и объявил, что будет учить Гарри летать. Дети восторженно захлопали и зашумели, под одобрительный гул взрослых, но Тому пришлось прервать эту сцену. — Сначала протрезвейте все, — выделяя последнее слово мужчина насмешливо покосился на вспыхнувшего Гарри. — Ну Том, ну пожалуйста, чуть-чуть! — Сегодня — только ближе к вечеру, устраивает? — в ответ Гарри согласно закивал. — Можно мы тогда сейчас просто погуляем, а? — мальчик заискивающе взглянул в голубые глаза снизу вверх. — Перестань поясничать, — Том в притворном отчаянии покачал головой, улыбаясь. — Что мне с тобой делать? Иди уже, — Гарри тут же перестал строить из себя невинность и, благодарно обняв Тома и шепнув, что про поход он тоже всë помнит, убежал, еле уворачиваясь от нешуточного шлепка. — Заканчивайте пьянку, дамы и господа, мы тоже идём гулять, — все потянулись за Томом на выход, и эльфы принялись убирать со стола. На улице дети гонялись друг за другом, пытаясь осалить другого, причём для честного судейства Гарри заколдовал всем руки так, что какое-то время они пачкались краской определëнного цвета, как раз недавно встретив такое заклинание среди беспалочковых шуточных в одной книге, и младшей Блэк, малышке Мейссе, на удивление, кажется, удавалось ни разу не испачкаться, даже если её догоняли, она ловко уворачивалась от красочного прикосновения. Еë маленькое тело было очень изворотливым. Впрочем, мальчики всë же принимали во внимание еë возраст и очень сильно поддавались. Но внезапно для неё Гарри оставил ярко-красный след на спине, стараясь убежать от воодушевлëнной девочки, как от разгневанной гарпии. Хоть он и не старался во всю силу, догнать его она не могла, поэтому, кажется, передумала и с заливистым детским смехом повернула в сторону, так что зелёный отпечаток достался Крэббу, и погоня не останавливалась ни на секунду. Ребята продвигались всё дальше и дальше от мэнора, скрывшись из вида, когда оказались с задней стороны, где начиналась сначала рощица, а ближе к границе защитного купола уже густая чаща. Пожиратели неспеша двинулись следом. Том прикрыл глаза, чтобы проверить нахождение детей, что позволяла охранная магия только хозяину дома, и встрепенулся, переходя чуть ли не на бег. Дети были слишком близко к границе, Гарри был слишком близко. Дело было в том, что Лорд чувствовал частые волнения купола, когда мерзкий старик пытался найти мальчика, но ничему было не пробить столь мощную защиту такой древней установки. Сегодня седовласый снова попытается, Том чувствовал трепыхания магии с самого утра, и если хотя бы один волосок Гарри пересечёт черту, быть Дамбдору там через десять секунд. Да какие десять, через две. Том уже бежал, пугая своих подчинённых странным поведением. Непослушная Мейсса уже была за границей, а рука Гарри, тянущаяся к девочке, в метре от неё. Сам Реддл был всего лишь в десяти шагах, которые преодолел, казалось, за сотую долю секунды; от того, чтобы не бросить в Поттера обездвиживающим Тома отделяло только понимание, что Гарри может по инерции упасть в сторону купола, проходя сквозь невидимый щит. Мужчина схватил тонкое запястье в сантиметре от страшной черты, дёргая на себя. Он мог бы и крикнуть Гарри «Замри!», но, зная характер вздорного ребёнка, решил, что тот прежде бы дотронулся до своей игровой жертвы, а уже потом остановился бы. — Я почти догнал, Том! Что случилось-то? — пытаясь отдышаться от бега, спросил Гарри. — Случилось то, что здесь уже мог бы стоять Дамблдор, связав тебя и вызвав толпу авроров, вредный ты ребёнок! Я же столько раз говорил тебе не приближаться сюда, и сотню раз повторял, почему! — Прости, я и не заметил, что мы так далеко. Не сердись пожалуйста, Том! И пусти, мне больно, — Реддл понял, что всё ещё сдавливает маленькую ручку в своей ладони, и, мстительно сжав сильнее на пару секунд, наказывая, пока Гарри не простонал болезненно, разжал пальцы, тут же переместившиеся на плечо. — Я не могу не сердиться! Ты вообще не думаешь о своей жизни! Я понимаю, что у тебя сегодня день рождения, поэтому наказывать тебя не буду, но сейчас ты идёшь в дом! — Гарри радостно усмехнулся и бегом побежал как раз навстречу подоспевшим Пожирателям. Развернув легко управляемую сейчас толпу, Поттер с лицом профессора принялся рассказывать, что же стряслось, мороча всем голову. Он прекрасно знал, что позже Том сам им всё объяснит и наверняка прикажет глаз с него не спускать и не давать приближаться к этому лесу вообще. Вернувшись в дом, Гарри предложил всем поиграть в прятки, выбрав водящими Долохова в паре с Барти. Они не знали огромное строение так хорошо, как Том и Гарри, но знали не хуже остальных, и игра затянулась почти на час. Затем все прошли в большой светлый зал рядом со столовой, где часто проходили собрания Пожирателей. В центре стоял длинный черный лакированный стол, сегодня наполненный маленькими тарелочками и чашками с чаем. Когда все расселись, Том щёлкнул пальцами, погасив свет, а в центре стола напротив Гарри появился трёхярусный торт с семью свечами, которые он задул, загадав желание под апплодисменты. После этого торт словно сам распался на части, и каждому на тарелку полетел кусочек. Но Гарри нетерпелось испробовать в деле новенькую метлу. Мальчик вскочил, растормошил развалившегося на стуле Крауча и, вместе с другими детьми, бегом бросился из комнаты. Том бросил вслед вихрастому затылку напоминание о границе и Дамблдоре и, сердито вздохнув, не дождавшись ответа, поднялся из-за стола. Ещё немного, и этот мальчишка точно нарвëтся на его разъярëнную версию. Барти тоже особо не торопился, но вышел впереди оставшихся. Оказавшись на ступеньках величественного строения, он опёрся бедром на огромную мраморную статую змеи, что были по обе стороны от лестницы, застав довольно весёлую на его взгляд картину: как Малфой, который младший, хмуря брови, чему-то уже учит Поттера. Малфой же, который старший, посмеялся у него за спиной. — Не хочешь помочь? — поинтересовался блондин. Не удостоив его ответом, Барти оторвался от прохладного камня и, расхлябанно покачиваясь, подошёл к ребятам, наигранно-возмущённо что-то сказав Драко. — Давай уже! — притопнув ногой, крикнул на хвалившегося Крауча Гарри. Тот встал справа от метлы, протянул левую руку, повторяя то, чему не так давно учила его Роланда Трюк на первом курсе. Отпихнув Барти, Гарри тут же повторил его действия, едва ли не невербально подчиняя метлу. Окрылённый удачей, он тут же оседлал древко и оттолкнулся ногами, паря в метре от земли. — Гарри, подожди! Ты же управлять не умеешь! — Крауч глянул через плечо на Тома. — Это ведь мне Лорд голову открутит, если ты свалишься! — При этих словах Реддл интригующе усмехнулся Барти, заставляя слегка нервно тряхнуть головой. Словно назло ему, а может и не словно, Гарри, по неопытности мало заботящийся о своих движениях, подался вперёд, вызывая резкое передвижение метлы, затем вверх, сделал сальто и уже у самой земли, вися головой вниз, соскользнул в толпу взрослых прямо Тому на руки. Метла послушно неподвижно висела рядом, как и было изначально, паря в метре от земли. — Прости, Барти, я не специально! — крикнул другу Гарри. — Том… ты не откручивай ему голову, она ему ещё пригодится, — с серьёзным лицом попросил мальчик. Том задумчиво оглядел Барти, медля с ответом. — Я согласен с тобой, пока не будешь летать, как птица, ему пригодится голова, чтобы тебя выучить. А дальше посмотрим. Не выдерживая серьёзного тона, остальные маги засмеялись. Гарри же подозрительно прищурился, понимая, что узнать, шутит Том или нет, в этот раз слишком непосильно для него. Поздно вечером семейные мужчины, окончательно опьянев, решили отправиться к своим жëнам по домам, причём их дети и остальные Пожиратели оставались на ночёвку. Том понимал, что за всю свою жизнь с ним в этом доме Гарри ни разу не покидал пределов защитного купола: он знал как свои пять пальцев весь мэнор, сад, внутренний двор, все дорожки и каждый квадратный метр земли до ворот, но ничего за пределами. Это, конечно же, было плохо, но ничего нельзя было изменить. Единственное, что он мог сделать, это развлечь мальчика присутствием его ровесников, которым было предложено остаться на неделю-другую в доме. За ними, естественно, нужен присмотр, для чего на несколько дней группами, сменяя друг друга, решили оставаться взрослые. Том пообещал сходить с Гарри в лес и хоть жить там неделю, но лишь тогда, когда будет уверен в его безопасности. Крэбб-старший и Гойл-старший, поддерживая друг друга плечами и заваливаясь время от времени в разные стороны, пошли первыми, и дружная братия тёмных колдунов с трудом затолкала их в камин. Нотт-старший, хотя и был уже вдовцом, а жениться не собирался и кандидатур не имел, тоже решил переночевать у себя дома. Люциус отправился с Нарциссой, которая была на празднике не всё время и в основном в роли проверяющего того, все ли живы. Белла и Рудольфус сначала хотели остаться, но уснувший у них на плечах Рабастан вынудил всех троих окунуться в зелёное пламя. Том не злился на напившихся; они все были ещё юны, и запрещать им веселиться так, как очень хочется, хотя бы иногда, было бы преступлением. Это он быстро повзрослел в приюте, а не его товарищи. Об этой части его жизни знали только те, кто был его однокурсником. Даже те, кто поступил на год позже него или на два, ничего не подозревали. Знал ещё Гарри, который из-за своей силы обгонял в развитии сверстников, а потеря родителей, отпечатавшаяся в памяти, наверняка заставила его быстро научиться быть самостоятельным, как бы Реддл ни старался сгладить это воспоминание во имя своих целей, а может и просто так, хотя и не признал бы этого. Он мог поставить на него блок с помощью легилеменции и прочих ментальных практик, но тогда пришло бы время мальчику всё вспомнить, и неизвестно, как бы он отнёсся к поступку Тома, лишившего его детство и так немногочисленных воспоминаний о родителях. Эйвери, Руквуд и Роули стояли вместе, пытаясь выбрать того, кто будет говорить. В итоге самый прямолинейный из троицы, Августус, невыразимец из Отдела Тайн, обратил на себя внимание Тома. — Милорд, у вас много гостей… Если вдруг не хватит гостевых комнат, мы можем переночевать в одной все вместе. — Что вы всё придумываете, а? А то мы не видим вас почти каждый день, знаем мы всё! Хотите тройничок замутить, да, Эйвери? — Долохов заржал, а названный им маг смутился. — Тони, прекрати! — вопреки своим довольно строгим словам, Том не смог сдержать усмешки. Гарри смотрел сначала на Руквуда, потом на хохочущего и лукаво подмигивающего Антонина, увидел улыбку Тома, но так и не понял, что смешного. — Если вы такие стеснительные в постели, я прямо не могу, честное слово! Подыщите семейного психолога! Хотите, я помогу вам раскрепоститься! — не унимался Долохов. — Твои пошлые шуточки, Тони, никого не интересуют! — огрызнулся Роули. — Да про что ты?! — не выдержал и громко позвал русского мага Поттер. — Ох, милый мальчик, — протянул пьяный маг, — у этих скромных людей такааая любовь-морковь… — но его прервал Редлл, заставив замолчать одним острым взглядом. — Гарри, может, тебе уже стоит пойти к другим ребятам? Гарри за свою жизнь видел не так много отношений, и примеры их были похожи: родители — Лили и Джеймс, Белла и Рудольфус, Крэбб и Гойл — старшие с жёнами, и, конечно, Нарцисса и Люциус. Он и представить не мог, чтобы мужчины могли встречаться друг с другом, а не с девушкой. Нет, чем-то плохим он это не считал, но был определённо поражён этим открытием. — Нет! Не прогоняй меня, где хочу, там и хожу! А вы, — он повернул голову к троице, — правда.? — Долохов снова засмеялся. — Ну Тони, что смешного?! Эээ… Я рад за вас! — Щёки мальчика заалели, и пока предательский румянец, появившийся из-за попыток представить, как они будут целоваться, не передвинулся дальше по лицу и на уши, всё же развернулся и побежал вверх по лестнице, просто куда глаза глядят.***
Дамблдор верил в свою удачу. Он был убеждён, что хорошо всё просчитывает в любом случае, что ему нет равных в выстраивании стратегий и планов. Он провёл ритуал именно в день рождения Гарри Поттера, потому что для ребёнка это особенный праздник, который надо отмечать обязательно. Рождество и Новый год можно встретить и дома, в кругу семьи, если его опекуны позволили почувствовать себя как в семье. Самайн, он же Хеллоуин, тоже имеющий смысл для волшебников, является днём смерти Лили и Джеймса Поттеров, так что в этот день мальчик скорее будет скорбеть, если и помнит о том, что случилось, а точнее, если ему сказали. Ну что может помнить маленький ребёнок, думал Альбус. А день рождения — это такой день, в который хочется гулять, веселиться, значит, более велик шанс, что мальчик покинет дом. Директор Хогвартса не отрывался от своего обряда и ни на минуту не покидал ритуальный зал. Около двух часов дня он почувствовал, что его интуиция просто кричит, что он близок к цели, но ничего не произошло, и Альбус с трудом сдержал приступ разочарования, сопровождающийся острым желанием выплеснуть эмоции магией и что-то разрушить. Но он продолжил своё дело. В пять часов вечера он снова ощутил, что может достичь цели, но всё опять сорвалось, поскольку за полчаса напряжённого ожидания не произошло ровным счётом ничего. Сложное колдовство требовало неимоверно много сил, но маг не прервался до полуночи. Он отчаянно желал каждую секунду неожиданно увидеть долгожданный результат, и его злости не было предела. Но, запечатав заклинанием дверь места проведения, в подземельях школы, он вдруг понял, что у него не хватит магии даже трансгессировать к себе в комнаты. Физически он тоже устал, из-за чего в голову пришла только одна мысль. Он щёлкнул пальцами, и перед ним появился домовой эльф в белой накрахмаленной наволочке с эмблемой Хогвартса, которому он и приказал перенести себя в покои, где обессилено упал на кровать, захрустев старыми суставами. Он заработал серьёзное магическое истощение, от чего мог сильно пострадать в таком возрасте, и наверняка проспит несколько суток, прежде чем магический резерв заполнится.***
В двенадцать часов ночи Том ещё не спал, разгоняя спать последних на сегодня бунтующих Пожирателей. Неразлучную троицу он отправил в одну гостевую, как можно дальше от детей, зная, что несмотря на всё смущение они долго не будут спать. Наконец он почувствовал расслабление нитей защитной магии, что позволило понять, что Дамблдор в очередной раз получил по костлявым ручонкам, которые тянул куда не следует, и остался с носом. Рядом с ним в маленькой гостиной сидел самый трезвый из мужчин, кроме Тома, Северус, смотря на огонь в камине, неторопливо пожирающий дрова. Они тоже собирались расходиться по своим комнатам, когда раздался слабый стук в окне. Это могла быть ветка дерева, если бы не слишком большая высота и отсутствие таких деревьев. Подойдя к окну, Том распахнул его, и ему в грудь врезалась уставшая сипуха, вручая письмо. Протянув птице угощение, Реддл позволил ей остаться и погреться после ночного ветра у камина. Распечатав конверт, мужчина погрузился в чтение на минуту и, подняв глаза, довольно улыбнулся заинтригованному Снеггу. — У меня для тебя хорошие новости, Сев. По поводу Хогвартса. Это письмо Горация Слизнорта, не забыл нашего прозорливого хитрого декана? — Том подмигнул. — Он сказал, что после вашего выпуска он начал учить болгарский язык, написав в Дурмстранг, и теперь дождался получения там работы. Не терпелось сбежать от мерзкого седобородого старикашки. А ещё профессор ЗоТИ собирается на пенсию, но пока останется поработать. Теперь там свободно место зельевара, как тебе? — С удовольствием попробую, — радостно и благодарно улыбнулся счастливый Снегг. — Он будет вынужден тебя взять. Во-первых, он будет думать, что с твоей помощью узнает о наших делах, а во-вторых, ты отличный зельевар, с опытом общения с детьми. Кстати, ему об этом, естественно, ни слова. Я в тебя верю, — Северус был невероятно польщён, — а теперь иди уже спать. Довольный Северус попрощался с задумавшимся о выгоде такого положения дел Лордом и вышел, прихватив бутылочку эля, чтобы отметить.