***
Сколько бы Джози ни думала, она не могла найти объяснения их вранью. С одной стороны, она понимала их намерения ее защитить от неизвестной опасности и знаний, которые могли стать причиной какой-нибудь катастрофы. А с другой — она не понимала, почему скрывали только от нее. Она не понимала, почему ее сестра тренировалась драться на мечах, когда та не видела, и почему с каждым днем открывается все больше секретов о ее семье. Она даже не знала, правда ли все это или просто бред, который передавался из поколения в поколение. Хотя, если вспомнить, раньше тоже происходило что-то странное. Взять, например, те кости со двора, о которых все успешно забыли, или таинственные книги в кабинете отца, к которым было запрещено даже прикасаться, но которые так и манили своей таинственной черной обложкой, где была начертана надпись на латинском языке, которую она, конечно же, не могла понять. Но она не понимала, почему сейчас. Что такого изменилось, что стали открываться двери, которые были закрыты десятилетиями? Она боялась узнать ответ и боялась уже спрашивать. Джози пошевелила пальцами в воздухе, пытаясь вызвать какое-нибудь таинственное свечение, которое объяснило бы многое. Но ничего не произошло. Она не чувствовала совершенно ничего, что походило бы на «магию» в ее венах. Единственным смутным доказательством чего-то магического или, по крайней мере, необъяснимого, служило путешествие в лес посреди ночи во сне. Девушка вздрогнула, когда рядом черепица посыпалась вниз, а следом появилась белокурая голова: — Можно присоединиться? Джози молча уступила место на покрывале, отодвигаясь от середины. — Спасибо, — прошептала близняшка, устраиваясь рядом, и легла, смотря на многочисленные звезды над их головами. — Когда ты узнала? — спросила Джози, чуть поворачивая голову, смотря на нее. — Мне было шестнадцать. — Значит, ты молчала два года, — она не спрашивала, а утверждала. Уже не злясь, а просто вздыхая, спокойно воспринимая информацию как должное. — Да я, честно сказать, даже не верила во все это до вчерашнего дня, — проговорила она, чуть хмурясь из-за того, что голос пропадает, разговаривая тихо, почти шепотом: — Мне все рассказали на наш день рождения и в тот же день начали тренировать. Это было ужасно, — она усмехнулась и потерла нос, — все тело адски болело и первые дни мне было даже больно дышать. — Ты тогда сказала, что упала с лошади? — Да, это было тогда. Но после мне даже начало нравиться. Начались тренировки с оружием, а отец начал учить драться без всего. — Что-то вроде нашего углубленного занятия самообороны? Когда девочкам было примерно тринадцать, отец начал обучать их простым приемам, которые могли пригодиться, если напали бы один-два человека, не знающие основ боевых искусств. Это не помогло бы победить в настоящей схватке, но, по крайней мере, позволило бы сбежать и кое-как защитить себя. — Да, только более детального и опасного. Кажется, он говорил, что это пришло с другой стороны земного шара. Они пролежали некоторое время в тишине, смотря в небо, задумавшись каждая о своем. — Мне жаль. Джози вздрогнула от ее голоса, посмотрела на сестру и усмехнулась: — Не стоит. — Хэй, смотри, оно начинается!***
Она не хотела ее напугать. Совсем нет. Ей просто хотелось удостовериться, что девушка доберется до дома. Хотелось быть уверенной, что она будет в безопасности. Но все стало хуже, когда девушка ее увидела. Нет, нет, не уходи, — взмолилась она про себя, видя, как та начала пятиться. Ох этот страх в глазах. Когда-то Хоуп даже восхищалась этим. Тем, как люди бегут от нее, оставляя свою провизию на радость ее желудку. Но была и другая сторона этой монеты. Пару раз она даже попыталась спасти нескольких детей, которых избивали подростки ради шутки или тупого жизненного урока. Да, те ребята отставали, но и детей хватал удар. Кто-то бежал, кто-то терял сознание. И это било в самое сердце, ведь она просто хотела помочь. И вот побежала и она. Девушка сорвалась так неожиданно, что Хоуп даже вздрогнула и чихнула от прилетевших в морду сосновых иголок. Она старалась не отставать, хотя и понимала, что делала только хуже. Волчица старалась бежать тихо и незаметно, в нескольких метрах позади и далеко сбоку, только не упускать ее из виду. Они бежали долго. Так долго, что стали ныть мышцы. Страшно было думать, что чувствует человеческое неподготовленное к таким нагрузкам тело. Хоуп не знала, почему девушка все еще бежит, потому что была уверена, что ее не видно и не слышно. Когда бег стал уже чем-то привычным и она ушла в свои мысли, девушка вдруг резко исчезла из поля зрения. Она резко остановилась, поднимая в воздух опавшие ветки, создавая ненужный шум, и начала оглядываться, но кроме леса вокруг не было ничего. И тогда она стала прислушиваться: птицы, щебечущие на ветках, белки, прыгающие по деревьям, тяжелое дыхание слева. Нет, два дыхания. — Тихо. То, как это слово было сказано, сразу дало понять, что это кто-то, кому была дорога девушка-в-ночнушке. Простояв пару минут не двигаясь, Хоуп решила уйти. Ну, как уйти… отойти.***
Это было долго, но прекрасно. Сестры лежали рядом бок о бок и наблюдали за небесным телом, стараясь не отрываться, хотя и происходило все очень медленно, почти незаметно, но результат, безусловно, стоил того. За все время они проронили лишь пару слов, в основном о происходящем над их головами. Постепенно белый свет уступал место темноте, и спустя полчаса над их головами была огромная черная дыра. Когда на верхушки елей начало опускаться неестественно красное свечение, которое отражалось в глазах сестер, поднялся ветер, пробирающий до дрожи. Когда краснота начала спадать, открывая нижнюю половину луны, волчица, которая пряталась в кустах около дома, почувствовала странное притяжение и давление воздуха. Она дернулась, пытаясь избавиться от этого чувства, но случайно задела лежащую на земле ветку. И тот хруст, который она издала, был подобен выстрелу в тишине ночного леса. Хоуп притаилась, прижимаясь к земле, но была уверена, что ее услышали. Она бросила взгляд на крышу, с которой свесилась белокурая голова, которая искала источник звука, бегая глазами по темному лесу. Спустя мгновение из дома вышел отец, но волчица не могла его видеть, потому что была сосредоточена на шатенке, которая слегка выглядывая из-за спины сестры, удерживала ту за спину. Хоуп услышала перезарядку мушкета, когда было уже поздно. Последовал выстрел, который разбудил всех птиц в округе, и они взлетели в воздух, издавая протяженные крики. Хоуп сорвалась с места, движимая инстинктами, когда увидела, как пуля прошла над ее головой и вонзилась в столб огромного дерева за ней. Сердце Джози на мгновение остановилось, когда она увидела, как нечто бежит с огромной скоростью на отца. Но тут же успокоилась, когда она увидела, как оно несется мимо, вбегая в чащу леса за их домом. — Черт возьми, это был волк или что? — испуганно заорала сестра, до этого чуть не упав с крыши, и уселась, скрестив ноги. Джози лишь молча посмотрела на нее, стараясь не заплакать от ужаса. — Это тот, что был прошлой ночью? — Я не знаю, — растерянно ответила она, смотря на место, где исчезло животное. — Тогда я особо его не разглядывала, знаешь. — Блин, это было стремно. А луна, искрящаяся в небе, тем временем все еще возвращалась к былому образу, теряя свою красную окраску.***
Она чихнула, когда резкий порыв ветра встрепенул жесткие волосы под ее головой, щекоча лицо. Перевернувшись на спину и резко открыв глаза, девушка обнаружила темное небо, закрытое черными тучами, которые быстро плыли за горизонт. Тяжело вздохнув, она осознала, что снова ушла во сне из дома, и, сладко потянувшись, тут же замерла, заметив в нескольких сантиметрах от себя огромные клыки, торчащие из-под приоткрытой пасти. Животное словно не обращало никакого внимания на встрепенувшуюся девушку и продолжало сладко посапывать и видеть второй, а то и третий сон. Быстро убрав руку, еще минуту назад крепко сжимавшую густую темную шерсть, Джози стала пятиться ползком, не отрывая взгляд от сонной морды дикого зверя, который во сне любопытно вел ухом на каждый шорох. Подперев голову лапой, волк часто дергался во сне, словно бежал, — ему снился плохой сон. И каждый раз, когда его голова дергалась, Джози была готова провалиться под землю. Все тело дрожало и не слушалось. Она понятия не имела, куда ползет, не знала как долго. Казалось, что расстояние между ей и диким зверем не увеличивается, а уменьшается. Вдруг поднялся сильный ветер, который почти сшиб девушку с места, почти заставив подлететь на несколько сантиметров. Вместе с ветром в лицо прилетели палки и тяжелые камни, которые наверняка оставят следы на нежном лице. Упершись рукой о камень под ней, Джози заорала, сама того не осознавая, когда земля резко стала пропадать. Она в страхе обернулась именно тогда, когда приличный камень откололся от скалы и с характерным грохотом полетел вниз, ударяясь о воду внизу, вызывая сотни брызг вокруг, тревожа ничего не ожидавших рыб. Скала продолжала обрушаться прямо под ней, словно ее вес послужил толчком. Джози попыталась встать, но ее отбросило назад силой ветра. Она попыталась схватиться за что-нибудь, но там была лишь голая скала. Больше ничего. Девушка увидела, как на ее глазах откалывается камень. Она сделала рывок вперед в последней надежде выжить, но лишь ускорила процесс. Послышался хлопок, и она начала падать. Зальцман почувствовала такое притяжение, которое не чувствовала никогда. На миг ощутила свободное падение и в мыслях попрощалась со своими родными. С отцом, подарившим ей жизнь, с сестрой, которая всегда была рядом, и с матерью, которая стала как родная. Но затем почувствовала резкую боль в запястье. Зашипев от непривычной боли, девушка открыла глаза и встретилась с необычно-голубыми глазами волка. Упершись на край скалы, он крепко держал шатенку за руку. Схватил так, чтобы зубы не пронзили тонкую кожу и не задели кости. Девушка не могла поверить своим глазам, однако все было реально — это животное только что спасло ей жизнь. Схватившись свободной рукой за край, она стала подтягиваться, жмурясь от неприятного чувства сжимающей пасти волка, который тянул ее вверх, помогая подняться. — Спасибо. Ее голос был еле слышен от страха и волнения, но животное все равно ее услышало и оскалилось. — Ты только что улыбнулся или захотел мной позавтракать? — нервно усмехнулась она, не отводя взгляда от необычно голубых глаз, которые смотрели в ее карие, заглядывая чуть ли не в самую душу. Тот лишь завилял хвостом, как собака, с чего девушка вопросительно подняла брови, вспоминая, что они так делать не должны. — Л-ладно… ты странный, но добрый… кажется. Она поднялась, отряхивая с себя мелкие камни, и направилась к лесу впереди, напоследок бросая взгляд на утес. Ветер, до этого бушевавший как перед штормом, начал успокаиваться, позволяя девушке свободно вилять между деревьями. Она снова поморщилась, когда смахнула мешающие волосы с лица, и посмотрела на руку, на которой отчетливо виднелись следы острых зубов. Как ни странно, как бы она ни поворачивала ее, Джози не увидела ни одной капли крови, лишь начинающие проявляться синяки на месте покраснений и вмятин. — Как ты это сделал? — спросила скорее у себя самой, пробираясь через заросли травы, и заметила любопытную мордочку в десятке метров сбоку. — Ладно, теперь ты за мной следишь — это уже подозрительно. Так прошло несколько часов путешествия от обрыва к дому. Они шли практически в тишине. Бросив пару слов, Джози усмехнулась про себя от абсурдности ситуации, особенно когда подумала, что он ей ответит. — Можешь подойти ближе, если хочешь, — проговорила она раз, косясь на маячащую фигуру сбоку, и засмеялась, когда волк сначала осторожно, а потом радостно побежал в ее сторону, странно скалясь, будто улыбаясь. Он ловко поравнялся с ней, и они шли уже остаток пути всего в нескольких метрах друг от друга. Солнце красиво играло на его шерсти, проходя через толстые листья деревьев. Его темная, местами светлая шерстка блистала в свете дня, а голубые глаза с любопытством поглядывали на спутницу. «Как человек», — подумала про себя, встречаясь с ним взглядом. Вдруг деревья расступились и открыли вид на родной деревянный дом. Радостно вздохнув, девушка ускорила шаг и спустилась с небольшого подъема, скользя по сосновым веткам под ногами. — Джози! Она радостно заулыбалась, замечая отца, спешащего к ней, и тут же резко остановилась, рефлекторно поднимая руки вверх в качестве защиты. — Джози, отойди, — проорал он, тыча дулом в упертую мордашку рядом. — Пап, нет, он меня спас! — Шатенка загородила собой ничего не предпринимающего волка и грозно шикнула на него: — Чего стоишь? Беги! — но тот лишь покачал головой из стороны в сторону, вызывая возмущение и не бывалое ранее удивление. — Джози, малышка, отойди. — И что ты сделаешь? Застрелишь вместе с ним? Он меня… — Это самка, — покачал головой отец, заглядывая той за спину, и покачал головой: — Это не меняет дела. Она может причинить тебе вред, дочка. Волки опасные и непредсказуемые существа. — Я могла умереть. Разбиться насмерть. Но она меня спасла! В самый последний момент. Между ними около минуты шла молчаливая перепалка одними глазами, но в конечном итоге мужчина опустил оружие, признавая свое поражение. Но не успели они опомниться, как из-за дома вышла Кэролайн, которая резко разрезала мечом воздух, вытаскивая его из ножен. Оба лишь ошарашенно проводили ее взглядом, пока женщина не остановилась в метре от дочери: — Джози, отойти. — Пластинку смените, — нервно ответила та в ответ, получая грозный взгляд от матери, в глубине которого плескались огни самого Тартара. — Это не волк, Джозетт. Это чертов оборотень. А таких надо убивать на месте, пока они не убили тебя во сне. Девушке хотелось засмеяться в ответ. В первую очередь от абсурдности ситуации, а во вторую — от понимая того, что все кусочки пазла начали складываться воедино. Но ее остановил разъяренный рык, доносившийся за спиной.