Лечение

      За окном впервые за долгое время выглянуло солнце. Пациенты в главном зале вели себя смирно, тихо перешептываясь между собой время от времени. В самом углу комнаты, на полу, сидело всего двое, из-за чего вся обстановка казалась какой-то странной, непривычной, другой.  — Ты должен извиниться перед Рейхом, — обратилась Япония к своему приятелю.  — С чего бы это? Я не чувствую себя виноватым, — нахмурился Италия.  — Да брось, у тебя на лице все написано: ты волнуешься за него не меньше меня, — настаивала девушка.  — Даже если и так, — начал мужчина после небольшой паузы, — не думаю, что Рейх в настроении сейчас с кем-либо говорить. Идти к нему — это все равно, что обрекать себя на верную смерть. И я очень сомневаюсь, что причина в нашей с ним драке — тут явно что-то большее.  — Ты прав, — кивнула Япония, — Я лишь знаю, что он ушел на сеанс, который задержали, а после заперся у себя и так и сидит там.  — Очевидно, что у него с СССР был не очень приятный разговор, — задумался Италия.  — Думаю, мне все же следует сходить и поговорить с Рейхом, — сказала девушка, поднимаясь со своего насиженного места, — Я передам ему, что ты сожалеешь о сказанном. Италия благодарно кивнул. Конечно, он не стал пересказывать девушке всю ссору — сказал лишь, что оскорбил рисунки Рейха, чем и взбесил его. А большего ей знать и не надо. По крайней мере, он так считал.  — Спасибо, — сказал напоследок мужчина Японии. Девушка довольно улыбнулась:  — Для этого ведь и нужны союзники, да? Она помахала на прощание Италии и направилась в сторону комнаты Рейха. Казалось, что чем ближе она подходит к цели, тем тяжелее становится атмосфера вокруг. Девушка немного замялась перед дверью, затем неуверенно постучала и вошла. Третий Рейх сидел на кровати, поджав ноги и задумчиво глядя в окно. Сложно представить, что творилось у него в голове.  — Рейх, — окликнула его Япония, — я присяду? Мужчина уставился на девушку, словно впервые ее видит, после чего кивнул в сторону стула у небольшого комода. Япония проигнорировала этот жест и села на кровать.  — Рейх, — начала девушка, — я хочу поговорить с тобой.  — Внимательно тебя слушаю, — зевнул мужчина в ответ, показывая свою заинтересованность.  — Мы с Италией беспокоимся о тебе. Ему очень стыдно за свои слова. Рейх опасливо прищурился:  — Что именно он тебе рассказал?  — Ну, что он плохо отозвался о твоих рисунках и задел тебя этим… Мужчина облегченно вздохнул.  — Ты же знаешь его. Он сам не понимает, что говорит. Думаю, он просто расстроился из-за того, что ты стал таким…  — Каким? Бесхребетным? Жалким? Ни на что негодным?  — Я имела в виду обычным. И это не плохо, скорее хорошо. Ты утихомирился, завязал с безумным планом по захвату мира. Мы с Италией были увлечены этим не меньше тебя. Но это пройденный этап. Мы сможем выбраться из больницы и без этого, верно? Нам ведь становится лучше. И поэтому я и пытаюсь узнать, что же все-таки с тобой случилось. Это ведь не из-за Италии.  — Да, не из-за него, — кивнул Рейх.  — Дело в СССР? — мягко спросила девушка. Рейх в недоумении приподнял бровь.  — Да ладно тебе. Вас, парней, так легко понять.  — В смысле?  — СССР постоянно заглядывает в зал — все выискивает кого-то. Интересно, кого же?  — Понятия не имею, — смущенно отмахнулся Рейх.  — Расскажешь, что произошло?  — Нет.  — А что насчет Италии? Все еще злишься на него?  — Не особо.  — Тогда чего тут сидеть? Пойдем в главный зал — развеешься немного. Рейх немного подумал и согласно кивнул. Спустя пять минут они уже входили в просторную комнату, ища взглядом Италию. Мужчина сидел все в том же углу с какой-то книжкой в руках.  — Ого, не знала, что ты читаешь, — обратилась к нему Япония, садясь рядом. Рейх сел напротив них.  — Слушай, — обратился к нему Италия, — я наговорил тогда лишнего, и мне действительно жаль.  — Япония заставила извиниться? — слегка улыбнувшись, спросил Рейх.  — Нет! Ну, может, подтолкнула… — ответила девушка, — Это ради вашего же блага и мира во всем мире. Между троицей, наконец-то, воцарились спокойствие и понимание.  — Всем добрый день, — прервал разговор СССР и обратился к Рейху, — Можно тебя на пару слов?  — Зря ты пришел, — медленно закипая, ответил Рейх.  — Успокойся, вам действительно стоит поговорить, — попыталась убедить мужчину Япония.  — Так ты специально вытащила меня из комнаты?  — Нельзя закрывать на проблему глаза! — оправдывалась девушка. Италия, абсолютно не понимающий, что тут происходит, пытался вникнуть в суть. Получалось плохо. Рейх встал и ближе подошел к доктору.  — Я собираюсь набить тебе морду, — предупредил он.  — Только давай в моем кабинете, — кивнул Союз.  — Да уж, им пора уединиться, — тихо шепнул Италия Японии, начиная потихоньку разбираться в происходящем. Двое союзников молча наблюдали, как СССР и Рейх покидают комнату.  — Не то чтобы я в этом особо разбирался, но, мне кажется, или между ними…  — Имеешь что-то против? — оборвала мужчину Япония.  — Нет, — быстро ответил он, — А ты знала?  — Догадывалась.  — Понятно. Хотя нет, не понятно. Как так вышло?  — Какие же вы, парни, твердолобые, — вздохнула Япония.  — Ну да, а ты у нас гуру в любовных делах? — усмехнулся Италия. Пока они продолжали обмениваться любезностями, доктор со своим пациентом вошли в кабинет.  — Послушай, Рейх, — начал СССР, остановившись посреди комнаты. Но мужчина не горел желанием слушать. Он сразу перешел к действиям, выполняя обещание — заехал кулаком по лицу. Не успел Союз отойти, как тут же получил новый удар. Кровь хлынула из левой ноздри.  — Легче? — поинтересовался он. Рейх нанес новый удар — на этот раз в живот.  — Теперь — да.  — Можно мне сказать?  — Слушаю.  — Я знаю, что поступил с тобой просто ужасно. Мне казалось, что ты отвечаешь мне взаимностью все это время, но, видимо, мои чувства были односторонними. Мне очень жаль. Надеюсь, ты сможешь простить меня.  — У тебя кровь, — проигнорировав слова Союза, переключился на другую тему Рейх.  — Да, кажется, у меня были где-то салфетки, — ответил СССР, направляясь к столу.  — Сядь на диван и не двигайся, я сам найду, — остановил его мужчина, — где они?  — Посмотри в левом ящике стола. А на столе у доктора царил беспорядок, как всегда. Наклоняясь к ящикам, Рейх бросил беглый взгляд на весь этот хаос. В самом углу аккуратно лежал его альбом, а сверху — рисунок, что он подарил Союзу. Дыхание невольно перехватило, но мужчина не подал виду, продолжая копаться в бардаке.  — Тебе следует убраться, я их еле отыскал, — вздохнул Рейх, подходя к дивану.  — Спасибо, — кивнул СССР, словно забыв, что именно из-за Рейха он сейчас в таком положении, и потянулся за салфетками.  — Руки убрал, — одернул его мужчина. — Я сам. Союз не стал спорить. Рейх присел рядом с ним, доставая влажную салфетку. Одну руку он приложил к щеке, а второй стал аккуратно вытирать засохшую кровь.  — Больно? — тихо спросил Рейх. Нотки беспокойства проскользнули в его голосе, как бы он ни пытался их скрыть.  — Терпимо. Закончив, Третий Рейх отложил лишнее и обратился к Союзу.  — Я погорячился.  — Ничего, я сам виноват.  — Нет, правда, не знаю, что на меня нашло.  — Я же говорю, все нормально — у тебя был повод. Рейх неуверенно коснулся волос СССР, глядя ему прямо в глаза:  — Просто прими мои извинения. Союз улыбнулся:  — Знаешь, я тебя совершенно не понимаю.  — Ничего, — улыбнулся в ответ Третий Рейх, облокачиваясь на плечо Союза, — я себя тоже не понимаю.