Дивный новый мир

Бетани ворочалась на узком диване, но не просыпалась. Ей казалось, что зомби окружают, хватают за ноги, цепляются за руки. Никак не отбиться, их слишком много: сильные почерневшие конечности сжимают запястья до боли. Страшно и противно. Ей не выбраться. Один наклоняет лицо. Он не мертвец, живой человек. Глаза блестят, губы растянуты в улыбке. Проводит ладонью по щеке. Прикосновение теплых пальцев едва ли не противнее, чем железная хватка мертвецов. "Ну же, Бетти, я знаю, ты хочешь", шепчет он и целует мягкими губами уголок рта. Она просыпается. Сон растворяется в подсознании, но оставляет беспокойное ощущение. Бетани сглатывает сухой ком в горле. Она не может вспомнить, что снилось. Часы тикают в тишине. Через стекло в отсеке с кухней проникает теплый солнечный свет. Несколько мгновений уходит на осознание, где именно она находится. Не в кровати на ферме, не на заднем сидении пикапа... Вчерашние события проносятся в голове. Зомби. Грузовик. Черепахи-мутанты. Ужин на крыше. О боже, это действительно произошло на самом деле? Бетани не могла поверить, что это не сон и не плод измученного подсознания. Она откинула тонкое одеяло и села на диване. Рядом никого — кухня пуста, черепах в грузовике видно не было. Пару раз за ночь просыпалась от их храпа, а сейчас тихо. Бетани осмотрелась. На глаза попались фотографии на стене над диваном. Снимки прикреплены на кнопки и на них доказательство, что вчерашний день реальность, не вымысел. Укладываясь спать, она их не заметила — было не до осмотра черепашьего жилища. Некоторые фото — квадратные, сделанные на Полароид. Другие же — обычные, прямоугольные. Много снимков на природе. Бетани присмотрелась внимательнее. Фотографии оказались... любопытными. Были совместные фото и одиночные, в смешных позах и с серьезными лицами, с сидящими черепахами на диване и развалившимися на полу. На нескольких братья были меньше в размерах и выглядели моложе, и на многих снимках была мутировавшая крыса, которую те называют отцом. Тот был намного ниже, чем они, носил халат, опирался на трость и... оказался не таким страшным, как она себе надумала. Просто огромная прямоходящая крыса. Возможно, после вчерашней встречи с черепахами теперь мало что могло её удивить. Однако один снимок всё же привлек особое внимание. Она протянула к нему руку. Групповая фотография, на которой помимо семьи мутантов запечатлены... люди. Снаружи раздался звук. Бетани вздрогнула и отдернула пальцы от глянцевой поверхности. По голосам похоже на черепах, а не на завывания зомби, как показалось вначале. Пока не вернулись хозяева транспорта, Бетани решила занять ванную. Она встала с дивана, взяла косметичку и направилась к концу грузовика. Тональная основа, бронзатор, румяна, подводка, тушь, и вот отражение в зеркале перестало расстраивать — теперь она себе нравилась. Черепахи оставались где-то снаружи. Похоже, от грузовика далеко не отходили, но и в окнах видно их не было. Бетани глянула на дверь. Та оказалась закрыта неплотно, оставалась щелка. Пальцы потянулись к ручке. Она действительно хочет выйти? Там могут быть зомби, в грузовике безопаснее. Но любопытство брало вверх, а уставшие мышцы тянуло после бега — хотелось пройтись, размяться, глотнуть свежего воздуха. Теплилась надежда, что если зомби нападут, то может... может.... черепахи спасут? Леонардо обещал в сохранности довезти до выживших. А тот, в красной бандане, хорошо орудует клинками. Так что может... может... все же помогут, если зомби схватят? Тот, второй, вчера налил ей чай. Может... ему хоть каплю будет жаль, если её убьют? Она вздохнула и решительно открыла тяжелую раздвижную дверь. Слезть на асфальт оказалось задачей непростой — грузовик высокий, а ступенька была одна и расположена низко. С усилием она выбралась наружу, не пострадав. Ушибленное колено напомнило о себе тянущей болью. За обочиной дороги качались высокие стебли кукурузы. Они посажены настолько густо, что, казалось, всего в двух шагах притаился мертвец и только и ждет, когда она пройдет мимо, чтобы выскочить и утащить в непроходимые дебри. Но зомби показаться не спешил. Тревожно посматривая в сторону дремучих зарослей, Бетани направилась к концу грузовика, стараясь держаться поближе к транспорту. Грузовик был длинным и широким. Его бока нависали над колесами, и сам он занимал больше, чем одну полосу, что объясняло, почему внутри оказалось просторно, а не так, как могло быть, будь тот стандартной ширины. Как грузовик двигался по узким городским улицам и не зацеплял машины — было непонятно. Позади грузовика показались высокие фигуры. Она нерешительно прошла мимо прицепленного фургона с зашторенными окнами, удивляясь, зачем вообще направляется в их сторону. Посреди дороги черепахи, будто в замедленной съемке, выполняли замысловатые движения. Они скользили, перетекая из одного положения в другое, вскидывали руки, борясь с невидимым противником, ударяли сильными ногами воздух. Их плавные движения не соответствовали плотно сложенным телам с громоздкими панцирями на спинах, будто бы костная оболочка им совсем не мешала и не стесняла движения. Перед черепахами, спиной к Бетани, на расстеленном коврике, поджав под себя ноги, сидела никто иная, как гигантская крыса — та, кого черепахи называли отцом. Шерсть, серая и лоснящаяся, местами вздыблена на затылке. Крыс носил бордовый халат в японском стиле, из-под которого виделся лысый хвост, мирно покоящийся на краю плетеного коврика. Острые уши подергивались, одно слегка опущено и повернуто назад. — Рад, что вы решили к нам присоединиться. Бетани вздрогнула от скрипучего старческого голоса с восточным акцентом. Крыс повернул голову. Его глаза-бусины были почти черными, за пастью виднелись острые зубы. Нестерпимо захотелось оказаться вновь в грузовике. Но крыс сидел прямо и ждал ответа, подергивая из стороны в сторону лысым хвостом. — Бетти, утречка! — сказал Майки, не прерывая плавных движений. Он поднял согнутую в колене ногу и распрямил выше головы. — Доброе утро, — обратилась она к крысу. Голос звучал неуверенно. Крыс такого ответа, похоже, ждал. Он едва заметно кивнул, уголки его рта приподнялись, выражая улыбку. Затем оторвал от колена маленькую ладошку с острыми когтями и указал на место рядом. — Пожалуйста, присядьте. Буду рад вашей компании в это чудесное утро. Оторопевшая от такой вежливости, Бетани приблизилась и села на край коврика, как можно дальше от крыса, но не настолько далеко, как хотелось. От внимательного взгляда темных глаз становилось неуютно, и она отвернулась к черепахам. Те продолжили занятие, сосредоточившись на движениях. Мутант в синей повязке поглядывал в их сторону. — К моему сожалению, мне не удалось с вами вчера познакомиться. Моё имя Хамато Йоши, но, пожалуйста, зовите меня Мастер Сплинтер. То имя осталось в прошлом вместе с моим человеческим телом. Сначала Бетани не поняла, что он имеет в виду, но затем осознала и ошарашенно уставилась на крыса. — Вы были человеком? — Да. Очень давно, — он перевел взгляд на черепах. — Сейчас же я в первую очередь отец. Получается, что мутантом может стать и человек, а не только животное. — Это вы научили их быть похожими на людей? — Чёрные глаза вновь обращены к ней, кустистые белые брови подняты в немом вопросе. — Я имею в виду говорить, носить одежду, пользоваться вилкой для еды и всему остальному? Это многое объясняло. Черепахи стали разумными, но кто-то должен был их обучать. Если бы они просто жили одни в канализации, без контакта с окружающим миром, как говорил Майки, то как бы учились говорить? А оказывается, был учитель - человек, не животное - и у того были знания о мире, которыми он поделился с недавно обретшими разум созданиями. — Я научил их многому, да, однако они научили меня не меньшему, — он прикрыл глаза. За шерстью старческих морщин видно не было, но Бетани могла поклясться, что будь он человеком, под его глазами были бы мешки и темные круги. Крыс казался утомленным и очень старым. —Я видела фотографию, в грузовике. На ней вы вместе с людьми. Это ваши знакомые? Имею в виду до того, как вы стали... м... таким, — тот снимок её озадачил. Среди семьи мутантов были запечатлены высокий парень и красивая девушка с рыжими волосами. Фото, как нечто особо важное, было прикреплено в центре. — Они были нашими лучшими друзьями на протяжении многих лет, но не я познакомился с ними, а мои сыновья, — голос старого мастера наполнился нескрываемой печалью. — Мисс О'Нил и мистер Джонс одни из немногих, кто не побоялись нашей наружности и сами вошли в нашу жизнь, став её неотъемлемой частью. Тем больнее осознавать, что с нами их больше нет. — Мне жаль, — и это действительно было так. Кем бы ни были эти люди, видно, что те поселились в сердцах этой странной семьи. Будучи теми, кто они есть, мутанты оставались изолированы от общества, но нашлись и те, кто решил с ними сдружиться. Вероятно ей, как человеку, такое одиночество было не понять. — Как вышло, что вы стали... крысой? — слово крыса казалось оскорбительным, произносить его перед человеком, то есть мутантом, в почтенном возрасте казалось неудобным. — Долгая история, мисс..., — тут он открыл глаза и слегка повернул к ней голову. — Вы не представились, как я могу вас называть? — Бетани. — Боюсь, воспитание не позволяет мне обращаться к молодым девушкам просто по имени, — его бровь приподнимается, во взгляде читается добродушная ухмылка. — Простите, — почему-то с крысом хотелось говорить исключительно вежливо, мудрые глаза приковывали к месту и не позволяли относиться непочтительно. — Бетани Хилл. — Что ж, мисс Хилл, я рад, что мы вас встретили, хоть и обстоятельства нашей встречи, со слов Леонардо, были неприятными. — Мне тоже... В смысле, я рада, что вас повстречала. Если бы не вы, то... меня бы уже не было, — добавила тише и со всей искренностью. — Спасибо, что выручили. Сегодня, отдохнув и выспавшись, Бетани понимала, что ее спасение было невероятной удачей. Да, спасители не были людьми, но они были добры к ней: накормили ужином, дали воспользоваться душем, отоспаться на диване. А она только и думала, где ей спрятаться и как отбиться, если нападут. Так почему, в таком враждебном теперь мире, она кляла судьбу, которая дала возможность выжить, ругала, почему та не направила в качестве спасителей людей? Разве это имело значение? Люди, мутанты — неважно. Главное — не помереть от укусов гнилых зубов мертвецов. — Судьба — необычная вещь, мисс Хилл. Сегодня вы благодарите меня, а, быть может, завтра, говорю спасибо уже вам я. Сидеть на коврике близко к крысе вдруг перестало казаться страшным. — Ямэ! — обратился Мастер Сплинтер к черепахам. Незнакомое слово на иностранном языке он произнес громко, совсем не таким голосом, каким обращался к ней, а более резким и властным. Что за язык? Может японский? Акцент крыса весьма походил. Черепахи замерли, выпрямились и встали лицом к мастеру. — Леонардо и Микеланджело. Донателло и Рафаэль. Хаджимэ! Тут черепахи выстроились по парам, друг напротив друга, поклонились и начали... то, что было рукопашным боем, но походило на танец. Движения чёткие и выверенные, никаких бессмысленных размахиваний кулаками — каждый из них знает, куда бьет, но удар цели достигает не всегда, так как соперник не отстает, уворачивается в последний момент и атакует в ответ. В каждом взмахе чувствуется невероятная сила. Друг друга они не жалеют, и если у черепах-мутантов после того, как удар все же настигнет, останутся, скорее всего лишь синяки, то человек так просто не отделается. Они кружат, выискивают слабые места в защите, а затем бьют во всю мощь. Стальные мышцы движутся под зеленой кожей, напрягаясь и посылая всю силу в удар. Следить за тем, как они движутся, было завораживающе. Похоже, это было то, что Леонардо вчера называл тренировкой. Теперь стало понятно откуда и мышцы у каждого из них. Так биться, как они, могли только профессиональные бойцы, вроде тех, что Бетани видела в фильмах про кунг-фу или в телевизоре, когда натыкалась на спортивные соревнования. — Я обучил моих сыновей искусству боя, чтобы они могли себя защитить. Каждый из них достиг успеха и стал настоящим мастером ниндзя. Ниндзя? Крыс говорил серьезно и явно не шутил. Теперь стало понятно, что имел в виду Майки, когда говорил вчера, что они её не разбудят и будут вести себя тихо, как ниндзя. Но ниндзя, это же про скрытность, так? А скрытность и двухметровые черепахи-мутанты понятия трудносовместимые. Бетани подумала, что, в принципе, так же, как черепахи и понятие скорости, но это не мешало братьям скакать, как ужаленные, через головы друг друга. Ниндзя-черепахи-мутанты, подумать только. Тренировка продолжалась. Изредка Мастер Сплинтер выкрикивал то, что походило на команды, или делал замечания, в основном на японском, если это был он, вперемешку с английским. Еще он всегда обращался к черепахам полными именами, а не так, как те звали друг друга. А Бетани сидела на твердом коврике под приятными утренними лучами солнца и размышляла о странной семейке мутантов — об итальянских именах черепах и неитальянском имени их названого отца, об японском акценте мастера и чистом английском братьев, и о том, что черепаху в красной бандане зовут не так, как она запомнила, а Рафаэль, без "о" на конце, как у других. Просто Рафаэль.

***

С остановки у кукурузного поля они не уезжали несколько часов. Черепахи вытащили с крыши низкий столик, разложили в более длинный и устроили обед для себя и поздний завтрак для Бетани. Все уселись на пыльную дорогу, стульев не предлагали, так что ей ничего не оставалось, как последовать примеру и опуститься на заботливо предложенную подушку, поджав под себя ноги. Бетани нервничала — и оттого, что находится в тесном кругу среди мутантов, и оттого, что казалось, будто среди початков кукурузы притаились зомби. Донателло, а звали его именно так, теперь она запомнила, вероятно, заметил, что Бетани нервно оглядывалась по сторонам. — Не волнуйся. Вокруг стоят датчики. Зомби не подкрадутся необнаруженными, — сказал он, намазывая толстый слой сливочного сыра на ржаные хлебцы. Бетани сыр есть побоялась, подозревая, что тот просроченный. Пусть мутанты едят, должно быть, желудки у них крепкие. — Да, Бетти, ешь спокойно. У Донни есть такие штуки, мы их всегда вокруг ставим, когда надолго останавливаемся. Они засекают мертвяков, если те близко, — пояснил Майки. Он с шумом пил сок через тонкую трубочку. В существование таких устройств верилось с трудом. Если это были датчики на движение, то как они работали в полевых условиях — понятно не было. У подруги Бетани была кошка, так датчики постоянно ложно срабатывали, когда та оставляла животное в квартире одно. К ней регулярно наведывалась охрана и просила запирать кошку в помещении без датчиков. В ответ та невинно хлопала глазами и говорила, что в инструкции написано, что на питомицу датчики срабатывать не должны. В итоге кошку подруга не запирала, охранники продолжали ходить, та предлагала им чаю — так и охмурила своего будущего мужа. Так что в то, что загадочные датчики работали без помех, верилось с трудом. Бетани ёрзала, оглядываясь на любой посторонний звук, что доносился из кукурузных зарослей, и временами задевала коленкой голые ноги Рафаэля, что сидел, развалившись, рядом. Черепаха внимания не обращал, сосредоточено жевал бутерброд с толстой котлетой посередине. На вопрос, откуда у них хлеб, Майки с гордостью заявил, что печёт его сам из муки, которую они находят. Удивляться тому, что и это делать он умеет, Бетани устала — как она поняла, он был в семье главным по готовке. Хорошо же они устроились! На ферме такого не было, печь никто не умел, да и забот без этого было полно. А у черепах и электричество, и вода, и свежее мясо. Вчера на крыше она заметила солнечные батареи, так что электроэнергия, видимо, оттуда. За столом вели оживленную беседу. Говорил в основном Майки, рассказывал о том месте, куда они сейчас направляются — заповедник в штате Кентукки, что в нескольких часах езды. Там собираются провести несколько дней. Бетани надеялась, что выживших они встретят раньше, так как то, что в таком месте окажется база людей, казалось маловероятным — слишком далеко от тех мест, где можно найти еду и припасы. Она слышала, как ребята с фермы, что ходили на вылазки, рассказывали, что такие места лишь на первый взгляд кажутся безопасными, мол, если вдали от городов, то зомби нет. Но на деле это не так. Они везде, и даже там собираются толпы, а временами можно увидеть "особенных" зомби — тех, что вирус изменил до неузнаваемости, придав им безобразные, нечеловеческие черты. Бетани потягивала свежесваренный кофе. Будет лучше, если на выживших они наткнутся раньше. Она с неприятным ощущением подумала, что было бы здорово, будь у тех всё, как у черепах — солнечные батареи, теплый душ, вкусный кофе, разнообразная еда. Но, к сожалению, в тех местах, где она жила, с каждым месяцем таких простых житейских благ становилось всё меньше — система электроснабжения ломалась, фильтры для воды засорялись, в магазинах поблизости еда заканчивалась. С наслаждением откусывая сладкую воздушную булочку с начинкой из корицы, Бетани подумала, что такого завтрака ей будет не хватать.

***

После того как посуда была вымыта, а столик с подушками убраны, все заняли места в грузовике и двинулись в путь. На её желание участвовать в приборке черепахи отмахивались и помогать не давали — видимо, привыкли к самостоятельности, а она просто гость и делать ничего не должна. Бетани чувствовала себя неприятно обязанной — тратит еду, льет воду, да ещё и шарахается, когда те проходят мимо. Хоть она успокоилась и убедила себя, что мутанты не опасны, как показалось на первый взгляд, массивные нечеловеческие фигуры настораживали. Мастера Сплинтера она опасалась меньше — то ли на подсознательном уровне понимая, что раз был человеком, то в животное не превратится и не тронет, то ли оттого, что крыс сам размером поменьше, даже ниже чем она, и к тому же старый... и, вероятно, больной. В разговоре во время тренировки черепах его болезненной слабости не ощущалось, но за столом было заметно, как у мастера дрожат покрытые шерстью руки и как тот временами шумно, со скрипом, дышит. Леонардо был подле отца, когда крыс, опираясь на трость, не торопясь направлялся к двери грузовика, будто опасаясь, что подрагивающие ноги могут в любой момент подогнуться. Болезнь ли это или просто старость, Бетани не знала. Как только все забрались внутрь, Мастер Сплинтер скрылся в комнате. Бетани сидела за кухонным столиком и смотрела в окно на проплывающий пейзаж. Майки на переднем сидении играл в портативную приставку и каждые десять минут спрашивал Донателло: —Уже въехали? — Нет, — в пятнадцатый раз спокойно говорит тот, переключая коробку передач. Спустя какое-то время снова: — А теперь? И тот же ответ: — Нет. — А сейчас? Взгляд на переднюю панель, где, как заметила Бетани, был навигационный компьютер с картой. — Теперь да. Микеланджело подскочил и пролетел мимо в заднюю часть грузовика. Раздались гитарные перебои и зазвучала песня. Бетани удивилась знакомой мелодии и улыбнулась. Пел Майки на удивление неплохо, хоть временами и явно фальшивя на высоких нотах. Country roads, take me home To the place I belong, West Virginia, Mountain mamma, Take me home, country roads Популярная песня напомнила о том месте, где она работала — придорожный мотель в штате Огайо. Там, в ресторане, временами играли местные группы, и эта песня часто звучала на их выступлениях. Значит, они в Западной Виржинии... Хотя штат находился близко к её родному Огайо, там она не была. Постепенно пейзаж за окном стал меняться, густые леса сменили поля, и грузовик неторопливо полз по холмистой местности. Песня играла ещё три раза. На четвертый у Майки отобрали гитару. Вскоре после особо затяжного подъема они выехали на мост, соединяющий вершины двух покрытых лесами гор. Бетани завороженно смотрела в окно над кухонным столом. Мост был построен невероятно высоко над землёй. Тонкой синей полоской внизу змеилась река. — Это мост Нью-Ривер-Гордж, — с гордым видом заявил Микеланджело. Он сидел рядом и указывал в путеводитель. — Один из самых высоких в мире. Удивляясь, как человечество смогло построить такое чудо инженерной мысли, Бетани разглядывала отвесные скалы, что виднелись далеко внизу, как вдруг все за окном начало заволакивать белой дымкой. — Что это? — Туман, — ответил Донателло и снизил скорость, а затем и вовсе остановил грузовик. — Блять, какого ху... хм... панциря, — выругался Рафаэль и зло добавил. — Лео, даже не смотри на меня так, ранимый ты хер. Ты видишь это дерьмо на дороге? Это ж нам сейчас всё разгребать! Бетани выглянула из-за дивана. Включенные фары пробивались сквозь дымку и освещали перекрытую покореженными машинами дорогу. Вдалеке неясными очертаниями виднелся перевернутый автобус. Они здесь точно не проедут. Нужно разворачиваться. Внезапно место показалось неуютным и Бетани захотелось как можно скорее его покинуть. Донателло вздохнул и выключил двигатель. — Нам здесь не развернуться. Быстрее будет расчистить. — Хорошо. Парни, на выход, — Леонардо встал и отодвинул панель, за которой хранилось оружие. Бетани надеялась, что помогать её не позовут. Выходить из транспорта в туман на мосту было страшно. Его плотность не позволяла разглядеть ничего дальше пары метров. Кто или что может скрываться за непроницаемой пеленой, узнавать совсем не хотелось. К её радости, черепахи не просили идти с ними, а выбрались из грузовика и принялись расчищать завал. Они отодвигали машины с проезжей полосы, вычищали дорогу от останков обгоревшей техники и раскидывали мешающие покореженные покрышки. Если до этого Бетани только подозревала, что мутанты сильнее человека, то теперь в этом окончательно убедилась. Они в одиночку поднимали то, что и нескольким людям не всегда было по силам. Она смотрела, как Рафаэль без труда приподнимает мотоцикл и откидывает в сторону. Сколько же силы было в этих существах! Была этому причиной мутация, что наделила невероятной мощью или учитель, что тренировал их с детства? Скорее всего, и то и другое. Бетани переместилась поближе к лобовому стеклу, чтобы наблюдать за процессом. Фары рассеивали туман на десяток метров, высвечивая фигуры с панцирем на спине, но что было дальше – не видно. Внезапно Леонардо замер, опустил часть двигателя, что держал, и обхватил рукоять меча, вглядываясь в белую пелену. — У нас гости. Другие замерли, вмиг побросали то, что делали, и выхватили оружие. Бетани сжала подлокотники. Мелькнула мысль броситься в ванную и запереться там. Что-то приближалось. Когда она услышала леденящий душу стон, по телу пробежал холодок. В тумане вырисовывались человеческие фигуры, медленно бредущие навстречу. — Бетани, запри дверь. Красная кнопка у руля. Сейчас же, — приказной тон заставлял повиноваться. Она дрожащей рукой потянулась вперед и сделала то, что требовали. Щелкнул замок. Раздался рев. Черепахи метнулись вперёд. Бетани всегда думала, что в это нелегкое время, когда зомби снуют повсюду, единственное оружие, способное эффективно с ними справляться, это то, что стреляет и делает дыры в мертвых телах, причем чем больше создает отверстий, тем лучше. Неважно — пистолет, винтовка, да хоть пулемёт — всё, что угодно, лишь бы давало держаться от опасных созданий на расстоянии. Но оказалось, черепахам на это плевать. Они разбирались с мертвецами в ближнем бою лучше, чем справилась бы даже удачно кинутая в толпу зомби граната. Леонардо отточенным движением лезвия снес голову. Разворот — и вот другой лишился руки, а затем и ноги. Микеланджело пнул подступающего зомби в голень. Тот упал и ему с размаху в голову прилетел гладкий металл, кроша череп и заливая асфальт бурой массой. Донателло крутанул шестом, сделал выпад и запихал конец в пасть мертвеца, потом что-то нажал и с другой стороны головы, проламывая череп, показалась окровавленное лезвие. Рафаэль воткнул клинок в глазницу одного зомби из толпы, схватил за шею другого и насадил на торчащую из ограждения арматуру. Размахивая конечностями, тот пытался выбраться. Из его груди торчал металлический прут. Рафаэль вонзил лезвие промеж глаз. Мертвец замер и повис. Бетани стало дурно. Она сглотнула, силясь избавиться от подступающей тошноты. Видеть, как людские тела превращаются в обезображенное месиво, неприятно. Хоть разума в них не осталось, но жалобный звук, что те издавали, когда металл вонзался в плоть, пробирал до костей. Бетани сжала пальцы на скрипучем материале подлокотников и закрыла глаза, не в силах смотреть. Если не видишь, то можно представить, что этого и нет, всё не по-настоящему, а она лишь просто согласилась пойти в кинотеатр на просмотр фильма ужасов. Из приоткрытого окна доносился свист металла, вой мертвецов, выкрики черепах. Даже когда все смолкло, Бетани продолжала с усилием зажмуривать глаза. Стук в дверь. Она подпрыгнула. — Бетти, всё закончилось, — сказал Микеланджело успокаивающим голосом. Бетани распахнула глаза. Действительно, все. Мертвецов нет, только неподвижные тела на асфальте. Донателло оттаскивает трупы с проезжей полосы. Леонардо счищает куском ткани бурую кровь с лезвия. Рафаэль засовывает клинки за пояс, поднимает голову и смотрит сквозь лобовое стекло на неё. Стук повторяется. Она вздрагивает и поспешно нажимает кнопку. Дверь отъезжает, появляется Майки. Он весь в крови, но не в собственной. Густая и темная, она принадлежит давно умершим созданиям. — Смотри, туман расступился! — Майки улыбается, указывает на горизонт за окном, — хочу сделать фото. Он проходит вглубь грузовика, оставляя грязные следы от подошв ботинок, и возвращается с фотоаппаратом. — Пойдём! — он тянет за руку, вынуждая встать. Что? Зачем? Её подводят к двери. Мысль, что придется выйти в место, минуту назад кишащее зомби, ужасала. На деревянных ногах она спустилась на асфальт. Майки руку не убирал, тащил к краю моста. Нервно оглядываясь по сторонам, ей ничего не оставалась, как следовать за мутантом. Микеланджело отпустил руку, подбежал к перилам, перевесился через край и с восторгом сказал: — Как офигенно! Ты посмотри, какая высота! — он поднял Полароид и направил камеру вдаль. Щелкнул затвор, механизм зашумел и нехотя выплюнул черный снимок. Бетани была бы в состоянии оценить захватывающий вид, если бы в паре метров не валялся размозженный труп девушки. А так она могла только нервно оглядываться по сторонам, стараясь держаться к мутанту поближе, и надеясь, что в случае, если один из мертвецов решит встать, её защитят. Тел было много. Бетани обхватила плечи руками. Всё же хорошо, что черепахи настолько сильны, чтобы отбиться от толпы. Даже не ранены, похоже. До этого все встречи с большим числом зомби заканчивались для неё плачевно. Сломанная баррикада в мотеле, потом прорыв оградительного забора в полицейском участке. Затем ферма, где все произошло настолько внезапно, что Бетани не успела понять, как зомби прорвались внутрь. А здесь же — мутанты справились без особых усилий и как ни в чем не бывало продолжают делать то, чем занимались до набега мертвецов. Микеланджело с восторгом всматривается в проявившуюся фотографию, не замечая половины окровавленной ноги, что валялась рядом. Бетани поёжилась и сжала плечи. Хотелось оказаться на уютной кухне внутри грузовика. — Парни, давайте сфоткаемся! — Не сейчас, Майки, — Леонардо, морщась, вытирал бурые разводы с нагрудных костяных пластин. — А когда? — Как-нибудь потом. — Но тут так красиво! — Я хочу быстрее отсюда уехать и принять душ, — Донателло счищал кровь с подошвы. — Раф! Иди сюда! — Чего? — Рафаэль, до этого стоявший неподалёку и вглядывающийся вдаль, развернулся. — Фото! Хочу сфоткаться вместе! Рафаэль нахмурился, глянул на Бетани, пожал плечами и направился к ним. — Давай быстрее, — он встал рядом, у перил. Солнце поблескивало на покрытом чешуйками плече, где виднелась татуировка во всю руку. Похоже, даже будучи зелеными монстрами, им не чуждо желание украсить себя. Они слишком люди для тех, кто по сути животные. — Бетти! Давай к нам! — Микеланджело протянул руку и за рукав подтащил её ближе. Плечо коснулось холодной грубой кожи мутанта в красной бандане. Рафаэль дернулся и замер. Майки перевернул фотоаппарат и направил объектив на себя. — Ближе, ещё... вот так. Бетани ощутила терпкий запах крови и того, что походило на табак. От близости мутантов хотелось отшатнуться, но она сдержалась. Не стоит показывать того, что она их побаивается. Рафаэль склонился ниже. На щеке красные разводы. Потрепанные концы банданы покачиваются от ветра в сантиметрах над её плечом. Щелкнул затвор. Снимок медленно пополз на свет. Рафаэль выпрямился и отошел на шаг. Бетани расслабилась. — Забирайтесь, мы уезжаем, — Леонардо скрылся внутри грузовика. Она направилась к двери, следуя за Рафаэлем. Хотелось быстрее оказаться за безопасными стенами массивного транспорта. Бетани смотрела под ноги, чтобы ненароком не наступить в лужу крови. — О нет! — Майки позади замер. — Меня обрезало! Он ткнул в фото, где был виден лишь наполовину, а большую часть занимали её испуганное лицо и хмурое Рафаэля. Бетани мимолетно заметила, что нужно поправить хвост, так как на фото волосы растрепались. Снимок её рядом с мутантом вызывал смешанные чувства и ощущение нереальности происходящего, будто бы фото не настоящее, а смонтировано на компьютере. Она отвернулась от неудавшегося снимка и встретилась взглядом с янтарными глазами, задумчиво смотрящими на фото в руке брата. Потом тот дернул плечом, мельком взглянул на Бетани, хмыкнул и, подпрыгнув на ступеньку, скрылся в дверях. — Что будешь делать с фото? — она кивнула на снимок. Не думает же он его прицеплять на стенд к другим фотографиям? Она им совсем чужая, и не совсем понимала, зачем Майки вообще захотел, чтобы она сфотографировалась с ними. — Положу в альбом к остальным, — Микеланджело убрал Полароид в чехол. — Там есть фотографии с Нью-Йорка и новые, из путешествия, тоже. Знаешь, хоть Полароид всего и месяц, но снимков чуть ли не больше, чем за всю жизнь в логове. Мне хочется... хочется запечатлеть каждый момент пока... м... пока не поздно, понимаешь? Бетани смотрела на стиснутый в толстых пальцах фотоаппарат и понимала, что Майки говорит об отце. Подозрения подтвердились — Мастер Сплинтер и правда болен. Неужели они отправились в путешествие, чтобы сделать хорошие воспоминания, побыть вместе в местах, которые никогда не посещали, и... подарить отцу кусочек жизни вне тесных стен канализации? Со слов Майки, они редко выбирались на поверхность, а это значит, что человек, ставший крысой и решивший посвятить жизнь воспитанию маленьких созданий с панцирями на спинах, после мутации более не жил среди людей, держась в тени, как и его названые сыновья. Так что теперь, когда нет нужды скрываться, ведь по миру бродят гораздо большие монстры, чем они, братья решили отправиться в путешествие, дабы в конце жизни их отец вновь ощутил себя не изгоем, а человеком, которому дозволено жить на поверхности. В груди разлилось давящее чувство грусти... и теплоты. Она хотела бы себе такую семью, что будет так же заботиться. Отношения с беспрекословной поддержкой, которую она никогда не испытывала, но втайне мечтала. Микеланджело вздохнул, краем рта изобразил улыбку, отвёл глаза и махнул в сторону раздвижной двери. — Пойдём. Хочу положить снимок в альбом, пока не помялся, — взгляд, уже не такой тяжелый, как был, снова на ней. — Встреча с тобой — это тоже событие. Я хочу его запечатлеть, даже если завтра или уже сегодня мы найдем тебе группу выживших. Они забрались в грузовик. Пол, покрытый линолеумом, стал грязнее, чем был. Двигатель завелся, грузовик, раскачиваясь, двинулся в путь, а Бетани думала, что лучше бы выжившие встретились завтра... но никак не сегодня.

***

Они ехали пару часов по горной местности, пока не добрались до территории заповедника в штате Кентукки, куда и направлялись. Полоса для транспорта стала уже, деревья выше, а постройки исчезли совсем. По узкой извилистой дороге, где грузовик с прицепом мог едва развернуться, они выехали на поляну. Через пролесок виднелось небольшое озеро, окруженное подступающими к самому берегу раскидистыми деревьями. Все засобирались на выход. Мастер Сплинтер показался из комнаты и, стуча тростью, прошел на кухню. — Пойдёмте, мисс Хилл, — с помощью Леонардо крыс выбрался наружу. Бетани, сомневаясь в том, что делает, последовала за ними. Лес встретил щебетом птиц, снующих с ветки на ветку, шелестом листьев на высоких кленах и мягкой травой под ногами. Вдалеке поблескивала синевой водная гладь озера. Ни зомби, ни людей. Семья мутантов принялась обустраивать лагерь. Все сновали вокруг со знанием дела, а её и Мастера Сплинтера усадили на вытащенные с крыши шезлонги. На вопрос, чем она может помочь, Леонардо смерил взглядом и сказал не мешать, подождать ужина. Донателло скрылся в лесу с несколькими устройствами, что достал из фургона. По видимому, это и были те датчики, что магическим образом засекают зомби, если те рядом. Ей он дал небольшое круглое устройство, что по его словам нужно, чтобы датчики не реагировали, если она будет проходить мимо. О подобной технологии Бетани впервые слышала, но, не споря, засунула загадочное устройство в карман джинсов. Хотелось надеяться, что прибор действительно работает, и зомби не подкрадутся незамеченными. Из тени деревьев появился Рафаэль с топором на плече и вязанкой дров подмышкой. Рядом с Бетани сидел Мастер Сплинтер, привалившись к спинке шезлонга и, казалось, дремал. Начинало темнеть. Костер, что сделал Донателло, разгорелся с одной спички. Каждое полено, ветка и кора деревьев были уложены с особым вниманием и подогнаны под общую конструкцию в виде небольшого шалаша. Бетани не знала, что кто-то способен так ювелирно выложить замысловатую конструкцию лишь для того, чтобы потом просто её сжечь. Черепаха в очках казался странным. Пламя освещало стоянку, не давая надвигающимся сумеркам сгущаться. Закат на горизонте переливался всеми оттенками алого. Вскоре последний красный кусочек неба потух, и лес вокруг погрузился во тьму. Микеланджело откидывал горящие угли из костра, собирал в совок и перекладывал в мангал неподалеку. Рядом насаженные на шампуры кусочки мяса дожидались, когда их приготовят. Майки объявил, что сегодня ночь кино. Бетани подумала о том, что он захочет смотреть что-то на ноутбуке, как вчера, но, к её удивлению, Донателло достал проектор и трубу, в которой оказалось белое полотно. Они действительно собираются смотреть фильм! Бетани с ошарашенными глазами смотрела, как тот подсоединяет проектор к генератору в фургоне, устанавливает небольшие колонки и настраивает подключение к ноутбуку. Заметив неотрывно следящий за его движениями взгляд, Донателло вопросительно приподнял надбровную дугу. — Что? Не ожидала, что мутанты могут захотеть посмотреть фильм? — его улыбка краешком широкого рта с тонкими губами выглядела снисходительной. В стеклах толстых очков отражалось пламя. Казалось, он ждет, что Бетани вскочит и потребует перестать вести себя подобно людям, прекратить быть настолько живыми... и человечными. Но Бетани молчала. Языки огня нагревали ткань джинсов ниже колена, и она подогнула ноги под шезлонг, чтобы убрать подальше от жара. Рафаэль уселся напротив и жевал зубочистку, перекидывая то в одну, то в другую сторону рта. Широкие руки с рельефными бицепсами скрещены на груди. Ноги, перемотанные фиксирующими голеностоп бинтами, широко расставлены. Желтые глаза смотрят в огонь, пламя плещется в янтаре. Вскоре все расселись вокруг потрескивающего костра. На белом полотне неподалеку ожила картинка. Майки выбрал для просмотра «Храброе Сердце». Бетани всучили горячий шампур на тарелке с дымящимися кусочками мяса. — Спасибо, — она тепло улыбнулась Микеланджело. Тот просиял и заверил, чтобы она без стеснения просила добавки. Ужин был восхитительно вкусным. Сочное мясо таяло во рту. На вопрос, откуда оно у них, Рафаэль ответил, что лично поймал этого оленя. В его голосе слышалась гордость. Продолжая наслаждаться пищей и расслабленно следя за разворачивающейся на экране борьбой за независимость, Бетани подумала о том, что не стоит сейчас вспоминать Бемби. После окончания фильма Микеланджело притащил гитару. — Где вы научились играть? — вопрос ей самой казался глупым, так как очевидно же, что им не у кого было обучиться. Разве что у их отца, но Бетани казалось, что это не заслуга старого мастера. Тот сидел в шезлонге, укрытый вязаным лоскутным пледом и дремал. Острые уши с длинной шерстью на концах слегка подрагивали. — До того, как в логове появились электричество и интернет, заниматься особо было нечем, — Микеланджело провел большим пальцем по струнам, настраивая. — А целая гитара с самоучителем нашлись на мусорке. Вот и развлекались, как могли. В то, что в канализации, в их доме, который они с теплотой называют логовом, было электричество, верилось с трудом, но глядя, как они устроили себе жизнь после конца света, Бетани понимала, что это правда. Живя в условиях, где о них никто не мог позаботиться, они развили те навыки и способности, что теперь позволяют жить, не опасаясь ходячих мертвецов. Они, в отличие от людей, были к этому готовы. Человечество же показало, насколько оно слабо перед лицом внезапно возникшей болезни. Карантин не помог, локальные взрывы в местах, заполненных мертвецами, тоже. В итоге военные оказались бессильны, правительство попряталось в бункерах, а простые люди оказались один на один с новой реальностью, где не важны знания экономики, маркетинга, психологии, а важно лишь то, насколько быстро умеешь бегать и как метко стреляешь. И удача, конечно же. Последнее — единственное, что было у Бетани, и именно оно помогало выжить до сих пор. Была ли удача в том, что она встретила именно их – существ, приспособленных к жизни во враждебном мире? Бетани казалось, что да. И внезапно она подумала, что не хотела бы, чтобы им встретились другие выжившие, с которыми нужно будет остаться. Люди слабы и напуганы тем, что стало с привычным миром. Грезят лишь о том, что им следует продержаться ещё неделю или две, и военные обязательно появятся, как обещали, дадут кров, защитят от оживших мертвецов, не вписывающихся в их представление о жизни, устранят эпидемию, наладят мир и все будет как раньше. Но как раньше не будет больше никогда, и в новом мире если ты слаб, то мертв. Бетани была слабой и до дрожи боялась, когда настанет её черед. Поэтому жалась к сильным, надеясь, что защитят. Но люди сильны не были — ни те, в мотеле, ни полицейские в участке, ни реднеки на ферме. Всех настигла смерть и она наступала Бетани на пятки, выжидала момента, и была зла, что ей, слабой девушке, удавалось столько раз ускользнуть из костлявых пальцев. Кто она такая, чтобы противиться неизбежному? Ей уготована та же участь, что и другим. Судьба лишь ждет момента, когда Бетани будет беззащитна. И поэтому она понимала, что удача, которая благоволила все это время, подкинула ей способ выжить — остаться с мутантами. Бетани смотрела, как три нечеловеческих пальца перебирают тонкие струны гитары и зажимают аккорды так, как будто бы не замечают, что инструмент придумали существа с большим их числом. Звук сложился в мелодию и Микеланджело запел: Come gather 'round people Wherever you roam And admit that the waters Around you have grown And accept it that soon You'll be drenched to the bone. If your time to you Is worth savin' Then you better start swimmin' Or you'll sink like a stone For the times they are a-changin'. Слова не знакомы, но мелодия была красивая и приятно ласкала слух. Бетани любила звук акустической гитары. Такой живой и искренний. Она расслабилась в шезлонге и потягивала сваренный на костре чай из уже ставшей привычной кружки с надписью про гения. Донателло, нахмурившись, странно поглядывал на кружку в её сжатых руках, но молчал, и Бетани не стала спрашивать, что не так. Песня закончилась. — Раф, сыграй что-нибудь, — Майки передал гитару. Рафаэль отмер, кинул взгляд на гитару. — Не буду, — буркнул он. — Почему-у? — протянул Майки, вновь устроив гитару на колено. — Не хочу. — Стесняешься? Толчок в плечо снёс бы человека со стула, но черепаха лишь хихикнул и принялся бренчать на гитаре. — Вы все умеете играть? — спросила Бетани у Леонардо. Когда холодные льдистые глаза оторвались от созерцания костра и посмотрели на неё, она подумала, что лучше бы адресовала вопрос Микеланджело. — Нет. Только Майки и Раф, — последовал ровный ответ. — Но Раффи сегодня стесняшка, так что играет только чемпион «Гитар Хиро», непревзойденный Микеланджело! Ай, — вновь толчок, от которого он чуть не слетел с шезлонга. Раффи? — Задолбал, не хочу играть я! — рыкнул Рафаэль, перекинув зубочистку в левый уголок рта. — Раф, — сказал Леонардо предупреждающим тоном и кивнул в сторону дремавшего отца. Рафаэль хмыкнул, вынул зубочистку, кинул в костер и потянулся к неоткрытой пачке чипсов. Бетани было любопытно, что умеет играть черепаха в красной бандане. Неужели, как и Майки, он поёт? Верилось с трудом, но спрашивать не стала, боясь неуютного взгляда янтарных глаз, что будет обращен к ней, если она заговорит. Микеланджело продолжал играть и напевать песни, ловко перебирая пальцами струны, а Бетани думала, что было бы здорово, если бы вечер за костром в компании семьи мутантов повторился. Это был первый день со времен эпидемии, когда Бетани почувствовала себя в безопасности на открытой территории без заборов и стен. Рядом мутанты... не люди, нет, но более сильные и приспособленные, те, что способны защитить семью и близких. И Бетани отчаянно захотелось почувствовать их защиту, оказаться в числе тех, кого будут оберегать сильные руки. Остаться с ними. Но она лишняя. Ненужная. Чужая. Что она может предложить? Ничего... они всё умеют сами. Готовят, моют посуду, добывают еду. Она не нужна и будет обузой. Каждый человек должен приносить пользу, Бетани. Какая польза от тебя? Что ты можешь? Что умеешь? Твоё хорошенькое личико здесь не нужно. Несмотря на теплый вечер Бетани стало холодно, и она поближе пододвинулась к костру, чтобы ощутить его тепло.