Listen up, listen up There's a devil in the church Got a bullet in the chamber And this is gonna hurt Sixx:A.M. — This is gonna hurt
Грузовик пробирался сквозь лес по узкой тернистой дороге. Колеса подпрыгивали на неровной колее, Шелрейсер мотало из стороны в сторону. Как бы Бетани ни хотелось, чтобы в конце пути никто из людей им не встретился, дорогой пользовались часто — та была накатанной. Значит, они едут не зря и, вероятно, скоро покажется ферма. А там черепахи, как и обещали, передадут её под крыло выживших, которые, если согласятся принять, станут для неё новой семьей. На мгновение мелькнула предательская мысль — пусть уж лучше ферма окажется пустой. Но вот, Шелрейсер вывернул к полю, где возвышался загородный дом. Машина остановилась около высоких ворот. Весь периметр был обнесён оградительной сеткой с колючей проволокой. — Ферма не выглядит заброшенной, — Донателло провел пальцами по экрану компьютера, вмонтированного в панель над рулем. — Ага... тепловые датчики засекли людей на территории. — Бетани, — Леонардо на переднем сидении развернулся к ней лицом, — мы останемся внутри Шелрейсера и будем ждать. Ты же должна узнать, примет ли тебя группа или нет. Если откажут — найдем другую. — Хорошо... — Лео, а может, Бетти останется с нами, а? Я так привык, что каждый ужин кто-то хвалит мою стряпню. Даже если Майки говорил в шутку — приятно, что он считал её достойной спутницей. Леонардо же смерил младшего брата предупреждающим взглядом, но Микеланджело вдруг стал серьезным, из лица исчез любой намек на беззаботность. Пару секунд братья будто бы молча спорили, затем Леонардо вскинул подбородок и голосом, не терпящим возражений, проговорил: — Бетани будет лучше остаться с людьми. Вот и окончательное решение. Ей даже не приходится упрашивать — всё оказалось вполне ожидаемо. Семья мутантов продолжит путешествовать тем составом, каким и была. Без неё. Потому что она здесь лишняя. — Тогда я пойду, найду выживших, — не в силах больше оставаться в транспорте, вдруг ставшим слишком тесным, Бетани открыла дверь и спрыгнула на землю. Покрытая гравием дорога упиралась в сетчатые ворота с намотанными между створками толстыми цепями. Оставалось надеяться, что жители фермы уже увидели Шелрейсер и выйдут навстречу, а то она ни за что не сможет перелезть через забор такой высоты. Прождав пару минут у закрытых ворот, она уже было подумала, что, возможно, ферма действительно пустует, но вот из одной теплицы выскользнула человеческая фигура. Женщина повернулась к ней, на пару мгновений замерла, а затем двинулась навстречу, приветливо замахав рукой. Вскоре она приблизилась. На миловидном лице, перепачканном землей, сияла улыбка. — Как приятно видеть у ворот живых людей, а не зомби, — она начала распутывать цепь. — Вы же хотите присоединиться к нам, да? Проезжайте, все вам будут безумно рады! — Добрый день, — Бетани улыбнулась в ответ. — Да, если вы не против, то я хотела бы остаться в вашем лагере, но мои спутники, увы, продолжат путь. Сжимающие цепь руки в резиновых перчатках замерли. — Как жаль... — в тонком, словно трель певчей птицы, голосе проскользнула неподдельная грусть, — Но, в любом случае, мы рады даже одному новому человеку. Вы, наверное, увидели указатель? Мы оставили надпись всего неделю назад, и к нам пока никто не приезжал, так что наш лагерь не такой большой, но я уверена, вам он понравится. — Спасибо, что согласились принять, — сказала Бетани со всей благодарностью, которую не чувствовала. Уж лучше бы ей сообщили, что её не хотят приглашать жить под одной крышей. — Конечно, конечно, — женщина открыла ворота и поманила внутрь. — Пойдемте, я вам покажу, как всё устроено. Может, ваши спутники, пока мы ходим, даже передумают. Бетани оглянулась. Что происходило в Шелрейсере видно не было — отчего-то теперь стёкла стали зеркальными и не позволяли заглянуть внутрь. Но, казалось, мутанты следят за их разговором. Наверное, они всё же не будут против, если Бетани сначала осмотрит лагерь. Может быть, там окажутся люди, которые будут не согласны, чтобы она осталась. Ступая следом за новой знакомой, она прошла внутрь огороженной территории. Женщина представилась Тришей и с энтузиазмом рассказывала о жизни фермы, показывала овощи в теплице, сады с яблонями, кусты с начинающей спеть ягодой. Большое поле было усажено картошкой и кукурузой. У них был генератор, вода, необходимый транспорт. Дом состоял из двух этажей, и Триша заверила, что в нем есть свободная комната. Лагерь выглядел процветающим, хотя в нем, к удивлению Бетани, не оказалось ни кур, ни коров. Видимо, мясо приносили с охоты. В целом, место было приятным, и у Бетани закралась робкая надежда, что спустя какое-то время она сможет назвать ферму своим домом. Триша представила Бетани своим сыновьям, которые были чуть младше её самой. Парни искренне улыбались и, похоже, радовались появлению нового члена лагеря. Остальных же увидеть не удалось — те оказались на вылазке за припасами и собирались объявиться лишь через пару часов, ближе к ужину. Возвращаясь к Шелрейсеру, Бетани думала, что, вероятно, ей действительно повезло наткнуться на ферму. Здесь она сможет зажить новой жизнью, попробует ещё раз прочно обосноваться после начала эпидемии. По крайней мере, похоже, на ферме ей все действительно рады. У них разбит большой сад, в котором она сможет работать и приносить пользу. Хорошее место, оно подходит для такой, как она. — Ну как? — в голосе Микеланджело чувствовалось беспокойство. Будто бы так же, как и она, он хотел, чтобы выжившие ответили отказом. Но врать Бетани не могла. — Ферма хорошая, хоть людей и не много. Надпись на баннере оставили только неделю назад, и мы первые, кто сюда добрался. И они... сказали, что будут рады меня принять. Микеланджело разочарованно вздохнул и поник. Его губы раздвинулись в грустной улыбке. — Тогда пора прощаться, — Леонардо кивнул и, к удивлению Бетани, искренне добавил, — нам было хорошо путешествовать вместе. Надеюсь, твоя жизнь на ферме будет складываться удачно. — Не пей воду, которая не прошла обработку фильтрами, — дал напутствующее слово Донателло. — Мисс Хилл, — Мастер Сплинтер обратил её внимание на себя, — вы замечательная девушка, спасибо, что развлекали старого мастера разговорами за чашечкой чая. Бетани кивнула и через силу улыбнулась. Покидать уютный дом мутантов совсем не хотелось. Она и не ожидала, что её будут провожать теплыми словами. Но тут Микеланджело подскочил со своего места, и Бетани оказалась в кольце сильных рук, которые вдавливали в твердую, словно камень, грудь. — Пока Бетти, надеюсь, мы ещё встретимся! — от него пахло сладкой газировкой, он прижал ее к жестким пластинам так, что Бетани казалось, ещё чуть-чуть, и ребра точно треснут. — Да, Майки, я тоже, — сказала она, легко соврав, и неловко обняла черепаху в ответ. Вряд ли их пути когда-либо пересекутся. Она снова заживет обычной жизнью, насколько это возможно в новом мире. Больше никаких знающих боевые искусства черепах-мутантов. Микеланджело сжалился и, наконец, отпустил. Тут же захотелось вновь оказаться в объятиях, так как теперь это означало, что ей стоит подхватить рюкзак и выбираться наружу. — Эй, — с нечитаемым выражением лица Рафаэль протянул арбалет, — бери. — Но он же твой, — она неуверенно коснулась оружия. — Найду себе новый, — его глаза внимательно всматривались в лицо Бетани, зеленые губы плотно сжаты. — Спасибо, — хотелось, чтобы до него дошел смысл сказанного слова. Благодарила она не только за арбалет. Если и понял, то вида он не подал — просто нервно кивнул, прошел мимо и уселся на переднем сидении, повернувшись к ней панцирем. Теперь она могла только смотреть на покрывающую голову бандану и сожалеть, что больше не увидит довольного взгляда янтарных глаз. Его образ хотелось запомнить в мельчайших деталях. Бетани боялась отворачиваться, так как чувствовала, что уже ускользают детали нечеловеческого лица. На какой стороне губы был шрам? Насколько незаметнее, в сравнении с Майки, пятна окраски на его лице? Как именно изгибается его рот, когда тот усмехается? Увы, но Бетани понимала, что со временем уже не будет настолько четко представлять себе своих нечеловеческих спутников, и спустя годы наверняка будет задаваться вопросом — не привиделись ли они ей? Но пора идти в новую жизнь. Она подхватила рюкзак, ещё раз поблагодарила семью мутантов за то, что приютили и, в последний раз кинув взгляд на повернутый к ней затылок, скрытый под красной тканью, слезла из Шелрейсера на землю. Она шла по грунтовой дороге к ожидавшей её за воротами Трише, слыша, как за спиной заводится двигатель грузовика. Не удержавшись, она обернулась и проводила взглядом начинающий удаляться транспорт, ставший на целую неделю практически домом. Оставалось надеяться, что на ферме она найдет себе место, которое не смогла найти в тесном кругу нечеловеческой семьи.***
Триша проводила в дом, показала, где Бетани может оставить вещи, и сразу повела в столовую. Помещение было большим: посреди комнаты стоял деревянный стол, способный вместить дюжину голодных людей, на стене над камином возвышалась голова оленя с ветвистыми рогами, пол устилал мягкий ковер. На стульях уже сидели сыновья Триши. Парни неотрывно смотрели на Бетани. — Скоро придут остальные, а пока нужно приготовиться к ужину, — проговорила Триша, усаживая её за стол. — Вам помочь? — она обернулась на отошедшую куда-то за спину женщину. Как она может просто сидеть и дожидаться трапезы, когда бедная женщина будет в поте лица готовить на стольких людей! Из соседней комнаты раздался громкий звук, будто бы кто-то царапал дверь. Бетани вздрогнула от последовавших за ним завываний. — О, дорогая, — проговорила Триша, стоя за спиной, — ты нам уже помогла. В следующий миг что-то прижалось к лицу. В нос ударил резкий запах. В горле запершило и на глазах выступили слезы. Рука дернулась убрать предмет, перекрывающий кислород, но её перехватили цепкие пальцы. Бетани разлепила слезящиеся веки. Прежде чем сознание покинуло, она успела заметить исказившееся в хищной улыбке лицо Триши.***
Путь от фермы до трассы занимал минут двадцать, но по ухабистым дорогам, да ещё и с фургоном позади, казалось, они ехали целую вечность. Но вот, вскоре показался тот самый баннер с рекламой Кока-Колы. Раф был рад, что они выберутся на ровную трассу и больше не придется трястись в грузовике. Тогда они поедут быстрее, чем грёбаные пять миль в час, и наверняка вскоре доберутся до долгожданной стоянки, где можно будет уединиться в лесу и наконец покурить. Ещё он надеялся, что удастся раздобыть бухло. Выпить хотелось ещё сильнее, чем затянуться сигаретой. Но вдруг раздался скрежет, Шелрейсер как-то странно дернулся, и Донни резко нажал на тормоз, отчего Рафаэль чуть не стукнулся лбом о переднюю панель. — Что за херня? А помягче остановиться нельзя, а? — Нет, — последовал односложный ответ. Брат даже не взглянул в его сторону, а сразу засобирался наружу. — Что там, Донни? — Лео выскочил из грузовика вслед за гением. Конечно, им стоит остановиться именно сейчас, когда уже начинают сгущаться сумерки, а значит шанс того, что они до темноты успеют найти магазин, стремительно испарялся. Сегодня Рафаэлю хотелось приложиться к терпкому пойлу как никогда раньше. Он с неудовольствием подумал, что ещё стоит присмотреть себе новый арбалет. Раф успел привыкнуть к тому, старому — пользовался им уже год, с самого Нью-Йорка, но... пусть лучше Бетани учится стрелять. Хоть какое-то оружие у неё будет при себе, если снова умудрится влипнуть в передрягу и придется удирать от толпы зомбаков. Мысли о девушке вызвали неприятное ощущение в груди. За пару дней он успел привыкнуть к её постоянному присутствию рядом. И, если не считать её чокнутую идею, которая привела Рафаэля в ту неприятную ситуацию в лесу, которую он с радостью хотел бы забыть, Бетани оказалась приятной девушкой. Как Эйприл, но другой. И всё же, она их покинула, и они продолжают путь в одиночестве. Только братья и отец. Как и раньше, они снова одни, без людей. Ну и пусть. Ему больше никто и не нужен. Прошло десять минут, они так и не двинулись в дорогу, было похоже, что встряли надолго. Рафаэль, уставший сидеть без дела, выбрался наружу, желая узнать причину. — Колесо лопнуло и у трейлера что-то не в порядке с подвеской, — Донателло залез под фургон. — Наверное, всё из-за неровной дороги. Ещё полчаса и поедем. Убедившись, что его помощь не требуется, Рафаэль проверил наличие пачки сигарет в кармане штанов, а потом направился подальше от Шелрейсера и занятых починкой транспорта братьев. Пока есть время — нужно успеть затянуться парочкой. Он подошел к рекламному щиту, обещавшему получить удовольствие от шипящего напитка, оглянулся назад, удостоверился, что никто не смотрит, и достал пачку. Даже если увидят — ему всё равно. Он не собирается смолить в салоне, так что пусть не вредничают и оставят его в покое. Он делает со своими легкими то, что хочет. Хотя бы ими он будет распоряжаться сам. Терпкий воздух наполнил рот и Рафаэль выдохнул никотин. Дым растекся по поверхности красочного баннера, который отчего-то хотелось сломать или изуродовать клинками. Делать этого он, конечно, не собирается. Пусть тот служит направлением для людей, отбившихся от других выживших. Только надпись им следует вскоре обновить. Краска уже местами покрыта ржавчиной и облупилась от старости... Рафаэль замер. Он точно помнил — Бетани сказала, что надпись сделали не более одной недели назад... но это было не так. Чёртов баннер был покрашен хрен знает сколько месяцев назад, а на ферме жило около десяти человек, что никак не вязалось вместе. У него закралось нехорошее предчувствие. Ещё тогда, когда подъехали к ферме, он удивился — зачем выжившим столько машин, которыми они явно не пользуются? Это всё можно было объяснить множеством способов, но такой вещи, как инстинкт, Рафаэль доверял безотказно. Ему не нравился этот баннер, ему не нравилась ферма и он собирался выяснить причину своей нелюбви. Он бросил недокуренную сигарету в траву и решительно направился к Шелрейсеру. — Лео! Старший брат поднял взгляд от запасного колеса, которое тащил к Донателло для починки. — Что-то случилось? —С фермой не всё чисто. Хочу съездить, проверить, — и, предупреждая недовольство, добавил, — один. — Как ты пришел к такому выводу? Он кратко рассказал о подозрениях. Леонардо, нахмурившись, внимательно слушал. Донателло перестал работать гаечным ключом. Микеланджело свесился с крыши грузовика. — Возьму байк, быстро сгоняю, и если ничего не подтвердится — сразу вернусь. — Это звучит немного надуманно, Раф, — Лео тряхнул головой, но, похоже, уже сам был в сомнениях. — Но если считаешь, что для этого есть основания — езжай. Возьми рацию и выходи на связь каждые двадцать минут. — Понял, — кивнул Раф и расслабился. Радовало то, что брат всё же прислушался к его доводам. — Я с тобой! — воскликнул Майки с крыши. — Нет, — ответил он твердо, — там место только на двоих. — Так нас и так двое, — проговорил младший недоуменно. — Твоя туша всю подвеску байка испортит, — но брат упрямо смотрел на Рафаэля и, похоже, вознамерился идти с ним. — Майк, если там действительно всё так, как я думаю, то нам придется уезжать на байке втроем. Это не вариант. Ты остаёшься. Микеланджело с неудовольствием кивнул. Очевидно, он рвался участвовать в спасительной миссии... которая могла оказаться и вовсе надуманной. Может, это действительно пустые домыслы и никакой опасности для Бетани там нет. В любом случае, Рафаэль хотел в этом удостовериться. Так уж вышло, что он чувствовал на себе ответственность за её благополучие. Спустив на землю прикрепленный позади Шелрейсера мотоцикл, он натянул куртку, чтобы скрыть панцирь, если всё же вдруг по дороге наткнется на кого-то, и завел двигатель. Байк взревел и, не теряя времени, Рафаэль рванул вперед. Темнота скрывала высокую фигуру, его выдавал лишь рев сто кубового двигателя с двумя цилиндрами. Фары были без надобности — его глаза прекрасно видели в ночи. Сквозь сумрак, по расхлябанной дороге, байк нес его через лес.***
Сначала она ощутила боль в шее из-за неудобного положения тела. Голова была наклонена вниз, захотелось потереть затекшие позвонки, но рука почему-то не хотела двигаться. С усилием прогоняя сонливость, Бетани приоткрыла глаза. Перед ней оказались обтянутые в синие джинсы коленки. Она сидела на стуле, а руки... привязаны к подлокотникам. На осознание, где находится, ушло пару мгновений, и Бетани вскинула голову, резко втянув воздух. Столовая утопала в темноте. У стены потрескивал камин, языки пламени зловеще танцевали в каменной клетке, пожирая дерево своим жаром. Отсветы огня расползались по стенам, глаза мертвого оленя блестели над камином. За столом сидели люди. Восемь человек. Среди них Триша и её дети. Все головы повернуты к Бетани, и от их улыбок по спине пробежал холодок. — Ты очнулась! — воскликнула женщина постарше, сидящая по правую сторону. С осознанием того, что она не может пошевелить ни ногами, ни руками, пришла паника. Веревки держали крепко и не давали сдвинуться с места. Бетани попробовала напрячь руки, но казалось, что путы лишь сильнее затягивались на запястьях. Почему она связана? — Что происходит? — её голос дрожал. — Семейный ужин, моя дорогая, — проговорила женщина с худым лицом и седыми волосами, доходящими до плеч. — Видишь ли, мы очень хотим, чтобы ты стала частью нашей дружной семьи. Но только от тебя зависит, в каком именно качестве. — Почему я связана? Я же... я же ничего плохого не сделала, — подбородок задрожал, звуки еле складывались в слова. — Конечно нет, Бетани! — заверила Триша, облокотившись о стол. — Ты хорошая девушка, потому мы и пригласили тебя поужинать с нами. Сквозь стучавший в ушах пульс пробивался грохот и жалобные завывания. Звук доносился из соседней комнаты. — Дядя Рик уже хочет обедать, мам, — обратился к матери один из сыновей с широким лицом и поломанным носом. На его губах сияла улыбка. — Томас, дорогой, приведешь? — обратилась Триша к мужчине, сидящему во главе стола. Тот поднялся, провел рукой по рыжеватой короткой бороде и направился в сторону двери, за которой раздавались тревожные звуки. — Пожалуйста... — голос дрожал, Бетани чувствовала, что в уголках глаз скопились слезы, — пожалуйста, развяжите. Она не понимала, что происходит. Её схватили, лишили сознания, а затем связали. Совсем непонятно, почему они так с ней поступают, но то, как милая с виду Триша превратилась в женщину, которая пугала только одной своей улыбкой, ужасало. Мужчина по имени Томас скрылся за дверью, послышалось лязганье цепей, и спустя несколько мгновений он вновь показался в столовой, но теперь уже не один. Бетани с шумом втянула воздух. От вида того, кто вышел в освещенное одним камином помещение, в горле застрял крик. Его руки скованы за спиной, волочащейся походкой он неторопливо переставляет одну ногу за другой, на шее висит ошейник. Конец длинной цепи держит Томас. Белые глаза обводят взглядом лица присутствующих. За намордником с жесткими прутьями клацают зубы. Зомби. У них в доме живой мертвец. — Дядя Рик! — воскликнул один из молодых парней и глупо захихикал. Бетани ошарашенными глазами смотрела, как мужчина подводит зомби к столу и усаживает рядом. Мертвец дергал головой, пытаясь достать почерневшими зубами до живых людей, но Томас удерживал того прямо, пока ему помогали привязать к подлокотникам дергающиеся руки. Мутные глаза уставились на неё, Бетани в страхе отпрянула, когда зомби дернулся в её сторону и замычал. Хотелось, чтобы это оказалось дурным сном, но от ногтей, впившихся в ладони, просыпаться не получалось. — Как же здорово, что вся семья собралась за столом. Сынок, не подашь ли своему дяде еду? — парень выскочил из-за стола и метнулся на кухню. Спустя какое-то время он вновь появился в столовой. В его руках большая чашка, прикрытая крышкой. Он поставил её перед своим мертвым дядей и с довольным видом уселся за стол. Триша вынула из духовки объемную кадку и принялась раскладывать еду по тарелкам. Образцовый вечер дружной семьи — так можно было бы назвать ужин, если бы за столом не сидел привязанный к стулу мертвец, с голодным видом озирающийся по сторонам. Один из мужчин снял с него намордник и отвязал мертвецу одну руку, за что едва не поплатился укусом в шею, которая оказалась слишком близко к обезображенному лицу. — Осторожней, Шон, — проговорил Томас. — Рик сегодня на редкость голодный. — Ничего, скоро он наестся, — тут мужчина убрал с лежащей перед зомби тарелки крышку, и Бетани в ужасе уставилась на его содержимое. Нога. Это была человеческая нога. Она ощутила подступающую тошноту. В глазах помутнело. Ей стало настолько дурно, что казалось, она ощущает запах гниющей плоти. Психи. Она попала к психам. — Дорогая, ты таким жаждущим видом смотришь к нам в тарелки, — Триша тепло улыбнулась и отправила кусочек жаркого в рот. — Как грубо с нашей стороны оставить гостью голодной. Но знаешь, у нас очень дружная семья, и так уж получилось, что едим мы все одно и то же, никаких исключений, — она встала из-за стола, подхватила тарелку и подошла к Бетани. — Ты же не откажешься попробовать моё фирменное блюдо? Ну же, съешь. Перед глазами появился наколотый на вилку кусочек мяса. За соседним стулом мертвец вгрызся зубами в оторванную ногу. От осознания ужаса происходящего прошиб холодный пот. Блюдо, которое ела семья, было приготовлено не из животного... а из человека. — Нет! Убери! — заорала Бетани и в исступлении замотала головой. Стул шатался, веревки впились в запястья, тошнота подступала к горлу. Они не люди. Чудовища! Она попала к поехавшим головой существам, что некогда были людьми. Они утратили то, что делало их разумными сострадающими созданиями. Они... убивали других, подобных себе, ради того, чтобы сделать из них себе пропитание. — Она не ест, Томас! Она не хочет есть с нами! — завизжала седовласая женщина, подскочив со своего места. — Дорогая, съешь кусочек, — Триша снова протянула вилку. — Убери это нахер отсюда! — Несмотря на пронзающий до самых костей страх, в её голосе просочилась злость. Все замерли. Только оживший мертвец продолжал поедать с кости плоть. — Очень жаль, — женщина наконец убрала от её лица мясо, что вызывало дурноту одним лишь видом, — мы думали, ты можешь стать одной из нас. Стать семьей, — она протянула руку к лицу Бетани и пальцем стерла бежавшие по щекам горячие слезы. От прикосновения мерзких рук увернуться не удалось. Женщина убрала ладонь и вернулась к столу. — Томас. Мужчина приблизился к Бетани. Его рука коснулась чехла на поясе штанов. Щелкнула заклепка на коже. Его пальцы обхватили изогнутую рукоять, и на свет показался нож с широким лезвием. Отчаяние пронзило всё тело. Если до этого еще оставалась крохотная надежда выбраться живой, то теперь она исчезла окончательно. — Нет, — её голос звучал жалобно, и последнее, чего хотелось, это умолять этих подонков, — пожалуйста, нет. Отпустите... Но её никто не слушал. Безумный ужин продолжался, и казалось, все потеряли к ней интерес. Кроме Томаса. Мужчина перерезал веревку, связывающую руку, и легко подавив любое сопротивление, схватил Бетани за запястье. Она пыталась вырвать руку, но пальцы сжимали плотно, до боли впиваясь в нежную кожу. Её ладонь оказалась прижата к деревянной поверхности стола. Не в силах больше скрывать свой страх, она закричала. Нож метнулся вверх, сверкнуло острое лезвие. — Дорогой, давай не здесь, — сказала Триша ласково, — ковер же запачкаешь. — Ага... точно, — мужчина на секунду отвлекся, и Бетани предприняла ещё одну попытку вырвать руку. На этот раз ей удалось, и она схватилась за рукоять ножа, в отчаянии стараясь выхватить оружие у замешкавшегося мужчины. Но попытка была обречена на провал. От удара её голова мотнулась в сторону и вместе со стулом она повалилась на пол. От столкновения с твердой поверхностью заныло плечо. В голове стоял шум, висок отзывался тупой болью, кожу жгло от удара. Во рту появился металлический привкус. Её отвязали. Она попробовала подскочить на ноги, но веревки все ещё опутывали лодыжки, и она вновь оказалась прижата к пыльному ковру. Рывок за волосы. От боли она заорала. Её потащили по полу. Чтобы хоть как-то уменьшить боль от натяжения она обхватила убранные в хвост волосы руками. Бетани пинала ногами пол, пыталась пальцами достать до тянувшей за волосы руки, но ничего не выходило. Её затащили на кухню. Голова стукнулась о холодную плитку, устилавшую пол. Тяжелое тело навалилось сверху, прижимая локтем горло. — Хватит уже брыкаться, — Томас перехватил пытавшуюся ударить его по лицу руку и завел за голову. — Нет! Пусти! — злые слезы бежали по щекам. Страх придавал силы, и Бетани делала всё возможное, чтобы выбраться. Но мужчина был сильнее, он с легкостью отводил все её слабые удары. В итоге ему, видимо, надоело сопротивление жертвы, и он наотмашь ударил по лицу. Его кольцо в виде рогатого демона, которое было надето на средний палец, окрасилось её кровью. От боли она едва могла двинуть головой, но когда увидела, что над ней взметнулся нож, без раздумий вкинула руку, пытаясь перехватить за рукоять. Мужчине было всё равно не её усилия. На его губах играла злая улыбка. Словно он наслаждался вялыми попытками жертвы выбраться. Сдавив её горло сильнее, он вырвал из слабой хватки тонких рук нож и взметнул над головой. Не в силах смотреть на тонкое лезвие, которое вот-вот вопьется в её тело, Бетани зажмурилась. Но удара не последовало. Что-то закапало прямо на лицо и ключицу. Хватка на горле ослабла. Бетани сделала судорожный вдох, давая легким насытиться кислородом, и распахнула глаза. Томас всё так же нависал над ней, но его глаза были в удивлении распахнуты... а из приоткрытого рта капала кровь. И тогда Бетани увидела, что позади него стоял Рафаэль. Он держал мужчину за запястье и шумно дышал. Томас захрипел, нож выскользнул из его руки и со звоном ударился о плитку. Затем нечеловеческой силой его подняло в воздух и швырнуло в стеллаж. Посуда с грохотом попадала на пол. Мужчина не пытался вставать и больше не двигался. Его остекленевшие глаза смотрели в её сторону. Вокруг него начала расползаться лужа крови, заливая багряной краской белый кафель. — Бетти, — глубокий голос позвал её, но она не могла отвести взгляд от лежащего под обломками мужчины, — вставай, нужно уходить, — осторожные руки легли ей на плечи. Она вздрогнула от прикосновения и, наконец, перевела взгляд на того, кто в последний момент сумел спасти её от гибели. Рафаэль обеспокоенно заглядывал в глаза, потом едва коснулся подушечками пальцев её виска и чертыхнулся. — У тебя кровь идёт. Отчего-то захотелось прижаться к шершавой ладони, что бережно убирала волосы со лба. — Я в порядке... — из неё вместо слов вырвался хрип. Горло саднило от криков и от того, как ещё минуту назад его со всей силы сжимали. — Нихрена ты не в порядке, Бет, — произнес он со злостью, которая никак не вязалась с осторожными поглаживаниями плеча. — Эти мудилы оказались нихера не добрыми фермерами. Уходим. — А что с другими..? — она постаралась посмотреть, что происходило в столовой, но Рафаэль сидел рядом с ней и загораживал весь проход. Краем глаза она увидела, как в соседнем помещении на полу виднелась окрашенная кровью рука. — Они уже не опасны, — он поджал губы, отодвинулся и уже мягче спросил, — стоять можешь? — Да, — ответила Бетани, но когда широкие ладони потянули за руки, помогая встать, она уже не была уверена, что сможет пройти хоть пару шагов. Ноги тряслись, голова гудела, в глазах было мутно. Она протерла ладонью лицо и обнаружила на пальцах кровь. Бережно обхватив предплечье, её повели из кухни. Мертвый Томас провожал немигающим взглядом. Как только они оказались в столовой, Бетани замерла. Стол был перевернут, на полу валялись несколько тел. Две женщины ковыляли к выходу. Одна придерживала кровоточащее бедро, другая прижимала к себе поврежденную руку. — Монстр! — вопила седовласая женщина в старомодном платье. — Там чудовище! Бежим! Рафаэль пнул в их сторону уцелевший в побоище стул, те с визгом кинулись через входную дверь наружу. — Пойдем, — он потянул за руку, но вдруг остановился и подхватил с пола неразбитую бутылку виски, — забирай вещи, мы уходим. Рафаэль отпустил её руку и двинулся вглубь столовой. Оставшись без поддержки, Бетани почувствовала невероятную слабость. Желая покинуть это место как можно скорее, она осмотрелась, заметила свой рюкзак с арбалетом и двинулась к своим вещам. В метре от неё валялся тот самый зомби, в его черепе зияла дыра. Бетани стало дурно и она едва не упала, в последний момент припав на колени возле рюкзака. Ей казалось, что она сейчас лишится сознания, если не окажется на улице. Но сильные руки не дали окончательно рухнуть на пол. Они прижали к твердой груди, подхватили под коленки и понесли из дома. Чтобы не упасть, она сжала руками полы черной куртки и вдохнула запах сигарет, который показался более приятным, чем сладковатый запах, витавший в воздухе столовой. На пороге Рафаэль остановился, достал зажигалку. Вспыхнул огонек, мутант пару мгновений смотрел, как тот пляшет на месте, а затем взмахнул рукой и кинул металлический предмет в разлитую на полу дома лужу. Вмиг пламя взметнулось ввысь и начало пожирать деревянный стол, паркетный пол и старые стулья. Рафаэль перехватил свою ношу поудобнее, прижав её ближе к груди и приподняв чуть выше. Она потянулась вверх и дрожащими руками обвила мощную шею. Глядя через плечо мутанта и венчающий спину край панциря, Бетани смотрела, как огонь перекидывается на занавески и поглощает всё вокруг. Её вынесли из дома. Хлопнула входная дверь. Пламя ещё не успело добраться до наружных стен, в окне виднелись лишь едва заметные всполохи огня. С каждым шагом мутанта по грунтовой дороге, прилегающей к ферме, дом отдалялся все сильнее. Будто бы и не чувствуя веса на руках, Рафаэль уверенной походкой шел вперед. Вскоре стекла лопнули, пламя полилось наружу и начало ласкать внешние стены фермы. Это место теперь будет сниться ей в кошмарах. Бетани почувствовала, что её больше не поддерживали, выпустили из рук и аккуратно поставили на землю. Кроссовки коснулись грунтовой дороги, но ноги не держали, колени подогнулись, и она опустилась на землю. — Бетти, — мягкий голос позвал её по имени. Рафаэль присел рядом и, словно ребенка, начал уговаривать, — поехали отсюда, тебе надо промыть раны. Но она не могла двинуться с места. Казалось, если попытается встать, её либо вывернет наизнанку, либо она без сознания рухнет на землю. Голова кружилась, и было невероятно плохо. Как так получилось, что люди, которые должны были стать ей близки, оказались... оказались сумасшедшими, жестокими убийцами? Она же едва не закончила жизнь под разделочным ножом. Если бы не Рафаэль, то её бы убили. Никогда она не ощущала себя настолько близко к смерти. Ни когда убегала от зомби, ни когда пряталась от мертвецов на ферме. Здесь же она едва вырвала свою жизнь из рук костлявой. Если бы Рафаэль пришел позже... если бы он не пришел вообще... — Раф... — хотелось поблагодарить, сказать как она рада, что её вновь спасли, но вместо этого хлынули слезы. Они бежали по щекам, закапали с подбородка и не хотели останавливаться, — ... спа.. спасибо... Из горла вырывались всхлипы. Она дрожала всем телом. Глаза не видели ничего вокруг, но тут головы коснулась широкая ладонь, вторая легла на спину и её притянули в объятие. Она уткнулась ему куда-то в шею, щека прижалась к твердым пластинам. — Всё хорошо, — его широкая грудь вибрировала от низкого голоса. Бетани прильнула ухом к прохладной поверхности, чтобы лучше слышать успокаивающий рокот, — всё будет хорошо. И отчего-то стало действительно лучше. Казалось, руки, которые неловко поглаживали дрожащую спину, могли защитить от всей жестокости вокруг. Они словно окутывали толстым одеялом и обещали, что монстры больше не вылезут из-под кровати и не тронут. Он прерывисто дышал в макушку. От него пахло виски и табаком. Под ухом стучало сердце существа, которое в этот самый миг Бетани была рада видеть рядом с собой гораздо больше, чем человека. Она прижалась к его груди сильнее, желая спрятаться в полах распахнутой кожаной куртки. Где-то недалеко пламя охватывало дом, пожирая крышу и деревянные перекрытия. Огонь озарял дрожащим светом поля кукурузы вокруг. Отблески танцевали на гладкой поверхности черной куртки. Бетани прикрыла глаза и вслушивалась в треск огня и стук нечеловеческого сердца. В его объятиях было спокойно. Пусть ещё хоть мгновение, но его хотелось продлить. Рафаэль больше не торопил, за что она была благодарна. Он просто молча гладил по спине и успокаивал своим ровным дыханием, приподнимающим костные пластины, беззащитную девушку, отчаянно нуждающуюся в этот самый миг спрятаться в кольце сильных рук.