И только лучик света спасёт меня от тьмы

Ещё один дерьмовый день очередного дерьмового человека этого города. Все мы здесь прогнили изнутри от своей похоти, зависти и тщеславия. Никому ненужная и напрочь заброшенная провинция на самой периферии штата Колорадо, словно поношенная шлюха на трассе, никто не хочет иметь с ней дело, а тем более тратить деньги. Хочу, чтобы его стёрли с лица земли к чёртовой матери. Чтобы каждый прогнивший человек захлебнулся в собственной луже крови, так же, как это делаю я каждый ебаный день. Каждый, мать его, день, я умираю, и никто, повторюсь, никто этого не помнит. Только я помню, как жестоко со мной расправляются, а если кто и видит это, то просто забывает. Как будто ничего не произошло. Тебе вчера башку оторвали? О, привет, а ты принёс мою книгу, что я тебе одолжил? Ой, тебя машина переехала? Да не мели чепуху, приснилось наверное. Я задыхаюсь от тесноты этого мира, насколько он мал и насколько малы мои шансы отсюда свалить. Это попросту невозможно, все мои пути к мечтам отрезаны, а мечты жестоко убиты. Поэтому я проживаю свою никчемную жизнь в этом городке. Резко открываю глаза. Я в своей комнате. Уверяю, что буквально пару минут назад я валялся на обочине. А нет, это было 5 часов назад. Сейчас 6:33. С добрым утром. Тело не ломит, голова не раскалывается, хотя сегодня меня хорошенько так приложили. С каждым утром всё это как рукой снимает, ни единой царапины и ушиба, не говоря уж о переломах и прочих травмах. Всё на своих местах. Кроме ясности разума. С каждым разом я чувствую себя как можно было паршивее. Я конкретно заебался умирать. Эти мучения, смерти от болевого шока, за что мне это? Наверное, я что-то натворил в прошлой жизни. Но, тем не менее, я привык. Лениво поднимаюсь со скрипучей кровати, попутно надевая рваные кеды. Тихо спускаюсь вниз, чтобы не разбудить Карен. Она — единственный человек, который оставляет надежду на то, что мир ещё не до конца потерян. Ледяной ветер обдувает щёки, забирается под куртку и скребёт когтями по спине и шее, заставляя поёжиться. Но даже несмотря на это, 7 утра — лучшее время для прогулки, когда на улицах никого нет. Живот отчаянно просит удовлетворить элементарные человеческие потребности — позавтракать. Но дома не осталось ничего из съедобного, только замороженные вафли, благородно украденные старшим братом из супермаркета. Кусок в горло не лезет, поэтому выбрасываю их в ближайшую урну. Наверное, это не очень экономно, но Карэн бы не стала это есть, а на родителей насрать. Как-нибудь разберутся. Медленно шагаю по спящим улицам такого ненавистного мне города. Без людей он не так уж и плох. Ох, а вот и мое любимое место. С трудом поднимаюсь на отдаленный от города холм и устраиваюсь напротив обрыва, ведущего в неизвестность. Прислоняюсь спиной к холодному камню с надписью «Кенни Маккормик 'Спи спокойно, дитя, Господь приглядит за тобой'». Да, моя могила. Меня похоронили, когда мне было 10. Когда я вернулся из мертвых, никто даже не подумал убрать этот камень. Страшно, не правда ли? Меня это больше не заботит. Мне даже нравится это место, тут можно хорошо видеть рассвет. Солнце, кажется, настолько близко, что я могу дотронуться до него рукой, погладить его, словно пушистого котенка. Пригревшись, я начинаю проваливаться в сладкий и такой долгожданный сон. Снова резко открываю глаза. Снова кошмар. Ничего, привык. Так, сколько времени? Ага, 8:56. Ещё могу успеть на литературу и не получить люлей от старика. Неохотно поднимаюсь, закидываю сумку на плечо. Ого, я ее всё-таки прихватил. Инстинкт самосохранения у меня присутствует. Как-то не этично же приходить в школу без учебников и прочей хероты. Пару раз зевнув, начинаю шагать в сторону школы. По утрам в Саус Парке довольно прохладно даже летом. Интересно, как я ещё конечности себе не отморозил. Зайдя в здание, проверяю время. Ещё 2 минуты до звонка, значит успею. Закинув сумку в шкафчик и взяв тетрадку с карандашом, отправляюсь в кабинет. Удивительно, но я успеваю сесть за парту до звонка, и так не любившему меня учителю остаётся только пристально, сжав зубы, смотреть на «прилежного» ученика, которого сегодня так и не удалось отчитать. Я с ухмылкой кладу голову на парту. Сегодня я планирую без приключений провести день: буду стараться избегать хулиганов и темных переулков, пойду в столовую, когда у одноклассников будет футбол, чтобы не найти на свою задницу проблем. Также пропущу подработку… Нет, пропускать подработку никак нельзя, нужно на что-то содержать Карэн. Получается, без рисков сегодня не обойтись. Ну, хоть день в школе спокойно проведу. Пока я размышлял о распорядке своего дня, кто-то постучал в дверь класса. Старик подошёл, чтобы открыть. — О, здравствуй, здравствуй! Это ты наш новенький? Вероятно, тот кивнул, потому что ответа не последовало (я лежал на парте, отвернувшись к окну, поэтому ничего не видел). — Ну что ж, проходи в класс и представься, пожалуйста. Почему-то мне стало интересно, и я поднял свою голову с парты, чтобы разглядеть новенького. — З-здравствуйте, меня зовут Леопольд Стотч. Я переехал сюда из Калифорнии, так как отца перевели по работе… Положив голову на руку, я стал рассматривать новоприбывшего. Светлые, немного растрепанные, блондинистые волосы…вероятно, он торопился и был взволновал из-за первого дня в новой школе и в новом городе, полном неизвестности. Взгляд приковывали его небесно-голубые глаза, совсем похожие на девчачьи, темные ресницы и мягкие черты лица: вздёрнутый носик, тонкие губы. — Хей, девочка, а почему у тебя имя мужское? —Я б ей вдул. Послышались смешки. Опять эти отморозки. Кретины, похотливые куски дерьма. Как бы мне хотелось, чтобы они все подохли в мучительных болях. Чтобы их мозги остались на стене, а в черепе сверкала дырка. Чтобы их морды были окровавлены моими руками. Но я промолчал. Мальчик покраснел и смущённо опустил взгляд, вцепившись в ремень своей сумки. Как же унизительно. — Мм… Мистер Стотч, садитесь, пожалуйста. А от вас я чтобы больше такого не слышал. Новенький неуверенно прошел к партам, выбрав ту, которая рядом со мной. Он сел, достав нужные учебники из сумки. Меня вдруг сильно потянуло в сон, поэтому я решил провести этот урок немного в другом месте. Как говорит наш философ, материально здесь, а душой и сердцем в Париже. Только я собираюсь «душой и сердцем» побыть в царстве Морфея. Хотя бы часок… Пробуждаюсь я уже в который раз за день от того, что кто-то настойчиво трясет меня за плечо. —Э-эй, с т-тобой всё в порядке? —задрожал мало знакомый мне голос. Я оторвался от парты, поднимая взгляд на нарушителя моих снов. Еле как разлепив веки, я потер глаза. — А? — Просто ты лежал так весь урок, а все ушли, вот я и подумал… — А, да, нормально всё, спасибо, — протянул я. — Ох, и-извини тогда. Не буду беспокоить. Белобрысый растерянно улыбнулся, схватил свою сумку с пола и, закинув её на плечо, поспешил ретироваться. — Забавно.