- «Бред.»
Читая это лично, Осаму мог лишь усмехаться. Но смешок был не от задорной веселости, более нервный. Эти люди,его родственники, были достаточно строгими; расчетливыми и гордыми. Возможно, мельком даже завышенного самомнения, и данную деталь Осаму помнил безупречно. Таких людей он называл «Шаблонными». В пору хоть обводи, и ставь всех под одну копирку. Данный ход мыслей не устраивал родителей юноши, которые платили непомерные, на момент до чумы суммы, чтобы Дазай смог стать образцовым наследником.-«Образцовым…»,
- От этого слова так рябило в глазах, что едва оставалась способность мыслить и удерживать дух. С раннего детства его учили грамоте, иным языкам, навязывали игру на скрипке и фортепиано, но не дай господь он пропустит молитвы, которые тоже приходилось заучивать бедному детскому разуму. Отец являлся человеком чести, звания, а главное, состояния. Все деньги имели при нем счет, а все деловые партнеры Парадного Района – разменные кошельки. Ему приходилось много вкладывать в население, что делал он с большей охотой, чем вообще шел на встречи с важными личностями. Этот человек не умел пить, и делал это крайне редко. Последствия были ужасными, как для прислуги, так и для членов семьи.-«Это делало его ужасным человеком».
Эпидемия ужасно влияла на положение дел. Расходы увеличивались, а прибыль была меньше. Зарываясь глубоко в свои проблемы, единственной альтернативой он видел – забыться в пьяном бреду.-«Он бил мать.»
Эта личность с легкостью претендовала на «Черный Список Фицджеральда», потому, инициативу перехватила мать Дазая, установив свою значимость в Парламенте, пока тот был еще совсем юным. Иной раз, «Хозяйка семьи», возвращаясь домой, стала свидетелем картины, где страданию от избиения подвергся сам десятилетний Осаму.-«Она была строга. Не спорю. Однако, видимо, единственная, кому до меня в этом кошмаре было дело.»
Представитель их семьи скончался, и Дазай уже знал, что родителя отравила мать. Не было чувства жалости. Скорее, едкая ненависть, на больном месте проводящая острым лезвием. Раз за разом, холодный металл рассекал кожу.-«Куда тебе знать, как себя чувствуют те, кто желают раньше отправиться на небеса к…А впрочем, не важно к кому»
То, что жизнь могла быть налажена, было фальшей, которую Дазай понимал, кажется, лучше остальных на несколько лет вперед. Он зарывался в книги, пытаясь отвлечься от гнили реальности. Не важно, на сколько красочен был Парадный район, а тем более, после едва отступающей чумы. Страдала Империя. Она изнывала от ран, и Осаму прекрасно это видел. Смотрел со своей верхушки, сопровождая хладным взглядом, словно окутанным льдом, а в иные случаи, сопровождение шло беззаботной улыбкой.Мать Дазая погибла на его семнадцатилетие . Была прирезана за переулком главной площади.
И вся ответственность с особняком перешла к нему. Весьма неожиданный подарок. Тем не менее, этой женщине он организовал достойные похороны, несмотря на сложности ситуации, и в отличие от тех же крестьян. И вот теперь, самый юный представитель Имперского Парламента, и излюбленный народом Осаму играл роль большего значения, чем те, про кого он часто читал в книгах. По крайней мере, ощущалось это так, и не менее. Порой, от такого груза хотелось утопиться, подхватить чуму или просто пересечь горло. Но даже здесь помешало чувство прекрасного, которому так хотел следовать парень по своей смерти. Становилось не по себе от мысли, что твое безжизненное тело могут выкинуть в реку, от чего оно станет еще ужаснее. Нет, хотелось, чтобы на лице сохранилась еще та юность Уже двадцатидвухлетнего Осаму. Хотелось, чтобы люди не мучались с твоим трупом, и не надругивались. Такой конец мог сильно запятнать твое самомнение, и личные пожелания. Но тем не менее, не смотря на то, что вокруг мир разрушался в геометрической прогрессии, Дазай полностью был уверен в одном человеке, что являлся другом их семьи, и по сей день приближенным Огая. Ода Сакуноске. Юноша часто звал его в простую дружескую как «Одасаку». На тот момент, Ода являлся заместителем Огая Мори, который, к слову, заправлял Трейльфардом в отсутствие самого Герцога. К выполнению обязанностей он относился донельзя добросовестно, и возможно, народ был бы рад именно его властвованию. По крайней мере, этому месту требуется именно такой человек.