Глава 6
20 апреля 2019 г. в 09:34
Венисиола как будто окончательно сошла с ума вместе со своими обитателями.
Дорога была заполнена нагруженными пожитками обозами, измотанные и испуганные ящерицы били хвостами и пытались вырваться из упряжи — люди и фалнауты целыми семьями бежали от опасности в город. Обозы сталкивались, вещи из повозок рассыпались, люди и фалнауты выясняли, кто виноват в столкновении, и доходило до весьма серьезных драк. Над дорогой летало несколько полицейских дроидов с жезлами, и толку от них было немного; видимо, всё, что они могли, — хоть как-то регулировать движение.
Вокруг столицы пытались возводить укрепления: таскали камни, срубленные деревья, лавочки и фонарные столбы. На улицах царила паника. Вновь прибывшие ломились в дома, кое-где предприимчивые хозяева повесили красные тряпки, кое-где — белые, наверное, это должно было означать наличие свободных мест, а быть может, желание — или нежелание — вообще кого-то пускать, но перепуганные люди не могли или не хотели разбираться в этой системе.
Рынок разбирали и утаскивали — скорее всего, на сооружение ограды. И везде, где только возможно, стояли спидеры.
Свободное место отыскать удалось с огромным трудом. Зато стало очевидно, что на пособия жители вполне способны купить себе и спидеры, и даже топливо. На улицах тоже возникали стихийные драки, не такие жестокие, как на дороге, но в целом все были озабочены поисками укрытия и жилья.
Оби-Ван притих: то ли был напуган происходящим, то ли еще не отошел от ночных событий, то ли до сих пор испытывал угрызения совести за побег, то ли просто вымотался. Сначала Квай-Гон хотел запереть его в спидере, но потом решил, что это не лучший выход. Но из спидера Оби-Ван вылез с большой неохотой, постоянно оглядывался по сторонам и на всякий случай держал руку на световом мече.
Люди вокруг не обращали на них никакого внимания. До резиденции губернатора пришлось довольно долго идти. Одна улица оказалась полностью перегорожена повозкой, а какой-то фалнаут до хрипоты орал, пытаясь вытащить бьющую хвостом, ошалевшую от страха ящерицу. Ящерица, застряв между стеной и заклинившей повозкой, ревела пуще самого фалнаута. С обеих сторон повозку окружали местные с кучей вещей, и пробиться было невозможно, да и незачем. Время было бесценно как никогда.
Соседний переулок заканчивался глухой стеной, тоже полуразвалившейся, зато через нее оказалось удобно перелезать. По обеим сторонам стены стояли фалнауты с пожитками, они, вдохновленные примером, тоже принялись перелезать — каждый в нужном направлении. Почему такое очевидное решение не пришло им в головы сразу, осталось загадкой.
— Смотри, Оби-Ван, что мы сейчас видим?
— Ну... толпу народу? Которая куда-то ломится?
— А почему она куда-то ломится, как думаешь? Почему они не договорятся и не попробуют установить очередь или обозначить маршруты?
— Потому что спешат?
— И это тоже. Но в первую очередь потому, что ими руководит страх. А страх, пусть он и полезен нам, потому что уберегает от опасности, никогда не должен нами повелевать — ибо тот, кто боится, не может ни здраво мыслить, ни тем более здраво действовать.
Оби-Ван покивал с серьёзным видом. Насколько он понял урок, пока было неясно.
Площадь перед резиденцией была забита спидерами и горожанами. На трибунке, периодически отбиваясь от оппонентов датападом, стоял вчерашний представитель «Нетронутой природы». Судя по виду, ему уже досталось, но он не собирался сдавать своих позиций.
— Это не выход! — орал он. — Нельзя объявлять охоту! Нельзя истреблять поголовно живых существ! Вы ведь даже не знаете, кто это делает!
— Нам уже без разницы! — завопили наперебой несколько голосов. — Они прорвались в город! Уже нигде небезопасно! Они вскрыли городскую тюрьму! Уничтожать! Их надо всех уничтожить!
— Это не могли быть лепты! — надрывался оратор. В процессе он умудрялся еще и довольно метко попадать датападом по желающим стащить его с трибуны. — Они животные! Они не могут вскрывать замки!
— Фалнауты приручали лепт! Здесь все замешаны! Все! Хаттов порт, хаттова нищета, всем бы немедленно свалить отсюда — было бы на чем!
Несколько фалнаутов, получив обвинения, с криками накинулись на стоящих рядом людей. Те в долгу не остались, и на площади завязалась новая драка. Правда, не такая серьезная, какой могла бы быть: собравшимся мешали тесно стоящие спидеры.
— Хорошо бы нам посмотреть на место, где это случилось, — с досадой сказал Квай-Гон. Он сильно сомневался, что сейчас там хоть что-то осталось. — И кто бы это ни сделал, как и зачем он вскрыл тюрьму?
Оби-Ван только пожал плечами.
Губернаторскую резиденцию облепили активисты. Они были намерены высадить дверь и даже притащили бревно, но как следует разбежаться им не давал чей-то спидер, поэтому несколько фалнаутов так и стояли, держа бревно, и, видимо, ждали команды.
— Открывай! — долбил в дверь какой-то фалнаут. — Открывай, Сутр, или тебе конец!
Губернатор, наверное, о своих перспективах догадывался, потому что все окна в резиденции были закрыты, но, как только Квай-Гон и Оби-Ван приблизились, дверь открылась, и на пороге показался дроид с бластером в руке.
Толпа отхлынула, крики прекратились. Дроид-секретарь, готовый стрелять, — это было уже очень серьезно.
— Да что он себе позволяет! — ахнула какая-то женщина. — Он запрограммировал дроида на уничтожение людей?..
— В сторону, в сторону, в сторону, — заскрипел дроид. Набор слов у него был ограниченный. — В сторону. Санкционированный митинг может длиться не более трёх часов. Время вышло. Время вышло. Санкционированный митинг может длиться не более трёх часов. В сторону. В сторону.
Было непонятно, способен ли он стрелять, но желание проверить это не возникло ни у кого, даже у фалнаута, бившегося в дверь. Может быть, для фалнаутов это было вообще типично, но теперь он прятался за спинами других и попыток ворваться внутрь не делал.
Дроид покрутил головой, вычислил глазами-лампочками нужную цель, сделал шаг в сторону. При этом он всё еще держал бластер в руке так, словно намеревался выстрелить.
— Сутр совсем обезумел, — сказал кто-то в толпе. — Чтобы джедаев, присланных Сенатом, приглашать к себе — для чего? Пристрелить их в подвале, вроде как никто ничего не видел?
— Они, вроде бы, умеют мечами отмахиваться, — неуверенно предположил кто-то. — По крайней мере, я что-то об этом слышал.
— Я тоже слышал, — подхватил еще один голос. — Эх, досадно, что не на улице, мы же ничего не увидим.
Толпа живо принялась обсуждать, в каком подвале губернатор собирается прикончить посланников Сената и как лучше проковырять там дыру, чтобы всем было видно с безопасного расстояния.
— Видишь, Оби-Ван, на что людей толкает страх? — спросил Квай-Гон, когда за ними закрылась дверь. — На глупость. Не забывай об этом.
Сегодня обшарпанную резиденцию освещал электрический свет, откуда-то слышалось надсадное гудение генератора. За день из лестницы вывалился солидный кусок, и дроид предупреждающе пискнул.
— Учитель, — подал голос Оби-Ван, — оно ведь не рухнет нам на головы? А как лучше — если мы при этом будем на втором этаже или на первом?
— Не рухнет, — успокоил его Квай-Гон, хотя сам не был в этом уверен. — Интересно, этот дроид действует самостоятельно или ему действительно вписали какие-то изменения? Те люди на площади правы, это ведь только машина.
Дроид проводил их до кабинета, открыл дверь и ушел. Бластер он так и не выпустил из рук.
Губернатор сидел за столом, похожий на оплывший гриб. При виде гостей он не проявил никаких эмоций, только поднял голову и обреченно сказал:
— Это конец. Всему конец. Референдум через четыре дня. Какой бы ни был результат… — он вздохнул, чуть при этом не плача. — Кто-то хочет меня подставить. Кто-то, кому очень надо, чтобы вне зависимости от результатов мой план по возрождению планеты провалился.
— Вы про кредитование? — уточнил Квай-Гон. — Согласен, то, что сейчас происходит в городе, не играет вам на руку. Почему вы ничего не предпринимаете?
— А что я могу? — воскликнул губернатор. — Что? У меня только старые полицейские дроиды, которые я закупил невесть где, годные только на то, чтобы командовать спидерами и расцеплять повозки.
— Организовать эвакуацию и размещение? Обеспечить людей жильем, питанием, установить дежурства, дать патрульным оружие?
Сначала на лице губернатора было написано недоверие, будто ему и в голову не приходило, что он должен что-то организовывать. Но на последних словах он устало махнул рукой.
— Что вы, какое оружие. Они без оружия готовы друг друга передушить, а если выдать им бластеры… К вечеру можно будет считать, что у нас больше нет никакой проблемы с нападениями — нападать будет не на кого.
— Выйти и поговорить?
— Чтобы они меня тут же побили? Нет, ну если вы будете меня охранять…
Квай-Гон улыбнулся.
— ...И гарантируете мне безопасность…
Губернатор выбрался из кресла, тоскливо оглянулся на окна. Подумал и покачал головой.
— Всё равно не пойду.
Вместо этого он подошел к Квай-Гону и проникновенно заглянул ему в глаза.
— Найдите того, кто это делает. Я заплачу любые деньги. Любые, сколько скажете и когда захотите. Хотите аванс? Всю сумму сразу? Всё равно вы отсюда не улетите… Я знаю, кто в этом замешан, — произнес он так убежденно, что Квай-Гон от такого напора несколько опешил. — Наши фермеры, вам стоит с ними познакомиться… хотя нет, не стоит, наверное, это те еще… хаттовы отродья. Нут и Саймс. Единственные здесь, кто имеет земли в собственности. Нут скупает всё, до чего дотянется, недавно выкупил за бесценок самое крупное производство дроидов. Продает их очень дорого, по слухам, эти дроиды отгоняют лепт… Если референдум решится в мою пользу, а он несомненно решится в мою пользу, они обязательно потребуют, чтобы я выкупил их земли. По закону они имеют на это право.
— А денег в казне нет? — Квай-Гон постарался сдержать усмешку.
— На это — нет, — обиженно отрезал губернатор. — Я так и сам останусь без штанов, — и в доказательство он демонстративно сунул руки в карманы. — Это всё устроила пара этих… приятелей, — он вздохнул. — Больше некому. Ни у кого нет ни влияния, ни денег. А без денег тут никто ничего не сделает.
То, что Квай-Гон видел в городе и до сегодняшнего дня, и утром, говорило об обратном. Но одно дело — устраивать драки ради развлечения или со злости, другое — убивать ни в чем не повинных людей. Но губернатор не учитывал или не знал того, что успел узнать сам Квай-Гон от вождя племени и странного панторанина, а может, и сознательно отвлекал внимание от чего-то, что Квай-Гон еще не успел узнать.
Такая вероятность тоже имелась. Если недальновидный представитель финансовой организации уже одобрил получение кредита, то губернатору было выгодно сделать так, чтобы гостиницы и порт не нужно было не то чтобы строить, но хотя бы достраивать. А это значило, что немалые деньги осели бы в чьих-то карманах.
Губернатор как будто умел читать мысли, потому что спешно вытащил из карманов руки и благоговейно сложил их перед собой.
— Они всё погубят, — простонал он. — Любые деньги, любая поддержка. Всё, что хотите, только спасите ме… Венисиолу от этого кошмара.
Квай-Гон хотел было спросить, может ли он встретиться наконец с финансистом, но губернатор его опередил.
— И самое страшное, что вместе с нашими несчастными гражданами могли убить и моего… нашего драгоценного эксперта. Я не видел его уже… дня четыре? Больше? Это же ужасно — убить его, и вряд ли после этого какая-нибудь кредитная организация пришлет кого-нибудь еще. Им всё будет ясно. Я потратил на него столько де… сил и времени. Обаятельное, беззащитное, доверчивое создание!
Обаятельных финансистов разных рас Квай-Гон за свою жизнь видел немало, но насчет беззащитности и доверчивости сомневался. Как правило, это были такие матерые коло, что после общения с ними несколько дней отходил даже магистр Йода, которого мало что могло вывести из полублаженного состояния. Но решение он уже принял.
— Мне нужно увидеть место, где это случилось.
Губернатор поспешил к датакрону. Квай-Гон тоже подошел к столу, мимоходом посмотрев на Оби-Вана. Тот был явно вымотан, но глаза его горели любопытством.
— Я не уверен, остались ли там трупы, — пробормотал губернатор. — Но в тюрьме есть охрана. Какое несчастье, теперь ремонтировать еще и тюрьму.
— А где охрана была ночью?
Такой простой вопрос вызвал у губернатора приступ удивления.
— Как — где? Дома, спали. Мы соблюдаем закон Республики о наемном труде, мы не хатты. Вот здесь, — он указал на карту, — нашли несчастную Ченыл. Ужасная смерть. Она говорила, что ее так любили все в городе за ум и за то, что она несла всем просвещение и свет. Ее убили в рощице, где она предавалась слиянию с природой. А здесь городская тюрьма. Одни расходы. Так что насчет комнат? Где вы спали этой ночью?
— Вообще не спали, — ответил Квай-Гон. — Не пришлось.
— Так остановитесь у меня!
У Оби-Вана сделалось такое несчастное лицо, будто его немедленно собрались сослать в Агрокорпус. Сам Квай-Гон тоже не горел желанием спать в комнатах, где в любой момент могло что-то рухнуть на голову. Он даже подумал, что пропавшего финансиста могло прибить куском стены, но благоразумно оставил это предположение при себе.
— Мы найдем где-нибудь комнату. Конечно, с ними сейчас будет проблема, но, думаю, мы что-нибудь придумаем.
— Проблема? — губернатор наклонил голову. — Ну, не сказать, чтобы в городе было много постоялых мест, но…
— Но все жители из сельской местности сейчас в городе. Просто взгляните, что творится на улицах.
Губернатор резво побежал к окну, но на полпути передумал.
— Всё равно я ничего не могу, — объявил он. — До тех пор пока вы не найдете, то есть, я хотел сказать, не притащите сюда этих двух мерзавцев.
— Единственное, что я обещаю — объективность и беспристрастность, — сказал Квай-Гон. — Ваши выводы насчет виновников могут оказаться неверными…
Губернатор так замахал руками, что было неясно — то ли он протестует, то ли от возмущения приказал сию минуту проваливать.
Когда Квай-Гон закрыл за собой дверь, в кабинете что-то с грохотом упало: всё-таки не выдержал потолок.
— Мы будем искать тех, кто это сделал, учитель? — полюбопытствовал Оби-Ван. — Это и в самом деле фалнауты? А мы сейчас поедем в тюрьму?
О еде он даже не заикался, что свидетельствовало о крайней заинтересованности в том, чтобы оказаться к событиям как можно ближе. Нут предупреждал, что падавана стоило бы привязать, только вот привязывать надо было еще вчера. Сейчас момент был уже упущен.
— Больше никакой самодеятельности. Почти уверен, что Нут ни при чем, но взлом тюрьмы и исчезновение эксперта по кредитам мне не нравится.
— Это политика, учитель?
Оби-Ван поскучнел. По возрасту политические игры ему были неинтересны, по положению в Ордене — деваться было некуда. Квай-Гон решил не снижать ему мотивацию.
— Сейчас мы поедем в тюрьму.
На площади, как ни странно, было тихо. Между спидеров ходил вчерашний провокатор-фалнаут с плакатом: «Не допустим снижения пособий!», за ним с унылыми лицами таскались несколько человек и фалнаутов. Трибунки не было — ее успели утащить.
Улицы тоже опустели. Из окон периодически выглядывали перепуганные женщины и дети, где были мужчины, вопросов не возникало — на стенах были наспех намалеваны призывы о всеобщей мобилизации на строительство заграждения вокруг столицы. Жители Венисиолы не нуждались в твердой губернаторской руке — если им было очень надо, они организовывались самостоятельно, забывая о постоянных выяснениях отношений. Квай-Гон вспомнил разговор про страх и поведение людей и собрался было к нему вернуться, но передумал — Оби-Ван настолько устал, что вряд ли был способен хоть что-то усвоить.
Тюрьма находилась на окраине города. Когда-то, в давние времена, она, скорее всего, тюрьмой не являлась — белое здание с куполом очень походило на резиденцию губернатора, но было гораздо меньше размером и одноэтажным. О том, что это тюрьма, говорили два признака: окна, забранные толстыми решетками, и выцветшая надпись: «Государственная тюрьма Венисиолы». Дверь в тюрьму была приглашающе приоткрыта.
С удивлением рассмотрев замок, Квай-Гон убедился, что его никто не вскрывал. Более того, замок заржавел до такой степени, что стало ясно — им никто не пользовался уже лет пятьдесят.
Несмотря на постоянные намеки Нута, что губернатор не прочь пересажать половину населения планеты, тюрьма пустовала, и в ней стоял удушливый запах крови. В камерах, которых было немного — семь с одной стороны темного большого зала и семь с другой — никто не сидел, не стоял, не лежал и вообще не присутствовал. Посреди зала стоял стул, на котором спал тощий фалнаут в синей униформе. Присмотревшись к нему получше, Квай-Гон узнал того самого крикуна, который ломился в дверь губернатора часом раньше, и бесцеремонно его растолкал.
— А, — сказал фалнаут, проморгавшись. — Ну, пойдем, — он встал, позвенел ключами и направился к камере.
Оби-Ван с готовностью рванулся было за ним, но Квай-Гон успел придержать его за плечо.
— На сколько вас? — обернувшись, осведомился фалнаут. — У нас по закону вообще-то джедаев сажать не положено, но приказ есть приказ.
Практика самостоятельного прибытия арестантов в тюрьму была необычной, но, очевидно, работала.
— Покажите нам камеру, в которой убили журналиста.
— Вы туда хотите сесть? — удивился фалнаут. — Так там же дверь сломана, туда нельзя! — но он пожал плечами и поплелся к самой крайней камере, подошел к открытой двери, зачем-то несколько раз подергал ее и вздохнул: — Нет, сюда не получится.
— Почему вы не закрываете дверь тюрьмы? — спросил Квай-Гон.
— А зачем? — искренне изумился фалнаут. — Что здесь красть-то?
Тело журналиста уже увезли, а камеру прибрали. Потеки крови кое-как смыли, но на полу до сих пор были мутные лужи. Квай-Гон, отодвинув фалнаута в сторону, осмотрел дверь — кто-то выворотил замок металлическим прутом, валявшимся тут же, в луже, и, вероятно, тем же прутом забил до смерти журналиста.
Оби-Ван не подходил близко, только настороженно наблюдал за фалнаутом, в любую минуту готовый вступить в бой.
— Кто его нашел?
— Я и нашел, — развел руками тюремщик. — Пришел с утра, еды принес, а тут такое.
Он был немногословен, а быть может, не настроен на откровенность. Ну или он уже столько раз успел рассказать о своих впечатлениях, что ему просто-напросто надоело.
— И? — поторопил его Квай-Гон. — В каком он был виде?
— О-о, — застонал фалнаут, оживляясь. — Ну, половина в камере, половина снаружи. И кровищи кругом. И кишки тоже кругом.
— В каком смысле — половина?
— В прямом, — сочувственно посмотрел на Квай-Гона фалнаут. «Почему в джедаи берут таких идиотов?» — читалось на его лице. — Если я говорю — половина, значит, половина.
Кто-то разрубил журналиста пополам, а так как снимать видео больше было некому, то и от места происшествия ничего не осталось.
— Кроме этой камеры что-то еще сломали?
— Комнату отдыха для охраны, — пожаловался фалнаут. — Там вообще все разнесли. Тоже хотите посмотреть? А это интересно. Я в тюрьме экскурсии еще не водил.
Комнатка отдыха была совсем небольшой, но, в отличие от камер, светлой. До сегодняшней ночи там стоял шкаф, древний, как и вся мебель в правительственных учреждениях, диван, стол и несколько стульев. Сейчас пол покрывали одни обломки, а окно напрочь отсутствовало. Квай-Гон с немалым удивлением обнаружил, что нападавшие, сколько бы их ни было, проникли в тюрьму через окно: всё говорило о том, что его высадили снаружи.
— Ну, пока здесь нельзя спать, наверное, тюрьма будет закрыта, — поделился фалнаут. — Я вот тут пока в зале сижу, но это же нарушение условий труда. Я даже ел там. Пока ждал, что напарник явится, съел арестантский паек. Напарник так и не пришел, и мне пришлось самому бежать в город за помощью.
Квай-Гон с неудовольствием припомнил, что фалнауты не гнушаются поеданием соплеменников, поэтому трапеза охранника в присутствии трупа его даже не удивила.
— Они поломали еще одну камеру, но там только лежак. Закрывать ее можно, а камера хорошая, теплая, так что если хотите туда… — предложил фалнаут. — Постойте, а как же тюремный срок?..
Возле тюремной двери прямо на земле сидел какой-то человек с табличкой: «Пожертвования на ремонт городской тюрьмы». Глазки его хитро блестели, в ящик он предварительно кинул пару чипов с кредитами. Увидев выходящего Квай-Гона, человек призывно потряс табличкой, но помрачнел и отвернулся. Фалнаут-охранник всё еще продолжал стенать в глубине тюремного зала.
Оби-Ван при дневном свете выглядел настолько бледным, что Квай-Гон предложил ему остаться в спидере.
— Я с вами, учитель, — преданно сказал падаван.
До спидера пришлось идти через весь город, пробираясь между поставленными как попало спидерами, брошенными повозками и кучами потерянного барахла.
— Сколько же тут говна, учитель, — вздохнул Оби-Ван, сморщив нос, и Квай-Гон собрался уже сделать ему очередное внушение, но вовремя понял, что стоит похвалить ученика за наблюдательность. — Это, наверное, от тех ящериц.
На улицах им попадались немногочисленные жители: все они брели, опустив головы, и не вступали в разговор. Большинство даже не оборачивались вслед, хотя весть о приезде джедаев уже должна была разлететься по городу. Спидер тоже никто не тронул, но со взлетом пришлось повозиться — так плотно стояли другие повозки и спидеры.
Квай-Гон спросил себя, куда могли подеваться ящерицы, но скоро убедился, что жители и эту задачу решили с присущим им изяществом: весь гужевой транспорт собрали в единственном городском парке, и довольные ящерицы обгладывали и без того скудную растительность. Часть успела разбрестись по соседним улицам, и сердитые хозяйки гоняли их тряпками.
Ченыл убили недалеко от ее дома на окраине города. Припомнив показанную губернатором карту, Квай-Гон пришёл к выводу, что странная фалнаутка была на фоне прочих довольно небедной. По крайней мере, тот небольшой район, над которым они пролетали, был если и не близок по ухоженности к ферме Нута, то и не настолько разорен, как вся столица.
Еще только наступил полдень, а город опять словно вымер. Чуть впереди можно было рассмотреть некое подобие укреплений, но жители, успокоив совесть хлипкими баррикадами, разошлись по домам. Только в одном месте Квай-Гон заметил толпу и, сопоставив с картой, понял, что именно здесь и погибла Ченыл. Когда именно ее убили, оставалось неясным, но это и не имело значения. Вряд ли она была целью — просто случайной жертвой, как и все остальные.
Аккуратно пристроив спидер возле хиленькой рощицы, он направился на место. Оби-Ван, несмотря на протесты, был оставлен для охраны спидера: толпа не внушала Квай-Гону доверие, и, подойдя ближе, он убедился, что принял меры предосторожности не зря.
Люди молча стояли полукругом, фалнауты сидели на корточках и тихо, протяжно выли, уставившись в одну точку. Труп Ченыл, которую, по словам губернатора, все любили, — точнее, по словам губернатора, который опирался на ее же собственные слова, — никто и не подумал убрать. Посмотреть было на что — разбитая голова, оторванные лекки и выпотрошенный живот. Кишки нападавшие почему-то развесили по деревьям, и вонь стояла невыносимая.
Собравшиеся выражали подобие скорби, и Квай-Гон не стал подходить ближе и расспрашивать. Можно было попытаться выяснить, кто и когда нашел тело, но это было не самым важным. Место убийства осталось нетронутым, Квай-Гон увидел главное: все нападения были похожи — с точки зрения зверств, и все были разными — с точки зрения… техники совершения.
Для спланированного преступления это казалось и невероятным, и неожиданно разумным. Если кто-то действительно хотел сорвать не сам референдум, а последствия — строительство гостиниц, развитие туризма, — имитировать нападения дикарей было бы лучшим способом. Вот только ни Нуту, ни его напарнику не нужно было никого для этого убивать: слишком велик риск попасться, необходимо слишком много исполнителей. Достаточно было повлиять на решение о выдаче кредита.
Если только все эти убийства не были спланированы для того, чтобы спрятать среди множества трупов один, самый важный? У мастера Летисии Вон, наставницы юнлингов, была привычка повторять: «Хуже, чем слишком мало данных, может быть только слишком много данных». Сейчас наконец Квай-Гон начал понимать, о чём она говорила: вычленить из непрестанно валящейся им на голову информации не то что нужное — хотя бы понятное было практически невозможно.
По крайней мере, изнутри ситуации.
Оби-Ван охранял спидер единственным доступным ему сейчас способом: спал, зажав в руке световой меч. На всякий случай Квай-Гон меч у него отобрал — падаван даже не пошевелился.
Местный почтамт нашелся быстро — очередное белое здание, копия городской тюрьмы, с приметно торчащей антенной на крыше. И это было единственное учреждение, которое работало: в окошке торчал грустный фалнаут, и делать ему было нечего. Горожане в смятении ходили по залу, переговаривались, но никто никуда не звонил. Квай-Гон, подумав и постояв в дверях, заходить внутрь не стал, вышел на улицу, огляделся, решительно вспрыгнул на ближайшую крышу, с неё — на другую, на третью, на пятую — и так до тех пор, пока не оказался на крыше почтамта.
Для связи с Корускантом хватало антенны, только толку из этой связи как-то не вышло.
— Не ребёнок уже ведь, пора самостоятельно думать, м-м? Выбирать свой путь, видеть свои задачи, — сердито сказал Йода. — Ты здесь с одной целью, м-м-м? С какой?
— Мне надо убедиться, что народ безопасно и мирно...
— Референдум наблюдать тебе надо! — когда вечно радушный магистр показывал мелкие острые клыки, пугались даже очень опытные джедаи. — А ты добро причинять решил, м-м? Чужую жизнь налаживать желаешь, своей тебе мало?! И без тебя есть, кому с другими вопросами разбираться, к нему и иди, а не нас тревожь по пустякам!
И, в общем, мастер Дуку был с ним согласен, хотя слова подобрал куда менее обидные.
— Тебе совершенно незачем так метаться, — укорил он. — На Венисиоле есть наблюдатель от Ордена, он позаботится о безопасности людей, фалнаутов и дикарей, поверь мне. Если тебе кажется, что он чего-то упускает — отчего не побеседовать с ним самим? Уверен, он гораздо лучше разбирается в ситуации, чем магистр Йода, который про Венисиолу слышал ровно то, что тебе передал, и даже я, при котором эту планетку помянули пару раз между делом.
И так всегда!
— Поговорим с нашим странным синим другом, — решил Квай-Гон. Оби-Ван, которого разбудила закрывшаяся с хлопком дверь спидера, вяло кивнул. — Он тут живёт, может, знает, кто тут наблюдатель? Будет очень скверно, если это он и есть. Э, да ты совсем расклеился, а ещё джедай. Впрочем, и джедаи бывают детьми, просто об этом часто забывают, и даже сами дети...
Спидер низко летел сначала над городом, потом потянулись однообразные равнины с сероватой травой, корявые мелкие кустики и тощие, совсем ещё молодые, деревца — авангард подступавшего всё ближе к городу леса.
Они летели ровно, неспешно, так что мысли из головы постепенно ушли, сменившись ровным гулом мотора и не менее ровным движением Силы: волна за волной она накатывала на берег и вновь отступала... и вдруг окатила Квай-Гона прямо с головой. Что-то случилось. Что-то нужно было разглядеть.
И точно: в редких кустах лежал окровавленный фалнаут. Услышав рев спидера, он с трудом поднял голову и тут же растянулся совершенно без сил.