Fake Management for Beginners

      Квай-Гон очнулся оттого, что Оби-Ван робко тряс его за плечо и, судя по обеспокоенному виду, тряс уже довольно долго. В голове шумело, последним воспоминанием была до смерти надоевшая раскрашенная физиономия плохо державшегося на ногах панторанина.       Уже давно рассвело. Спидер стоял на земле, Ата как раз зашла в дом, а Прия с очень сосредоточенным лицом связывался с кем-то по комлинку, и Квай-Гон был готов поставить губернаторский спидер против дохлого ранкора, что знает, с кем именно. Понаблюдав за ним какое-то время, Квай-Гон вылез из спидера, смотря при этом на падавана и вспоминая, что у того было важного. Да, верно, дата-кристалл.       Квай-Гон понятия не имел, сколько ему еще предстоит собирать мысли в кучу из-за действия газа. Надо бы извиниться, проклятущий представитель в кои-то веки пытался что-то полезное сделать... ещё бы он это умел. И не стремился сбежать при каждой возможности: сейчас, убрав комлинк, он уже вознамерился сделать ноги, несмотря на то что его шинель осталась у Оби-Вана.       — Не так быстро, — предупредил его Квай-Гон. Прия перекосился, но, видимо, вспомнив свой кульбит по складу в Красной Горе, решил не рисковать. — Нам есть что обсудить. Я благодарен за твои попытки помочь и прошу прощения за неверную реакцию. Впрочем, меня слегка извиняет твое прошлое поведение и привычка говорить загадками...       Оби-Ван проскочил в дверь, следом за ним Квай-Гон втащил Прию. Тот не сопротивлялся, хотя беспокойство его ощущалось как никогда, только вот чем именно он был обеспокоен?       — А-а! — встретил их радостный вопль. — Явились? — Нут, стоя прямо перед дверью, вытирал руки какой-то подозрительно окровавленной тряпкой. — Все живы? Долго вас носило, э-э… — тут он вытянул шею и тревожно принюхался.       Квай-Гон на всякий случай выпустил Прию — у Нута и без того удивление сменилось то ли недовольством, то ли бешенством. Оби-Ван в шинели панторанина, сжимавший в руках грязную одежду, Нуту тоже доверия не внушал.       — Так это вы что, — начал Нут, раздувая ноздри и вглядываясь во всех троих по очереди, — я-то думал, что вы по делу? Да вы, морды джедайские, я смотрю, вкрай нарезались? На ногах не стоите? Ата где? — завопил он так, что Квай-Гон почувствовал, как у него отваливается голова. — Где Ата, я вас спрашиваю, что вы молчите как рыбы об лед?       Прия пару раз открыл рот, Квай-Гон соображал, что ответить, потому что понятия не имел, где именно может быть Ата. Оби-Ван на всякий случай закрылся грязной одёжкой.       — Па? — спас положение Пери. — Ты чего так орешь? Ата в ванной. Сказала, что хочет спать.       Нут обернулся к нему.       — Она тоже вусмерть пьяная? — сурово спросил он.       — Нет, — захлопал глазами Пери. — Она же вообще не пьет. Ну, уставшая, вся в грязи, но она точно трезвая…       Нут опять уставился на Квай-Гона и Прию, потом махнул рукой.       — Хатт с вами. Пошли, есть у меня одно средство. Правда, панторан я им никогда не поил, а вот у фалнаутов крышу срывает. Жаль, Сутр не фалнаут, я бы ему завтра налил…       Рассудив, что хуже ему все равно не будет, Квай-Гон отказываться не стал. Прия покорно пошел за Нутом на кухню, Оби-Ван тихо спросил у Пери:       — А что бывает с фалнаутами?       — Па им на ярмарке свое снадобье продавал. Потом полгорода голыми бегали — им одного стакана хватило. Забавно, жалко, что у меня тогда датапада не было… Набрал бы кучу просмотров!       Оби-Ван, проходя мимо ванной, бросил на пол рядом с дверью одежду и вытащил из кармана шинели два яйца. Пери взвыл от восторга.       — Где ты их взял?       Нут тоже остановился.       — Что-то мало — два яйца, — оценил он. — Ну, ничего, неси на кухню, тебе одному должно хватить. Пери, а ты куда? Работать! Проверь дроида, которого вчера водой залило! Давай, давай, и нечего на меня так смотреть!       В кухне Нут тут же полез в шкаф и долго там копался, ругаясь себе под нос и выкидывая на пол всё, что попадалось под руку. Потом он довольно крякнул и повернулся, торжественно обнимая здоровенную бутыль.       — Фирменный рецепт, — похвастался он. — А тебе чего? — спросил он у Оби-Вана. — Банку? Бери… Надеешься, что подрастут? Зря, ел бы так.       Оби-Ван, то и дело косясь на Квай-Гона, налил в банку воды, опустил туда яйца и грустно вздохнул. Квай-Гон подумал, что он бы в возрасте Оби-Вана с этими яйцами достал учителя по самое не балуйся: просил бы посмотреть, какого пола зародыш, подсказать, чем кормить, и вообще — когда они уже вылупятся… падаван же, поставив банку на стол, молча скрылся. Был он совсем уж непривычно тихий, но Квай-Гон и сам сейчас не был настроен на активную деятельность.       Все расселись, Нут вытащил три стакана, из которых свалить можно было и хатта, и разлил предмет своей гордости, после чего сел, предвкушающе облизнулся и взял стакан.       — Ну, вздрогнули, господа джедаи, — объявил он. — А пацаном вы чего, в футбол играли? Ну да, пьяный мужик голове не хозяин, хорошо, что я Пери с вами не отпустил.       Нут ополовинил стакан за один глоток. Квай-Гон предпочёл едва омочить губы: незнакомый алкоголь джедаи отучаются пить примерно к третьему самостоятельному заданию, и стоило посмотреть, что будет после этого пойла хотя бы с Нутом. При первом приближении на вкус оно напоминало домашнее пиво, почти без градусов, и было очень даже приятным. Панторанин приобщился к стихийной пьянке весьма неохотно, и было похоже, что его повело с половины глотка. Нут расправился со своей порцией, удивленно посмотрел на гостей, налил себе еще. Вид у него стал добродушный и счастливый.       — Давайте за завтрашний день, — предложил он. — Вам, я знаю, результаты до одного места, но мне-то нет…       И он залпом опустошил стакан. Квай-Гон про себя хмыкнул: их строптивый хозяин открывался с новой стороны.       — Те земли, насчет которых референдум, — негромко начал он; Нут расслабился, мог и сболтнуть что интересное. — Как так вышло, что они стали ничейными?       Нут задумчиво покрутил в руке стакан, наполнил его в третий раз и фыркнул:       — Я тебе что — ихтиолог? Это же водоросли, у них и в башке водоросли тоже. Всегда это знал, но как они Пери сперли проклятья снимать — убедился окончательно.       На этот раз не сработало. Точнее, не сработала половина ловушки — а вот вторая половина... Уже осоловевший проклятущий представитель на слове «водоросли» вздрогнул, распахнул глаза и уставился невидящим взглядом на сидевшую за столом компанию. Зрачки у него были зелёные, как у кошки.       — Птица, — сказал он, словно не просыпаясь. — В начале всего были птица и зверь. Она была водою и небом. Он был огнём и землёй. Она любила своих детей. Он их ненавидел. Он сотворил тысячи зверей и ужасные леса, чтобы дети попадались в ловушки и гибли. Она научила своих детей убегать... — Прия не выдержал и рухнул головой на руку, но Квай-Гон был не намерен отставать и тряхнул его за плечо короткой волной Силы. — Когда какое-то кочевье становится слишком опасным, — послушно продолжал вещать Прия, сосредоточенно и строго глядя на бутылку, — когда оно становится опасным... опасным... — ещё одна волна: спать не время! — В общем, это называют криком Птицы. Она кричит, что кочевье захватил Зверь и надо его оставить. Шаман убивает себя и вождя — это за то, что пустили Зверя на земли племени... искупление... а остальные расходятся по другим племенам... — следующая волна разбилась о неожиданно прочный щит: видимо, в полубессознательном состоянии панторанин был не настолько слабаком. Как, впрочем, и любой джедай: сумерки сознания позволяют Силе свободно действовать в их теле.       Благо, всё, что нужно, он уже рассказал.       — Так, тебе я больше не наливаю, — проговорил озадаченный Нут и решительно отобрал у панторанина стакан. — Нормально, — добавил он, потому что Прия в этот момент сложил на столе руки, положил на них голову и тут же заснул. — Ну, хоть без штанов тут бегать не будет. Но буду знать — им можно по двадцать грамм продавать с тем же эффектом.       Он поднялся, потянулся, посмотрел в окно — Квай-Гон обратил внимание, что Нут, несмотря на количество выпитого, был, что называется, ни в одном глазу. Сам он пока не сделал ни единого глотка, но в голове вроде бы посветлело. Хотя он не слишком и обольщался — подобные прояснения за эту ночь случались уже несколько раз, а потом начиналось такое, что лучше бы и дальше являлись отшельники из Храма.       Вот, например, яйца. Квай-Гон посмотрел на банку, в которой плавали у поверхности два кожистых яйца. Зачем он отдал их ученику? Зачем вообще их принес, дались ему эти яйца! Был в этом смысл или так, просто в голову пришло? Но если второе — то это действие Силы или одурь от газа?       — Ну, ты давай, допивай и спать проваливай. Глаза у тебя… армию хаттов положить можно, — посоветовал Нут и ушел.       Спать Квай-Гон не то чтобы не хотел, но чувствовал, что заснуть всё равно не сможет. Мыслей было много, они толпились, как юнлинги на раздаче в столовой, так же орали и их было так же невозможно унять. Поколебавшись, он выбрал всё-таки глотнуть фермерской сивухи — вдруг поможет заснуть? — и взглянул на панторанина.       Всё, что можно было и что нельзя, это ничтожество упустило. Сколько еще может быть таких баз?       Что он нес про птиц и зверей, было понятно. Ересь, чушь, чтобы скрыть факт, что из-под его синего носа пропало целое племя. Пропало, вероятно, давно… сначала взрослые мужчины, которых забирали на строительство. Затем женщины и дети. Или не одно племя — эта сказочка про зоопарк годится для любой отмазки. А потом, что потом?       Что было в этой Красной Горе?       Квай-Гон достал дата-кристалл. Из кармана выпал обрывок флимзипласта, Квай-Гон поднял его и с удивлением рассмотрел. На одной стороне — набор букв и цифр, на другой — «...бный мир», «Тайпока» и тоже какие-то цифры. Счет из ресторана? Он не помнил, как и где нашел этот обрывок и, главное, зачем сунул его в карман.       Но у него был дата-кристалл, дата-кристалл был у Оби-Вана. Он непременно узнает, кто ставил варварские эксперименты над мирными поедателями мертвых бабушек, использовал темную сторону Силы… Он доложит это Совету. Со всеми доказательствами, со всеми выводами. Он обязательно добьется, чтобы ему разрешили разыскать и покарать тех, кто бесчинствовал на этой планете.       Квай-Гон очень реалистично представил себе покаянные лица членов Совета. Особенно — мастера Дуку. За недоверие, за беспричинный разнос. За то, что ни слова не сказал о присутствии его человека, к тому же такого наглого и неуправляемого. Венн Кравье, если ее на заседание Совета допустят, тоже придется пережить немало приятных минут. Йода, опять же, наконец перестанет придираться к каждому слову и каждому шагу.       Квай-Гон решительно поднялся, опрокинул стул, подумал, поставил его на место. Прия продолжал безмятежно спать, зато сам Квай-Гон почувствовал прилив энергии. Непонятно, что добавлял Нут в свое пиво, но эффект от него был потрясающий.       Настолько потрясающий, что, выйдя в коридор, Квай-Гон понял — ноги его практически не держат. Не от пива, от усталости. А в голове колотилась мысль, что он многое упустил, что нужно всё снова обдумать, вспомнить то, что он видел… в Красной Горе? Под Нэгной? В племени? Где-то еще? Перед глазами всё плыло, информация ускользала, увиденное и услышанное слилось в непонятный ком и требовало немедленных действий, как крошки в кровати.       Оби-Ван показался из ванной с одеждой в руках, замер, осторожно подошел, посмотрел в глаза. Квай-Гону было сейчас не до падавана. Красная Гора, Нэгна, фалнауты, безрукие, темная сторона и пронизывающая всё искаженная, больная Сила. В Красной Горе и под Нэгной. Прия не видел этого… может быть, не видел. Или видел, но не говорил. Или всё-таки говорил?       Квай-Гон подошёл к стене, опёрся на неё всей спиной, прижался, чувствуя сквозь ткань одежды тихую прохладу. Он никогда не думал, что можно так сильно устать от сущего пустяка. Бывало ведь, он и куда дольше и бегал, и летал, и сражался... последний раз эта, самая поганая, усталость — которая не даёт сил держаться, но не даёт и заснуть — приходила к нему давным-давно, в пору каких-то экзаменов...       — Учитель, вы меня совсем не слышите?       Кажется, за размышлениями он о чём-то позабыл. Ах, да. Его рыжий ученик. Надо уже привыкнуть к тому, что он существует.       — Ты столкнулся с чем-то, что сам не можешь решить? — как можно строже и одновременно ласковее спросил Квай-Гон. — Я буду рад помочь.       Оби-Ван шмыгнул носом.       — Мне... мне страшно говорить вам об этом, учитель...       — Страх ведёт на тёмную сторону. Даже если ты ошибся или преступил закон, не бойся сказать об этом учителю: он поможет тебе и защитит тебя во что бы то ни стало, ибо это его долг, — говорить цитатами из «Пространного изложения» Квай-Гон научился давно.       — Мне... мне очень нравится одна... один человек, — неловко начал падаван, и как было удержаться от воспоминаний: юность, юность, славная пора увлечений и ошибок! — Но она старше меня, и я не знаю, как выразить свои чувства, — скороговоркой закончил он.       Квай-Гон выдавил улыбку.       — Запомни, ученик: дамы любят решительных. Отбросив сомнения и стеснение, изгони из сердца своего страх и иди к ней, как шёл бы на поединок с достойным врагом, заготовив оружия слов и боеприпасы... — тут он слегка застрял, пытаясь подобрать подходящую аналогию, которая при этом не звучала бы пошло, но сообразил, что ученик только что заговорил про любовь, а это совсем не та вещь, которая пристала падаванам. — Потому всеми силами души скрепи своё сердце и пусть даже сквозь боль отрекись от любви к человеку ради любви к человечеству. Ты — джедай, тот, кто не может отдать себя кому-то одному, ты принадлежишь всем. Обдумай это, а лучше — сделай темой сегодняшней медитации.       Оби-Ван несколько раз сморгнул растерянно, как будто ему не ясно всё разъяснили, и несколько нетвёрдым шагом пошёл к себе. Квай-Гон вспомнил, что не забрал у него дата-кристалл, но также он помнил, что на том дата-кристалле не было ничего важного.       Всё важное было на дата-кристалле Прии. Том самом, ради которого Квай-Гон так долго торчал в Красной Горе, наблюдая видения и постепенно травясь розовым газом.       С лестницей было что-то неладное: она ехала вверх, но Квай-Гон этому только обрадовался, встал на нижнюю ступеньку и стал ждать. Ничего не происходило, Квай-Гон немного занервничал, а потом услышал шаги за спиной.       — Мастер Джинн, — позвал Пери, — вы не видели Оби-Вана? Я хотел попросить у него датапад…       — Зачем он тебе? — настороженно спросил Квай-Гон, припомнив, на что этот вредный пацан подбил падавана.       Пери просительно заглянул в глаза:       — Мне… мне нужно… посмотреть кое-что, — пробормотал он. — А на мой датапад наступили те фалнауты из племени…       «Перебьешься», — раздраженно подумал Квай-Гон, но вслух сказал:       — Так попроси у отца? У Аты… Тебе же для дела?       Пери растерянно кивнул, вытер о штаны испачканные в земле руки и медленно побрел к двери. Квай-Гон посмотрел на лестницу — пока он тратил время на настырного подростка, та перестала двигаться, и подниматься пришлось самостоятельно.       Насколько он помнил, на датакроне Нута не было никакого пароля. Конечно, Нут стал бы орать, но к хаттам Нута, данные с дата-кристалла были гораздо важнее незначительных тайн обычного фермера.       Действительно, Нут вообще не выключал датакрон, только экран. Квай-Гон подтащил стул — тяжелый, будто Нут его из куска камня вытесал, — уселся, подсоединил дата-кристалл.       Как же жаль, что сейчас рядом нет ни магистров из Совета, ни мастера Дуку, ни чванливой выскочки Мэйдо — сколько денег плебею ни дай, нувориш останется нуворишем, — ни Прии! Хотя Прия как раз был совсем близко, только тащить его сюда было лень. Всё неважно: сейчас тайна Красной Горы выплывет наружу.       Датакрон неожиданно пискнул, экран загорелся зеленым цветом.       «Недопустимая ошибка системы. Выполнить перезагрузку?»       Квай-Гон резко вытащил дата-кристалл, подтвердил команду. Что если сейчас датакрон потребует ввод пароля? Что если система не перезагрузится?       Экран был угрожающе темен, минуты шли в томительном ожидании. Наконец система очнулась, начала загрузку. Опасения оказались напрасными — датакрон работал, и Квай-Гон предпринял еще одну попытку.       На этот раз датакрон думал дольше, потом появилась строка вывода данных с дата-кристалла. Квай-Гон ввел подтверждение, уставился на экран.       «Ошибка выгрузки данных. Носитель может быть поврежден».       Это было невероятно. Просто невероятно. На дата-кристалл копировались данные, он сам это видел. Или?..       Или загрузка и самом деле не прошла, а Квай-Гон, наблюдая за всем этим действом под влиянием газа, не понял, что происходит?       Он осторожно, как следовало, вытащил дата-кристалл, попробовал другой разъем. Проклятый датакрон опять показал зеленый экран, все пришлось начинать сначала. Ожидание, загрузка, вставить дата-кристалл, окно вывода данных…       «Ошибка выгрузки данных. Носитель может быть поврежден или допущена критическая ошибка при записи данных».       Квай-Гон не верил своим глазам. Он не мог даже открыть папку с файлами дата-кристалла… датакрон отказывался их читать: он видел дата-кристалл, но не видел, что на нем было записано. Наконец Квай-Гон сообразил открыть дата-кристалл через панель управления. Там было несколько папок, и в каждой — в каждой из них! — были мертвые файлы. «Расширение: неизвестно. Размер: 0», и еще несколько файлов в самой корневой системе…       Уже ни на что особенно не надеясь, Квай-Гон запустил проверку ошибок. Датакрон, недолго думая, проинформировал: «Возможные причины: повреждение файлов при записи; повреждение носителя данных; несовместимые системы при записи данных; носителю данных требовалось предварительное форматирование».       На что это было похоже? На самый настоящий провал. Всё оказалось бессмысленно — риск, Красная Гора…       Квай-Гон как наяву услышал издевательский женский смех. Мэйдо или Венн? Они обе не пылали к нему добрыми чувствами.       Ата, быть может?       И тут в голове что-то щелкнуло. Ата! Ата как-то вошла в систему датакрона. Как? Никто из них не смог подобрать пароль, но ей удалось? Она же просила помочь ей… Но…       Квай-Гон вытащил обрывок флимзипласта. Тайпока, цифры… цифры и буквы? Да, хатт его побери! Вот что значит — полагаться на волю Силы. Квай-Гон не помнил, как и где откопал этот несчастный обрывок, но был уверен — на нем записан пароль. Красная Гора уцелела. Сейчас туда соваться было опасно, а через несколько дней… Ничего не потеряно — просто Сила дала ему паузу. Возможность передохнуть.       Ему стало весело. Захотелось спуститься вниз, допить пиво, растолкать Прию, высказать ему… что-нибудь. Но вместо этого Квай-Гон вытащил дата-кристалл, сунул в карман, бережно спрятал обрывок флимзипласта, ставший бесценным, выключил экран и вернул стул на место. Тот был легким, словно Нут склеил его из перьев.       «Рукодел-затейник», — удивленно подумал Квай-Гон.       Но вниз он не пошел, направился по коридору, заглядывая во все двери. Где-то была комната Аты — он видел ее, когда осматривал дом в тот день, когда похитили мальчиков. У Аты тоже был датакрон…       Дверь была заперта, Квай-Гон постучался. Ему никто не ответил, и с каким-то обиженным изумлением он постучал еще раз. Потом еще, уже настойчивей.       — Сколько можно уже! — раздался недовольный и сонный голос Аты. — Я могу хоть немного поспать? Ой…       Она, очевидно, ожидала увидеть Нута, может быть, Пери, но никак не Квай-Гона. Вероятно, и Нут, и Пери вламывались к ней с вопросами не единственный раз и она ко всему привыкла, но при виде Квай-Гона смущенно подтянула халат до самой шеи и заморгала спросонья. Квай-Гон тут же сунул ей под нос дата-кристалл.       — Почему информация могла не скопироваться?       — А? — переспросила Ата. — Ну… много причин, а она не…       — Нет, — оборвал ее Квай-Гон и внезапно для себя самого улыбнулся. Ата сейчас выглядела до невозможности мило. Крупные девушки неизменно мило смотрятся в пушистых свитерах и халатах.       — Вообще система должна спрашивать, если что-то не так, — пробормотала Ата, — но бывает, что… в общем, это датакроны. Даже уведомление об успешной загрузке не гарантия, а тут… вы же сами меня торопили, — нахмурилась она. — Все были такие нервные…       — Да? — удивился Квай-Гон. Ата кивнула. — А если… если через панель управления файлы записаны, но там ноль данных, значит?..       — Ноль данных, — вздохнула Ата. — Ну… может быть, дата-кристалл был поврежден. Неотформатирован. Разные файловые системы на дата-кристалле и датакроне... Я не знаю. Или, быть может, вы слишком рано прервали загрузку…       Квай-Гон вспомнил, как выдрал из разъема дата-кристалл, и что ему при этом показал датакрон. «Сам виноват, но ничего, это поправимо».       — И не скучно вам тут на ферме? — Квай-Гон мило улыбнулся. Не то чтобы он много думал о девице Ате, нет. Просто момент был слишком хорош, чтобы не поискать способ сбросить адреналин, и немного хотелось заставить Ату взять назад слова про жопу лепты. В сравнении с синим представителем…       — Не скучно, — сухо ответила Ата. — Работы по горло, некогда скучать.       Даже не поняла намек! Квай-Гон решил не сдаваться так скоро.       — Как можно заставлять так много работать женщину с такими... — он замялся, подбирая правильное слово, и почему-то вместо удачно найденного «глазами» ляпнул: — Руками?       По крайней мере, она на него посмотрела осмысленно. Тоже результат.       — А по-вашему, отчего они у меня такие? — спросила девица Ата. — От сладкой жизни? Нет уж, я как та благородная дикарка: ела здоровую пищу, каждый день избивала людей и выросла большая и красивая.       Они ещё несколько секунд сурово смотрели друг на друга, а потом вдруг расхохотались. Ата не строила из себя принцессу крови — нет, значит, нет.       — Спокойной вам… ночи, — не очень уверенно пожелал Квай-Гон и пошел по коридору дальше. Дверь комнаты Аты закрылась, он дошел до конца, рассмотрел на стене картину — на вид мазня кого-то из младших Нутов, подумал и повернул обратно.       Пока Квай-Гон шел к лестнице, то несколько раз успел подумать, что хочет спать, хочет чем-то заняться, хочет найти падавана и чему-нибудь его научить, хочет спать и хочет еще немного выпить. Пока спускался по лестнице, принял твердое решение — сначала выпить, потом пойти спать. На последнюю ступеньку он пялился довольно долго, помня, что лестница раньше двигалась. Потом он поднял голову и увидел, что на него смотрит крайне изумленный Нут.       — Ну ты даешь, — сказал Нут, — я думал, ты уже в отключке давно. Часа два прошло, а то и больше…       «Как два часа?» — удивился Квай-Гон, но уточнять не стал.       — Твой напарник уже там чего-то варит…       Квай-Гон решительно замотал головой:       — Он мне не напарник.       — Да и сарлакк с ним, — легко согласился Нут. — Мне-то какая разница. Ну и взгляд у тебя. Слушай, а ты точно пил? Ничего посерьезнее?       Квай-Гон опять замотал головой.       — Да? — Нут, казалось, не очень поверил. — Ну, один хатт не мое это дело, пусть начальство твое разбирается… Главное, вы там оба учтите: брат Саймса неплохой адвокат, хоть и обретается где-то поближе к Центру, так что алименты платить будете оба.       Озвучив эту угрозу, Нут ушел в направлении кухни. Квай-Гон все еще стоял на лестнице, размышляя, есть ли в этом хоть какая-то справедливость. Ата его бесцеремонно отшила, а Нуту, видимо, всё равно. Зато он представил, как будет вопить магистр Винду, когда узнает про алименты, и что он сделает с панторанином… Потому что джедай должен себя блюсти, а не вот это вот все.       Квай-Гон подумал, что стоит об этом сказать падавану. Что любые… отношения с женщинами, пусть без всякой привязанности, должны быть под контролем. Иначе — мало ли что.       Из кухни донесся вопль Нута. Квай-Гон прислушался и решил, что Прия с похмелья того чем-нибудь обварил, и на это стоило посмотреть. Он развеселился, хотя поводов для веселья было не то чтобы очень, и направился развлекаться.       Нут был в абсолютном порядке, но выглядел растерянным.       — Что-то случилось? — с довольной улыбкой полюбопытствовал Квай-Гон, отметив, что Нут уже успел убрать бутылку. Это его немного расстроило.       — Э… — протянул Нут — и покосился на Прию? Как странно. — Э… Тут… в общем, завтра придется быть осторожными, а то и вовсе не ехать на референдум… Саймсу. Оказалось, что Сутр намерен его посадить? Из-за его земли. Тварь поганая, чтобы его ранкор отодрал во все природные.       Эта информация показалась Квай-Гону знакомой. Настолько знакомой, что он услышал чуть хрипловатый голос Мэйдо: «Планами он пока не делился — устроит несчастный случай или отправит его в тюрьму, обвинив в государственной измене. Это три пожизненных срока, и всё имущество осужденного отходит казне».       Поэтому он просто кивнул. Про Сутра и Саймса была сущая правда, но появилось ощущение, что Нут о чем-то не договорил. Квай-Гон, вспомнив, что Нут часто недоговаривал и к этому можно было уже и привыкнуть, неожиданно сам для себя спросил:       — Тебе о чем-то говорит название «Тайпока»?       Нут хохотнул.       — Мне-то да, а тебе что за дело? Рыбой, что ли, решил торгануть? Это столица Камино. Ну, вперед, хотя бизнесмен из тебя тот еще…       И, все еще посмеиваясь, вышел. Квай-Гон посмотрел на Прию, который с ехидной улыбочкой что-то заваривал в чайнике.       — По-моему, он что-то подозревает, — кивнул Прия на дверь. — Не думаю, что его это, конечно, касается, но… все-таки вы уедете, Ата останется. Вы как джедай следуете принципу непривязанности, а как к этому относится Ата?       Квай-Гон на секунду потерял дар речи. «Синяя морда, еще издевается», — оскорбленно подумал он, припомнив, как Ата легко дала ему от ворот поворот.       — Да я никогда, — глупо оправдался он. Потом подумал и добавил: — Она же страшная.       Прия расплылся в улыбке.       — Красота только в наших глазах. Жаль, что вы не видите ее настолько, что позволяете себе нечестные методы...       Он как будто бы и не вырубился несколько часов назад. Зато Квай-Гон вспомнил, что собирался выпить и лечь наконец спать и что Нут ожлобился и бутылку убрал.       — О чем это ты? — грубо спросил Квай-Гон.       — Я понимаю, что вы хотели обезопасить Ату и вашего падавана, но… не стоило, право слово, применять к ней внушение. Ата умная и добрая девушка, она бы и так поняла.       Ну, что он все же заметил, каким образом Квай-Гон заставил Ату остаться в машинном зале вместе с Оби-Ваном, стоило ожидать. Прия, продолжая посмеиваться, достал две чашки, разлил в них свой отвар, от которого шёл пряный, сладковатый аромат.       — И что это такое? — несколько иронично поинтересовался Квай-Гон. — Легендарные горькие травы, которыми дикари вызывают своих богов и обеспечивают себе видения?       — Нет, что вы. Просто чай. Точнее, травяной взвар. Думаю, что господин Нут и Пери после трудного дня от него не откажутся.       — А нам с учеником?       Фальшивое недоумение было оскорбительно фальшивым.       — Но зачем? Вы ведь джедаи, вас Сила питает и поддерживает, разве нет?       «Вот болван!»       — Это не значит, что нам нет нужды есть или пить, — решительно поставил обе чашки на поднос Квай-Гон.       Прия опять усмехнулся. Квай-Гон постоял, решил, что Оби-Ван обойдется, к тому же он все равно уже спит, и выпил сначала из одной чашки, потом из второй.       — Спокойной ночи, — ехидно пожелал он Прие, взял банку с яйцами — падаван должен помнить свои обязанности! — и вышел.       По крайней мере, заснул он сразу, едва добрался до кровати, и это было уже хорошо.