На дворе было восьмое ноября, воскресенье, ровно неделю назад был День Огня, а это значит, что праздничная неделя, а вернее неделя жертвоприношения друидов, подходила к концу. Но Купальница не понимала этого: её тело было истощено стрессом, так что она даже не могла понять, кормили ли её больше одного раза в день, чтобы сосчитать, сколько дней она уже находилась в плену у странного культа, да она даже не могла понять, утро сейчас или вечер. Когда Купальницу приходили кормить, подвал освещал фонарь в руках кормящего, так что Купальница быстро обнаружила, что товарищей по несчастью у неё нет, поскольку клетки были пустыми. Попытки поговорить с похитителями ни к чему не привели, поскольку те просто игнорировали Купальницу. Красивое синее платье, в котором графиня и была похищена, всё ещё было на ней, но уже не в лучшем состоянии, да и оно не грело практически, удивительно, что Купальница ещё не заболела, поскольку единственное, что грело в этом месте — похлёбка, которой её кормили, а остальное время Купальница спала, совершенно ничем не утеплённая. Но сегодня её вывели из подвала, надев на руки цепи. Купальница не знала, что именно её ждёт, но смутно догадывалась, что это работорговцы. Конечно, у неё были претензии к тому, как её, товар, содержали, но будто сейчас это было самым важным. Купальница просто молилась, чтобы её будущий хозяин был добрым человеком, в идеале, чтобы скупал рабов, чтобы их отпускать, но всякая вера в лучшее меркла перед осознанием, что такие добрые люди слишком редки, чтобы один из них оказался в этом месте.
Каменный зал с алтарём в центре был освещён лишь факелами, а у стен стояло множество людей в зелёных плащах. Купальница начала догадываться, что это не работорговля, а хуже — это жертвоприношение. Почему же у неё не было магии? Сейчас бы она могла бы раскидать всех цепями, но она не может. Любимая всей семьёй, не знающая никаких несчастий, сейчас она была последним выжившим членом некогда огромной семьи фон Крад и совершенно не могла защитить себя. В горле встал ком, но Купальница не могла заплакать: она же обещала себе никогда не плакать, особенно из жалости к себе, особенно на глазах у других. Маленькие ножки упёрлись в холодный каменный пол, пытаясь предотвратить близкую смерть, но оккультист был сильнее и совершенно спокойно дёрнул цепь с наручниками на себя, почти бросив Купальницу на пол. Её история не могла так легко закончится! Ей только двенадцать! И то исполнилось только в прошлом месяце. Слёзы были готовы вот-вот хлынуть, но она не могла! Она поклялась себе! И она должна выжить, ведь папа так защищал её! Она попыталась достать руки из наручников, но тут ещё один оккультист просто схватил её за плечо и резко повёл к алтарю, уложив на него.
"Не может быть всё так!" — Купальница была готова зарыдать.
К алтарю вышел мужчина, держа в руках кинжал с четырьмя зубцами, словно это маленькие вилы. Его голос был словно успокаивающим, но Купальнице было только страшнее, особенно от его клыков, которые она видела, хотя большую часть его лица скрывал плащ. Наручники быстро сняли, но следом руки привязали к выступам алтаря.
— Мать Земля, — заговорил мужчина с клыками. — Прими эту ведьму как достойную жертву и даруй нам столь же плодовитый урожай в следующем году!
Каменная стена обвалилась с ужасным грохотом. Купальница попыталась посмотреть на вторгшихся, а потому запрокинула голову. Бледно-рыжая девушка в чёрном платье с алыми кристаллами. Это Эльза! Сердце забилось быстрее от возродившейся надежды на спасение. Эльза же стояла не одна, рядом были ещё мужчина с костяными руками и женщина с мечом.
— Приветствую вас, друиды, — заговорила Эльза. — Я не обращала внимания на вашу жажду крови, пока не получила письмо, а той же ночью, мой особняк ещё и посетили нежданные гости. К сожалению, мои знания о вашем месте пребывания оказались немного устаревшими, но, к счастью, у меня появились свои источники информации. И прежде чем я убью вас всех, хочу узнать, с какого чёрта вы вообще решили оскалить клыки на меня, на своего негласного предводителя?
— С тех пор, — мужчина с клыками ухмыльнулся и заговорил с акцентом. — Как я узнал, что место главы семьи фон Гёте занимает глупышка с прекрасной кровью. Мне даже немного грустно, что твой отец поспособствовал появлению чего-то столь жалкого, а ведь он знает, какими прекрасными могут быть дети, если подходить к их созданию правильно.
— Убейте этих наглецов, — Эльза ощущала, как её распирает злоба.
Купальница видела, как брюнетка с мечом и юноша в чёрном плаще начали с необычайной скоростью убивать людей. У юноши было два оружия: шпага и огромная костяная коса, которую он держал в левой руке за спиной и использовал только, когда человек был слишком далеко для шпаги или подходил со спины. Девушка же просто очень ловко обращалась с мечом, будто ни его вес, ни размер ничего не значили. Кровь людей окрашивала их зелёные плащи.
— Стой, это же ты! — юноша в чёрном плаще обернулся к Купальнице, но смотрел явно за неё. — Я велю тебе стоять!
Юноша пробежал мимо алтаря к человеку в плаще, на котором выступало огромное алое пятно на месте от ранения, но раненый совершенно не подавал вида, что испытывает хоть какой-то дискомфорт. Он ловко дёрнул за рычаг, которым оказался один из выступов в стене, и сбежал в появившийся в стене проход, тот захлопнулся так быстро, но плащ беглеца застрял в щели. Юноша в чёрном плаще попробовал тоже нажать на рычаг, но тот лишь обвалился.
— Умён чертёныш, — цыкнул языком.
— Эрик, — мечница подбежала к юноше. — Что ты делаешь?
— Да ничего уже, — Эрик был явно раздражён и принялся срываться на оставшихся оккультистах, нанося им болезненные, но недостаточные для моментальной смерти раны.
Когда пол был усеян множеством трупов, а в живы остались лишь Купальница и Эльза с её людьми, фон Гёте аккуратно подняла подол платья, чтоб не запачкать, и направилась к алтарю, к которому всё ещё была привязана Купальница. Слёзы невольно выступили на глазах. Конечно, убивать плохо, но эти люди её спасли, так что вместо желания укорить их, Купальница хотела обнять и поблагодарить от всего сердца.
— О, я надеялась, они убьют тебя, пока я буду их искать, — не скрывая разочарования, сказала Эльза. — Уж извини, но вини в том, что я убью тебя не меня, а этих мёртвых глупцов, которые решились убить тебя так поздно. Да и я постараюсь сделать это достаточно милосердно, ведь смерть от огня так ужасна и мучительна.
Эльза достала револьвер и попыталась приставить ко лбу Купальнице, но тут словно из ниоткуда:
— Не позволим!
Эльзу и её фамильяров будто откинула какая-то сила, а перед алтарём с Купальницей стояло уже четыре странных человека: огромный, словно слитый из отдельных кусков, юноша, мальчик с огромными нечеловеческими ушами, девушка с беличьим ушами и хвостом и в разрезанной по бокам юбке, а рядом ещё обычный юноша в неплохом костюме и с тростью.
— Мы решили позволить вам спасти нашу госпожу, но, какая жалость, вы ничем не лучше этих оккультистов, — начала девушка-белка.
— Айхёнхен, просто убей их, — сказал юноша в костюме.
— Да, — девушка достала из-под юбки две сабли и набросилась с ними на Эльзу.
Селена встала между нападающей и Эльзой, но Айхёнхен не растерялась и отскочила, толкнув Селену в живот. Селена прижала руку к животу, но встала, готова к новой атаке, но Айхёнхен решила использовать цепи. Они резко вырвались из-под пола и атаковали Эльзу, схватив её за руки, чтобы следом схватить за шею.
— Чёрт, — Селена схватила цепи.
Она была ночным воином, потому могла влиять на тёмную магию. Так что цепи постепенно ослабли и начали отпускать Эльзу, но Айхёнхен не теряла времени и напала со спины. Селена попыталась отбить атаку, но не успела и получила удар саблей по плечу. Айхёнхен гордо встала на пол и приготовилась добить своих жертв, вызвав вновь цепи, но Селена из последних сил вызвала защитный барьр, а затем обернулась к Эльзе:
— Госпожа, нам лучше сейчас отступить!
Эльза неуверенно кивнула, смотря на то, как из плеча Селены текла кровь. Эрик схватил Селену и поспешил с ней к выходу, Эльза тоже поспешила. Теперь эта девушка с беличьими ушами и большим носом казалась ей не забавной, а пугающей. Она смогла поранить Селену, поранить то, что Эльза уже привыкла считать своим щитом и мечом.
— Ладно, Айхён, — сказал мальчик с огромными ушами. — Мы отвязали её. Думаю, сейчас наша первостепенная задача — позаботиться о юной хэррин.
Его когтистая рука коснулась лба Купальницы, которая уже плакала. Её спасли. Наконец. Она уже ведь почти смирилась. Сердце билось так быстро, а голова разрывалась от количества эмоций, которые Купальница так пыталась игнорировать на протяжении недели. Как же она устала. Но прежде чем провалиться в сон, Купальница запомнила это полное заботы лицо мальчика перед ней. Серые уставшие глаза и каштановые волосы с проступающей сединой.
"Какой он красивый," — Купальница потеряла сознание.
***
Мягкая, немного холодная кровать словно поздравляла с возвращением домой. Купальница аккуратно открыла глаза и увидела стену своей комнаты. Изящную синюю стену.
— Я дома? — она медленно села.
— Госпожа! — Купальница обернулась к двери, где стояла одна из горничных.
— Ламия? — Купальница улыбнулась, хотя странно, что сейчас пришла Ламия, ведь обычно её будит Калма. — Мне приснился странный сон. Очень реалистичный! Там на поместье напали и папу у...
— Так и было, — Ламия обняла Купальницу. — Всё было именно так!
Она рыдала. Громко. Всхлипывая. Её тёплые руки обнимали Купальницу. Мокрые слёзы стекали по шее Купальницы. Купальница не могла так же просто зарыдать, ведь она хотела нести в этот мир счастье, так что Купальница просто гладила горничную, пытаясь успокоить и подбодрить. Тогда ведь действительно произошло что-то страшное, но какая разница, Купальница улыбается, чтобы стать самой счастливой.
В комнату аккуратно прошли четыре её спасителя. Купальница подняла на них глаза. Да, такие же, какими она их запомнила.
— Извините, что пришли так поздно, — юноша в костюме встал на одно колено. — У нас возник спор насчёт того, как лучше наступить и кто это должен начать, а пока мы спорили, пришли фон Гёте. Покорнейше просим прощения, больше этого не повторится.
— Эм, да... — Купальница кивнула. — Всё в порядке, я очень вам благодарна. Но кто вы?
— Мы — Ваши фамильяры. Меня зовут Байзек фон Шпинне, эта девушка Айхёнхен, этот мальчик Дункель Ле Маус, он мой старший брат, а этот высокий юноша Панголин.
— Фамильяры? — Купальница искренне изумилась. — Но разве фамильяр семьи фон Крад не демон?
— Верно, — кивнул Байзек. — Но мы — Ваши личные фамильяры. О Вашей защите нас попросила Ваша матушка, когда вы даже ещё не родились.
— Вы были очень милым ребёнком! — Айхёнхен широко улыбнулась.
— Простите её, — вздохнул Байзек. — Она очень фамильярна.
— Я не против! — Купальница улыбнулась. — Мне будет даже приятно, если мои фамильяры будут близки со мной!
— Даже не верится, что в детстве Вы были очень капризным ребёнком, — заметил Дункель.
— Можно и просто на "ты", — Купальница улыбалась.
***
В тот день был дождь. Он лился по дороге будто река. Этот старый заброшенный домик, наверное, когда-то был гостиницей или что-то в этом роде. По крайней мере, тут было несколько комнат с кроватями.
Байзек нашёл это место во время одной из "прогулок", раньше приходилось ночевать в канализации, так как там хоть и сыро, но шансы быть обнаруженными были сведены к минимуму. Теперь воздух был чище, пусть грязные облака и напоминали, что несколько веков назад дышать было легче. Байзек и Айхёнхен пытались "зарабатывать", поскольку внешность Дункеля и Панголина привлекла бы лишнее внимание, хотя скрывать уши и хвост под плащом была чрезвычайно сложно, так что основным кормильцем этой "семьи" был Байзек, что сделало его негласным лидером их шайки, хотя Дункеля это и возмущало, ведь он был старшим братом, а потому не был согласен слушаться "эту мелочь, которая спит в обнимку с игрушкой", хотя фразу про игрушку Панголин и Айхёнхен не понимали. Порой выдавались голодные дни, тогда Байзек и Дункель рассуждали о прошлом, когда нищих бесплатно кормили, но Айхёнхен и Панголин и этого не понимали. Будто братья пришли из какого-то своего мира, хотя Айхёнхен и Панголин и самих себя не до конца понимали: Айхёнхен помнила лишь пару моментов из своего прошлого, а Панголин вообще ничего. Так они и жили.
В тот вечер в дом кто-то зашёл. Айхёнхен и Панголин сразу схватили подсвечники, так как ничего тяжелее и удобней просто не нашли. Байзек и Дункель решили ждать их в комнате. Айхёнхен и Панголин аккуратно вышли к лестнице и начали спускаться. Они слышали женский горделивый голос.
— Отличное место, можно было бы открыть тут таверну. Да, прекрасную таверну, где бы я собирала разных тварей, отнюдь не только Божьих, и информацию. Здесь какая-то уродка!
Айхёнхен увидела наконец вторженца. Красивая девушка с кудрявыми иссиня-чёрными волосами в довольно простом синем платье, а на голове диадема с сапфиром. Но гораздо больше внимания привлекал её правый глаз: ало-оранжевый с горизонтальным узким зрачком.
— О, она ещё и не одна.
Айхёнхен метнула взгляд на Панголина, который стоял за стеной.
— Четверо странных созданий. Хэй, девочка, кто ты? — женщина с пугающим глазом направилась к Айхёнхен.
Панголин бросился в спальню, чтобы предупредить Дункеля и Байзека о странной способности незваной гостьи.
— Я бы попросила не подходить так близко, — Айхёнхен приготовилась отбиваться подсвечником.
— Нет, постой! Дай мне мгновение! — женщина резко схватилась за голову и её правый глаз стал таким же синим как левый. — Я чувствую тоже самое, что и она, — невнятно начала девушка. — Прошу, выслушай мою просьбу.
— Хорошо, я слушаю, — Айхёнхен кивнула.
— Моя дочь, — рука женщины коснулась её довольно большого живота. — Она скоро родится на свет и её ждёт огромное количество проблем, прошу, помогите ей! Я прошу вас стать её фамильярами!
— Кем? — Дункель сбежал по лестнице и загородил собой Айхёнхен.
— Я имею знания магии заключения контракта, поэтому, прошу, согласитесь, — синие глаза женщины наполнились ужасом.
— Это ведь неплохая идея! — Айхёнхен попыталась схватить Дункеля за плечо, но вспомнила, что у него их нет и просто обняла его плечевые перепонки. — Мы наконец обретём дом и не надо будет бояться законов за бедность и попрошайничество!
— Что за идея? — Байзек тоже подошёл.
— Давайте станем фамильярами! — Айхёнхен просто сияла.
— Давай, наверное, — кивнул Панголин.
Байзек сдержанно кивнул, так что и Дункелю пришлось согласиться. Женщина дрожащими руками обняла их всех, искренне благодаря и плача, а затем с каждым из них провела обряд. Но почему она так волновалась и что это был за глаз, никто из команды фамильяров не знал.
