Она любила Огонь

      Байзек, как фактический глава семьи де Крад, устроил бал, дабы лучше познакомиться со здешними власть имущими. На протяжении веков семья фон Крад была настолько большой, что попросту не нуждалась в контактах с людьми "из внешнего мира", но теперь, когда от семьи осталось всего два человека, Купальница и Ламия, об этом не могло быть и речи. Байзек к тому же слишком интересовал людей, чтобы оставаться в тени, наоборот, следовало выйти в свет и попытаться отвести подозрения от себя.       Кареты с гостями выстроились у ворот особняка. Толпа из пышных платьев с еле заметными среди них людьми словно постепенно впитывалась главным входом. Купальнице Байзек велел не выходить за пределы спальни, но она всё же решила чуть ослушаться, так что сидела у одного из окон на софе. Дункель согласился сохранить эту шалость в секрете, так что всё было в порядке. Панголина уложили спать, а вот Айхёнхен Байзек решил сегодня держать рядом с собой. Байзек обронил лишь что считает, что было бы выгоднее держать её на виду, а не прятать. К сегодняшнему дню на неё сшили пышное бирюзовое платье и заказали рыжий парик. Айхёнхен была против, но, как оказалось, "Пожалуйста" действительно становится волшебным словом, если его скажет Байзек. Хотя позже Айхёнхен поняла, что гораздо более неприятной частью в платье был корсет. При чём она, как выяснилось, раньше знала о них, но почему-то вспомнил только после того, как уже надела.       Байзек вышел в зал, ведя Айхёнхен под руку. С сегодняшнего дня она была его невестой. Всё же появление аж двух родственников показалось Байзеку более странным, а так присутствие невесты за одно отвадит лишних шпионок в шкуре кандидаток в невесты. — Приветствую вас всех, дорогие гости. Я и есть Байзек фон Шпинне...       Маргарет оценивающе взглянула на юного главу семьи. На вид ему не больше двадцати, хотя официально было уже двадцать шесть. Да и странно, что он появился из ниоткуда. Она невольно вспомнила рассказ Виктория о том, как он искал информацию о фон Стокере. Тогда она как-то не задумывалась над этим, поскольку фон Стокер бывал в свете ещё когда она была ребёнком, но теперь она видела мальчишку, который буквально на её глазах оказался, фактически, самым богатым минимум из королевской четвёрки, если не из всех дворян в городе. — Как же он вырос, — Маргарет обернулась на мужской голос.       Светловолосы мужчина в зелёном сюртуке смотрел на Байзека с лёгкой улыбкой. — Прошу прощения, — Маргарет подошла к незнакомцу. — Вы его знаете?       Фиолетовые глаза незнакомца весьма красноречиво блеснули игривостью. Он галантно обернулся к Маргарет и усмехнулся: — Юная принцесса Зелёной Меди... — Уже королева, — поправила Маргарет, протягивая руку для поцелуя. — Ох, верно, сколько лет прошло? — он поцеловал её руку своими ледяными губами. — Верно, я знаю Байзека. Я был для него как родитель в своё время. Хотя он меня вряд ли знает. — Ох, а не могли бы Вы рассказать мне о нём? — Маргарет краем глаза нашла мужа, который остался там же, где был. — С моей стороны было бы некрасиво распускать слухи о нём, — незнакомец улыбнулся, показывая слишком большие для человека клыки. — Могу сказать лишь одно: его отец — Верон фон Стокер. Думаю, так вам будет интересней и чуть легче узнавать о нём.       С этими словами он направился в сторону выхода, но вдруг остановился и снова обратился к Маргарет: — Весьма печально, что тот мальчишка умер, верно? Надеюсь, я ещё встречусь с ним, а вот его новой принцессе это вряд ли суждено, — он снова улыбнулся, видя, как Маргарет вообще не понимает, о чём он. — И ещё, вроде бы, вы не особо заинтересованы в "дочери" того мальчишки. Так не могли бы вы тогда присмотреть, чтобы она не убила невзначай маленькую принцессу Цепей. Я был бы вам очень признателен.       Он спокойно покинул залу, будто не переживая о неуважении к хозяевам. Тем временем Байзек и его "невеста" уже спокойно общались с гостями. У Айхёнхен было примерное представление о поведении в обществе, но Байзек определил ей определённые действия, которые она не должна делать даже под страхом смерти. Маргарет велела мужу пообщаться с Байзеком, а сама пошла к Айхёнхен, которая после нескольких приветствий отошла в оранжерею.       Она с трудом села на край клумбы с бархатцами. Красивые огненные цветы чуть сливались с её париком, который Айхёнхен хотела бы снять, но это было одной из запрещённых действий. Маргарет спустилась в теплицу и быстро заметила уставшую Айхёнхен: — Приём только начался, а Вы уже без сил? — Ох, — Айхёнхен почти подпрыгнула. — Прошу прощения... — Не переживайте, — Маргарет присела рядом с Айхёнхен. — Не стоит так переживать. Я тоже не люблю приёмы, но такова уж участь жены благорожденного мужа. — Так Вы тоже пришли сюда отдохнуть? — поверила. — Верно, — Маргарет улыбнулась. — Вы прекрасны в этом платье, не подскажете, у кого заказали? — Ох, простите, это подарок моего жениха, оттого я не смогу сказать портного... — Ничего страшного. Всё же как Вам Вреслау? Давно ли Вы тут и впервые ль? — Ох, нет, я приехала вместе с Байзеком, как только мы узнали о трагедии с Отто. — Вы знали Отто? — Маргарет ощутила, что могла бы узнать побольше и о фон Крадах. — Ох, нет-нет, я лично не была, но Байзек был. — А ничего страшного, что ещё не женатая девушка путешествует с юношей? — Дата нашей свадьбы уже назначена, — Айхёнхен не знала, что ещё сказать и придумала это находу. — Но сообщать её я пока не хочу. Вообще говорить о планах — плохая примета. "Врать она не умеет," — отметила для себя Маргарет. — Скажите, а вы не слышали о фон Стокере? Он — хороший друг моей семьи, но давно не давал о себе знать. Не знаете ли в чём дело?       Айхёнхен был в растерянности: с чего её вообще спросили о нём? Значит ли это, что Байзек связал свой образ с этим человеком? Но почему он ничего не сказал Айхёнхен? А она имеет право сказать "Я его не знаю"? — Почему-то я догадался, что ты будешь тут, — Байзек зашёл в оранжерею и подошёл к Айхёнхен. — Ты ушла слишком быстро. Ох, — он заметил Маргарет. — Прошу прощения, я... — Байзек фон Шпинне, я помню, — Маргарет встала. — А я Маргарет фон Пферд. Ваша невеста была весьма мила, составив мне компанию. — Да, благодарю, — Байзек чуть тихо добавил: — Идём в сад.       Корсет слишком утягивал для Айхёнхен, которая, можно сказать, впервые его надела. Может, на самом деле раньше она носила его не снимая, но теперь она попросту не помнила про это. Ночной воздух чуть оживил Айхёнхен. Он был холодным и влажным, отчего ощущалась близость зимы. — Тебе стало лучше? — Байзек решил вернуться вместе с Айхёнхен, когда ей станет лучше. — Да, но чуточку. Давай ещё постоим.       Глубокое сумеречное небо с громоздкими облаками уходило куда-то далеко ввысь. Айхёнхен смотрела на неё и думала, что хотела бы слетать туда, да посмотреть, куда ведёт небосвод. Но, какая жалость, она не умела летать. — Знаешь, если бы у меня была пара крыльев, — она начала думать вслух. — Жить было бы легче. Да, я бы могла просто высоко взлететь, и меня бы никто не достал бы. А ещё я бы наверняка увидел множество вещей, которые без сомнения прекрасны, но прячутся от людей где-то очень высоко. Я бы и облака потрогала. Может быть, они всё-таки твёрдые? — Айхёнхен, — Байзек улыбнулся. — Ты всё-таки забавная. Ты даже немного напоминаешь мне меня в детстве. — Наверное, — она отвернулась обратно к небу. — Я всё ещё хотела бы вспомнить, кто же я. Когда я очнулась, я ощущала одну пустоту. Сейчас я в этом платье и оно будто почти пробуждает мои воспоминания, но нет, я всё ещё не могу вспомнить даже своё имя. Кто я? Кем я была? Что за платье? И почему я была связана со своим братом? — Ты Айхёнхен, — спокойно ответил Байзек. — Ты — это просто ты. Купальница мне рассказала о твоих мыслях. И знаешь, это всё действительно не важно. Пройдут года и ты окончательно поймёшь это. Мы теперь другие существа, не связанные ни с кем из простых людей. И потому твои воспоминания уже не важны. Если ты ощущаешь пустоту, то давай заполним её вместе и сделаем тебя такой, какой ты хочешь стать. — Ты будто признался мне в любви, братишка, — Айхёнхен улыбнулась и подошла к Байзеку. — И я действительно верю, что пока я рядом с тобой, меня ждёт только счастье. Пожалуйста, оставайся таким же и дальше. Хочу видеть твои глаза такими добрыми и решительными.       Айхёнхен коснулась его плеча. Байзек улыбнулся ей, всё-таки как странно: он прожил почти век, но Айхёнхен была почти первой, кто проявлял к нему такую нежность. Да, в детстве о нём ещё заботился Дункель, но сейчас, когда их отношения стали такими холодными, Айхёнхен не дала Байзеку начать винить себя в том, что он просто недостоин чужой доброты. — Спасибо тебе, — Байзек улыбнулся. — Ты смогла согреть меня. — "Согреть"? — Айхёнхен не очень поняла метафору. — Да, своей любовью и добротой. — Но ведь ты сам добрее и лучше любого человека, — Айхёнхен поднялась к лицу Байзека, но остановилась ровно у его губ.       Байзек застыл от такой её смелости и не сразу смог сделать шаг, чтобы отстраниться. Айхёнхен ждала его действий, надеясь, что он поймёт. Но он не понял и просто отошёл: — Нас уже давно ждут, — он говорил так холодно, как умел. — Да, верно...

***

      Эльза сидела в кабинете, куда Эрик принёс ей план основного особняка фон Крадов. Скорее всего, он опять ходил к Дерме, но Эльза решила, что это уже не её дело, всё же проблема была не в Дерме, а в непокорности Эрика, которую Эльза всё равно не знала, как свести на нет, а потому решила пока что ограничиться компромиссом: она не трогает Эрика по большей части заданий, а он нормально выполняет то, что она прикажет.       Эльза устало взглянула в окно, за которым моросил дождь. Зима близится, но погода всё такая же осеняя. Эльза невольно вспоминала, как Джулия скакала по осенним полям на лошади, как смеялась и рассказывала о своей мечте открыть ателье мод. Ветер развивал её кудри, пока она просто беззаботно жила. Но всё в порядке. Её смерть была не напрасна. Эльза просто сожжёт эту проклятую девчонку и станет благодаря этому сильнее остальных двух королей.