***
Айхёнхен накинула капюшон плаща на голову, скрыв свои рыже-чёрные уши. Купальница проснулась раньше положенного и спустилась к фамильярам, лишь накинув на ночную рубашку шаль. Купальница услышала ранее, что они хотят сделать. И хотя она понимала, что, по идее, должна их остановить, другая её часть догадывалась, что это необходимо. — Улыбнись, — Айхёнхен подбежала к Купальнице и подняла уголки её губ своими пальцами, чуть надавив. — Мы сделаем всё быстро, в лучшем виде и это необходимо. Раз уж мы стали твоим Лоэнгрином, то должны одолеть Чёрного Рыцаря! — Айхёнхен права, — кивнул Байзек. — Дункель позаботиться о тебе, пока нас не будет. — А когда вернёмся, устроим пикник! — Айхёнхен взглянула в сторону Панголина, который проявил явный интерес к последнему слову. — На улице уже слишком холодно для пикника, — раскритиковал предложение Дункель. — Тогда устроим чаепитие в оранжерее, — предложила Купальница. — Ох, верно, я кое-что нашла там, — кивнула Айхёнхен. — Там растут странные цветы с фиолетовыми и жёлтыми лепестками. Всё никак не могу вспомнить их название, но разве им место в оранжерее? — Мама называла их день-и-ночь, — улыбнулась Купальница вспомнив мать. — Верно, в оранжерее им не место, но они всё равно там порой прорастают. Мама говорила, что моё имя связано с этими цветами. — Вот как. Ну ладно, нам уже пора, — Айхёнхен схватила Байзека и Панголина под руки. — Мы скоро вернёмся! Вчерашняя буря оставила после себя множество глубоких луж, а воздух был таким влажным, что, наверняка, фамильяры попадут под дождь на обратном пути. Ламия подошла к Купальнице и предложила ей одеться в капот хотя бы, что Дункель поддержал. Он так и не ответил на вчерашнее признание, но Купальница решила, что это не страшно, всё же между ними слишком большой разрыв в возрасте, что может смущать Дункеля. Так что прямо сейчас Купальница спокойно пошла за Ламией, пока за ней следовал Дункель.***
Утро Эльзы начинается всегда только после того, как её приходит будить Селена. Дай ей волю, она бы и полдня проспала, наверное. Особенно поздней осенью и зимой. Но этим утром Эльза проснулась, потому что окно её комнаты очень громко разбилось и слетело с петель. В комнату влетел человек в плаще, который встал и снял плащ. Короткие неаккуратно стриженные волосы и беличьи уши сразу всплыли в памяти. — Ты!? — Эльза ощутила неимоверный страх, вспомнив, как эта девушка атаковала Селену. — Приветствую тебя, — Айхёнхен презрительно выделила последнее слово. Байзек и Панголин залезли в окно следующими. Эльза, проваливаясь в пышный матрас и путаясь в одеяле, поспешила к звонку, чтобы вызвать своих фамильяров. Но Панголин быстро напрыгнул на Эльзу, открыв рот, готовясь её укусить. Эльза даже закричать не успела от неожиданности. Холодные руки Панголина так сильно сжали запястья Эльзы, что она уже ожидала услышать их хруст. Эльза пыталась ёрзать и как-то ударить Панголина ногами, но он быстро укусил Эльзу в плечо. Его острые, вогнутые во внутрь зубы глубоко проникли в нежную кожу Эльзы, вынуждая кричать от шока. Эльза никогда не слышала про то, чтобы во время сражения кто-то кусался, но и о такие странные зубы видела впервые. Эльза дёргала руками и смотрела в сторону двери. И тут дверь резко открылась. В неё вбежали Селена и Эрик, уже с оружием. Айхёнхен быстро достала из-под юбки две сабли и снова бросилась на Селену. Удары были быстрыми и в прямо противоположные точки: если правая рука била Селену в плечо, то левая била в бок. Тем самым Айхёнхен вынуждала Селену лишь отступать. Эрик, конечно, сразу же решил заступиться за коллегу, но на него бросился Байзек. Он всем телом прыгнул на Эрика, ловко выбив ногой из его рук косу. Байзек улыбнулся, оголив два длинных клыка. — Ещё и вампиры? — Эрик на мгновение забыл о битве, удивлённый этой челюстью, поскольку не видел подобной уже века. Байзек укусил Эрика за шею, сдавив с совершенно нечеловеческой силой его руки. Эрик и сам был сильнее обычного человека, но сейчас он чувствовал, что уступает и сильно. Байзек быстро извлёк клыки, на которых осталось немного крови. Эрик ощутил себя немного дурно, его вдруг начало тошнить. Байзек быстро ударил Эрика в пах и достал его шпагу из ножен, подняв над упавшим Эриком. Панголин наконец прекратил кусать Эльзу. На её плече остался синяк, который постепенно опухал. Эльза быстро попыталась встать, но остановилась, упав на плечо, ибо её голова резко пошла кругом. Она пыталась посмотреть на Эрика или Селену, но её было дурно от их быстрых движений. Эльза окончательно убедилась, что её отравили. Она кое-как начала подниматься на руки, понимая, что должна как-то противостоять. Селена решил сделать быстрый выпад на Айхёнхен, когда она направила обе сабли на её голову. Селена сделала шаг назад, пригнулась и прыгнула вперёд, но Айхёнхен ловко отошла в сторону, сделала подножку и повалила тем самым Селену на пол. — Нет! — Эльза смогла нормально различить лишь упавший на пол меч Селены. Фон Гёте стала судорожно искать способ перехода в Мариозию, но из-за головокружения это давалось сложно. Эрик тем временем толкнул Байзека в колени, повалив. С трудом встав, Эрик стал искать глазами косу, но прежде, чем смог рассмотреть её, получил удар шпагой в бок. Кровь начала медленно вытекать из тела, напугав Эрика. Он быстро направился на Байзека, который быстро снял перчатки с рук и оголил пальцы, из которых вылезли чёрные когти. Байзек усмехнулся и в прыжке ударил Эрика в челюсть коленом, затем ударив в затылок ручкой шпаги. Эрик снова упал на пол, пытаясь сообразить, как ему защититься, при этом двигаясь аккуратно, поскольку из-за яда было ощущение, что один неверный шаг — и все внутренности выльются через рот. Селена быстро схватила меч и встала, готовая сражаться дальше, но Айхёнхен спокойно подошла к ней и резко ударила саблей по правому плечу, проведя клинок до кости. Селена заорала от боли и страха. Это напугало Эльзу, которая только-только смогла принять магический облик, после чего её сразу же схватил за крыло Панголин и резко дёрнул его, ломая. Его другая рука схватила Эльзу за горло и начала давить на её шею. Эрик резко бросился на Байзека, решив попытаться одолеть его в рукопашном бою и игнорировать чудовищную тошноту. Байзек спокойно оттолкнул его рукой, разодрав кожу на лице Эрика своими когтями.***
Сегодняшний завтрак был во франконском стиле. На столе стояли корзинка с хлебом и круассанами, две чашки с молоком и мёдом, тарелка с ломтиками разных сыров, маслёнка, пиалушка с абрикосовым джемом, а так же в тарелках Дункеля и Купальницы лежало по три тоста. Купальница быстро намазала масло и джем на тост, после чего начала его с удовольствием, но аккуратно есть. Дункель же спокойно щипал круассан, наслаждаясь его лёгкой сладостью. — Дункель, — Купальница облизала край своих губ, на которых осталось немного джема. — А ты больше любишь сладкое или солёное? — Всего в меру, — Дункеля удивил этот вопрос. — А я сладкое люблю. Особенно если оно жирное, — Купальница улыбнулась, ощущая свои масляные тосты небольшим, но преступлением. Ножом она быстро водила по твёрдым треугольным кускам хлеба, нанося на них почти белоснежное и нежное масло, а затем растекающийся светло-оранжевый джем с мелькающими кусочками фруктов. Дункель спокойно отпил молоко, чувствуя, как сладость мёда проходит через кажущийся почти пресным вкус молока, которое из-за мёда стало ещё более тягучим. — Дункель, — Купальница тоже взяла круассан, чтобы чувствовать себя чуть увереннее. — А я ведь люблю тебя. — К чему ты это? — Дункель чуть дёрнул ушами. — Просто потому что такой хороший человек как ты, должен это знать. — Вот как... — Дункель быстро начал пить молоко. — А ты ответишь, что чувствуешь ко мне? — Купальница чуть подняла голос. — Странные вопросы Вы задаёте, — Дункель встал из-за стола. — Я бы попросил не говорить во время еды о столь странных идеях... да, странных идеях. Всё же есть определённые нюансы, которые... Купальница вдруг прижала руки ко рту и упала на пол, задев одну из тарелок, которая упала на её руку, а затем на паркет, чуть не разбившись. Всё тело Купальницы дрожало. Дункель бросился в ней: — Купальница! Юная госпожа! Пожалуйста, очнись! Что с тобой!? Глаза Купальницы смотрели в никуда, пока изо рта тянулась смешанная с молоком слюна. Руки неподвижно лежали на полу, пока Дункель качал Купальницу за плечо и уже звал не её, а слуг. И в какой-то момент вокруг Купальницы появились чёрные цепи. Они словно вырвались из пола огромной стеной и прошли до самого потолка, откуда несколько из них спустились к рукам Купальницы и подняли её неподвижное тело, подвесив. Ярко-розовые глаза вдруг сменились на алый цвет, одна из рук, поддерживаемая цепями, вытерла губы тыльной стороной ладони. — Приветствую тебя, защитник моей... сестры? Кузины? Не важно, — изо рта Купальницы доносились слова, но шевелился он словно другим человеком, а не ей. — Благодарю тебя за заботу о ней и надеюсь, что мне ты будешь служить столь же верно. — Что ты такое? — Дункель с ужасом смотрел на тело Купальницы, висящее под потолком. — Я её родственница, почти сестра, — отвечало тело. — Моё имя Вероника Валант.