***
— Мои родители приехали раньше, — с круглыми глазами читает сообщение от Чанбина Хёнджин и тут же пихает Минхо, который еще даже глаза разлепить не успел. — Пэ два? — он тупо смотрит на Хвана, так все же и не проснувшись. — Я говорю родители мои вернулись, мне домой срочно надо! Чанбин отмазывает, как может, я сейчас якобы уже должен вернуться с занятия, и это в семь утра! — Хёнджин соскакивает с кровати, не знает, куда кинуться в первую очередь. — Слава богу Феликса он еще вчера вечером отправил домой. Минхо, вставай уже! Ли вместо того, чтобы встать, ткнулся обратно в подушку и сильнее натянул на себя одеяло, почти полностью исчезая там же. Хёнджин в другой день бы умильнулся и зацеловал бы сонного альфу, но не сейчас. Сейчас надо заставить Минхо отвезти его в отчий дом и как можно скорее. — Ли Минхо, просыпайся немедленно! — тормошит его омега, но получает лишь неразборчивые стоны и копошение под одеялом. Скоро альфа снова выныривает и снова удивленно пялится на Хёнджина, как впервые в жизни увидел! — Пэ два?! — неизменно получает в ответ Хван. — Какой пэ два? Я говорю родители мои приехали! — А-а, — тянет понимающе и вроде осмысленно Минхо. — Круто… — Минхо!.. С огромными трудами, но он все же поднимается и даже вроде вникает в смысл сказанных Хёнджином слов, но ничего ужасного в этом почему-то не видит. Даже не торопится, хочет обратно прилечь, но Хёнджин его легкой пощечиной отрезвляет. — Не волнуйся ты так сильно, Чанбин твой все равно долго не продержится, а когда ты придешь, они все равно все поймут, — зевает уже за чашкой кофе Минхо. — Родители не дураки и не вчера на свет родились, так что лучше не обманывать. Позвони им и скажи правду, они наверняка уже знают о том, что у Феликса была течка, семьи же общаются. Редко, но общаются, — альфа добавляет пару ложек сахара и размешивает, задумчиво глядя на пенку. — Только больше за вранье прилетит, так что сегодняшний день ещё наш, ладно? Успокойся, несколько часов ничего не решат. Минхо ласково гладит по голове младшего и ставит перед ним чашку с чаем. Хёнджин чувствует себя плохо, у него плохое предчувствие, наверняка его накажут до конца жизни за то, что он фактически переехал к альфе и непонятно чем с ним занимался. По мнению родителей, явно ничем хорошим. Если отец не подаст на Минхо в суд, будет уже хорошо, значит, все будет нормально, но о сохранности красивого носа старшего он бы ещё побеспокоился. — Ладно, — тихо выдыхает Хёнджин, отхлебывая вкусный чай. Минхо всегда делает его таким вкусным! У него много листового чая с самыми разными вкусами, которые он искусно смешивает и в итоге получается всегда нечто прекрасное. Всё нормально идёт до самого обеда. Парни, как обычно по выходным, прогуливаются по улочкам Сеула, Минхо покупает горяченькие вкусные вафельки, а Хёнджин лишь плотнее к нему жмется и кутается в толстовку, подаренную альфой. Хван на себя уже давно перетащил запах Минхо, но сам этого уже так сильно не ощущает, лишь замечает терпкий запах на кофте. Именно в момент их умиротворенного счастья, когда омега и думать забыл о родителях, именно тогда ему звонит папа. У Хвана руки трясутся, прежде чем он принимает вызов, да что там руки, даже голос под пристальным взглядом альфы. — Да, пап?.. — В шесть часов чтобы был дома, — спокойно говорит ему родитель, будто и не сердится даже. — Пап, я… — Я знаю где ты, с кем и сколько времени, так что ничего не говори, я знаю, что ты ничего плохого не делал, только твой отец так не думает, и я тут ничем помочь не могу. Приезжайте вместе с Минхо к нам домой, его родители тоже будут. Это… Семейный ужин. — Да, пап, я все понял, — Хёнджин смотрит на Минхо испуганно и глаза расширяет. — Минхо, — вдруг обращается его папа к альфе, который, разумеется, все слышит. — Одень его поприличнее, пожалуйста, ты понимаешь, что это важно. И спасибо тебе за честь. — Спасибо за доверие, я не подведу, — отвечает Ли, забирая мягко из холодных Хёнджиновых пальцев смартфон. Вызов завершается, а у омеги чуть паническая атака не случилась. — Не трясись ты так сильно! — смеётся приятно над Хёнджином альфа. — Нас не съедят, ничего страшного и плохого не случилось, все хорошо. У нас есть ещё немного времени, давай не будем проводить его в переживаниях и нервах, зайдём в магазин и посмотрим ту книгу, которую ты давно хотел, ладно? — У меня резко пропало настроение, — канючит омега, цепляясь крепче в руку альфы, и опуская голову куда-то вниз. — Давай поищем, — Минхо обворожительно подмигивает и Хван готов за ним идти не то что в книжный, но и на край света. Они приходят в обычный магазинчик, не особо большой, но выбор есть. У Хёнджина нет определённой цели, ему нужна какая-нибудь книга, которая могла бы заставить его задуматься о чем-то очень хорошо. Не то чтобы он любит заниматься самокопанием, но иногда под настроение можно и о смысле жизни подумать, но это так, не обязательно, на досуге. Хёнджин сам не замечает, как отходит от альфы и закапывается в книгах, перебирает разные жанры, но тот, который зацепит его, так и не может найти. Фантастику не хочется, из-за детектива он будет волноваться, да и прочитает быстро, романтики ему, к счастью, хватает в жизни, так что про чужую и читать не особо хочется. Драмы он не любит, потому что и без того слишком сентиментален, плачет часто, так что лишних расстройств ему точно не нужно; впереди экзамены, ещё наплачется. Он уже вовсе почти отчаялся, когда его взгляд падает на милую книгу с красивым омегой на обложке. Он открывает её, пролистывает страницы, останавливается случайным образом и ему в глаза бросается один абзац, благодаря которому он и принимает решение её купить.«Каждый день, каждый поступок — это остров, омываемый временем и пространством. Каждый день обладает завершенностью острова. Сами люди в такой атмосфере становятся как острова: независимые, целостные, умиротворенные, уважающие личный мир других, не вторгающиеся в их берега, почтительно отступающие перед чудом другой личности»
И название красивое. «Подарок моря». Омега подбегает к альфе и сообщает, что выбрал, тогда Минхо ему тепло улыбается, проверяет жанр и возрастное ограничение, а затем смело идёт на кассу, цепляя слегка оскорбленного Хёнджина за руку. Если бы он хотел почитать порнуху, то нашёл бы себе фанфик. В этом, кстати, очень хорош, как недавно выяснилось, Хан Джисон из его класса, который любит особые жанры. Он вовсе, как оказалось, не понимает, как может альфа состоять в отношениях с омегой, и спать с ним, так что пишет исключительно по пейрингам альфа/альфа. Так он даже на уроках иногда сидит и строчит идеи для нового фанфика с участием поп-группы альф. Держитесь, самые крутые альфы Им Джебом и Джексон Ван, Хан Джисон заставит вас испытать всю прелесть однополой любви. — А сейчас мы куда? Книга у Хёнджина в портфеле теперь уютно покоится, составляя компанию учебникам и тетрадкам по физике, которых было и не очень много, но они все же казались очень тяжелыми, хотя бы из-за всех знаний, которые там содержатся. А Минхо снова его за руку берет, пальцы переплетая и ведя в неизвестном направлении. Хёнджин и не сопротивляется особо, у них еще есть пять часов. Может, они идут кушать? Но альфа уверенно ведет парня мимо всех кафешек и ресторанчиков, прямо к старому кинотеатру в этом районе, который особой популярностью не пользуется, сразу видно. Даже рекламных постеров с премьерами нет, как говорится, кто знает, тот поймет. — Минхо, а он разве работает? — омега подозрительно косится на старые деревянные двери, которые перед ним галантно открывает Ли. — Работает, просто нет смысла в таком маленьком спальном районе бацать дорогой ремонт, все равно все сюда ходят. — А-а, — Хёнджин покорно идет внутрь. Да, все не так плохо, как он мог себе до этого напридумывать, но место ему все равно кажется не очень приятным, так что из-за спины Минхо он практически и не выходит, чем смешит старшего. — Посмотрим фильм, — говорит уверенно Минхо. — Какой хочешь? — Король Лев! — без раздумий говорит Хёнджин, а альфа лишь одобрительно кивает. Сам бы он, конечно, не пошел на такой сеанс, но раз Хван хочет, то почему бы и нет? К тому же, это не будет обычный поход в кино. Минхо сразу ведет парня к служебной лестнице, а Хёнджин ну вообще ничего не понимает. — Почему мы не идем в зал? — Познакомлю тебя со своим другом, — улыбается Ли и уверенно поднимается наверх. — У меня мало друзей, но все они надежные и классные ребята, и я хочу попросить об одолжении, так что просто иди за мной. Больше вопросов Хёнджин не задавал. Лестница вела в ту самую каморку, из которой показывался фильм на большой экран. Массивный старый проектор приятно гудел, а небольшое помещение было погружено в полный мрак, светился только ноутбук, с которого и ставились фильмы. Хёнджину всегда было любопытно, что происходит тут, наверху, пока ты сам сидишь и наслаждаешься фильмом. Тут потрясающе, просто классно, это похоже на тайную комнату в Хогвартсе. — Минхо-я, привет! — из-за проектора выныривает симпатичный молодой человек, даже непонятно какого он возраста. То ли ему ещё нет двадцати, как и Ли, то ли он старше него. А может и младше? Лицо незнакомого парня ввело Хёнджина в настоящую растерянность. — Привет, хён, — слегка кланяется Минхо. Это первый на памяти Хёнджина человек, которому Минхо выразил уважение, так что омега так же быстро поклонился и пробормотал приветствие. — Это твой омега, Линоу? — оценивающе осматривает Хёнджина невысокий альфа. — Такой красивый! Года через два-три он раскроется по-настоящему, и тебе придётся устранять конкурентов. — Глупости, хён, — хмурится Минхо, а неизвестный смеётся радостно и Минхо приобнимает за плечи. Если бы это был омега, Хёнджин бы слюной изошелся от ревности, ведь парень красив, очень даже. — Я Пак Чимин, друг Линоу, мне двадцать два, — Пак жмет руку Хёнджину, а тот аж рот открывает. Двадцать два? Совсем не выглядит. — Хван Хёнджин, семнадцать лет, — омега кланяется, пока сжимает небольшую руку Пака. — Такой юный! — улыбается альфа, трепля Хёнджина по волосам. — Любовь истинных так прекрасна! Оставлю вас здесь. Минхо-я, у нас Король Лев, сначала, как всегда, запусти рекламу. Файлы с фильмами там же, где и всегда. А я пока пойду заберу Ёсана из школы, а потом мы пообедаем, так что классно, что вы зашли. Альфа тараторил ещё что-то прежде, чем уйти, но Хёнджин его и не слушал вовсе, оглядываясь на два обычных стула прямо напротив небольшого монитора, тёмные стены и небольшое окошко, через которое был виден весь зрительный зал как на ладони. Это так необычно… — Чимин ушёл, — легко положил руку на плечо Хёнджина Минхо. — Тут классно, правда? Гораздо лучше, чем на задних рядах. — Да, — тихо роняет Хван, — возможно. Я никогда не был в таких местах. — Всё бывает впервые. Реклама прошла, фильм запущен, а стулья стоят перед монитором максимально близко друг к другу, так, что Хёнджин соприкасается почти всем телом с альфой, греясь об него. Оборудование сильно перегревается, поэтому мощные кондиционеры работают всегда в этом маленьком помещении. Хёнджин доверчиво жмется к теплому боку и кладёт голову на плечо Ли. Он невнимательно на самом деле следит за фильмом, как и Минхо. — Не нравится? — примерно на середине спрашивает его парень. — Не очень, — честно признается омега. — Мультик был лучше, интереснее. Хотя, когда Муфаса умирает, я всегда плачу. — Я только в детстве плакал, — улыбается альфа. — Минхо, а как ты познакомился с Чимином? Вы такие разные, ещё и возраст… — А, — кивнул сам себе Минхо. — Это было довольно забавно, — альфа погрузился в воспоминания, сразу видно. Он слегка улыбнулся, хотя почему-то Хёнджин понял, что ничего забавного не было в их истории. — Чимину тогда было всего пятнадцать, представляешь, как давно это было? Семь лет назад! Я только сейчас понял, что мы так давно дружим. А мне тогда было… Двенадцать. Я шёл домой из школы, когда увидел его, бегущего за каким-то ребёнком. Он никак не мог догнать малыша, маленького омегу, такого красивого, миленького, щекастого! — Минхо смеётся из-за своих же воспоминаний, а Хёнджин окончательно забивает на фильм, переводя взгляд на альфу. — Ну, я его и поймал, отдал Чимину, хотя мелкий явно был против. — Это был его брат? — выдвигает догадку Хван. — Тогда Чим меня поблагодарил, сказал, что уже замучился. Я его проводил, — Минхо не обратил внимания на вставку Хёнджина, продолжая рассказ. — И тогда мы начали общаться. Тот омега, Ёсан, не был его братом, это мальчик из детского дома, тут совсем недалеко, рукой до него подать. Между ним и Чимином разница в десять лет, представляешь? Но они истинные. Чимин сразу понял, а омега в силу возраста даже и слов таких не знал ещё. Чим опекал его, как мог, забирал из садика, повёл в первый класс, кормил. Он хоть отъелся благодаря Чимину, а раньше такой тощий был, будто святым духом питался. — Боже, — качает головой Хёнджин. — Ёсану повезло встретить Чимина. И вообще иметь Чимина. Как у них дела в отношениях? — Раньше у них отношений как таковых и не было. До восьми лет он уверенно называл его хёном и считал старшим братом, а потом вдруг что-то изменилось, может, он просто стал старше, конкретно не знаю, но теперь Ёсан зовёт Чимина по имени и он не представляет без него жизни. Только не думаю, что пока до сих пор понимает истинность, её ценность, а ещё разницу в возрасте. Между нами с тобой всего два года, а у них целое десятилетие. — Ёсану двенадцать? — Да. У Чимина две подработки, учёба в универе и большие планы на будущее, так что иногда я сюда захожу в его смены и позволяю ему немного отдохнуть и побыть с Ёсаном. Сейчас он опять поведёт его кушать. — Ёсану так повезло, на самом деле, — задумчиво тянет Хёнджин, слегка потягиваясь на стуле. — Он будто в лотерею выиграл. — А ты разве не выиграл? — Я уже забрал приз. — Вот оно как… Хёнджин никогда не целовался на задних рядах в кино, это правда, так что сравнивать он не может, но целоваться в будке над зрительным залом было просто потрясающе, в этом он с Минхо точно спорить не будет.***
За столом неуютно. Нет, обычно за ним тоже было совсем не радужно, но сейчас вообще повеситься хотелось от нагнетающей атмосферы, царившей в столовой. Хёнджин сидел рядом с Минхо, но это было единственным, что хоть как-то его успокаивало. На разных концах столов сидели главы семейств. Отец Хёнджина, Хван Намджун, по правую руку от него был усажен Чанбин, слева папа Хёнджина, Ким Тэхён. Сам омега сидел слева, рядом с папой. Вообще, омеги всегда сидели с левой стороны стола, ориентируясь на старшего альфу своей семьи, и это не обсуждалось, просто сейчас деление было ещё более очевидным. Прямо напротив Намджуна неприступной скалой возвышался отец семейства Ли, Чанёль, справа от него пустовало место старшего сына, затем уже сидел Минхо. Чанбин сидел рядом с Феликсом, а затем уже совсем близко к Чанёлю был его супруг, Ли Тэмин. Если до того, как все сели, Хёнджин помогал папе накрывать на стол и не чувствовал себя так неловко, то сейчас он готов был провалиться сквозь землю. Они с Минхо даже поели специально заранее, потому что знали, что сейчас им кусок в горло не полезет (Хёнджину точно, а вот Ли не откажется от свининки). — Предлагаю не тянуть и начать говорить сразу о том, что беспокоит наши семьи, — нарушил тишину Намджун, не прерывая зрительного контакта с Чанёлем, который выглядел, на удивление, расслабленно. — Да, я согласен с Вами, — кивает легко головой глава семьи Ли. — Прошу простить моего старшего сына, он будет с минуты на минуту. Неотложные дела. — Ничего страшного, мы все понимаем, да и то, о чем будет речь, касается только четверых наших детей, — соединяет пальцы рук задумчиво Намджун. — Меня очень беспокоят отношения между Ёнбоком и Чанбином… — А меня наоборот они не очень интересуют, — пожимает плечами Чанёль. — Течка вполне обычный физиологический процесс у омег, а Чанбин как нормальный альфа отреагировал абсолютно нормально на это явление, тем более, что их будущее мы с Вами и Вашим супругом не раз обсуждали. Главное, что все прошло хорошо и без последствий, ведь в столь юном возрасте не каждый ведет себя так разумно! — Стоит благодарить за это Вашего среднего сына. Мы бы все ждали пополнения уже сейчас, если бы не его здравомыслие. Стоит сказать Вам спасибо за воспитание таких прекрасных детей, — хозяин дома взял в руки приборы и все последовали его примеру. Послышался легкий стук приборов по тарелкам. Чанёль лишь еле заметно улыбнулся и посмотрел на Минхо, который немного сжался под взглядом своего отца, будто в чем-то провинился. — И, на самом деле, я был готов принести свои извинения за поведение Чанбина. — В этом нет нужды, — махнул своей здоровенной рукой альфа Ли. — Но мне не нравятся отношения между… Договорить старший не успевает, так как двери столовой шумно открываются и в помещение входит еще один альфа. Красивый, высокий, хорошо сложенный, по его походке и осанке сразу видно, кто его отец. Ли Чжухон вежливо кланяется всем родителям, извиняется за опоздание и занимает место рядом с отцом. Альфа очень красив, Хёнджин это сразу замечает, а Чжухон ловит на себе его взгляд и обворожительно улыбается, обнажая ямочки. Омега смутился и опустил голову, а Минхо продолжал смотреть внимательно на отца, потому что у него тут жизнь решается, между прочим. — Чжухон, ты вовремя. Так вот, мне не нравятся отношения, если их так можно назвать, между Минхо и Хёнджином, учитывая наши договоренности и срывающиеся сделки с иностранными партнерами. Одного брака недостаточно, как мы и говорили, но все же один вопрос остается открытым. Брак между Хёнджином и Чжухоном… — Простите?.. — вдруг вырвалось у Хёнджина, да так громко, что он привлек внимание всех присутствующих. Омегам обычно слово не дают, так что они сидят всегда тихо, слушают альф и не вмешиваются. — Прошу простить за грубость, — быстро лепечет Тэхён, хотя на него никто даже не посмотрел. Все альфы остались спокойны, даже Минхо, который лишь стиснул на своих коленях тканевую салфетку. — Брак между Чжухоном и Хёнджином состоится, — продолжает наконец Чанёль, а у омеги внутри все переворачивается раза три и смешивается с горечью. Его выдают замуж? Вот так? По договоренности, как в эпоху Чосон, да при живом-то истинном. — Мы истинные, — тихо роняет Минхо, и на него все удивленно смотрят. — Я давно понял, Хёнджин тоже. Вы не можете так поступить, — он поднимает свои шоколадные глаза сначала на опешившего отца, а затем на невозмутимого Намджуна. — Истинность — сказки, неужели такие взрослые люди до сих пор в них верят? Вы просто хорошо общаетесь, вот и все, но вскоре это общение прекратится и вы поймете, что и в одиночку можно дышать свободно. Истинных просто не существует, — Хван щурит хищно глаза и внимательно изучает лицо Минхо, вместо которого сейчас будто восковая маска без эмоций. — Но Чанбин и Ёнбок… — Плевать нам истинные они или нет, их брак тоже был запланирован, даже раньше, чем твоего старшего брата, — обрывает своего сына Чанёль. — Если они любят друг друга, то им очень повезло, но, повторяю, ваши чувства никого не интересуют, когда идет высшая игра, где нет места чувствам. На этом огромном рынке всегда идут расчеты, махинации, и каждый мечтает урвать себе кусок побольше, так что если ты не умеешь торговаться, ты просто умираешь. Нам приходится жертвовать вами, самым дорогим, своими детьми, чтобы удержать громадные компании в своих руках, а потом еще и объединить, — каждый внимает словам председателя Ли и думает о своем. — Мы желаем вам счастья и очень хотели бы позволить вам быть с теми, кто вам нравится, но такой возможности у нас просто нет. Это будет банально, но в будущем, когда вы встанете на места своих отцов, вы поймете, — альфа смотрел на альф, Феликс с Хёнджином лишь испуганно переглянулись. У Хвана губы скривились, а глаза стали влажными. Ёнбок лишь покачал отрицательно головой. Хёнджин не должен плакать, только не сейчас, не при всех, и тем более не при Чанёле, потому что омежьи слёзы он ненавидит. — Но сейчас от вас требуется лишь делать то, что вам скажем мы. — Такова участь тех, кому повезло родиться в богатых семьях, — тихо продолжает Намджун, оглядывая всех пятерых детей внимательно. В глаза ему внимательно смотрел только Чжухон, проявляя должное уважение, как к старшему альфе и не разрывая зрительного контакта. — Вы не вольны в выборе супруга, но и за свою обеспеченность и сытость тоже нужно платить, и вы можете думать, что эта цена слишком высока, ваше право, только изменить вы ничего не сможете. Так было с нашими родителями, с нами, так происходит у вас, и именно так случится у ваших детей. Это тяжелая ноша, которую вам придется нести с достоинством. — На твоём месте я бы был благодарен за свою свободу, — жестко обращается к Минхо Чанёль. — Можешь выбрать любого омегу, да хоть бету, все равно. Тебе я и слова не скажу, обещаю. — Я уже выбрал, — так же цедит альфа, всем существом напрягаясь. Хёнджин видит, что Тэмин чуть ли не плачет, глядя на своего ребенка; Хван спешит отвести глаза. — И ты выбрал неправильно, — невозмутимо отбивает отец. — Хёнджин принадлежит Чжухону. — У вас ведь уже есть один готовый брак, так зачем вам еще один? — вдруг открывает рот Чанбин и внимательно смотрит на Намджуна. — У тебя есть две рубашки, — переходит на метафоры Намджун, а Чанёль улыбается. — Они обе тебе нравятся, и выбрать одну ты не можешь, поэтому ты решаешь сшить из них одну. Шов на спине ты уже сделал, рукава готовы, и, казалось бы, все классно! Но ты сшил половины, где нет пуговиц, так уж получилось, и тебе придется держать рубашку руками, чтобы она не разошлась. Ты сможешь это вытерпеть, пока идешь до дома, чтобы там пришить пуговицы, но, представим, что ты не можешь попасть домой и ходить в этой рубашке тебе нужно будет еще очень долго. Поэтому ты решаешь сделать несколько стежков между двумя половинками. Если ты делаешь один стежок, то да, все будет держаться, но ты нервничаешь, ведь его так легко порвать, это так… Не надежно, понимаешь? Но если ты не поленишься и сделаешь второй, ты не будешь нервничать, все точно не разойдётся. Это лишь игра, это все игра, которая началась, стоило отцу узнать, что он омега. Именно в тот момент в голове Намджуна, видимо, пронесся отличный план по извлечению наибольшей выгоды. Вот так твою судьбу решают двое альф, чтобы сшить рубашку. У Хёнджина счастливые воспоминания в голове пролетают, и во всех есть Минхо, в каждом эпизоде его счастья есть его теплые руки, ласковая улыбка и мягкие губы, каждое воспоминание пахнет им, пахнет кофе и счастьем, а теперь все это у него отбирают просто так, по щелчку пальцев. И омега не может снова не посмотреть на Чжухона. Красивый. Отвратительно красивый, такой, что плакать захотелось еще сильнее, потому что ему он кажется уродом в сравнении с тем, кого он уже любит, и это тоже не честно. Старший ни в чем не виноват, как и сам Хёнджин, но смотреть на Чжухона сейчас невыносимо. Из глаз брызгают слезы, стекают по щекам. Омега дергает за руку папу, мотает головой в сторону выхода и тот ему кивает. Омега срывается из-за стола и как можно быстрее убегает в свою комнату. Люди внизу не услышат, как он плачет, они этого не увидят. Хватит с него унижений.***
— Хён, ты же можешь отказаться! Ты можешь предложить вместо Хёнджина омегу Чонов или Минов, они такие же партнеры и акционеры, это ведь возможно! — Конечно, возможно, — кивает головой старший, не отвлекаясь от своего смартфона, сидя в салоне автомобиля рядом с младшим. — Пожалуйста, Чжухон!.. — А тебе не приходило в голову, что я не хочу? — пронзает взглядом альфа брата. — Я вечный мученик отца, потому что родился первым, я предпочел бы отказаться от всего этого, чтобы быть тем, кем я хочу, но у меня не было выбора. Я спас тебя, так можешь строить свои игрушечные самолетики и не думать о том, что прикажут тебе сделать завтра. Впервые за столько лет отец спросил у меня, чего хочу я, кого хочу я. — Ты знал… — выдыхает пораженно Минхо. — Ты все знал про… — Конечно, я все про вас знал, — смеется Чжухон. — Я захотел его, и теперь он будет моим. Хван Хёнджин очень красив, правда? — поднимает брови и притворно ласково улыбается брат. — Он просто потрясающий, а как пахнет, м… Он будет хорошим мужем, ты ведь думал об этом, правда? Ну, конечно, думал, а теперь тебе больно, потому что с тобой он не будет. У Минхо сжимаются кулаки и челюсти, еще немного и он бросится на Чжухона, а тот все продолжает издеваться. Куда делся его любимый хён? — Видел его папу? Такой красивый, понятно, в кого Хёнджин такой, но он ведь еще лучше, красивее! Дети тоже красивые будут, аж представить страшно… Чжухон все знал.Congratulations, so you win again