Леночка

Обещанные Олегом черные камни — плоский, высокий, и плоский, низкий, выделялись на фоне серого берега массивным зловещим пятном. Прямо стол и неширокая скамья, созданные матушкой природой. Я неуверенно приблизилась к обоим, потрогала подушечкой указательного пальца гладкую, загаженную чайками поверхность «стола» и вздохнула. Наверное, здесь будет удобно сидеть с Олегом бок о бок и попивать из стаканчиков вино, закусывая дыней. — Нравится? — мой курортный роман смотрел чуть ли не умоляюще. — Это тайное место, о нем знает очень мало людей, — в руках мужчина мял нечто, напоминающее белую, скомканную тряпку, очевидно, протереть столешницу. — Ты пока располагайся, Леночка, — предложил со светлой улыбкой, — а я тряпку намочу. Приберусь тут. Я с сомнением оглядела обляпанную пометом скамью и покачала головой: — Устраиваться негде, спасибо птицам. Сяду — испорчу платье, второе за вечер. Давай прибираться вместе? Олег поморгал на тряпку и, одобрительно хмыкнув, с треском разорвал ее пополам. — Отличная идея! — он протянул мне меньший кусок. — Вместе — и веселее, и быстрее. А ну, соревнование — кто быстрее добежит до воды? Я шустро схватила свою часть тряпки и, теряя вьетнамки, бросилась к линии прибоя. Не замедляясь, обернулась через плечо и, едва не споткнувшись, резко остановилась буквально в шаге от пенистых бурунчиков, готовая взорваться от возмущения. Оказывается, Олег вовсе за мной не следовал — стоял возле черных камней, как и прежде, и скалил ровные зубы. Разыграл… — А ты… гад, — сообразив, в чем дело, я резко крутанулась на пятках и метнулась обратно к мужчине, вся — сплошная ярость и возмездие. Преодолела разделяющее нас невеликое расстояние метра в четыре в три не по-девичьи длинных прыжка и неожиданно попала в распростертые объятия. — Леночка, — всхлипнул давящийся хохотом Олег в мое запрокинувшееся лицо, — ты… Приподняться на цыпочки — секунда. Очутившись губами почти вровень с суховатыми губами мужчины, я отрицательно надула щеки и весьма громко заявила: — Сначала — уборка, потом — вино с дыней и купание. Поцелуи — последние. Именно в этом порядке, другого не приемлю. Угу. Так Олег мое супер веское мнение и учел… — Лучше чередовать, — он крепко прижал меня к себе. — Намочили тряпки — поцелуй. Протерли стол — поцелуй. Протерли скамью — поцелуй. Достали из авоськи бутылку… — …поцелуй, — я смешливо сморщила нос, чувствуя — очки сползают с переносицы. — Целуй уже, — разрешила, зачарованная интимностью момента, — пока я добрая. Олег не заставил себя упрашивать и уверенно накрыл мой рот своим. Не давя, не подчиняя волей сильнейшего — знакомясь и изучая. Оттолкни я мужчину сейчас — он бы непременно прекратил. Но я не оттолкнула, наоборот, жадно подалась ему навстречу, как заблудившийся в пустыне, умирающий от жажды путник к источнику спасительной воды. И мы куда-то ненадолго провалились. Совсем ненадолго, минут на *цать. В этом «куда-то» было замечательно — нежно, сладко и жарко, бухало в висках и груди и сбоило участившееся, одно на двоих дыхание, отдающее мятой и табаком. Не «куда-то» — заповедный оазис, не помеченный на карте жирной красной точкой, в котором третий — лишний, а окружающее растворяется в перламутровой дымке, временно утратив важность. Первым опомнился Олег, не я — разжал кольцо рук и отпрянул назад. — Леночка, — мужчина жмурился, чем-то чрезвычайно смущенный. — На пока, пожалуй, достаточно. Тебя следует пить неторопливо, как хорошее, зрелое вино, смакуя на языке каждый глоток — его терпкость и смешанную с мягкой кислинкой сладость. Баба Яга против столь стремительного развития событий. Выходи за меня замуж. Вот те раз… Я растерянно попятилась, облизывая кончиком языка уже успевшие припухнуть губы, и потрясенно икнула — бархатный, насыщенный искреннейшими эмоциями баритон Олега прозвучал чрезвычайно проникновенно в ночной тишине. Сюрприз, Леночка… Другие твои ухажеры, коих, впрочем, было не так уж и много, не заморачиваясь, сгребали тебя в охапку и валили на ближайшую горизонтальную поверхность… До сих пор касающаяся мускулистых бедер Олега юбкой, я поправила указательным пальцем перекосившиеся очки и потупилась, донельзя смущенная. — Замуж? — пролепетала. — Ты шутишь, да? Олег прелестно зашевелил бровями: ага, замуж. Я, подражая ему, тоже пошевелила бровями и прошептала: согласна. Сумасшествие — оно заразно, знаете ли, а впереди — пять суток отпуска. Лена Акимова — редкостный экземпляр девицы и заставит Олега передумать и расторгнуть помолвку не сегодня, так послезавтра. Хотя бы потому, что курортный роман обязан закончиться трагедией, разбитым девичьим сердцем, разлукой и морями пропитывающих находящуюся в городе Н подушку горючих слез. Еще — моей незапланированной беременностью и отказом Олега от нашего случайно зачатого ребенка.

***

Отмыв, в четыре руки, помет с черных камней, я и Олег уселись на скамью именно так, как мне мечталось ранее — бок о бок. Мой скоропалительный жених достал из авоськи дыню и положил на столешницу. Рядом с дыней мужчина аккуратно, почти без стука поставил бутылку и полез в пакет за одноразовыми стаканчиками и штопором. — Тарелок нет, — он с извиняющейся улыбкой вытащил и то, и другое, — извини, забыл. Но есть рулон туалетной бумаги. Я взяла протянутый Олегом штопор и поднесла поближе к лицу — тяжелая штучка из современных моделей, весьма удобная в хозяйстве. Закручиваешь его в пробку, нажимаешь на расходящиеся рычажки, и — хлоп, готово, вино откупорено. — Кто нарежет дыню? — спросила. — Я или ты? Олег покачал головой: конечно, я, еще поранишься ненароком, и бросил на столешницу обычный, приличных размеров кухонный нож со сточенным лезвием и потемневшей от времени деревянной рукояткой. Пока я возилась с бутылкой, мужчина ловко разделил дыню на половинки и вытряхнул из нее состоящую из мелких, продолговатых косточек сердцевину. — Аромат божественный, — сказал. — Корку счищать? Я пожала плечами, мол, без разницы, и жадно затрепетала ноздрями, сглатывая наполнившую рот слюну — медово-желтая внутри, истекающая прозрачным соком дыня действительно благоухала божественно. — Значит, не счищаю, — мужчина аккуратно пристроил обе половинки на стол и принялся резать на ломтики. — Разливай вино, Леночка, — велел. — По треть стаканчика, больше не надо. Я охотно подчинилась и на треть наполнила пару стаканов темно-красной жидкостью. — Крымское полусладкое, — представил Олег напиток. — Мое любимое. Пригуби, познакомься. Я взяла стакан и поднесла к носу. Осторожно понюхала вино и одобрительно кивнула: пахло очень приятно — жарким южным летом и праздником. То, что доктор на курорте прописал, ни добавить, ни убавить. Отхлебнула совсем чуть-чуть, буквально капельку, погоняла на языке — терпковато, кисло-сладко и насыщенно, и проглотила. Замечательно, мур-р-р. — Отличный букет, — искренне похвалила напиток. — Я тоже такое люблю. Дорогое, наверное… Олег лишь фыркнул. — Ну, если пить его ежедневно ящиками — разоришься. А раз в неделю-две бутылочку в хорошей компании — мне лично вполне по карману. Ешь дыню, — он подпихнул ко мне импровизированную бумажную салфетку с ломтиками фрукта. Та уже успела намокнуть от сока. — Поедим — и купаться. Только далеко, чур, не заплывать — не ночью, опасно. Я двумя пальцами ухватила первый ломтик и впилась в него зубами. Девичье счастье на самом деле очень простое: улыбка симпатичного, неглупого, умеющего красиво изъясняться мужчины, зрелая дыня, качественное крымское вино, теплое море и луна. А дальше… Дальше жизнь покажет. Зачем загадывать заранее? Наслаждайся волшебством подаренного небесами момента, Леночка Акимова, и не думай о плохом.