Два года спустя
Два года прошло, но воспоминания и миражи прошлого всё ещё не покидали её, так же, как и надежда. «Первый побег за целых пять лет»… Она помнила, как тогда вздохнул Первый чародей, вздохнул с грустью и удивлением, и всё равно исполнил жестокий приговор. Что ж, с тех пор повторных попыток сбежать из Круга и правда не было, жизнь магов вроде бы потекла своей чередой, но что-то будто оборвалось. В ней и во всех окружающих. «Кто знает, может, усмирённым быть не так уж и плохо?»… Она помнила, как сказал это Лиам в последнее с ним свидание. Последнее, потому что Лиам, которого она теперь знала, был лишь эхом того человека, чей голос пробуждал мысли о свободе, призывал бороться с несправедливостью и вёл за собой магов-мятежников… А на деле глупых и неопытных юнцов, не умевших даже правильно держать посох. «Дурак-дурак-дурак» — фыркнула про себя Рейвен, подавляя необъяснимое раздражение, и начала быстро перелистывать страницы толстой книги. — Рей? Девушка испуганно оглянулась. — Ах? Это ты… Привет, Ло. Маленькая, изящная эльфийка подошла как всегда бесшумно, точно кошка. Но повадками Ло скорее напоминала котёнка. Она была лишь немного младше своей подруги, однако и во внешности, и в характере у неё оставалась какая-то детскость, наивность: это проскакивало и в её доверчивом зелёном взгляде, и в развязной, но неловкой походке девочки-подростка, и в озорном смехе, что раздавался буквально из-за всего. Ло заглянула подруге за плечо: — Какие сутки ты уже сидишь в библиотеке? Тебя целыми днями не видно. Что-то исследуешь? — голос Ло, звонкий и бойкий, не проносился эхом по просторной библиотеке, что могло показаться странным непривыкшему человеку. Благодаря особому заклинанию глушения в библиотеке всегда царила немая тишина. Это должно было помочь сосредоточиться, но на деле жутко напрягало. В детстве Рейвен потерялась тут, долго бродила кругами, звала на помощь, пока не сорвала голос. Но никто не слышал. Сейчас же девушки эффекта заклятия даже не замечали. — Ну, почти, — ответила Рей и захлопнула толстый томик с длинным названием «Трактат Аугустина Оресианского о тени и связи человека с ней». — За это время ты могла бы прочесть тут всё. Сколько недель я уже тебя не видела? — Один день, Ло, всего лишь один день, — ухмыльнулась Рейвен. — Я не виновата, что новая книга Варрика Тетраса такая увлекательная. — «Трудная жизнь в Верхнем городе?» Да она просто потрясающая! Я рада, что ты всё-таки решила почитать Тетраса! Вот увидишь, тебе понравится, — вдруг оживилась эльфийка, но тут же нахмурилась. — Стой… Я не помню такой обложки… Рей прыснула со смеха: будет ещё она тратить время на писанину Варрика Тетраса, который шпаклевал свои романы десятками за год? Ну и пусть, что эльфийка от них без ума… Тема была острой, так как зачастую их разговоры о книгах перерастали в споры, а затем и в целые дебаты о назначении литературы. Ло, как истинная представительница эльфийской расы, говорила, что литература в первую очередь нужна для того, чтобы развивать чувство прекрасного. Рей противилась и настаивала: научные книги не только интереснее, но и полезнее глупых стишков и любовных романов хотя бы потому, что рассказывают о чём-то реально существующем. Жанровые предпочтения у них были прямо противоположными. — Ну зачем ты меня обманываешь? Я-то надеялась, что ты наконец перестала судить книги, даже не читая. Варрик Тетрас неплох, правда неплох, — с долей сожаления произнесла Ло и покачала головой. — У меня всё равно сейчас нет времени на такую беллетристику. Она слишком простая, носит лишь развлекательный характер и… Впрочем, ладно. Ты ведь ко мне не книжки обсуждать пришла. Что-то случилось? Эльфийка лишь загадочно повела плечами и молча уселась напротив, но как бы она ни пыталась навести тумана, Рей поняла: что-то её беспокоит. Также Рей знала, что долго она всё равно не утерпит и скоро сама всё расскажет, а потому девушка снова уставилась в свою книгу, изредка поглядывая на Лофверлиан. Ло говорила, что её имя переводится как «любовь, возвышающая к небесам». Красиво, конечно, но слишком сложно — язык сломаешь в нескольких местах. Короткое прозвище «Ло» прижилось быстрее, ведь вполне подходило игривой и беззаботной чародейке, что сейчас со скуки шаркала по полу ногами… «Тевинтерские маги имели опыт более тщательного изучения тени. Благодаря им, нам доподлинно известно, что…» Шарк-шарк, шарк-шарк… »…что любой человек попадает туда во сне. Но тогда возникает вопрос: попадает ли в Тень человек, не видящий снов вовсе? Эксперименты…» Шарк-шарк, шарк-шарк… »…показали, что на них Тень оказывает немного иное влияние: сон их спокойнее, это факт, но…» — У меня и правда есть одна проблема. Рей тут же отложила книгу в сторону и повторила вопрос. — Что-то случилось? — Ничего страшного, конечно, но… Мне пришло письмо от сестры. Точно-точно пришло — это мне сказала старшая чародейка Мириам. Но храмовники мне его не отдают, они вообще сказали, что я ошиблась и что для меня сегодня ничего нет, — её голос поломался от обиды или, может, возмущения, но эльфийка быстро взяла себя в руки и смущённо отвернулась. — Я хочу разобраться. Но мне немножко страшно идти одной. Сходим вместе? — Конечно! — вскочила Рейвен. — В этом нужно разобраться! Перед тем, как немногочисленные письма передавались ученикам Круга, они проходили тщательную проверку у цензоров. Так, письма, в которых вдруг нашли подстрекательства к побегу, «нежелательную» информацию, рецепты каких-либо эликсиров или что-нибудь подозрительное, могли просто не попасть к своему адресату. Посылки были запрещены вовсе. Ещё более тщательной проверке подвергались ответы магов: о том, как они проживают в Круге и что в нём происходит писать строго запрещалось. Рей, как и многие другие, считала это ужасным. Что за копание в чужом белье? Маги Круга тоже имеют право на личную жизнь! Ну и пусть, что за эти 18 лет в Абан-Зера ей не прислали ни единого письма! Возмущало то, что нечто подобное могло случиться с её близкими! Например, с Ло. С эльфийкой под руку, девушка стремглав сбежала с лестницы, кинулась в крыло храмовников. Нарастающее раздражение путало её мысли: может, маги и считаются в башне чуть ли не заключёнными, они не позволят этим жестянкам запугать себя. Рей кожей чувствовала, что сквозь забрала на неё с Ло направлены совсем не доброжелательные взгляды тех, кто их «защищает» от внешнего мира. Или, лучше сказать, внешний мир от них. Но Рейвен не прятала глаз, она гордо подняла голову, показывая, что даже здесь, на их территории, она ничуть не напугана. «Святая Андрасте, Лиам! Что они с тобой сделали? Что они с тобой сделают?!» Прямо перед дверью почтмейстера Рей чуть не врезалась в эльфийку, что резко остановилась, словно неуверенная галла перед большим обрывом. — Что не так? — Может, Мириам и правда что-то перепутала? Или письмо просто потерялось? Такое бывает. Мне бы не хотелось выдвигать какие-то претензии зря. — Разве старушка Мириам может что-то перепутать? Она дотошна, как гном! Письмо точно у них, и им лучше отдать его поскорее… — немного подумав, Рей добавила. — В любом случае, спросить стоит. Они вошли в большой светлый кабинет, где первым делом в глаза бросались тяжёлые деревянные столы, стоявшие параллельно друг другу. Все они были аккуратно прибраны, а за ними сидели усмирённые маги, что с бесстрастными лицами проверяли списки, оформляли документы, писали бумаги или… чем там обычно усмирённых заставляли заниматься? Чаще всего смертной скукой, до которой руки ни у кого, кроме них, не доходили. Рей посмотрела на них с жалостью, те же не подняли и головы. По сияющему паркету раздались шаги и типичное бряцанье. «Чем могу помочь?» — почтительно спросил храмовник с седой бородкой. — Нам нужен почтмейстер. — По всем вопросам обычно обращаются ко мне, к почтмейстеру — лишь в действительно критических ситуациях. Неужели, дамы, ваш случай настолько чрезвычаен, что я совсем ничем не смогу помочь? — покровительственным тоном, с снисходительной усмешкой, спросил он и принялся наглаживать свою бородку, без капли стыда уставился на вошедших. Рейвен заскрипела зубами: этот старикашка, видимо, перепутал их с мадамами и моннами, которым любезно подавал ручку на приёмах в дни своей молодости. Наигранная вежливость. Ло нашлась быстрее, чем её подруга: — Мне пришло письмо сегодня, но мне его не отдали. Может, оно куда-то затерялось? Или его ещё не успели проверить? — Всё может быть. Давайте поищем. Как вас зовут, монна? — Лофверлиан Тэлласан. — Хм… Рыцарь почесал свою лысеющую тыковку и направился к небольшому столику, на котором лежал тяжеленный том — учётная книга. Рей, стоявшая у самого плеча храмовника, терпеливо наблюдала, как он листает страницы. Может, их Круг и был небольшим, документации велось огромное количество. «Такое ощущение, что здесь и в отхожее место без рапорта не сходишь…» — подумала магесса, поглядывая на целые ряды шкафов с бесконечным множеством ящичков и полочек. — Хм… Хм… — задумчиво засопел старик. — И правда, на сегодня вам ничего не доставлено. — Как? Точно?.. Но старшая чародейка мне сказала… Может, меня просто забыли записать? — совсем растерялась Ло. Рейвен вдруг слегка оживилась. — Точно. Усмирённые никогда ничего не забывают, они очень сконцентрированы на своей работе. — И это так, — подтвердила Рей. — Они ничего не забыли. Вот же её фамилия — Тэлла… Девушка указала в книгу, но храмовник тут же захлопнул гроссбух, чуть не прищемив ей пальцы. Вид, взгляд, даже голос его поменялись, и из насмешливых и радушных превратились в безразлично-суровые. — Нет, вы ошиблись, а я, кажется, ясно сказал — сегодня вам ничего не пришло. — Но я же видела, что… Рыцарь посмотрел на неё с таким презрением, с таким высокомерием, как тевинтерские хозяева смотрели на слишком бойких рабов. В общем, как на говорящую мебель… — Н-ну… Раз ничего, то мы, пожалуй, пойдём. Да, Рей? — Ло мягко взяла подругу за руку, но та сразу высвободилась. — Нет, Ло. Мы же пришли разобраться? Надо разобраться. Ты в списке есть, и я это прекрасно видела. Я пока не ослепла. Так почему же ты не имеешь права забрать своё письмо? Или хотя бы узнать, в чём дело? — запальчиво произнесла Рейвен, впритык подходя к храмовнику, что буквально вдавливал книгу в стол. — Монна, скандалом вы ничего не добьётесь. Я повторюсь: сегодня вашей подруге писем не приходило. — Да ну? Так почему бы не показать нам учётную книгу? Так, просто, чтобы развеять сомнения. — Я ничего вам показывать не должен, — коротко и ясно ответил старик. — Рей… — с тихим укором повторила эльфийка: Ло явно была смущена и немного напугана. — И всё-таки позвольте… — Не позволю, вы мешаете мне работать. Хильдебранд, проводи дам. Тут уж было не до пререканий: сопровождать их явился чуть ли не двухметровый детина, весь закованный в металл. С таким Рей не решилась спорить и сразу прикусила язык, когда почувствовала его крепкую хватку на плече. Перевес был не на их стороне, и вот уже две магессы молча проходили по коридору под насмешливыми взглядами храмовников. Рейвен казалось, что они ликуют. Но её подруге было совсем не до того: она хлюпала носом, еле удерживая слёзы стыда и обиды. У выхода из казармы Рей встряхнула плечом, высвободившись от властной руки: — Спасибо, дальше мы дорогу знаем. Ло сохраняла молчание, но на лестнице, как только они остались наедине, сразу высказала всё, что у неё накопилось за эти напряжённые минуты. — Что это было, Рей? Я чуть от стыда не сгорела! Мы стояли там, как дурочки, и что-то ещё требовали! Он же сразу ответил — письма нет, а ты?.. Что за претензии, что за напор? — её губы задрожали, нос захлюпал ещё чаще, а брови гневно изогнулись. — Откуда тебе знать, что там с письмом! Рей растерялась. -Но я правда видела твоё имя в списке! — попыталась оправдаться девушка и успокаивающе подняла руки. Ло очень злилась, но не сколько на неё, сколько на храмовников... однако направить гнев на подругу было намного проще, чем ответить тому, кто сильнее и больше тебя. — Может и видела, но сцены были совсем не к месту. Письмо отняли, и… и Создатель с ним, я дождусь второго, хоть и придётся ждать целый месяц… А теперь на меня могут пожаловаться моей наставнице! А что если она посчитает меня слишком буйной и откажется от меня? — Погоди, она не… — Лучше бы я одна со всем разобралась! — воскликнула Ло и, не желая слышать какие-либо возражения, побежала прочь. Рей облокотилась на перила и недоумённо уставилась на мраморные ступени потухшими глазами: прежнее возбуждение вдруг оставило её, остались лишь смущение, грусть, от того, что она могла навлечь на подругу беду и… недоумение. И правда, что только нашло на неё? Конечно, письма от сестры были очень дороги для Ло, однако Рейвен сегодня действительно перегнула палку. Откуда это несвойственное ей упрямство? «Я сама нахожу поводы для спора с храмовниками» — ответила себе Рей, в волнении кусая губы. — «Я только и пытаюсь, что столкнуться с ними, чтобы хотя бы так вернуться в тот день, когда не смогла помочь Лиаму и его усмирили… Я уже ничего не сделаю с этим, но… Я всё исправлю. Вот увидишь, Ло, совсем скоро и ты меня простишь».***
Она дождалась глубокой ночи, когда все кабинеты будут пустовать. Конечно, храмовники бодрствуют в любое время суток, но ночью всё же меньше глаз, а рядом точно не станет шататься этот любезный старик, что выпроводил её. Раздумывая о сегодняшнем дне и о скорой вылазке, Рей в мучительном ожидании крутилась в постели. Разные мысли лезли ей в голову. Как она найдёт нужное письмо? Оно точно всё ещё там? А если её вдруг поймают, то как она будет оправдываться? Не страшно, если мага застукают за ночной прогулкой — обычное дело, за которое всех не накажешь, и она отделается выговором: а если её поймают в канцелярии за кражей письма? Тогда Рей могло ожидать самое серьёзное наказание, учитывая ту строгую политику, что вёл по отношению к ним рыцарь-командор. Защиты от Первого чародея она тогда не дождётся — тот во всём поддакивал храмовникам, особенно в последний год, когда господин Финнеган совсем потерял зрение. Её так называемый «план» был совсем сырой, и, похоже, помочь ей могли лишь её ловкость и удача. Времени что-то менять и обдумать не оставалось, но не идти Рейвен тоже не могла… Когда все магессы в их общей спальне мирно сопели, уже погрузились в Тень и видели сны, Рейвен почувствовала, что пора, и поднялась с кровати. Стояла непроглядная тьма, лишь на ощупь девушка добралась до двери и вышла в коридор, как вдруг… — Проснулась? — прозвенел голос у самого уха. — Ещё не утро. Ты должна спать, а не болтаться здесь. У каждой спальни ночью стоял дежурный, порой не один, и Рей была к этому готова. Сегодня их сон охранял лишь один храмовник, точнее сказать, храмовница: она была без шлема, и магесса спокойно могла разглядеть её впалое утомлённое лицо с мешками под глазами и светлые волосы, неаккуратно собранные в пучок. — Мне нужно в уборную… — использовала Рей самую типичную отмазку. Все маги говорили так и в итоге выскальзывали на встречи, порой на свидания или просто бездумные прогулки по замку, и никогда, никогда они не шли туда, куда говорили. Этот факт был известен всем, и от осознания того, что и храмовница всё знает, девушка неловко улыбнулась и виновато похлопала глазами. «Если она отправит меня назад в спальню — все планы разрушены» — осознала она, напряжённо вглядываясь в лицо храмовницы, но оно даже не дрогнуло. — Ну, ладно уж, иди. Рей выдохнула и пошла, но ей казалось, что женщина смотрит на неё с подозрением и прожигает её спину внимательным взглядом. Что, если храмовница увидит, как она свернула не туда? Заметит, как она спускается с лестницы? Окликнет ли её тогда? Магесса ускорила шаг, пока навязчивая тревога не ударила по ней, точно молотком. — Стой! От резкого отклика сердце Рей не просто ушло в пятки, оно остановилось. Рейвен встала как вкопанная, не смея развернуться к дежурной лицом — инстинктивно девушка приготовилась рвануться с места и бежать без оглядки. Что, конечно, будет очень глупо, но так она и поступит, если услышит за спиной бряцанье доспехов… И будь что будет! Но она услышала лишь протяжный зевок. — Если будешь проходить мимо кухни, принеси мне отвар из эльфийского корня, пожалуйста… Я ужасно устала и вот-вот усну… — К-к-конечно, я принесу, — махнула чародейка рукой и как ни в чём ни бывало продолжила путь, хотя ноги вдруг стали ватными, а пот целыми градинами стекал у неё со лба. Сердце неуверенно продолжило ход, проклиная всех храмовников на чём свет стоит. Создатель видит, так можно и приступ схлопотать! По дороге Рей чуть не столкнулась с ещё несколькими рыцарями, несущими свой дозор, но магу, прожившему в Круге всю жизнь, легко было избежать неприятной встречи — достаточно быстро свернуть в другой угол, спрятаться за гобеленом или занавеской, укрыться в тени огромной статуи. Ни раз и ни два она проделывала это во время вылазок. Но вот казармы, куда ей заходить никогда не было необходимости, вызывали у неё беспокойство — магесса понятия не имела, где там лучше укрыться, сколько там будет охраны. На удивление, не так много, как она ожидала. Скорее всего, рыцари и не предполагали, что кто-то из крысят-магов наберётся наглости заглянуть в их змеиное логово. Девушка, словно мышка, промелькнула в нужное крыло и пробралась к почтмейстерской двери, что скрипнула так предательски громко. Рей даже слышала, как кто-то вернулся в коридор, чтобы узнать, в чём дело, но теперь она чувствовала себя в безопасности. Оставалось только покончить с её тёмными делишками. В первую очередь она подошла к гроссбуху на круглом столике и быстро начала искать нужную запись. — Лофверлиан Тэлласан… Вот она! — пробубнила под нос Рей, проводя пальцем по строке. — Имя: Лофверлиан Тэлласан. Раса: эльфийка. Ранг: ученица. Доставлено: письмо 1 шт. Приказ: изъять. Причина: подстрекательство к побегу, нежелательная информация. Фраза «изъять» не обещала ничего хорошего. Вряд ли письма с такой пометкой надолго здесь задерживались, а это могло значить, что Рей зря явилась сюда посреди ночи. Но она не сдавалась. «Где же могут храниться «опасные» письма от родственников с «подстрекательствами к побегу»?» — начала размышлять девушка, гуляя по пустующему кабинету. — «Письмами занимаются в основном усмирённые. А у них всё всегда под контролем, и зря ничего не пропадает… А что, если письма сразу сжигают?» Светлая мысль посетила её как раз в тот момент, когда она натолкнулась на большие мешки, набитые корреспонденцией. Как бы Рей не хотела верить в больших и злых храмовников, письма они не сжигали, а отсылали обратно к отправителям. Впрочем, ей с этого было даже лучше. С помощью несложного заклинания магесса вытащила из мешка нужное письмо и сразу же спрятала за своей мантией. Путь назад был в точности таким же, и Рейвен не могла сдержать хитрой улыбки от того, что всё оказалось совсем несложно, и она смогла всё так ловко провернуть и теперь может спокойно лечь спать, но на лестнице она вспомнила о просьбе дежурной храмовницы и мельком заглянула на кухню. Когда она возвращалась в спальню, то стражница уже дремала, припав головой к стене.- Монна? Монна, проснитесь, вы на посту, — Рей потрясла её за плечо, и женщина резко очнулась, похоже, не сразу осознав, где она находится и сколько времени прошло. Кто знает, кто ещё, кроме Рейвен, успел за это время улизнуть из спальни? — Мне кажется, что вы уже очень давно не спите, — предположила магесса, вкладывая в руку сонной храмовницы горячую чашу с отваром. Эльфийский корень, как известно, ободрял и прогонял усталость, но и он не мог заменить полноценный сон. — Да, давно. Я уже несколько смен подряд на дежурстве, а это уже… двое суток. — Но почему? — Подруга внезапно попросила её подменить… У неё «свидание», — кисло ухмыльнулась женщина и отхлебнула из чаши, больше ничего не поясняя, и чародейка ушла, думая над тем, во многом ли дружба двух храмовниц отличается от дружбы двух магесс.***
В гостевой зале, у главного входа, образовалась целая толпа: она гудела, волновалась, накатывала на неё и отталкивала, не давая пройти вперёд и увидеть вошедших. Ворота, обычно крепко-накрепко запертые, теперь были нараспашку раскрыты, и Рей видела через них чёрный кусок ночного неба, чувствовала бушующие порывы ледяного ветра и слышала чей-то тяжёлый шаг. «Кто бы это мог быть?» — подумала Рейвен, протискиваясь сквозь людей. — «К нам далеко и сложно ехать, и на корабле не доплыть — вокруг только скалы и лёд. Редко в нашем Круге бывают гости» Но, увы, это были не гости. В замок с тяжёлой охоты возвращались его законные хозяева — мимо проходили храмовники в красно-серебряных доспехах, слегка припорошенных снегом, все в алых капюшонах, точно палачи, и с острыми клинками, с которых стекала свежая кровь. Рейвен отшатнулась от этого зрелища и поняла, что её подташнивает, ведь зал наполнился густым запахом железа, мяса и окровавленных ран. Так пахло поле битвы, когда сражение только окончилось. Напольная плитка уже покрылась дорожкой из следов и растекающихся пятен, а строй храмовников всё не заканчивался, и девушка потеряла счёт солдатам, этим безликим мясникам, как вдруг среди их грозных фигур появились другие, в тёмно-синих мантиях и с тяжёлыми цепями на руках, что звенели в такт их шагам. Из груди её невольно вырвался вздох. Сбежавшие маги, а точнее, те, кого вернули живыми, представляли собой жалкое зрелище: подгоняемые рыцарями, они еле плелись, скорбно опустив головы; многие скалились от боли, истекали кровью, но никто не издавал ни стона, ни крика, только облачка горячего дыхания у их ртов показывали, что мимо проходят живые люди, а не восставшие мертвецы. Рей тревожно всматривалась в участников процессии, надеясь, что на этот раз она не увидит среди них его, Лиама… Но это была напрасная надежда. Она узнала его сразу. Организатор побега шёл рядом с самим рыцарем-командором Александром, что вёл парня на цепи, точно пса. Ярость превратила лицо командора в морду огра, он резко и с ненавистью тянул пойманного за собой, и Рейвен, которую охватил безотчётный страх, не удержалась, крикнула: — Лиам! Юноша вздрогнул от звука знакомого голоса, оглянулся на неё и, поднимая синий капюшон, заулыбался подруге окровавленным ртом, ввергая её в ещё больший ужас. — Святая Андрасте, Лиам! Что они с тобой сделали? Что они с тобой сделают?! — закричала чародейка, но никто не обратил на неё внимания, а процессия неумолимо шла дальше, рассасываясь в качающейся, гудящей и безразличной, как море, толпе. Совсем скоро Рейвен потеряла Лиама и рыцаря-командора из вида, а за ними появлялись всё новые храмовники с пленниками на цепях, и этому не было конца.***
— Вот, — без лишних слов Рей вытащила из-под мантии письмо и вручила его подруге тем же утром на той самой злополучной лестнице, где они поссорились. Хвастаться или радоваться у Рейвен не было сил — магесса и не думала, что сон играл такую важную роль в её обычной жизни. После своей вылазки она так и не поспала нормально, ведь всю ночь её тревожили странные, пугающие сновидения, которые она, однако, уже не помнила. — Моё письмо! Ты его достала! Но как? — удивление на лице Ло сменилось широкой улыбкой, а глаза засияли радостью и благодарностью. — Впрочем, я догадываюсь… — Да, пока ты нежилась в кровати, ночью я бегала от храмовников. Надеюсь, не зря. — Совсем не зря! Спасибо, спасибо огромное! Мне не терпится его прочитать! — пылко воскликнула эльфийка и нежно взяла подругу за руки, заглянула в её глаза. — Пожалуйста, прости за то, что я наговорила тебе вчера… — Ты была зла, я понимаю, — кивнула Рей, и все обиды между ними забылись. — Я тоже была неправа, но мы бы с тобой и не поругались, если бы храмовники не устанавливали свои порядки и не врали бы потом нам прямо в лицо. Твоё письмо изъяли, потому что нашли там «нежелательную информацию» и «подстрекательства к побегу». — Что-о-о? Понятия не имею, что такого Сибилл мне могла написать… Девушки резко замолкли, когда мимо них по лестнице поднялись несколько храмовников, и продолжили разговор, когда те скрылись из виду. — Что ж, есть только один способ узнать, — проговорила Рей полушёпотом и заговорчески улыбнулась.