Как приручить дракона 3: Сумеречный призрак (Обновлённая версия)

Остров Рогатого Зайца был очень далеко — примерно шесть часов к северо-востоку от Олуха без остановки. Со скоростью ночной фурии это занимало немного меньше времени, однако всё ещё было довольно долго и утомительно. Беззубик, вызывая недоумение всадника, очень подозрительно оглядывался. Он учуял очень знакомый запах, однако не мог сказать другу о том, кому же именно он принадлежал. Хэддок же больше думал не об этом, а о том, как противостоять Призраку и ещё важнее — его дракону. Вражеская фурия нападала на деревню, однако в прямом бою с Беззубиком ещё не участвовала. Тем не менее было понятно, что тот дракон был взрослее, крупнее и, скорее всего, не один раз дрался с другими. Кроме этого добавляло сложностей то, что он не поддавался воле вожака. Ни Иккинг, ни его названный брат не понимали этого. Чёрный дракон был уверен, что после победы над гигантским морским чудовищем именно он стал настоящим королём своих собратьев и все другие драконы будут подчиняться ему. Но чем же загадочен янтарноглазый зверь? Как же так вышло, что он такой особенный? Эти вопросы так и оставались без ответа. Большой проблемой для обоих друзей было ещё и отсутствие понимания стратегии коварного хозяина взрослой фурии. Иккинг даже не исключал возможности того, что в этот раз его и Беззубика будет ожидать ловушка с несколькими десятками солдат в самом неожиданном месте, не говоря уже о том, что даже без них Призрак может устроить всё, что только возможно. Юный викинг плохо знал местность данного острова, поскольку сам не был там ещё ни разу из-за ненадобности, однако всё же перед тем как полететь туда, посмотрел карту и понял, что это преимущественно гористая местность с небольшим лесным массивом, в основном из хвойных деревьев, а проживают на нём ужасные чудовища, змеевики, громмели и редко встречаются шёпоты смерти. Парень понимал, что глупо ожидать, что злодей будет ожидать его в конкретном месте, не прячась при этом. Однако даже такого варианта он не исключал (и даже надеялся, что это будет именно так), полностью осознавая, что на этот раз не будет права на ошибку. Кроме всего остального, Иккинг морально готовился к этой судьбоносной встрече. После прочтения последнего послания и болезненных воспоминаний о последствиях атак вражеского всадника, шатен на какой-то момент всерьёз возжелал убить его из-за нахлынувших эмоций. В данный же момент он уже был более спокойным и сосредоточенным, однако всё ещё испытывал злость и даже небольшое волнение, ведь прошлые встречи с Призраком были абсолютно непредсказуемы и каждый раз Хэддок и остальные поражались тому, как ловко и умело он управлял своим драконом и умудрялся обходить их планы, словно действительно знал их с самого начала. Тем временем, луна приближалась к одному горизонту, а на противоположном небо становилось чуть светлее. В этот момент Иккинг и Беззубик заметили тот самый остров Рогатого Зайца, характерной чертой которого были парные зубцы на самой высокой горе, а сама горная гряда по очертаниям напоминала зайца. Чёрный дракон приземлился на лесной опушке, недалёко от южного утёса. И вновь он злился от того, что не мог полноценно разговаривать со своим всадником, ибо в темноте рощи он заметил белый кончик хвоста, который мелькнул среди кустов. Всё больше Беззубик понимал, что что-то здесь не так и что опасность может исходить вообще отовсюду. Одноногий стал осматривать рощу: не было ни одной тропы среди густого подлеска, ни ориентира, который мог бы указать путь, да и сам юноша не понимал куда идти из-за такого же неконкретного текста, написанного врагом. Однако у парня возникло странное чувство: хоть он и не был на этом острове, сама местность отчего-то выглядела очень знакомо. Как будто Иккинг уже ходил здесь. Это казалось странным, но он всё же пошёл в лес, Беззубик же был рядом с другом и помогал ему находить путь благодаря своему драконьему зрению. Сухие ветки и трава шуршали под ногами, однако названные братья старались передвигаться как можно тише и осторожнее, ведь по дороге слышалось сопение и храп спящих драконов, которые вряд ли будут рады чужакам. Затем они преодолели небольшой овраг, за которым последовала немного скалистая и обрывистая местность. Всю дорогу человека и дракона сопровождали звуки ночных птиц, шуршание ветвей сосен от дуновения ветра и шум бьющихся об скалы волн, порой также и зевающие крылатые ящеры издавали звуки, дополняющие красоту и нетронутость этого живописного острова. Однако слово «нетронутый» резко убралось из головы Иккинга, когда он вместе со своим верным другом нашёл строение, представляющее из себя довольно высокую деревянную наблюдательную вышку, почти как на Олухе. По подгнившему дереву, поросшему лишайником и немного сгоревшему на вершине, было видно, что ей не пользовались десятки лет. Это стало знаком для юноши и его дракона, что здесь когда-то либо жили, либо останавливались люди. Ещё немного посмотрев на строение, они продолжили путь, ориентируясь по непонятной памяти парня. Двое спускались ниже. Деревьев на их пути стало гораздо меньше, а дорога в мгновение ока сделалась проще. В итоге Беззубик и Иккинг дошли до разрушенных стен, за которыми была довольно большая деревня. Это поселение было словно та вышка, что повстречалась им ранее, но ещё хуже. Абсолютно все дома представляли из себя трухлявые развалины, заросшие травой; в них были сгнившие столы, стулья и прочая мебель, кухонная утварь, детские игрушки, заржавевшее оружие, пожелтевшие книги, а также скелеты или отдельные кости как взрослых, так и детей. На улице также валялось брошенное оружие и скелеты, но тревогу у шатена вызвало то, что и эту деревню он помнит довольно хорошо, словно был и здесь. Иккинг пытался вспомнить что-то, связанное с ней, но ничего не приходило в голову, до момента, пока в голову не пришла картина прошлого сна. Тут юноше стало страшно — тот же лес, та же деревня, по которой ходил Беззубик в его сне. «Этого не может быть. Почему это было в моём сне? Неужели дальше случится нечто ужасное, что может навредить моему брату? Неужели это был вещий сон?» — эти мысли захлестнули его голову, что вновь стало причиной волнения. Однако юный воин попытался избавиться от них, поскольку волнение и страх ему сейчас нужны меньше всего, а уж тем более перед битвой с врагом. Немного передохнув, он продолжил путь вместе с чёрным драконом. Пройдя мимо бывшей кузницы, главной площади с каменными статуями богов и ещё нескольких остатков хижин, Иккинг заметил лестницу, ведущую к самым большим руинам, находившимся выше остальных домов. «Скорее всего это был чертог местного вождя» — думал одноногий и устремился к лестнице, при этом отметив для себя и то, что и эти развалины выглядят точь в точь как в его сне про Беззубика, также как и всё остальное в этой забытой всеми деревне. Дворец был так же, как и всё остальное — разрушен полностью, а сохранились лишь невысокие остатки стен спереди и большой дверной проём, рядом с которым валялись несколько скелетов с доспехами и оружием. Преодолев половину пути, Иккинг Хэддок заметил, что из внутренней части развалин пошёл дым, причём в двух местах сразу. Было ясно, что кто-то внутри. А учитывая, что кроме животных на этом острове никого нет, оба друга поняли одно — это был именно тот, кто и ожидал их там всё это время. Беззубик принюхался, после чего опустил ушные отростки к голове и зарычал, а его зрачки сузились. Молодой викинг схватился за рукоять своего меча, однако не решался сразу идти. Он вновь собрался с мыслями, готовясь к этой встрече, старался быть как можно более сосредоточенным. «Не поддавайся страху и гневу — они погубят тебя. Не бойся, так как ты не один. Ради своего народа», — говорил Иккинг сам себе в мыслях. Он посмотрел на Беззубика, на всякий случай закрепив его хвостовой протез так, чтобы ящер смог летать сам и сделал глубокий вдох и выдох. И вот вождь викингов и король драконов вместе продолжили путь, осознавая, что дороги назад нет. Медленно приближается конец ночи. Иккинг уже стоит у входа в руины чертога и видит, что в центре, посреди обломков и ржавого оружия стоит тот самый трон из его сна, полностью сделаный из чёрного железа, на котором восседает Сумеречный Призрак, правой рукой опустивший свое оружие лезвием к полу, а по обе стороны от железного трона стоят чаши с огнём. Слева можно было заметить седло для дракона, однако сама фурия врага отсутствовала, будто находилась совсем в другом месте. Беззубик зарычал сильнее и встал близко к брату, обхватив его хвостом, словно при первой встрече с Валкой. Иккинг же сделал пару шагов вперёд и остановился, смотря на врага. Прошла минута, две, три, но никто из людей не подал звука. Хэддок смотрел на рыцаря в искорёженных доспехах, не показывая страха, а тот в свою очередь смотрел на юного вождя сквозь глазные прорези в своём шлеме. Иккинг в этот момент понимал, какой это был риск — отправляться в этот рискованный путь одному, понимал, что от него сейчас зависит судьба его семьи и его народа, что в случае поражения все, кого он любит, будут обречены, что он должен сделать один из самых сложных выборов в своей жизни. Юный вождь понимал, что он был готов к этому. — Ну что ж, вот мы и встретились, Иккинг Хэддок, — холодно произнёс Сумеречный Призрак. — Да, встретились, — нахмурился юноша, после чего достал из ножен меч и зажёг его. Беззубик зарычал и обвился вокруг названного брата, готовый защитить его. — Я очень рад, что хотя бы со второго раза ты выполнил мою просьбу, хотя ещё с прошлым посланием мы могли бы всё решить. К тому же и твоим людям не пришлось бы погибать понапрасну. От этих слов Иккинг сжал меч сильнее и напрягся, но старался себя сдерживать, дабы не дать эмоциям собой управлять. Беззубик, не сводя внимания с вражеского всадника, начал принюхиваться и осматриваться в поисках его дракона. — Каким образом ты узнал обо всём?! — спросил Хэддок. — Тебя не было на Олухе и никто другой не мог сказать тебе о наших действиях! Призрак усмехнулся в ответ на вопрос. — А мне и не нужен был никто из твоих людей, вождь. На Олухе у меня были глаза и уши куда более острые, чем у любого из твоих викингов. Вдруг из-за спинки трона выползла знакомая белохвостая полосатая жуткая жуть, после чего обвилась вокруг шеи Призрака, словно кошка. Невозможно описать словами в каком шоке находился Иккинг, когда узнал ответ на этот мучительный вопрос. — Что?! Ты врёшь! Это невозможно! — Как видишь, очень даже возможно, — ответил Сумеречный Призрак, поглаживая маленького дракона по голове. Затем он сделал небольшой взмах рукой, в ответ на который жуть улетела. — Если живёшь с драконами большую часть жизни, то начинаешь понимать их даже лучше, чем людей. Услышав эту фразу, Иккинг удивился ещё сильнее. Он понимал, что если это всадник ночной фурии, то от него можно ожидать всего, чего только возможно. Но зачем тогда ему нападать на племя, которое точно так же живёт с драконами, как и он? Юноша решил узнать об этом подробнее. — Ты работаешь на охотников, не так ли? — С чего ты взял? — как будто с издёвкой спросил враг. — Я не дурачиться пришёл, а узнавать правду! Отвечай на вопрос! — Ну, в данный момент работаю, — развёл руками Призрак. — Значит ты жил с драконами так долго, что научился с ними разговаривать, но при этом работаешь на охотников, которые этих самых драконов убивают?! С какой целью? В этом же нет никакого смысла! — В этом-то и заключается соль, юноша. Ты решил построить скульптуру, но не взял для этого инструменты. Я же не раскрыл тебе всех подробностей своих действий. И не обязан раскрывать, — Призрак облакотился на спинку трона. Иккинг вновь напрягся. — И всё же я вижу, что если ты жил среди драконов, значит они важны для тебя, так? Но тогда зачем ты атакуешь нас, если мы хотим спасти драконов? Мы освобождаем их из клеток, спасаем их жизни, помогаем вернуться на свободу. Моя мать тоже прожила в их стае два десятка лет. Мы хотим только лучшего для них. Мы хотим того же, чего и ты. — Я не такой, как вы! — драконий всадник стукнул кулаком по одному из подлокотников трона. — Это вы от охотников ничем не отличаетесь. Вы достаёте их из клеток только для того, чтобы посадить в хлев и собачью конуру. А после того, как научили выполнять команды «сидеть» и «принеси кость», обучаете их убивать и разрушать, чтобы точно так же силой навязывать всем свой жизненный уклад, — в словах закованного в доспехи воина чувствовалась явная ненависть, хоть он и пытался говорить относительно спокойно. — Свобода? Не смеши меня, Иккинг Хэддок. Ни ты, ни твоя мать, никто из вас не знает, что такое настоящая свобода. Я уже достаточно пожил и не раз слышал это лицемерие. Против природы мало кто пойдёт, ибо люди алчны, жестоки и лживы. А если взять корольков и лордов, среди которых и ты, то они пойут на всё, чтобы утолить свои тщеславные амбиции. — Единственный, кто из нас лицемер, так это ты, — заявил Иккинг. — Я уже понял, что драконы не так важны тебе, как мой народ. Что ты от нас хочешь? Чем мы тебе навредили? — Твои люди не просто навредили мне. Они меня породили. Вы убили меня, после чего сожгли и засыпали золой. Вы поступили со мной так же, как и со всеми, на кого напали, думая, что я не сделаю вам ничего после смерти. Но я переродился. Я стал большим, чем просто человек, — внезапно, Призрак снял железную перчатку с левой руки, а взору Иккинга и Беззубика предстало шокирующее зрелище: рука вражеского драконьего всадника была полностью покрыта чёрными, как уголь, пятнами. Но это было похоже не на ожоги от огня, а на что-то другое, неведомое и жуткое. У двоих друзей даже было ощущение, что эти пятна подозрительно напоминают чешую. — Боль и страдания закалили меня, как кузнец своё оружие. Бесчисленное множество врагов, как людей, так и драконов, пыталось убить меня. Все они закончили одинаково. — Что же ты такое? — спросил шокированный уже в который раз Хэддок. — Я тот, кто знает драконов гораздо лучше, чем ты, — ответил Призрак, после чего надел перчатку обратно. Юношу этот ответ заинтриговал. — Почему твой дракон не подчинялся моему, если мой вожак? — А с чего он должен? У него нет вожака. И неужели ты думаешь, что если твой дракон главный в своей стае, то ему должны подчиняться вообще все без исключения? Я поражён твоей детской наивностью, вождь Хэддок. Это вновь говорит о твоей схожести с охотниками, которые прочитали какую-то книжку, но даже на толику не приблизились к пониманию природы драконов. — Да, конечно. Все зло, а один ты такой чистый душой, умный и правильный. А чем ты отличаешься от других? Я знаю ответ — ничем. Ты обыкновенный головорез, который за золото или какую-то другую чепуху будет делать всё, что угодно. Ты совершил столько преступлений и даже глазом не моргнул. У тебя нет ни чести, ни принципов, ни совести?! Я уже наслушался таких как ты и устал от этого пустословия! — вскипел юноша. — Я открою тебе часть своей тайны, юноша, — Призрак поднялся с трона. — Мы с тобой очень отличаемся. Знаешь чем? — Ну давай, рассказывай, высокоблагородный ты наш! — продолжал злиться Иккинг и направил клинок на врага. Беззубик так же напрягся. — Мне не нужны ни золотые побрякушки, ни армия драконов или людей, ни королевство, ни земля, ни что-либо другое. То, что вы делаете с драконами — это насмешка над их природой. Они не собаки, не свиньи и не коровы, коими вы, Варвары, пытаетесь их сделать. Они заслуживают большего, нежели сидеть в курятниках и летать через кольца. Что бы вы ни делали, их инстинкты не подавите. Драконы ещё вспомнят настоящую свободу. — А что ты можешь знать о свободе? — задал вопрос Хэддок. — Ты уже все уши прожужжал об этом. Что же ты можешь знать об этом такого, чего не знает кто-то из нашего племени? Сумеречный Призрак сделал два шага вперёд. Беззубик насторожился и зарычал. — Я знаю это от своего брата, — ответил драконий всадник. — Что?! Какого ещё брата? — Он не был со мной всегда, так как не рождался в моей семье. Но именно он познакомил меня с настоящей жизнью и истинной свободой. Мой единственный брат. Тот, кто всегда со мной — и в радости, и в горе. Тот, кто может понять меня без единого слова, как и я его. Тот, кто в трудную минуту является моей единственной опорой. Брат, с которым мы никогда не будем разлучены. Иккинг задумался, так как совсем не ожидал услышать такого от врага. Но искра вспыхнула в его мыслях. То, как Призрак говорил о своём брате было ему очень знакомо. Он посмотрел на Беззубика, а тот на него. Хватило мгновения, чтобы всё понять и в очередной раз удивиться. — Значит… это… — Да, ты всё правильно понял, вождь Хэддок, — договорил Призрак. — Откуда вы знаете друг друга? Как давно? — Очень давно. Я был гораздо моложе тебя, когда это случилось. Он был в лесу, едва живой, озлобленный и сломленный. Я спас ему жизнь, а затем и он отплатил мне тем же, после чего вырвал меня из оков бытия и показал мне свободу. Ту свободу, о которой ты можешь лишь лицемерно высказываться, но никогда не поймёшь в полной мере. — Я тоже спас жизнь брату, после чего он сделал то же для меня. Всё было примерно так же, как и у тебя. И я прекрасно понимаю, о какой свободе ты говоришь. Как бы ты не отрицал этого, — говорил юный Хэддок. — И всё же, зачем тебе всё это? Ради чего ты проделал весь этот путь? Ради какой-то вендетты, о которой никто не помнит? Сделав ещё два небольших шага вперёд, Сумеречный Призрак указал левой рукой на Беззубика. — Ради твоего лунного беса. Как я слышал, вы его называете ночной фурией. Я давно искал его. Услышав слова врага, Беззубик сильнее зарычал, оскалился и выгнул спину, словно был готов прыгнуть на него и разорвать в любой момент. — Что ты удумал?! Только посмей тронуть его! Ты даже не представляешь что с тобой будет! — разозлился пуще прежнего Иккинг. — Успокойся, — развёл руками драконий всадник. — Я не для того прошёл через все возможные невзгоды, чтобы последний лунный бес попал в клетку этим идиотам, что наняли меня. Всё, что мне нужно, вождь Хэддок, это его безопасность. — Да-да, знаю я таких как ты. Дай тебе возможность — ты первый запрёшь его в клетку и сдашь охотникам. Я уже сыт по горло твоими обещаниями. Хоть лицо Призрака и было скрыто за шлемом, глаза выдавали, что он напрягся сильнее, но старался держать себя в руках. — Вождь Хэддок, я прошу тебя о такой малости. Настолько элементарной просьбе, насколько ты себе вообще можешь представить. Хочешь сохранить жизнь своему дракону, как и я — отзови его назад на Олух и иди со мной. Иди со мной и будешь цел. Как и твои люди. Выбор очень простой, — закончив фразу, всадник ночной фурии протянул руку юноше. — А если я откажусь от этой «сделки»? — Откажешься — пеняй на себя. Я всё сказал. — И всё же почему ты просто сидишь здесь? Ты же мог устроить засаду в лесу или где-то ещё. Что ты хочешь этим показать. — Я хотел, чтобы ты пришёл сюда и убедился, что я держу своё слово. Я даю тебе последний шанс, Иккинг Хэддок третий — сдавайся, и я не вернусь на ваш остров. Мне не нужны твои люди, сокровища и, тем более, смерть твоего лунного беса. Я уже сделал с вами то, что хотел — вы изрядно помучились за эти дни. Каков твой ответ? Иккинг не верил, что такой коварный человек и сейчас сдержит своё слово. Он был уверен в том, что даже вчера ничего бы не изменилось по прибытии на остров Угрей. Молодой воин понимал, что злодей просто играет с ним, пытаясь спровоцировать на неконтролируемый гнев и заставить напасть на себя. Он нутром чуял, что ночная фурия врага точно где-то поблизости и вот-вот готовится выпрыгнуть и напасть на него или Беззубика. И даже фразу про то, что врагу не нужен его лучший друг, Иккинг воспринимал как наглую ложь, ведь до этого абсолютно все, кто ему противостоял, пытались захватить или убить Беззубика. Последний, к слову, в этот же самый момент дал понять, что учуял запах фурии с оранжевыми глазами и что они оба прямо сейчас смотрят друг на друга. Молодой вождь решил воспользоваться этим, поэтому едва слышно шёпотом сообщил брату план действий, после чего решил высказать свой ответ вражескому всаднику. — Знаешь, я подумал над твоими словами и кое-что отчётливо понял. Понял, что не буду пресмыкаться перед своим злейшим врагом! — ухватив рукоять меча обеими руками, Иккинг вновь направил его на Сумеречного Призрака. — Ты вторгся в мой дом и угрожал мне, ты погубил моих людей, ты собирался убить мою жену и моих близких! — гневно говорил вождь Олуха, а Беззубик же зарычал, настраиваясь на сражение. — Говори всё, что угодно, но ты не заставишь меня поверить своим словам, подлый убийца! Я ни за что не сдамся тебе. И ты ничего от нас не получишь, кроме своей головы на пике! — Что ж, ты сам сделал этот выбор, — Призрак свистнул, после чего из-за трона выскочила ночная фурия со шрамами и набросилась на Беззубика, который предварительно оттолкнул Иккинга в сторону. Сцепившись когтями, драконы подкатились вниз по лестнице. Хэддок был немного напуган внезапным появлением дракона (хоть и ожидал его) и чуть не упал. Отойдя от испуга, он обратил внимание на Призрака, который уже скинул свой плащ и злобно смотрел на него сквозь глазные прорези шлема. Юноша вдруг вспомнил сон, где злодей хладнокровно убивает Беззубика, который лежит, раненный, не имея возможности пошевелится. Вспомнил Астрид, погибших викингов и всех остальных пострадавших. «Больше я никого не позволю отнять у меня!» — произнёс Иккинг в своих мыслях. Он обеими руками обхватил рукоять меча, также как и его враг; вновь они глядели прямо в глаза друг-другу. Иккинг не видел в своём враге страха или гнева, а видел лишь сосредоточенность и холодную серьёзность, тот же видел в юноше преобладание гнева над собранностью, что выдавали глаза. Они оба ждали, кто первый начнёт атаковать. А начинает Иккинг. Занеся меч над головой, он яростно устремился к Призраку, который продолжал стоять и ждать. Юноша наносит два удара мечом, но первый враг парирует с лёгкостью, а второй блокирует, после чего делает толчок руками, от которого одноногий парень падает на пол. Быстро поднявшись, Хэддок сделал серию из четырёх ударов, каждый из которых коварный воин без труда отразил, после чего резко взмахнул мечом, отчего Иккинг отпрыгнул назад. Ещё серия из быстрых ударов и таких же быстрых их отражений, после которых юноша вновь отступил, а Призрак стал подходить к нему. — Что за жалкое зрелище? Думаешь, что ты воин? Неужели нельзя просто сдаться? — холодно произнёс Призрак. — Ты увидишь много сюрпризов! — со злобой проговорил парень, после чего вновь стал наступать на противника. Лязг клинков продолжался, Иккинг чувствовал, насколько трудно сражаться с таким врагом. Сам он хоть и неплохо владел мечом, особо им не пользовался, так как всё время рядом были драконы или просто Беззубик, с помощью которых можно было и не драться с солдатами врага. В данный же момент (хоть на нём и была драконья броня) он чувствовал себя уязвимым, ведь его враг был опытным воином, явно не единожды участвовавший в таких поединках. Кроме этого, Сумеречный Призрак был довольно силён, так как ловко обращался с увесистым полуторным мечом. Ещё одним преимуществом злодея было его спокойствие: он будто избавился от гнева, страха, волнения и прочих чувств, из-за чего становился ещё опаснее для своего противника. Иккинг же не мог совладать со своим накопившимся за последние дни гневом и порой просто бездумно атаковал в попытке задеть воина. Юноша был словно вспыльчивый ученик, пытавшийся поразить своими боевыми навыками строгого учителя. В один момент после безрезультатной серии ударов по врагу, вождь Олуха вновь отошёл и стал на ходу думать, как ему понизить преимущество Призрака. Осмотревшись и вновь обдумав план действий, он решил отступить в деревню, чтобы попытаться там найти выход из ситуации, а Призрак последовал за ним. После резкого нападения вражеской ночной фурии, сцепившиеся драконы покатились вниз по лестнице и оказались в деревне. Вырвавшись из когтей, Беззубик злобно шипел и осматривал исцарапанного ящера, который также шипел и осматривал его самого. Бросок — молодой дракон уворачивается, кусая заднюю лапу взрослого, отчего последний становится ещё злее. Ещё бросок — на этот раз янтарноглазая фурия сильно царапает бок вожака, после чего производит плазменный залп, который попадает прямо в голову последнего. Беззубика оглушает на короткий момент, после чего крупная фурия кидается на него с попыткой вцепиться в шею, однако он успевает увернуться и дать врагу лапой по морде, после чего сам попадает плазмой в голову нападающему. Ещё один бросок — фурия со шрамами набрасывается на вожака, оставляя ещё несколько кровавых ран на животе и правой передней лапе. Ещё раз выстрелив во врага, дракон Иккинга отбегает и затем резко прыгает на него, после чего бьёт его когтистыми лапами по голове и кусает. Это только злит взрослую фурию и она встаёт на задние лапы, после чего атакует противника когтями, который делает то же самое. Как бы яростно не дрался Беззубик, ему было отчётливо видно, взрослая ночная фурия имеет преимущество в драке и решает последовать плану своего друга — с помощью воли вожака созвать остальных драконов острова, чтобы противостоять врагу. Поэтому он резко бьёт ящера с оранжевыми глазами хвостом и кусает за плечо, а затем взлетает и как можно скорее покидает место драки. Враг же, быстро отошедший от ран, начинает погоню за своим меньшим собратом. Беззубик летит как можно быстрее, пытаясь не попадаться взрослому дракону, который летел за ним с не меньшей скоростью. Молодой вожак стал звать всех рептилий, что только были на острове, в результате чего они стали просыпаться и лететь к источнику зова. Среди них были десять ужасных чудовищ, пять змеевиков, шесть громмелей, пара шёпотов смерти и пристеголов. Помимо этого, Беззубик во время полёта недалёко от стен обнаружил рядом с лесом пещеру в скале. Он решил пока потянуть время, дабы дождаться всех драконов и с их помощью загнать вражескую ночную фурию прямиком в ловушку. Иккинг продолжал дуэль с Призраком уже в самой деревне на месте бывшей таверны. С этого момента злодей стал атаковать гораздо чаще, нежели в начале, когда в основном лишь парировал удары юного вождя, не пытаясь особо атаковать. Это стало причиной для беспокойства и небольшого страха шатена, так как ему было всё трудней сражаться. Вот очередная серия из шести ударов, которые враг с лёгкостью отражает и даже уворачивается от двух последних, после чего наносит два режущих удара и один резкий колющий в голову, от которого юный Хэддок едва не погибает. Он с трудом уворачивается, из-за чего сильно повреждается шлем из драконьей чешуи. По этой причине, парень снял его и откинул в сторону. Даже при том, что Призрак не стремился убить Иккинга по-настоящему, стратегия по его изматыванию работала довольно эффективно. — Твоё упрямство действует мне на нервы, юноша. Неужели папаша не научил тебя пользоваться оружием? — эта фраза заставила молодого воина сильнее испытывать и без того немалый гнев, — Лучше сдаться целым и невредимым, чем раненым. — А я не сдамся в любом случае, гад! — после этих слов он подобрал лежащий рядом метательный топор и кинул его во врага. Призрак отбил оружие своим мечом. — Раз ты так уверен в этом, то у тебя сломается не только шлем, — холодно проговорил враг после чего приблизился и сделал серию из шести режущих ударов, от которых юноша увернулся, повредив при этом нагрудник. Иккинг вновь стал отходить и забежал за угол, так как довольно устал от продолжительного боя и на его лице начали выступать капельки пота, которые он старался оттирать перчаткой. Он заметил рядом с собой невысокий, но крутой обрыв, ведущий на небольшое плато. Тут у юного викинга возникла идея столкнуть врага с обрыва, при этом не убивая его. Нагнувшись, чтобы взять в руку пыли и сухой грязи, он выбежал на приближающегося Призрака и резко кинул это ему в глазницы шлема. От этого враг растерялся и нагнулся, так как тщетно пытался убрать пыль из глаз. Иккинг сбил мечом рогатый шлем с его головы, после чего столкнул с обрыва. Сумеречный Призрак катился и бился телом об землю, что доставило ему боль и он закричал, когда достиг плато. Иккинг осторожно спустился к врагу и стал рассматривать его лицо. Это был мужчина, лет пятидесяти, у которого были длинные рыжие волосы с сединой, грубая щетина на подбородке и щеках, клеймо на шее в виде извивающейся змеи, а также глубокий шрам на левой щеке. Последним, на что обратил внимание Иккинг, были серые глаза, которые злобно и угрюмо смотрели на молодого парня. — Кто же ты такой? — спросил Иккинг после минуты молчания, в течение которой он пытался вспомнить, видел ли похожих на этого мужчину людей. Призрак лишь нахмурился, после чего попытался встать, но попытка провалилась, из-за чего он вновь закричал от боли. Иккинг подошёл ближе, но злодей взял в руку лежащий рядом камень и бросил в голову парня. Хэддок закричал от боли, получив при этом лёгкое сотрясение мозга, из-за которого в мгновение ока потерял концентрацию и стал непроизвольно отходить назад, прямо к обрыву. Вражеский воин с трудом подполз и схватил юного всадника за руку, дабы тот не упал со скалы. Увидев узкий каменистый уступ, который был лишь чуть-чуть ниже самого обрыва, Призрак решил опустить юношу туда. Но вдруг он опять почувствовал сильную боль в спине и непроизвольно разжал руку, отчего Иккинг свалился на уступ. Юноше было больно, однако терпимо, так как драконья броня несколько смягчила удары о поверхность. Немного пролежав, пока боль не утихла, Иккинг попытался встать. Тем временем к Беззубику за время погони уже подлетело пятеро змеевиков и шестеро ужасных чудовищ. Дракон Сумеречного Призрака продолжал яростно преследовать своего меньшего собрата. Вожак петлял по лесу и среди гор, продолжая собирать летающих рептилий рядом. Это заняло гораздо больше времени, чем он ожидал, однако результат стоил того. И вот огромная стая драконов уже рядом с ним. Взмыв в облака, после чего спикировав и приземлившись около нужной пещеры, драконы стали атаковать вражескую ночную фурию и пытаться загнать её внутрь. Ящер с янтарными глазами яростно отбивался от остальных и всеми силами пытался не отступать. Однако даже такой бойкий дракон не смог совладать с огромной стаей. И вот чудовища и змеевики совместными усилиями затолкали чёрного дракона в пещеру, после чего все рептилии разом произвели по одному залпу в горную породу над входом, завалив его таким образом тремя крупными валунами. Беззубик издал победный рык, за ним повторили и остальные драконы. Вдруг он навострил ушные отростки и услышал вдалеке крик мужчины, после чего вместе со всеми собратьями полетел в сторону источника звука. Дракон в пещере также это услышал и начал производить плазменные залпы по валунам, дабы освободиться из плена. Потратив на это целых пять выстрелов, он вышел из пещеры, принюхиваясь; тут же ящер услышал ещё один крик, но на этот раз это был юный вождь, которого он видел вместе со своим младшим собратом, и как можно скорее полетел в сторону, откуда исходил крик. Подлетев к плато, Беззубик увидел Иккинга, лежащего на уступе скалы, и мужчину, который его столкнул. Призрак лежал, опираясь на скалу, и смотрел на подлетевшую фурию. Заметив, что кроме неё была ещё и огромная стая драконов, он понял, что обречён. Беззубик подлетел к Иккингу, обнюхал его, после чего обратил яростный взгляд на вражеского всадника. Вернувшись в небо к драконам, вожак грозно зарычал, оглядывая всех рептилий, находившихся рядом. Призраку было страшно. В этот момент он осознал, какую ошибку совершил, едва не убив хозяина дракона, в его глазах не было ничего кроме отчаяния и ужаса. Ещё раз посмотрев на обречённого человека, Беззубик рыкнул вновь — у всех драконов начал загораться огонь в пасти. Призрак прикрыл глаза руками, ожидая своей судьбы. Иккинг, заметив своего друга и осознав, что тот собирается сделать, хотел крикнуть ему «Беззубик стой!», но не успел. За мгновение до того, как на плато обрушились бесчисленные залпы огня, ночная фурия со шрамами, будто сокол, спикировала вниз и закрыла телом и крыльями своего хозяина.