Как приручить дракона 3: Сумеречный призрак (Обновлённая версия)

Стражники повели Иккинга в старую крепость, находившуюся рядом с высокой горой. Покинув арену с драконами, парень заметил флот из двадцати небольших и двух крупных флагманских кораблей, а на самом песчаном побережье находилось множество шатров с воинами. Их там было около двух сотен человек, а то и больше, если ещё не учитывать тех, кто был в самой крепости и на судах. Когда юношу повели через лагерь, произошёл один из самых неприятных моментов вообще, который дополнил и без того худший день в его жизни. — Эй, народ! Там короля драконов ведут — давайте его поприветствуем! — крикнул один из воинов-драконоборцев, ухмыляясь. Услышав эту фразу, люди, что были в лагере, тут же сбежалась неисчислимой толпой и выстроилась в несколько рядов по дороге к крепости. Когда мимо них протаскивали связанного Иккинга, драконоборцы начинали издевательски хлопать в ладоши, свистеть, стучать мечами по щитам, смеяться и глумиться над пленником: — Эй, король, может позовёшь своего дракошу и он прилетит за тобой? — ухмылялся мужчина с шрамами на левой руке. — Нет. Дракоша улетел в царство мёртвых, но обещал вернуться, — говорил рыжебородый берсерк с татуировками. — Смотрите! Это же непобедимая и живая ночная фурия в небе, которая прилетела спасти тебя, о великий король! Спасайтесь, людишки! — наигранно мерзко говорил, смотря в небо, бородатый одноглазый солдат, за ним также наигранно повторяли и другие. — Гляди — у меня есть дракон. Тебе надо лишь приручить его! — держа чучело жуткой жути в руках, глумился молодой парень с длинными чёрными волосами, — «Да, ваше величество, приручи меня!» — издевательски изобразил он писк мелкого дракона, вызвав у юного Хэддока желание ударить его прямо в челюсть. — А зачем ему это? Король драконов может призвать их сам, не так ли, ваше величество? — добавил его брат-близнец. — Да, сейчас вы станете свидетелями того, как он призовёт свою ночную фурию, чтобы она всех переубивала! — издевался толстый усатый повар. От этой фразы у Иккинга сильно сжались зубы от гнева и зажмурились глаза. — Глядите — он злится! Сейчас от злости сам станет драконом, — всё так же издевательски твердил германский наёмник с эмблемой волка на чёрно-зелёной одежде. — Давайте тогда ускорим процесс превращения. Когда же ещё человек на наших глазах превратится в дракона? — ухмыльнулся мужчина с такой же одеждой, как у предыдущего, после чего взял кость от куриной ножки и кинул её в лицо пленника. После этого все солдаты и наёмники стали бросаться в шатена подгнившими овощами, зачерствевшим хлебом, остатками от похлёбки, рыбными костями, а кто-то даже подходил к юноше и обливал его вином или элем из кружек, чем раздражал ведущих парня стражников, в результате чего последние отталкивали тех, кто это делал. Помимо бросания едой, вражеские воины всё так же хлопали, свистели, смеялись и стучали оружием по щитам, крича: «Король драконов! Король драконов! Король драконов!». И чем дальше продвигался юный Хэддок, тем более мерзкими и издевательскими становились насмешки драконоборцев: — Передай привет папаше, парень. — Больше фурия не поможет тебе, мальчик. — Теперь ничто нам не помешает захватить Олух. — Не бойся — мы убьём лишь твоих людей, а драконы нам ещё пригодятся. — А когда захватим мир, пустим драконов на мясо и башмаки. — Как думаете, народ, какое на вкус мясо ночной фурии? — Мы напишем песню о великом короле драконов Иккинге Хэддоке третьем и его драконе, бесславно погибшем в кровавом бою. — Тебе не придётся скучать по дракону — мы отыщем его голову и принесём тебе. Или лучше отнести её на Олух и водрузить на центральной площади, как думаешь? Для Иккинга это был самый унизительный и позорный момент за всю его жизнь. Когда он был ребёнком, над ним часто смеялись в родной деревне из-за его физической слабости и различных неудачных изобретений. В особенности над ним издевелись Сморкала и близнецы Торстоны (Астрид же вообще почти не общалась с ним). Бывали также и случаи унижения на глазах собственного отца, что было ещё хуже для мальчика (один из таких случаев был в ночь, когда Иккинг сбил ночную фурию). После того, как шатен приручил дракона и изменил жизнь всем жителям деревни, то его уже перестали воспринимать как «Рыбью кость», а победа над Драго и вовсе заставила его окончательно забыть эти времена. Сморкала перестал издеваться над ним, лишь изредка подшучивая, точно также как и близнецы. Казалось, что больше никогда он не познаёт на себе всего этого. Но нет. Сегодня происходило именно то, о чём ни сам Иккинг, ни кто-либо другой из его племени не хотел вспоминать никогда. В данный же момент дорога к крепости для молодого вождя была дорогой позора, которая, по ощущениям, длилась бесконечно и лишь увеличивалась, делая это похожим на муки в царстве мёртвых. Юноша чувствовал себя так, словно у него внутри кипит вулкан, который вот-вот начнёт извергаться. Однако даже несмотря на это он держался изо всех сил, стараясь не отвечать на насмешки и прочее ничем, кроме молчания. «Не реагируй на них, не показывай свою слабость! Это просто слова, которые ничего не сделают. Думай о том, кто убил Беззубика — он виновен во всём. Он и его дракон поплатятся за это», — твердил юноша сам себе в мыслях. Он безусловно ненавидел всех этих охотников на драконов и был в ярости когда они насмехались над погибшим Беззубиком. Иккинг мог за это время тысячу раз их оскорбить и пожелать им смерти, но пересилил себя, понимая, что толку от этого не будет никакого и воины ответят на его слова ещё большим количеством издевательств и оскорблений. Так и прошла дорога до крепости, в процессе которой голова и одежда покорителя драконов стала грязной и вонючей от количества брошенных объедков и вылитого питья, а на лбу и щеках выступило несколько капель крови из-за камней, которые бросили несколько человек. Сама крепость, куда направлялась стража, представляла из себя каменное строение, расположенное у подножия горы, с обрушенными стенами в некоторых местах и высокой круглой башней в центре. Возможно, когда его только построили, это было массивное и хорошо укреплённое место, где можно было уберечься даже от драконов и долго обороняться от большой армии вражеских солдат. Хоть крепость была и немного разрушенной, даже в таком состоянии она выглядела вполне неприступной. На входе по сторонам от ворот были две статуи лошадей, вставших на дыбы, на которых восседали рыцари, вооружённые алебардами. Толстые двери были сделаны из дубовых брёвен, а металлическая решётка придавала дополнительную защиту. Во внутреннем дворе располагалось ещё несколько зданий, в которых хранилось оружие, сырьё и одежды, находились лазарет, кузня и ещё одно здание, в котором проходили военные советы. Стражи, что вели Иккинга, прошли через подъёмный мост и продолжили путь к темнице. Пройдя мимо ещё нескольких мелких отрядов заключённых в доспехи пехотинцев и легко экипированных берсерков, скандирующих «Король драконов! Король драконов! Король драконов!», вместе со следовавшими от побережья людьми, они зашли в старую башню, освещаемую светом небольших окошек, через которые можно было увидеть побережье. Воины дошли до конца, после чего одетый в чёрное одеяние старый тюремщик открыл дверь, ведущую в сырую и грязную камеру, в которой стоял такой запах, что было ощущение, будто здесь кто-то давно умер. В эту камеру и бросили Иккинга, после чего один стражник сказал: — Ну что ж, парень — битвы ты может и выигрывал, но войну в итоге проиграл. Да и кто ты теперь без своего дракона? — Можешь ещё попрощаться со своей семьёй — наша расплата будет жестокой. То, что устроил тебе Пепельный Рыцарь — цветочки, а ягодки будут тогда, когда мы примемся за дело! — добавил второй. Тюремщик захлопнул дверь, закрыл её на ключ и ушёл вместе со стражниками. Иккингу стало немного легче, так как дорога страданий завершилась и он остался наедине с собой. Когда враги ушли, юноша выплеснул скопившиеся эмоции, после чего слёзы полились из его глаз. Впервые в жизни он по-настоящему осознал, что в этот раз никто не придет его спасти. — Прости меня, папа. Я проиграл. Я всех подвёл. Я не справился со своими обязанностями вождя. Беззубик погиб из-за меня, а теперь ещё и Астрид и маму и всех остальных ожидает его участь. Я опозорился и заслуживаю лишь всякого порицания. Не так должно всё было быть, только не так. Прости меня, отец. Беззубик, братец, прости за то, что не уберёг тебя. Не заслужил ты такой участи. Прости меня. Надеюсь, теперь ты в лучшем мире, — вслух говорил отчаявшийся Иккинг. Юноша представлял себе, что когда-нибудь ему встретится враг, которого он не сможет победить, что не сможет защитить свою жену, брата, всех своих друзей. Всё ещё Хэддок не мог поверить в то, что все его страхи стали реальными именно в этот момент, что совсем скоро Пепельный Рыцарь и его ночная фурия вместе с армией злодеев обрушат всю свою ярость на его народ и захватят всех драконов. В этот момент парень хотел лишь одного — смерти их обоих.

***

— Дорогие друзья, предлагаю тост за поражение Олуха! — говорил Хан, подняв кубок с вином. После этого Рагнар и Гризельда стукнули свои кубки вместе. — За смерть ночной фурии! — добавила женщина, после чего военачальники выпили второй раз. — За нашу победу! — сказал Рагнар третий тост. Во время распития, они заметили как самый молодой из всех солдат выбежал с арены. — Чего это он? — поинтересовался Хан. — Да это же тот парнишка, который предупреждал нас сегодня. Говорил, что Пепельный Рыцарь — это враг, который убьёт нас после того, как получит самку фурии. — А, ну конечно. Наивный дурачок, — хмурился Хан. — Не стала бы я так категорично высказываться на вашем месте, — прервала мужчин Гризельда, — Хоть он и убил фурию, мне он кажется каким-то подозрительным и тёмным. — С чего это тебе так переживать? Он — лучший из всех, кого мы только могли позвать, — ответил Хан, — Кого ещё можно предложить? — Есть один, в ком нельзя сомневаться. Который достал бы нам мальчишку за ещё более короткий срок, — ответила Гризельда. — Нет, только не он, — ответил Хан, — Ты сама знаешь, что бы мы ответили. Этому предателю нельзя доверять. Он ненормальный. — Зато все те ваши шуты гороховые, которые с позором провалились, нормальные, да? — недоумевала женщина. — Мы лучше знаем, чем ты, Гризельда, — ответил хмуро воин востока. — Вы и пальца его не стоите! — возмутилась Гризельда. — Так, успокоились оба, — вступил в перепалку Рагнар, — Не пытайтесь подпортить нашу общую победу. В конце-концов, Иккинг Хэддок в плену и король драконов убит. Чем не повод для праздника? Всё ещё злящиеся друг на друга, Хан и Гризельда успокоились. В этот момент к ним подошли пятнадцать человек с короткими мечами в чёрно-зелёных одеждах и эмблемой волка на щитах. Их лидер был высокий мужчина с густыми золотыми волосами до плеч, одним зелёным и одним слепым глазами и щетиной на подбородке. Одет он был в лёгкие чёрно-зелёные кожаные доспехи и накидку из шкуры соболя. — Вы оказали нам хорошую услугу, сэр Людвиг, — уважительно произнёс Рагнар. — Ich habe dir gesagt, dass die Kinder des Schwarzwaldes die besten Verfolger der Welt sind, — ответил Людвиг хриплым и низким голосом. — Я же говорил вам, что Дети Чёрного леса лучшие следопыты в мире, — перевёл молодой рыжий парень, стоящий рядом с Людвигом. — Мы и не сомневались в этом, господин. Кто знает, сколько бы мы преследовали белую фурию без вашей помощи, — сказал Хан, — Да и кроме этого вы также показали свой профессионализм, поймав сегодня несколько крупных драконов. — Wir erreichen immer unsere Ziel. Was ist mit der versprochenen Belohnung? — Мы всегда добиваются нашей цели. Что же насчёт обещанного вознаграждения? — спросил рыжий. — Разумеется, сэр Людвиг, — ответил Рагнар, после чего один из солдат принёс небольшой сундук с золотыми монетами. Лидер Детей Чёрного леса стал с наслаждением рассматривать и перебирать дары, после чего приказал своим людям перекладывать золото в мешки. — Хорошие люди, да и награда сопоставима результату, как мне кажется, — говорил Хан, после чего обернулся к Гризельде, — А ты ещё этого предателя звать хотела. Да он бы с позором проиграл этому мальчишке, недооценив его и дракона. Он бы сказал что-то вроде «Это не вождь — просто мальчишка» и позорно проиграл как Олдрик Укротитель ветра, что хотел похитить зверюг Олуха, — добавила он. — Он вам не проходимец, а настоящий профессионал своего дела. Даже после того, как он ушёл, я не поменяла мнение о его способностях. Да даже ты сам говорил, как бы хотел быть похожим на него, насколько я помню, — недовольно говорила женщина с юга. — Такой профессионал, что упустил не одну, а целых двух фурий. Да ещё и лишился очередного трофея, благодаря нашему новому другу, — твердил Хан, — Он слишком тщеславен и самоуверен для противостояния с мальчишкой-вождём. Такие всегда плохо заканчивали. Следопыты закончили с золотом, после чего Людвиг пожал руки военачальникам, сказав напоследок: — Meine Herren, viel Glück beim Fangen von Drachen! — Господа, удачи вам в захвате драконов! — перевёл германский парень. — Вам тоже удачи в ваших делах, сэр Людвиг, — сказал Рагнар. Внезапно драконы, которые всё время до этого тихо лежали в своих клетках, стали быстро дёргаться из стороны в сторону, громко и агрессивно рычать, а их зрачки стали узкими, словно щёлки. Всех присутствующих это удивило, при том что рептилий никто не трогал. — Что произошло? — спросил Чагатай Хан. — Мы ничего не делали, сэр. Они сами взбесились, — ответил солдат, стоящий около клетки с ужасным чудовищем. Послышалось множество криков птиц, проносящихся над головами у охотников и стремительно покидавших остров. А к кораблям приближался туман. Он был и до этого, однако теперь стал гораздо более густым, как облака. Кроме военачальников это насторожило воинов и в лагере, и в крепости, и на судах. — Что происходит, капитан? — спросил юноша-матрос, подойдя к мужчине на флагманском корабле. — Не знаю юнга, вроде просто туман, — ответил капитан. — А почему тогда птицы улетели? Они же явно испугались чего-то. — Если это так, то значит что-то нечисто здесь, — говорил капитан с небольшой тревогой в голосе. — А что если это жители Олуха прибыли, чтобы освободить своего вождя? — Не исключено. Они хорошие воины, от которых никогда не знаешь, чего ожидать. Нужно быть начеку. Драконы продолжали сходить с ума в клетках. Их осматривали, пытаясь найти причину внезапного всплеска агрессии, но никакого результата это не дало. Вдруг послышался хриплый рык и трое главарей обернулись к столу с картами. На нём сидела красно-жёлтая жуткая жуть с белым кончиком хвоста, полосками на голове и глазами разного цвета. Даже Людвиг и его следопыты никогда не видели такого дракона и удивились не менее, чем остальные охотники. — Глядите, какой миленький дракон, — умилялся Рагнар, словно ребёнок. — Так бы взял его к себе, — после этого последовала пощёчина от Гризельды. — Хватит вести себя как дитя малое! Неужели непонятно, что здесь что-то не так: драконы в бешенстве, птицы улетели в страхе, этот, не пойми откуда взявшийся, туман, а теперь такая странная жуткая жуть?! — несколько напряжённо говорила она. — Да, это всё слишком подозрительно. А что если нас кто-то пытается напугать? — задумался воин с востока. — Чем это напугать? Туманом? — недоумевала Гризельда. Вдруг дракончик взял в пасть карту, на которой были указаны местонахождения баз охотников, резко взмыл в небо и скрылся в густых облаках. Не успели они отреагировать на то, что рептилия украла важную карту, как раздался громогласный рёв, от которого военачальники и войны испытали страх и волнение. — Was ist dieses Biest? — удивился германский охотник. — А это ещё что такое? — испугался Рагнар. — Без понятия, — в голосе Хана были не меньше страха и непонимания. — Кто же это может быть? Не фурия ли, часом? — вопрошала женщина. — Ты что, с ума сошла? — недоумевал Хан, — Мы что, не узнаем её звуки?! Грохочущий рёв разносился на весь остров и даже Иккинг услышал его, находясь в башне. Юноша удивился, но сразу понял, кто именно издал этот звук. Ему стало любопытно, зачем Пепельный Рыцарь вернулся вместе со своим драконом, ведь он работал на этих охотников, захватил вождя и главное — убил Беззубика. — Что же ты на сей раз задумал, гад? — говорил парень вслух. Немного размыслив, он пришёл к неожиданному выводу, — О нет! После страшного рёва из-за густых облаков вылетели десятки драконов: ужасные чудовища, змеевики, громмели, пристеголовы, нюхогорбы, пеплохвосты, шёпоты смерти, тайфумеранги, а также громороги и несколько шипорезов. Часовые начали стучать молотами в колокола, а в лагере воины стали в суматохе бегать и пытаться взять оружие. Но не успели они даже собраться с мыслями после появления стаи, как широкая стена огня накрыла побережье и всех находящихся там людей. Главари армии на арене с ужасом смотрели, как их горящие воины кричат в агонии от невыносимой боли, тщетно пытаясь потушить огонь, а те кто чудом уцелел пытаются сбежать от этого ужаса. Один из солдат Рагнара, находился прямо на побережье в этот момент. Ему чудом удалось уцелеть после огненной атаки, накрывшись большим чугунным котлом. Он ничего не мог разобрать из-за огня и дыма, окруживших его, но ему со всех сторон слышались страшные крики боевых товарищей. Постоянно попадались на глаза бегущие люди, полностью объятые пламенем, а дополнял этот хаос безумный рёв драконов, проносящихся по небу. Выживший в панике осматривался. Всё, чего он хотел, так это остаться в живых, не имея понятия как. Северный воин бросился сквозь горящие палатки и обугленные тела, а также прошёл мимо бывшего шатра полковника, как вдруг ему попался на глаза силуэт вполне живого и такого же напуганного человека, пытающегося найти выход из огненного круга. Не успел первый даже полностью оглядеть силуэт, как к тому подлетело ужасное чудовище, после чего схватило его своей пастью и начало трясти из стороны в сторону, пытаясь разорвать. Тут же подлетел змеевик и попытался отхватить кусок для себя, вцепившись в ноги воина. Драконы тянули тело человека каждый в свою сторону, пока не раскусили на две части и не проглотили их целиком. Созерцавший это мерзкое зрелище испугался ещё больше и попытался убежать хоть куда-нибудь. И в этот самый момент над ним пролетел двухголовый пристеголов, после чего одна голова выдохнула газ прямо рядом с ним. Это было последнее, что увидел воин. От огня тайфумерангов и пеплохвостов корабли драконоборцев сгорали, как спички. Все матросы, что уцелели на палубах и пытались выбраться, тут же попадались в лапы или пасти гигантских ящеров. Были и совсем отчаянный, кто решал прыгнуть в воду, не находя много выхода. Они тут же платили жизнями за своё решение, оказываясь в зубастых пастях приплывших громобоев и кипятильников. На одном из флагманских кораблей один кельтский капитан храбро сопротивлялся в битве, но в результате нападения драконов потерял весь свой экипаж, а его самого придавило огромной мачтой. Крики драконов не утихали ни на минуту и опытный капитан уже успел попрощаться с жизнью. — Капитан, я вытащу вас! — говорил юнга, разгребая обломки мачты, завалившие кельтского воина. — Не надо юнга, беги отсюда! Спасайся! — с трудом произнёс раненый капитан, не чувствующий нижней части тела. — Я не брошу вас! — молодой матрос попытался поднять брёвна, что завалили мужчину, но трое голодных рычащих пеплохвостов приземлились на палубу. — Для меня честь была иметь такого воина как ты! — кряхтя от боли, проговорил капитан, — Спасибо тебе за честную службу… — Спасибо, сэр. Я был рад служить вам! — сказал юнга, прежде чем драконы яростно набросились на них. На арене была ещё большая суматоха, нежели на побережье или кораблях — военачальники и Дети Чёрного леса буквально не понимали что делать. — Откуда эти драконы?! Как нам теперь быть?! Нам же не одолеть их! — паниковал Рагнар. — Надо бежать! — неуверенно и быстро сказал Хан. — Куда бежать?! Они убьют нас всех! — кричала Гризельда. Опять прозвучал раскатистый рёв, однако в этот раз он был гораздо ближе, нежели до начала атаки. Услышав его, Людвиг запаниковал пуще прежнего. Однако вместо того, чтобы убежать сразу, он прокричал своим воинам на языке, понятном только им: — Schnapp dir alles Gold, was du kannst! Lass uns so schnell wie möglich von hier verschwinden! И тут же наёмники прирезали ошарашенных стражников Хана и Гризельды, которые продолжали сторожить сокровища, и захватили столько сундуков с самоцветами и золотом, сколько могли ухватить. Военачальники заметили это. — Проклятые собаки! Лжецы! Трусы! Как вы смеете! — вскричал Чагатай Хан, но только хотел он напасть, как подлые наёмники уже бежали с награбленным. Ухмыляющийся Людвиг напоследок обернулся и саркастично произнёс с акцентом: — С вами было приятно иметь дело, господа… Но только успели грабители подойти к воротам, как всех, кроме Людвига, задело огненными сферами. Наёмники пали замертво, не выдержав ран. Но лидеру наёмников особо не было дела до павших людей. В его руках был ещё один мешок золота, который был для него важнее, чем любой из верных воинов. Поэтому он продолжал бежать. И тут, когда Людвиг почувствовал, что больше ничто не помешает ему покинуть это место вместе с заветными драгоценностями, он остановился. Прямо перед ним резко приземлилась белая фурия. Она прекрасно помнила лицо этого человека. Человека, который пленил её, заковал в цепи и запер в клетке. Она смотрела на него, оскалив острые белые клыки и яростно рыча. Шокированный Людвиг, продолжая держать награбленное, выхватил из ножен острый кривой клинок. Но тут вдруг приземлился второй дракон, ещё больше, чем белая самка. Это была ночная фурия с оранжевыми как горящие угли глазами, острыми как серпы когтями, длинными как кинжалы клыками и шрамами почти по всему телу. Он смотрел на человека так же яростно, как и белая фурия, готовясь напасть в любую минуту. Людвиг был в шоке, увидев чёрного дракона. Мысленно он думал про себя: «Как же так?! Они же вымерли! Я понимаю, одна самка, как исключение, но это!»; в страхе, он отбросил меч в сторону, не расставаясь с награбленным золотом. И вдруг на глаза ему попалось то, что заставило его испытать ещё больший страх, чем перед двумя фуриями. Из-за дыма и тумана вышел человек. Он был довольно высок, его волосы были рыжими с сединой, глаза серыми, подбородок щетинистым. На его лице был глубокий шрам, на шее клеймо в виде змеи, а также многочисленные следы от укусов и царапины. Однако не это заставило Людвига испугаться. Левая рука неизвестного была чёрная до плеча, словно он был поражён страшной неизвестной болезнью, а на голове у него была зубчатая корона из необычного металла, который был словно вовсе не из мира людей, в центре которой были самоцветы самых разных цветов. В глазах незнакомца была ярость, боль, хладнокровие. — Du bist… Du bist… — дрожащим голосом заговорил Людвиг, боясь договорить до конца. Но не успел он закончить, как человек с короной повернулся в сторону белой фурии, которая также обернулась к нему, и кивнул. Поняв жест, драконесса атаковала своего бывшего тюремщика плазменным залпом страшной силы. Тело германского охотника отлетело прямо к Рагнару, Хану и Гризельде. На его лице навсегда застыло выражение шока. После этого драконы в клетках начали извергать огонь из пастей, в результате чего подожгли ключника и нескольких стоящих рядом солдат. И вот трое военачальников, не зная что делать, узрели лицо того, кто на них напал. Человек двигался прямо к ним. Слева от него шла белая фурия, а справа — ночная. Потерявший всякую надежду на спасение Хан заговорил: — Нам конец, друзья мои. Вы знаете, кто это? — Кто? — трясся от страха Рагнар. — Чернорук. Чернорук! — закричала Гризельда. И вдруг на арену, разрушив крышу, вломились несколько громмелей и шипорез. Не успевшую опомниться Гризельду серебристый дракон смертельно ударил когтистой лапой, а Хан, уже приготовившийся обороняться, заживо сгорел после нескольких залпов, пущенных в него разъярёнными громмелями и упал замертво. Затем ящеры разорвали своими пастями всех оставшихся людей на арене кроме Рагнара, после чего улетели. Военачальник же стоял в неописуемом страхе, боясь взять в руки оружие; прижав руки к себе он осматривал арену, полную погибших драконоборцев. Никогда он так не боялся, как сейчас. А Чернорук и двое фурий медленно приближались. — Умоляю, Чернорук, пощади меня, — взмолился военачальник, упав на колени. — Я дам тебе всё, что захочешь. Золото? — Забирай всё что есть. Драконы? — Там ключи, можешь взять себе драконов. Бери всё, что только есть, но пощади меня, — зарыдав, Рагнар закрыл голову руками и прижал её к земле. Фурии подходили всё ближе и рычали, пока в один момент убийца не остановил их в нескольких шагах от рыдающего человека, грозно смотря на него своими серыми глазами. — Ничтожество, — с презрением говорил Чернорук. — Как ты только главным здесь стать умудрился? — Пожалуйста, я хочу жить, — продолжал рыдать Рагнар. — Учитывая, чем вы занимаетесь, я думаю об обратном, — хмуро заявил напавший. — Не знаю, что я тебе сделал, но я извиняюсь за всё, что только можно! — рыдал Рагнар. — Извиняешься, значит? Ты приказал схватить её? — спросил Чернорук, указав на драконессу. — Говори правду! — Да, да это был я! — прижался Рагнар к земле ещё сильнее. — Всех остальных драконов тоже запер ты, не так ли? И именно ты приказал морить их голодом? — ещё громче спросил человек в короне. — Да, да, да! Прости меня за это. Пощади, прошу. Я могу быть тебе полезен, но только оставь меня в живых! — ещё сильнее зарыдал главарь драконоборцев. Белая фурия зарычала громче, отчего драконий всадник обратил внимание на неё, после чего, несколько секунд промолчав, вновь посмотрел на прижавшего голову к земле охотника. — Понятно, — угрюмо произнёс воин. — Можешь порадоваться — есть кое-что, в чём ты можешь быть полезен. — Правда? — военачальник поднял голову и с надеждой посмотрел на Чернорука. — Ты голодна, девочка? — обратился мужчина к самке фурии. В ответ та зашипела, как кошка, и кивнула. Напавший вновь повернулся к Рагнару, смотря на того холодным взглядом. — Тогда пообедай. После этих слов белая драконесса набросилась на своего врага и яростно начала раздирать его зубами и когтями — она ждала эту расправу с момента своего плена. Всадник подошёл к мёртвому ключнику и с помощью взятых ключей освободил заключённых драконов. Ящеры вылетели из клеток и устремились к небу, поклонившись перед этим Ночной Фурии. Разгромив оставшиеся корабли и убив всех выживших на побережье людей стая драконов направилась к крепости. — Тебе… не победить… — послышался неподалёку кряхтящий голос раненой Гризельды, на который Чернорук и его ночная фурия обернулись. — Может ты и победил нашу армию здесь… есть тот, кого тебе не победить даже со стаей. Он придёт за тобой… он убьёт твоего дракона… он положит конец твоим злодеяниям, Чернорук. Драконий всадник подошёл к смертельно раненой женщине, нагнулся и произнёс: — Говори что угодно. Мне не важно, кто он, твой волшебный воин. За свою жизнь у меня было бесчисленное множество таких, как «он». Это будет лишь очередное пополнение в длинном списке моих врагов. Ты не запугаешь меня. — На каждого волка найдётся рысь… на каждого змея… — кашляя, продолжала Гризельда, — …найдётся сова …на каждого ястреба… найдётся… ворон. Сказав последнее слово, Гризельда упала без сил. Чернорук презрительно посмотрел на неё, после чего ушёл в сторону к своей фурии. Уже после появления стаи кровожадных существ, в крепости началась полнейшая суматоха: воины в спешке бегали, толкаясь и мешая друг-другу. Они увидели огромное количество драконов, летящих в их сторону и, понимая, что драться здесь бессмысленно, пытались укрыться в зданиях. Но не тут то было: несколько шёпотов смерти разрушили стены своими мощными челюстями и похоронили под обломками несколько десятков воинов. Остальные же стали жертвами огненного дождя, образовавшегося из пастей змеевидных рептилий и подлетевших к ним нюхогорбов и громорогов. Все паниковали, забегали в дома, захлопывая дверь и бросая на улице однополчан. Но драконы не щадили ни закрывшихся в зданиях, ни пытавшихся в них ворваться воинов. Ко всем они были жестоки. Иккинг слышал, что происходит снаружи, но никак не мог выбраться из запертой комнаты, ещё и будучи со связанными руками и ногами. Рык драконов, звуки обрушения стен, вопли испуганных людей и звуки разрывания плоти слышались совсем рядом с башней. Шатену было страшно как во времена его детства, когда драконы сотнями нападали на Олух. Но даже тогда, в самые страшные ночи, юноша не чувствовал себя так близко к смерти, как в данный момент. Теряя последнюю надежду на спасение, он даже мысленно попрощался с Астрид, мамой и всеми остальными людьми из своего племени. Вдруг прямо рядом пролетел громмель, который мощным огненным залпом обрушил часть стены башни и поджёг дверь, закрывающую комнату. Иккинг был в полнейшем шоке когда открыл глаза и понял, что жив, ведь стена разлетелась на кусочки буквально в паре метрах от него. Парень благодарил всех существующих богов за спасение, которое он, кроме как чудесным, по-другому назвать не мог. Стараясь не попасть под следующий удар драконов, одноногий подполз к горящей двери и поджёг верёвку на руках. Стоило той в одном месте прогореть, Иккинг тут же её потушил, дабы не обжечься. После этого он проделал то же самое с верёвкой на ногах — поджёг путы и как можно быстрее разорвал, предотвратив появление ожогов. Юный Хэддок как можно быстрее побежал вниз, дабы найти безопасное место, в котором можно спрятаться. Выйдя на улицу, он увидел как обезумевшие драконы пожирают оставшихся в живых людей. Ящеры жестоко разрывали их на куски, а некоторых сжигали заживо, отчего тела становились чёрными, словно угольки. Дополняли общий хаос людские вопли непереносимой боли, запах дыма и сгоревшей плоти, а также окруживший всё внутри огонь. Наиболее кровожадными ящерами были шипорезы и престиголовы. Иккинг был в настоящем ужасе от такой картины, притом что раньше ему не доводилось наблюдать подобное своими глазами. Тем более, спустя столько лет совместной жизни с этими существами, зеленоглазый даже не думал, что они на такое способны. Это было именно так, как говорили викинги во времена войны с рептилиями или как в описаниях различных людских племён, которые ненавидят и боятся драконов. Однако Иккинга больше волновала даже не жестокость крылатых существ (хотя он поразился, когда увидел эту кровавую картину), а поиск безопасного укрытия. Как можно незаметнее пробежав мимо разъярённых рептилий, сквозь трупы, дым с огнём и многочисленных разрушенных зданий, юноша разглядел две небольшие дверцы, засыпанные пылью и пеплом, вероятно ведущие в подземную комнату около бывшего здания военных советов. С трудом открыв их, он пролез в плохо освещённый погреб, в котором хранились бочки с вином и другим питьём, а также сушеное мясо и рыба. Плотно закрыв дверцы, Хэддок спрятался среди мешков под лестницу, закрыл себя несколькими пустыми бочками, сжался в комок и опустился на землю прижав ноги к груди, после чего дополнительно накрыл себя покрывалом. Оно было снято с ящиков с не самой свежей рыбой. Шатен не был уверен в том, что здесь его не найдут и не убьют. Парень просто ждал того, что будет дальше, совершенно не надеясь на счастливый исход и всеми силами стараясь не впадать в панику. Спустя тридцать минут после налёта на крепость, когда ни одного живого человека на поверхности уже не было, драконы взлетели и направились к арене. За это время от Рагнара осталась лишь изодранная одежда со следами когтей, зубов и крови на доспехах. Чернорук даже поразился скорости, с которой белая фурия разделалась с главарём охотников на драконов. После трапезы её морда была в крови, которую она быстро смыла лапой, подойдя к воде. Чернорук сел на своего дракона и полетел в сторону разрушенной крепости, а белая драконесса и другие ящеры полетели за ними. Приземлившись, мужчина с короной стал осматриваться в поисках живых людей. Обойдя внутренний двор, осмотрев разрушенную башню, столовую, кузню и остальные здания ни он, ни драконы не обнаружили никого живого. Проходя мимо сожжённого места военных советов, он обнаружил дверцы, ведущие в погреб и решил заглянуть туда на всякий случай. Не сумев их открыть, всадник попросил помощи у своей ночной фурии.