* * *
Кейн измученно выдохнул. Какое облегчение, что удалось доставить девочек домой в целости и сохранности. После того как Кейн оторвал их от бедной эрлессы Леандры и посадил в карету, они всю дорогу плакали. Девочкам надо улечься в кровати и забыться здоровым сном. Да и ему тоже, если на то пошло. Проклятье, до чего же жаль Брайланда. Эрл был ему хорошим другом и по-доброму относился. Логэйн докопается до сути, хотя и так уже понятно, что убийца — наёмник орлесианцев. Надо что-то делать с этими орлесианцами. Они угрожают всем. — Милорд! К нему с дикими глазами подбежал капитан охраны. — Милорд! Хвала Создателю, вы вернулись! У нас проблема. Кейн моргнул. — Орлесианцы и здесь напали? — Что? Я имею в виду... — капитан уставился на него в замешательстве. — Нет... То есть... Милорд, случилась беда. Эрлесса заперта в своих комнатах. Капитан покраснел и смутился. — Я приказал, чтобы её отнесли туда. Она так вела себя, и она пыталась... — Он взглянул на девочек. — Милорд, можем мы поговорить наедине? Это не стоит слушать юным леди. Случилось что-то плохое. Что на этот раз натворила Хайбрен? — Ладно. Девочки, поднимитесь в свои комнаты, и пусть госпожа Мэнди за вами присмотрит. — Э-э-э... милорд... Госпожа Мэнди не там. — Капитан наклонился к уху Кейна и прошептал: — Она в подземелье. — Что? — Кейн сердито взглянул на несчастного капитана. — Девочки. Постойте там. Мне нужно поговорить. Измученные и заплаканные девочки прижались друг к дружке у двери. Дженси снова начала шмыгать носом. — Ладно. Что случилось? Взяв себя в руки, капитан ответил: — Произошла драка. Эрлесса была не в лучшем настроении, сердилась, что осталась дома. Через некоторое время ей стало получше, и она пошла наверх, чтобы взглянуть на нового щенка леди Фэйлин. От ужасных предчувствий у Кейна сжалось сердце. — Когда в комнату девочек пришла эрлесса, там находились госпожа Мэнди и её горничная. Я не знаю, что именно там произошло, но мои ребята услышали крики и вошли. Дамы боролись за щенка у распахнутого окна... Эрлесса... Она попыталась выбросить бедного маленького щенка из окна. Лицо Кейна окаменело. — Продолжай. Самоцвет мертва? — Нет, милорд! Ранена, но живая. Эрлесса тут хозяйка, конечно же, но охрана знала, что вам не понравится, если девочкина щенка вышвырнут вниз на камни. — Очень не понравится, — прорычал Кейн. — Мы унесли Самоцвет, она так скулила и плакала. Эрлесса сказала, что нас всех повесят. Она была совсем не в себе. В её положении это могло нанести ей вред. К тому времени я уже был там... приказал двум охранникам отнести эрлессу в её комнату и запереть там. Осторожно. Юная леди... Воспитательница... Ну, она ударила эрлессу по лицу, так что мы не знали, что делать, кроме как запереть её и эльфийку в одну из камер до вашего возвращения, эрл, чтобы вы решили, как с ними поступить. — Где щенок? — Главный псарь присматривает за ней. Он считает, что она поправится, хотя может остаться хромой. Я понимаю, что мы ослушались эрлессы, милорд... но... щенок... Кейн потёр ноющий лоб. — Ты поступил правильно. Знаешь... Это очень плохая ночь. Эрла Брайланда только что убили, и мои сёстры это видели. Капитан от ужаса разинул рот. Что делать? Будь Брайланд жив, Кейн отправил бы слугу за Бетани, чтобы вылечить щенка. А сейчас, учитывая случившееся, это будет неразумно. К кому же обратиться? — Пошли слугу в Покои Стражей, — сказал он наконец. — Узнай, есть ли у них маг. Пусть скажет, что в поместье нужен маг, и что я хорошо заплачу. В этом доме ещё остались добропорядочные служанки? Или нет, что насчёт той охранницы, что я видел на днях? Блондинка с зализанными волосами? Дженси с ней очень мило болтала. — Это Лавдей, милорд. Она хорошая. — Найди её прямо сейчас, и пусть она отведёт моих сестёр наверх и поможет им улечься в постель. В любом случае, учитывая всё что творится, им не помешает собственная охрана. Как только она займётся ими, я спущусь в подземелье и поговорю с Мэнди. Ему пришлось солгать девочкам, будто щенок чуточку простудился, и что Мэнди с Кириэль понесли его к главному псарю. Если кто-нибудь скажет им правду, Кейн сдерёт с него кожу. Он размышлял, что же делать с Хайбрен. Если она обезумела настолько, что решила, будто вправе навредить щенку его сестры... Однако Брайланду не понравится, если он накажет её слишком сурово... А потом Кейн вспомнил, что старый бедный Брайланд мёртв. Что ж. Это всё упрощает. Кейн немного подумал, пытаясь вспомнить хоть кого-то, кто вступится за Хайбрен. Никто не пришёл на ум. Она оттолкнула от себя почти всех. Пришла охранница. Кейн отрывисто отдал ей распоряжения, затем ушёл, чтобы услышать остальную часть истории.* * *
Кейну нравилась Мэнди Эверли. Она была бедной родственницей одного незначительного благородного семейства, с прекрасными рекомендациями как воспитательницы. Не красавица, но как говорят люди, "довольно милая". Сейчас она выглядела не лучшим образом: в порванном платье, с всклокоченными волосами и расцарапанным лицом. Горничная-эльфийка, Кириэль, пряталась за её спиной в тени. Кейн заметил в соседней камере ещё одну эльфийку, совсем юную, почти девочку. Эльфийки шептались, когда тюремщик отпер дверь и пропустил его в подземелье. Тюремщик закрепил принесённый факел в держателе. Должно быть, до прихода Кейна здесь царила кромешная тьма. Мэнди поднялась на ноги и заслонила ладонью глаза от света. Эльфийки последовали её примеру и низко поклонились. — Милорд? — вздрогнула Мэнди. — Как Самоцвет? Она в порядке? Это было именно то, что следовало спросить в этот момент. У Мэнди были правильные приоритеты. — Я послал за целителем. Главный псарь считает, что с ней всё будет хорошо. Я сказал девочкам, что Самоцвет простудилась и вы обе отнесли её к псарю. Я не хочу их расстраивать. Хватит того, что прямо у них на глазах насмерть закололи эрла Брайланда. — Эрл Брайланд! — вскрикнула в ужасе Мэнди. — Проклятые орлесианцы, — проворчал Кейн, уже думая о чём-то другом. Он дернул подбородком в сторону маленькой эльфийки в соседней камере, еле стоящей на ногах. — Ты кто? — Тесса, милорд, — прошептала эльфийка. — Служанка. — Почему ты здесь? — Миледи... укололась об иголку. — Ты имеешь в виду эрлессу? — Да, милорд. — Сколько тебе лет? Девочка удивлённо уставилась на него, затем ответила: — Тринадцать, милорд. — Ровесница мой сестры Фэйлин, значит. Хорошо, ты можешь прислуживать моим сёстрам. Кириэль и так слишком занята поддержанием порядка в их комнатах. — Он повернулся к тюремщику. — Отопри двери. Пусть они ждут меня в моём кабинете. — Будет исполнено, милорд. Прибыл Страж Йован, встревоженный уличными слухами, и удивленно заморгал, увидев, что его первым пациентом оказался щенок мабари. Нет, он не считал исцеление щенка занятием, недостойным его внимания. Лили, его собственная собака, сочувственно ткнулась носом в маленькую Самоцвет. Йован, посовещавшись с главным псарём о полученных щенком повреждениях, принялся за исцеление. — Вот бы мне так уметь, — позавидовал псарь. — Вылечил, как будто ничего и не было! А это твоя мабари? Славная сука. — Она такая, — с гордостью согласился Йован. — Лучше друга не найти. Эрл Кейн осторожно взял Самоцвет на руки и сам понёс её, а его собака не отставала от него ни на шаг. Йован пошёл за ними, предчувствуя, что щенком его работа не ограничится. В личном кабинете эрла их ждали трое: молодая дама с расцарапанным лицом и две юные эльфийки. И все они нуждались в помощи. Йован быстро исцелил их, повозившись немного с воспалением на руке одной из эльфиек. — Все хорошо, — сказал Кейн женщинам. — Идите к моим сёстрам. Вот, Мэнди, возьми с собой Самоцвет. Надеюсь, сейчас девочки уже спят. В конце концов нам придётся сказать им правду о том, что случилось, но ради Создателя — не сейчас. Страж, будь так любезен, иди за мной. Они быстро шли по длинным коридорам, застланными коврами. В поместье что-то произошло, но Йован знал, что вопросы задавать не стоит. — Моя жена, эрлесса Хайбрен, — начал Кейн. — Она была... не в порядке... последнее время. Она ждёт ребёнка, и её всё расстраивает. Она напала на мабари моей сестры... Да, это сделала она, всё верно... И она напала на тех девушек, что ты лечил. Она впадает в ярость, словно... — он пристыженно понизил голос, — ...словно безумная. Должно быть, это из-за ребёнка, но я боюсь, что она причинит вред себе... или ещё кому-нибудь. Дошло до того, что я боюсь оставлять с ней моих сестёр. — Это ужасно, милорд, — искренне сказал Йован. Он понадеялся, что эрл не попросит его исцелить разум эрлессы. Потому что он не имеет ни малейшего понятия, как это сделать. — Сейчас, — тяжело сказал Кейн, — мне придётся сообщить эрлессе, что её отца убили. Да. Разве ты не слышал? Сумасшедший орлесианец заколол его, когда мы выходили из Собора. Эрл умер на месте. Ужасно. Король разберётся, что это за тип, но эта новость просто убьёт мою жену, ведь она боготворила отца. Йовану очень хотелось расспросить об эрле Брайланде, которого он считал очень хорошим человеком, но они достигли покоев эрлессы. Кейн выглядел встревоженным. Йован много раз слышал, как Карвер, да и сам Адам, рассказывают об ужасном характере Хайбрен и её злобности. И вот теперь её муж считает, что она становится хуже? Йовану пришла в голову мысль: а не могло ли это быть следствием какого-либо поражения головного мозга? Это стало бы катастрофой, ведь насколько он знал, ещё никому не удавалось вылечить подобную болезнь. Даже Андерс потерпел неудачу во время созванного Владычицей Церкви конклава. — Есть ли какие-нибудь лекарства, которые помогли бы оставаться спокойной и тихой? — Есть, но их нельзя использовать всё время, — объяснил Йован. — Тем более, когда женщина ждёт ребёнка. Лекарства могут повредить малышу. — Я бы этого не хотел, — разочарованно вздохнул Кейн, но затем его лицо прояснилось. — Полагаю, мне просто придётся держать эрлессу в её комнатах, пока ей не станет лучше. Проходите. Она могла пораниться, когда напала на щенка. Первой комнатой за дверью была гостиная, вся усеянная разбитой посудой, сорванными со стен гобеленами и опрокинутой мебелью. — Она не понимала что делала, не так ли? — заметил Кейн. Йован взглянул на него. Тон эрла ему не понравился, но времени обдумать это не было, так как они вошли в спальню эрлессы. Сюда тоже словно молния ударила. Единственными целыми вещами были кровать, на которой похрапывала эрлесса, и прикроватный столик с винным кувшином и кубком. — Много ли вина она пьёт? — спросил Йован, осмелев. — Я не в коем случае не осуждаю её, но употребление вина не идёт на пользу детям. Многие молодые матери не знают об этом. Лучше пить сидр или слабое пиво. Что-то не настолько... крепкое. — В самом деле? — Кейн посмотрел на него с большим интересом. — Я тоже этого не знал. Благодарю, Страж. Я хочу, чтобы этот ребёнок родился здоровым и счастливым. Что ещё ей нужно? Это была очень странное ощущение: стоять посреди разгромленной спальни эрлессы и рассказывать об основах дородового ухода заинтересованному отцу, в то время как сама мать валялась на кровати, бесчувственная и пропахшая вином. У неё наливался синяк на щеке и кровила рассечённая губа, на запястьях и лодыжках тоже имелись синяки от насильного удержания. Йован рассказал эрлу, что знал о правильном питании и гигиене, а Кейн даже что-то записал. — Не больше одного маленького бокала красного вина на ночь. Много фруктов и овощей. Не налегать на сладости. Думаю, с этим я справлюсь. Я отдам распоряжение на кухню и прослежу, чтобы эрлесса правильно питалась. Может быть, тебе пора заняться её исцелением? У неё кровоподтёк или два. — Это может разбудить её, — предупредил Йован. — Всё в порядке. Усыпишь её каким-нибудь своим заклинанием, если она начнёт буянить. Исцели её, а потом я должен сообщить эрлессе об её отце. Проклятье, до чего же жаль! Я любил эрла Брайланда. Это прозвучало искренне. Йован собрал свою ману и наложил на эрлессу общее исцеляющее заклинание, сосредоточившись на её видимых незначительных травмах. Других травм он не почувствовал. От вспышки целительных чар Хайбрен открыла глаза и села. — Кейн! Слава Создателю, ты пришёл! Слуги взбунтовались! — воскликнула она и дотронулась до щеки. — Эта сука Мэнди ударила меня! Она ударила меня! — Тебе не следовало пытаться выбросить щенка в окно, Хайбрен, — мягко сказал Кейн. — Поступки такого рода всех возмущают. А теперь тебе нужно успокоиться. Страж Йован только что исцелил тебя, и мне надо с тобой поговорить. Хайбрен вскочила на ноги. Её юбки неподобающе взметнулись, обнажая ноги, но она не обратила внимание на Йована, как не обратила бы его на простого слугу. — Но Кейн! Тебе нужно сделать что-нибудь! Охранники заперли меня здесь! Они прикасались ко мне своими руками! Каждого из них нужно выпороть и повесить! Их нужно вздёрнуть на дыбе, пока их суставы... — Хайбрен! — Кейн крикнул, пытаясь заглушить её разглагольствования. — Твой отец мёртв! Это заставило её замолчать. Йован испытал в этот миг искреннее сочувствие. Открыв от удивление рот, Хайбрен неверяще уставилась на Кейна. — Это не смешно. Не говори так. — Мне жаль, Хайбрен. Это правда. Его заколол наёмный убийца, как только мы вышли из Собора. Король вырубил убийцу, но никто ничего не смог сделать, даже твоя сводная сестра... Глаза Хайбрен широко распахнулись, и она пронзительно закричала. Йован вздрогнул — никогда раньше он не слышал такого дикого и отчаянного крика. Хайбрен кричала и кричала, пока не охрипла. Закатив глаза, она упала. Кейн подхватил её и уложил на кровать. Йован проверил её самочувствие — но Хайбрен всего лишь потеряла сознание. — Видишь, что я имел в виду? — спросил Кейн Йована, не отрывая взгляда от жены. От крика у неё полопались кровеносные сосуды вокруг глаз. Кейн смотрел, как Йован исцелил и это. — Не думаю, что она в порядке, — задумчиво произнёс Кейн. — Я прикажу, чтобы её держали здесь, взаперти, пока она снова не придёт в себя. Мы не можем позволить ей бродить по дому в таком состоянии. Йована поразило поведение эрлессы. С этой молодой женщиной явно было что-то не так. — Я могу смешать успокаивающее питье для неё. Но пить его следует только в течении следующих пары дней, пока она не оправится от потрясения. Как я уже говорил, в большом количестве оно может повредить ребёнку, но сейчас ей необходим покой. Я прямо сейчас пойду его готовить и пришлю, как только закончу. Эрлессе следует принять его с какой-нибудь едой. — А если она не захочет его пить? Йован пожевал губу. Эрлесса действительно проявляла признаки душевного расстройства. — Если она не захочет пить добровольно, можно зажать ей ноздри. Тогда она проглотит питьё. Но ей всё равно потребуется чем-то его заесть. Кейн с искренним расположением похлопал Йована по плечу. — Ты очень мне помог, Страж. Я пообещал хорошо заплатить, и я не лгал. Давай заглянем в сокровищницу и я дам тебе кошель с двадцатью соверенами. — Не стоит, я в самом деле не... — Это пожертвование Серым Стражам. Я уверен, что вы славные ребята и заслуживаете куда большего...* * *
Вместо свадебного пира Логэйн, Фергюс, Натаниэль и Вульф сопроводили пленника в Форт Драккон, опасаясь, как бы соучастники преступления не убили его из "мести" до допроса. Связанного пленника перекинули через спину лошади, он не сопротивлялся — видимо, покорился своей участи. Логэйн уже опознал охранников, которые прозевали убийцу. Если они виновны только в своей непригодности, то их выпорют и выгонят взашей. Он так же приказал взять под стражу женщину, подарившую цветы Аноре и эрлессе Каллисте, и тех людей из толпы, что кидали цветы. Наверняка большинство из них невинные доброжелатели, но Логэйн не хотел рисковать. Кейн уже отправился домой со своими сёстрами. Дамы отвели эрлессу Леандру в Дом Хайевера, их охраняли Теган, Ротгар и банн Адам со своим братом Карвером. Тело Брайланда перенесли на телегу и отправили с ними. Поместье Тегана находилось ближе, но Дом Хайевера уже подготовили к приёму гостей. Они забрали с собой обезумевших от горя сыновей Брайланда. От мысли, что у мальчиков на глазах убили их отца, Логэйна обуревали гнев и горе. Бедные дети были вынуждены увидеть это... Владычица Церкви тоже отправилась в Дом Хайевера, со слезами на глазах теребя в кармане бесполезную ладанку с Прахом. Кто стоит за этим преступлением? Совершенно ясно, что целью был именно Брайланд. Она молилась и как могла успокаивала женщин, в то же время лихорадочно обдумывая всевозможные версии, каждый раз приходя к одним и тем же неприглядным, но неизменным выводам. В Денериме имелся некто, кто наверняка кое-что знал об орлесианских агентах, и этот кто-то был пленником гостеприимных покоев при Соборе Денерима. И знал он об агентах, потому что скорее всего сам и привёз их на своём корабле. Возможно, он даже мог видеть часть покушения из своего узкого окна. Да, она обязана ещё раз поговорить с Божественным Рыцарем, но на этот раз беседа состоится не наедине. Леандра, полулежащая в большом кресле, обложенная подушками и закутанная в меховой плащ, забылась сном от пережитого потрясения. Бетани с несчастным видом сидела у её ног на маленькой скамеечке. Шарада слегка сжала её плечо и успокаивающе прошептала на ухо: — То, что она сказала в карете... Она имела в виду другое. Ты же знаешь, что она так не думает. — Она имела в виду именно это. Как я могу обвинять её? Её мать была в смятении, но не сошла с ума. Конечно, ей было горько, что Бетани со всей её магией не смогла спасти Леонаса. Ну и зачем она тогда нужна, вся эта магия? На что же она годится? Бетани иногда сама задавалась этим вопросом. Анора выполняла свои обязанности хозяйки дома, приглашая потрясенных и скорбящих людей подкрепиться кушаньями, приготовленными для свадебного пира. Пока она была вполне довольна тем, как держались благородные дамы, собравшиеся вокруг эрлессы Леандры. И как держались бедные мальчики тоже. Хотя они явно любили Леандру, в данный момент они нуждались в обществе мужчин, и жались к Ротгару Вульфу и своим сводным братьям Хоукам, сидящим за дальним концом стола. Теган уехал в Форт Драккон, чтобы присоединиться к Фергюсу и её отцу в допросе того кровожадного безумца. Стулья от большого обеденного стола сдвинули поближе, чтобы дамы могли сесть вместе и спокойно поговорить. — Что будет с эрлингом, — спросила Каллиста. — Кто наследник? Анора понадеялась, что эрл Брайланд оставил чёткие указания в своём завещании. Единственного, чего не хватает королевству для пожара междоусобицы — так это Хайбрен, присоединившей Южный предел к Денериму. — Насколько я знаю, — осторожно сказала она, — эрлинг унаследует его старший сын. Дочь эрла взрослая женщина, но она уже эрлесса Денерима. Корбус, конечно, молод, и нуждается в опекуне. Полагаю, его опекуном станет мачеха-эрлесса. Временно управлять эрлингом может как опекун, так и кто-то другой. Насколько я знаю, Леонас мог назначить регентом моего отца-короля или моего лорда-мужа. Она ужасно смутилась, произнося это слово. После этого ужасного события они с Фергюсом обменялись лишь парой быстрых и деловых фраз. Увидятся ли они в свою первую брачную ночь? Жаловаться бесполезно. Впереди много других ночей... и не только. — Мы должны выяснить это, — сказала она, поднимаясь. — Я отправлю в дом эрла Брайланда сообщение, чтобы его секретарь немедленно прислал мне завещание. Отдавая эти распоряжения, она уже не ощущала себя обычной домохозяйкой. Преемственность эрлинга будет установлена, порядок сохранён. Городская стража будет начеку, и объявлен комендантский час, чтобы удержать людей подальше от улиц и не дать им громить дома и лавки, принадлежавшие или приписываемые орлесианцам.* * *
Корбус ел через силу, и его страдания усиливались от тихого всхлипывания сидящего рядом Лотара. Слёзы жгли глаза, но ему уже исполнилось четырнадцать. Он уже совсем взрослый и не станет позорить своего отца, рыдая, как младенец. — Давай, Лотар, — попытался подбодрить мальчика Карвер. — Поешь. Солдаты всегда едят, когда у них есть такая возможность. — У меня живот болит, — всхлипнул Лотар. Он пнул ножку стула и вытер нос тыльной стороной рукава. — Попробуй миндальный пудинг, — посоветовал Ротгар Вульф. — Он легко пойдёт. Карвер прав. Тебе нужно подкрепиться, чтобы быть сильным. Корбус бездумно жевал, и нежнейшее жаренное мясо ему казалось не вкуснее сухого уголька. Убийца положил голову ему на колено и проникновенно смотрел в глаза. Корбус потрепал мабари за уши. Без Убийцы всё было бы гораздо хуже. Его охватила чёрная ярость. — Надеюсь, они запытают его до смерти! Надеюсь, они убьют его! Убийца заскулил и лизнул его руку. — Его казнят, — мягко сказал Адам. — Но ты же понимаешь, что король поступил умно, верно? Они должны допросить его и выяснить, не помогал ли ему кто-нибудь. Может быть, это заговор. Сначала они должны во всём разобраться. — Я понимаю, — сказал Корбус, резко вскинув подбородок. Миндальный пудинг выглядел аппетитно. Корбус поставил блюдо между собой и Лотаром, и они воткнули ложки в пудинг. — Но когда они убьют его, я хочу быть там.* * *
Большая часть Совета собралась в Форте Драккон, торжественные, как судьи — впрочем, они ими и были, — и убийца предстал перед ними. Приехавший позже остальных Теган шёпотом сообщил, что дамы в безопасности в Доме Хайевера. Логэйн кивнул ему, заодно отметив отсутствие Кейна. Без сомнения, хлопочет над своими сёстрами, хотя их можно было спокойно поручить заботам дам, чтобы он мог исполнять свои обязанности. Этот человек бесполезен. Логэйн сжал губы, запоминая это пренебрежение для будущего возмездия. Заключенному, как положено, перед допросом показали пыточные инструменты. К их разочарованию, с самого начала было ясно, что этот человек слабоумен, почти как ребёнок. Пешка, или вернее кукла на верёвочках, тщательно обработанная и подготовленная для конкретно этого убийства оставшимся в тени закулисья агентом. Заключённый завизжал на первом же повороте колеса, лепеча какие-то бессмысленности. Он совсем не сопротивлялся и охотно рассказал бы им всё что знал, но знал он не так много, как им хотелось. Он сказал, что хотел защитить Ферелден от грязных магов. Злой Эрл сговорился с магами и порождениями тьмы уничтожить всех ферелденцев. — Злой Эрл? — воскликнул Натаниэль. — Ты назвал эрла Брайланда "Злым Эрлом"? Убийца уставился на него бесхитростными белёсыми глазами. — Все знают о Злом Эрле. Он продал эльфов в рабство и держит в любовницах ту шлюху, магичку крови, — признался он, подавшись вперёд. — А может быть, он и сам маг! Он сказал, что если бы Злого Эрла убили, то все поняли бы, в какой опасности находились, и спаслись бы. Андрасте благословит избавителей, и они воссядут одесную трона Создателя. Хороший человек давал ему советы... Мудрый, хороший человек, он ласково говорил с ним и учил, что нужно делать. — Снимите его со дыбы, — негромко приказал Логэйн. — Сейчас разговор окажется полезнее пытки. Дрожащего дурачка усадили на скамью, и благородные лорды Ферелдена, заставляя себя быть спокойными и разумными, принялись его расспрашивать. Это была медленная, трудная работа. Через какое-то время выяснилось, что Хороший человек — единственное имя, которое мог назвать дурачок. Он не понимал их, когда его спрашивали, какой выговор был у этого Хорошего человека. Он не знал, что это такое. Хороший человек говорил красиво, да, и научил тому, что надо сказать, когда он убьёт Злого Эрла. Он научил словам из Песни Света, которую надо прочитать, когда Злой Эрл будет лежать мёртвым. Логэйн не удивился, что агенту пришлось так долго искать настолько полезную пешку. Найти кого-то настолько доверчивого, научить его... Это непросто. Возмущенный Теган набрал полную грудь воздуха, но промолчал. Пытаться вразумить безумца или дурака... Пытаться объяснить ему что-либо... Это бессмысленно. У Фергюса лучше всего получалось говорить с дурачком. Он низким, спокойным, рассудительным голосом расспрашивал о Хорошем человеке и о том, как он раскрыл нечестивые дела Злого Эрла. В итоге они узнали немногое. Хороший человек прибыл издалека, чтобы избрать помощника... Героя, который освободит народ Денерима. Хороший человек дал ему кров и добрую еду, но он никого больше не видел, потому что если приходили другие, Хороший человек отправлял его в свою комнату. Удалось выяснить, где именно жил дурачок, и Логэйн немедленно отправил людей обыскать это место, хотя скорее всего вдохновитель этого преступления давно скрылся. Но они не смогли выяснить, обучал ли этот так называемый "Хороший человек" других убийц. Это тревожило. — Мы знаем, что перед тем, как орлесианцы явились на Собрание земель, кто-то тайком сошёл с их корабля. Закопались, как черви, плетут свои интриги. Я объявлю награду за сведения о них. — И скорее всего мы поймаем не только шпионов, но и вполне безобидных переселенцев, — заметил Фергюс, затем пожал плечами. — В любом случае придётся разобраться со всеми ними, так или иначе. Осмелюсь предположить, что самые опасные шпионы способны выдавать себя за честнейших людей. Когда они закончили, уже стемнело. В виновности убийцы сомнений не было: он признался сразу. Логэйн коротко объявил его виновным в государственной измене, поскольку тот обнажил оружие в присутствии короля, а так же в убийстве, нападении, заговоре, злонамеренном использовании ножа и нарушении общественного порядка. Ограниченные умственные способности обвиняемого не послужат ему оправданием. Его казнь назначили на полдень следующего дня. — Это позволит всем нам выспаться, — сказал Логэйн с мрачным удовлетворением. И приказал старшему тюремщику: — Я хочу, чтобы завтра он был жив и в сознании. Однако я не хочу, чтобы он оправдывался или читал религиозные тексты! Тюремщик отдал честь. — Я прослежу за этим, ваше величество! После того, как я с ним поработаю, он будет не в состоянии что-либо сказать. — Хорошо.* * *
Леандра проснулась и в полном отчаянии закрыла глаза, но затем заставила себя встать и показаться своим детям, родным и пасынкам. Она знала, что должна извиниться перед Бетани, чтобы между ними не было недомолвок... Но сейчас она была просто не в состоянии этого сделать. — Ваше величество... миледи, — обратилась она к Аноре. — Я глубоко признательна за сочувствие и терпение. Сейчас я должна увезти мою семью домой, убедиться, что они отправятся в свои кровати, и позаботиться о моём дорогом Леонасе. Это звучало разумно. Тело эрла следует подготовить к сожжению до того, как оно окоченеет настолько, что обращение с ним повлечёт дополнительные повреждения. — Вы все будете желанными гостями, если решите остаться, — заверила её Анора. — Я распоряжусь, чтобы слуги приготовили комнаты. — Нет. Благодарю, но нет. Мне будет легче дома. Она не стала говорить, что хотела бы провести ночь в кровати, которую так недолго делила с мужем, ведь на подушке могли остаться отголоски его запаха. — Мы с Карвером пойдём с тобой, мама, — сказал Адам. — Конечно, — поддержал Карвер. — Я только отправлю сообщение Стражам, чтобы они знали, где я. — Хорошая мысль, — сказала Анора. — Я отправлю одного из слуг во дворец или в Форт Драккон, если нужно, чтобы мой отец знал обо всём, что с нами происходит. Анора хотела рассказать Леандре о содержании завещания, но передумала. Леандре лучше заняться этим, когда та будет более отдохнувшей и собранной. Анора, как канцлер, уже прочла завещание с остальными эрлессами, и Бетани могла отвезти его обратно в дом Брайланда. Согласно завещанию Леандра станет исполнительницей последней воли своего мужа и опекуном его сыновей. Если она не сможет быть опекуном из-за болезни или смерти, следующим опекуном станет Фергюс Кусланд, как ближайший кузен. В завещании эрл чётко давал понять, что ни при каких обстоятельствах мальчики не должны оказаться под опекой своей старшей сестры или её мужа. Брайланд любил дочь, но был не настолько слеп, чтобы не заметить её враждебность к младшим братьям. Кроме того Леандра, как вдовствующая эрлесса, должна принять обязанности регентши Южного предела, в том числе представлять эрлинг на Собрании земель. Наследником назначался Корбус, а Лотар, в свою очередь, наследовал ему. Лотару завещался баннорн в долине Прайса и достойное содержание. В случае, если Леандра родит детей от этого брака, этим детям должны быть выделены определенные владения и сумма в пятьсот соверенов каждому, при достижении совершеннолетия или при вступлении в брак, в зависимости от того, что наступит раньше. Вдовья доля Леандры оговаривалась особенно подробно. Леонас также завещал Хайбрен небольшое владение "просто на всякий случай", не уточняя обстоятельств. Видимо, он предусмотрел вероятность того, что Кейн может настоять на разводе, если та станет совсем невыносима. Завещание на этом не заканчивалось. Шараде Леонас оставил драгоценности и некоторую изящную мебель. Бетани — скромный дом в Денериме возле Рыночной площади и ежегодный доход. Дальше значились памятные подарки пасынкам и много-много строк о подарках друзьям, старым солдатам и верным слугам. Это был продуманный, подробный документ. Он показывал заботу и внимание ко всем вовлечённым сторонам. Именно таким и должно было быть завещание Кайлана. Анора вздохнула и затем с легкой печалью улыбнулась. Скоро приедет Фергюс, и начнётся новая глава её жизни. Она не позволит орлесианским заговорам управлять её сердцем или счастьем. Дамы расстались. Каллиста и Береника отправились в столичную резиденцию Хоу. Кайтлин, радуясь в глубине души, что Бевин не стал свидетелем случившегося, уехала в поместье Герринов. Владычица Церкви, коротко поделившись с Анорой своими подозрениями, вернулась в своё тихое убежище в Соборе. Подали карету Южного предела и лошадей Хоуков. Ротгар, как жених Шарады, тоже поехал с ними. Мужчины тихо обсуждали предстоящие похороны. Следовало решить, как проводить церемонию, хотя решающий голос, оставался, разумеется, за эрлессой. Кто произнесёт прощальную речь? Леандра может ещё не оправится от горя. Супруги, как правило, произнесение речей оставляли другим. Но кто лучше всего подходит на эту роль? Кейн, зять Леонаса? Адам, его пасынок? Фергюс Кусланд, как ближайший кузен и друг? Карвер, на миг представивший, что вдруг ему придётся выйти на всеобщее обозрение, содрогнулся от ужаса. Лучше уж столкнуться лицом к лицу со стаей гарлоков. Они уехали, погрузившись в обсуждение, и Дом Хайевера погрузился в тишину. Слуги пришли в зал прибрать за несостоявшимся праздником. — Будьте так любезны, накройте в моей гостиной стол на двоих, — приказала Анора. — Мы с тэйрном поужинаем наедине. Наконец раздался топот копыт во дворе, и привратник открыл дверь перед хозяином дома. Фергюс пришёл — усталый, но улыбающийся при её виде. Анора, порозовевшая и с участившимся сердцебиением, поприветствовала своего мужа в их доме, и на какое-то время они смогли забыть обо всём, кроме друг друга.* * *
Несмотря на снегопад, посмотреть на казнь пришли многие. Бетани, посоветовавшись с братьями и кузиной, подсунула мальчикам и матери успокоительный травяной отвар, чтобы помочь им удержаться от тошноты. Сама она решила как можно меньше присутствовать при этом отвратительном зрелище. Сегодня казнь, завтра сожжение. Все, кто представлял из себя хоть что-нибудь, обязаны были присутствовать. Для знати это было способом показать сплочённость против грязного убийцы, поднявшего свою кровавую руку против своих исконных правителей. Осуждённого предадут смерти перед входом в зал Собрания земель. Для благородных зрителей расставили стулья: повешение, колесование и четвертование человека дело не быстрое. Среди почётных гостей присутствовал Божественный Рыцарь, Крисагон де ла Кру, которому, хоть и под охраной, позволили взглянуть на итог орлесианской интриги. Прибыл Кейн. Мрачный, но бодрый, он завоевал красивым лицом сердца денеримских прачек. Состояние Хайбрен считалось весомым оправданием, чтобы остаться дома. Люди, особенно женщины, не опасаясь сегодня злобных взглядов Хайбрен, выражали ему свои соболезнования от потери эрла. Брайланда любили многие. Казнь за государственную измену, проводимая по всей строгости закона — не то зрелище, на которое люди отважатся привести маленьких детей. Корбус и Лотар, однако, присутствовали, и хоть глаза старшего были заплаканы, но взгляд его был свиреп. Казалось, Корбус за одну ночь превратился из мальчика в юношу. Утром, когда его семья обсуждала вопрос с прощальной речью, он удивил всех своим решением взять на себя это долг. — Он мой отец. Я его старший сын. Я буду говорить о нём, и я зажгу костёр. После обмена встревоженными взглядами Адам положил руку на плечо мальчика и сказал: — Я уверен, что твой отец хотел бы этого. Смерть убийцы стала незабываемым зрелищем. Казни за государственную измену не было вот уже несколько лет. На возведённом наспех эшафоте установили необходимые короткие виселицы, скамью с кандалами и плаху с топором. Королевский глашатай зачитал обвинение и приговор для всеобщего назидания. Жалкого дурачка, чей рот до сих пор кровоточил после отрезания языка, передали палачам в масках. Его раздели догола, несмотря на мороз: так было нужно для проведения казни. Сначала его повесили, показав всю неприглядность удушения: дерганье, визги, испускание мочи и кала. Задохнуться до смерти ему не дали, вынув из петли, и следующая часть казни началась с кастрации и продолжилась потрошением. Из толпы неслись одобрительные крики, да; но звучали также стоны, а многим людям пришлось бороться с тошнотой. Несколько благородных дам, переоценивших крепость своих нервов, лишились чувств. Даже после удаления кишечника и желудка в теле убийцы ещё теплилась жизнь. Она оборвалась с ударом топора, обезглавившего тело, на которое затем обрушились ещё удары — чтобы расчленить труп на четыре части. Голову показали толпе, затем унесли, чтобы водрузить над Великими воротами. Одну четверть трупа отправят в Южный предел, чтобы утолить скорбь подданных эрла. По четверти получат Амарантайн и Хайевер. Последнюю четверть, тщательно пересыпанную солью, торговым кораблём отправят её императорскому величеству, с запиской от Логэйна.* * *
На закате следующего дня состоялись похороны Брайланда. У него был прекрасный погребальный костёр. Собрались его друзья и многочисленные скорбящие. Облачённая в траур эрлесса Леандра, бледная, но спокойная и готовая к церемонии, обнимала Корбуса и Лотара, а её дочь и племянница стояли по обе стороны, чтобы поддержать её. Рядом с Леандрой стояли её рослые сыновья и прелестная рыжая невестка. Прекрасная семья. Выпитый накануне успокаивающий отвар затуманил воспоминания об ужасах вчерашней казни — она теперь воспринималась как смутный ночной кошмар. Сегодняшний отвар, послабее, помогал эрлессе с достоинством отвечать на многочисленные соболезнования. Анора стояла, положив ладонь на сгиб локтя Фергюса. Она была обязана присутствовать на казни и с трудом перенесла ужасное зрелище. Она знала, что отец и Фергюс видели в бою вещи и похуже, и не хотела, чтобы её сочли трусихой. Остаётся надеяться, что такое страшное наказание послужит назиданием и заставит любого находящегося в Денериме агента дважды подумать, прежде чем решиться на подобный поступок. В настоящий момент в Форте Драккона томились множество людей, арестованных городской стражей или по доносам осведомителей. Потребуется время, чтобы разобраться со всеми. Она приказала, чтобы записи допросов отправляли к ней. Ничто не должно ускользнуть от внимания, и ни один невинный не должен пострадать по оговору. Если бы только им не приходилось так усердно трудиться в это время их брака. Они с Фергюсом были бы так счастливы, если бы могли просто подольше побыть в покое и уединении. Эта часть их брака проходила... очень, очень хорошо. Анора слегка улыбнулась, довольная и счастливая, и сжала руку Фергюса. Он похлопал её руку, нежно глядя на неё сверху вниз. Мелкая снежная крупа припорошила его тёмные волосы. Он такой привлекательный, и ясно давал ей понять, что считает её желанной. Младшие сёстры Кейна искренне горевали по эрлу Брайланду, благодарные за проявленную к ним доброту, и ещё больше горевали из-за эрлессы Леандры, которую так любили. Старшая девочка несла на руках свою малютку-мабари. Это было милейшее создание, с пушистым бледно-золотистым мехом и большими карими глазами. Фергюс ласково улыбнулся и, не удержавшись, почесал шелковистые ушки щенка. — Что за чудесная малютка, — сказал он. — Благодарю, милорд, — серьёзно ответила Фэйлин. — Самоцвет тоже должна проститься. Хайбрен не приехала на сожжение своего отца. Кейн сказал, что она не в состоянии и, вполне возможно, что эрлесса действительно больна. По словам мужа, она тяжело переносила беременность, вдобавок испытала потрясение из-за смерти отца и осталась в уединении своих покоев. Анора на мгновение посочувствовала Хайбрен, представив, что испытала бы, случись подобное с её отцом. Он, выглядевший здоровее призового жеребца и по своему обыкновению облачённый в броню, сверлил взглядом Божественного Рыцаря, которого сегодня допрашивал Совет. Наконец-то. Первый допрос так ни к чему и не привёл. Сэр Крисагон вообще отказывался сказать хоть слово. Пытать на дыбе Божественного Рыцаря слишком рискованно даже для отца, но были и другие способы воздействовать на храмовника, хотя и более долгие. Они будут предприняты. По крайней мере сэр Крисагон уже не выглядел таким самодовольным, и на самом деле он очень устал. Скорее всего, они бы не получили от него ценных сведений, потому что с момента его прибытия прошло уже два месяца, но они уже не чувствовали особой нужды относиться к нему с почтением. Определённо, у него для них нет ничего. Но чтобы сломать его, потребуется время. А вот времени на это у них сейчас и не было. Дальнейшие допросы Божественного Рыцаря придётся проводить другим людям. Отец готов двинуться на запад, а вместе с ним и остальные лорды, в соответствующие места назначения. Несколько удивляло, что юный лорд Корбус, — нет, эрл Корбус, — решил произнести прощальную речь над телом своего отца. Возможно, мальчику это необходимо для того, чтобы избавиться от горя. Это показалось Аноре более здоровым способом, чем наблюдение за мучительной смертью дурачка-марионетки. Мальчик сегодня был в броне... лёгкой кожаной броне искусной работы, с накинутым на плечи отороченным мехом плащом. Рядом с ним шёл его молодой мабари, навострив уши и не отставая ни на шаг. Корбус встал у костра и напряг свой звонкий голос, чтобы его не заглушали лёгкий ветер и треск факела. — Когда орлесианцы напали на нас в жнивне, мой отец не боялся. Неважно, что мы были на свадьбе. Неважно, что он был без доспехов. Он выхватил меч и сделал то, что должно. Он спас многих. То был ужасный день, но по крайней мере я увидел, как сражается мой отец. И он хорошо сражался. Я не удивлён, что на этот раз они не дали ему шанса сражаться, потому что он бы снова их победил. Они могли убить его только одним способом — грязным обманом. Убийца одной рукой протягивал цветы моей матери, а в другой прятал кинжал для моего отца. Орлесианцы хотят, чтобы мы боялись. Они хотят, чтобы мы унижались и умоляли. И даже этого им будет недостаточно. Они успокоятся, лишь когда все в Ферелдене снова покорятся им, и каждый из нас будет изнемогать под их гнётом или сгорит. Им было всё равно, что мой отец был добрым человеком и хорошим эрлом. Их не волновало, что двое его сыновей и его жена станут свидетелями его убийства. Их не волновало, что мы любили его. Наверное, они думали, что это забавно. Всё, что они хотели — просто убрать его со своего пути. Всё, что они хотели — чтобы мы боялись. Что ж, я их не боюсь. Я собираюсь прожить жизнь мужественно, как свободнорожденный ферелденец, как мой отец. Он учил меня, что единственный способ иметь дела с орлесианцами — это борьба с ними. Я не боюсь их шевалье, их бардов, их подлых, порочных происков. Я не боюсь их, когда они прячутся за Верховную жрицу и ведут себя так, будто имеют право править нами, просто потому что Великий Собор находится в их стране. Я не боюсь и императрицы, потому что она трусиха, которую под страхом смерти не заставишь надеть что-то настолько не модное, как броня. Орлесианцы долго побеждали, но их время прошло. Прошлый год был тяжёлым для Ферелдена. Мы столкнулись с Мором и отбросили порождений тьмы. Вместо оказания помощи орлесианцы попытались ослабить нас и напасть. Тем самым они показали, на чьей стороне стоят. Они объединились с порождениями тьмы: со скверной, с гордыней древних магистров, которые попытались захватить Золотой город. Они встали на сторону всего самого злого, что существует в нашем мире. Настал новый год. Я не знаю, что он принесёт. Я не знаю, что будет дальше. Но я точно знаю, что у меня есть сила противостоять этому, потому что я сын своего отца. Я знаю, что мы собираемся драться и выжить. Я знаю, что мой отец в этот самый миг сидит одесную Создателя и наблюдает за всеми нами, желая добра и надеясь, что сможет гордиться нами. Я его не подведу. До встречи, мой лорд-отец. Я люблю тебя.* * *
Армия выдвинулась на следующий день. Разные части выходили в разное время. Во многих случаях семейных солдат сопровождали жёны. Гремела музыка, колыхались знамёна, повсюду обнимались прощавшиеся. Корбус настоял на том, чтобы лично возглавить — хотя бы номинально — войска Южного предела. Эрл Вульф согласился взять его с собой. В любом случае солдатам Западного холма и Южного предела предстоит сражаться вместе. — Но для начала, — строго заметил мальчику старый эрл, — перед тем, как ты примешься кем-нибудь командовать, тебе придётся побыть простым солдатом! Корбус спокойно и с сухими глазами попрощался с братом и мачехой. Лотар обнял его, обещая присоединиться, как только сможет уверенно сидеть на боевом коне. Леандра поцеловала его на прощанье и стала готовиться к отбытию в Южный предел, чтобы принять управление эрлингом. Бетани и Шарада отправлялись с ней. Леандра старалась быть сильной, но она пока ещё не пришла в себя после пережитого потрясения и нуждалась в поддержке. Логэйн ушёл в числе первых. В его войске были гномские инженеры и обоз с удивительными военными машинами, тщательно закрытыми тканью. Он будет оставлять часть машинерии и её обслуги по пути: в Амарантайне, в Хайевере, в Западном холме. И кое-что распределит по западу. Анора и Фергюс спокойно дождались отбытия Логэйна. Они не могли расставаться друг с другом — не сейчас, когда их брак ещё так нов и сладок. Как только король уехал, уже ничто не могло помешать им сделать то, что они хотели. Логэйну, конечно же, сообщат, но позже, когда он будет достаточно далеко, чтобы выражать неудовольствие. Совершенно ничего не мешало Аноре управлять королевством из Хайевера. Её рабочий кабинет находился там, где находилась она и её писцы. Предприняли и другие меры. Божественного Рыцаря тихо перевели в Форт Драккон и перестали выдавать лириум. Когда он дойдёт до отчаяния, то заговорит. Однако дожидаться этих сведений и откладывать отъезд Анора не могла, и оставила для работы с ним нескольких наиболее доверенных людей. Когда стало известно, что большей части отрядов предстоит путешествие под землёй, многие солдаты испугались. Испугались и лорды, привыкшие верить, что спуск на Глубинные тропы грозит неминуемой смертью от порождений тьмы. Возникшую было нерешительность помогли преодолеть главным образом дисциплина и очевидное понимание того, что путь чист. В отличие от Береники, поехавшей с Адамом в Амарантайн, Каллиста не планировала оставаться в Башне Бдения. Она не видела никаких причин отказываться от поездки с Натаниэлем в его место назначения в Западный холм. Он согласился, радуясь её обществу, хотя решил при первом же намёке на опасность отправить её домой. Через несколько дней, когда опустели солдатские казармы и таверны, Денерим превратился в город-призрак. Жизнь эрла Кейна стала легка и приятна: он иногда прогуливался в своей новенькой броне — под надёжной охраной, разумеется — по улицам столицы, оставив людям Логэйна заниматься чем им заблагорассудится. Устав от криков и стука в дверь из покоев Хайбрен, он перенёс свою спальню в другую часть особняка. Кажется, Хайбрен не понравились две новые служанки, что он для неё нанял. Они были строгими и суровыми женщинами, не терпящими никаких глупостей. Кейн сосредоточил внимание на поиске пары хороших пони для девочек. Когда погода переменится — вероятно, уже через несколько недель, — они захотят отправиться на верховую прогулку в предгорья Пика Дракона. Последними покинули Денерим отряды Рэдклиффа под командованием эрла Тегана. Они прошли через Великие ворота, и голова убийцы Брайланда могла бы смотреть им вслед, если бы вороны не выклевали её глаза.* * *
Примечания автора: Цель покушения — попытка дестабилизации Ферелдена и облегчение вторжение орлесианцев весной. Брайланд сам сделал себя мишенью, бросив вызов законам Церкви о магах. Ирония судьбы в том, что он действительно был хорошим парнем. Многих лордов покушение действительно напугает, и они захотели бы заключить сепаратный мир, но они в равной степени страшатся Логэйна, который гораздо ближе и готов обрушить гнев на любого, кто заговорит об этом. Празднования и свадьбы отлично подходят для покушений, потому время и место их проведения широко известно, и у убийцы есть время подготовиться. Кто-то предположил, что колючие листья падуба могут быть отравлены, и это интересная идея, но нет. Это было бы слишком сложно для убийцы, а незначительная боль от уколов об листья падуба хороший отвлекающий манёвр. Считаю ли я, что закалённые ферелденские солдаты бросились спасать щенка и в то же время без зазрения совести посадили в камеру невинно пострадавшую эльфийскую девочку? Да. И вы тоже. Люди действительно иногда могли пережить потрошение во время квалифицированной казни. В XVI веке описан случай, когда палач предложил осуждённому стакан воды, но бедняга отказался, сказав, что это бессмысленно, раз ему некуда её поместить. И я не слишком подробно описывала саму казнь. Я же не Джордж Р. Р. Мартин, в конце концов. Я основывалась на проводимых в Англии казнях для преступников-мужчин, а если вы хотите более подробно ознакомиться с этой ужасной процедурой, то поищите описания казни Роберта-Франсуа Дамьена, легко ранившего короля Франции Людовика XV. Казанова присутствовал при этой казни и ужаснулся. Он оставил подробный отчет в своих мемуарах. Казнь производит спорное впечатление. И Томас Пейн, и юрист-философ Чезаре Беккариа упоминали её в своих работах: первый как пример жестокости деспотизма, второй как довод против судебных пыток и смертных казней.