89 пожарная часть

В первые дни за мужчиной приходила ухаживать медсестра, но так как он быстро шел на поправку, уже на вторую неделю альфа начал справляться со всем сам. Из-за травмы Леши Стинта, который был в кратковременном отпуске, определили назад в его отряд, на временную замену. Смена бригады Манурина, где из старой был еще и Эвелон, выпадала прямо на их с Вовой день рождения, поэтому они должны были зайти на три дня раньше. Точнее — сегодня и Вова уже не мог сидеть на дополнительных по математике, ему хотелось домой, к ним. Зазвонил телефон учителя. Женщина взяла трубку и вышла из класса. Тут же поднялся гомон, чей-то портфель улетел в окно, кто-то из отличников громко заревел на первой парте. Да, задания к экзамену обещали быть мозговыносящими. Вроде простые примеры, все это они проходили, но в каждом, казалось, есть подвох.       — Как думаешь, нас отпустят, если решим все раньше? — спросил сидящий рядом Влад. За прошедшие дни они неплохо сдружились, и Вова с легкостью пустил его за свою последнюю парту, где до этого восседал один.       — А это возможно? — усмехнулся Братишкин и мельком глянул в тетрадку друга. Там были решены все задания. Вова потер глаза и посмотрел на улыбающегося омегу.       — Я уже половину твоих решил, — парнишка вытянул листок из-под тетрадки, который видимо спрятал, когда учительница поднялась из-за стола. — Может сделаем пару ошибок, чтобы поверили?       — Не решим третью часть, сделаем две ошибки во второй и тройка мне обеспечена, — быстро произнес Вова, забирая листок из-под пухлой ладошки.       — Хорошо, — с готовностью ответил Влад и поменялся с ним листами с заданиями, чтобы вернувшаяся учительница ничего не заподозрила. Омежка с энтузиазмом помог Братишкину разобраться с проблемами, и они вместе покинули класс.       — У меня день рождения через три дня. Я бы хотел, чтобы ты пришел, — сказал Вова, вместо прощания, когда они вышли за ворота школы. Владик растерялся, будто не верил своим ушам, а затем активно закивал головой. — Только… — Вова не совсем представлял, как бы объяснить другу-омеге, что на его празднике будет толпа альфа-самцов.       — Только что? — с некоторой опаской переспросил Влад, будто боялся, что Братишкин уже передумал его приглашать.       — Мой день рождения совпадает с отцовским, да и друзья у нас общие, поэтому там будут только альфы. И я хотел спросить… Ну, когда у тебя… — Вова замялся, вдруг осознав, что до этого ему не приходилось с кем-то обсуждать течку.       — Еще не скоро, только в конце месяца, — пробормотал Влад, начиная краснеть.       — Фух, отлично, — у Братишкина отлегло. Он спрашивал не потому, что боялся, что кто-то из альф вдруг сорвется. И срываться-то толком было некому. Из всей бригады свободными были только Хард, Эвелон и Винди. У Леши были девушки, много. Эвелона не будет в тот день, он придет сегодня, а Винди в понимании Вовы, был меньше всего похож на человека, который может сорваться на что-то. Больше Братишкин волновался за самого Влада, ведь весь его дом пропах альфами и бедному омеге может стать плохо, будь он близок к течке. Попрощавшись, он поспешил домой. Они жили в частном секторе. Небольшой одноэтажный коттедж с бассейном на заднем дворе и уютной беседкой. Возле двора стояла знакомая черная «БМВ». Манурин с семьей уже прибыли и стоило Братишкину переступить порог, как он тут же услышал детский смех. Двухлетний альфа, на руках красавицы омеги, весело хлопал в ладошки. Их Братишкин увидел из коридора, все четверо были в зале.       — А вот и наш большой мальчик! — с улыбкой произнес Манурин. Он поднялся с дивана, где сидел до этого рядом с женой, и шагнув к парнишке, крепко обнял его. Хард сидел в кресле, вытянув загипсованную ногу, которую он удобно расположил на пуфике.       — Здравствуйте! — с ответной улыбкой произнес Братишкин. Через пару минут явился и Вадим. После чего они переместились на кухню и под байки гоняли чаи до глубокой ночи. Вова обожал такие дни, каждый его день рождения на самом деле был для него большим праздником. Пусть в этот год они праздновали не в части и старую бригаду расформировали, он все равно был счастлив посидеть в кругу семьи. Три дня пролетели незаметно. И утром Вову разбудило сообщение из банка. На карточку пришла крупная сумма от Вани и Вадима и сообщения с кучей нелепых смайликов. Принимать подарки он не любил, но от этих отказываться было нельзя. Быстро посетив ванную, он переоделся в школьную форму и направился на кухню.       — Может в выходные? — донеслось до Вовы, пока он шел по коридору.       — В эти я занят, но твой номерок у меня есть, — раздался голос отца, который почти мурчал. Миновав кухню, парнишка выглянул из-за угла в коридор. Хард склеил доставщицу пиццы и миловидная шатенка, с многообещающей улыбкой, покинула их дом.       — Пап, ты ей хоть на чай-то дал? — вздохнул Вова.       — Нет, — весело усмехнулся Леша и опираясь на костыль, понес пиццу на кухню. — Вот тебе исполнилось двенадцать и теперь…       — Па-а-ап, мне шестнадцать, — недовольно протянул Братишкин, усевшись за стол.       — Что? Как это? — наигранно удивился Хард. — Я же только вчера вытирал твою заетую моську слюнявчиком, — вздохнул мужчина, медленно опустившись на стул, оперев костыль на спинку второго.       — А, кажется, скоро уже настанет моя очередь, — усмехнулся парнишка и открыв коробку, взял кусочек горячей пиццы.       — Уел, — кивнул альфа, легко приняв поражение. Закончив с завтраком, Вова уже собирался уходить, как вдруг вспомнил, что так и не предупредил отца о том, что приведет Владика.       — Я сегодня друга приведу. Мы в комнате в приставку поиграем.       — Друга? — Леша даже не попытался скрыть интерес в своем голосе. — Наконец-то настал день, когда ты меня познакомишь с альфой? Я же надеюсь, это никак не связано с тем, что шестнадцать — это возраст согласия? Внуков я хочу, но…       — ОН ОМЕГА! — завопил Вова, понимая, что триаду отца просто так не заткнуть.       — Так, — тактично начал Хард и взявшись за костыль, удержал дьявольскую ухмылочку. — Я конечно, все понимаю, но ты же знаешь, что у вас ничего не выйдет? Когда будет течка, вы просто будете лежать и…       — О МОЙ БОГ, ПОКА ПАПА! — прокричал Братишкин, поднимаясь из-за стола и спешно удаляясь из дома. В школе многие омеги принесли ему миленькие подарочки: сладости, сувенирчики, кто-то даже шарф связал своими руками, но Вова не запомнил кто. На переменах подошли несколько альф и произнеся скромные поздравления, крепко пожали руку. Все это видел Влад, который не отходил от Братишкина ни на шаг.       — Ты такой популярный, я даже не знал, что меня защитил такой важный человек, — вдруг выдал раскрасневшийся парнишка, когда они были в столовой. Вова подавился супчиком.       — Важный? — переспросил он, потянувшись за салфетками. Салфетка была всего одна, но вдруг омежка, с соседнего стола, подорвался и молча положил все салфетки, что были на их столе, Вове.       — Вот это да, — шепотом произнес Шоколадка, проводив взглядом омегу, который вернулся на свое место.       — Я просто не люблю, когда обижают слабых, вот и все. Не пытаюсь я быть важным, — пробормотал Вова, вытирая рот и стол принесенным салфетками.       — Это очень благородно, — снова шепотом произнес Владик. Братишкин только закатил глаза в ответ. После уроков они вместе поехали домой. По пути зайдя в магазин и набрав там всего того, чем пугают гастроэнтерологи. Вова знал, что отец закажет еду из ресторана, а ему вся эта дорогая и красивая еда вкусной не казалась. Когда Вова и Влад, с пакетами наперевес, ввалились в дом, ни Стинта, ни Винди еще не было. Хард сидел в зале с ноутбуком и первым делом, Братишкин повел Владика к нему.       — Добрый день… — тихонько поздоровался Шоколадка, мельком окинув мужчину взглядом. Да, Алексей Хард в майке, которая не скрывала его мускул и домашних семейниках — тот еще секс. Вова был привыкшим к такому зрелищу, что уж там, у него полный телефон таких красавцев.       — Алексей, можно просто дядя Леша, — альфа улыбнулся, и Братишкин мысленно выдохнул. Это была очень вежливая, теплая улыбка, так он улыбался сыночку Манурина, а это значит, что дурость из головы отца чуть-чуть выветрилась за день.       — Владислав Синотов, — чинно представил его Вова.       — Очень приятно, — с прищуром продолжал улыбаться мужчина. И Братишкин понял, что пора уводить друга, пока отцу не приспичило прочитать лекцию на тему полового воспитания омег. Зайдя в комнату, Вова закрыл за ними дверь и швырнув пакеты на свою просторную, двуспальную кровать, начал перечислять игры, которые у него имелись в наличии. Напротив кровати висела плазма, а под ней, на кофейном столике, стояла приставка и контроллеры. Параллельно двери, в другом конце комнаты, письменный стол, а прямо над ним большое окно.       — Не мое дело, но… — перебил его Влад и Вова, стянув свой рюкзак, взглянул на друга. — У тебя полигамный папа-омега? — чуть тише спросил он.       — Что? Нет. С чего ты вообще это взял? — удивился Братишкин. Прицелившись, он зашвырнул рюкзак аккурат под кровать, и тот, заскользив по ламинату, проехал до самого стола.       — Тогда в школе за тобой пришел альфа, ты сказал, что это отец. И сейчас тоже альфа, — задумчиво озвучивал свои мысли Владик.       — У меня их целый вагон и маленькая тележка, но среди них нет папы-омеги и папы-альфы. Я приемный и «родной» отец, только Алексей Хард, — разложил все по полочкам Вова. Приблизившись к другу, он стянул с него рюкзак и проделал тоже самое, что и со своим.       — Хард? Почему тогда у тебя фамилия другая? — еще больше запутывался парнишка.       — Потому что я оставил себе фамилию кровной матери. Просто так захотел, а отец ничего против не имел. Вот и вся история. Мама была слишком молодой, она оставила меня на пороге пожарной части и ушла.       — Если они не родные, то почему ты пахнешь как они?       — Все детство провел с ними. Они растили меня, будто я их общий ребенок, а мой собственный запах очень слабый, вот я и пропитался их феромонами, сам того не желая, — рассказал Вова, направившись к пакетам с едой. Вопросы кончились, и они принялись праздновать. Засыпая в себя килограммы быстрых углеводов и догоняясь сладкой газировкой. Было весело, потому что Влад, в отличие от многочисленных знакомых-омег, имел очень близкие отношения с играми. И когда в файтинге против тебя выходит умелый противник, бой перестает быть похожим на избиение. В комнату постучали. Вова вышел, закрыв за собой дверь. Это был Винди. Мужчина держал в руках коробочку с бантиком и крепко обняв парнишку, принюхался.       — А это съедобно? — спросил альфа.       — Что съедобно? — Вова сам забрал из его рук свой подарок, прикидывая, что там может быть.       — То, что сидит в твоей комнате. Ты привел омегу? Почему он так пахнет? — Братишкин шагнул назад и прижался спиной к двери, ловя темнеющий взгляд альфы.       — Там мой друг. Дядя Андрей, мы с ним ровесники, окститесь, — настороженно произнес Братишкин, подпирая собой дверь.       — Он же пахнет молочным шоколадом! Я сначала изнасилую его, а потом сожру, познакомь нас, — произнес альфа, потерев руки. Понять серьезно Андрей говорит или шутит, оказалось непосильной задачей.       — Нельзя произносить такое в одно предложение, дядя, — отрицательно покачал головой парнишка.       — Андрюха! — позвал его Леша с кухни. — Давай двигай сюда, щас такой видос покажу.       — Ему повезло, — усмехнулся альфа и напоследок потрепав Братишкина по пышной шевелюре, удалился на зов товарища. Следующим их навестил Стинт. Но мужчина, кажется, даже не заметил Влада, пока Вова сам их не представил. Когда веселье Шоколадки с Братишкиным подходило к своему закату: омежке через час стоило быть дома, а оба лежали никакие на полу, все в крошках от чипсов и печенья, в дверь позвонили. Все, кто должны были прийти — пришли и Вова даже пошевелился, когда до него донесся звук звонка от входной двери. За ним последовали голоса, парнишка забеспокоился и переглянувшись с другом, он тихонько, на карачиках, поползли из комнаты в коридор. Хард с Винди были на кухне, это ребята поняли по голосам. У двери стоял Стинт и он упорно не давал кому-то пройти.       — Послушайте, это не допрос, я просто задам несколько вопросов, — прозвучал приятный голос и у Вовы внутри все сжалось. Он медленно, по стеночке, поднялся и выглянул из-за угла. Это был лейтенант Карпов.       — Он ведь уже все вам рассказал, — настаивал Максим.       — Некоторые детали открылись нам только сейчас, и я обязан уточнить кое-что, что может сыграть едва ли не решающую роль. К тому же, я иду вам навстречу. Приехал сам, а мог прислать повестку и сидеть ждать его в участке, — более напористо произнес Карпов и Стинт, шумно вздохнув, пропустил мужчину в дом. Братишкин резко прижался к стене, прижимая и своего пухлого друга, который явно не понимал, в чем дело.       — Это кто? — прошептал Влад, когда оба мужчины скрылись на кухне, не заметив их.       — Он мне нравится, — произнес Вова вместо ответа. — Его голос и запах, это так странно.       — Очень. Он ведь альфа, — кивнул Шоколадка.       — Я хочу сказать ему что-нибудь, когда он будет уходить, — быстро произнес Братишкин.       — Зачем? — еще больше удивился Владик.       — Чтобы он знал, что я здесь. Мой запах ведь совсем не учуять, — ответил он, нахмурившись, в порыве мозгового штурма.       — Так, а чего думать? Скажи ему комплимент, — выдал засахаренный мозг одноклассника. И засахаренный мозг Братишкина согласился. Взрослые порешали вопросы и провожать лейтенанта пошел Винди. Более удобного расклада и быть не могло. Вова, как последний предатель омежьего рода, вытолкнул друга в проход так, что тот впечатался в бок Андрея.       — Оп, — произнес Винди, удерживая Шоколадку, ведь тот, вдохнув альфу, уже собирался бежать. Выглядело же все так, будто Владик собирался завалиться назад, а Андрей галантно подхватил его. Тогда-то и настал момент Вовы.       — Здрасте! — Братишкин вышел из коридора и протянув руку полицейскому, крепко пожал его ладонь. Так здоровались альфы, и он сразу понял, что стоило сделать как-то иначе.       — Я тебя помню, — с полуулыбкой произнес мужчина. — Проводишь меня? — до двери было пару шагов, но Винди уже уволок Владика, так что Вова широким хозяйским жестом указал на дверь и сам же подойдя к ней первым, открыл.       — Спасибо и доброй ночи, — произнес Карпов и уже собирался уходить, но Братишкин вспомнил про совет друга. Он хотел остановить его, потянулся, но альфа в этот же момент шагнул вперед, на ступеньку ниже и Вова нелепо завалился на пороге, хлопнув мужчину по ягодице. Горела ладонь, горело лицо и уши. Альфа остановился и обернулся. «Самое время!» — подсказывал хмельной от сладкого рассудок. Но заготовленного комплимента не было.       — Вы! — выдохнул парнишка, чувствуя, как жар от ладошки и лица расползается по всему телу и собирается где-то внизу. — Вы, как новые штаны… — Новые штаны? — удивился Карпов. Он присел, потому как мальчишка говорил слишком тихо. — Да. Мне бы не помешали новые штаны, — пробормотал Вова. Альфа лишь беззлобно рассмеялся и потрепав его по макушке, выпрямился и ушел. Его рабочая машина стояла на другой стороне дороги, но Братишкин не смог заставить себя поднять взгляд. И пролежал бы так до утра, если бы из коридора не раздался жалобный стон одноклассника: — Во… Вова!