Варварячьи свитки

      Два норда шли к деревне скаалов, тихо переговариваясь между собой, по грязно-серому снегу острова Солтсхейм. Они были не очень осторожны, но считали, что могли справиться с чем угодно. Именно это по их задумке должны были подумать какие-нибудь разбойники или кто-нибудь ещё, способный на них напасть.       На самом же деле каждые двести шагов рыжий Руд Длинный Язык проверял пространство перед собой заклинанием, обнаруживающим жизнь. Это не спасло бы от каких-нибудь магических существ, навроде пепельных тварей, но территории их обитания его уговорил обойти его спутник, Кнут. Потому что бороться с живыми и мёртвыми блондин умел, но вот с магией связываться очень не хотелось.       — Что думаешь, Железные Яйца, есть ли на севере жизнь? Никого, кроме волков и оленей. Даже коз не видел уже давно.       — Просто прекрати уже издеваться, а?       — Ха-ха-ха! — засмеялся Руд. — Так почто идём мы к скаалам? Думаешь, хоть там станешь любимым?       — Нет! — Кнут снял с пояса подаренный ему стальной меч и ударил ножнами по голове рыжего мага. Металлический звон вместе с усмешкой заставили воина поморщиться. — Думаю, у них смогу купить и зачаровать доспех по дешёвке. Резной, тёплый. Достойный моего мастерства.       — Небось и деньги у тебя появились? — спросил Руд, намекая на то, что кошелёк с недавнего времени у них общий, и в нём звенит только холодный ветер.       — С чего ты взял, что их интересуют деньги?       — С того, что больше мы ничем им помочь не сможем. Разве что банду какую в лесу погонять — но и сие маловероятно. Здесь могли пираты причалить, дабы отдохнуть от моря и подлатать дракона. Но тогда они у скаалов и закупались бы, есть разумение.       Вообще, Кнут был очень красив. Не как женщина, хоть в этом его частенько упрекали, и тогда красные рисунки украшали белый снег причудливыми узорами, а как мужчина. Но не было в нём суровости или жесткости. Даже кожа была очень мягкой, необветренной.       И должен бы он у всех девиц вызывать мурашки по коже, да только его словно прокляли. Постоянно падает на них, да после от переживаний два слова связать не может, косноязычие злое охватывает. Руд видел всякое и открыто тому веселился.       — Сперва сходим и спросим. Ты всё равно хотел путешествовать, так почему ворчишь?       — Своими подвигами я выплатил ярлу откупные, но от этого не перестал быть стражем Винтерхолда. Стоит всё-таки туда зайти, года три уже не являлся. Отчим переживает, может быть.       А вот с мужчинами хорошо общается, знает в этом толк. Красноречием своим легко вдохновляет на приключения, тогда как Руд в основном врагов наживает. Норна и Хильдегарда! О, он никогда этих стерв не забудет.       Да Руд даже ругается теперь этими именами!       — Сходим и поспрашиваем уже на месте, — повторил Кнут. — Не выгорит — должен останусь. Как тебе такое?       — Да мне, как и скаалам, деньги доселе были не нужны. Заработать на месте могу, всегда и где угодно.       — Но разве приятно в одной и той же шкуре везде ходить? Она ведь уже воняет!       — Она всегда нездорово пахла, Кнут.       Норды посмотрели друг на друга, один с усмешкой, второй с брезгливостью.       — Глотка Дибеллы, — покачал Кнут головой.       — В Сиродииле будешь вонять точно так же ты, друже. И красивый мех тебе в этом только поможет. И кажется, уразумел я, что в тебе не по доброму сотворено.       — Снимешь? — тут же обрадовался блондин. — Сними проклятье, брат, будь милостив!       — То смертный маг снять вряд ли сможет, и уж точно не недоучка вроде брата твоего по крови.       — Ну и шёл бы ты тогда!.. — расстроился Кнут и вырвался чуть вперёд. На это Руд лишь усмехнулся.       Солтсхейм был немаленьким, и ходко идущие, привыкшие к снегам и бездорожью воин и маг брели уже целый день, так никого и не встретив. Правда, изредка Длинный Язык поправлял маршрут, обходя то или иное место, Кнут против такого не возражал: зачем напрашиваться на неприятности там, где их можно обойти.       Немного отойдя от обиды, Кнут спросил мага:       — Пойдёшь со мной на Высокий Хротгар, брат?       — И что забыл адепт классики в сем богоугодном месте?       — А? — не понял Кнут с первого раза.       Друг расшифровал для простого люда.       — Глаголю, неча мне там делать, коли и пойду. Пять лет сидеть в темнице не по нутру мне. Знай, — добавил он, подняв палец, — сие время песком уходит только на три слова Силы! Как ты закончишь, я иллюзию добью уже в ученьи. Сам разумеешь. И это если есть у тебя дар богов.       — С чего ты взял, что я там учиться собираюсь? — недовольно спросил блондин, замысел которого влёт разгадали. — Может, просто впервые забраться туда хочу.       — Знаю неплохо тебя я, брат. Зависть есть, хоть и небольшая.       Ещё одна причина, по которой не хотел Руд сменять привычную ему шкуру на что-нибудь дорогое и красивое. Любой скажет — маг с придурью. А посему завидовать ему совестно.              Скаалы, конечно же, встретили чужаков насторожено. Завёрнутые в длинные грубо сшитые шубы, они внушали ужас любому чистоплюю. Вроде Кнута. И разговаривать особо не хотели, сразу отправив детей в дома и поближе придвинув разное оружие и инструмент.       — Ты говорил про шкуры, брат мой? — глубоко вдохнув, Руд оскалился.       — Молчи, будь добр.       — Не буду. Я злой и страшный серый волк, я девку в кустарник загрызть поволок! У-у-у! Аха-ха-ха! Визги и писк! На...       — Хватит! — прервал песню Кнут и вздохнул, — Кости Шора, не будь ты таким могучим, уже давно бы тебя прибил! И почему я один с тобой путешествую?       — Найдёшь кого — бери. Коль не съедят, значит, будет сочувствие тебе, — пожал Руд плечами, а после ухмыльнулся. — Но это не точно.       — Я уговорюсь с кузнецом, а ты посиди где-нибудь. Только очень прошу — молча, хорошо?       — Сего обещать не могу я. Люблю сказывать и слушать люблю.       — Так! — Кнут чуть разозлился. — Если опять начнётся резня, я на тебя обижусь.       — О, тогда я буду кроток, аки саблезуб притаившийся, — Руд сделал разумное лицо.       Кнут сперва кивнул, а после насторожился. Что-то в брошенной фразе было не так, и... Цыкнув, блондин не стал задумываться, махнул на мага рукой, а после пошёл к шумной кузнице. Там было тепло и было дело.       Руд же, потоптавшись рядом немного, решил составить компанию мужчине сорока вёсен на вид, что сидел перед костром прямо на снегу. Его никто не трогал и не отвлекал, а сам он прикрыл глаза, будучи немного припорошенным снегом.       — Сяду здесь, против ты?       Молчит мужчина, а Руд присел на корточки и заглянул ему в лицо. Мудрость определённо оставила отметины на сем воине. Виски седы слегка, глубокие хмурые морщины испещрили лицо.       Рыжий попытался вслушаться в ощущение магии в округе, и понял, что сидящий перед ним что-то делает. Только как-то непонятно, почти неявно.       Немного подумав над тем, стоит «спящего» расталкивать или нет, он всё-таки не стал, а сел рядом и начал молча учиться. Вдруг пригодится? Только понять бы ещё, что он делает, этот непонятный маг скаалов. Шаман, наверное.       — Сколько?! — ахнул Кнут от кузни. — Да ты выкручиваешь мне!..       Очень долго Руд пытался разобраться, но всё-таки сумел: шаман вызывает снежную бурю. Немного ошалев от перспективы остаться здесь на продолжительное время, Руд тут же принялся расталкивать шамана, сбивая ему медитацию.       — Эй, дядя! Не спи, замёрзнешь насмерть! Вставай, жизнь в движении! Уж не знаю, что ты натворил, но так наказывают только звери, почто секирой сразу не убили?!..       В общем, как обычно, Руд прикинулся дурачком.       — Что ты делаешь, чужак?! — вскрикнул молодой девичий голос, а после на Руда набросилась женщина. Она сбила его с ног и попыталась прижать к снегу, но рыжий вывернулся и радостно улыбнулся.       — Кну-ут! Оружие нельзя, так могу я на кулаках размяться хоть?! — крикнул. Разрешения он не спрашивал, он просто ставил перед фактом: сейчас будет драка. И он был в своём праве — не он напал первым. А что до шамана, так нечего было бросать чужеземца одного. Стоило бы сразу в дом проводить, угостить мёдом и мясом, а там, за яствами, уж поведать...       Драка была лихой: маленькие кулачки женщины били его, не останавливаясь, но толкались лишь в магическую броню. А вот Руд до времени скалился, потешаясь.       — Фрея, прекрати! — очнулся шаман, потирая виски, а рыжий чуть расстроился. Драка закончилась, так и не начавшись путём. Впрочем, кое-кто и радовался — сзади послышался расслабленный выдох.       — Но отец! Он!..       — Прекрати, Фрея, и иди в дом, — надавил шаман голосом. — Здравствуй, чужеземец. Я — Сторн, шаман этого племени. Не знаю, с чем ты пришёл, но вижу, что ты великий воин. У меня будет к тебе дело. В последнее время на наши охотничьи угодья претендуют ленивые пираты, которым сложно закупиться в Вороньей Скале...              — И вот опять, Руд?! Зачем? Почему?       — Но получишь же ты свой доспех, договорились ведь. Аль нет?       — А-а, ну за что? Мара, Дибелла, Кинарет, Акатош! За что вы меня так?!       — Говоришь так, будто я причина твоему невезенью, любвеобильный брат горного козла.       Норды ругались, но больше по привычке, чем действительно выплёскивая злость. Кнут привычно Руду ворчал на его способности к взаимодействию, а сам рыжий был к тому меланхоличен.       Они шли разбираться с пиратами. Всего вдвоём.       — Коль ты того так не хочешь, брат, возвращайся уже в Солитьюд.       — Я дал клятву пред богами.       — Тогда терпи, — пожал маг плечами. — Хватит уже стонать. Нас ждёт новая битва, и барды сложат песню о нашем славном подвиге.       — То есть, ты и сам нервничаешь, — перевёл для себя Кнут. — Тогда зачем? Вот зачем, а?       — Так он бы замёрз! — продолжал Руд строить из себя дурачка, опасаясь, что шаман каким-то образом может его слышать.       — Так твоё какое в этом дело?! — схватился Кнут за голову.       — Напомнить тебе, брат, что вывел тромб из твоих синеющих яичек? — злясь и теряя поэтичность речи, тихо спросил Руд. — Я знаю, что делаю, сын вежливых лизоблюдов.       На обратной дороге им ещё предстояло принести много железной руды, а так же ртутной — наказ кузнеца, который расходовать свои ингредиенты не хотел, и потому норды были навьючены мешками и кирками из камня сталгрима — дали слово, что сделают и не сбегут, поклялись Талосом. А значит, всё-таки придётся делать.       Осталось немного, и потому норды притихли, отбросив разногласия. Они пытались подойти как можно ближе, не вызвав тревогу у всего двух наблюдающих за лесом часовых. Но, конечно, место пираты выбрали самое что ни есть неудачное. Открытое всем ветрам, их снежной бурей отсюда просто сдует. Понятно почему шаман старался.       — Готов, — не глядя спросил Руд.       — Да.       — Если что, займи местечко поближе к Исграмору, хочется поспрашивать его про Саартал, — использовав заклинание Эбонитовой плоти, Руд набросил на себя невидимость, хоть это и стоило слишком много, но лучше быть внезапным и резким, чем холодным и мёртвым, зато с маной. — Вперёд!       Сильно крикнув, Кнут выбежал из подлеска, держа наготове щит. Он должен отвлечь немного лучников, если таковые будут, чтобы Руд быстро перерезал их из засады. Хорошая задумка — пираты быстро подхватились, и двое из них подобрали луки и начали стрелять.       Так-так! — ударили в дерево стрелы. Ловким движением Кнут срезал обе. Ещё две — просто отошёл, спрятав голову. Попала только одна. Всё это время он быстро подходил к лагерю, а ему навстречу выдвигалась цель всей этой песни — орк в резных нордских доспехах с большим молотом в руках!       Кнут немного забеспокоился, ведь если зеленокожий берсеркер, то так и правда место придётся занимать. Может быть. А может быть и нет.       — Ра-а-а-а-а! — взревел здоровяк.       Блондин лишь плюнул бегущему под ноги и оскалился.       — Во имя ласковых рук голой девицы, что бегала по ночам по дорогам у Рифтена! — выкрикнул Руд, сделал длинный и страшный в своей красоте взмах, и оба лучника упали, разваленные по животу надвое. — Так неинтересно! Вали его сам, Кнут! Я весьма расстро...       — Ой-ой-ой, какие мы гордые, Руд Ловкий Язычок и Ма-аленький Отросток.       — Норна и Хильдегарда! — взревел Руд.       В то время Кнут бился со своим противником, оказавшимся тем ещё воином. Боец из него, как из шуток Руда хвалебная речь. А ведь сперва Кнут немного его опасался, а теперь, увернувшись от уже трёх широких взмахов, просто подрезал зеленокожему поджилки на левой ноге. И принялся ждать. Минуты три — больше орк не протянет, свалится.       Здоровяк и сам это понял, взревел, замахнулся для тяжёлого удара, но вновь промахнулся, и провалился вслед за своим молотом, упав на снег.       — Выкуп! — тут же прокричал он. Но Кнут не стал слушать, добил воина и, немного подумав, сел на его тело, рассматривая непривычное зрелище: не веселящийся в сече рыжий Длинный Язык и две его соперницы в добротных ламеллярах — дорогие, искусно сделанные доспехи, что носят в основном хускарлы.       Доспехи хорошие, воины не очень, такой сделал он вывод. Руд превосходил их во всём, но постоянно нервничал, не решаясь нанести смертельный удар.       — Что это с ним? — удивлялся Кнут. А потом понял: кто-то очень хорошо знакомый. Если вспомнить, он что-то прокричал... Норна и Хильдегарда, вроде бы.       — Да чтоб тебя, проклятый колдун! Нет предела твоей трусости!       — Вообще-то! — Руд увернулся, даже отбежал. — Вообще-то сейчас я магию развеял, чтоб... Да дай договорить мне, женщина! Мужчины давно не было, так кидаешься?! Клыкастый с ушами не удовлетворяет?!       — Ра-а-а! — обе бросились к нему одновременно. А Руд от них. Прикрыв руку от их взоров, он что-то сотворял своей магией.       — Стой, трус поганый!       Как бы это не было смешно, но про мечника они, похоже, забыли.       Кнут покачал головой. Он не жаловался, что про него забыли, да и крови не алкал, как некоторые буро-рыжие сумасброды, но было это... постыдно, пожалуй. Не таких битв он хотел.       Вспышка молнии — оба тела лежат на снегу и трясутся. Руд же остановился и подошёл к ним, одной рукой почёсывая голову, а второй накладывая Лечение. Значит, всё-таки хорошие знакомые, ну, или друзья хороших знакомых, и он не решился ссориться. Вот! Вот когда не надо — он думает! А когда стоило бы посидеть просто — начинает изгаляться.       — Эй, Кнут, брат мой мастеровитый! Помоги мне сих гадюк вместе в палатку положить, я пока наложу охранный круг.       Кнут просто молча сидел.       — Ладно, прими извиненье, друг, хотел веселья лишь, да про бурю, шаманом создаваемую, вызнал. Не хотел тут месяц оставаться.       — В смысле? — удивился норд.       — Шаман тот хитрый бураном согнать их захотел. Ушли бы в данмеров селенье, да на своих двоих, не по-другому.       — Так с этого надо было начинать!              Слегка трясясь от холода, Хильде и Норна сидели в деревне скаалов, пережидая бурю. Им повезло, что двух женщин вообще пустили на порог дома старосты, и сейчас они отогревались, отпивая горячий отвар из какого-то корешка.       — Козёл, — процедила Норна.       Хильде лишь кивнула.       — Трус и подлец!       Хильде снова кивнула, положила своей подруге руку на плечо.       — Мерзавец, — сказала третья девушка за столом.       Сторн же вздыхал. Будучи мудрым человеком, он прекрасно понимал чувства трёх девиц. И даже думал, стоит ли отпускать свою девочку в погоню за этими двумя. Она ведь не успокоится, пока не выследит и не побьёт его хоть на мечах, хоть на кулаках.       — Отец. Хочу знать твои секреты, — вдруг заявила Фрея.       Но всё не так уж плохо, — подумалось Сторну. Пока она выучится — уже и забудет, с чего всё началось. Тайны скаалов ведь штука непростая...