Очень добрый день. А это там что? Не Скайрим ли часом?

— А теперь одну щепотку морозной соли и будет гото-о-ово, — от усердия высунув кончик языка, Миник делал свою домашку по алхимии. В комнате царил полумрак, рассеиваемый только несколькими одиноко стоящими свечками, с которых медленно стекал расплавленный воск. Молодой вампир в порыве вдохновения творил зелье сопротивления огню. Как говорил его наставник, это было одним из самых важных вещей в арсенале любого вампира из-за врождённой уязвимости к пламенной стихии. Стол превратился в самое настоящее поле битвы, где творилась анархия: оторванные крылья бабочек-монархов и стрекоз, как павшие воины, устилали тёмную буковую поверхность; горы немытых колбочек, плошек и чашек непроходимыми горами угрожающе возвышались, так и норовя с грохотом обрушиться вниз; свежие пальцы великана небрежно валялись то там, то здесь, и остатки ярко-алой крови вяло стекали из разорванных капиляров, смешиваясь в сопливую розовую кашицу с растёкшимся роговичным эпителием глазных яблок саблезуба; местами в этой смеси проглядывались вкрапления различных солей, костной муки и других сыпучих веществ. К сумасшедшему алхимическому абстракционизму добавлялись жирные радужные пятна двемерского масла вперемешку с живицей сприггана. Миник корпел над этим зельем уже несколько часов, и от столь желанного результата его отделяли всего два грамма морозной соли. Аккуратно отмерив нужное количество искристой светло-голубой пыльцы, молодой вампир поднёс её к горлышку склянки, где неспешно булькала и пузырилась ещё не остывшая подготовленная субстанция, и уже собрался отправить туда ледяную крошку, как кто-то строгим голосом окликнул его. — И что это за свинарник творится на твоём столе?! Сколько раз я тебе говорил, что рабочее место всегда должно быть в идеальном порядке, чем бы ты не занимался! Миник на долю секунды отвлёкся, однако и этого хватило, чтобы вместо двух граммов в колбу с зельем высыпалось полкило морозной соли. — Во имя девятерых… — запоздало со стоном произнёсло дитя ночи, но так и не успело закончить проклятье до конца, ибо реакция не заставила себя долго ждать. Бутылка затряслась, начав отстукивать по деревянному столу звонкую дробную чечётку, после чего, не выдержав чрезмерной дозы частиц ледяного атронарха, взорвалась и разлетелась на тысячи осколков. Содержание бутыли с злым шипением вырвалось наружу, устремившись к тёмным сводам замка и по пути обдав лицо вампира своим холодным дыханием, так что на его курчавых волосах появился слой снежного инея. — А сколько раз я просил тебя не подкрадываться ко мне со спины и не пугать до полусмерти?! — осознав, что только что произошло, вскипел Миник, стряхнув с себя снег, обернулся и гневно уставился на вошедшего. Им оказался старый тёмный эльф, чьё лицо от носа до подбородка вертикально рассекал уродливый белый рубец, сильно выделявшийся на фоне пепельной кожи. — Это уже твои проблемы, что при наличии абсолютного слуха, ты умудрился не узнать о приближении постороннего. Будь на моём месте страж Рассвета, твоя голова бы уже давно мирно лежала в плетёной корзине среди прочих трофеев этих варваров! Вампир раздражённо выдохнул через ноздри и обиженно бросил взгляд на стеклянные осколки, разбросанные по полу. Почти целый день кропотливой работы пошёл насмарку. И виноват в этом кто? Его же, мать вашу, учитель. Феран Садри… О, как Миник ненавидел этого старого упыря. Порой, оставшись наедине с самим собой, он даже втайне молился всем Богам, чтобы этот ворчливый допотопный образец классического вампиризма наконец попал в руки Израна и его приспешников, ну или на худой конец Дозорных Стендарра. Но эта старая калоша, как назло, практически не выходила из замка, в основном занимаясь только двумя вещами: либо запиралась у себя в каморке и писала очередной том гурманских мемуаров с размышлениями о вкусовых качествах человеческой крови и необходимых гарниров к её употреблению, либо же ходила по замку, словно тень отца Гамлета, давая разные наставления всем встречным на пути. И сам Миник был первым в его списке жертв, ведь по назначению Харкона Феран являлся теперь не просто придворным алхимиком, но и по совместительству нянькой молодого вампира. — Принцу не подобает так себя вести! — Принц не катается по перилам! — Принц не должен охотиться на костяных ястребов. Для подобного занятия есть трэллы. — Принц не должен шастать по подземельям замка и общаться с этими отбросами нашего благородного общества, что живут там, внизу, а уж тем более надевать эти лохмотья и играть с ними в «Прятки на костяной пустоши»! — Принц не должен заводить дружбу с «едой», подкармливать её и, что самое важное, лечить её! «Не должен… Не имеет права… Нельзя… Как тебе только в голову пришло… Ты что, подхватил разжижение головного мозга…» — эти и ещё тысячи других упрёков Миник знал уже наизусть, а от слова «принц» его вообще начинало непроизвольно трясти. Он всячески старался избежать встречи с Фераном, ныкаясь по разным закоулкам замка, однако это его редко спасало. Садри всегда находил его, будто имея исключительную чуйку на конкретное местонахождение бедняги. Прокрутив всё это в своей голове ещё раз, Миник глубоко вздохнул, как бы смиряясь с неизбежным, и тихо, с отчаянием проговорил: — Я целый день возился с этим зельем… При всём при том, что это было твоё собственное задание, а теперь вся работа полетела к чертям! И виноват в этом только… Ты! — на последнем слове он сделал особый акцент. Миник угрожающе сжал кулаки, сверля старшего вампира взглядом огненных глаз, отчего языки пламени на тонких фитилях свечей опасливо заколыхались. — Нет уж, если кто здесь и виноват, то только вы, юноша, — Феран Садри презрительно усмехнулся, всей своей сущностью излучая исключительное превосходство. — Если бы твой стол был убран и не походил на помойку, то я бы возможно и словом не обмолвился, а ты бы, в свою очередь, не испортил зелье. — Это не помойка, — Миник гордо вздёрнул нос и вытянулся, стараясь казаться выше и солиднее. — Это мой личный творческий беспорядок. И не тебе мне наставления читать. Феран глухо расхохотался, отчего по коже пробежало стадо мурашек. Эхо этого зловещего, полного сарказма смеха распространилось по всему залу, отражаясь от толстых каменных стен. Однако вампир резко сделался серьёзным, оборвав его, но отголоски всё продолжали витать где-то под потолком.— Ну-ну, так я тебе и поверил. Лучше уж сразу с честью признай, что тебе в очередной раз было лень разбирать своё рабочее место. Как всегда всё на коленочке надо сделать, по-быстренькому… Здесь вот мы печёночку заворачиваем, здесь — почечки… — У тебя всегда на всё только одно объяснение — лень… А ничего нового не удосужился придумать? — Миник уже понимал, что спорить бесполезно, поэтому он из последних сил сдерживался, чтобы не нагрубить этому костяному мешку. «Он ведь, наверняка, потом всё расскажет отцу…». Садри иронично поднял левую бровь и скрестил руки на груди. — Тебе перечислить все твои проблемы? Ну что ж, если ты так настаиваешь… — он громко прочистил горло и набрал в грудь побольше воздуха. Видимо список обещал быть о-о-о-очень длинным. — Ну уж нет, дудки! — всё-таки взорвался доведённый до белого каления Миник и разрезал по-диагонали пустое пространство перед собой резким взмахом руки, как бы прерывая речь Ферана. Все эти издевки оказались последней каплей. Долгие годы обида копилась в его сердце, и вот теперь она дала себе волю. Где-то на верхней полке брызнули осколками стеклянные банки, под завязку набитые различными алхимическими ингредиентами. На пол полетели сердца даэдра, сиродильские лапохвосты, хисткарпы, светящиеся грибы и другие образцы подземной флоры, заполнив зал не самыми приятными запахами. Но Минику было всё равно, он и бровью не повёл. — С меня хватит! Ты можешь упрекать меня сколько угодно, ты можешь осуждать то, чем я занимаюсь хоть до скончания веков, пока у тебя язык не отсохнет! Но я больше не собираюсь выполнять твои дурацкие, никому не нужные приказы! — Миник уже начал срываться на крик. — И да, зелье своё теперь тоже будешь варить сам, мне надоело! Нашёл здесь раба… Микстуру сопротивления огню мы прошли уже давно, и по твоей же программе обучения у нас должна быть сейчас отрава антимагии. А я вместо этого занимаюсь какой-то ересью! С меня хватит! Впредь будешь восполнять свои запасы сам! Эти слова вызвали весьма ожидаемую реакцию. От лукавого и высокомерного выражения на лице Ферана не осталось и следа. Его физиономия исказилась гневной судорогой, отчего шрам теперь выглядел ещё страшнее и уродливее. Складки чёрно-бордовой мантии едва заметно колыхнулись, будто руки вампира приготовились вцепиться в горло малолетнего (естественно, по вампирским меркам) нахала. — Что. Ты. Только что. Сейчас. Сказал. Сопляк? — с ледяным спокойствием в голосе чётко проговорил Феран Садри. За шевелящимися губами можно было разглядеть плотно сжатые зубы с выпирающими немного вперёд верхними клыками. Да, перед ним была особа королевской крови, но также перед ним был и обычный мальчишка, которому он точно уже устал потакать. — Читай по губам… — чётко процедил в ответ Миник, осознавая к чему всё это сейчас приведёт, но будучи неспособным остановиться. — Или твой абсолютный слух всё же изменил тебе? — Щенок, — почти шёпотом произнёс старший вампир и в следующее мгновенье бросился на своего младшего сородича, на лету применяя заклинание оцепенения. Миник с готовностью парировал «выпад» противника и… ничего не предпринял в ответ. Его давно обучали стратегии боя, как магического, так и обыкновенного, с применением оружия, и первым правилом в схватке с неизвестным противником была комбинация обороны и небольших ложных атак с целью изучения его тактики. Молодой принц никогда раньше не сходился в открытом сражении с Фераном, ибо их конфронтации обычно ограничивались простыми словесными перепалками, и границу никто не переступал… До этой минуты. Садри, несмотря на все шутки в адрес его возраста, был очень опасным и могущественным противником, и глупо было недооценивать его. Он тоже не спешил в открытую нападать, поэтому Минику пришлось пойти на уловку. Морально подготовившись к вероятным исходам, он как можно более задорным и издевательским тоном крикнул: — И чего это ты не атакуешь? Боишься испортить свою зализанную причёску? Так ты не волнуйся, эти три жалкие волосинки и так уже ничего не спасёт. Я, может быть, даже окажу тебе услугу, запустив в голову пару огненных шаров! Честно говоря, Миник не особо надеялся на то, что это сработает, ведь Феран был не настолько глуп, чтобы повестись на эту явную провокацию, однако результат превзошёл ожидания: по всей видимости вампир реально был в бешенстве. — Молись Молагу Балу, мальчишка, ведь теперь ты точно не спрячешься за мантию вседражайшего папочки! — несмотря на свою молочную бледность его щёки вспыхнули яростным румянцем. В Миника тут же полетели сразу две морозные бури. Их разрушительная сила сметала всё на своём пути, переворачивая деревянные резные стулья и раскалывая каменные плиты на полу. Буран угрожающе двигался прямо на молодого вампира с какой-то картинной медлительностью, так что он мог хорошо рассмотреть каждую льдинку в общей морозной массе. На размышления времени было предельно мало, но именно в этот момент ему вспомнились слова одной древней вампирши, с которой он познакомился в одном из самых дальних закутков замкового подземелья. ~Flashback~ Она сидела на куче костей, нервно теребя в тонких длинных пальцах небольшой стеклянный флакон, в котором мерно плескалась мутная жидкость. Стенки бутыли снаружи от внешней сырости покрылись толстым слоем мха — по каким-то своим объективным причинам женщина специально не сдирала его со стекла. Её лицо было гладким, словно одетое в предсмертную маску, но выглядело довольно молодо, что, впрочем, являлось обманом. Обладательница странного флакона была одной из первейших вампиров Тамриэля, древняя, как сами горы. — Ты знаешь, что это? — спустя долгое молчание наконец спросила она у Миника, вытягивая руку с бутылочкой вперёд. Голос выдавал возраст вампирши и звучал как что-то инородное, разрезая тишину подземелья. — Нет. Может быть какая-то особая кровяная настойка из первой эры? — попробовал поразмышлять заинтригованный юноша. — Неплохое предположение, но ты не угадал. Это нечто совершенно иное… С потолка звучно упали несколько капель воды и с булькающим эхом растворились в одной из луж, пятнистым ковром устилавших пол. Странная особа не спешила раскрывать свои карты. — А ты знаешь, как можно убить вампира… окончательно? По спине Миника пробежал лёгкий холодок, ведь подобная тема, да ещё и в подобном месте вызывала нехорошее чувство. На коже проступили капли липкого, противного пота. В голове сразу старым клеймом всплыли слова. — Голову ему сруби, Сердце из груди достань. Его ты в пламени сожги, Чтобы нарушить жизни грань, — тихо произнёс он в ответ, неотрывно следя за фигурой незнакомки. Как только последняя фраза сорвалась с его губ, под тёмным капюшоном загадочно блеснули жёлто-зелёные глаза, и тень улыбки на мгновенье оживила её лицо. — Романтичное четверостишие, не находишь? Каждая строчка услада для слуха… Впрочем, я немного отвлеклась от темы, — она аккуратно поправила складки чёрной мантии. — Ты совершенно прав, однако в курсе ли ты, что есть ещё один способ? Не такой грязный и… рукозамарывающий? Миник нахмурился: — Нет, по крайней мере ни отец, ни кто-либо другой из моего окружения никогда о таком не рассказывал. — Хах, да это и не удивительно. Они о нём даже не догадываются… Это знание было утеряно с исчезновением последних первородных вампиров, и теперь я единственная его носительница. Вот, посмотри, что ты видишь? — вампирша вновь показала Минику флакон. От одного его вида вблизи по телу прошла новая волна дрожи. Что-то внутри будто подсказывало, советовало быть крайне осторожным с этой штукой. Юноша неуверенно протянул руку, однако тут же отдёрнул её, ведь когда он уже собрался коснуться стеклянного бока бутыли, ладонь словно прошили раскалённой иглой. Боль была острая, пробежав змейкой от кончиков пальцев вниз до запястья, она также быстро растворилась в венах предплечья. Вампирша пристально наблюдала за его реакцией, продолжая спокойно держать флакон. — Боишься? — с лёгкой улыбкой спросила она его, хотя ответ был и так очевиден. — И правильно делаешь, ибо в этой маленькой бутылочке содержится смерть для бессмертных. Твоя сущность хорошо чует это, а потому старается держаться подальше. — Смерть для бессмертных? Даже для… аэдра и даэдра? — сама эта мысль уже приводила в восторг и одновременно с этим пугала, так, что волосы на голове вставали дыбом. — Нет, увы, с божественными сущностями это вещество не способно совладать, ведь если бы было так, то Молаг Бал бы уже давно единолично властвовал и в Обливионе, и в Тамриэле. Говоря о бессмертных, я имела в виду таких, как мы — вампиров. Этой жидкости достаточно попасть на кожу, как она моментально проникает внутрь и, разносимая кровью, попадает прямо в сердце и мозг, фактически разъедая их. Весьма удобная вещь, когда не хочешь пачкать руки, ну или когда на обряд просто не хватает времени, — вампирша бережно спрятала пузырёк обратно в свой небольшой кожаный рюкзак. — Действует даже на расстоянии, достаточно кинуть жертве под ноги. Бутылка разрывается — происходит резкий выброс энергии, вместе с которой во все стороны разлетаются и капли вещества. Радиус поражения весьма большой, брызги летят далеко, так что не промахнёшься. И да, от него не спасает никакая магическая защита. Миник слушал, раскрыв рот. Существование зелья подобной силы туманило разум, ведь с помощью него можно было с лёгкостью расправиться даже с вампирами-мастерами. Просто разбей бутылку и ты победитель. Отчасти он радовался тому, что такой вещицы не было в арсенале охотников, а то от клана Волкихар давно бы уже ничего не осталось… — А что насчёт людей? На них это зелье оказывает такой же эффект? — В этом как раз таки и заключается весь парадокс. Для людей и животных зелье абсолютно безвредно, не страшнее обычной воды… Они опять замолчали, возвращая тонкую нить гармонии в атмосферу подземелья. Только падающие капли, только редкие взмахи крыльев летучих мышей и их протяжный звонкий писк нарушали сонную, почти мёртвую тишину в этом каменном зале. Вампирша, подобно гаргулии, неподвижно замерла, превратившись в какую-то статую. Миник же полностью погрузился в себя. Сейчас его мысли занимало лишь чудо-зелье из древних времён. Здесь, внизу, время шло иначе, чем на поверхности, и определить, сколько прошло секунд, минут, часов было практически невозможно. Вот и сейчас юноша так и не смог понять, сколько минуло времени до того, как вампирша снова заговорила. — А хочешь, я научу тебя, как приготовить его? — в её голосе звучала какая-то небрежность, словно речь вовсе не шла о смертельном оружии против их же сородичей. — Вы это сейчас серьёзно? Вот просто возьмёте и расскажете мне пожалуй самый желанный секрет любого вампира, да и вампироненавистника в том числе? — А почему бы и нет, — невозмутимо отозвалась женщина. — В конце концов ты один из немногих, кто действительно заслуживает знать подобное. Будучи как никак принцем, ты абсолютно не испорчен властью, чем не каждый может похвастаться. Ты рассудителен и рационален, расчётлив во многих аспектах, так что твоя кандидатура в качестве преемника идеальна. — Я боюсь, вы ошиблись. Это всё… как-то неправильно. Зачем мне подобное знание, — уставившись глазами в пол произнёс Миник. Да, предложение было очень заманчиво, даже спорить не стоит, однако, глубоко внутри себя юноша понимал, что ему не нужно было это зелье. Вот просто не нужно и всё тут. В своей жизни он в отличие от других не стремился к доминированию или порабощению, но хотел понять, познать сущность вещей. Древнее создание ночи продолжало с интересом наблюдать за его поведением. Порой Минику даже казалось, что она читает его мысли. — Вот именно из-за твоих сомнений и хода мыслей я и хочу, чтобы ты узнал мою тайну. Ну так что? Ты согласен?.. ~End of the flashback~ Миник отчётливо помнил, что тогда ответил. Вместе с этим он сжал в кулаке маленькую стеклянную бутылочку, его первую экспериментальную работу, которую он даже не испытывал — просто не мог. Надежда на то, что ледяная буря, несущаяся прямо на него, развеется и что это всего лишь желание Ферана запугать мальчишку, неумолимо таяла. Вампир понимал, что в этот раз отец точно не сумеет разрешить конфликт, ведь он уехал на несколько дней к Моварту в морфальские владения для заключения союза. А вдруг Феран… не остановится? Вдруг он… убьёт его?.. И Миник решился. Лучшая защита — это нападение. Попытка была только одна. Потратив весь свой магический запас на отражение атаки Ферана, Миник дождался, пока морозная дымка развеется, и со всей силы кинул бутылку с зельем. Она разорвалась прямо под ногами Садри. Как и говорила его загадочная знакомая, жидкость забрызгала Ферана с ног до головы, в том числе несколько капель угодили прямо на его щёки. От столь неожиданного хода он даже забыл запустить очередную ледяную бурю. Тыльной стороной ладони Феран вытер вещество, после чего заливисто рассмеялся. — А ничего получше придумать не мог? Может тебе ещё подушки в качестве боеприпасов принести? — он прожигал взглядом стоявшего в полной растерянности Миника, который, казалось бы, уже не слышал издевательств старшего вампира. «Этого просто не может быть… Зелье не сработало… Но я же всё сделал по рецепту…» Тем временем Феран Садри продолжал: — Как же ты жалок! Поверить не могу, что однажды ты бы стал нашим предводителем… Но мы это исправим. Это будет… Хм, дай-ка подумать… Несчастный случай. Думаю, Харкон не слишком огорчиться, узнав о трагической кончине своего отпрыска-гха-гха… Он вдруг резко схватился правой рукой за то место, где находилось сердце, и повалился на пол, забившись в конвульсиях. Лицо тёмного эльфа перекосилось, а красные глаза вылезли из своих орбит, после чего закатились. Судороги продолжали поражать его тело, пока оно окончательно не замерло. Быстро, резко, без единого крика… Миник неверяще смотрел на труп старого вампира. «Я впервые убил… И не просто кого-то, а одного из наших… Что теперь будет? Ведь когда отец узнает… Может убежать? Но куда? Искать мать и сестру? Я давно хотел, но всё никак не было повода, а теперь он вроде как появился… К тому же, что меня здесь держит? Отцу не до меня, порой даже кажется, что ему откровенно наплевать на мою судьбу, так почему же я сомневаюсь? Глупо отрицать, ведь все мои вещи давно уже собраны, я предполагал, что рано или поздно похожая ситуация случится, что-либо я, либо Феран зайдём слишком далеко… Но у меня даже нет чёткого плана действий… А впрочем, обдумаю его позже, сейчас главное незаметно выбраться из замка, чтобы никто из наших ничего не заподозрил, всё равно в лабораторию редко когда кто-нибудь заходит, так что пару часов у меня точно есть… «. С этими мыслями он уже быстрым шагом двигался в сторону собственной комнаты. К счастью, на пути ему никто не повстречался. Солнце ещё не зашло за горизонт, поэтому многие, наверняка, ещё спали. Вот до каждого миллиметра знакомый коридор, вот дверь, с ручки которой давно уже стёрлось золотое напыление… Оказавшись в комнате, Миник направился прямиком к её дальнему углу, где под одной из слегка отходившись половых досок покоился рюкзак с его вещами, необходимыми для побега. Юноша довольно часто хотел повидать мир, однако единственный раз, когда отец выпустил его из замка, был именно тогда, когда он отправился к Бастиону Кричащий Ветер, где и встретил Рину. Миник думал, что если самостоятельно добудет эту несчастную настойку, то отец поймёт, что его сын достоин большего доверия и бóльшей свободы, но его надежды не оправдались. Харкон даже не похвалил его… Едва последние лучи дневного светила скрылись за вершинами гор, Миник уже отвязывал лодку от причала. Обледеневшая верёвка не хотела подчиняться, и вампиру пришлось приложить максимум усилий, чтобы добиться успеха. С наступлением сумерек заметно подморозило и с небес посыпались крупные хлопья снега. Все костяные ястребы попрятались в старой полуразрушенной башне. Зашвырнув рюкзак в нос лодки, Миник уселся на скамейку и, взяв вёсла, оттолкнулся ими от деревянного помоста. Волны моря Призраков мятежно колыхались, качая посудину из стороны в сторону. Мутная вода скрывала под собой несколько километров глубины. По преданиям, она служила убежищем для гигантских морских чудовищ — нидхов, вечно голодных, вечно злых существ, своей внешностью чем-то отдалённо напоминавших драконов. Миник много читал об этих тварях, подолгу наблюдал за гладью воды из окна своей башни, но так ни разу и не видел их. Только однажды ему довелось заметить огромную змееподобную тень, которая быстро растворилась в толще воды, так и не показав отчётливо своего обладателя. И если тогда юноша буквально мечтал о встрече с нидхом, то сейчас, сидя в хлипкой лодочке, он уже не с таким рвением жаждал столкнуться с ним нос к носу. Но судьба оказалась к нему благосклонна: до берега он добрался без происшествий. Когда лодка причалила к берегу, была уже глубокая ночь. В этой части Скайрима всё небо было затянуто толстыми тучами, закрывавшими лунный свет, но несмотря на это, благодаря своему зрению Миник всё отлично видел. Тёмное время суток — время бодрствования любого представителя вампирского рода, однако юноша валился с ног от усталости. Нужно было срочно найти место для ночлега. Тонкий слой наста тихо похрустывал под ногами. К полуночи море успокоилось, да и погода улучшилась, так что теперь в неподвижной глади воды отражалась красивая двойная лунная дорожка. Глаза слипались, жутко хотелось спать. Миник уже был готов уснуть прямо на снегу, как вдруг вдалеке забрезжил слабый огонёк. «Слеза сироты», так вроде называлось то место. Полуразрушенный корабль, в прошлом натолкнувшийся на подводные валуны, на протяжении нескольких лет служил оплотом для всяких разбойников и пиратов. Кровожадные головорезы для всех… за исключением Миника. Во время своего путешествия к Бастиону он помог им отбиться от нападения ледяных троллей, после чего они вроде как покорешились. — Эй, здесь есть кто? — спросил вампир, минуя высокий частокол, закрывавший вход на корабль. Послышался звук натягивающейся тетивы. — Смотря кто спрашивает, — глухо отозвался грубый мужской голос из темноты большой дыры в корабельном трюме. — Это я, Миник, надеюсь, что вы меня помните и не собираетесь делать из моей тушки подушку для иголок. Мне нужно место, чтобы переночевать. — Миник… Якорь мне в глотку! Братишка! Право, ты напугал нас. В такой-то час… — внутри началась какая-то возня и оттуда с грохотом вывалился высокий норд, закованный в стальную пластинчатую броню, а за ним босмер с луком в руках и каджит. Глаза последнего горели во тьме двумя голубыми огоньками. — Сколько воды утекло с нашей последней встречи, а? — Да уж как минимум три полных Секунды, — с дружеской улыбкой ответил Миник. — Какими судьбами в нашей скромной обители? — Вы не поверите, но я, ребята, решил отправиться в самостоятельное плавание. Всё по-взрослому. Со стороны пиратов раздалось одобрительное посвистывание. — Да ты, я вижу, рисковый парниша, раз решил сбежать из-под носа у самого лорда вампиров… И что же сподвигло тебя на такое отчаянное решение. М? — Ничего особенного. Просто… э-э-эммм… не сошлись в вопросах богословия, — Минику бесспорно нравились эти ребята, но он не хотел открываться им полностью. Всё-таки то, что случилось, было его личным делом, и ворошить прошлое, пусть не такое уж и давнее, у него не было особого желания. — Ой, да брось ты, не дрейфь. У каждого из нас есть своя история, поделись и ты своей, — каджит положил вампиру свою меховую лапу на плечо. От шерсти вкусно пахло вяленым мясом и сушёной рыбой. По всей видимости Миник прервал их в самый разгар полуночного перекуса. — Пойдём присядем к костру, там самая лучшая атмосфера для того, чтобы рассказывать всякие истории. — Кримир прав, а я пока прикачу бочонок нашего лучшего рома, чтобы согреться, а то в такую-то холодину даже огонь не спасает, — поддержал своего товарища босмер и, положив лук на одно из лежащих вокруг костра брёвен, отправился внутрь корабля. Через десять минут они уже сидели, наблюдая за рыжими языками пламени, и неспешно хлебали ром из стальных кружек. Пиратов уже начинало потихоньку размаривать, а вот Минику было всё равно — вампиры никогда не пьянеют. — Ну’с, давай…ик… выкладывай всё как есть. — Я убил одного из своих, причём весьма… необычным, изощрённым способом, — кружка случайно выпала из его рук, так что её содержимое пролилось на сырую, пропитанную растаявшим снегом землю. — Всё, несомненно, к этому шло. Как говорится, либо я, либо он, так что… — Ты решил сделать предупреждающий выпад, — закончил за него норд. — Не совсем. Мы повздорили, затем подрались, ну, а потом… я убил его. Отца не было в замке, но мне бы очень хотелось находиться подальше от него, когда он узнает. Вот я и пришёл к мысли, что пора бы уже выбраться на свет. — Классический сюжет, — со знанием дела произнёс лесной эльф. — Ничего, попереживаешь в начале и смиришься. Нужно лишь немного времени, чтобы переварить произошедшее. — У тебя хотя бы есть план дальнейших действий? — норд тем временем налил Минику новую кружку рому и протянул ему вместе с куском солёной лососины. — В том-то и дело, что нет! Всё произошло слишком быстро и спонтанно! Мне даже негде переночевать… Сплошная импровизация. — Спокойно-спокойно, братишка. Ну, насчёт этого ты не переживай. У нас всегда найдётся для тебя свободная койка. Утро вечера мудренее. Поспишь, а завтра на свежую голову что-нибудь обязательно придумаешь, — поспешил успокоить вампира пират. — И на твоём месте я бы отправился на боковую прямо сейчас, — добавил каджит. — Заходишь внутрь корабля, там будет три двери, твоя — крайняя левая. Смотри, не перепутай, а то можешь провалиться. — Провалиться? — Наша строительная деятельность по починке судна затянулась на неопределённое количество времени, — пояснил лесной эльф и тихонько хихикнул. — Так что если не хочешь искупаться, то советую не ошибиться с дверью. — Спасибо вам, ребят, вы, правда, самые лучшие, — поблагодарил их Миник и, пожелав спокойной ночи отправился в указанную каюту. На кровать он плюхнулся не раздеваясь. Закутавшись в мягкие шкуры из меха снежного саблезуба, через пять минут он уже сладко засопел. Ему снились много разных снов, в основном тревожных, связанных с недавним поступком, но в одном из них произошло нечто необычное… Юноша бежал по зимнему лесу, ноги по колено утопали в снегу. Куда он нёсся, от кого пытался спастись, Миник не знал, но на подсознательном уровне понимал, что так надо. Когда вампир оглянулся, то никого сзади не увидел, однако в следующий миг налетел на что-то, вернее сказать, на кого-то, кто довольно чувственно ругнулся. — Ну надо же какое оживлённое движение! А я думала, что кроме меня в этом странном лесу сумасшедших больше нет, — недовольно проворчал этот кто-то, и когда Миник увидел объект, на который он так неловко натолкнулся, то невольно ахнул. Перед ним вся в снегу стояла Рина и усердно потирала ушибленный бок. — Рина! Она оглянулась, после чего на её лице расцвела радостная улыбка: — О, какие люди в Голливуде! Миник! Неужели этот фокус со сном всё-таки сработал! — Фокус со сном? — Ну да, мне нужно было срочно связаться с тобой, и один мой знакомый посоветовал мне, что это можно сделать через сон… — Стоп, погоди. А ты разве никогда так раньше не делала? — спросил удивлённый вампир. На изучение этого вида связи они в своё время потратили много занятий, ибо за один урок освоить его было практически невозможно. — Нет, а что? — Просто у тебя очень хорошо получается. Обычно новичкам не удаётся полностью материализовать себя — появляется либо голова, либо ноги, иногда даже один только палец, ну или глаз. Хотя разговаривать с парящим в двух метрах над землёй глазом довольно весело, но это уже лирика. — Ой, да ладно тебе. Ты вгоняешь меня в краску, — с нотками благодарности в голосе проговорила Рина и ещё раз оглядела вампира. Он ничем не изменился с их последней встречи, вот только был немножко бледнее обычного. — Но перейдём сразу к сути. Мне кажется, что у меня не так много времени. Я знаю, где искать твою сестру, — после этой фразы глаза Миника вспыхнули ярким огнём, и он уже собирался задать вопрос, но девушка пресекла его попытку. — Я подслушала разговор между двумя вампирами, и они сказали, что твой отец уже отправил за ней своих подчинённых. И как я понимаю, его основной целью является не сама Серана и не воссоединение семьи, а какой-то ценный артефакт, находящийся при ней. — Как же это похоже на него, — раздражённо закатив глаза, прорычал вампир. — Я всё надеялся, что он изменится, но видимо ему уже давно нет до нас никакого дела… Может оно и хорошо, что я сбежал, — добавил он уже тише. Теперь пришла очередь Рины удивляться. — Ты-ы-ы что сделал? Я, наверное, плохо расслышала… — Нет, ты всё услышала правильно. Я не хочу больше жить с ним под одной крышей. — Но если ты сбежал, тогда где ты сейчас? — Зависаю со своими знакомыми пиратами в Слезе Сироты. — О-о-о, быстро ты однако прочувствовал весь вкус жизни, — девушка цокнула языком. — То-то даже сквозь сон я чую тонкий запах перегара, витающий вокруг тебя. — Ха. Ха. Очень смешно, — состроив кислую моську, отозвался Миник. Но обижался он недолго, ведь ему не давал покоя один вопрос. — Но всё же, где моя сестра? — Даже не думай отправляться туда один. Ты не справишься, ведь помимо батальона твоих сородичей там будет ещё столько же стражей Рассвета и дозорных Стендарра, — категорично заявила Рина и отступила на шаг, нахмурившись. — Не пойми меня неправильно, но пока я не смогу сказать тебе точное местонахождение Сераны. Ты лучше отправляйся в Вайтран, там и встретимся. Посидим, подумаем над стратегией, ведь такие дела не делаются на одних только эмоциях, а иначе провала не избежать, погубишь и себя, и её. По щеке Миника скатилась слеза, которую он как можно скорее постарался смахнуть. Его грустное выражение напомнило Рине об их первой встрече в подземельях Бастиона. Когда она его выпустила из той ловушки, он выглядел также: подавленным, растерянным, совершенно не похожим на вселяющее в людские сердца благоговейный ужас порождение ночи. — Может, ты и… права. Просто я очень сильно волнуюсь и… — Я всё понимаю, она твой самый близкий человек. Но клянусь, что мы обязательно спасём её… Вокруг начал сгущаться белый туман, даже силуэты ближайших елей быстро растворялись нём, словно сахар в кружке с горячим чаем. — Кажется, время истекло, — Рина дотронулась рукой до молочной дымки, которая вдруг приняла форму пушистого кролика. Всё-таки сны — одна из самых лучших вещей в жизни любого человека. — Да, похоже на то, — с грустью проронил Миник. — Но ведь мы не прощаемся? — Конечно нет. Мы обязательно увидимся. Запомни: Вайтран, Йоррваскр, главный зал. И… да, не надо отгораживаться от всего мира. Рядом есть те, кто, невзирая на опасность, придут на помощь… После этого Рина тоже исчезла в мистическом тумане. Миник остался один в безграничном белом пространстве, впервые почувствовав себя по-настоящему одиноким. Но потом оно вдруг начало меняться, преображаться. Впереди себя юноша увидел свою сестру и мать, что стояли, улыбались и протягивали к нему руки… В этот раз он не смог сдержать волну нахлынувших слёз… — Я найду вас, чего бы мне это не стоило, — прошептал он во сне, сильнее стиснув клочок шкуры в своих руках.