Очень добрый день. А это там что? Не Скайрим ли часом?

Долго ли, коротко ли... Впрочем, не совсем долго да и не очень-то и коротко, но превозмогая порывистый ветер и жуткий холод, а также парочку интересующихся чисто в гастрономический целях снежных троллей, добрались наши герои до крипты Ночной Пустоты. Повозка была оставлена неподалёку в кустах. Фобоса же выпустили на вольные хлеба - пусть коняшка разомнётся, а заодно и расчистит всю округу от лишних эпизодических личностей. И вот она сама пещера. С виду - ничего необычного: можно описать в трёх словах. Сыро. Темно. Холодно. — Три вампира и гончая смерти к ним в придачу, плюс, закрытые ворота, — шёпотом констатировала Рина, разглядывая, как порождения ночи мило поедали Дозорного Стендарра, точнее то, что от него осталось. — Надо придумать план, разобраться с ними по-тихому, чтобы другие не услышали, и найти рычаг. — Я и так с ними разделаюсь без лишнего шума, они не смогут причинить мне вреда. Забыла? — Люсьен вытащил из призрачных ножен Клинок Горя. Однако Миник поспешил остановить его, на автомате попробовав схватить ассасина за руку, но она захватила лишь пустое пространство, пройдя через странноватую на ощупь холодную массу. — Не хочу тебя расстраивать, но у одного из них клинок, способный пронзить не только человечью плоть, но и эктоплазматическую сущность. Один маленький порез и ты никогда не возродишься. Не стоит так рисковать. — Откуда ты знаешь? — Видишь лёгкую лазурную ауру вокруг? — вампир кивнул в сторону крайнего волкихарца. — Только наши изготавливают такое оружие. Древний рецепт зачаровательного заклятия, не помню когда и кем изобретённый. Но факт остаётся фактом. — И лука, как назло, ни у кого нет, — Рина оглядела всю свою разношёрстную компанию и разочарованно вздохнула. — Так, бойцы, действуем следующим образом. Люсьен, будешь отвлекающим манёвром. Держи от них дистанцию, избегая ближнего боя. Противопризрачный клинок у них один, так что метать они его в тебя точно не будут. Постарайся максимально перевести их внимание на себя. — И как ты себе это представляешь, Слышащая? Девушка весело блеснула глазами в полумраке подземного зала. — Изобрази бедное и несчастное привидение, вынужденное не одну сотню лет витать в стенах этой крипты от неразделённой любви. Рина не успела достать телефон, чтобы сфоткать перекосившееся выражение лица древнего ассасина, когда он это услышал. Но она решила не останавливаться на начатом и действительно превратить призрака в бедного и несчастного. — Ты парить-то умеешь? Трагично стенать и томно вздыхать? А то ведь получится неправдоподобно. — О, Ситис, неужели именно так ты себе это представлял? — шёпотом воззвал Лашанс к ржущему аки конь на переферии Пустоты Отцу Ужаса. Его и при жизни-то на такое не подписывали... Видно придётся отдуваться после смерти. — Разговорчики в строю, — шикнула на него девушка. — Ты сам на добровольной основе вступил в наши скромные ряды, так что теперь, будь добр, подчиняйся. Ассасину ничего не оставалось, кроме как покориться злому року судьбы в образе одной двинутой на всю голову девчонки и после нескольких дополнительных лайфхаковских советов с кислой миной медленно поплыть в сторону трапезничающих. Девушка же возобновила раздачу указаний. — Миник, Бабетта, Цицерон, вы берёте на себя тех троих, а ты, Барбас... — Разбираюсь с лысым недоразумением, что смеет называть себя псом, — шерсть на загривке слуги даэдра ощетинилась, а сам он оскалился, утробно рыкнув в сторону патрулирующей площадку гончей. Рина одобрительно кивнула, проведя рукой по голове пёселя, и продолжила: — А мы с Аннабет пойдём к той полуразрушенной постройке, где по моим соображениям предположительно находится рычаг, отвечающий за поднятие решётки. Всем всё ясно? Плотоядная улыбка, тронувшая губы Цицерона, послужила весьма кратким и красноречивым ответом. Шуту не терпелось впервые за столь долгое время заняться любимым делом. Должность Хранителя не позволяла ему брать контракты, из-за чего Дурак Червей сильно переживал. И вот наконец драгоценнейшая Слышащая сняла своим словом все табу-у-у... Тем временем Люсьен Лашанс бурча под нос про своё использование не по назначению дрейфовал к ничего не подозревающим вампирам, которые его пока даже не заметили. "Что она там говорила, даэдра её побери?.." — О-о-о-оу-у-у, я самое тяжелобольное во всём Тамриэле привидение... Бедный я... Моё эктоплазматическое сердце не может сдержать боль утраты-ы-ы... Она бросила меня... бросила на произвол судьбы умира-а-ать в этих руинах... Хнык-хнык-хнык... — он парил в метре над землёй, драматически приложив руку ко лбу и делая вид, что ему абсолютно плевать на вампиров. Однако ассасин неизменно следил за действиями кровососов. — Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были. Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели, слейся лицом с... обоями. Запрись и забар-ра-ра... — призрак запнулся, но, не растерявшись, специально крутанулся вокруг своей оси, давая себе время вспомнить. —... рикадируйся шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса... ~Пятью минутами ранее~ (да-да, те самые лайфхаковские советы) — Всё запомнил? Ничего не забыл? — шёпотом спросила Рина мысленно матерящегося чёрным данмерским матом Люсьена, которому его научил в своё время Банос. — Вот чтобы прямо так и сказал. Понял? — И что это за бред? — будь перед ним не Слышащая, а кто-то иной, Лашанс бы уже давно сделал из этого кого-то фарш. Но это оказался, увы, не тот случай... — Во-первых, не что, а кто. И во-вторых, не бред, а Иосиф Александрович Бродский, — деликатно поправила его девушка, обиженно надув губы от негодования. — Ты только смотри, не перепутай. — О, Ситис! — Во-во-во, держи эту интонацию. Можно даже взять на пол-октавы выше, — сказала Рина, а про себя подумала: "Бедный мужик, ни в чём не виноват, а все поминают." — У тебя хоть совесть есть? — быстро изменившись в лице, решил ради приличия подавить на жалость ассасин, взывая к внутреннему регулятору морального поведения Слышащей. Девушка задумчиво почесала пальцем лоб, усердно перебирая архивные папки с воспоминаниями в отделе на букву "С". Ну и завалы же здесь, надо будет срочно устроить генеральную уборку. — Не, я её на красивый ластик с единорожкой в детском саду обменяла... — наконец торжественно произнесла она, радуясь, что нашла нужный отдел в памяти. — ............. ~Настоящее время~ Снег едва похрустывал под ногами, однако в шуме звенящего на весь зал ледяного ручья, этого было не слышно. Рина с Аннабет осторожно пробирались вдоль каменных сводов пещеры, стараясь как можно беззвучнее идти по выступающим из стен огромным плитам, которые своим видом напоминали кучкующиеся плоские древесные грибы. Девушки периодически замирали в тени, каждый раз нервно оглядываясь на вампиров. Неожиданно, нога поехала куда-то в сторону, и Рина чуть ли не полетела вниз с обрыва, судорожно замахав руками, из последних сил стараясь удержать равновесие. Сердце ухнуло в пятки, а сознание морально приготовилось к тому, что их сейчас же обнаружат и весь план полетит к чертям. Однако в этот самый момент произошли две вещи, спасшие ситуацию. Люсьен как раз начал подвывать, а Аннабет вовремя успела схватить подругу свободной рукой за грудки и не дать ей упасть. "Вся жизнь перед глазами пронеслась," — попаданка благодарно моргнула соратнице и посмотрела на спектрального ассасина, который заливался на весь зал соловьём, читая Бродского. При чём выразительно так читая... Ну где ещё такое увидишь, если не в Скайриме. От этого бархатистого баритона все учителя литературы давно бы растеклись по партам тёплым желе и пускали недвусмысленные слюни. Вампиры явно прифигели, застыв от неожиданности. Один из них подавился непроглоченным куском мяса и стал судорожно кашлять, колотя себя кулаком в грудь. Остальные двое не знали, что им делать: то ли помочь сородичу и услужливо похлопать его по спинке, то ли схватиться за оружие. — Это ещё что такое? — наконец очухался первый кровосос, тот, на чьём поясе висел антипризрачный клинок. — Нас Локил о таких незванных гостях не предупреждал. Люсьен сделал безмерно оскорблённое лицо. — Кто из нас здесь ещё незванные гости... Я между прочим тут живу. А вы мало того, что вломились в мою обитель, прервав ежедневный сеанс саможаления, так ещё и пол всякой гадостью запачкали. О да, Люсьен идеально вошёл в образ всеми брошенного, но сверхчистоплотного енота-полоскуна. Самый младший из вампиров смутился, невинно проведя мыском по снежной корке. Его глаза были опущены вниз, так как не могли вынести гневного взгляда доведённого до белого каления призрака. Юноша всё пытался от греха подальше незаметно обтереть рукавом губы, но дрожащая конечность только размазывала кровь по лицу. Один и старших волкихарцев, увидев такое малодушие, отвесил своему протеже крепкий подзатыльник и сделал угрожающий шаг по направлению к призраку. — А не уплыть ли тебе, упырь, обратно в том же направлении, из которого ты выплыл? От твоей эктоплазмы вон грязи больше, — по ходу сегодня в качестве обеда намечались фаршированные вампиры во фритюре. Подобное панибратсво древний ассасин мог стерпеть от Слышащей, но никак не от какой-то левой нежити. — У меня для вас, господа, есть встречное предложение, — притворно ласковым голосом произнёс он. — Не убраться ли лучше ВАМ, пока ваши же внутренности случайным образом не превратились в крайне непривлекательные наружности? — А ты слишком дерзок для всеми покинутого привидения. Теперь ясно, почему она тебя бросила. Кем, говоришь, она была? Орком, я полагаю, — вампир повернулся к собрату, и они оба расхохотались, подталкивая друг друга кулаками в бока. — Тут даже не орк, тут скорее всего ворожея. Другие бы к нему и на милю не подошли, — поддакнуло второе дитя ночи, в то время как третье почему-то ещё сильнее сжалось, будто почувствовало надвигающуюся бурю. — Да и та кинула, как щенка в воду. В воздухе послышался звук лопнувшей от сильного натяжения тонкой струны. Посягательство на святое мужское достоинство прозвучало как вызов. — Да ребята, намёков вы явно не понимаете... Весьма печально, придётся лечить... — сквозь зубы сказал Люсьен, резко выхватывая Клинок Горя и бросаясь на ближнего кровососа. Но тот тоже был не промах, ибо среагировал молниеносно. Рука с нечеловеческой скоростью скользнула к ножнам, лёгким движением изъяв смертоносный кинжал, и уже собиралась метнуть его, вопреки Рининой статистике, в надвигавшегося призрака, как вдруг откуда ни возьмись появился Барбас и вцепился зубами в мягкую плоть, заставив вампира громко вскрикнуть. — Чёртова псина-а-а!!! — он лихорадочно пытался стряхнуть с руки намертво ухватившегося собакена, но тот держал крепко, удовлетворённо посапывая, стараясь не слететь. Ладонь разжалась, и кинжал упал на землю, исчезнув в снегу. Барбас отпустил вампира, предоставив его выпрыгнувшему словно тень из темноты Цицерону, а сам ринулся на подоспевшую к месту сражения гончую. Псы превратились в один рычайший ком, из которого то и дело летели то шерсть, то ошмётки чёрной кожи. Порой в этом смазанном сером клубке появлялись красные светящиеся бешенством глаза нежити. Укушенного вампира шут отправил к Молагу Балу одним быстрым движением своего эбонитового клинка. Его голова большим боулинговым мячом покатилась вниз по склону. Параллельно с ним пал и второй кровосос, которого не спасло даже заклинание невидимости - Люсьен-таки отыгрался за нанесённое моральное оскорбление. Миник не вмешивался, да и смысла не было, так как оставалось всего лишь одно молодое порождение ночи. В глазах норда бегущей строкой читалось отчаяние. Он с ужасом оглядел поверженных наставников и именно в этот момент впервые заметил стоявшего поодаль Миника... — М-м-миник? Это и вправду ты? — он дрожал всем телом, покачиваясь на ватных ногах. — Н-не м-может того быть. Мы все думали, что ты погиб... Принц вампиров колебался. Он знал этого норда, слишком хорошо знал. — Совмак, какой приятный сюрприз. Как всегда рвёшься на передовую... А ведь я тебя когда-то уже об этом предупреждал, — на лице Миника отразилось презрение. Вампир нервно сглотнул и заискивающе посмотрел на "друга". — Вижу, ты обзавёлся новой компанией. Решил променять свою семью на каких-то смертных? — Этим смертным не наплевать на меня в отличие от вас, — стальным утвердительным тоном произнёс принц. — Сколько лет я пытался заставить себя поверить в то, что я хоть скольким-нибудь не безразличен вам, что отец не забывает обо мне... — Он и не забыл, — Совмак тут же попытался ухватиться за хвост спасительной мысли, словно за брошенный утопающему круг, краем глаза подмечая переступившего в нетерпение с ноги на ногу сумасшедшего имперца в бардовом шутовском наряде. — Знал бы ты, как Харкон испугался, когда мы нашли труп Ферана в лаборатории и поняли, что ты пропал. — Ну это явно не из-за моего исчезновения, — зло усмехнулся Миник, буквально чувствуя запах лжи и страха, исходивший от светловолосого. — Его, наверняка, больше поразил тот факт, что Садри сдох, будучи без отрубленной головы и вырванного из груди сердца, не так ли? Отец испугался не из-за пропажи своего сына, а сына как такового. Скажи, где я не прав? Норд был на грани состояния, чтобы броситься в ноги принцу и начать целовать его сапоги, моля о пощаде, но Миник лишь с отвращением отвернулся. — Мне вот всё интересно, сколько человек было в том отряде, который он направил по моему следу, чтобы окончательно убрать мою фигуру со своей шахматной доски? Пять? Хм, нет... Шесть? А может быть сразу девять, чтоб уж наверняка? — Миник, пожалуйста... — Так вот, значит, какую песню ты теперь запел. Сплошная ирония, — вампир повернулся к сородичу спиной, при этом не переставая говорить. — А помнишь, как ты ответил мне тогда, когда я просил тебя не рассказывать Садри о моих походах в главное подземелье? И что было потом? Может быть, мне стоит процитировать для большей ясности? Кровосос всеми силами пытался мимикрировать под снег, делаясь таким же белым, однако чёрный вампирский плащ всячески мешал ему. Люсьен откровенно зевал, наблюдая за развернувшейся "душераздирающей" сценой. — Миник, нет, прошу, не надо... Я... Я признаю, что все те годы был не прав, что вёл себя, как последнее ничтожество, — и опять эта приторная ложь. — Умоляю... — Прощай, Совмак, — Миник сделал вид, что потерял к сородичу всякий интерес и широкими шагами двинулся в сторону древней нордской решётки, закрывавшей проход. Душу порождения ночи овеяла гамма весьма противоречивых чувств, словно всё вокруг неминуемо превращалось в туман, в котором труднее было искать верную дорогу. "Нет, я должен найти сестру и мать, остальное не важно...". Цицерон понял с полуслова, что разговор исчерпал себя, и вот третий вампир бездыханно лежал на земле. В зале наступила тишина. Слышался только скулёж гончей, шея которой была сжата в плотном кольце острых зубов Барбаса. — Мальчики, если никто не против, то я тут того... этого... немножко поковыряюсь, — нарочито громко сказала Бабетта, пытаясь разрядить обстановку. Ей не перепала возможность пырнуть стражей, поэтому ассасинка всерьёз претендовала на собственноручное осуществление обряда конечного умерщвления. Уж что-что, а это она умела делать отлично. Не дожидаясь ни от кого разрешения, вампирша быстро прошмыгнула к трупам и принялась за их грудные клетки. Лашанс подлетел к Минику и без всяких предисловий спросил: — Старый знакомый? — А? Что? Ах, да... — встрепенулся словно от затяжного транса юноша. Взгляд его блуждал по вырезанной на каменной плите гравюре, находившейся за решёткой, где была изображена королева Потема в своём церемониальном облачении. — Одна из тех многочисленных крыс, что имеют место быть в любом людском обществе. Жили, учились вместе... — Только не говори, что тебе жалко его. — И всё же сказать придётся. Мне жалко его. Но не за то, что он умер, а за то, что он... — вампир на мгновение замялся, вероятно подбирая более уместную фразу. — Выбрал не тот путь. Отступился однажды, и вся жизнь пошла под откос. — Иными словами, начал играть в орлянку, связался с левыми радикально настроенными вампирами и покатился... — донёсся до его ушей истеричный голос. От разрушенной башни к ним решительно топала изрядно помятая попаданка, размахивая руками в такт походке. За ней плелась не менее помятая соратница. Девушки выглядели потрёпанными: кожа на руках в некоторых местах была содрана, а у Рины на щеке красовалась длинная красная царапина. — Я даже боюсь спросить, что вы там делали, — скептически осматривая Слышащую сказал Лашанс. — И где обещанная открытая решётка? — Мы сделали два вывода, — Рина выставила вперёд v-образный знак пальцами. — Я абсолютно никудышный планировщик и... в той башне не было никакого рычага. Облом. А вот в игре-то был. Двойной Облом. А ещё им безвыигрышно пришлось лезть фактически через самую жопу, изображая Винни Пуха, застрявшего на выходе из норы Кролика - отсюда и все синяки с ссадинами. Тройной облом. — Почему-то я ни капельки не удивлён. И зачем только было устраивать весь этот цирк? Рина болезнено передёрнула плечом. Натянувшаяся кожа отозвалась лёгким покалыванием. — Не будь занудой. Весело же было. К тому же, не каждый раз послушаешь Бродского в исполнении легендарного древнего ассасина. — Ребят! — позвал Миник. — Весело не то слово! Слышащая выглядит, как драная кошка, — гоготнул Цицерон, бережно вытирая кинжал от кровавых разводов. Самый счастливый, блин, нашёлся. — Ну да, ну да, признаю, мой прокол, но это не повод обзываться. Я вот сейчас тебе тоже что-нибудь этакое витиеватое скажу, дегтярным мылом не ототрёшь, и психику в качестве бонуса сломаю. — Сломанное одна-ажды не сломаешь два-ажды-ы-ы, — нараспев парировал Хранитель и пошёл помогать пыхтящей вампирше, которая старалась запихнуть в сумку найденные у одного из убитых вампиров драконьи кости. — Ребя-я-ят, харе изображать воспитанников детского благородного приюта, спорящих из-за того, чья очередь сыпать соль в постель управляющей. Давайте все сюда, — чуть громче крикнул Миник. Юноша что-то озадаченно рассматривал среди скалистых выступов в стене. Аккуратно орудуя пальцем, он принялся счищать слой засохшей грязи, пока не добрался до цели. То была старая кнопка, которую поначалу можно было принять за простой камень. — Есть, — он осторожно нажал на неё, и о чудо, решётка с противным скрипом неспешно поползла вверх. Усовершенствованная версия тёрки пенопласта о стекло. Больше всех от этой слуховой пытки досталось бедняге Барбасу. Бабетта, закончив собирать военные трофеи, встала с земли и отряхнула подол платья от налипшего снега. Поправив на плече изрядно потяжелевший рюкзак, она присоединилась ко всем остальным. — По-тихому, однако, не получилось, — хмыкнула она. — Теперь, наверное, даже самый глухой драугр в курсе, что мы идём. Рин, есть ещё какие-нибудь планы? Если да, то лучше посвяти нас в них заранее. — Да, однозначно. В следующий раз при отвлекающем манёвре напялим на Люсьена и Цицерона розовые балетные пачки. Будут танцевать "Лебединое озеро". Вампирша вопросительно подняла левую бровь, а убийственные взгляды, брошенные со стороны ассасинов, не предвещали ничего хорошего. Даже Хранитель юмор не оценил, поэтому Рине пришлось идти на попятную. Если эти двое создадут коалицию против неё, то выговором она точно не отделается. — Шутка, беру свои слова назад. Импровизация наша всё, — девушка вскинула руки в примирительном жесте. — Каждый делает то, что умеет. Только пусть Люсьен не подставляет свой эктоплазмозный зад под противопризрачные клинки. — Уж я-то постараюсь, — спектральный ассасин заметно смягчился. Хоть Слышащая и ведёт себя как ребёнок, но всё же переживает за него. Эххххх... На том и порешили. Отряд двинулся вперёд, петляя по многочисленным подземным тоннелям. Постоянно приходилось смотреть под ноги, чтобы не зацепиться мыском за торчащие из плит огромные древесные корни. Гробница по всем меркам была очень древняя - природа потихоньку брала верх над творением человеческих рук, разрушая каменные своды. Они зарастали мхом и другой растительностью, скрывая под своим зелёным массивом нордские гравюры. Кое-где проглядывались неземной красоты розово-голубые цветы, чьи лепестки тускло сияли в пещерном сумраке, заменяя факелы. Выглядело воистину потрясающе. Бабетта успела взять несколько образцов пыльцы этого причудливого растения, которая обильно сыпалась из чашеобразной головки, стоило только до неё дотронуться. Впереди послышался шум ручья, исчезнувшего на какое-то время под землёй. Узкий проход, который уводил всё глубже, оборвался, и путники вышли в гигантских размеров зал. Высокие столбы толстых колонн поддерживали тяжёлый потолок. В ряд с ними на высоких постаментах пылали жаровни, чьё пламя бликовало на мокрых камнях. Между колоннами бороздой прокладывал себе путь тот самый ручей. — Обойти никак нельзя? — вполголоса спросила соратница. Рина отрицательно покачала головой. — Это единственный путь, так что придётся форсировать ручей. Штурмовать обрыв не вариант, слишком крутой и скользкий. — Крайне неудачная позиция. Отсюда не видно, что происходит на другом конце зала, — разочарованно цокнул языком Миник. — Мы не можем идти вслепую. А запах сырости перебивает все остальные запахи. — Тоже верно, — попаданка не знала, что предпринять. Практика с кнопкой показала, что здешняя реальность в некотором ключе отличается от компьютеровской, так что полагаться исключительно на игровые знания было бы очень глупо. Нужно было всё проверить. — Барбас, ты из нас здесь самый незаметный. Посмотри, что там впереди и доложи обстановку. Пёс мгновенно посеменил вниз по ручью и вскоре исчез в водяной дымке. Пришлось ждать, ибо разведка - это дело, не требующее ненужной спешки. Бабетта решила воспользоваться моментом и оттащила удивлённого Миника в сторонку. Остальные на это никак не отреагировали, и только Рина одобрительно выставила большой палец вверх, истолковав порыв по-своему, мол, действуй. Пройдя с вампиром обратно в глубь тоннеля, ассасинка остановилась, при этом продолжая крепко держать запястье принца. — Придётся объясниться, — твёрдо сказала она. — В вашем разговоре с тем вампиром, ты упомянул, что кто-то там, неважно кто, из ваших был убит без проведения обряда. Ежу понятно, что убил его именно ты. Остаётся один вопрос. Как? Голубые глаза вампирши, сапфирами сияющие в темноте, неотрывно смотрели прямо в огненные глаза сородича, создавая эффект биколорного светового луча. — Разве это имеет значение? — Ещё как. Я хочу знать. Минику жутко не хотелось рассказывать о микстуре, но рано или поздно о ней всё равно бы узнали, ведь именно её он приготовил в качестве самого последнего средства обороны. Хватка Бабетты усилилась, будто она боялась, что вампир попросту сбежит от неё, а любопытство сожрёт её изнутри. — Есть такое зелье, которое образно называется смерть для бессмертных. Говоря о бессмертных, я подразумеваю лишь вампиров, — со вздохом начал свой рассказ Миник. — Вследствие ряда весьма уникальных особенностей оно способно убить любого из нас, достаточно только одной капле попасть на кожу. — Так значит матушкина легенда правдива... — воодушевлённо прошептала ассасинка. — И ты тот самый преемник, которому она передала свой секрет... Невероятно. — По-по-погоди-ка. Матушка? Но тогда получается... Великий Молаг Бал... Та женщина в замковом подземелье. Она... она твоя мать? — на юношу словно вылили ведро ледяной воды. — Ни о каком замковом подземелье не знаю, но если ты о последней из первородных вампиров, что является единственным носителем тайны приготовления "Холодной Смерти", то да, она моя мать. — Холодная Смерть? — Официальное название зелья, — пояснила вампирша и вдруг тепло улыбнулась. Миник на долю секунды оторопел, залюбовавшись ею. Мягкие черты лица, пушистые ресницы, изящная линия чуть припухлых губ и невзначай выбившаяся из общей массы волос волнистая прядь... Ему еле хватило сил оторваться. — Но почему она не передала этот рецепт тебе? — Не знаю... Видимо не посчитала достойной. У нас... — вампирша отпустила руку Миника. — Всё довольно сложно. Отчасти поэтому я и решила присоединиться к ассасинам, которые и стали мне настоящей семьёй. Ты не подумай, я ни в коем случае не ревную. Просто стало интересно. — Вижу, я не один такой, у кого проблемы с предками, — ухмыльнулся принц, прислушиваясь к звукам из зала. Сбитый ритм течения воды - к ним кто-то шёл. — Такие проблемы рано или поздно возникают у многих, просто у вампиров они более обострённые. Я так подозреваю, ОНО у тебя с собой? — Да. — Не используй без особой надобности, — вдруг резко поменявшись в лице, сурово произнесла вампирша. Они не торопясь двинулись к концу тоннеля, бесшумно ступая по плитам. Казалось, их ноги вообще не касались поверхности и шли, как по воздушной подушке. — А то я без тебя не знаю, — передразнил её тон Миник. — Более сложного рецепта я ещё ни разу не встречал. Чтобы приготовить один крошечный пузырёк нужно потратить несколько дней. Про редкость ингридиентов я вообще молчу, так что естественно, что я оставил его на крайний случай. И вообще, — косо глянув на неё, как бы невзначай добавил юноша. — Вся эта напускная строгость тебе совершенно не идёт. Зачем он это сказал, Миник и сам не знал. Просто вспомнил, как она выглядела за минуту до этого с очаровательной улыбкой на лице, и сравнил этот чарующий образ с её последующей сухостью. Фраза сама сорвалась с его языка. Бабетта застыла на месте, словно вместо слов в неё запустили шар с парализующим заклятьем. Миник встал рядом и уже протянул руку, чтобы потрясти её за плечо, но она перехватила его и резко приблизилась, заставив остановиться и упереться в стену. Встав на мысочки, ассасинка, почти касаясь губами его уха, смешливо произнесла: — Раз так... — она растягивала каждое слово, чуть ли не мурлыкая их. — То... Как будет угодно вашему Величеству. Каменный выступ больно упирался в спину, однако Миник даже не пытался оттолкнуть вампиршу, напротив, желал продлить этот момент. Подобного чувства он раньше никогда не испытывал. Оно будоражило сознание. А этот лёгкий аромат лесных трав... Вампиры ведь не краснеют, да? Маленькие девичьи ладони ещё несколько мгновений продолжали упираться в его грудь, после чего вампирша легко отпрянула и, не оборачиваясь, пошла к остальным, оставив оторопевшего собрата приходить в себя. "И всё же, что это был за аромат? Ммм... Язык дракона. Матушка всегда любила сажать их по весне. Такие же огненные и дурманящие... " — юноша перевёл дыхание, временно отдаваясь нахлынувшим воспоминаниям. Но за створками закрытых глаз образы рыжих вулканических цветов почему-то превращались в два блестящих синих сапфира. *** Свесив розовый язык набок, по камням, неспешно перебирая мокрыми по щиколотку лапами, трусил Барбас. Морда пса не выражала никакой тревоги или беспокойства, поэтому Рина облегчённо выдохнула. Особой опасности не наблюдалось. — Ну? Как? — спросила она, опускаясь на колени перед слугой даэдра с целью почесать того за ухом. Собакен с удовольствием подставился под ласки, вытянув вперёд морду. — Два вампира у входа в следующий тоннель на другом конце зала. Но это не всё. Здесь очень много запечатанных саркофагов, почти на каждом шагу, в каждом углу, — пропыхтел Барбас. — Драугры, — раздосадованно поморщившись, сказал Хранитель. — Эти кожаные мешки с костями рассыпаются от одного удара, но когда их много... — Они превращают в прах тебя самого, — Рина поднялась на ноги и вытерла влажные руки с прилипшей на них шерстью о штаны. — Цицерон, если ты не особо против, то кровососы на тебе. — Оууууу, Слышащая сегодня слишком щедра! — Всё ради драгоценного Хранителя, — развела руками девушка, подмигнув пребывающему на пике радости шуту. — А мы все тихо идём следом. Огромные запечатанные эбонитовые саркофаги зловеще отливали синевой, грозясь каждую секунду открыться и выпустить оживших покойников на свет. Но как бы путники внутренне не страшились принять на себя гнев потревоженных мертвецов, им удалось прошмыгнуть незамеченными. Ни одному драугру не взбрело в голову погулять сегодня. К тому времени, как компания пересекла весь зал, Цицерон уже ждал их у входа в очередной узкий лаз, перекрытый решёткой, с трупами вампиров у ног. Довольный, как слон. Над проёмом возвышались две статуи, формой своей напоминающие птиц с широко раскрытыми клювами и расписанные нордскими охранными рунами. Рычаг, слава Богам, нашёлся прямо под одной из статуй, да ещё и в окружении подсветки из кучки светящихся грибов, так что с открытием точно не возникло бы ни одной проблемы... Почему я пишу в сослагательном наклонении, спросите вы? Да потому что проблемы всё же возникли. Как там в старой детской сказке? Тянут-потянут, а вытянуть не могут. Противный рычаг никак не хотел двигаться с места, упорно оставаясь неподвижным. Сколько бы длилось это ярое противостояние - неизвестно, если бы не общие усилия навалившегося на бедную железяку альянса вампиров, ассасинов, соратницы и некроманта. Рычагу пришлось признать поражение, жалобно проскрипев в ответ. И снова запутанные коридоры, кротовыми норами пронизывающие крипту насквозь... Встречи с драуграми избежать, к большому сожалению, не получилось. Зал с многоярусными могилами встретил их ожесточённой борьбой между мертвяками и кровососами. Драугр мочит вампика, вампик гробит драугра... Есть где спортивному комментатору развернуться. Впрочем, проблема испарилась сама собой, ибо противоборствующие стороны тупо перебили друг друга с небольшим остатком в виде недобитой полуживой мумии - была в срочном порядке ликвидирована Цицероном. В уголочке нашёлся супер-мега-ультра-гипер сундук с замком уровня мастер, но времени на него попросту не оставалось. Надо было как можно быстрее добраться до главного зала с тайником. Сундук словил лишь ободряющий взгляд со стороны Рины. "Не бойся, старичок. Однажды и до тебя чьи-нибудь ручки обязательно доберутся." *** — Какого хрена?! — все остановились перед большим озером, из воды которого торчали подобия надгробных камней с багровыми спиралями, нарисованными на навершии. Их было штук восемь, если не больше. На другом берегу в позе а-ля Наполеон на холмике перед Аустерлицким сражением, подтянув правую руку к груди, стоял мастер-вампир, даже не удивившийся столь внезапному появлению незнакомцев. Холодный надменный взгляд медленно окинул каждого из пришедших, чуть дольше остальных задержавшись на Минике. За спиной кровососа невесело поблескивал эльфийский лук и виднелся колчан с торчащими из него стрелами, которых на удивление осталось мало - всего четыре. — Какой приятный сюрприз, — расслабленно протянул он. — Ого-го, кого я вижу! Миник? А это там кто с тобой? Кучка явно умственно ограниченных идиотов, решивших сунуться сюда? К слову, в присланном Харконом отряде попались чересчур хамоватые вампиры. Так и лезут со всякими грубостями. Сначала Люсьена ни за что ни про что грязью облили, теперь вон интеллектуальные способности всех и каждого под вопрос поставили. У Рины от такой дозы ванильности в голосе порождения ночи сразу выстроился ассоциативный ряд с Микаэлем, отчего кулаки непроизвольно сжались. Она выступила вперёд, параллельно попридержав рукой Цицерона. — Возможно это и так. Но умственная ограниченность идиотов компенсируется неограниченностью их количества. Грубо говоря, нас больше, чем у тебя стрел, так что мы по любому разукрасим твою слащавую физиономию, умник. Люсьен одобрительно хмыкнул. — Я так не думаю, — вампир властно вскинул руку, из которой появился синий шар, выстреливший прямо в центр озера. С секунд пять ничего не происходило, как вдруг безмятежная поверхность всколыхнулась и из подводных могил стали вылезать скелеты с угрожающе зажатыми в костяных ладонях мечами. — Теперь расклад точно не в вашу пользу. Но не переживайте, после смерти вы пополните мою... коллекцию. — Спешу и падаю, — всё это конкретно веселило. А призванная нежить уже успела миновать добрую половину озера, неумолимо подбираясь к берегу. — Псс, Барбас, ты любишь грызть кости? — соратница давно держала на готове свой клинок. Пёс то ли улыбнулся, то ли оскалился. — Конечно, но не в таком количестве. — Ребят, ребят, поберегите зубы. Не надо никого грызть, мы сейчас всё и так разрулим, — Рина даже не притронулась к скимитарам. В её голове созрела ещё одна гениальная мысля, которую она собиралась воплотить в реальность. С титаническим спокойствием, словно на неё не двигалась армия скелетов-убийц, девушка зашла в воду и вздела руки вверх, копируя пафос вампира. Предстояла одна непыльная работёнка. "Фи, какой он слабый, слабый и самоуверенный, даже заклятье нормальное наложить толком не может, а ещё мастер...". То, что собиралась сделать Рина, Посредница в своё время называла "перетягиванием одеяла". Суть приёма состояла в том, чтобы перекроить сознание скелетов и заставить их работать на себя. Кажется, у кого-то появились большие неприятности... Девушка закрыла глаза, сосредоточившись на нежити, и, деформировав собственный энергетический поток, ножом разрезала полотно отпечатка чужого заклинания, вновь сшив его. Голубые огни в пустых глазницах погасли и зажглись, как при перезапуске компа. Скелеты очумело огляделись, опустив вниз оружие. — Да что с вами не так? Чего вы встали? — всерьёз забеспокоился вампир, мигом растеряв всю свою былую напыщенность. Он ещё не кричал, но уже был максимально близок к этому. — Идите и размажте их! — Какие-то проблемы? Хм? — невинно хлопнув ресницами, спросила Рина. — Думаю, вся проблема состоит сугубо в постановке самого приказа. Господа, — она обратилась к пребывающей в абстракции нежити. — Не будете ли вы так любезны поймать для нас во-о-о-он того хама и отдать его под военно-полевой суд? Делать можете всё, что душе угодно. Даю вам в этом деле добро на полное самоуправление. Один из скелетов, одетый в остатки кожаной брони, сделал какой-то невнятный жест руками, скрестив ладони, прокрутив их, зацепившись указательными пальцами друг за друга, после чего резко разорвав их и стукнув сжатым кулаком по тыльной стороне кисти. Проделав этот странный жест, он вопросительно уставился на хозяйку своими пустыми глазницами. — И это тоже можно, — понимающе кивнула Рина, отдав команду к исполнению. — Что... что... Что это значит? — вампир начал пятиться назад, но в спешке споткнулся о лежащий на земле камень и упал. Тут-то скелеты и настигли его. Скрутив вопящего и вырывающегося кровососа, нежить потащила его в неопределённом направлении. — Ну вот, путь открыт, можно двигаться дальше, — девушка пошла напрямки через озеро. Штаны и так были мокрые, поэтому смысла в поисках обхода не было. Сзади послышались шлепки по воде и вот уже рядом топал неунывающий Хранитель. — Слышащая, а что обозначает вот это? — Цицерон старательно повторил жест скелета-командира. Правда криповатых стуков костяшек у него передать не получилось. — А тебе зачем? Шут неопределённо покрутил рукой в воздухе. — Да так, для общего развития. — Ну раз для общего, значит можно, — девушка ловко обогнула один из могильных камней. — Это они так разрешение спрашивали на игру в стиле "Вскрытие покажет". Блин, вампир каким-то хлюпиком оказался. Эй, Миник, у вас там все что ли такие слабонервные? Если да, с какого ляду у него звание мастера? — Тут как и у всех. Титулы не присваиваются, титулы просто покупаются, — отозвался юноша. — У нас почти все в замке мастера, так что не удивляйся. — А чего тогда твой отец посылает их на такое ответственное задание? — поинтересовалась соратница. — Он же должен это понимать. — Понимать-то он понимает, да вот только посылать больше некого, самые лучшие воины всегда остаются охранять родовое гнездо. Здесь расчёт на то, что в богами забытую крипту не сунутся призрак, слуга даэдра, другие вампиры, ассасины и некромант. Кроме того, многие привыкли использовать воскрешение мёртвых, давно забросив мечи на пыльные полки, чтобы самим руки не марать, — с долей сожаления проговорил Миник, смотря в ту сторону, где исчезли скелеты. — К тому же, они уж точно не ждали некроманта-профессионала, способного обломать им всю малину. Отвыкли. — А ещё нас идиотами обзывал, — Рина пересекла озеро и теперь выливала из сапог попавшую внутрь воду, подсушивая их магией разрушения. — Если дальше будет продолжаться в том же духе, то к вечеру мы точно зачистим это подземелье. — Я не был бы столь уверен. Локил и его шайка очень сильны. И у них в прислужниках не простая нежить, а гаргульи, которых на свою сторону перетянуть так просто не получится. — То есть это не сказки? — Аннабет с интересом разглядывала одну из красных спиралей, которая начинала загадочно пулисировать от её прикосновений. — Огромные чудовища, притворяющиеся каменными статуями... Они реальны? Бабетта, решившая не мокнуть, перебралась по скалистым выступам. Девчушка, как кошка, спрыгнула на сухую землю, мягко приземлившись, и сказала: — Драконов до недавнего времени тоже считали детской сказкой, однако они есть. Гаргульи также реальны, как и все, а в особенности их бритвенно острые когти, раны от которых очень тяжело и долго затягиваются. — Значит придётся быть осмотрительней вдвойне, не все гаргульи оживают. Некоторые настолько погружаются в себя, что действительно становятся статуями, — из воды выпрыгнул Барбас и принялся шумно отряхиваться, разбрызгивая во все стороны не успевшие стечь капли воды. Миник оказался прав, дальше стало труднее. Чем ближе они приближались к заветной цели, тем сильнее оказывались противники. Миновав запутанный лабиринт, где путникам пришлось разбираться со сворой голодных гончих смерти, отряд оказался в зале с гигантским раненым морозным пауком, который делал паутинный кокон из недавно убитого вампира. Животину намеренно довели до такого состояния, посадив на цепь. Но восьминожку недооценили, ибо цепь была вырвана с колом из гранитного валуна, а страж стал обеденным перекусом. Медлить было нельзя. Барбас схватил зубами вырванную цепь и пулей бросился под длинные волосатые ноги паука, петляя между ними и не забывая уворачиваться от смертоносных жвал. Цицерон скакал бешеным мячиком вокруг, пытаясь пробить толстые пластинчатые сегменты, своеобразной бронёй покрывавшие туловище твари. Всё тщетно. Ни ринины скимитары, ни призрачный клинок Горя, ни эбонитовые кинжалы не наносили весомого урона. Даже огненные шары, которыми щедро закидывал его Миник, не помогали. Живучий арахникус смертикус совсем не собирался складывать лапки и поднимать белый флаг, наоборот, в нём будто открылось второе дыхание. Он вертелся вокруг своей оси, не забывая при этом выдёргивать ноги из петель, делаемых Барбасом. — Я так долго не смогу его сдерживать, — сквозь сомкнутые на железном звене зубы прорычал пёс. Его успевшая высохнуть шерсть снова взмокла. Аннабет подбежала к Рине, едва увернувшись от парализующего плевка паука, и крикнула, чтобы перебить непрерывный рёв твари. — В скайримском бестиарии говорится, что у каждой твари есть своя слепая зона, зачастую являющаяся самой уязвимой точкой. — Ан, я всё понимаю, но на биологию сейчас нет времени, — паук плюнул ещё раз, и несколько капель попало девушке на кожу, мигом обездвижив этот участок руки, которая безжизнено повисла. Рина зашипела от боли. — Ай! Сволчь! Разве мама не говорила тебе, что плеваться за столом плохо? — Я не об этом, — Аннабет рубанула косым ударом по приблизившейся паучьей морде. — Я про то, что у него есть слабое место и я знаю, где оно. Нужно только, чтобы это существо присело. Прошмыгнувший мимо Миник выкрикнул: — Сейчас всё будет. Приготовься. Девушки и моргнуть не успели, как в его руках вспыхнул морозный шар, и вампир запустил его прямо под ноги твари, образовав на полу ледяную корку. Как и все начинающие конькоосваиватели паук незамедлительно брякнулся на брюхо, чуть не придавив вовремя увильнувшего Барбаса. Пока восьминогое чудо приходило в себя и считало мнимые звёздочки, Аннабет птицей взлетела ему на спину, оттолкнувшись ногой от одного из жвал, и ринулась куда-то за массивную голову. Паук, раскусив замысел ненавистных людишек, лихо взбрыкнул, стараясь скинуть девушку с себя, но соратница успела подпрыгнуть, замахнувшись своим эбонитовым мечом, и метко воткнуть его в едва заметную щель между головой и спинными пластинами. Тварь издала протяжный вой, приподнявшись на лапах и дёрнувшись всем телом, однако тут же поверженно рухнула. Конвульсии ещё продолжали содрогать мёртвую тушу. Аннабет соскочила с паука и чуть не поскользнулась, благо Люсьен подхватил её под локоть, причём сделал это так изящно, что девушка невольно покраснела. — Спасибо, — пробормотала она и поспешила побыстрее выпутаться из холодной хватки призрака, на что тот едва улыбнулся. — Ну вот, Рин, а ты говорила, на биологию нет времени. — Да, капитан, вы были правы. Признаю себя ослом и жду ваших распоряжений, — театрально склонившись, произнесла попаданка. — А вообще-то мы, кажется, пришли. За дохлым пауком виднелась резная железная дверь арочной формы, за которой скрывалась развязка всего похода... Рина уже пожирала взглядом заветный проход. — Не так быстро, — остановил её детский голос. — Я никуда тебя не пущу, пока не приведу твою руку в нормальное состояние. Не хватало ещё, чтобы от яда пошло заражение. Бабетта уже держала наготове красный пузырёк с антидотом. — А разве эффект сам собой не пройдёт? — Скорее Астрид добровольно сложит свои полномочия, — отрезала вампирша любые попытки к отступлению и принялась обрабатывать последствия паучьего плевка. ~To be continued~