Очень добрый день. А это там что? Не Скайрим ли часом?

"Привет, красотка, если ты это читаешь, значит точно осталась в живых. Ты же в курсе, что всё возвращается бумерангом, да ещё и с процентами? Украдёшь мешок с деньгами - отдавать придётся в несколько раз больше. Так вот, содержимое этого замечательного саркофага мы конфисковали, взяли в качестве залога. Если хочешь получить его, встретимся и переговорим с глазу на глаз в Буйной Фляге. Уверен, ты прекрасно знаешь где это." Твой пневмосклерозный рифтенский друг — ЧТО?! — Молаг Бал подорвался на своём королевском ложе, подавивишись кровяной настойкой и выплюнув её прямо на одну из наложниц. Демонесса томно застонала, посчитав это неким намёком, но даэдра бесцеремонно пнул её ногой, и та с тонким писком улетела куда-то за пределы выложенной из костей кровати. — Клык хорхера мне в пузо, что это вообще за херня? Где чёртов пульт?! Даэдрический принц в прямом смысле нырнул в груду мягких игрушечных черепов — их ему раз в год на день рождения преподносила в качестве подарка Мефала — окружавших его со всех сторон, и принялся копаться в них, как собака в песке, которая забыла, где похоронила свистнутый окорочок. Однажды за подобным занятием его застал не вовремя нагрянувший в гости Сангвин, и за его молчание пришлось расстаться с раритетным ящиком отборного драконьего вина, а также обзавестись бредом преследования в собственном плане. — Да куда же это я его дел... Когда не нужен, всегда глаза мозолит, а когда просто необходим - днём с огнём не сыщешь, — он крутился, ползал туда сюда, в общем выглядел так, как никогда и ни с кем себе не позволял. Не дай Боэтия кто-нибудь увидит. Вся репутация грозного и кровожадного даэдрического принца полетит Акатошу под хвост. — Вот же он, нашёлся, скамп его побери. Он изъял из одного из черепов воткнутую в него засохшую человечью кисть с разноцветными кнопками вместо костяшек и, усевшись в позу лотоса, снова обратил своё внимание на экран в обрамлении кроваво-красных облаков, где события быстро сменяли одно другое. Недовольно проворчав что-то про бессмысленную спешку, Молаг Бал тыкнул на рубиновую кнопку, после чего изображение поплыло назад, перематывая время. — Та-а-а-ак, это уже было. Ага, вот битва... Снова битва, скука. Фу, тут сопли с сахаром... Да где же это дурацкая записка? Надо теперь чуть вперёд промотать, — ссутулившись и сидя в стиле a-la ничего, что грудь впалая, зато спина - колесом, даэдра нетерпеливо тыкал пальцем по бедной кнопке, хмурясь так, что рога сползали на лоб, делая их похожими на брови, от вида которых любой косметолог дал бы дуба. — ГДЕ. ЭТА. ГРЁБАНАЯ. ЗАПИСКА?!?!?! Острый коготь на указательном пальце от прилагаемого усердия проткнул кнопку насквозь и выдрал её, заставив прародителя вампиров в непонимании застыть, а потом... — ААААРРРРРГХХХ!!! Да чтоб тебя Боэтия и все её девяносто девять любовников разом..! — громогласно зарычал Молаг Бал, и вместе с этим рыком одновременно взорвались все спящие вулканы, выстрелив в воздух фонтанами раскалённой лавы. Волна испепеляющего тепла прокатилась по всей Хладной Гавани, но мороз быстро восстановил своё главенство, сведя минутное потепление на нет. Выпрямив спину и сделав глубокий расслабляющий вдох, принц закрыл глаза, мысленно считая до десяти, и умиротворённым голосом сам себе произнёс. — Так, ладно, всё, я остыл, я спокоен. Фу-у-у-ух... Контроль эмоций, контроль эмоций. Всё хорошо. Кто тут самый холоднокровный? Кто ввергает всех в психологический шок гнетущим молчанием? Кто умеет держаться царственно и невозмутимо в любой ситуации? — даэдра, мысленно отвечая на эти вопросы, с удовольствием поёрзал и наконец открыл глаза. Перед ними был всё тот же экран, но чётко с нужной картинкой. — Оп, вот это уже другой разговор. Тэ-э-экс, рифтенский друг... Хм, а почему пневмосклерозный? Впрочем, не столь важно. Неужели это паскудное ворьё из коллекторов так постаралось? Не верю, не могли они сами до такого дойти... Да и какой им от этого прок? — Молаг Бал в задумчивости почесал когтистой рукой затылок. — Мешок монет. Значит девчонка у них что-то свистнула, а они в растроенных чувствах решили как-то ей отомстить. Щепотка отчаяния помноженная на фактическую недоступность искомой для свершения коварной мести персоны и получаем... Получаем, получаем, получаем... Тотальную безысходность. О как это мило! Были бы слёзы, разрыдался. Но как же они всё-таки прознали про крипту, про гробницу? Как вообще дошли до такого. Не-е-е-т, здесь что-то не чисто. Если только... Если только их кто-то не надоумил... Даэдра подпёр рукой свой чешуйчатый подбородок и обернул хвост кольцом вокруг себя, так что его кончик в виде обоюдоострого топора аккуратно лёг рядом. В голове цветной лентой прокручивались все воспоминания. Вот он искушает заманчивой силой хаоса очередного безмозглого смертного, так, тут разрушения, интриги... Вот он продувает Боэтии в покер, отчего чуть не стёрлась с лица Тамриэля половина Валенвуда. От этого эпизода Бал скривился, и на заднем плане полыхнул ещё один вулканчик. — А, вот и оно, собрание шестнадцати. Ну-ка посмотрим. Шео всех троллит, Бэти бесится, Меридия призывает к порядку. Хах, ещё бы ей этого не делать. Но я отвлёкся. Азура самоотверженно защищает Сангвина от нападок Мефалы, тэ дэ тэ пэ... О, а вот это уже что-то. Ноктюрнал... Внутри сознания прозвучала издевательская фраза Шеогората: "Брось Нокти, неужели ты всё ещё всерьёз дуешься на эту девчонку из-за того, что она обвела вокруг пальца одного из твоих лучших подопечных в Рифтене?" — Есть! — даэдра аж подпрыгнул на своей кровати, отчего её кости жалобно скрипнули. — Да-да-да, вот оно! Пазл складывается! Ну, старая кошёлка с чёрными курицами на плечах, уж от кого, от кого, а от тебя я такой подляны в свой адрес не ожидал. Кажется, придётся перетереть с глазу на глаз. Эх, а я только себе выходной отстряпал... Рогатый изнеженно потянулся, закинув руки за голову, и поправил свою набедренную повязку, украшенную драконьими клыками и костями, которые крепились между собой с помощью эбонитовых пластин. Будучи дома, даэдра позволял себе выглядеть расслабленно, несобранно. Иногда даже одевал любимый халатик из человечьей кожи. Закутавшись в него, он часто раздумывал над грандиозными планами на будущее, закинув ногу на ногу и прихлёбывая коловианский бренди из выбеленного черепа Тайбера Септима, с которым была связана одна тёмная и очень запутанная история. Но сейчас Великий Молаг Бал готовился к выходу в свет, а потому не спеша встал, чуть не запутавшись в собственном хвосте и не рухнув на пол, и достал из-под кровати свою легендарную булаву. Покрытая щедрым слоем пыли, она приветственно засияла зелёным светом в руках хозяина, как влитая ложась в широкую серую ладонь. — Ну здравствуй, старушка. Не хочешь, часом прогуляться в Тамриэль и навести шороху на некоторых чересчур осмелевших смертных и их жалкую бледную покровительницу, которая оказалась ещё глупее, чем я её до этого считал? Оружие одобрительно завибрировало, больше всего на свете жаждя сделать глоток человеческой крови. Шипообразные лезвия в момент очистились от пыли, неприлично заблестев, тем самым призывая Владыку затмить этот блеск липкой багровой пеленой. — Энтузиазм так и прёт? Не могу ему припятствовать... — раздвоенный язык облизнул иглоподобные зубы, растянувшиеся в плотоядной улыбке. — Но сначала дела. А потом... Так уж и быть, может нагрянем на какой-нибудь жалкий фортик. Ты чью кровь предпочитаешь Братьев Бури или Имперцев? И тех, и тех? Какой ненасытный аппетит... Но мы попробуем его утолить. Бал повесил булаву на пояс и, хлопнув в когтистые ладоши, исчез в стальном вихре. День обещал быть интересным... *** Повозка рвано подпрыгивала на дороге, считая каждую вторую рытвину. Сумерки окутали Скайрим своим тёмным звёздным одеялом, подводя к концу ещё один тяжёлый день. Веки налились свинцом и так и норовили закрыться, руки едва держались на поводе, который постоянно куда-то ускользал. Рина залепила себе ещё одну отрезвляющую пощёчину, чтобы хоть как-то отогнать сон и прийти в себя. — Очнись, очнись, очнись! Нельзя спать, только не сейчас... — девушка всё бормотала себе под нос, лишь бы только не отключиться. Все остальные уже давно спали сзади, навалившись друг на друга, в самых причудливых позах. Их дыхание было редкое, еле ощутимое, так что сходство с трупами поражало. Хорошо хоть патрули стражников не встречались. — Бриньольф, вот же рыжая сволочь... Да как он вообще посмел? Как ему такое в голову взбрело? А где крыса? Обязательно должна быть крыса... Иначе кто бы тогда слил ему всю инфу? Сзади послышалась мышиная возня, невнятное сонное ворчание, и на козлы к Рине пересел Миник. Лицо вампира прочерчивало несколько розовых полос, служивших отпечатками того, на чём он лежал. Протяжно зевнув, юноша потёр кулаком глаза и апатично уставился на девушку, которая, казалось, его даже не заметила. — Ты не спишь с самого нашего приезда в крипту. Может пойдёшь и отдохнёшь немного? Я тебя подменю. — Со мной всё... в порядке. Тебе просто показалось. — Твои красные глаза и синяки под ними говорят совершенно обратное. Какой прок будет от уставшей тебя там, в Рифтене? Я всё понимаю, ты переживаешь. Иногда я даже думаю, что больше меня, но это не повод так терзать себя. Девушка молчала, упорно смотря вперёд. Откуда-то сбоку ночную тишину разрезал приглушённый драконий рёв. Термальные источники... До Рифтена ещё как минимум день пути. — Тебе знакомо чувство, когда ты подвергаешь друзей смертельной опасности, затаскивая их к чёрту на куличики, но вместо того, чтобы добраться до заветной цели, которая может оправдать весь риск, не получаешь в итоге ничего? И вся эта жертва... получается напрасной, потому что появился какой-то рыжий придурок и испортил всё, что только можно было испортить, — на плечо сел пузатый светляк и начал деловито по нему ползать, забавно шевеля длинными усиками. — А мы ведь действительно могли погибнуть. И именно я... была бы тому виной. Если бы не твоя миксту-ура... — она, видимо заразившись от Миника, широко зевнула, растягивая последнее слово. — Кстати, ты обещал рассказать, что это. — А ты пойдёшь после этого спать? — Шантажировать меня вздумал? Какая жестокость и бессердечность. — С каких это пор заботу стали считать жестокостью? — с непониманием в голосе спросил Миник. — Ну так мы договорились? Я рассказываю тебе страшную автобиографическую сказку на ночь, а ты отправляешься спать? — Недалеко отсюда есть деревушка под названием Айварстед, — Рина вяло встряхнула поводьями, заслужив от не менее уставшего Фобоса недовольный фырк. — Можно остановиться там. Приведём себя в порядок, отдохнём. Если явимся прямо так, в таком виде, стражники нас даже близко к воротам не подпустят. Миник отогнал от себя приставучую стайку лунных мотыльков, которых рядом с источниками было полным-полно. — Тут я с тобой полностью согласен. С остановкой в таверне идея супер. Не помню, когда последний раз спал на нормальной кровати. Только бы захапать себе одноместную... — А если нет... — девушка хитро захихикала. — Будешь спать на просторной, двуспальной, в тёплых нежных объятиях... Даже темнота не скрыла глупой улыбки и покрасневших щёк вампира, в чьей голове скользнула шальная, но жутко притягательная мыслишка. Он так отвлёкся, что совсем потерял бдительность и способность скрывать свои мысли, так что Рина беспардонно читала их, как открытую книгу, не прилагая счётом никаких усилий. — ... нашего дорогого Цицерона. Имя Хранителя подействовало отрезвляюще. Миник сразу скорчил кислую мину и обиженно ткнул Рину кулаком. — Весьма подло с твоей стороны. Удар ниже пояса. — Не принимай близко к сердцу. Я не нарочно. В конце концов, теперь я точно знаю, что ты к ней не равнодушен. — Ничего я не... Ай, фиг с тобой, ты-то что понимаешь, — махнул рукой вампир и окончательно раскис. Лунные мотыльки облепили всю его кучерявую голову, образовав некое подобие светящегося головного убора, но Миник смирился и с этим, перестав отгонять назойливых насекомых. — Какие мы обидчивые, — Рине вдруг вспомнился стишок с далёких детсадовских времён, который обычно поднимал настроение любой надувшейся на крупу мыши. — Ты мне больше не подружка, ты мне больше не дружок! Не играй в мои игрушки и не писай в мой горшок! Мама купит мне утюг - я тебе по морде тюк! Мама купит мне дубину - я тебе по морде двину! Мама купит мне козу - я тебе не покажу! Назову её Маруся, я сама её боюся! У вампира от таких стишков отвисла челюсть - он даже забыл, что обиделся. А с галёрки раздалось сонное мычание Хранителя. — Цицер-р-рон... Одобр-р-ряет... Надо записать... Где-е-е-е мой дневник?.. Рина с Миником с секунду молчали, ожидая какого-то продолжения, но когда шут снова засопел в обе дырочки, разразились звонким смехом. Сон, как рукой сняло, правда жалко, что лишь на время. — Ну так... Что насчёт твоего мега крутого читерского зелья? — наконец успокоившись, спросила девушка. — Это вещество, способное убивать вампиров без совершения обряда умерщвления с отрубанием головы, вытаскиванием сердца и его последующим сжиганием. Короче, идеальный способ дистанционного убийства для особо брезгливых личностей, — в который раз завёл свою объяснительную шарманку Миник. — Изобретено первородными вампирами. Последняя из них, которая, как позже выяснилось, является матерью Бабетты, передала этот секрет мне десятка два лет назад... — Притормози гаргулий! — Рина буквально взорвалась, широко распахнув опухшие и раскрасневшиеся от бессонницы глаза. — Мать Бабетты серьёзно?! Будущая тёщ-щ-ща?! Да ещё и передала своему без пяти минут зятьку рецепт убойного зелья, древнего как гавно мамонта, но при этом не менее эпичного?! — Да погоди-погоди, не в этом дело. Я не договорил... — Миник отшатнулся от неё и чуть не свалился с края повозки. Больно ударившись головой о выступающую деревяшку, юноша приглушённо ой-кнул, потирая ушибленный затылок. — Вот зачем так пугать? Меня же теперь это лицо в кошмарах будет преследовать. Лучше прибереги его для того вора, про которого ты почти всё время бубнишь. — Насчёт этого упыря можешь даже не переживать. Для него у меня припасено кое-что получше... кое-кто получше... Вампир внимательно посмотрел на неё. — Хочешь натравить на него Цицерона? — Какой ты догадливый. У вас часом не преподавали ясновидение? — девушка достала из висящей сбоку переносной сумы яблоко и с громким хрустом откусила от плода большой сочный кусок. — Да, Тёмное Братство - наш козырь. — Откуда столько уверенности? — Раз Гильдия Воров пошла на такой шаг, значит они не знали, что я действую совместно с Братством. Иначе воры бы и носа из своей канализации не показали. У них существует некая договорённость между собой, по которой они обязываются не переступать друг другу дорогу... А Рифтенская Гильдия - те ещё перестраховщики, всячески избегают проблем с теми, кто может им хорошенько навалять, — Рина расправилась с яблоком и теперь сидела и меланхолически двигала языком во рту оставшийся черешок. Ей жутко не хотелось без ведома Астрид стравливать между собой две нелегальные скайримские организации, но Серанку надо было вытаскивать. К тому же, воры "атаковали" первыми. Девушка не считала, что камнем преткновения в этой истории стал тот злосчастный мешок с золотом. Нет, тут явно скрывалось что-то другое... Мог ли кто-то специально науськать Брина и Ко на неё? "Вот же новость. Меня ещё и года-то в Скайриме нет, а врагов - хоть лопатой отгребай. В любом случае, мстя моя будет ужасной!" Девушка перевела взгляд на Миника, который теперь сидел к ней вполоборота, разместив согнутые руки на перегородке, положив на них подборок, и с какой-то нежностью наблюдал за спящей вампиршей. "Эх, а всё-таки сваха из меня получилась неплохая. Хоть что-то у меня выходит не через одно место." Рина выплюнула изжёванную плодоножку и достала ещё одно яблоко. Оценивающе повертев его в руках, попаданка поднесла фрукт ко рту и... опустила его. — Ну что ты, право слово, так расклеился? Возьми дело в свои руки. Пригласи её на свиданку в конце концов. Я уже вижу, стоп-кадр: население разбегается в ужасе, ну там вдобавок пылающие крыши домов на заднем плане... Вы сидите на куче костей, закусываете сочной человечинкой и весело переговариваетесь, рассуждая об изысканной вкусовой политре вашего обеда. Романтика одним слово. Чего тебе ещё надо? — У тебя местами слишком стереотипичное представление о вампирах, — как-то отдалённо отозвался Миник. — Ну, раз такой вариант тебе не подходит, примкни к Тёмному Братству. Думаю, с их количественным кризисом да с твоими способностями, они тебя без всяких возражений возьмут. Плюс, — девушка с открытым намёком пихнула его локтём. — У тебя есть приличные связи с самим Слышащим, то есть со мной. — К убийцам? Ты серьёзно? А как же Серана? Только найти её и сразу потерять? Рина всё же откусила от яблока. Первое уж слишком хорошо пошло. — А ты что думал? Неужто всё ещё рассчитывал вернуться к папочке под крылышко? Он же посылал за тобой наёмников, чтобы убить. Родовой замок Волкихар - теперь последнее место во всём Скайриме, нет, во всём Тамриэле, куда тебе следует идти. Отправляй чувства на задний план и врубай мозг. — Сначала найдём мою сестру, — упрямо отрезал вампир, отворачиваясь в сторону. — И это правильно. На цели распыляться нельзя. Выбираешь одну и идёшь к ней, пока её не достигнешь, — девушка уже больше не могла терпеть несчастную моську друга. — Будешь яблоко? Впереди среди гложущей темноты забрезжили яркие жёлтые огни, которые служили отрадой для глаз любого уставшего путника. Поселение было погружено в сон, даже стражники при въезде сладко дрыхли со скошенными набекрень шлемами, прислонившись к одинокому столбу на обочине. Стоявшая рядышком бутылка вина Алто была красноречивее всяких слов, мол не мешайте порядочным людям культурно отдыхать. Фобос из последних сил протащил повозку до крыльца таверны "Вайлмир", но вопреки всяким "тпру" и "стоять морда ушастая" жеребец утащил её дальше к самой конюшне. Рина спрыгнула на землю, и целый день бесперерывного сидения тут же дал о себе знать: ноги подогнулись да и пятая точка успела порядком затечь. Быстро освободив коня от ненавистных кожаных ремней, девушка пошла будить весь спящий шалман, а Фобос, наконец-то почувствовав свободу, плюхнулся на свежее ароматное сено и принялся в нём валяться, довольно пофыркивая. Первой ввалившись в таверну, Рина сразу почувствовала тепло, уют и хозяйскую атмосферу. В очаге тлели остывающие угли, среди которых иногда мимолётно возникали крохотные язычки пламени, столы аккуратно прибраны: ни крошек, ни грязной посуды на них не наблюдалось. Поздних посетителей тоже не было, и только весьма пышных форм хозяйка заведения неспешно протирала гранёный стеклянный бокал за большой дубовой стойкой, мурлыкая под нос одну из заезженных тавернских мелодий. Заплетённые в слегка разворошённую толстую косу медовые пряди тускло сияли в свете свечей, горевших в подвешенных к потолку козьих рогах. Выпущенные короткие височные локоны обрамляли идеально круглое, пухлое лицо с большими голубыми глазами. На звук скрипнувшей двери нордка подняла взгляд и расплылась в широкой масляной улыбке, завидев уставшую, но очень миловидную мордашку полуночной гости. Вошедшая любопытно оглянулась и блаженно повела носом, слегка поклонившсь хозяйке. Впрочем, радость женщины тут же испарилась, как только вслед за девушкой появились стрёмный на вид имперец в шутовском наряде, странные дети-подростки с мерцающими в сумраке глазами и большой серый пёс со свисающей сально-грязными патлами шерстью. Правда, когда в помещение вошла светловолосая нордка и лучезарно улыбнулась, хозяйка немного оттаяла, переполняясь доверием к адекватно выглядевшей землячке, но тут же схватилась за сердце, скрывающееся где-то под толстым слоем нагулянного жира, когда в конце процессии возник призрак. Женщина была на грани нервного срыва, как только прибывшие подошли к стойке. — Здравствуйте, — вежливо кашлянула медноволосая (имперка?), привлекая к себе внимание. — Нам бы комнаты на ночь снять, да и помыться бы не помешало. — К нам с приб-б-блудными с-со-собаками не-нельзя-я. П-простит-те, н-но вашего п-са прид-д-дётся остав-вить на улице, — путаясь в собственном языке пролепетала хозяйка таверны, опасливо косясь на недружелюбно оскалившегося барбоса. — Чт-т-то же касается остального... — Как ты посмело меня назвать, жалкое смертное существо?! — взвизгнул слуга даэдра и вскочил передними лапами на барную стойку, приняв вертикальное положение и приблизив пылающую негодованием морду к лицу нордки. — Приблудная собака?! Я?! Меня?! На улицу?! Женщина от страха и неожиданности (нормальные собаки не говорят) вжалась спиной в бревенчатую стену, а её глаза стали такими же идеально круглыми, как и лицо. В горле застрял крик полный ужаса, перед глазами поплыли чёрные пятна, которые, перемешиваясь с игрой света и тени, превращались в одно большое песочно-терракотовое пятно. Страх накрыл нордку с головой, и она грузно сползла по стеночке, лишившись чувств. Последнее, что она запомнила, был приторный, режущий обоняние запах мокрой вонючей псины... *** Рина уже пять минут безрезультатно хлопала сидящую на полу без сознания хозяйку и грозно поглядывала на Барбаса, который успел огрести люлей по полной маме за своё поведение. — Чтоб вас всех... Одну - за чрезмерную впечатлительность, другого - за некорректное поведение в общественном месте. Девушка раздражённо выдохнула и пустила в ход некромантию. "Разряд... Разряд... Разряд...". Сработало на раз-два. Женщина с трудом разлепила складчатые веки, после чего с неожиданной для неё самой прытью вскочила на ноги. — Где серый пёс? Тут был говорящий серый пёс, клянусь Талосом! Прям вот... вот здесь, передо мной, — он обошла стойку, наклоняясь и заглядывая под неё несколько раз. В каждом тёмном углу ей мерещилась нахальная зубастая морда. — Успокойтесь здесь нет никаких собак. Вам это, должно быть, привидилось, — принялась успокаивать испуганную нордку Рина, усадив ту на небольшую табуретку и передав ей стакан с простой холодной водой. — Небось, долго работали, устали, не выспались, вот и видится всякая хер... а ерунда. У нас собак-то и впомине не было. У моего дядюшки на них аллергия. — Да, мэм, это только так и никак иначе, — женщина медленно повернула голову на сиплый голос и снова чуть не отключилась. На неё, пристально сверкая жёлтыми глазами, смотрел низенький толстенький человечек крайне несимпатичной наружности с обильным волосяным покровом грязно-серого цвета, который торчал даже у него из ушей. Ну вылитый Полиграф Полиграфович по фамилии Шариков. — Никаких собак. Нам бы только пару комнат на одну ночь. — Что с вами с-случилось? Ваше лицо, оно... — О, по этому поводу можете не переживать, сударыня, мой дядюшка... эмммм... стал таким в связи с одной весьма неприятной историей. В него ударило сразу несколько молний, а рядом ещё взорвался ядерный реактор, и вообще его в детстве подвергли разным мутациям, так что... Результат перед вами, — Рина поспешно заслонила собой своего гипертрихозного "дядюшку-мутанта", чтобы скрыть его подальше от попеременно дёргающихся глаз хозяйки таверны. — Как он уже сказал, нам бы очень хотелось снять пару комнат на ночь. Надеюсь, у вас есть такие? Мы платим золотом. Нордка нервно сглотнула, потирая потные белые ладони друг о друга. Упоминание септимов несколько привело её в себя, обеспечив заинтересованность в чудных прихожанах. — Д-да, пожалуй, у меня найдётся то, что вам надо, но... Кто вы такие? — Мы? — девушка обвела всех взглядом. — Мы бродячие артисты, причём все одна большая семья. Это вот моя кузина, — она представила Аннабет, которая в качестве приветствия сочувственно помахала рукой. — Эти милые дети - мои племяшки. Ну разве они не чудо? С дядюшкой вы уже имели возможность познакомиться. Та-а-ак, — Рина суетливо вывела из-за преобразившегося Барбаса шута. — Мой братик, он... — Цицерон работает жонглёром! Он кидает острые-преострые ножички. Настолько острые, что они без труда перережут... Ай! Девушка, заметив резкую перемену в цветовой гамме хозяйки, незаметно наступила ему пяткой на ногу и отвела в сторону. — Не обращайте внимания, он в последнее время немного не в себе. — А эт-т-то? — женщина указала дрожащим пальцем на Люсьена. Призрак с откровенным пренебрежением наблюдал за трясущейся хозяйкой, так как терпеть не мог таких "мягкотелых" людей. — Или он мне т-тоже м-мерещится? — Нет, он вполне себе реален. Это дед. Представляете, похоронить не успели, как он восстал. Бабка только приняла стопочку за упокой, да как увидела его такого прозрачного, так и отошла сразу в мир иной, — Рина бросила на барную стойку толстый мешок, туго набитый золотыми монетами. — Давайте, я отдам вам всё это, и мы не будем тратить драгоценное время на пререкания и уговоры? Я вас умоляю. Мы проделали долгий путь и очень устали. — Хорош-шо, даже очень хорошо, — от вида такого количества денег голос хозяйки заметно окреп, и она даже перестала заикаться. — Отдам вам две лучших комнаты. Обычно в них останавливаются вельможи и ярлы, но таковых сегодня нет, поэтому они ваши. Воду я сейчас натаскаю, а вы пока можете перекусить. У нас остался пяток жареных цыплят с ужина. От одного этого слова рот наполнился клейкой слюной. Яблоки это, конечно, яблоки, но мясо никто со счетов списывать не собирался. ~Спустя полчаса~ — О Боги, я уже и забыла как выглядит настоящий кайф, — Рина расслабленно нежилась в тёплой купальне, оттирая от огрубевшей кожи въевшуюся в неё грязь. Хозяйка принесла пузырьки с разными эфирными маслами, и теперь в комнате стоял расслабляющий запах цветов лаванды и можжевеловых ягод. Аннабет по-турецки сидела на небольшой кушетке и, ловко орудуя иглой, облагораживала внешний вид своей брони. С практической точки зрения она, конечно, была уже бесполезна, но ходить по Рифтену в рванье тоже не особо хотелось. Чтобы мокрые волосы не мешались и не лезли ей в глаза, соратница наспех соорудила на голове чалму из полотенца. — А всё-таки здравая была идея с остановкой в таверне. Спасибо мудрому человеку, который это придумал, — Бабетта примостилась у потрескивающего камина и с удовольствием наблюдала за танцующим пламенем. Аннабет затянула последний узелок и перекусила нитку. — Это точно. И эта комната... Просто фантастика. Щедрая, однако, попалась хозяйка. — Они все становятся щедрыми, стоит только помахать у них перед носом толстым кошельком. Хорошо, что ей хватило ума не спрашивать, откуда у бродячих артистов столько денег. И да, Бэт, твоя благодарность принята, — попаданка вылезла из воды, быстренько вытерлась мягким полотенцем, накинула на себя ночную рубашку, тоже любезно предоставленную владелицей таверны, и нырнула под тёплые шкуры. — Надеюсь, Миник себя нормально там чувствует. Всё-таки Цицерон, Люсьен... Ассасины... Рина высунулась из-под своего одеяла и ненавязчиво спросила: — Беспокоишься за него? М? По-моему, пустая трата драгоценных нервов. Что с ним станется? Безопаснее места под боком у ассасина есть только место под боком у двух ассасинов... в том случае, если они не нацелены тебя убить. Вампирша взмахом руки затушила огонь и, последовав примеру Рины, плюхнулась на кровать, принявшись расчёсывать наполовину сухие волосы. — О! с кем я вообще говорю. Ты-то что в этом понимаешь... — У меня прямо какое-то дежавю. Я эту фразу вроде сегодня уже слышала. Надо же, и ведь тоже от вампира... — Он что-то тебе говорил?! Что?! Колись! Девчонка вскочила, взвинтившись волчком в воздухе, и с разбегу прыгнула прямо на попаданку, которая от свалившейся на неё тушки громко крякнула. Увернувшись от цепкого захвата ассасинки, Рина отползла в сторону и схватилась за подушку, заняв оборонительную позицию. — Отставить! Отставить рукоприкладство! Ты взрослая женщина, тебе уже за 300! В таком возрасте подобная агрессия недопустима! — "щит" встретил удар набитого перьями валика, успешно отразив его. Но Бабетта и не думала ослаблять натиск. — Говори, жалкая человечишка! В эту ночь вся правда всё равно всплывёт на поверхность! Они прыгали по кровати, а затем и по всей комнате, так что стены ходили ходуном. В воздухе летали подушки, пузырьки с шампунем, сапоги, дрова... Увесистая железная кочерга пронеслась через всё пространство и глухо воткнулась в центр картины неизвестного художника, висящей у двери. — Окей, а вот теперь мне реально страшно. Брось тапок! Я сказала брось это оружие массового поражения! — Го-во-ри, — по слогам отчеканила вампирша, при этом не опуская руки с зажатым в ней серым тапком с противным красным пумпоном на мыске. Выглядело "кровопролитное сражение" страшно, но до безумия ржачно. Аннабет, давно закончившая с починкой брони, с интересом следила за развитием событий, мысленно делая ставки. — Ну чего тут говорить, — взвыла Рина, швырнув изрядно потрёпанную, но стойко выдержавшую бой подушку на пол. — Сохнет он по тебе, будто сама не видишь... Разрывается, бедный, между тобой и родной сестрой. Я предложила ему примкнуть к Братству, а он всё колебается, словно математический маятник. Да брось ты уже этот несчастный тапок! Какое он тебе плохое зло сделал? Бабетта ничего не сказала, но тапок опустила, сама себе улыбнувшись, и упала спиной на матрас, так что её волосы разметались по всей его поверхности. Убедившись что угроза испарилась, Рина бочком пробралась мимо и осторожненько вытащила серое орудие убийств из рук погрузившейся в сладкие думы вампирши. — Теперь ты не будешь швыряться в меня разными предметами? — Нет, ибо твой своевременный ответ тебя спас. Скажи ты всё сразу, обошлись бы меньшими потерями. — Вы в Братсве такими же методами конфликты решаете? — спросила Рина, присаживаясь рядом с ассасинкой. Бабетта повернула голову, уставившись на девушку пронзительным взглядом своих синих глаз. — Ну, вообще-то у нас есть пыточная... Но её мы используем крайне редко, да и не на друг друге. — То есть, значит, вы тоже носитесь по Убежищу с тапками, кидаетесь всем тем, что под руку попадётся и истошно вопите, требуя того, что нужно? Вампирша издала непонятный смешок, видно припоминая что-то: — И такое бывает. Это больше в стиле сонного Арнбьорна по утру, который не может найти свои штаны. — Народ, я задуваю свечку, — прервала их милую беседу Аннабет, протянув руку за трёхглавым серебряным подсвечником. Свет погас, и комната погрузилась в тёмно-синий сумрак. Рине не спалось: она ворочалась, постоянно меняя позицию. То укутывалась в шкуры по самый нос, оттого что становилось холодно, то полностью раскрывалась, чувствуя охватывающий тело жар, и никак не могла успокоиться. В повозке сон быстро брал верх над ней, а сейчас всё никак не шёл. Вампирша с соратницей уже давно видели десятый сон, а попаданка лежала на спине и смотрела в чёрный потолок, прокручивая в голове всё произошедшее с ней за последнее время. Цветные картинки мелькающих воспоминаний потихоньку перетекли в тревожные сновидения, которые быстро сменяли одно другое, превращаясь в яркую, вечно ускользающую ленту. Иногда перед ней появлялись лукавые глаза с золотистым ободом, иногда образ оживлённого ей же Нуминекса, то страшные когти гаргулий разрезали тёмную пелену пространства, которое осыпáлось широкими длинными стружками, открывая взору новые картины, одну бредовее другой... Один раз даже возник Вервольфыч с твумя сапогами в руках, радостно прыгающий по залитой солнцем полянке. Никто этого не видел, да и видеть, наверное, не мог, но когда лунный свет проник в окно и осветил часть пространства над рининой кроватью, там отобразился силуэт чьей-то худой кисти, которая, словно рука кукловода, двигалась над спящим телом девушки, перебирая тонкими изящными пальцами, наводя ведомые одной своей владелице чары на ничего не подозревающую жертву... *** Дверь Буйной фляги была открыта с ноги, то есть громко, пафосно и предупредительно. Весь день прошёл как в тумане, словно некто специально перебуробил сознание Рины сверху донизу, а привести его в порядок решил не утруждаться. Войдя в воровскую обитель, компания наткнулась на обнажённые клинки, выставленные в её сторону. — Ну привет, детка. Какими судьбами с такими фанфарами да в нашем скромном подземном заведении? — вперёд вышла фигура, одетая в броню Тёмного Стража, и скинула капюшон, из-под которого показалась невинно лыбящаяся рыжая морда. — Твоя свита несколько больше, чем я предполагал. Попаданка тоже сделала ему навстречу несколько шагов. — Издеваешься, да? — Нет, ну что ты. С чего ты это взяла? — Даже не знаю, что и ответить, — Рина перевела взгляд на стоявших за Бриньольфом других членов Гильдии. Все как один в капюшонах. — А что же твои дружки с нами не здороваются? Делвин, Векс, Тонилла, Могильщик, Векел? Ау, ребят! Это вообще-то невежливо. На лице Брина отразилось мимолётное замешательство, которое он тут же поспешил спрятать. Разве они знакомы? Фигуры тоже встрепенулись. — А-а-а-а... И действительно, господа, давайте же поприветствуем наших гостей. Первой лицо открыла белокурая Векс, дерзко глянув на Рину. — Откуда столько информации у простой девчонки? Не припоминаю, чтобы мы раньше встречались... — Я чуть позже задам вам примерно тот же вопрос. А вообще, какие секреты между партнёрами. Привет от Тёмного Братства, крошка Брини, — справа к ней подошёл Цицерон, а слева - Люсьен Лашанс, оба с обнажёнными кинжалами. — Ой, или ваш грёбаный информатор, кем бы он ни являлся, не предупредил вас? — Слышащая, позволь Цицерону разобраться. Уверен, Нечестивая Матрона не будет препятствовать... — у Хранителя на губах расцвела плотоядная улыбка, а вот заместитель главы Гильдии заметно сник, подавившись новой подготовленной острóтой. Рина мысленно ликовала. "И как ты теперь выкрутишься, самоуверенная лисья морда?" — Тёмное Братство? Слышащая? Бриньольф, какого хрена? Ты не говорил, что она из Братства. Простая проходимица, обчистившая твои карманы на рынке - да, но глава легендарных убийц - что-то не припоминаю, — Мелори поспешно спрятал кинжал в ножны от греха подальше, дабы лишний раз не провоцировать пришедших. — Ты же знаешь, что у нас договорённость. — Нуууууу, глава это слишком громко сказано, у нас политруком Астрид подрабатывает, однако я польщена, — Рина вальяжно подошла к остолбеневшему вору, который то открывал рот, силясь что-то сказать, то вновь закрывал его. Девушка сочувственно похлопала его по нагрудной пластине. — И что же ты предпримешь теперь, мой пневмосклерозный друг? Может, благоразумно отдашь товар, будешь молчать в тряпочку, а я, так и быть, закрою на всё глаза, и мы разойдёмся, как в море корабли? А иначе тебе и твои дружкам придётся насильно познакомиться с моим Хранителем. И... лично со мной, — попаданка патетично провела по столешнице указательным пальцем. — Моя фамилия - Мышьякович... Моё хобби - бесчеловечные эксперименты над людьми в области некромантии... Выбирай. — Брин, кажется, пора согласиться и сказать, да, конечно, — шикнул ему Делвин, пытаясь растормошить оцепеневшего товарища. Но вор впервые был застан врасплох, будучи зажатым между молотом и наковальней... С одного бока Тёмное Братство, а вот с другого... "Зараза," — выругался про себя рыжик, с лихвой да нехорошим словом поминая обоих. — Нет, — едва слышно произнёс Бриньольф и сглотнул вязкую слюну. — Что?! — брови Мелори и Рины одновременно поползли вверх. — Нет, я не могу... Не имею права. Я заключил сделку... Девушка подозрительно прищурилась. — Таааааак, а сейчас, наверное, то место, где всплывает личность вашего таинственного посредника. А Мерсер, словом, знает об этом? — Должен знать, Брин сказал, что это был его приказ, — Векс скрестила руки на груди, откровенно хмурясь на происходящее. — Или же... Вор болезненно вздохнул, прекрасно осозовая что сейчас вся его афёра непременно раскроется. Он зажмурился, протёр лицо руками и помотал головой, до последнего надеясь, что всё это просто какой-нибудь страшный лихорадочный припадок, но нет'с, не тут-то было. — Фрей вообще не в курсе. Она просила не приплетать его к делу. — Она? Ты случайно не о Мавен Чёрный Вереск? — Векс нервно передёрнула плечами. — Но зачем ей стравливать нас с Братством? Уж она-то должна понимать, чем это может обернуться. Бриньольф отрицательно покачал головой. — Нет, это далеко не Мавен... Хорошо, что она меня не слышит, но наш заказчик стоит намного выше неё. — Но кто тогда? — И более, где? Где эта крыса, которая так нагло вмешивается в дела честных расхитителей древних гробниц? — Рина испытывающе прожигала взглядом своего рифтенского знакомого, но тот упорно молчал, словно воды в рот набрал, поэтому девушка быстро потеряла к Рыжей Жопе всякий интерес и, несильно задев его плечом, по-хозяйски проследовала к центру зала. — И где же эта крыса? — Мы не выдаём имён своих заказчиков так же, как и Братство не выдаёт своих. И кому как ни тебе знать это, детка. — Брини, поверь, твой спонтанный героизм не поможет ни тебе, ни твоему, возможно, в будущем хладному трупу. Я не собираюсь устраивать здесь праведную очистительную резню, только полы лишний раз пачкать, но за меня это сделают другие, те, кому вы своей слепой жаждой к наживе случайно переступили дорогу, — попаданка поняла, что даже под страхом смертной казни этот бывалый крепкий орешек не расколется. — И уж поверь мне на слово, они не будут с вами церемониться, не будут шутить, не будут угрожать... Они просто вырежут вас под корешок и поминай как звали. Ни ваша Мавен, ни ваш всесильный заказчик вам не помогут... Лёгкий ветерок гулял по поверхности неглубоко озера в центре подземного кабака, нежно теребя мутноватую воду, пуская по ней крохотные гребешки. Вокруг было так тихо, что ежели не оборачиваться и не лицезреть толпу числом человек в двенадцать, то можно было бы сказать, что в этом месте нет ни одной живой души. ... — Если только это не божество, что вряд ли. — Девочка моя, в этом мире нет ничего невозможного, — ледяной шёпот резким порывом ветра ворвался в заведение через верхний колодец, превратив озёрную воду в водяной смерч, буквально подняв её на дыбы. Вода стала тёмно-фиолетовой, почти чёрной, тягучей, как сама ночь. Когда смерчь прекратился, столбом упав обратно в каменную выямку, на его месте появилась парящая в воздухе женщина в графитового цвета мантии. На расправленных в стороны руках сидели два огромных ворона с горящими ядовито-зелёными глазами, один из которых безучастливо чистил клювом перья в крыле, а другой с прищуром рассматривал стоящую внизу девушку, склонив отливающую эбонитом голову набок. Лицо самой женщины было бледным, как мел, преисполненное надменности и какого-то высокомерного презрения, адресованного лично Рине. "Кажется, всё будет несколько сложнее, чем я себе это представляла. Разобраться с горсткой оборзевшего ворья - это одно, но вот тягаться с даэдрической принцессой... совсем другое," — попаданка не могла скрыть толику досады в своём выражении, однако ей было вместе с тем и любопытно вживую увидеть ещё одного даэдра, ибо с Сангвином она была уже предельно хорошо знакома. Присутствующие за её спиной вообще словно превратились в статуи, так и застыв на месте от вида владычицы Теней. И только, казалось, Бриньольф не особо удивился, а даже как-то приободрился. — Ноктюрнал... Так ты и есть тот тайный заказчик, натравивший на наши пожитки Гильдию воров? После такого я, наверное, никогда в жизни больше не удивлюсь. — Так ты и есть та самая девчонка, поставившая на уши пол-Скайрима и свёдшая с ума нашего человеколюбного кутилу? — в тон ей небрежно ответило божество. — Ожидала кого-то более...? Даэдра ядовито улыбнулась. — Да, явно кого-то более. Но, что имеем, то имеем. — Полностью согласна, — утвердительно кивнула Рина. — Ну что же, вот мы и познакомились, а теперь попрошу вернуть нам наш товар. Бьюсь об заклад, ты слышала нашу милую беседу с твоим подопечным, поэтому повторять её не имеет смысла. — Дерзости тебе не занимать, как я погляжу. Однако узнавать те ситуации, где она является бесполезной, ты не способна, — Ноктюрнал опустилась на бездвижное зеркало воды, которая даже не шелохнулась от касания её пальцев. — Жаль, я опять же надеялась на что-то более... А впрочем, так даже интересней. Поиграем в игру теплее-холоднее? — Прямой намёк на договор? Подкуп? Сделку? — Три стрелы и все точно в цель... Если бы не одно "но". Сегодня этот лавочник, — даэдра с вызовом подняла худые руки и указала пальцами чётко на себя. — Не торгуется. Ты не получишь содержимое древнего саркофага, не выполнишь того, чего от тебя ждут... Проще говоря, потерпишь поражение, крах, что повлечёт за собой неприятные для тебя последствия. А мне только этого и надо. "Жители Обливиона... Пффф, и это одна из них говорит мне что-то там про дерзость?" — глубоко в душе Рина искренне возмущалась. Однако больше её интриговал вопрос, почему владычица Тьмы так недоброжелательна к ней. "О Боги, только не говорите мне, что всё это действительно из-за того дурацкого мешка с деньгами! Даэдра же не будет так распыляться из-за сущей мелочи? Или будет? В конце концов, она же, Ирина Юрьевна, честный гражданин Российской Федерации, не спёрла Скелетный Ключ из Сумеречной гробницы... Э-э-э-э-й... " — Стоп, но ты же отвернулась от Гильдии, отвергла их всех так, что они теперь за каждый септим готовы грызться, — Рина обвела глазами всё помещение с его облезлыми стенами и рассадами плесени в каждом углу. — Тогда с чего бы тебе просить о помощи именно их? Получается ты будешь у них в долгу. — Не буду, милочка. Везде есть свои нюансы и тонкости. И тут вдруг снизошло велико озарение. — Так вот почему ты приказала Бриньольфу не приплетать сюда Мерсера Фрейя... — девушка хлопнула себя по лбу. — Ну конечно же, он не окажет тебе услугу и не искупит вину, оставшись в тени твоей немилости, которая из-за его статуса главы Гильдии продолжит распространяться и на всю организацию целиком... Вах, какая интрига, хоть детективный роман пиши. Ноктюрнал на мгновение потеряла дар речи. Даэдра, казалось, впервые за многие тысячелетия была поражена. Откуда девчонка знает про Фрейя? Образовавшимся молчанием воспользовался не менее ошарашенный Бриньольф. Он подошёл поближе к деревянному помосту. — А причём здесь вообще Мерсер и что за вина, которую он не может искупить? Надежда на победу вновь зажглась в сердце девушки. — Ох, вы и не знаете... Вот как обстоят дела. Ваш глава умыкнул у Ноктюрнал Скелетный ключ, один из её самых мощных артефактов, чем и спровоцировал её гнев, который преобразился в чёрную полосу Гильдии. Иными словами, от вас отвернулась хвалёная воровская удача. Он обкрадывал вас годами, а вы этого даже не замечали. У меня, между прочим, есть фотодоказательства, которые я могу продемонстрировать. — Не может того быть. Чтобы попасть в хранилище нужно два ключа... — Ещё как может. Хочешь ещё спойлер? Именно Мерсер убил Галла Дезидения, а Карлия... — Довольно! — нервы Ноктюрнал не выдержали. Её рыкоподобный крик сотряс своды Фляги. Даже жители Рифтена сполна прочувствовали его на себе, ибо он пробирал до костей. — Ты зашла слишком далеко! Даэдра увеличилась в размерах, головой дойдя почти до потолка. В воздух взметнулся огромный кулак, который тут же устремился к рининой голове, целясь раздавить тонкую девичью фигурку. "Попадос, однако," — важно констатировал внутренний голос. "Блины в студию!" Однако в этот момент дверь отворилась и в трактир ворвался разъярённый Мерсер. На голове вместо причёски было непонятно что, а налившиеся кровью глаза выдавали жуткое похмелье. Погулял дядя на славу... — Что здесь происходит?! Почему весь Рифтен ходит ходуном?! Эти слова буквально застряли в его горле. Вор так и замер от увиденного, но наткнувшись на горящий ненавистью взгляд Ноктюрнал, побелел лицом и обмяк, грохнувшись на пол. Владычица Ночи презрительно скривилась. Чёрные зрачки затмили всю радужку, делая её лик прекрасным... но жутко страшным. — Ты не сможешь совладать со мной, девчонка! И никто не сможет! Что бы ты ни сделала, что бы ни сказала, я не отдам тебе то, за чем ты пришла! Гневная тирада сотрясала теперь весь подземный лабиринт Рифтена (Громогласные Седобородые нервно курят в сторонке). Но девушка не слышала разъярённую даэдра. Она смотрела куда-то за неё, ощущая двойную дозу адреналина, закипающего в крови. "Твой же Молаг Бал..." — Знаю... — Что ты там мямлишь?! — Знаю, что не справлюсь с тобой. А вот он вполне себе сможет. Ноктюрнал непонимающе посмотрела сначала на девушку, а затем и туда, куда она глядела... В тени одного из туннелей скромно стоял сам Повелитель господства и порабощения с даэдрической булавой наперевес. — Так... Так... Так... Какая компания собралась. Просто восторг! Может скажете, по какому поводу гуляем? Хм? Ну не томите же, я сгораю от любопытства, — Молаг Бал вышел на свет, нервно мотая хвостом из стороны в сторону и жутко скалясь. Вся его фигура была словно высечена из камня искусной рукой настоящего мастера. Какой же у него, чёрт побери, пресс... — Нокти, какая встреча! Раньше я не замечал за тобой такого рвения к смертным. А тут вот увидел с новой стороны... Наступила немая сцена. Рогатый даэдра с вежливой терпеливостью ждал реакции коллеги по работе, а Рина хоть сейчас была готова броситься и расцеловать его. Он же прямой создатель волкихарских вампиров, а значит, наверняка, должен подсобить, дав Ноктюрнал хорошего пинка. Сама даэдрическая принцесса выглядела сражённой. Ой, а что это? Неужели страх? — Молаг, какая встреча... Тамриэль слишком тесен неправда ли? — О да, Хладная Гавань намного просторнее, — охотно согласился даэдра. — Я бы и не вылазил оттуда, если бы не проблемы с моим личным кино. Сижу, потягиваю "Скального наездника", а тут бац и сюжет поворачивается совершенно в другую от исходного сценария сторону. С чего бы это? Ноктюрнал давно вернулась в исходные размеры и из последних сил старалась держать непринуждённый вид, дабы не выставить себя в недостойном свете перед теми, кто её почитает. Но воры были в немом благоговении. Разборки между даэдра это что-то нереально редкое. — Не понимаю, о чём ты... — Ох, так тебе нужно всё предельно объяснить и дать подробную инструкцию по исправлению косяков? — из сжатой ладони посыпались огненные искры. — Не нарушай соглашение. — По соглашению мы договорились не убивать её. Но про влияние на судьбу и слова не было сказано. Или ты забыл? Рина, предельно внимательно слушавшая разговор, подавилась. "Что ещё за соглашение? Договорились не убивать меня? А что, хотели что ли? Чую, из кого-то сегодня будет запечённый хот-дог, если не расколется...". — Положим, что старческого склероза у меня не наблюдается... Но своим поступком ты бросила вызов... МНЕ! — вода в озере начала пузыриться, закипая, а булава в руках Бала засияла зелёными прожилками. — Будешь и дальше продолжать играть недотрогу или сделаешь всё как было? А то ведь я могу устроить с Вечнотенью примерно то же самое, что в своё время Мерунес сделал с твоим предыдущим планом... Тебе оно надо? — Н-нет, — сокрушённо проблеяла Ноктюрнал. В её памяти до сих пор жил тот случай... Опасная Тень - ныне лишь выгоревшая пустошь с населяющими её атронархами... — Не слы-ышу-у-у... — Нет, не надо. Я всё сделаю. — Уж будь так добра, — отозвался Молаг Бал, наблюдая, как владычица тени пристыженно исчезла в спышке, наградив Рину своим самым яростным взглядом, который точно не обещал ничего хорошего. — Дилетантка. По прошествии нескольких секунд на том месте, где исчезла даэдра, из лиловой вспышки появилась всем знакомая таинственная женщина с огромным Древним Свитком за спиной и аккуратно опустилась на сколоченные из досок помосты. — А теперь ты, смертная, — Рогатый опустился на одно колено рядом с чуть ли не визжащей от восторга девушкой. — Надеюсь, всё это останется строго между нами? — Разумеется, сэр. Правда я не ручаюсь за эту припадочную. Уж она-то не упустит возможности раструбить о случившемся на весь Обливион. Да ведь ещё и выставит себя в свете невинной жертвы, а вас в роли кровожадного тирана. Даэдра зловеще расхохотался, так что некоторые особо впечатлительные из воров попадали в обморок рядом с уже растянувшимся Мерсером. — От этого ничего не поменяется. Хах, припадочная. Мне нравится. За ней это обязательно закрепится. Могу ли я и впредь рассчитывать на то, что ты продолжишь так же мастерски сеять хаос? У нас такой движухи среди даэдра на протяжении нескольких эр не было... — Постараюсь не разочаровать. С вашими кровососущими подопечными уби-и-ийственно весело. — Вот, а я этим неверующим что говорил... Теперь я понимаю старину Сангви по поводу тебя. Но мне пора. Я обещал покормить свою булаву, — Молаг поднялся и отсалютовал всем присующим, после чего по щелчку пальцев исчез в серой дымке - отправился разорять близлежащий форт. Рина долго следила за кружившими в воздухе частичками пепельного праха, оставшимися после ухода даэдра, но от столь захватывающего зрелища её отвлёк слабый женский голос. — А-а... Где я? Голова раскалывается... — Серана! — звонкий топот по деревянным доскам и вот вампирша уже скована в крепких объятиях. — М-м-миник? Братишка... Неужели это ты... "Воссоединение семьи это всегда так трогательно," — тихо пронеслось в сознании...